Текст книги "Двойная игра. Долина смерти"

Но сил у Элен не было и, решив отложить разговоры на завтра, она отправилась в душ, надеясь, что Мэри сегодня не придет в голову явиться к ней в гости.

Усталость изнурительно-длинного дня исчезла после прохладного душа, и Мэри почувствовала прилив сил. О том чтобы лечь спать, не могло быть и речи. Она была ночным существом, трудно вставала по утрам, зато легко работала и ясно мыслила ночами. Можно было зайти к Адаму, но его день сегодня был ещё тяжелее, и Мэри решила не беспокоить его и сходить к Элен. Днем, рассматривая возле стойки администратора план виллы, она поняла, что здесь находятся два номера с бассейнами и фонтанами. Они располагались в противоположных сторонах здания, и Мэри решила начать поиски подруги с ближайшего. Она вышла в коридор и огляделась. Несмотря на позднее время, из номеров раздавались голоса и смех, лифт, не переставая, сновал вверх и вниз, но этажом ниже, куда Мэри спустилась, было тихо и безлюдно. В коридоре светил желтоватый приглушённый свет, было теплее, чем в других помещениях, видимо, Дадли учёл пожелание Элен. Но одно обстоятельство смущало Мэри, она не почувствовала привычного запаха дорогих сигарет и любимых духов Элен, сопровождавших её повсюду и ставших специфической визитной карточкой мадам Девинсон. Запах донесшийся до чуткого носа Мэри показался знакомым и тревожным. Это был запах медикаментов и словно в подтверждение дурных предчувствий, на этаже остановился лифт и из него появился пожилой мужчина с медицинским чемоданчиком. Он торопливо проследовал в открытую дверь номера, и вскоре Мэри услышала раздражённый мужской голос, принадлежавший Гарри Квинту. Она облегченно вздохнула, значит это его апартаменты, трудно было предположить, что сценарист находится в покоях Элен. Несколько минут Мэри колебалась, подняться на свой этаж и спуститься к подруге по другой лестнице или попытаться узнать, что случилось с Гарри.

«Скорее всего, выпил лишнего», – думала Мэри, но вместо того, чтобы уйти, стала бесшумно продвигаться по коридору в сторону комнат Гарри.

– Я запрещаю вам, док, беспокоить хозяина отеля! – прогремел резкий, грубый голос сценариста.

– Но на лицо все признаки отравления мышьяком, это никак не может быть случайностью, и не пытайтесь убедить меня в этом, – возразил врач, но Гарри прервал его.

– А вам откуда знать это? Может, я спьяну нализался отравы для грызунов?

– Но на вилле нет химикатов с мышьяком, все прекрасно понимают, какую опасность они представляют.

– Значит, я привёз их с собой! – рявкнул Гарри, – всё док, спасибо за магнезию и проваливай отсюда, я еле держусь на ногах. И не вздумай ничего говорить Дадли, у него и так проблем хватает.

Сценарист буквально вытолкал старика в коридор, и тот, качая головой, посеменил к лифту. Мэри вылезла из-за раскидистого экзотического дерева, за которое успела юркнуть и посмотрела на оставшуюся открытой настежь дверь в покои Гарри. Соблазн был велик, и она подошла ближе. В большом кресле сидел сценарист, тяжело опустив голову на грудь. Даже издали Мэри было видно насколько тот бледен. Наконец, он встал и вышел в соседнюю комнату. Через время снова раздался его недовольный голос.

– Док подтвердил мои предположения, это отравление мышьяком. Хорошо, что я сделал всего несколько глотков.

Мэри прекрасно слышала Гарри, но не могла видеть ни его, ни его собеседника.

– Да, он приходил ко мне днём и предлагал свою исповедь в обмен на большие деньги. Я всё сделал, как мы договорились, назначил ему встречу на завтра, откуда же я мог знать, что он отравит вино в графине! Хорошо, что яд безнадёжно испортил его вкус, и я сделал только один глоток. Но зато теперь я уверен, его ничто не остановит!

В этот момент раздался шум на лестнице, и Мэри бегом бросилась в сторону зимнего сада. По коридору промчался Дадли, видимо доктор решил не брать на себя ответственность, и сообщил о случившемся. Но Гарри не собирался сдаваться и при появление хозяина отеля разразился нецензурной бранью. Дверь в комнаты захлопнулась и, поразмыслив, Мэри решила покинуть зимний сад, здесь ничего нового она уже не услышит. Но теперь её путь лежал не к Элен, а назад в свой номер, она твёрдо решила разбудить Адама и обсудить инцидент с ним.

Как оказалось, суперинтендант ещё не ложился и, сидя у распахнутого окна, курил и листал папку с документами. Посмотрев в горящие глаза Мэри, Адам нахмурился.

– В чём дело?

Мэри уселась на подоконник, но прежде чем приступить к рассказу выглянула на улицу. И хотя соседние окна оказались закрытыми, она после некоторого колебания, переместилась в кресло и тихо сообщала.

– На Гарри Квинта совершено покушение, его пытались отравить мышьяком.

Мэри поведала всё, что произошло в апартаментах сценариста, и с нетерпением ожидала реакции Адама.

– Что ж, это очень приятная новость, – потирая руки, проговорил тот, – моя информация подтвердилась и значит, я не зря приехал на Бенсон-Фест.

– Может, объяснишь мне цель своего приезда? – не удержалась от вопроса Мэри.

– Конечно, теперь я рассчитываю на твою помощь, – кивнул суперинтендант, – у нас из тюремной больнице сбежал очень опасный преступник, может, слышала, его называют «Ишерский импрессионист».

– Ещё бы не слышала! – воскликнула Мэри, – но в газетах было сообщение о его задержании…

– Да, была проведена блестящая операция, вскоре дело дошло бы и до суда, но адвокаты потребовали проведения психиатрической экспертизы, а из здания больницы маньяк бежал.

– Судя по тому, что я читала в газетах, психиатр ему был очень нужен.

– Согласен. Его потому и ловили так долго, что не могли понять мотивов поведения и вычислить следующую жертву.

– Ну, положим мотивы преступления маньяка нормальному человеку понять невозможно, – проговорила Мэри, – но мне ясно, что ты имеешь в виду. Должна быть какая-то закономерность в поведении, в выборе жертв, в способе и месте убийства.

– Да, – снова закурил Адам, – а у нас совпадал только способ убийства. Жертвами маньяка были люди разного возраста, разного пола, разного цвета волос, кожи и глаз. Убийства совершались в разных местах, различных городах. Чего мы только не перебрали! Объединял все эти дела только зверский способ убийства. Маньяк выпускал из тела жертвы кровь в какой-нибудь подручный сосуд, а затем рисовал на стенах или стёклах, а то и на асфальте, картины, используя кровь жертвы в качестве краски.

Адам вынул из папки и протянул Мэри несколько фотографий. Она просмотрела их и пожала плечами.

– Картинами это конечно трудно назвать, но в фантазии ему не откажешь.

– Импрессионистом его окрестили журналисты, как это обычно бывает, а Ишерским назвали потому, что там было совершено первое убийство, – пояснил Адам.

– Послушай, а почему ты ищешь его здесь? – удивилась Мэри, – и если ты уверен, что он действительно приехал на Бенсон-Фест, то нет проблем задержать его!

– Подожди, подожди, – прервал её Адам, – не считаешь же ты меня таким тупицей, что я не могу арестовать маньяка, зная, где он находится. Дело в том, что «импрессионист» в своём обличии не смог бы покинуть Англию, вся полиция королевства начеку.

– Тогда в чём дело?

– У меня появились сведенья, что он сделал пластическую операцию и получил документы на новое имя. Как и многие маньяки «импрессионист» вёл вполне благопристойный образ жизни. Он происходит из состоятельной благополучной семьи, ему сорок лет, он холост, занимал высокий пост в одном из частных банков. В его прошлом не удалось найти ни одной зацепки, которая дала бы ключ к объяснению этой патологической жажды крови. Единственная черта характера, которую можно было причислить к аномальным, это гипертрофированное самолюбие и жажда славы. Последнее, правда, открылось неожиданным образом. – Адам нахмурился и сердито засопел, – После поимки «импрессиониста» мы допустили непростительную ошибку. К руководству Скотланд-Ярда обратился известный писатель с просьбой взять интервью у маньяка. Он собирался написать книгу о его зверствах. Я был категорически против, и поэтому была разрешена только одна короткая встреча, но и этого хватило, чтобы заронить в больную голову грандиозные планы. Догадываешься, как звали писателя?

– Догадываюсь, – усмехнулась Мэри, – это был Гарри Квинт?

– Он самый, этот стервятник почуял кровь даже через океан. Он предложил «импрессионисту» рассказать всему миру о его жизни, и тот пришёл в восторг от такой перспективы. Видимо, несмотря ни на что, он был достаточно нормален, чтобы понимать, до мировой славы ему не дожить, сразу после суда его повесят, поэтому и спланировал побег из клиники, нашёл пластического хирурга, а новые документы могли быть заготовлены заранее. Я не исключаю, что здесь не обошлось без помощи Гарри Квинта.

– А мне показалось, что сценарист не на шутку перепуган, – не согласилась Мэри.

– И всё же, после отравления, он почему-то не сомневается, что это дело рук маньяка, – сказал Адам, – разве это ни странно? И почему он не поднял всю виллу на ноги, не хочет чтобы «импрессиониста» поймали раньше, чем он расскажет ему о своей жизни?

– В этом есть логика, – ответила Мэри, – возможно, он и боится маньяка, но желание получить сенсационную информацию из первых рук сильнее страха. К тому же, кто-то был в номере Гарри, возможно, охранник, которого он заранее привёз вместе с собой на Бенсон-Фест.

– А это не мог быть телефонный разговор? – предположил Адам.

– Мог, – подумав, ответила Мэри, – скорее всего это был телефонный разговор, и не сегодня-завтра надо ждать новых персонажей в окружении сценариста.

– Если у него будет дополнительная охрана, мне спокойнее, а нам с тобой и так хватит хлопот. Попробуем завтра сузить круг претендентов на роль «импрессиониста». Нам известен его рост – чуть выше среднего, цвет волос – русый, глаза – серые, возраст сорок лет, особых примет нет.

– Ничего себе описание! – фыркнула Мэри, – по таким признакам не очень-то сузишь круг подозреваемых. При помощи пластики лица возраст можно, как уменьшить на десять лет так и увеличить, значит, нашему маньяку может быть от тридцати до пятидесяти. Контактные линзы легко изменят серые глаза на зелёные, синие и так далее по списку. Цвет волос вообще не примета, остаётся только рост.

– Ну, извини, – развёл руками Адам, – ничего другого я тебе предложить не могу.

– Значит, будем ловить не по внешним признакам, а составим для себя его психологический портрет и просеем всех претендентов через это сито, – бодро заявила Мэри.

– С тобой приятно работать, ты всегда веришь в успех, – улыбнулся Адам.

– Поэтому, всегда побеждаю, – засмеялась Мэри, – ну, или почти всегда. Дай мне папку с описанием преступлений «импрессиониста», я полистаю её перед сном, а завтра доложу тебе свои мысли.

Глава 3

Элен проснулась как обычно рано утром с улыбкой на губах. Она распахнула шторы на окнах, впустила в комнату новый солнечный день и с удовольствием погрузилась в прохладную воду маленького бассейна.

Поскольку накануне она ни с кем недоговаривалась о совместном завтраке, после завершения утреннего туалета Элен отправилась в бар. В коридорах отеля было тихо и безлюдно, желающих начать день так же рано, как и она, оказалось немного. Пустовали помещения и в выставочном павильоне, открыты были только некоторые киоски, посетителей почти нигде не было видно.

«Очень удачно, – подумала Элен, – пожалуй, можно проверить моё вчерашнее предположение».

Она шла к павильону с техническими новинками, намереваясь побеседовать с его хозяйкой, белокурой Ренатой. Девушка находилась на своём рабочем месте, но была не одна, рядом с ней стоял высокий, широкоплечий мужчина. Когда Элен подошла ближе, он скрылся в подсобном помещении.

– Доброе утро, Рената, – поздоровалась Элен, – приятно, что вы уже открылись. Я волновалась, что вы будете работать только днем, а у меня вряд ли появится свободное время.

– Что вас интересует, мадам? – приветливо улыбнулась девушка.

Элен наклонилась над витриной, и показала на крупный перстень.

– Скажите, что скрывается внутри этой безделицы?

– Фотоаппарат, мадам. Хотите посмотреть поближе?

– Конечно, хочу. Более того, я желаю получить подробные технические характеристики этого изделия.

– Одну минутку, мадам, – улыбнулась Рената, передавая Элен перстень, – я сейчас позову автора этого изделия, он подробно расскажет вам о преимуществах своего изобретения.

Девушка приоткрыла шторку, отделявшую подсобное помещение от торгового зала.

– Крис, можно вас попросить дать консультацию.

Из-за шторки появился мужчина в очках, Элен с удивлением уставилась на него.

– Я к вашим услугам, мадам, что вас интересует?

– Мне хотелось бы разобраться вот в этом приспособлении.

Мужчина посмотрел на перстень и обратился к Ренате.

– Тебе придётся сходить в мой номер и принести портфель с технической документацией.

Девушка удивлённо вскинула брови, пытаясь возразить, но он взял её под руку и подтолкнул к выходу. Элен видела, как мужчина что-то прошептал ей на ухо, Рената кивнула и вышла из павильона. Элен с улыбкой наблюдала за этой сценой и, когда девушка удалилась, обратилась к мужчине.

– Как прикажешь к тебе обращаться, мистер изобретатель?

– Зови меня как и прежде, Крисом, – ответил он усмехаясь. – Рад видеть тебя, ты как всегда прекрасна и чуть свет уже на ногах.

Элен пожала плечами.

– С чего бы мне менять привычки. Вижу, ты не удивлён нашей встрече?

– Да, шеф предупредил, что ты здесь.

– Понятно, ты на фестивале по заданию АИП. То-то мне вчера показался знакомым этот перстень, значит, я не ошиблась.

– Не ошиблась. Пришлось привести сюда кое-какие изобретения Экстона. Он решил пожертвовать устаревшими экспонатами в целях конспирации.

– Судя по тому, что шеф прислал сюда тебя, здесь ожидается что-то серьёзное? – спросила Элен.

– Очень может быть, – ответил Крис.

– Не хочешь поделиться со мной информацией?

– Обязательно поделюсь, но не сейчас, – уклонился Крис от ответа, – мало времени, Рената может вернуться в любой момент. У меня к тебе просьба, Элен. Я утром узнал, что здесь находится наша русская подруга Кати Орлова, – Элен кивнула, – она девушка сообразительная, но всё же предупреди её, чтобы сдерживала свои эмоции.

– Не волнуйся, – прервала его Элен, – я всё объясню Кати. Она здесь не единственный сюрприз для тебя.

Элен хотела рассказать Крису о Мэри, но передумала. Если он решил поиграть с ней в таинственность, то и ей незачем откровенничать с ним. К тому же в конце коридора появилась Рената с пухлым, черным портфелем в руках.

– Что ты имеешь в виду, говоря о сюрпризах? – торопливо спросил Крис.

Элен взмахнула ресницами и негромко рассмеялась.

– Фестиваль с детективной тематикой просто обязан быть неординарным и загадочным событием.

Крис покачал головой и нахмурился. Он понял, что Элен решила помучить его в отместку за отказ рассказать о своём задании.

«Ох, уж эти женщины, чуть что не по ним, сразу ноготки выпускают».

Он вздохнул и взял из рук Элен перстень.

– Что вы хотели узнать об этом изделии, мадам.

– Я хочу знать наверняка, смогу ли освоить это техническое изобретение или оно так и останется дешёвым украшением на моей руке.

– Не такое уж оно дешёвое, мадам, – вмешалась Рената.

Элен с любопытством посмотрела на неё.

– Здесь представлен экспериментальный образец, – Крис поспешил исправить оплошность Ренаты, – перстень может быть изготовлен из любого драгоценного металла, украшен камнями, и его внешний вид, без сомнения, будет соответствовать вашему положению в обществе, мадам.

Элен благосклонно улыбнулась.

– Вы правильно поняли мои сомнения. Пожалуй, я закажу себе такую игрушку, подготовьте мне эскизы до конца фестиваля.

– Непременно, мадам, – ответила Рената, – в каком стиле вы хотите видеть изделие?

– Надо подумать.

Воспользовавшись тем, что Элен занялась Рената, Крис обратил внимание на мужчину, который уже несколько минут стоял неподалёку и нетерпеливо поглядывал в их сторону.

– Вас что-то заинтересовало, сэр?

– Если я правильно разобрался в ситуации, мне нужны именно вы, – ответил тот, подходя ближе.

Элен на секунду отвлеклась от того, что говорила Рената, и покосилась на худощавого мужчину лет сорока с загорелым обветренным лицом.

– Моё имя Барт Гортон, я владелец небольшой компании и меня заинтересовали ваши технические изобретения.

Элен снова повернулась к Ренате. Коммерческий интерес к изобретениям специалистов АИП был закономерен, но поскольку задание Криса её не касалось, она прервала разглагольствования Ренаты и отошла к киоску с книгами. Сегодня он был открыт и возле стеллажей стоял сутулый пожилой мужчина с кустистыми бровями, над подслеповатыми, слезящимися глазами.

– Доброе утро, мадам, – сиплым старческим голосом поприветствовал он Элен, – вас заинтересовал мой товар?

– Доброе утро, – лучезарно улыбнулась Элен киоскёру, – хотела узнать, как продаётся ваша продукция, наверно от покупателей нет отбоя?

– Надеюсь, что так и будет, мадам. К сожалению, я открылся только сегодня. Следовало начать торговлю после вчерашней пресс-конференции Гарри, но к несчастью я только сегодня утром смог сделать это, – старик сокрушённо покачал головой и покосился в сторону Криса, – если бы не этот молодой человек, то вообще неизвестно, когда мне удалось бы попасть на Бенсон-Фест. Вчера утром, когда я оборудовал свой киоск, то обнаружил, что забыл в аэропорту самую большую коробку с книгами, пришлось ехать за ней. Я думал, что мне удастся быстро обернуться туда и обратно, всё время забываю о своём возрасте. Но всё оказалось не просто. Книги уже сдали в камеру на хранение, пока я их разыскал, пока уладил все формальности, наступил вечер. Мне бы следовало остаться ночевать в аэропорту, а я поехал в отель.

Старик вздохнул и внимательно посмотрел на Элен, словно хотел убедиться, что она всё ещё слушает его. Увидев на её лице вежливую заинтересованность, он с энтузиазмом продолжил рассказ о своих злоключениях.

– По дороге у меня сломалась машина. Представляете, мадам, водитель я не ахти какой, на улице ночь, вокруг долина Смерти и жуткая жара, мотор в моём стареньком автомобиле заглох, и кондиционер не работал.

– Вам повезло, что была ночь, днём бы вы сварились в крутую, – ответила Элен, которой уже надоело слушать всю эту ерунду.

– Вот-вот! Вы меня понимаете, мадам, – радостно закивал старик, – и если бы не этот молодой человек, который тоже ехал на Бенсон-Фест и подобрал меня на дороге, неизвестно, чем закончилась бы для меня эта история.

– Ничего страшного не произошло бы, – проговорила Элен, – не он, так кто-нибудь другой обязательно поехал бы в «Койот» и выручил вас из беды.

– Вероятно, мадам, так и было бы, – закивал головой старик.

Элен положила на прилавок книгу, которую всё время вертела в руках и уже собиралась попрощаться, но тут к киоску подошли Катя и Козырев.

– Мы везде искали тебя, Элен, а ты всё же решила купить книгу Квинта? – вместо приветствия, как всегда радостно-возбуждённо проговорила Катя, и не дожидаясь ответа, обратилась к старику, – Вчера у меня произошла неприятность, я забыла в баре книгу с автографом Квинта, надеюсь, что она найдётся, но всё же куплю ещё один экземпляр.

– Непременно найдётся, сударыня, а эту подарите своим друзьям в России. В память о нашей давней дружбе Гарри доверил мне издание своего последнего творения и поверьте, это лучшее, что он создал.

Старик протянул Кате книгу в серой обложке.

– «Невидимка», – прочитала Катя, – я ещё вчера хотела спросить, о чем это?

– Вот прочтёте и узнаете, – хрипло засмеялся киоскёр и закашлялся.

– А вы, как я понял, давно знакомы с господином Квинтом? – поинтересовался Козырев.

– О, да! Это я, Рик Бейкер, открыл Гарри миру! Я решился напечатать рассказы никому неизвестного писателя, когда все крупные издатели не видели в них ничего интересного!

Старик гордо обвёл глазами своих слушателей, и Элен с ужасом поняла, что рискует остаться сегодня без завтрака. Она посмотрела на часы и прервала киоскёра.

– Прошу извинить меня, господа, но у меня через полчаса первое заседание совета жюри и мне до этого хотелось бы выпить чашечку кофе.

– Ох, прошу прощения, мадам! – засуетился старик, – я совсем заговорил вас.

– Мы ещё обязательно придём к вам, и вы расскажите о начале писательской карьеры Гарри, – проговорила Катя, – мне, как журналисту, это очень интересно.

Старик, улыбаясь и кивая головой, махал им вслед, и Элен, Катя и Игорь, наконец, добрались до бара.

– У меня совсем не осталось времени, – сокрушалась Элен, – не люблю завтракать впопыхах, а какие у вас планы на утро?

– Мы хотим посмотреть две телевизионных программы из серии «Закон и порядок», – сказал Игорь, – ток-шоу на нашем телевиденье пока большая редкость, хотелось бы посмотреть, как это делают профессионалы.

– Ну что ж, удачи вам, увидимся днем, – улыбнулась Элен, и быстро расправившись с круасаном и кофе, прежде, чем покинуть бар, обратилась к Кате.

– Кати, можно тебя на пару слов, – и когда они отошли в сторону, продолжила. – Хочу предупредить тебя, если ты встретишь ещё кого-то из наших общих знакомых, сделай вид, что не знаешь их.

Глаза Кати загорелись любопытством.

– Кажется я догадываюсь о ком ты. Не волнуйся, я же понимаю, что вы на работе!

– Вот и умница, – улыбнулась Элен.

Катя вернулась к столу, и они с Игорем закончили свой завтрак не спеша. До начала просмотра программ у них ещё было время побродить по выставочному павильону, но всё же в малый зал они пришли одними из первых.

– Очень хорошо, сядем на первый ряд, – обрадовалась Катя.

– Не думаю, чтобы было много народа, – отозвался Игорь, оглядывая полупустой зал.

– Не соглашусь с тобой, – заявила Катя, – американцы очень любят ток-шоу. Вон смотри, на третьем ряду сидит Эрни Смит с компанией, а на последнем ряду юноша, который на пресс-конференции предложил Гарри снять очки.

Однако правым в этом разговоре оказался Игорь, показ телевизионных программ не вызвал у гостей фестиваля интереса. Зал так и остался полупустым, и даже появление членов жюри не сделало его более значительным. Но данный факт нисколько не отразился на настроении Кати. За то время, которое она проработала в Англии, она не перестала удивляться умению журналистов поднимать в программах острые темы и, хотя вопросы преступности интересовали Катю меньше всего, она, затаив дыхание, впитывала формы построения шоу и манеру их проведения. В последнем сюжете на одном из ток-шоу разговор касался произведений Гарри Квинта. Эта программа показалась Кате наиболее скучной, так как, судя по однообразным высказываниям, автора многочисленных кровавых сценарием никто не знал лично, а желание прослыть продвинутыми критиками было велико.

Наконец, экран погас, в зале загорелся свет и одновременно с этим по помещению разнёсся громкий, удивлённый возглас.

– Черт возьми, это что, розыгрыш?!

Сидевшие в первых рядах обернулись и замерли, с ужасом созерцая кровавую картину, представшую их глазам. В проёме распахнутой двери стоял Гарри Квинт. Его значительная фигура в яркой гавайской рубашке резко выделялась на фоне белой стены, а рядом, словно неотъемлемая декорация к спектаклю, сияло кровавое панно. На светлом дереве стены, крупными красными мазками было изображено подобие солнца и падающих листьев. В звенящей напряженной тишине раздался чей-то голос.

– Похоже на Бенсон-Фест пожаловал Ишерский импрессионист.

И только тут все заметили в последнем ряду скрюченное тело молодого журналиста. На полу рядом с ним валялась опрокинутая банка и большая малярная кисть, перепачканная кровью.

Весть о появлении Ишерского маньяка быстро облетела все закоулки отеля «Койот». Неимоверный цинизм преступления, совершённого среди белого дня при огромном скоплении полицейских поражал и возмущал участников фестиваля. Официальное расследование взял на себя местный шериф Хейт, приятель Дадли, который к счастью оказался этим утром в отеле. Однако было совершенно ясно, что ни один из полицейских, присутствующих на фестивале, не останется в стороне от происшествия, посчитав поведение убийцы личным оскорблением и вызовом на бой.

После того, как все официальные процедуры были завершены и свидетели опрошены, Элен встретилась с Мэри и Адамом, которых появление Ишерского маньяка интересовало, пожалуй, больше других.

– Невероятно, – сокрушался Адам, – он всё сделал, чтобы уйти от правосудия и затеряться на просторах земли и вдруг снова привлекает к себе внимание.

– Но ты же знаешь, нет смысла искать логику в поведении маньяка, ты не мог предугадать линию его поведения, – попыталась Мэри утешить Адама.

– Ты не права. У маньяка есть своя логика, только нормальным людям её сложно понять. Мне очень надо поговорить с Квинтом, но думаю, он сейчас окончательно спрячется ото всех.

– Но ведь вы не журналист, Адам, а полицейский, – проговорила Элен.

– Да, но я английский полицейский, к тому же в отпуске.

– Возможно, я смогу вам помочь, – неуверенно добавила Элен, – вряд ли Гарри откажет мне во встрече, и я попробую убедить его побеседовать с вами. Пойдемте в его апартаменты и узнаем, там ли он.

Они поднялись наверх и тут же увидели Гарри, сидевшего у фонтана с рюмкой в одной руке и трубкой в другой. Увидев Элен, он поднялся навстречу, но, заметив Адама и Мэри, сценарист снова опустился в кресло.

– Извините, что мешаем вашему уединения, – опередив Элен, начал Адам, – но мне необходимо поговорить с вами.

– Я не даю интервью, – грубо ответил Гарри и отвернулся.

– Я не журналист.

Адам протянул сценаристу своё удостоверение.

– Полиция Скотланд-Ярда, – поморщился тот, – это не меняет сути дела, мне нечего вам сказать.

– Я так не думаю, – не обращая внимания на раздражение Гарри, продолжил Адам. – Более того, я уверен, что никто не знает Ишерского импрессиониста, лучше вас, даже я, хотя лично принимал участие в его поисках и аресте.

Гарри недовольно заёрзал в кресле и сунул в рот потухшую трубку.

– С чего вы это взяли, – проворчал он.

– Вы беседовали с ним накануне его побега из тюрьмы.

– Это ничего не значит.

– Но ведь вы собираетесь написать о нем книгу и открыть миру тайну психологии маньяка, значит, вам она известна?

– Удивительно дилетантский, примитивный подход, – Гарри ещё глубже надвинул на глаза кепку. – Я беседовал с «импрессионистом» всего несколько минут. Да, он обещал мне рассказать подробно историю своей жизни, но ведь это вы не доглядели за опасным преступником, господин суперинтендант.

Адам пропустил колкость сценариста и спросил.

– А разве вы приехали на Бенсон-Фест не ради того, чтобы продолжить знакомство с убийцей в непринужденной обстановке?

– Бросьте свои полицейские штучки, это провокация, – Гарри презрительно рассмеялся, – о том, что Ишерский маньяк сбежал, сменив внешность и документы, я, как и все, узнал из газет.

– Допустим, что это так, – согласился Адам, – но разве он не обращался к вам уже здесь, в отеле «Койот».

– Даже если вы угадали, какое отношение это имеет к сегодняшнему происшествию? – после продолжительной паузы ответил Гарри.

– Думаю, что прямое. На сегодняшний день, вы единственный человек, кроме хирурга, который знает, как выглядит «Ишерский импрессионист» после пластической операции.

– Как бы не так, это было бы слишком хорошо, – покачал головой сценарист, – он действительно звонил мне вчера вечером, но мы с ним не виделись, и я не уверен, что звонок был из отеля, да и вообще из Америки.

Адам посмотрел на Мэри и отрицательно покачал головой, но она и не собиралась вмешиваться в разговор, понимая, насколько в данном расследовании важна субординация.

– Скажите господин Квинт, вы давно знакомы с Джо Остином?

– А кто это? – удивился Гарри.

– Так звали молодого журналиста убитого в кинозале, он предложил вам не прятаться за очками.

– Вот как? Я этого не знал, – Гарри снова запыхтел погасшей трубкой, – вчера на пресс-конференции я даже не увидел его, а только услышал. Ваши вопросы суперинтендант натолкнули меня на одну мысль. А что если жертвой маньяка был намечен я, и только по счастливому стечению обстоятельств погиб этот юноша.

– Счастливому для вас, – уточнил Адам, – а вы тоже должны были находиться в зале?

– Да, – нехотя ответил Гарри, – утром мне позвонил незнакомец и предложил прийти в малый зал на просмотр телевизионных программ. Он обещал, что я получу очень ценную информацию для своей новой книги.

– Что ж, он не обманул вас, – проговорил Адам, – вы воочию убедились в мастерстве «импрессиониста».

– Если он хотел удивить меня, то ему это удалось, – хмыкнул Гарри, – а если бы я пришёл чуть раньше, как и было назначено?

– Тогда вполне возможно, что убийство произошло бы у вас на глазах, – ответил Адам, – я не считаю, что вы были намечены в жертвы. От вас маньяку нужно совсем другое.

– Ему нужна мировая слава, – сердито проговорил Гарри, поднимаясь с кресла, – аудиенция закончена, господа. У меня помимо вашего расследования, масса своих дел.

Он небрежно кивнул, и скрылся в своих апартаментах.

– Он безбожно врёт, – подвела итог разговора Мэри.

– Не уверен, возможно, он просто чего-то не договаривает, – сказал Адам.

– Не чего-то, а самое главное, – настаивала Мэри, – он знает, как сейчас выглядит Ишерский маньяк и скрывает это. Тот вчера ночью приходил к нему и пытался отравить!

– Вполне могло быть так, что «импрессионист» был вчера в маске или как-то иначе прикрывал своё лицо, – предположил Адам, – возможно, они не смогли договориться о вознаграждении за информацию, и маньяк действительно решил убить сценариста. Вчера это не удалось, и он предпринял попытку сегодня.

– А я думаю, что вчера маньяк просто попугал Гарри, когда они не договорились о гонораре, – выдвинула свою версию Мэри, – а сегодняшним убийством он решил поднять себе цену. Неспроста он пригласил Гарри в зал к определённому времени и убил человека, которого тот, пусть и плохо, но всё же знал. Это была хорошо продуманная демонстрация силы и намерений. И если Гарри не согласится на его условия, он не перестанет убивать.

– Грустную картину ты нарисовала, – нахмурился Адам.

– А мне кажется, что мы должны приложить все усилия, чтобы заставить сценариста указать нам маньяка, – решительно заявила Мэри.

– Нам это вряд ли удастся. Гарри Квинт циничный, безнравственный человек.

– Ты настолько хорошо его знаешь?

– Прочти хотя бы одну из его книг и согласишься со мной. А вы что думаете, мадам?

Элен не участвовавшая в разговоре, всё это время о чём-то сосредоточенно думала.

– Если судить о Квинте по его книгам, то вы, несомненно, правы, Адам. И, разумеется, я согласна, что он знает больше, чем говорит, но мне не показалось, будто он до такой степени безнравственен, что даже после убийства стал бы покрывать маньяка. Хотя, я могу и ошибаться.