Текст книги "Спаси меня"
Автор книги: Катрин Корр
Жанр: Жанр неизвестен
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Действительно, здорово! А дома все так плохо, да? – сочувственно спросила Белла.
– Две старенькие бабульки, которые живут под одной крышей и всячески пытаются взять пульт управления всей нашей семьей в свои руки, готовы поубивать друг друга, я серьезно. Ты же знаешь, у меня мама очень терпеливая и не может, стукнув по столу кулаком, сказать своей свекрови, чтобы та умерила свой пыл и перестала истерично кричать всякий раз, когда что-то идет не по ее плану. И поэтому, роль рефери всегда достается мне. Я должна накричать сначала на одну свою бабулю, чтобы та хоть чуть-чуть спустилась с небес на землю, а потом на вторую, чтобы та прекратила пререкаться в ответ. Даже сегодня, они чуть не подрались, пытаясь помочь мне с прической. Одна пыталась втюхать мне свои серебристые шпильки прошлого века, которые в моих темных волосах явно бы сверкали стариной, а вторая предлагала сделать «девичий хвостик», связав волосы атласной голубой лентой, представляешь? Древность какая-то!
– Ну… Миленько. А, что папа?
Катя усмехнулась и закатила глаза:
– В квартире наступает тишина и покой, только когда он возвращается с работы. Никто ни с кем не ругается, но это всего лишь показуха. Стоит ему выйти за дверь, как тут же начинается! То ваза стоит не там, где должна, то книги мои не в алфавитном порядке расставлены, то еще какая-нибудь хрень… Короче, получу аванс и первым же делом съеду. Мама только «за». Говорит, может, тогда я мужа себе найду!
– Я много раз предлагала тебе переехать ко мне.
– У меня не было работы, как бы я платила за жилье? К тому же у тебя студия и второй комнаты нет.
– Во всяком случае у меня тишина и покой, – улыбнулась Белла, – круглыми сутками.
– Теперь моя жизнь изменится, помяни мое слово! – подмигнула Катя, отхлебнув немного горячего кофе с воздушной белой пенкой. – Буду делать, что захочу, читать там, где мне удобно, спокойно есть чипсы и пить колу! Никто не будет твердить мне на ухо, что это вредно. И возможно, наконец, обзаведусь парнем! А как твои дела? А то я все о себе, да о себе, как обычно.
Пожав плечами, Белла проверила время на своих часах:
– Нормально, вроде бы.
– Все так скучно?
– Ну, у меня прежняя работа, мой кот, кажется, толстеет, а фисташковое мороженое я больше не ем, потому что на прошлой неделе отравилась им. Мне было очень плохо.
– Твоему коту я советую не есть после шести и активно заниматься спортом. Бери его с собой в зал на беговую дорожку. А фисташковое мороженое – полная дрянь, я тебе сто раз это говорила. – Катя сделала недовольную гримасу и провела пальцем по экрану сотового телефона. Взглянув на время, она с предвкушением улыбнулась: – У меня еще сорок минут свободных, а потом на работку!
– Ты такая забавная, – хихикнула Белла.
– Знаешь, как там все строго? Компании принадлежат пять последних этажей в высотке «Скай», а это огромная территория! Просто… Нереально огромная! Ты была там когда-нибудь?
– Нет. А какая сфера деятельности?
– Электроника, кажется, что-то с системами безопасности, я не поняла точно. Со мной проводила беседу на вид очень суровая женщина, она пиар-менеджер директора компании. Для нее было важно, чтобы я хорошо выглядела, имела опыт работы и… Пришлась по вкусу руководителю.
– Это как?
– Ну, пообщавшись со мной, она провела меня в кабинет директора. Сказала, что он должен «одобрить». Это выглядело, как если бы я была девственницей и меня привели к олигарху, выбирающему себе «нетронутый цветочек» для собственных утех.
– Боже мой, Катя! Ну и фантазия! – выпалила Белла, заливаясь краской.
– А что? Оно ведь так и было! – развела она руками, едва не задев проходящего мимо официанта. – Я просто зашла в огромный кабинет с полностью стеклянной стеной, встала в центре комнаты, в метрах десяти от стола, за которым сидел не менее суровый мужик, и едва я успела поздороваться с ним, как он просто кивнул своей пиарщице, и та, потянув меня за руку, вывела из кабинета. Я даже моргнуть не успела!
– Звучит пугающе, – насторожилась Белла, оглядев подругу. – Зарплата, говоришь, высокая? Еще и испытательного срока нет… А тебе удалось познакомиться с кем-нибудь из персонала, помимо этой женщины?
– Еще нет. Но, пожалуйста, перестань запугивать меня, ладно? Ты постоянно ищешь какой-то подвох во всем.
– Вовсе нет, я просто предусмотрительна. Ты позвони мне сегодня после работы! Только обязательно, не забудь.
– Хорошо, мамочка, позвоню и отчитаюсь. Ты не переживай, я в обиду себя не дам! – кивнула Катя, выпивая свой кофе. – У тебя есть работа сегодня?
– Да, на выезде, – скривилась Белла. – После обеда в одном ресторане будет интервью с каким-то бизнесменом, так что, даже не знаю, на сколько все это затянется. Я не любительница работать в таких условиях. Знать не знаешь, когда закончатся съемки.
– Но тебе платят за это, так что, не ной.
– Я вовсе не ною, просто какое-то настроение не особо рабочее.
Закусив щеку, Белла поморщилась и тихонько вздохнула, вспомнив разговор со следователем, который случился на прошлой неделе. После встречи с ним она все-таки зашла в аптеку и купила мазь, ромашку и спрей.
– Ты что, кусаешь щеку? – спросила подруга, как ястреб глядя на Беллу. – Опять?!
– На прошлой неделе я встречалась со следователем, – тихо ответила Белла, кусая теперь и губы. Если бы последние семь лет она только и делала, что прокручивала в памяти ту ночь, наверняка бы давно уже съела себя в прямом смысле этого слова.
Катя замерла, а расслабленное лицо заметно напряглось:
– Ты мне не говорила… Чего ему надо было от тебя после стольких лет?
– Чей-то дом ограбили и преступники попали в камеру. Думал, что я узнаю в них тех людей.
– Бог мой, семь лет прошло, разве они не закрыли дело? У них ведь ничего не было на этих… Ай, ладно, черт с ними.
Подруги смотрели друг другу в глаза и у каждой в голове крутились совершенно разные мысли по этому поводу. Белла мучилась от того, что ни с кем не могла поделиться своей тайной, которая все эти годы держала ее во власти страха, а Катя искренне переживала за нее, ведь пережитый ужас навсегда оставил отпечаток в душе любимой подруги. И хотя внешне Белла держалась молодцом, демонстрируя фальшивую открытость, внутренне, она покрылась крепкой скорлупой, и с каждым годом ее стенки все сильнее уплотнялись, пряча за собой ту веселую и беззаботную Беллу, какой она была до ограбления.
Но не выдержав долгой и мучительной паузы, Катя все же спросила:
– И что? Он получил, что хотел?
– Я только знаю, что теперь на них были другие маски. Больше ничего, – пожала она плечами, допив свой кофе. Помолчав пару секунд, она резко дернулась и часто заморгала: – И вообще, меня это не касается! Понятия не имею, какого лешего надо было вызывать меня! – выпалила она, оглядевшись. – Ладно, думаю, пора закругляться. Мне еще весь арсенал забирать из студии, потом ехать с помощником в ресторан и расставлять освещение. Много работы.
Катя задумчиво кивнула и позвала официанта. Когда у Беллы случались резкие эмоциональные скачки, она знала, что лучше не засыпать ее вопросами, а просто отвлечь. Даже пусть это будет какая-нибудь глупость.
– Я тут купила восковые полоски для ног и знаешь что?
Белла расслабила плечи и слабо улыбнулась.
– Боюсь представить.
– Их стащила моя бабушка Оля! В упаковке было двадцать пластин и она все истратила на свои ноги, на которых два-три седых волосика, Белл! Вот еще одна причина, по которой я жажду жить отдельно!
– Неужели ей было не больно? Она же… Она же старенькая…
Катя фыркнула и закатила глаза:
– Кому? Ей? Я тебя умоляю! После этого она заявила, что эффект настолько впечатляющий, что нужно бы прикупить такие полоски для интимной области! Ты представляешь?! Зачем… Зачем ей ТАМ наводить красоту?
Теперь Белла прикрывала рот рукой, чтобы не засмеяться слишком громко. Истории Кати о непримиримых бабушках чаще всего вызывали в ней дикий смех, нежели сочувствие к подруге. По крайне мере, Катя редко когда скучала в собственном доме, в отличие от нее.
– Нет, я заплачу! – запротестовала она, когда Белла первой вложила бумажную купюру в кожаную книжку.
– Когда получишь зарплату, тогда и заплатишь.
– Ладно, тогда отмечать это грандиозное событие мы будем в каком-нибудь баре, идет?
Разобравшись со счетом, они вышли на теплую улицу, и Белла в который раз удивилась столь переменчивой погоде.
– С ума сойти, на прошлой неделе снег шел, а сейчас солнце печет! Мне уже жарко в этом плаще! Говорят, это конец Света!
– Ага, как же. Ладно, Катюш, удачи тебе на новом месте, и если вдруг твой начальник будет распускать руки…
– Сто-о-оп! – перебила Катя, поцеловав ее в щеку. – Позвоню после работы. Хорошего дня, дорогая!
Белла любила пешие прогулки и сейчас, направляясь в фотостудию, она внутренне ликовала, ведь дорога туда занимала не меньше сорока минут. Иногда ее мысли нуждались в короткой передышке, чтобы заново с новыми силами войти в суматошный ритм.
Горячие лучи солнца бросали блики на витрины магазинов, причиняя боль глазам. Поискав в сумке очки, Белла с досадой вздохнула, вспомнив, что все-таки оставила их дома на полке в прихожей. Она шла через зеленеющий парк, с множеством покрашенных лавочек и тропинок, ведущих к детским аттракционам. Стараясь идти под тенями деревьев, укрывающих землю от палящего солнца, Белла невольно ускорила шаг, ведь теплое утро предвещало невероятно жаркий день.
Через пару часов погода разыгралась во всю, и даже местные синоптики высказывали крайнее удивление столь резким ее переменам.
– Может это какой-нибудь конец Света? – предположил Гриша, когда по телевизору закончился выпуск новостей. – Слушай, а если бы нам сообщили, что совсем скоро так и будет, что бы ты сделала?
Белла пожала плечами:
– Не знаю, мой мозг сегодня отказывается работать.
Мужчина облокотился на высокую стойку, отчего его круглые плечи приподнялись и как будто поглотили голову.
– Наверное, ты бы съела продукты с высоким содержанием жира. Ведь ты следишь за фигурой и, наверняка, питаешься одной травой!
– Вообще-то, я ем все и просто пару раз в неделю встаю на беговую дорожку.
Мужчина хмыкнул:
– Ладно. Тогда, ты бы познакомилась с парнем и пошла с ним на свидание, ведь совсем скоро все человечество погибнет, а ты так и не надела одно из своих дорогущих платьев!
Белла расхохоталась. В который раз она поразилась богатому воображению своего пухляша-начальника, отчаянно пытающегося сосватать ее с кем-нибудь из своих друзей.
– Прекрати, пожалуйста, – продолжала смеяться она, опустив руки на колени, – с чего ты взял, что у меня есть дорогущие платья, которые я никогда не надевала?
Мужчина пожал плечами, сохраняя фальшивую серьезность:
– У моей жены есть, и я совершенно не понимаю этого. Весь шкаф забит, а большую часть я никогда не видел на ней.
– К сожалению, не могу этим похвастаться. Думаю, Соня ждет подходящий случай. Кстати, аукцион на следующей неделе, уверена, что туда она ух как нарядится! Вы ведь идете, да?
– Ага. Будем смотреть, как свидание с первыми красавицами города покупают толстопузые мужики с платиновыми карточками.
– Это ведь жуть какая-то, – поежилась Белла, представив, как несколько миллионеров, страдающих избыточным весом, бросают голодные и жадные взгляды на молоденьких девушек в вечерних платьях и облизывают свои толстые бардовые губы. – Фу-у-у.
– О чем это ты сейчас думала? – с хитрецой улыбнулся Гриша. – Хотя, молчи! Я уже знаю, что ты все не правильно себе вообразила!
– Ну, не знаю, какой девушке понравится стоять перед толпой богатеньких извращенцев, покупающих их…внимание. Чего они там покупают, кстати?
Гриша не выдержал и громко засмеялся:
– Ужин, Белл. Они покупают ужин с красавицами, а вовсе не ночь, как ты думаешь.
– Ты как будто знаешь!
– Собранные деньги идут в фонд помощи больным детям, – объяснил он, наблюдая за покрасневшим лицом Беллы, – и почему сразу извращенцы? Откуда такое представление о современных и обеспеченных мужчинах?
– Наверное из книжек. Все сейчас только об этом и пишут, – хмыкнула она, набирая из кулера холодную воду. Повернувшись к Грише, она сконфуженно приподняла бровь: – Что?
Он улыбался, наблюдая за ней:
– Ничего. Теперь я знаю, что ты читаешь.
– Моя подруга любит подобные романы, а я предпочитаю истории о нормальных и простых людях.
– Ага.
Белла недовольно цокнула.
– Да понял я, понял! Ну, так, что насчет свидания перед концом Света?
– Ты не умеешь говорить себе «стоп», да?
– Белл, пожалуйста! Сходи с ним на свидание, на одно долбаное свидание! Ну, что тебе стоит? – ныл Гриша.
– С кем? – засмеялась она, наблюдая за плюшевым Винни, находящимся в отчаянии. – Ты просто неисправим! Разве в твоем окружении больше нет одиноких девушек?
– Я просто пытаюсь угодить любимой жене… Матерь Божья! Ты только что призналась, что являешься одинокой девушкой! Гром мне в задницу!
– Замолчи, пожалуйста! – хохотала Белла, случайно вылив на себя немного воды из пластикового стакана. – У меня есть кот.
– Вискас ему в миску! И что с того? У тебя должен быть парень!
– Кто сказал? Соня?
– И не только. Ну, когда ты в последний раз встречалась с парнем? Что, припомнить не можешь?
– Это было три года назад, – уверенно ответила Белла.
– А! Тот репер, который постоянно ходил в растянутых футболках и штанах с мотней до пяток?
– Творческим людям нравится носить свободную одежду.
– И почему расстались?
Белла недовольно скрестила руки на груди:
– Что за допрос? Расстались и расстались!
Не тянуло к нему, вот и все.
– И после него – тишина?
– До него я встречалась с одноклассником.
Гриша закатил глаза и прыснул от смеха:
– И сколько тебе было?
– Девятнадцать! Между прочим встречались мы год с лишним!
– Почему расстались?
– Он часто был в разъездах, постоянно на сборах, ну и…
– Спортсмен?
– Футболист. Просто как-то не срослось. Гриш, нам было по девятнадцать лет! Я тут, а он колесит по городам, пользуется популярностью среди девушек.
– Хочешь сказать, ты даже и слезинки не проронила? – ухмыльнулся мужчина.
– Почему же, ведра три набралось, – засмеялась Белла, смяв пустой пластиковый стакан. – Мне казалось, я нашла любовь всей своей жизни и было очень обидно отпускать ее. Боялась, что больше никогда и никого не найду, но потом все эти мысли улетучились.
– Конечно, появился же репер.
Белла толкнула Гришу в плечо:
– Спустя два года, да и то ничего серьезного между нами не было.
– Конечно, разве может быть что-то серьезное с человеком, который запинается при ходьбе за собственную мотню?
– Чего надо-то?
– Чтобы ты сходила на свидание с настоящим мужчиной, – подмигнул Гриша. – Соня уверена, что вы подходите друг другу. Он тебе понравится.
– Ты всегда делаешь все, что скажет твоя неугомонная жена?
– Конечно! И я не подкаблучник, если ты это имеешь в виду. Она ведь моя беременная жена.
–…Что? Я не ослышалась? У вас будет ребенок?
– Так точно! Нам уже два с половиной месяца, – гордо объявил он.
– Это же так здорово! О, господи! Поздравляю! – обрадовалась Белла, крепко обняв очень мягкое мужское тело, похожее на взбитую подушку. – Счастье-то какое!
– Я чуть сознание не потерял от радости! Представляешь, я буду папкой!
– Ты будешь хорошим отцом, я уверена! Соня давно не заглядывала к нам, она хорошо себя чувствует?
– Да, все прекрасно, тьфу-тьфу-тьфу. Она приедет, обязательно. Очень тебя хотела увидеть.
– Чтобы сосватать, да?
Гриша виновато улыбнулся:
– Нет, конечно! Соскучилась, говорит, по Белл, кофейку бы с ней выпить, да посплетничать! Скоро пригласим тебя в гости, когда ремонт закончится. Все должно получится очень круто!
– Я в этом не сомневаюсь! Соня показывала мне фотографии с дизайном.
– Сходишь на свидание? – выпалил Гриша, едва она закончила говорить. Его брови домиком не могли не вызвать улыбку. – Одно свидание. Просто для галочки. Соня уверена, что вы понравитесь друг другу, а если ты в этом сомневаешься – докажи ей обратное! Больше она не будет приставать!
– Винни! – протянула Белла, поздно поняв, что ляпнул совершенно не то. – Боже.
– Чего?
– Хорошо, говорю, да… Я согласна, – выпалила она, чувствуя горячий отпечаток стыда на лице. – Схожу. С этим… Как его?
– Германом, – ответил Гриша, довольный победой. – Ура, я добился этого!
– Да, Соня похвалит тебя, это точно, – печально улыбнулась она, забросив смятый пластмассовый стаканчик в мусорное ведро.
ГЛАВА 4
Ресторан, где должно было пройти интервью, располагался в вытянутом двухэтажном доме с облицовкой из холодного серого камня и оказался одним из самых дорогих и старинных в городе. Белла никогда не бывала здесь, но частенько проходила мимо впечатляющего круглого крыльца с золотыми перилами, бордовым навесом и огромной вывеской над широкими дверями из темно-коричневого дерева. Вместе с помощником они приехали за сорок минут до начала работы, чтобы выставить свет и заранее определить лучшие ракурсы для съемки.
Администратором оказалась низенькая и очень милая девушка с копной густых каштановых волос, закрепленных в низком пучке, и привлекательной родинкой над верхней губой. Она провела Беллу и ее помощника в малый зал с темно-зеленым ковролином в белую крапинку и предложила выпить чай или кофе, на что оба согласно кивнули. Оценив болотного оттенка обои с винтажным узором и множество черно-белых фотографий старого города, Белла предположила, что тоскливыми вечерами сюда приходили одинокие люди и, окруженные антикварной роскошью, не спеша выпивали крепкие напитки, сожалея о несбывшихся мечтах. Здесь действительно как будто пахло одиночеством.
Оглянувшись, она представила поникших мужчин в строгих костюмах и элегантных женщин, поглощенных тоской. Они садились на эти широкие стулья с резными спинками из темного дерева и смотрели в плачущие окна, следя за узкими дождевыми дорожками, уныло стекающими по стеклу.
Было во всей этой старинной красоте что-то тяжелое и глубоко печальное, хранившее в себе мужские и женские слезы, горькие разочарования и простые человеческие страхи. Невозможно было представить среди такой ощущаемой безнадежности чьи-то улыбки и звонкий смех.
Задумавшись, Белла невольно подумала о матери. Оксана редко выходила на связь, даже, когда приезжала в город на два-три дня. А если и предлагала встретиться в каком-нибудь ресторане, то непременно начинала разговор о своей работе, на которую Белла наплевала с высокой колокольни, и натянутым, как струна голосом интересовалась, не надоело ли ей фотографировать. Казалось, она вроде бы и смирилась с выбором дочери, но тем не менее, никогда не упускала возможности лишний раз задеть ее, словно какая-нибудь сказанная ею колкость доставляла ощутимое удовольствие. Именно в такие моменты Белла захлебывалась отчаянием, ведь ясно понимала, что мать никогда не изменится и не встанет на ее сторону. Давно нужно было свыкнуться с этой мыслью, какой бы тяжелой и горестной она ни была. Но всякий раз, когда она видела мать – красивую, целеустремленную и полную сил, прозрачная и легкая словно дымка надежда, зарождалась в ее груди.
– Ваш кофе и чай, – сказал высокий официант в белоснежной рубашке и черном длинном фартуке. Он остановился в дверях, не зная, куда поставить напитки.
– Это место для журналиста и гостя, – объяснила ему администратор, указав на круглый столик из темного дерева у широкого окна. – Для фотографа столик в углу. Если вдруг нужно будет отодвинуть мебель – зовите, хорошо? Не стесняйтесь, мы все сделаем.
Белла с улыбкой поблагодарила ее.
– Коль, подключай осветитель и расставляй зонты, а я пока присмотрюсь, – сказала она своему помощнику в красной кепке.
Парень кивнул и принялся за работу. Достав из сумки фотоаппарат, Белла сделала несколько пробных снимков, чтобы посмотреть как смотрится вся эта винтажная обстановка в объективе ее камеры, и когда помощник подключил импульсный осветитель и расставил зонты, Белла направила встроенную вспышку на камере в потолок, вновь сделав пробные кадры, чтобы увидеть на фото, как ведет себя свет.
– Отлично, – кивнула она, довольная быстро проделанной работой. – Пойдем пить чай, подправим все, когда начнется интервью.
Через пятнадцать минут в ресторан приехала высокая девушка с черными прямыми волосами и в облегающем сером платье, подчеркивающим пышные формы, что спереди, что сзади. Это и была журналистка из авторитетного бизнес-журнала. Она сразу же заказала для себя капучино, сдержанно поздоровалась с Беллой, проигнорировав Колю, и села за столик, который отвели для ее работы сотрудники ресторана.
– Какая напыщенная девица, – прошептал Коля, оценивая журналистку. Вместе с Беллой они сидели за столиком в противоположном углу и с нетерпением ждали начало работы. – Такое чувство, что она пришла сюда не интервью брать, а закадрить мужика.
Белла хоть и была согласна с его мнением, но тем не менее, тактично промолчала.
– Как думаешь, во сколько закончим?
– Сложно сказать, – пожала она плечами, – в зависимости от того, сколько она будет с ним разговаривать. По работе, разумеется.
Парень хмыкнул и провел рукой по козырьку:
– Пойду в окно посмотрю, кажется, тучи находят.
Когда он отошел, остановившись практически за спиной у журналистки, подготавливающейся к интервью, или делающей вид таковой, Белла подставила фотоаппарат к лицу и посмотрела на девушку сквозь объектив.
Чрезмерная современность и уверенность в собственной привлекательности отнюдь не гармонировала со старинным изыском заведения. От девушки как будто отскакивали стены, фотографии в деревянных рамах и даже небольшая стеклянная ваза с желтыми тюльпанами никак не желала сочетаться с ее боевой внешностью. Она пришла сюда явно покорять, а не работать.
– Белл? – негромко позвал ее Коля. – Иди сюда!
Она поднялась, негодующе глядя на журналистку, так же уставившуюся в окно, как и ее помощник.
– Что такое?
– Смотри на тачку! – восторженно, но тихо сказал Коля, вытаращив глаза.
Белла поправила кремовую полупрозрачную тюль и посмотрела на улицу. У самого входа в ресторан стоял темный спортивный автомобиль с невероятным космическим дизайном, подобный тем, что показывают в фантастических фильмах. Агрессивная внешность завораживала, манила взгляд, и даже совершенно не интересующийся автомобильной промышленностью человек, не смог бы оторвать глаз от этого сверхъестественного творения немецкого автопрома.
– Я впервые вижу ее вживую! – шептал Коля, буквально истекая слюной. – Это «БМВ i8», гляди, двери должны кверху подниматься!
К удивлению Беллы обе дверцы плавно поднялись, как и сказал Коля.
– Она разгоняется до сотни за четыре секунды! – продолжал он, фотографируя машину на свой телефон. – Вот бы прокатиться на ней.
Белла улыбнулась ему, совершенно не понимая мужского интереса к автомобилям и прочей технике. Она задержала на своем помощнике веселый взгляд, полагая, что все мужчины в глубине души навсегда остаются мальчишками, и вновь перевела глаза на заметно потемневшую улицу.
Резкий порыв ветра как будто нарочно ударил невидимым кулаком в мужчину, что с трудом вылез из спортивной машины. Спасая глаза от вздымающейся пыли, он прикрыл лицо рукой, а второй без особых усилий опустил автомобильную дверцу. Белла бросила профессионально оценивающий взгляд на его строгий внешний вид, который успел попасть в зону ее видимости и, когда мужчина скрылся за выступом крыльца, она перевела глаза на высокую женщину в сером плаще с круглым вырезом и изящными черными лодочками.
– Он приехал! – Журналистка подскочила и заметно покраснела. Проведя ладонями по бедрам, она расправила тонкую ткань платья и резко повернулась к Белле и ее помощнику: – Все готово? Не хочу, чтобы нас что-то отвлекало от беседы. Ни шум, ни разговоры.
Коля не стесняясь кинул короткий смешок в ее сторону, подошел к столу и допил свой черный чай.
– Вы нас и не заметите, – ответила ей Белла без единой эмоции. Она подошла к Коле и демонстративно закатила глаза, получив в ответ одобрительную улыбку. – Подай мне сумку, я протру дисплей.
Дверь в зал открылась, впустив в помещение сладковатый аромат женских духов вперемешку с постепенно раскрывающимися нотками кедра и благоухающего цитруса. Едва Белла успела обернуться к гостям, как сотовый в ее кармане завибрировал. Она шустро достала свой гаджет и посмотрела на экран.
Это была Соня, жена Винни. То есть – Гриши.
– Привет, Сонечка!
– Привет, Белл! Рада слышать тебя! – говорила девушка звонким, как колокольчик голосом. – Я тебя не отвлекаю?
– Ну, есть немного, работа вот-вот начнется, – ответила она спешно, бросив взгляд на Колю, показывающего на пальцах, что у нее есть одна свободная минута. – Что-то серьезное?
– Я быстро! Скажи, ты в эту пятницу свободна?
– Сложно сказать, расписания рядом нет…
– Вечером, – уточнила Соня, смеясь.
– А. Ну, да. Вроде, да, а что?
– В семь приезжай в бар «Гринвич», идет?
– «Гринвич»? Это где?
Коля, услышав о чем речь, поднял к верху два больших пальца, намекнув, что это очень крутое место.
– А, ладно, тут есть один человек, он расскажет мне. И, кстати, поздравляю!
– Спасибо, дорогая! Об этом мы еще поговорим с тобой! Ну, ладно. Мне бежать нужно! Увидимся в пятницу в семь! Не забудь, умоляю!
Белла не успела ответить, потому что Соня уже завершила разговор. Тихонько цокнув, она положила сотовый на столик и сняла с себя серую накидку, потому что в помещении вдруг стало ощутимо душно.
Она не любила отвлекаться во время работы, и сейчас, взглянув на помощника, поправляющего один из зонтов, Белла нервно поджала губы и взяла в руки свой фотоаппарат.
– Здравствуйте, – сдержанно поздоровалась с ней та самая высокая брюнетка, что приехала на космической тачке. – Вы наш фотограф, верно?
– Да, я, – тут же ответила Белла, а потом неловко улыбнулась и все же поздоровалась.
– Меня зовут Алла, и я хочу, чтобы во время работы вы показывали мне все снимки.
Женщина была холодна и сдержана. Она оценивающе оглядела Беллу, отчего та едва не подавилась собственной слюной, и приподняв узкую бровь, дала понять, что ее слова вовсе не просьба, а самый настоящий приказ.
В который раз Белла убедилась, что выездная работа совершенно не для нее. В стенах любимой студии она чувствовала себя куда смелее и комфортнее, нежели в месте, которое выбирали напыщенные заказчики.
Крепче сжимая фотоаппарат, она двинулась к столику, за которым уже сидел объект ее работы и журналистка, без конца щебечущая, что она очень рада, наконец, познакомиться со своим собеседником. Коля подстраивал отражатель света, суровая на вид женщина, присела за столик в центре зала и как коршун наблюдала за происходящим, а Белла, перешагнув провода и аккуратно обойдя зонты, остановилась в пяти шагах от главного виновника всей этой суматохи.
По-настоящему мужественный профиль как будто роднился с болотными стенами и винтажным декором зала, и Белла с профессиональным восторгом принялась беспрерывно щелкать кнопкой. Задумчивый взгляд, следящий за диктофоном журналистки, бросал тяжелую тень сквозь черный плоский предмет, и ее можно было лишь ощутить, но никак не увидеть воочию. Белла и сама не поняла, как так получилось, что молниеносное желание запечатлеть глубокую мужскую тоску, взяло шефство над ее должностными обязанностями. С легкостью поддавшись сиюминутному порыву, она все нажимала и нажимала спусковую кнопку, пытаясь словить чувство гнетущего бремени, что таилось во взгляде мужчины. Ей казалось, что вот-вот и оно просто исчезнет. И когда мужчина, наконец, повернул к ней голову, наморщив лоб вовсе не от удивления, а скорее от легкого раздражения, Белла так и замерла с фотоаппаратом у лица. Сквозь туннель объектива она видела его оценивающий взгляд, предостерегающий от неведомой опасности, и тут же мнимая тоска, казавшаяся такой реальной, испарилась как дым.
– Начнем, пожалуй, да? Вы готовы, Алекс? – проворковала журналистка, бросив на Беллу раздражительный взгляд.
Мужчина молча кивнул, но продолжал смотреть на Беллу. Она никак не решалась убрать фотоаппарат от лица и хотя бы кивнуть в знак приветствия. И пока в ней боролись элементарная вежливость и внезапный ступор, высокая брюнетка, что приехала вместе с мужчиной, торопливо подошла к нему и деликатно поправила белый воротник рубашки.
– Будь добр, хотя бы попытайся улыбнуться, ладно? – шепотом сказала она, но Белла расслышала каждое слово.
Задержав на нем напряженный взгляд, она вернулась на свое место. Недовольно прочистив горло, журналистка принялась задавать вопросы каким-то глубоким кошачьим голосом, как будто темы, касающиеся современного бизнеса таили в себе скрытый подтекст интимного характера. Не отвлекись мужчина на ее болтовню, Белла бы так и продолжала стоять на месте, собственноручно пригвоздив себя к полу, и безнадежно пялиться на него сквозь объектив. Она и сама толком не знала, что именно в хмуром, как туча, незнакомце так манило ее, и от чего становилось не по себе всякий раз, когда он бросал на нее мимолетный взгляд.
Наконец, взяв себя в руки, Белла приступила к работе. Она то и дело меняла ракурсы съемки, стараясь полностью углубиться в рабочий процесс, а Коле приходилось следовать за ней и подстраивать отражатель, бросая насмехающийся взгляд в сторону журналистки. При любом удобном случае девушка выпячивала пышную грудь, обтянутую тонкой тканью серого платья, но ни разу за прошедшие полчаса, Белла не уличила ее собеседника даже в молниеносном взгляде на женские прелести. Словно бесчувственный и лишенный эмоций человек, он отвечал на вопросы ровным голосом, изредка бросал взгляд в окно, и вел себя заметно отстраненно. Вроде бы он и был там, но мыслями находился в совершенно другом месте. Пару раз он задумчиво проводил ладонью по подбородку с короткой темной щетиной, и почему-то именно этот жест наводил на мысль о его нежелании находиться здесь, среди воркующей журналистки, бегающего туда-сюда фотографа и своей помощницы, то и дело поправляющей воротник белой рубашки.
Интересно, а он платил ей за это?
– Покажите, что у вас получается, – сказала хмурая женщина, остановившись возле Беллы спустя сорок минут.
Пролистав около тридцати последних снимков, она, кажется, осталась довольна, потому как удостоила Беллу продолжительным кивком.
– У вас еще много вопросов? – спросил мужчина фальшиво-терпеливым голосом.
– Нет, минут десять, я думаю займет, – ответила журналистка, томно улыбаясь. – Хотите передохнуть?
Он кивнул и, ни сказав ни слова, вышел из зала.
– У нас перерыв! – сказала она громко и, чуть ли не подпрыгивая, выбежала вслед за ним.
– Боже, ну и прилипла, – протянул Коля, бросив на Беллу веселый взгляд. – Еще никогда я так не уставал от женской трескотни.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
