Текст книги "Тайна Холли"

Каждый ус по отдельности

За ужином нам с Нелл не терпелось рассказать остальным об ограблении банка, но сначала все слушали Лероя, который возбуждённо описывал переправу через реку:

– Фрэнки попытался переплыть со мной на спине на другой берег реки Снейк, но его мех был таким скользким, что я свалился с него и нахлебался столько воды, что у меня до сих пор булькает в животе!

– Когда мы его вытащили, он повторял лишь одно: «Умираю! Умираю!» – оживлённо рассказывал Генри. – Хотя в воде он пробыл от силы полсекунды.

– В общем, потом мы соорудили для него плот, и всё получилось. Нам наверняка поставят пятёрку за решение проблемы. – Фрэнки широко улыбался.

Наконец дошла очередь и до нашей потрясающей новости. Нам с Нелл и Джефри пришлось, конечно, ответить на тысячу вопросов. Джефри особо не распространялся о произошедшем, но всё равно сумел каким-то образом создать впечатление, будто без его вмешательства мы угодили бы в руки опасных грабителей. Его стая замерла в восхищении.

– Теперь он, наверное, будет называть себя суперволком и купит костюм супермена, – смеялся за соседним столом Дориан, небрежно развалившись на стуле и потягивая кофе. – А что на самом деле произошло в этом банке?

– Понятия не имею: я глазел снаружи, – пожал плечами я. – Спроси Нелл − она была внутри.

– Может, есть грабители, которые умеют проходить сквозь закрытые двери или растворяться в воздухе? – предположила Нелл и встала, чтобы отнести поднос. – Больше нам ничего не известно.

– Мы могли бы расследовать это преступление! – Лицо Брэндона просветлело. Я знал, почему он так жаждал заняться расследованием: каждый вечер он читал толстый детектив.

– Но тогда мы прославимся, – без всякого воодушевления возразил я. Чем известнее оборотень, тем больше вероятность, что его тайну могут раскрыть. Как по мне, мы и так были слишком знамениты – особенно после того, как несколько недель назад вызволили Мелоди из лап Эндрю Миллинга.

Кстати, о Миллинге.

– Этот клочок бумаги пах другой пумой, – тихо поведал я Брэндону.

Тот сразу понял, к чему я клоню:

– Да ты что?! Не может быть! В этом нет никакого смысла! Вряд ли Миллинг имеет отношение к такому заурядному ограблению. Тот, кому принадлежит половина Запада, точно не станет заниматься подобными мелочами.

– Да, он и без того богат, – согласился я. – Но возможно, есть другая причина, о которой мы не знаем. Нужно выяснить, его ли это почерк на листочке.

Мы отнесли подносы и поспешно удалились в свою комнату. Но я обнаружил, что, когда Миллинг ещё был моим наставником, он присылал мне только электронные письма или эсэмэс. У меня не было от него ни одной записки. Чёрт! Сравнить почерк не с чем.

Я ещё раз попытался дозвониться до Лиссы Кристалл на мобильный. В этот раз хотя бы сработал автоответчик: «Пожалуйста, перезвоните мне, это важно!» Я наговорил сообщение и надеялся, что она скоро выйдет на связь. Ради Холли… и потому, что мисс Кристалл раньше дружила с Эндрю Миллингом. Возможно, у неё найдётся рукописная записка от него. Или она узнает его почерк.

Лу снова что-то писала на грифельной доске – она полностью погрузилась в это занятие. Я с любопытством прочёл написанное:

Людей, которых знаешь только наполовину, не знаешь совсем.

Это определённо относилось и к оборотням. Иногда у меня возникало чувство, что и Лу я знаю только наполовину.

А ещё меньше я знаю Эндрю Миллинга, моего врага.

Этой ночью я решил в обличье пумы навестить Миро и Холли, чтобы посмотреть, как они ладят, и рассказать о новом парфюме мистера Крампа – с ароматом скунса. Волчонок приветственно завилял хвостом, но Холли нигде не было видно.

– Миро! Где моя подруга-белка? Надеюсь, ты на неё не напал?

Волкам нельзя доверять, как я мог об этом забыть!.. Никогда себе не прощу, если с моей лучшей подругой что-то случилось!

– Я её даже не облизал ни разочка, честное слово! – уверил меня Миро – и выглядел при этом немного смущённым. – Она ушла. Вчера поздно вечером она тоже куда-то ускакала и вернулась только ночью. Может, хотела спокойно повыть со своей стаей.

Я вынужден был его разочаровать.

– У красных белок не бывает стаи, и они скорее согласятся выкрасить свой мех в фиолетовый цвет, чем выть с кем-нибудь, – объяснил я и проверил, на месте ли пакет с человеческими вещами. Всё было здесь. Значит, она не решила вдруг отправиться в город погулять или что-нибудь в этом роде. Я растерянно улёгся на землю. Где же может быть Холли? Ведь у неё здесь есть всё, что нужно.

– Она что-нибудь сказала тебе перед уходом? – спросил я Миро, который явно расстроился, что ничем не может мне помочь.

Волчонок часто дышал, высунув язык от восторга:

– Да! Сказала! Сказала, что все усы мне подёргает, если увяжусь за ней!

Я весело заурчал. Поскольку все усы у Миро пока ещё были на месте, он, судя по всему, не пытался совершить ничего подобного.

– А твои родители? Слышал о них что-нибудь?

Волчонок грустно посмотрел на меня, опустив хвост:

– Нет. Надеюсь, с ними ничего не случилось.

Я отвернулся, потому что не мог вынести его взгляда. Когда-нибудь мне придётся сказать ему правду – что на самом деле произошло и почему они не вернутся. Но может, Лисса Кристалл предпочитает сама сообщать такие вещи новым оборотням – у неё это наверняка получается лучше, чем у меня.

– Ты небось проголодался? – отвлёк я Миро. – Пойдём поохотимся вместе, я покажу тебе, как поймать кролика. – Я постарался не думать о Нимбле.

– А я и так знаю! – Миро гордо засеменил впереди меня.

Во время нашей охоты волчонок умудрился упустить полдюжины кроликов. Кроме клочка шерсти, он ничего не добыл. Но я всё-таки обеспечил ему ужин. Когда мы вернулись, Холли сновала по веткам сосны.

– Ну наконец-то! Где вы были? – протрубила она в моей голове.

– А ты где была? – сухо ответил я вопросом на вопрос.

– Решила немножко прогуляться – что в этом такого? Белкам нужно много двигаться! – Будто в подтверждение своих слов Холли как шальная забегала вверх-вниз по стволу.

Миро заскулил:

– Прекрати, у меня голова кружится, когда я на тебя смотрю!

Я ничего не сказал. Когда разговариваешь с кем-нибудь мысленно, врать невероятно трудно. Мысли Холли показались мне такими же неестественными, как снег, который иногда выпадал в Йеллоустоне летом. Почему лучшая подруга мне лгала?

– Ага, вы, значит, слопали кролика, очень хорошо, надеюсь, он был вкусным, только Нимблу ничего не говори, а то он перестанет с тобой разговаривать, а вы слышали, что завтра будет дождь? – затараторила Холли.

Для меня это оказалось слишком – от её трескотни у меня заложило уши. Поэтому я сменил тему и рассказал ей о мистере Крампе и Лерое. Холли прыснула:

– Спасибо вам, это просто гениально!

– А ещё мы чуть было не ввязались в ограбление банка, – сказал я.

Но на Холли это не произвело никакого впечатления – от восторга она продолжала бешено раскачиваться на тонком суку.

– Вау, жаль, меня там не было – я бы ещё револьвер с собой прихватила. Опыт у меня уже есть! – Раздуваясь от гордости, Холли послала мне мысленную картинку, как она стащила револьвер во время нашей учебной экспедиции на шоу о Диком Западе. Но тогда револьвер был не заряжен. У нашей белки сегодня в голове явно одни опилки!

– Где ты была и почему оставила Миро одного? – спросил я, но Холли, сделав вид, будто ничего не слышала, продолжала о чём-то болтать.

– С тобой всё ясно. Ну что ж, тогда я пойду, – раздражённо бросил я. – Вам что-нибудь нужно? – спросил я, обернувшись.

– Да, новый опекун! – крикнула Холли мне вслед. – А ещё не помешали бы две-три банки орехового крема!

– Посмотрим, что можно сделать, – пообещал я и ушёл.

Я, подавленный, возвращался в обличье пумы и в леске возле школы увидел что-то, на первый взгляд напоминающее сугроб. Но потом я разглядел два заострённых уха и понял, что там свернулась клубком Тикаани. Заметив меня, она неспешно поднялась и потянулась, пар из пасти облаком повис у неё перед мордой. В волчьем обличье глаза у Тикаани были тёмно-синими, как полуночное небо, и лунный свет придавал им таинственный блеск.

– Эй, Караг, – непринуждённо окликнула она меня.

– Что-то случилось? – удивлённо спросил я. – Обычно ты не ночуешь на улице.

– Всё прекрасно. Как там волчонок?

– Ничего, только совсем загрустил, – ответил я и прилёг рядом. Странно, что мне так хорошо с ней. – Ты ждала меня, чтобы спросить об этом?

– Не-а, – буркнула Тикаани. – Хотела убедиться, что ты вернёшься целым и невредимым. Где-то неподалёку, возможно, бродит наш общий враг, мальчик-пума. Кто знает, вдруг тебе понадобилась бы помощь…

Я толкнул её лапой, не выпуская когтей:

– Думаешь, я не в состоянии сам о себе позаботиться?

Притворно зарычав, она цапнула меня за плечо:

– Хищные кошки даже след взять толком не могут!

Некоторое время мы беззвучно боролись в лунном свете, и ни одному из нас не удавалось одолеть другого. Наконец мы отступили друг от друга на несколько шагов, глаза наши весело сверкали, а зубы обнажились в притворном оскале. Шутливая борьба пошла мне на пользу: я перестал сердиться на Холли и постепенно начал успокаиваться. Меня тронуло, что Тикаани за меня переживала, и, разумеется, она была права: в одиночку Миллинга не одолеть. Только вместе нам удалось справиться с ним на заснеженном склоне. Мы с ней оба были бойцами… Может быть, поэтому она так хорошо меня понимала.

– Можешь ещё немного повыть на луну, – попрощался я с волчицей и большими прыжками стал взбираться по выступающим гранитным блокам школьного фасада.

– Даже не сомневайся, – отозвалась Тикаани и, запрокинув голову, затянула волчью песню.

Брэндон, как обычно, оставил окно открытым, чтобы я мог в зверином обличье вернуться в комнату. Я толкнул мордой большое круглое окно, и оно распахнулось.

– Закрой окно, холодно! – пробормотал Брэндон, натянув одеяло по самый нос.

– И ты ещё считаешь себя оборотнем?! Тебе уже пора ночевать на улице, – сообщил ему я, бесшумно запрыгнул в комнату и дыхнул Брэндону в лицо тёплым дыханием пумы.

– Фу, ну и вонь! Что ты ел?

– Кролика. Да, знаю, Нимбл этого не поймёт. Не говори ему ничего, ладно? – Я опять превратился в человека, закрыл окно и стал искать в шкафу чистую пижаму. Не нашёл. К счастью, под столом валялась футболка, более или менее чистая на вид. Я ногой подтянул её к себе и понюхал. Ещё раз можно надеть.

– Как там Холли? – сонно пробурчал Брэндон и отвернулся к стене.

Я поколебался, прежде чем ответить:

– Она дважды куда-то уходила вечером или ночью, угрожала Миро и врала мне. Кроме того, нервы у неё на взводе. Так что не очень.

– Врала? – Одеяло зашевелилось, и Брэндон приподнялся на кровати. – С чего это вдруг?

– Я что, умею читать мысли? – буркнул я.

– Конечно, умеешь.

– Только если собеседник не ставит блок. Сквозь него не прорвёшься.

Брэндон помолчал в раздумье.

– Может, она что-нибудь натворила?

– Ой, да ты что! – Я притворно закатил глаза. – Там неподалёку находится небольшая площадка для кемпинга. Кёртис Каньон. Может, она ходит туда воровать.

Брэндон рассмеялся:

– Надеюсь, у туристов нет с собой сачка. А то она снова окажется в приюте для животных.

– Ну, теперь они хотя бы знают, куда звонить. – Я зевнул: моему человеческому телу срочно требовался сон. Я закутался в одеяло, поскольку без шерсти быстро замёрз. Когда я поселился у Рэлстонов, то первое время спал на полу, потому что кровать казалась мне слишком мягкой, но теперь я её оценил. – Пойдёшь завтра со мной к Холли и Миро? Может, тебе бросится в глаза то, что упустил я. Правда, я смогу выбраться только ночью, потому что днём Рэлстоны заставят меня кататься с ними на лыжах.

– Смотри не сломай лапу, – предостерёг меня Брэндон. – Я зайду за тобой в полночь. Как насчёт того, чтобы по пути заглянуть в этот банк? Мы могли бы поискать там улики.

– Какие ещё улитки?

– Улики. Следы, доказательства и всё такое. Как, например, этот клочок бумаги с обрывком фразы, которую нам пока не удалось расшифровать.

– Так бы сразу и сказал – доказательства, – проворчал я.

Брэндон сонно пробормотал что-то не слишком лестное в адрес пум, которые не могут запомнить даже самых важных иностранных слов. Но, судя по всему, мой друг не слишком рассердился. Через некоторое время он снова захрапел.

Кот-снегоход

В субботу утром я собрал рюкзак и стал дожидаться Тео у входа в школу. Лу тоже стояла там и ждала. Заметив её, я вздрогнул. Она что, поедет с нами? Я видел её тоненькую гибкую фигурку с длинными тёмными волосами только со спины, но мой пульс всё равно вытворял странные вещи.

Разумеется, Лу услышала, как я приближаюсь: слух у неё был таким же хорошим, как у меня. Она обернулась и улыбнулась мне:

– Поедешь наконец-то к настоящей семье?

– Нет, опять к Рэлстонам, – пробормотал я. Сердце моё, будто голодная куница, грызла тоска. – Другую поездку пришлось отложить. Из-за Холли.

– Ой, как жалко! – В голосе Лу слышалось искреннее сожаление.

– А ты? К родным в Виктор? – Я знал, что её семья живёт в небольшом городке в нескольких милях отсюда. – Рада?

– Не очень. – Лу выдавила улыбку. – У моей двоюродной бабушки день рождения. Там будут мои родители, четверо братьев и сестёр, пять тётушек, три дяди, тринадцать двоюродных братьев и сестёр – и, конечно, бабушка с дедушкой. Все оборотни-вапити. Наверное, кому-то из них придётся ночевать на улице, иначе домик треснет по швам.

Я будто наяву увидел, как разваливается дом, и, не найдясь что ответить, лишь глупо пялился на Лу. Мне и вообразить было трудно столько родни: кроме родителей и сестры, у меня никого не было. Или я просто не был с ними знаком.

Тео тем временем подогнал машину и махнул нам, чтобы мы забрались внутрь. Было здорово сидеть рядом с Лу на заднем сиденье. Я судорожно пытался придумать, о чём с ней говорить. О Холли? Нельзя: Тео может нас услышать. Об ограблении банка? Мы уже вчера всё подробно обсудили. О…

– Кстати, волки уже вернули тебе пятнадцать долларов за колбаски? – спросила Лу. Конечно, она уже слышала об этом, как почти все в школе.

Ещё одна больная тема. Я скривился:

– Нет. И вряд ли когда-нибудь вернут.

– Знаешь, что Джефри и его компания сделали сегодня после обеда? – с горечью проговорила Лу. – Моё стадо прислало мне посылку со всякими вкусностями, а волки конфисковали – не половину, как обычно, а всё. А я так радовалась… Самое обидное, что посылку они отняли просто так, а не потому, что она им нужна. Что-то я не слышала, чтобы волки любили печенье из клевера, засахаренный салат и чай из луговых растений.

Меня охватила ярость. Джефри наверняка сделал это из-за меня! Очевидно, он заметил, что мне нравится Лу, и решил над ней поиздеваться. После того происшествия с Тикаани он с ещё большим рвением старался досадить мне и моим друзьям.

– Они не сказали почему?

Лу невесело засмеялась:

– Сказали – для фигуры вредно.

– Для фигуры?! Да у тебя самая красивая фигура во всей школе! – вырвалось у меня – и я тут же почувствовал, как запылало моё лицо. О небо, я признался, что она мне нравится! А вдруг она посмеётся надо мной?

Щёки Лу слегка порозовели, и она смущённо отвернулась к окну.

– Нос у меня длинноват, – сказала она.

– Нормальный у тебя нос, – горячо возразил я и решил во что бы то ни стало вернуть посылку, причём с содержимым. Лу помогла мне разыскать семью… Я был перед ней в долгу. Я представил, как она посмотрит на меня, когда я неожиданно вручу ей посылку. Один этот взгляд стоил дуэли.

– Всё-таки я высказала Джефри всё, что о нём думаю, а ещё – что у него из пасти воняет, – решительным тоном произнесла Лу. – Получила большое удовольствие!..

Хорошая мысль. Тоже буду почаще говорить ему такие вещи, когда героически вызволю из его лап посылку Лу. Я грезил наяву, а тем временем мы уже прибыли в Джексон – поездка закончилась слишком быстро.

– Удачи, желаю хорошо провести время, – пожелал Тео, высадив меня у Рэлстонов. – Ни пуха ни пера на вашей лыжной прогулке.

– Что? – Я уставился на него. – При чём здесь пух и перья?

Лу прыснула, а Тео слегка улыбнулся одними уголками рта:

– Люди так говорят.

– А-а, вот оно что, – протянул я и решил реабилитироваться, попрощавшись с Тео на лосином наречии, как учил нас мистер Гудфеллоу. Но, видимо, опять напутал с произношением, потому что Тео окинул меня скептическим взглядом:

– Ты просишь, чтобы я плюнул тебе на копыта? Но у тебя их нет.

Пожалуй, с иностранными языками пора завязывать.

– Забудь, – махнул я рукой и, просто пожелав Тео и Лу приятных выходных, вышел из машины и надел рюкзак.

У моей приёмной семьи был домик в одном из тихих джексонских переулков, куда редко забредали туристы. Бинго, их чёрный лабрадор, как раз обретался в саду и залаял, увидев меня. Он так и не смирился с тем, что в доме обитала большая хищная кошка.

– Проваливай! – велел я ему и тихо зашипел.

Бинго поджал хвост и послушно убрался.

Моя младшая сводная сестра Мелоди играла в саду со своей лучшей подругой Тильдой. Девочки были в ярких толстых лыжных комбинезонах. Некоторое время я с улыбкой наблюдал за ними, но тут вдруг понял, во что они играют, – и похолодел.

– Сейчас я прыгну на тебя, как пума, а ты должна защищаться – тоже как пума! – заявила Мелоди.

Дети катались по земле и притворялись, будто бьют друг друга лапами. Мелоди одной рукой схватила Тильду за шею, и Тильда испуганно взвизгнула.

– Так сделала другая пума, только зубами! – крикнула Мелоди. – Откатись в сторону, ты должна откатиться!.. А потом явится бизон и боднёт пуму рогами…

Совиный помёт, они изображали мою схватку с Эндрю Миллингом, когда я освободил Мелоди!

Заметив меня, Мелоди и Тильда прекратили игру. Сводная сестра виновато посмотрела на меня.

– Привет, Джей, – сказала она и подскочила ко мне.

Мы обнялись.

– Помнишь, что ты мне обещала? – прошептал я ей на ухо. – Что никому не расскажешь о том, что видела?

– Ой, да мы просто играли, – поспешно заверила меня Мелоди.

Когда мы встретились на заснеженной горе – девочка и пума, – она посмотрела мне в глаза… и каким-то образом узнала меня в зверином обличье. Я решился доверить ей свою тайну. А вдруг она проболтается? Наверное, она ещё слишком мала, чтобы хранить секреты!

Лыжное снаряжение уже стояло в гостиной: продолговатые цветные доски, металлические палки, тяжёлые ботинки, шлемы, защитные очки. Просто уму непостижимо! Зачем людям столько причиндалов, чтобы весело провести время?

– Так, все собрались? Тогда идём! – Анна была в прекрасном настроении.

– Пожалуй, я лучше останусь дома, – как бы между прочим сообщил я. – Я слышал, в округе орудуют жулики, кому-то нужно присмотреть за домом, а то вдруг…

– Исключено, Джей. Здесь все умеют кататься на лыжах, и сегодня ты пойдёшь с нами и хотя бы попробуешь. – Анна устремила на меня стальной взгляд – она тоже умела быть строгой. Я сдался.

Мелоди, очевидно, была другого мнения. Она, сияя, примеряла шлем и махала лыжными палками:

– Ну когда мы уже пойдём? Пока вы тут канителитесь, весь снег растает!

– Я вполне уверена, что в горах ещё лежит снег. – Анна не теряла самообладания.

Нижняя станция горнолыжного комплекса «Сноу Кинг Резорт» находилась так близко, что мы дошли туда пешком. Марлон ныл, что хочет трассу посложнее, но его никто не слушал. Дональд с Мелоди уже поднимались на подъёмнике, а Анна помогала мне нацепить лыжи. Не успел я оглянуться, как эти продолговатые штуковины оказались у меня на ногах, и я уже не мог их снять – они ко мне прилипли! И разъезжались подо мной!

– Джей, подожди! – встревоженно крикнула Анна. Но что я мог поделать – эти дурацкие доски совсем меня не слушались! Они скользили, но далеко я на них не уехал: не устояв на ногах, приземлился на пятую точку. Доски проволокли меня чуть дальше и остановились, застряв в сугробе.

– Кошмар! – пожаловался я, когда Анна подошла ко мне.

– Ещё бы − если так кататься! – Анна упёрла руки в бока. – Ещё раз с самого начала. Встань вот так, а потом оттолкнись, хорошо? И постарайся удерживать лыжи вплотную друг к другу!

Всё ясно. Я тронулся с места. Точнее, попытался. Лыжи, как назло, разъехались в разные стороны, и я упал лицом вперёд.

– Джей? Всё в порядке?

– Ммф, – отозвался я, выплёвывая снег.

– Посторонись! – Марлон пронёсся мимо на чёрно-зелёном лакированном сноуборде, обдав меня клубами ледяной пыли. Вот спасибо, Марлон! Он бросил на меня злорадный взгляд и промчался дальше.

Как ни странно, стоило мне приспособиться к лыжам, у меня стало получаться лучше, чем ожидал.

– У тебя невероятное чувство равновесия, – удивлялась Анна.

Все вокруг, включая Марлона, уставились на меня. Я ехал на одной ноге, держа другую на весу. Совсем не трудно.

– Конечно, ведь он… – начала было Мелоди, но опомнилась и не договорила.

– Что? – Дональд с недоумением посмотрел на неё. – Ты, наверное, хотела сказать «лесной мальчик», да?

– Да-да, именно это я и хотела сказать, – торопливо заверила его моя сводная сестра.

Кошка – вот что она имела в виду. Я нахмурился.

Дурачиться сразу расхотелось, и я пару раз послушно съехал с горы рядом с Анной. Хорошо, что к тому времени она уже научила меня тормозить на этих досках.

Мелоди пыталась поймать мой взгляд, когда мы вместе изучали карту горнолыжного комплекса:

– Глядите, этот подъёмник на три места называется кугуар!

Кугуарами в этих краях называли пум.

– И что? – Остальные явно не поняли, что здесь смешного. К счастью, они были не в теме.

– Давай ты просто забудешь, кто я такой? – шепнул я Мелоди, когда мы ненадолго остались на склоне одни. – Всем будет проще.

– Как же я забуду – ведь это так здорово! – Мелоди смотрела на меня с восторженной улыбкой. – Как тебе постер с пумой в моей комнате?

– Классный, – ответил я с мысленным вздохом.

Весь вечер мы проторчали перед телевизором. В гости к Марлону пришла его подруга Дебби – причёской она напоминала снежного барана. В отличие от Марлона, она относилась ко мне хорошо.

– Ваши травы прекрасно помогли мне от кашля, Джей! – восторгалась она. – Отличная идея!

– Я рад. – Я мимолётно улыбнулся Дебби, потому что в местных новостях как раз говорили об ограблении банка.

«Полиция по-прежнему теряется в догадках: вор не оставил следов ДНК, и нет никаких версий, где может находиться украденное, – сообщила ведущая. – Глава полиции Клэрксон высказал следующее предположение: «Возможно, у грабителя был ключ. Других объяснений, почему помещение было заперто снаружи, пока нет». В настоящее время ведётся допрос сотрудников банка, все они дали согласие подвергнуться проверке на детекторе лжи».

Судя по всему, совесть у них была чиста. Похоже, преступник кто-то другой. Мне в голову снова пришла мысль, что в дело мог быть замешан оборотень. Нелл ведь тоже смогла незаметно проникнуть в банк и выйти оттуда!

– Странная история, – сказал Марлон. – Пап, я пойду с Дебби в свою комнату, хорошо?

– Оставь дверь открытой, и в одиннадцать часов отбой, – пробурчал Дональд.

– В одиннадцать?! Чёрт побери, я уже не ребёнок, и…

– Ровно в одиннадцать. Ты знаешь, что я вынужден ограничивать тебя. Это в твоих же интересах, Марлон.

Дональд разглядывал свою коллекцию виски, выбирая напиток на вечер. И что он только находит в этой гадости?.. Она пахнет почти как жидкость, которой Анна моет окна.

Марлон в негодовании удалился вместе с Дебби, а Дональд отправил Мелоди в ванную чистить зубы.

– Я тоже пойду наверх, – сказал я, хотя на меня сейчас никто не обращал внимания. – Я так устал – если дверь в мою комнату будет закрыта, не будите меня, хорошо?

– Конечно, сокровище, – отозвалась Анна.

Сокровище. Так меня ещё никто никогда не называл, даже она. Меня пробрала дрожь. Наверное, это очень важное ласковое прозвище. Я уже знал, насколько люди ценят деньги, золото и драгоценные камни. А мною, оборотнем, дорожит человек!

Молча, не в силах произнести ни слова, я спустился по лестнице и поцеловал Анну в щёку.

Несколько мгновений я вдыхал её запах – аромат ванили и свежеиспечённого хлеба. Она с улыбкой смотрела на меня:

– Спокойной ночи, Джей, приятных сновидений. Жаль, что я не могу заняться твоей подругой Холли, но я поговорю с Крампом, чтобы он обходился с ней помягче, идёт?

– Было бы здорово, – ответил я и прибавил, как меня учили: – Спокойной ночи.

У меня на душе было очень пакостно из-за того, что приходилось обманывать Анну – снова и снова.

Я закрыл дверь, выключил свет и в полночь выбрался из окна. В этот раз я собирался превратиться в прыжке: должна же быть хоть какая-то польза от этих дурацких уроков превращения. Я сел на подоконник, свесил ноги из окна и, прыгнув со второго этажа… вдруг засомневался. Если я сейчас облажаюсь и приземлюсь человеком, то наверняка сломаю ногу!

– Тимбукту, – торопливо прошептал я – и почувствовал, как моё тело вытягивается, а руки и ноги превращаются в лапы. Повезло! Мягко приземлившись в тёмном саду, я втянул носом ночные запахи.

Брэндон уже ждал меня. На нём, как обычно, были штаны защитного цвета с кучей карманов, чёрный свитер и чёрно-серебристая зимняя куртка. Я, урча, потёрся головой об его ноги, и друг окинул меня скептическим взглядом:

– Надеюсь, ты потом оденешься? В таком виде я с тобой в город не пойду!

– Нет-нет, не беспокойся, я не собираюсь оказаться в зоопарке.

Спрятавшись за гаражом, я снова превратился в человека и оделся, чтобы беспрепятственно перемещаться по Джексону.

Нам с Брэндоном нужно было кое-что сделать.

Возможно, на месте преступления остались следы, которые могли обнаружить только мы.