Текст книги "Покорить бандита"

Глава четвертая

Максим

Нужно быть осторожнее в своих желаниях. Хотел что-то чувствовать? И вот в моей жизни появилась Анечка. Рядом с ней масса эмоций захлестывают меня, накрывают с головой, как цунами. Даже ревность. До этого момента незнакомое для меня чувство. Взбесился, как она смеет? Другая была бы счастлива, что я обратил на нее внимание, спас от своей банды, ведь как пить дать, растерзали бы девчонку.

И что я получил взамен? Она назвала меня животным! А раз так, я покажу ей всех своих демонов.

Сначала это была месть. Шлюшка строит из себя неприступную, а потом я что-то увлекся… Она своим сопротивлением бросала мне вызов, для меня стало идеей-фикс заставить её желать меня.

Когда первый стон сорвался с ее губ, опьяняя меня, слетел с катушек. Мне до одури захотелось обладать ею.

С ней забыл обо всех своих табу. Что никогда не целую девушку, что без защиты не трахаюсь. Помутнение какое-то. Взвыл от удовольствия, когда медленно проникал в неё, перед глазами все плыло, сделав толчок, понял, что была преграда.

Что? Неверяще смотрел на Анечку, из её глаз рекой льются слёзы, грозя затопить нас, губы истерзаны до крови. И задал риторический вопрос:

– Ты что девственница?!

– Была! Чертов придурок! Отпусти, мне больно, – нет, ни за что, не смогу. Она царапала мне спину, кусала губы, не смог остановиться. Впился в ее губы, наш поцелуй был с привкусом железа, в голове стучало слово: моя! Как обезумевший покрывал её тело поцелуями, втягивал в рот розовый сосок, двигался осторожно. И она ответила. Видимо, боль прошла.

С каждым толчком мы приближались к нашему общему раю.

– Максим, – простонала она моё имя, сжимая член нежными стенками, обхватывая как перчаткой. Серо-голубые глаза заволокла пелена. Я едва успел выйти из неё, выстрелив семенем так далеко, что достал до груди.

Понял, что хочу повторения, хотя бы ещё раз оказаться в ней, слушать её стон, хотел бы быть нежным с ней. Это мысль, как ведро холодной воды. Так и привязаться можно.

Встал с кровати, достал из шкафа свою спортивную форму и кинул ей. Щеки Ани покраснели, она стыдливо куталась в покрывало.

– Можешь идти, ты отработала долг, – её взгляд стал стальным.

– Подонок! Как таких земля носит!

– Подонок, – согласился с ней, подошёл кровати, опираясь на колено, приблизился к ней. – Но именно подо мной ты стонала, как последняя шлюха. Звонкая пощечина, взгляд, полный ненависти. Схватил её за запястье, поднял кверху.

– Ещё раз так сделаешь, и я трахну тебя в зад, и заставлю стонать и от этого.

– Ненавижу! – улыбнулся и впился в ее губы. Она брыкалась, кусалась, сползло покрывало, острые соски царапали голую кожу, обжигали. И опять схожу с ума от страсти.

– Собирайся! – надел джинсы на голое тело, схватил футболку и выбежал. Я боялся, что сорвусь, надо держаться подальше от девчонки.

Спустился вниз, Гордыня широко улыбался.

– Слышали, девчонка огонь! Так стонала! Отдашь нам? – схватил его за грудки.

– Чтобы ни одна сука её не трогала! Вам ясно?

– Да поняли мы, – обиженно сказал Гордыня.

Аня бесшумно кралась по ступенькам, как затравленный зверёк, но я почувствовал, обернулся. Увидев меня, она пулей вылетела из дома. Чертыхнувшись, побежал следом.

– Куда бежишь? Больная что ли? – в ночь, не зная дороги. Она мышкой прошмыгнула в приоткрытые ворота. Шустрая какая, едва догнал её, схватил за талию.

– Пусти! – Аня кричала, вырывалась.

– Успокойся, я отвезу тебя домой, – глаза испуганно бегают, она смотрит на пустынную трассу. Неужели она боится меня ещё больше, чем возможности нарваться на неприятности?

– Нет, спасибо. Я как-нибудь сама доберусь.

– И как? Ты хоть знаешь где мы находимся?

– Нет, доеду на попутках.

– Даже если случится чудо, и посреди ночи тебе встретиться машина, где гарантия, что за рулём не будет маньяк-насильник?

– Ещё один? – это она так намекает на меня? – Снаряд в одну воронку не падает.

– Я не насильник! Ты сама этого хотела, стонала подо мной. Могла бы предупредить, что ты девственница.

– И что бы это изменило? То бы остановился? – нет, конечно, я так её хотел, до сих пор хочу, словно то, что было, всего лишь разминка. Она поняла всё без слов.

– Вот видишь! А я о чём? Ты бы не остановился!

– Нет, но я бы был нежнее.

– Нежнее? Ты? Что-то не верится.

– Так, всё! Мне надоела твоя болтовня, – закинул её на плечо. Мои спортивные штаны сползли с неё, оголяя упругую попку. Так захотел взять и её, уже потянулся рукой, чтобы размять её, потом вогнать палец, расширяя её, а в машине засадить и туда. Но вместо этого просто поправил штаны. Джентльмен, блин.

Дошёл до машины, посадил её на переднее сиденье, для надежности пристегнул ремнем безопасности. Вдруг эта красная шапочка рванёт в лес и найдёт другого волка.

– Куда ехать? – завел машину и выехал со двора. Она сказала адрес. Аня живёт в опасном и бедном районе. Почему-то меня тревожила это мысль.

Всю дорогу молчал, не знал, что сказать. Меня снедало чувство вины. Извиниться? Прости, что трахнул тебя? Но я не жалею об этом. Может, я смог бы поухаживать, чтобы она сама попросила о сексе.

Она отвернулась, сложила руки на груди. Сегодня я вижу её в последний раз, мне так хочется запомнить её черты, легкий аромат. Только рядом с ней я чувствую себя живым.

Мы подъехали к двухэтажному дому, явно в аварийном состоянии. Хрущёвка. Не думал, что такие ещё существуют.

– Прощай, надеюсь никогда больше не увидимся! – произнесла гордячка, выходя из машины.

Она таяла в моих руках, а теперь смотрит на меня с презрением. Врезал по рулю. Что за несносная девчонка? Хлопнул дверью, так громко, что стекла развалюхи вздрогнули, того и гляди посыпятся.

На втором этаже услышал шаги, поворот ключа. Поднялся, дверь была приоткрыта, из-за неё раздавались крики.

– Убирайся отсюда! Ты мне больше не отец! – кричала Аня.

– Что? Не смогла покорить сердце бандита? Сгодилась только на один раз?

Да уж, не повезло Анечке с отцом. Толкнул дверь, вошел, осмотрел помещение. Старенький ремонт, но чистенько. Хозяюшка, видимо, постаралась. Зашел на маленькую кухню, размером с мой туалет.

Картина, как говорится маслом, отец Ани сидит за столом, глушит горькую, занюхивая рукавом. Она, увидев меня, вжалась в подоконник, растеряла весь боевой настрой. Меня неприятно кольнуло это. Что я за тварь такая, что запугал этого кролика с огромными серо-голубыми глазами, в которых можно утонуть, особенно когда они с поволокой желания.

– Что вам нужно? – заикаясь спросила она.

– Ты его знаешь? – округлив глаза, спросил отец.

– Да, это… Максим.

– Ничего себе! Ты знаешь самого Косарева! – восхищался старый чёрт. – Он у меня в доме! И ты с ним трахалась? – радостно спрашивал отец. Щёчки Анечки покрыл густой румянец, губки, напоминавшие на вкус землянику, приоткрылись.

Ничего не говоря, схватил этого урода за шкирку и вывел в коридор.

– Ты сейчас пакуешь манатки и сваливаешь отсюда! – мало ли, вдруг сволочи понравилось торговать дочерью.

– Это мой дом! Вы не имеете права! – я закипел, страшно представить, что могли сделать мои ребята с девочкой, и в притон запросто могли запихнуть. Замахнулся на него.

– Максим! – Аня вцепилась хрупкими тонкими пальчиками в бицепс. – Не надо, пожалуйста! – она или полная дура, что защищает его, или слишком добрая. И то, и другое опасно, другие будут пользоваться этим.

– Ты защищаешь его? После того, что он сделал?

– Я просто хочу, чтобы он ушёл, а ты можешь его убить.

– От пары синяков ещё никто не умирал.

– Макс, пожалуйста, – её голос странно действует, у неё вообще большое влияние на меня.

Удивительно, я выстоял в бою с папиными врагами, когда мы бились стенка на стенку, не дрогнул, когда мне приставили ствол к виску, а хрупкая девочка Анечка может привести меня в смятение. Стоит лишь посмотреть на меня этими завораживающими глазами, и я готов сделать то, что она хочет.

– Максим, – голос молящий.

– Хорошо, я его только выведу, раз ты так просишь.

– Ты не причинишь ему вред? – в её словах распознал контекст: не убью ли я его.

– Всё с ним будет в порядке, будет и дальше прожигать свою никчемную жизнь, – вытолкнул отца в подъезд, обернувшись, прошелся по соблазнительной фигурке, пытаясь запомнить. В душе щемящая тоска, не влияла бы она так на меня, я бы мог провести с ней ещё пару ночей.

– Прощай, – она вздрогнула.

– Прощай, Максим.

– Топай, папаша! – толкнул его в спину, на первом этаже развернул к себе лицом и прошипел:

– Если увижу тебя рядом с Аней, или в этой квартире, тебе не жить. Понял? – в потухших серых глазах страх, а нижняя губа затряслась.

– Я понял, но где же мне жить?

– Твои проблемы, считай, что хату я забрал за долги. Я же предупреждал тебя, чтобы ты шёл домой и больше не играл? Кто тебе деньги-то субсидировал?

– Что? – непонимающе посмотрел на меня.

– Деньги, говорю, кто дал?

– А это, Кислый.

– Хорошо, – сам с ним разберусь с какой стати он даёт деньги тому, кто явно не сможет вернуть.

На улице посмотрел на второй этаж, в окне увидела хрупкую фигуру Ани.

Вот и всё, не увижу больше свою нежную девочку, вернусь к прежней жизни, и секс не станет для меня чем-то большим, пугающим.

Сижу в гостиной, пью пиво. Опять напиздели, немецкое, настоящее! Ага, хрена с два настоящее.

– О, Макс! Смотри какую девочку привел, – Кислый падает в кресло напротив, садит к себе на колени рыжую. Я помню её, та самая, которая залезла ночью ко мне в комнату.

– А мы уже знакомы, – она строит мне глазки, берёт из моей пачки длинную полоску кальмара, посасывает, закатывая глаза, – очень близко знакомы, – хихикает бесстыдница.

– Ммм! Ты уже её трахнул? – Кислый задирает подол короткого, красного платья, демонстрируя полоску трусиков в тон. – Присоединишься?

– Нет, – рыжая меня больше не заводит. -Ты мне лучше скажи, – наклоняюсь ближе, не обращая внимания на почти голую девку, – ты на хрена Аню привел?

– Какую Аню, – мурлычет он, опуская вниз платье и оголяя упругую грудь, Кислый щиплет соски, девушка откидывается ему на плечо.

– Ту самую!

– А, блондинку что ли? Видел в магазине у Ашота, понравилась раньше, чем вы встретились с ней в клубе.

– Она понравилась тебе больше, чем я? – вмешивается рыжая.

– Нет, ты совершенство. А мне всегда достаются огрызки после Косаря. Как ты думаешь, – он сверкнул в меня своими волчьими глазами, – Анечка будет так же громко стонать подо мной, как под тобой?

– Только попробуй её тронуть! Она неприкасаемая!

– О, брат, да ты ревнуешь! Погоди, когда это было в последний раз, – задумчиво произнес Кислый, – да никогда! Крепко тебя блондинка взяла за яйца, – взбесил гад!

– Заткнись! И ты прав, тебе достаются только огрызки после меня. Вон рыжую бери, она мне больше не интересна.

Вышел на крыльцо, вдыхая свежий воздух. Шёл третий день без Ани, и меня не слабо так плющило. Я же решил к ней не приближаться? Она чистая, светлая, я не могу испоганить ей жизнь. Я так привык к легкодоступным девкам, и удивился, что такие, как она существуют.

– На, – Гордыня сунул мне в руку банку пива, – смотрю, знатно тебя штырит, ты даже с Кислым поссорился, – он прищурился, делая глоток из своей бутылки.

– Хрень какая-то. Со мной такое впервые. Я ведь решил, что не подойду к ней больше. Почему не отпускает?

– Может, мало? Встретишься с ней пару раз, и отпустит, забудешь.

Она уже пробралась в мои мысли и забыть её будет чертовски сложно. Воспоминания о ней преследуют меня по пятам. Я часто отвлекаюсь, то думая о нашем горячем танце, то о её глазах, похожих на грозовое небо, вкусе губ…

– Ты опять завис, Макс, – рассмеялся Стас.

– Пошёл на хер! – ухмыльнулся в ответ, он словно читает мои мысли, знает, о чём я думаю. – Ты мне лучше расскажи, что с этой барыгой? Кто за ним стоит!

– Хрен знает, он сдох, и мы так ничего и не узнали.

– Ты грохнул его?

– А я откуда знал, что он таким диким окажется? Ринулся на меня с ножом, я забрал и воткнул в него, чисто машинально.

– Что с ментами? Проблем не было?

– Нет, всё нормально. Кто пойдет против твоего человека. Только мы теперь хрен узнаем его хозяина. Я думаю, в скором времени он сам проявится, главное, чтобы для нас это не стало неожиданностью.

– Мне пофиг, вы не маленькие, меры предосторожности знаете. А меня взять за яйца не получится, родни нет, жены с ребёнком тоже.

– А Аня? – он сузил глаза.

– Ты о чём?

– Все знают про видео, где вы отжигаете в клубе, и они могут подумать, что она тебе небезразлична. А так, какое тебе дело до неё? Ну, полапают ее, может, грохнут, что с того-то? Мало что ли девок на Земле? – меня передернуло от такой возможности.

– Значит так, выясни кто сейчас на рынке по наркоте. Будем вычислять гниду. И нужно последить за Аней.

– Влип ты Макс. Когда свадьба?

– Да не влип я! Просто волнуюсь за девочку. Она не должна пострадать из-за меня, ей и так хватает дерма в жизни. Отец конченый игрок, который не хочет возвращаться к нормальной жизни. Ей не нужен такой как я.

– Ты заботишься о её чувствах? Мне не послышалось?

– Я поступил, как полный придурок. Ясно? Я не привык общаться с такими как она, сам знаешь, какие меркантильные шлюхи нас окружают. Я думал, что она такая же.

– Это сейчас ты сказал? У Косарева проснулась совесть?

– Стас, ты иногда полный придурок! – сунул ему в руку банку пива, часть жидкости выплеснулась, и по футболке Гордыни поползла мокрая дорожка.

– Знай, моя футболка пострадала за правду!

Меня взволновали слова Гордыни, не хочу искать Аню по городу, собирая её по кускам, как это делал мой приемный отец.

Я ушёл, простился с ней навсегда. Но судьба сделала кульбит и мне придется наблюдать за ней издалека. И это очень хреново.

Утром в восемь часов, возле Аниного дома припарковался подальше, чтобы она меня не заметила. Приехал на вишнёвой девятке, на моей первой машине. Решил, что сегодня послежу за ней сам, очень хотелось увидеть Анечку.

Утренняя роса опустилась на лобовое стекло, из-за разницы в температуре оно запотело, включил дворники и увидел Аню. Она шла, кутаясь в белый кардиган крупной вязки, делавший ее фигурку более хрупкой. Отсутствие косметики ей очень шло, она такая миленькая, домашняя. Белокурые волосы, поднятые в высокий хвост, покачивались в разные стороны.

Подождал, когда она отойдет подальше, и повернул ключ зажигания. Старушка девятка потарахтела и не завелась. Чертыхнувшись, подкачал бензин, и только после этого услышал звук мотора. Что-то застучало, похоже шаровая полетела. Ох, и намучился я с ней, когда отец только купил ее. То граната полетит, то шаровая, то датчик холла, в общем, капец. Нужно что-то понадежнее, а не то сломается в самый неподходящий момент.

Доехал быстро, припарковался с торца здания, откуда можно было видеть вход в магазин и чёрный вход. В полдень, со стороны черного входа и вышла Аня. Она мило болтала с грузчиком, смущенно улыбалась. Парню явно нравилась она, он заигрывал, и когда коснулся щеки моей Ани, не выдержал, вышел из машины.

Она сразу заметила меня, удивлённо посмотрела, на мою машину, а потом убежала в магазин. Я за ней. Лавируя между коробками с продуктами, следил за своей жертвой.

– Эй, мужик, ты куда? – спросил нахальный грузчик.

– Отвали!

– Тебе нельзя здесь находится! Это помещение только для сотрудников.

– Пошёл на хрен, я хозяин этого здания, где хочу там и хожу.

– Ага, конечно, хозяин разъезжает на старой девятке. Если ты владелец, тогда я Анастасия Волочкова.

– Ну и танцуй отсюда, не лезь не в своё дело.

Аня спряталась за кассой.

– Максим? – удивлённо спросила её подруга, бейджик на груди которой гласил: продавец-кассир Вероника. Отмахнулся от неё.

– Что это сейчас было? – угрожающе спокойным голосом спрашивал Аню, а внутри всё кипит, клокочет от злости. Пока я безнадежно пытаюсь выкинуть её из головы, она флиртует с другим!

– Ты о чём? – спокойно спрашивает она, раскладывая на витрине пачки жвачек.

– О чём? О нём! – тычу пальцем в рядом стоящего грузчика.

– Анютик, все в порядке? – заботливо спрашивает он. – Может, вывести отсюда этого придурка?

– Анютик?! Что у тебя с ним?

– Не твоего ума дело! Мы, кажется, с тобой попрощались навсегда.

– Я её парень! – гордо отвечает за Аню этот смертник.

– Что?! – одновременно с Аней спрашиваем грузчика.

– Ну, ты же собиралась пойти со мной в кино, – виновато говорит парень. – Я потом хотел предложить встречаться.

– Ты идёшь с ним в кино?! – она скрещивает руки на груди.

– А даже если это так, то что? – с вызовом смотрит на меня. – Я не твоя собственность!

– Уверена? – она осмелела, думает, что сможет и дальше прятаться за столом кассы. Перепрыгиваю ленту, хватаю ее за талию и впиваюсь в губы со вкусом земляники. Она колотит меня по груди, заворачиваю руки назад. Мой язык встречает преграда зубов, крутит головой, фиксирую одной рукой затылок, другой, через одежду, нахожу сосок и щипаю. Она издает протяжный стон, пользуясь моментом врываюсь внутрь.

Чёрт, какая же она сладкая девочка, мозг расплавился, жадно шарю по телу рукой, сжимая аппетитную попку, притягиваю ближе, даю ей почувствовать, как сильно скучал. Расстегнув пару пуговиц формы, нахожу голый животик вожу пальцем по нежной бархатной коже, рисуя узоры на коже, она дрожит, выгибается мне навстречу. Нас прерывает её подруга.

– Ни хрена себе! Уф, как горячо! – после этих слов Аня приходит в себя, понимает, что мы здесь не одни, и кусает меня за губу.

Выпускаю ее из рук, меня всего колбасит, как магнитом тянет к ней обратно, и даже припухшая губа не останавливает.

– Ты только моя! Я доказал тебе это?

– Нет! – упрямо твердит она, сжимая кулачки.

– Если бы не твоя подруга, я бы трахнул тебя прямо здесь, а ты просила бы только об одном, чтобы я не останавливался, – приблизился к уху и прошептал: – Спорим, твои трусики намокли? – по розовым щекам понял, что прав.

– Ненавижу! – шипит она. – Чтоб ты провалился сквозь землю, прямиком в ад, и горел там вечно!

– Только если с тобой. Увижу, что ты с кем-то флиртуешь, поимею тебя прямо на глазах ухажёра.

– Пошёл вон, Косарь! – моя смелая девочка, хочет меня, но всё равно сопротивляется. Не понимает, что это заводит меня ещё больше.