Текст книги "Кир и Йенни"

– Что случилось? – спросила я, снимая куртку.

– Оля не едет в Париж!

– И что, мы тоже не едем? – протянула Маша.

– Вот этого-то я и не знаю… – Ира глубоко вздохнула. – Скорее всего, нет…

Мне казалось, что мое сердце остановилось. И, увы, не отдышалось и не пошло снова. Стало страшно, что теперь Дениса я увижу только зимой, и обидно, что пришлось пережить эти мучительные дни с папой и Киром абсолютно зря.

– Как нет, почему нет? – говорила расстроенная Маша. – Мы не можем без Оли поехать?

– Я боюсь, что вы не справитесь, девочки. Более того, Жене надо будет поехать по делам с другим молодым человеком…

– Ну и что? – сказал я. – Мы Машу не бросим! Тем более она единственная из нас всех знает французский язык.

– Кирилл сказал, что еще и Максим знает…

– Ну вот, тем лучше! – обрадовалась я.

– Ох, девочки, боюсь я за вас… Там надо документы подписывать, юридические вопросы решать, а у вас опыта совсем нет.

– А почему Оля-то не может ехать?

– Ох, это кошмар какой-то. Я вам скажу, только по секрету, ладно?

– Да, – хором ответили мы с Машей.

– У Оли убили племянника…

Мы с Машей переглянулись. Не знаю, откуда, как и почему, но я почему-то была уверена, что рассказ Маши с утра про Селиверстову и сложившаяся ситуация – не просто совпадение. По спине пробежали мурашки, в горле встал ком. Как же все это было страшно.

– Ир, скажи, а племянника случайно не Паша звали? – тихим голосом очень осторожно спросила Маша.

– Паша. – Ира вопросительно и встревоженно посмотрела на нас.

– Я сегодня Жене с утра рассказывала про свою подругу Аню Селиверстову, у которой убили жениха Пашу. Ударили несколько раз ножом…

– Боже мой! – Ира приложила ладони к лицу, на глаза навернулись слезы.

Это и был тот самый Паша, как мы выяснили позже. Мы с Машей заплакали вместе с Ирой. Она рассказала, что знала его, что он был потрясающим мальчиком.

В такие моменты я всегда представляла, будто что-то такое же страшное произошло в моей семье, и только так понимала всю трагичность ситуации. Никому не пожелаешь такого горя.

– Женечка, солнышко, – вытирая слезы салфеткой, начала Ира, – тогда я перешлю деньги Кириллу обратно, а ты полетишь в счет Олиной поездки…

– Нет! – неожиданно громко крикнула я. – Ир, нет. Я не хочу, чтобы у моей поездки была такая цена. Оля не смогла и все. Покупай билеты на те деньги, что тебе прислали, очень прошу.

– Ладно, хорошо, понимаю. – Ира быстро закивала.

Встреча оказалась довольно тяжелой, нам троим было не о чем говорить. Поэтому мы оставили у Иры паспорта и решили поехать по домам.

– Жень, ты молодец, – заговорила Маша, пока мы ехали в лифте.

– В смысле?

– Ну, что не стала ехать вместо Оли, несмотря на всю ситуацию с Кириллом.

Я кивнула Маше в ответ.

– Цена этой поездки и так велика, – сказала я, когда мы вышли на улицу. – Но знаешь, что я поняла из всей этой ужасной истории с парнем Ани?

– Что? – почти шепотом и как будто с замиранием сердца спросила Маша.

– Нельзя играть с чувствами людей, потому что ты не знаешь, когда их может не стать…

– Ты думаешь, Аня не любила Пашу? – ошарашенно спросила Маша.

– Господи, нет! Я имела в виду… – В этот момент мне резко перехотелось обсуждать эту тему. – В общем, неважно, забей. Но Аня любила Пашу, а Паша Аню. В этом я не сомневаюсь.

– Угу, – кивнула Маша, и ее глаза покраснели.

До метро мы шли молча. Я попрощалась с Машей около входа на станцию «Площадь Революции», а сама пошла до «Кузнецкого моста». И почему Маша тогда решила, будто Аня не любила Пашу? Я же совсем не это имела в виду. Или, может, она подумала, что я не люблю Дениса? Вот так вот завуалированно? Нет, бред, я уже начинала себя накручивать. Надо просто беречь тех, кого любишь, и отпускать тех, к кому ты равнодушен, потому что трагедия может произойти в любую секунду, и потом ты будешь жалеть о собственной глупости всю жизнь. В этом и был смысл моей фразы. Странно, что Маша ее не поняла. Да и какая разница, как она поняла мои слова? Что бы там кто ни думал, я знаю, кого люблю. И точка.

Через сорок минут я была дома и не успела переодеться, как мне позвонили по «Фейстайму». Мама.

Я ответила с макбука.

– Привет, мамуль!

– Женечка, привет… – У мамы было встревоженное лицо.

– Мам, ты говори, я только пришла, буду по ходу переодеваться. – Я развернула ноут, а сама пошла к вешалке с одеждой.

– Да, хорошо, дорогая. Жень, мне папа все рассказал… И мы решили, что лучше будет, если я с тобой один на один поговорю.

– Почему? – улыбнулась я, ведь это было так мило со стороны родителей.

– Как хорошо, что ты улыбаешься! Я просто так нервничаю. – Мама глубоко вдохнула.

– А о чем конкретно ты хотела поговорить? – Я, натягивая майку, села на стул и повернула к себе комп.

– О твоем замужестве.

– Мам… – Я хотела сказать, что все в порядке. Мне было так неловко обсуждать все это с мамой.

– Нет, дорогая, ты послушай! – Мама так нежно и по-домашнему улыбнулась, что мне стало очень тепло и спокойно на душе.

– Да, слушаю, мамуль.

– Пойми, мы с папой не против твоих отношений, не хотим и никогда не будем лезть в твою личную жизнь. Мы любим тебя и поддержим любое твое решение. Просто что я, что папа… Не знаю, мы чувствуем, ты что-то недоговариваешь… Радостные новости так не сообщают, да и вообще, все как-то сумбурно. Папа говорит, что ты какая-то сама не своя в последнее время…

Мама замолчала.

Мне так хотелось рассказать родителям все, но я просто не могла. Я так боялась, что упаду в их глазах, что они узнают обо мне больше, чем должны знать. Ведь это будет для них потрясением. Да и как? Как все рассказать? С чего начать? С Кира? Дениса? Сжав кулаки под столом, я решила, что буду молчать… Хотя отвечать что-то надо было.

– Мам, на самом деле все хорошо. – Я старалась улыбаться максимально искренне. – Про Дениса вы знаете. Просто мне сейчас очень тяжело без него, и еще это предложение, оно совсем меня с ума свело… Да ты и так знаешь, ведь сама ждала папу из армии.

– Жень, можно тебе кое-что скажу? Ты только не обижайся.

– Давай. – Сердце сжалось.

– Папа тебе все сказал очень резко, за что я его уже отругала, но, правда, подумай дважды. Этот мальчик уехал от тебя на год и делает тебе предложение по интернету. Мне кажется, что это неуважение с его стороны…

– Мам! – Негодование начинало нарастать.

– Женя, послушай, – мама стала говорить серьезнее, – я не утверждаю, что знаю, как лучше. Просто считаю нужным сказать тебе, что думаю.

– Я поняла тебя, мам. Можно только попросить тебя?

– Конечно, можно.

– Не говорите с папой обо всем Артему с Андреем.

– Хорошо, не будем.

– Я поняла тебя, мам, но я правда люблю его… И все очень непросто, но я не хочу сдаваться. И он не хочет.

– Милая, но тебе всего двадцать один год! А сколько лет мальчику?

– Мам, его зовут Денис, ему двадцать шесть. Скажи, что ты хочешь всем этим сказать? Какой реакции ты от меня ждешь?

– Женя, прекрати! – Мама немного повысила голос. – Я не знаю, чего жду. Я твоя мама и переживаю, это все, что я хотела тебе сказать!

– Чем он вам не угодил? – Я начинала закипать.

– Доча, мне кажется, наш разговор начинает приобретать какие-то неприятные оттенки.

– Знаю. Ладно, мам, поняла тебя. Как у вас дела? Как в салоне?

Мы проболтали с мамой еще минут десять, я рассказала ей все новости о работе, кроме поездки в Париж, конечно. Потом мы попрощались, и мама поехала с работы домой, а я пошла приготовить себе что-нибудь поесть. Пока готовила ужин, перекидывалась с Денисом сообщениями. Мне так хотелось рассказать ему, что совсем скоро я буду уже в Париже и мы увидимся, но я сдерживала себя из последних сил. Решила сделать ему сюрприз. Ждать оставалось совсем чуть-чуть…

13

 
Караванами, пароходами
Я к тебе прорвусь,
Mon amie.
 

Мумий Тролль

«Это по любви»

Наступил день Икс. У меня буквально дрожали коленки от страха. Я врала родителям и Денису, самым главным людям в жизни. Даже братьям ничего не сказала. А вдруг они будут звонить? Вдруг захотят поговорить по видео? Как я буду выкручиваться целую неделю? У меня не было ответов на эти вопросы, но я не отступала, мое сердце подсказывало, что все правильно. Ира выслала мне на почту подробную инструкцию того, что надо будет сделать в течение следующей недели, такое же письмо прислал Кирилл. Я хоть и пыталась вникнуть, но от страха и волнения не могла ничего запомнить, поэтому искренне надеялась, что Маша и коллега Кира – Макс – сами все прекрасно знают.

Раздался звонок в дверь. Это была Маша. Мы договорились, что она приедет ко мне, и потом вместе вызовем такси и поедем в аэропорт. Кир, конечно, порывался приехать за нами, но я наотрез отказалась.

– Ты чего? – Маша стояла на пороге, с сияющей улыбкой, но с ней не было ни чемодана, ни сумки, только рюкзак.

– В смысле? – Она вошла и закрыла входную дверь.

– Ну а где чемодан?

– А-а-а, это… Я куплю чемодан там и положу в него кучу шмоток, которые тоже куплю в Париже! А сейчас еду с одним рюкзаком.

– Понятно, ну ладно, проходи. Я уже почти собралась. Такси приедет через где-то час.

Маша прошла на кухню и поставила чайник, а я в свою комнату – собрать оставшиеся вещи. Одежду и прочее я сложила еще вчера, чемодан стоял готовый в прихожей, осталось проверить рюкзак с документами, деньгами, в общем, самым важным. Я иногда была так рада, что родители нас с братьями чрезмерно не баловали в детстве, хотя денег всегда было в достатке. Поэтому я периодически откладывала часть того, что мне щедро присылал папа. Так, за год я, особо не напрягаясь, накопила около ста тысяч. Вчера сняла их со счета в банке и обменяла на евро, получилось чуть меньше полутора тысяч. Когда я откладывала эти деньги, то думала, что куплю себе машину, а теперь взяла их с собой в Париж. Хоть я и не рассчитывала тратить все, но решила ничего не оставлять, мало ли что может там случиться.

– Так, ну вроде бы все, – сказала я, затягивая веревку на рюкзаке.

– Собралась? – спросила Маша, облокотившись на дверной косяк у входа в мою комнату.

– Да, все, пойдем на кухню, я тоже чай попью.

Когда я зашла на кухню и посмотрела на шкаф, стоявший в углу, мне пришла в голову неплохая мысль.

– Может, по бокальчику? А то нервы на пределе, – предложила я, достав из шкафа бутылку красного сухого вина.

– Хм… А давай! – Маша залпом выпила чай и сполоснула кружку в раковине. – Самое главное – не напиться.

– Это да, потому что нам еще регистрация предстоит, перелет, знакомство с Максом… Вообще, хорошо, что у нас не утренний рейс.

– А что за Макс?

– Коллега Кира, больше ничего не знаю. Поедем с ним по каким-то его делам. Тебе надо будет переводить, если понадобится.

– Что? Деловую встречу? Ты с ума сошла!

– Просто помочь скоординироваться и все такое.

– Слушай, ты не пугай так, а! – Маша достала с полки два бокала, пока я откупоривала бутылку. – Я знаю французский, но чисто разговорный.

– Думаю, этого будет достаточно. Да и Макс вроде как тоже знает французский.

Я разлила вино по бокалам, мы чокнулись и выпили.

– Ты же родителям так и не сказала, что улетаешь? – спросила Маша.

– Не-а…

– А что, если спалят?

– Надеюсь, не спалят, Маш. Не хочу об этом думать…

– Денису тоже не сказала?

– Нет, это сюрприз. – Я аж таяла при одной мысли о том, что скоро его увижу.

– Хм, понятно… – Маша как-то странно на меня посмотрела.

– Что понятно?

– Ну, что это сюрприз. – Маша отвела взгляд в сторону.

Я вообще не поняла этих взглядов, но решила забить. Сейчас было точно не до этого. Где-то минут через двадцать мы заказали «Яндекс. Такси», и вскоре мне пришло оповещение, что машина подъехала. Я убрала оставшееся вино и помыла бокалы. Мы еще раз проверили содержимое рюкзаков, присели «на дорожку» и начали наше путешествие.

* * *

– Вы до Шереметьево заказывали? – спросил таксист, когда мы вышли из подъезда.

– Мы! – ответили хором я и Маша.

– Поехали тогда, – улыбнулся нам дядечка и погрузил в багажник мой чемодан.

Перед тем как сесть в такси, я подняла глаза и посмотрела на свои окна. В тот момент задумалась о том, с какими мыслям, с чем и с кем я буду, когда вернусь сюда через неделю и так же подниму глаза вверх? Мне стало немного жутко. Мое сердце что-то предчувствовало, я не понимала, хорошее или плохое, но точно знала: это что-то важное и с намеченного пути уже не сойти.

Добрались до аэропорта мы довольно быстро, не обошлось, конечно, без пробок на Ленинградке, тем не менее мы прибыли вовремя. Я договорилась встретиться с Киром и Максом в аэропорту, но увиделись мы у входа. Пока таксист доставал мой чемодан, мимо проехала машина Кира и припарковалась недалеко от нас. Максим чисто внешне выглядел намного проще Кира. Он был блондином среднего роста, нормального телосложения, с правильными чертами лица. Одет в худи и джинсы. В руках кожаная дорожная сумка. Плюс очки в толстой оправе сбрасывали ему лет восемь, и при некоторых ракурсах он напоминал подростка.

Кир и Макс подошли к нам.

– Привет, Жень! – Кир поцеловал меня в щеку. – Знакомься, это Макс. Макс, это Женя и, как я понимаю… Маша?

– Да, Маша. – Подруга скорчила недовольную гримасу. Я и забыла, что она не питает любви к Киру.

– Ну вот, Макс, с этими дамами тебе придется провести целую неделю.

– Ничего такие, норм, – сказал Макс, абсолютно не меняясь в лице, как будто произнес рядовое «привет».

– Пойдем, – кивнул Кир, и мы все двинулись ко входу в аэропорт.

Уже тогда я предчувствовала, что поездочка будет веселая. Я, неврастеничка и паникер, инфантильная и всем недовольная Маша и такой вот… Макс. Я вообще не представляла, как мы проведем эту неделю.

Пока мы стояли в очереди на регистрацию, всю беседу тянули на себе я и Кир. Эти двое молчали и даже не пытались подключиться к разговору.

– Как на работе дела? – Я не знала, что еще спросить.

– Нормально. А у тебя в универе? – спросил Кир.

– Так себе, как обычно.

– Понятно.

– Угу.

– Макс! – Кир обратился к Максу, который стоял и что-то рассматривал у стоек регистрации. – Ты все взял для конференции? Все помнишь?

– Да, все, – опять без эмоций и изменений в лице ответил Макс.

– Максим, а вы кем работаете? – спросила я, чтобы хоть как-то наладить с ним контакт.

– В отделе Кирилла, директором по продвижению.

– Нравится? – продолжила я.

– Нормально.

– Понятно.

Несколько минут мы молчали, Киру позвонили по работе, и он отошел поговорить. Как раз подошла наша очередь на регистрацию.

– Здравствуйте, можно ваши паспорта? – улыбнулась нам милая и жизнерадостная сотрудница аэропорта.

– Да, конечно. – Я собрала у всех паспорта и протянула девушке.

– Вы вместе летите?

– Да, вместе.

Пока я решала вопросы регистрации и сдачи багажа, а Кир говорил по телефону, эти двое стояли на расстоянии полутора метров друг от друга, уставившись в свои телефоны. Безудержное веселье.

– Ребят, – к нам подошел Кир, – в общем, как мы договорились с Ириной, я заказывал вам два номера…

– Надеюсь, не за свой счет? – Я даже не заметила, как громко это сказала.

– Нет, не за свой, успокойся. Так вот, там возникла какая-то проблема, и, в общем, вы будете жить втроем в одном номере…

– Чего?! – спросили хором Маша и Макс. Вдруг оказалось, что они не такие уж и неразговорчивые.

– Ну да, там одна двухместная кровать и вам принесут еще кушетку.

– А в отеле нет еще номеров, что ли? – обнаглевшая Маша не успокаивалась.

– Нет, что ли, нет, – улыбнулся Кир.

– Ну ладно, – вздохнул Макс. – Нет так нет. Посплю на кушетке. Все равно меньше чем на неделю едем, тем более одну ночь вообще не будем ночевать в отеле.

– Как так? – спросила я.

– А, да, Жень, – начал Кир. – Вам надо будет поехать в пригород Парижа, в Мец, по нашим делам с Максом, это на один день. Так, сегодня воскресенье, получается, вечером в понедельник вы уже туда едете.

– А наши дела по шоуруму? – спросила я.

– Они в среду, Жень, и с утра в понедельник, – ответила Маша.

– Да, я с Ирой все обсудил, так что все ок, – сказал Кир.

– Ну что, пора идти… – Макс посмотрел на свой посадочный талон.

– Береги дам! – Кир пожал ему руку.

Маша махнула рукой Кириллу, поблагодарила его за помощь, и они с Максом пошли в сторону паспортного контроля.

– Ну что, удачи тебе там, Жень.

Сказав это, Кир на меня так посмотрел, что к горлу подступил ком.

– Кир…

– Что?

– Спасибо тебе…

– Жень, не надо! – перебил меня парень. – Я уже взрослый, мне не надо ничего объяснять. Я все понимаю и знаю.

– Как так вы все всё знаете и понимаете, одна я ничего не знаю и не понимаю…

– Жень, не переживай, все придет тогда, когда придет. А сейчас просто наслаждайся тем, что происходит… Ты это заслужила, правда.

– Хорошо.

– И еще… – Кир замолчал.

– Что, говори!

– Да так, неважно. Просто будь счастлива, Жень.

Я ничего не ответила. Мы обнялись, я поцеловала Кира в щеку и пошла догонять Машу и Макса. Хотела обернуться, но не стала. Или просто не смогла.

* * *

Спустя двадцать минут, пройдя паспортный контроль, мы уже сидели втроем в кафе в ожидании объявления посадки.

– Жень, ты что такая грустная?

– Да нет, ничего.

Хотя, конечно, мне хотелось сказать, что все дело в этой дебильной до последнего своего миллиметрика ситуации, но меня опередили.

– Из-за Кирилла переживаешь, что ли? – Макс подал голос, посмотрев в сторону и сделав глоток кофе.

– Что, прости? – Как-то быстро мы перешли на ты.

– Да расслабься, я знаю всю вашу Санта-Барбару. И весь офис знает.

– И что ты знаешь?

Макс начинал меня раздражать.

– Ну, что он тебя любит, что у тебя другой и что Кирилл страдает уже второй год. В принципе, все. А! Ну да, еще что у вас ничего не было.

В этот момент я вспомнила о секретарше Кира – Лене, и картина прояснилась.

– Боже, как стыдно! – Я закрыла лицо руками.

– Да ладно тебе, забей. Никто не знает, что это именно ты.

– Да в этом, что ли, дело, по-твоему?

Макс пожал плечами и приступил к булке. В тот момент я поймала на себе тот же странный взгляд Маши, которым она посмотрела на меня еще дома, когда мы только собирались уезжать.

– Маш, все в порядке?

– Да.

– Ты просто уже второй раз так странно смотришь.

– Нет, Жень, все хорошо. – Маша, как и Макс, отвела взгляд в сторону.

У меня складывалось впечатление, что эти двое какие-то разлученные в детстве брат и сестра. Как же они были похожи. Но я решила не доставать Машу. И вообще, как сказал Кир, надо просто наслаждаться тем, что происходит. Я лечу в Париж.

– Максим…

– Чего? – спросил Макс с набитым ртом. Более непосредственных людей я в своей жизни не встречала.

– Почему Кирилл все-таки оплатил мою поездку? Скажи честно.

– Я не знаю.

– Ты знаешь. И понимаешь, о чем именно я спрашиваю. Ничего, что я на «ты»?

– Да не, все норм. Но, Женя, мы с тобой не настолько близки, чтобы делиться такими вещами… Может, через парочку дней, за бокальчиком чего-нибудь крепкого я тебе расскажу, что к чему. Но сейчас совесть пока не позволяет.

– Все понятно. Ну что ж, хорошо, когда совесть есть, а еще лучше, когда она не мучает.

Обычно в таких ситуациях мне становится неловко или стыдно, когда о чем-то спрашиваешь человека, а он тебя отшивает с ответом. Но сейчас почему-то было так все равно… Хотя я очень сомневалась, что Макс скажет мне что-то новое. Я и сама не знала, зачем спрашивала. Наверное, просто мазохистка. Спустя пятнадцать минут объявили посадку на наш рейс, и мы направились к выходу. Я почему-то думала, что Маша и Макс в жизни не найдут общий язык, тем не менее они шли и болтали о каком-то новом приложении по поиску крутых туров. Я шла поодаль и пыталась радоваться происходящему.

В те минуты, что мы стояли в очереди, я подавала девушке свой посадочный талон, мы проходили к самолету, заходили в салон, закидывали наверх рюкзаки и усаживались на свои места, меня словно осенило. Всего несколько минут назад я убеждала себя, что надо жить в моменте и наслаждаться им, как мне сказал Кир. До этого я уверяла себя, что мамины слова о мужчинах – стопроцентная истина. Ну и, конечно, наставления Регины Витальевны были для меня спасением, их я принимала за чистую монету. В тот момент ком подступил к горлу, я ощутила себя настолько глупой и жалкой, что захотелось просто куда-нибудь убежать, подальше от людей… Все, что я делаю всю свою жизнь, – слушаю других. В этом оглушающем шуме чужих мнений совсем забыла, кто я есть. И, самое главное, чего хочу. Я еле сдержала себя, чтобы не разрыдаться, и тут поняла: все-таки было что-то громче мнения других, и это жило в моем сердце. Любовь к Денису. И хоть из моих глаз невольно хлынули слезы и в тот момент я посылала про себя каждого человека, которого зачем-то слушала, мою душу все-таки грел тот факт, что внутри еще было что-то сильное, а не только слабость, ведущая меня на поводу у других. Что я еще чего-то стою. И что, наверное, умею любить.

– Жень, ты чего?! – Маша увидела, как я плачу.

– Все в порядке, это так, ерунда, – с трудом ответила я.

Мне так не хотелось, чтобы она видела меня плачущую, я пыталась изо всех сил сдерживать слезы, но из-за этого начала плакать навзрыд.

– О господи! – Маша обняла меня. – Блин, Жень, ты меня пугаешь!

Я ничего не могла ответить, грудь поднималась в такт нервному, порывистому дыханию, из глаз лились слезы, нос был заложен… Да даже если бы я и хотела что-то сказать, то просто физически не смогла бы. Мне тогда казалось, что из меня выходят все эмоции, которые дремали последние несколько месяцев. Да и такое внезапное осознание тоже не может не повергнуть в шок… Ну, или в такую истерику.

– Девушка, принесите, пожалуйста, нам воды и салфеток, – попросила Маша проходящую мимо стюардессу.

– Да, конечно, – ответила та и остановилась у нашего ряда. – Извините, у вас все в порядке?

– Да-да, – начала Маша. – Просто уже соскучилась по близким, не хочет улетать.

– Понятно. Не грустите! Сейчас все принесу. Не забудьте пристегнуть ремни! – Милая стюардесса улыбнулась нам и пошла в другую сторону салона.

– Что с ней? – опять с абсолютным покерфейсом, как будто вопрос был о том, который час, спросил Максим, сидящий у прохода.

– Я не знаю, – ответила Маша. – Пытаюсь узнать.

– Это не из-за меня?

На этом вопросе мы с Машей синхронно повернули головы в сторону Макса, застыв с вопросительными выражениями на лицах, как будто бы и не было истерики несколько секунд назад.

– Ну чего? – начал Макс. – Вы же женщины!

– Исчерпывающе, – ответила я, шмыгая носом. Видимо, сексизм передается у них в офисе воздушно-капельным путем.

– Да ладно тебе, забей, все в этом мире придумали люди, которые ничем не лучше и не хуже тебя. Просто расслабься, живи не по чужим правилам, а по своим. И вот увидишь, жизнь изменится! – улыбнулся Максим и положил в рот леденец.

– Он мне однозначно нравится, Маш, – иронично сказала я, вытирая слезы.

– Да уж… – пробормотала она и глубоко вздохнула, тем самым выразив Максиму свое презрение.

– Водичка и салфетки! – Стюардесса улыбнулась нам и протянула салфетки со стаканом воды.

Через несколько минут мы выехали на взлетную полосу и начали разгон. Я всегда до жути боялась летать, но сейчас пребывала в таком моральном истощении, что было уже абсолютно наплевать, взлетит самолет или нет и долетит ли вообще. Мне просто хотелось раствориться, исчезнуть, потому что я очень устала от самой себя. Через минут двадцать, когда самолет набрал высоту, милашки-стюардессы в оранжевой форме стали разносить напитки.

– Женя, – позвала Маша и как-то немного виновато посмотрела на меня.

Я узнала тот самый взгляд, который преследовал меня с утра.

– М? – равнодушно ответила я.

– Мне надо с тобой серьезно поговорить.

14

 
Когда-нибудь дым рассеется, расплавится,
Когда-нибудь ты попробуешь расслабиться…
Когда-нибудь все забудется, наладится!
 

The Uchpochmack – Someday

– Ну поговори…

В тот момент меня охватило какое-то полное равнодушие, и, казалось, меня уже ничем не удивить.

– В общем, Жень, – Маша глубоко вздохнула и повернулась, – я понимаю, что это не мое дело, но реально не могу молчать. Тем более ты уже поплакала.

– Маш, ты начинаешь меня напрягать, ну скажи уже.

– Ого, похоже, начинается самое интересное! – К нам повернулся Макс.

– Ты умный самый, что ли? – огрызнулась Маша.

– Ну, тут как посмотреть… Уж точно поумнее тебя, потому что не стал бы так начинать разговор о чем-то серьезном, – улыбнулся Максим.

– Как это «так»? – Маша была явно раздражена.

– «Ты уже поплакала» – такое ощущение, будто ты ее добить хочешь. Жень, если что, я за тебя! – Макс мне подмигнул.

– Если хочешь послушать, слушай молча, ок? – отрезала Маша и повернулась обратно ко мне.

Тот пожал плечами и заинтересованно продолжил прислушиваться и посматривать на меня.

– Жень, в общем, Юля иногда спит с Серегой…

– Какая Юля? Какой Серега?

– Ну, моя подруга Юля. А Серега – тот, который принес тебе кольцо.

– Пусть спят, мне-то что, я не против. Откуда они знают друг друга?

Макс заржал.

– Ты можешь помолчать? Что смешного? – воскликнула Маша, снова повернувшись к Максу. Казалось, еще секунда, и она его ударит.

– Да ничего-ничего, продолжай! – Макс улыбнулся.

– Капец, бесит…

– Маш, да успокойся ты. И вправду пока все звучит очень забавно. Ну, продолжай. – сказав это, я сама засмеялась в унисон с Максом.

– Ладно, – выдохнула Маша. – У них какие-то общие компании. Но это точно тот Серега, она показала мне его фотки, я переспрашивала. И незадолго до нашего отлета я виделась с Юлей, она рассказала то, что узнала от Сереги. А он это знает от Дениса.

– Что знает? – Смех как отрезало.

– Ну, короче… Я не знаю, стоит ли тебе говорить.

– Скажи уже, раз начала! – Улыбка окончательно сошла с моего лица.

– В общем, он общается со своей бывшей девушкой… Она хочет к нему вернуться.

– А Денис – это, что ли, тот самый чувак, которого ненавидит Кирилл? – спросил Макс.

– Да, тот! – резко и грубо ответила Маша.

– Воу-воу-воу, вот это поворот!

Я уже не слышала, что они говорили. И что странно, почему-то не начала истерить, а смогла спокойно и холодно рассуждать. Если все, что дошло до меня через сарафанное радио, – правда, то это очень больно. Хотя, наверное, я заслужила, потому что сама далеко не ангел. И почему-то даже заплакать не смогла, хотя захотелось… Ведь это не просто какая-то девушка, а бывшая. Бывшая! Из прошлого! Того самого прошлого, которое я ненавидела и к которому ревновала. И попробуй тут не поверить в карму.

– Маш, – начала я, – а это точно? Может, просто сплетни?

– Ты такая спокойная… Вообще не похоже на тебя, – немного испуганно сказала Маша. – Смысл Юле врать? Как и Сереге? Я решила, что это правда, и поэтому сказала тебе.

– Может, и правда.

– И все? – затаив дыхание, спросила Маша.

– Что «все»? – переспросила я.

– Это все, что ты скажешь?

Когда Маша задала этот вопрос, переключился перевела взгляд на Макса. Он смотрел на меня так серьезно и даже немного напряженно, без нотки иронии или сарказма, которую я видела до этого на его лице. Как будто бы увидел меня с той стороны, с которой редко можно узнать человека всего лишь за пару часов знакомства.

Я опять посмотрела на Машу.

– Маш, ну а что мне сказать? Если это правда, мне больно и обидно, если нет – то без разницы, с кем Юля спит и что ей рассказывают. А в каком контексте это все было сказано?

– Он рассказал Юле о том, как помогал Денису сделать тебе сюрприз… – Маша глубоко вздохнула. – И сказал, что и когда он делал предложение, и до этого, и после он общался с бывшей. Созванивался и все такое… А о чем они общались – этого ни я, ни Юля не знаем.

У меня внутри все просто упало. Нет, это было не сердце, с грохотом скатившееся в пятки. Все мои внутренности рухнули вниз, как старый обвалившийся многоэтажный дом. Спокойствие меня покинуло. Из глаз покатились слезы.

– И как это все понимать? – сквозь плач выдавила из себя я. – Зачем делать предложение и хотеть вернуться к бывшей? Что за хрень?

Маша молчала.

– Жень, это нормальная практика, – заговорил Максим, разбавив гул работающих турбин своим спокойным и монотонным голосом. – У мужчин так всегда.

– В смысле? – спросила Маша.

– Очень часто перед тем, как начать с кем-то строить отношения или сделать предложение, у мужчин всплывает какая-нибудь девушка из прошлого. Они пофлиртуют, пообщаются, может, даже переспят…

На этой фразе я начала рыдать еще сильнее.

– Блин, ты можешь помягче, а? – увидев мои рыдания, наехала на Макса Маша.

– Я говорю как есть. Продолжать?

– Продолжай! – вытирая слезы, воскликнула я.

– Мужчины – они такие. Это вы, женщины, более чуткие и проницательные, что ли. Нам нужно сначала черпнуть сполна какого-нибудь говна и понять, что мы хотим чистой и искренней любви. Тем более ты сама не лучше! У тебя вон жених есть, а ты Кирилла мучаешь зачем-то…

– Спасибо, мне полегчало, – почти успокоившись, сыронизировала я, – с Киром у меня ничего не было. И, знаешь, не все женщины ищут чистую и светлую. Некоторые с утра до ночи только и делают, что черпают говно.

– Ну, мы ж говорим сейчас о вас, – Макс окинул нас взглядом и улыбнулся, – умных и рассудительных девушках.

Я одарила Макса секундной натянутой улыбочкой и полезла в сумку за салфетками.

Некоторое время мы летели молча, очевидно, каждому было о чем подумать. Я тогда поняла, что мне нет смысла делать из всего этого трагедию. Пусть общается. Предложение же он сделал мне и хочет, чтобы я стала его женой. В этот момент я посмотрела на свое кольцо… Почему-то при взгляде на него мне стало намного лучше. В конце концов, у всех нас есть прошлое, какое-никакое. Я в школе тоже целовалась и обнималась с парнями, это, конечно, не отношения, не секс, но Денису тоже могло бы быть неприятно, если бы он начал в этом копаться. От одного выражения «в школе» мне стало смешно. Так нелепо. Конечно, неприятно и обидно, но куда больше смешно. Мои попутчики вопросительно посмотрели на меня. Я улыбнулась им и помотала головой, дав знак, что все в порядке. Я люблю Дениса. Люблю. И точка.

– Дамы, выпить не хотите? – ехидно улыбнувшись, предложил Макс.

– Почему бы и нет, – сказала я.

– Ну ладно, я тоже выпью тогда, а что? – оживилась Маша.

– Шампанское будете? – предложил Максим.

– Давай.

– Ты нас споить хочешь? – Маша все никак не могла угомониться.

– Да, а потом изнасиловать и убить. Хотя сначала лучше убить, а потом изнасиловать. Так будет интереснее. – Произнеся это, Макс попросил принести стюардессу бутылку шампанского и три бокала.

Маша смотрела на Макса до жути испуганными глазами. Благо я начала уже привыкать к его шуткам.

– Маш, он шутит, расслабься.

Подруга громко цокнула и уткнулась в телефон, а мы с Максом рассмеялись.

Весь остальной полет мы болтали о всякой ерунде, хохотали и пили шампанское. Чем ближе мы были к Парижу, тем больше чувство легкости овладевало моим телом. То ли от шампанского, то ли от литров выплаканных слез. Да это было уже и неважно… Но все равно вся легкость и непринужденность были насквозь пропитаны грустью. Но на тот момент я решила просто не думать об этом и наслаждаться моментом.