Текст книги "92 дня"

18. Паша

Утренние скандалы превратились в рутину. Ежедневно после завтрака Арина бежала в двухэтажку, ногой открывала дверь мужской комнаты и со злостью стаскивала Павла с кровати. Сначала на пол летело нагретое одеяло, затем мягкая подушка, вырванная из сильных рук. Чуть позже на крик хореографа сбегались коллеги, и уже все вместе вытягивали засоню-диджея из царства Морфея.

Оказываясь на линейке, Паша продолжал досматривать сны под тенью необычайно раскидистой сосны. Парень накрывал голову бейсболкой и тихонько дремал между поручениями Арины.

– Паша! – вновь закричала девушка с другого края линейки. – Музыку, пожалуйста!

Диджей ткнул пальцем в ноутбук, и из большой чёрной колонки полилась задорная детская песня. Ребята уже запомнили танец и теперь демонстрировали его самостоятельно. Арина стояла к ним лицом и глазами выискивала более способных детишек. Их имена она заносила в несуществующий блокнот, чтобы при случае пригласить талантливых танцоров на общелагерное выступление.

– Молодцы! – объявила Арина, когда музыка утихла. – Спасибо за занятие! Поклон!

Отряды давно усвоили традицию делать реверанс после каждого танцевального урока, а потом громко хлопать себе в ладоши в награду за труды. Вожатые поблагодарили Арину и повели ребят на футбольное поле. В работе хореографа и диджея наступила небольшая пауза.

– Как настроение? – поинтересовался Павел.

– Если бы тебя действительно интересовало моё настроение, ты бы просыпался без моей помощи, – отрезала Арина.

– Ты такая красивая, когда злишься, – глаза парня наполнились игривым блеском.

Арину высказывание смутило. По её щекам пробежался румянец, а губы замерли в безмолвии.

– И вообще. Мне нравится начинать день с твоей улыбки!

– Улыбки? Ты о чём? Я голос из-за тебя срываю каждое утро! Ещё не хватало улыбаться!

– А я не слушаю крик. Я вижу твоё лицо, когда глаза открываю, и мне хорошо становится, – Павел обхватил себя руками и немного покачался, словно баюкал младенца.

«Ты нормальный, вообще?» – Арина заглядывала под козырёк бейсболки, пытаясь разгадать намерения собеседника. Подошёл следующий отряд, и девушка начала занятие.

«Красивая, зараза!» – Павел безотрывно глазел на танцующую коллегу. «Красивая и злая».

– Арин, а парень-то есть у тебя? – самоуверенная ухмылка скрывала внутренние переживания Паши.

Девушка глотнула воды из пластиковой бутылки после очередной репетиции, поправила волосы и в упор посмотрела на диджея.

– А что?

– Ну просто. Не думаю, что такая красавица может быть одна.

– Может, – резко ответила Арина и перевела взгляд на футбольное поле, где младшие мальчишки резво гоняли мяч под руководством Сергея.

19. Настя

В университете Настя Струнина славилась своей непостоянностью. У девушки почти не было подруг, потому что многие считали её двуличной. Общалась Настя лишь с единственной одногруппницей-панком. Ночами они вместе пропадали на чьих-то квартирах, покуривали, выпивали, а днём надевали маски прилежных студенток и отправлялись штудировать высшую математику. Скрывать следы ночных вечеринок удавалось не всегда, но подруги умудрялись всё оборачивать в свою пользу.

Как-то раз преподавателя по электротехнике насторожила откровенная вялость Струниной. Он поинтересовался, всё ли в порядке, на что получил исчерпывающий ответ. «Владислав Викторович, мне очень плохо. Похоже, пищевое отравление. Боюсь, сегодня контрольную написать не смогу…» – жалобно проскулила Настя. «Хорошо. Сходи в медпункт и можешь на пары не возвращаться. Выздоравливай!» – преподаватель понимающе кивнул. «Владислав Викторович, а можно я её провожу? Вдруг что-то серьёзное?» – вклинилась подруга-панк в откровенном чёрном платье и громоздких кожаных бутсах. Преподаватель пожал плечами и отпустил обеих. Из аудитории девушки направились прямиком в ближайшую пиццерию отмечать внеплановый выходной. Вялость и недомогание прошли как по взмаху волшебной палочки.

В лагерь вожатая старших девочек маску привезла с собой. Коллеги и пионеры Настю приняли тепло. По крайней мере ту, что водила отряд по лесным тропинкам днём. Одевалась девушка неброско: обычно тёмные джинсы и футболки всех оттенков бежевого. Общалась с новыми знакомыми Анастасия вежливо, всегда была учтивой и приветливой. К работе тоже относилась ответственно, стараясь записывать все наставления руководства и «старичков» в блокнот, который всегда перелистывала на сон-часе. За первые несколько дней в «Карагайском» над Настиной головой практически засветился нимб.

– Пошли сегодня в курилку после «отбоя»? – предложила Лера своей напарнице по отряду.

– В курилку? А это где? И что там? – переспросила Настя.

– Место наше козырное, – хихикнула Лера, – мы там по ночам собираемся с ребятами.

– Дак… Ты со мной в комнате спишь вроде? – Настя непонимающе нахмурила брови.

– Ну да. Просто тут начало смены, всё такое… Сейчас все уже разобрались с делами, можно и погулять!

– Тогда я за любой кипиш!

20. Лера

Бывают люди, которых окружающие считают «своими». Роли не играют ни пол, ни возраст, ни увлечения… Каждый новый знакомый такого человека находит в нём своё отражение, а друзья и товарищи исчисляются десятками, сотнями и даже тысячами. Валерия Игнатова относилась как раз к такой категории.

Длинные волосы и любовь к чёрным стрелкам на веках не мешали девушке фанатеть от футбола и временами гонять мяч на дворовой коробке в сугубо мужской компании. Высокие каблуки никогда не останавливали Леру пуститься в погоню за отъезжающей маршруткой, а учёба на филологическом никоим образом не исключала из её речи крепких словечек. Близкие звали Валерию «Валерой», что девушку жутко бесило. Но она не обижалась и даже улыбалась в ответ, зная, как дорога своим друзьям. Лера не была идеальной. Зато она была настоящей, а настоящее, как водится, всегда лучше идеального.

В «Карагайском» Игнатова знала каждую травинку. Кухонные работники делились с Лерой остатками полдников, слесарь регулярно беседовал с ней о состоянии лагерных труб, а мальчишки из старшего отряда называли «братаном». Девушка с детства проще находила общий язык с парнями, но в лагере ей второй год подряд приходилось ладить со старшими девочками, потому что пацанов Полина с Ксюшей отдавать не собирались.

Возвращаясь с оперативки, Лера на минутку остановилась у деревянного крыльца своей дачи. Она вдохнула уже прохладный воздух, наполненный запахом луговой травы, хвои и минувшего ужина. «Как же я тебя люблю», – проговорила девушка, оглядывая загородные просторы.

«Карагайский» сложился из трёх когда-то отдельных лагерей: «Мечты», «Чайки» и «Юбилейного». Три маленьких брата долго жили рука об руку, устраивая иногда дружеские соревнования и турниры. На склоне невысокой горы располагался «Юбилейный», справа от него – «Мечта», ниже – «Чайка». В каждом крохотном мирочке имелась своя инфраструктура, жители и законы. Время шло, у лагерей менялись владельцы, спонсоры. «Мечта» совсем зачахла, и ремонтировать старые постройки никто не захотел. От целого лагеря в итоге осталась единственная функционирующая дача, которую местные прозвали «гайкой» за шестиугольную форму. «Гайка» одиноко скучала на пригорке, окружённая высокой травой, брошенными детскими площадками, разваливающимся двухэтажным корпусом и клубом. Чуть позже «гайку» присоединили к «Юбилейному», а потом в единый союз вступила и «Чайка». Заборы с границ убрали, дачи пронумеровали, территорию облагородили. Так образовался новый уютный лагерь, который по-прежнему хранил воспоминания и легенды ушедших в историю «Мечты», «Юбилейного» и «Чайки».

Лера ещё раз заглотнула опьяняющего лесного воздуха и поднялась в корпус. Девочки уже разбрелись по кроватям, и воспитательница пошла по комнатам выключать свет. Валерия собрала в холле забытые бейсболки и очки. «Завтра устрою аукцион!» – улыбнулась девушка, переступая порог вожатской комнатушки.

– Твоё приглашение ещё в силе? – с ходу спросила Настя.

– Ну да, – улыбнулась Лера. – Давай оперативку с воспиткой обсудим и погнали!

Разговоры о предстоящем дне не заняли много времени. С воспитательницей девочкам крайне повезло, потому что никаких лишних вопросов она не задавала. Женщина и сама когда-то «вожатила», поэтому прекрасно понимала значимость ночных посиделок.

Лера и Настя оделись потеплее, прихватили с собой печенье, оставшееся у отряда с полдника, и выдвинулись на место встречи. Местом этим была та самая брошенная кирпичная двухэтажка в «Мечте», за которой вожатые оборудовали себе курилку. Обстановка непритязательная: пара скамеек и урна между ними. Студентам куда важнее компания, чем интерьер.

– Вот мы и пришли! – сообщила Лера. – Здорова, пацаны! – она по-братски протянула руку Сергею, Паше и Данилу. – Знакомьтесь, это моя Настюха!

– Привет! – хором отозвались ребята.

– Ну… Это Серый, – Лера указала на парня, – наш физрук. Это Дэн. А это Пахан. Арину, думаю, ты знаешь?

Арина и Настя одновременно кивнули.

– Лерон, завтра ко мне друган приезжает, – заговорил Сергей. – Надо чего-нить из города?

– Та не-е-е, – девушка пожала плечами. – Всё есть!

– Приветули, – послышалось из темноты.

Сквозь опустившуюся ночь в курилку пробирались вожатые старших мальчиков.

– А Лена где? – спросила Полина, надменно повысив голос.

– Её никто и не звал, – ухмыльнулся Сергей.

Блондинка обменялась со спортинструктором презрительным взглядом и скрестила руки на груди.

– Я тогда тоже не останусь!

– Да ладно тебе, – Ксюша одной рукой обняла коллегу. – Прекрати.

– Не коллектив, а чёрти-что! – бросила Полина, развернулась и зашагала обратно в темноту.

Курилка находилась на внушительном расстоянии ото всех корпусов, поэтому ребята не боялись быть услышанными. Даже самые ушастые пионеры никак не могли приблизиться к «Мечте» ночью. Правила. Так что разговоры лились самые откровенные: коллеги обсуждали детей, воспитателей, других коллег, разговаривали об увлечениях и даже об учёбе.

– Народ, печенюхи хотите? – предложила Лера.

– О-о-о! Вот это ты по адресу! – отозвались Паша и Сергей.

– Девки наши фигуру берегут, не едят вообще, – засмеялась Лера и протянула пакет диджею.

– Вот они, преимущества работы на отряде, – улыбнулся Сергей, запихивая в рот песочное печенье, – всегда есть что пожрать!

– А сам чего тогда на отряд не идёшь? – вклинилась Ксюша.

– Да ну, на фиг! – открестился Сергей. – Мне их и на поле хватает!

Сигареты выкурены, шутки обсмеяны, истории рассказаны… От печенья тоже остались лишь крошки в целлофановом пакете. Ребята начали подмерзать и засобирались по домам.

– Короче! Завтра друган приедет с посылкой. Встречаемся тут тем же составом! – объявил Сергей.

– Замётано!

21. Арина

На смену из двадцати одного дня всем сотрудникам полагалось по три выходных. Негласное правило лагеря из-за большого наплыва родителей запрещало педагогическому составу отдыхать в субботу и воскресенье. Но распространялся запрет только на вожатых и воспитателей, которые работали на отрядах. Бездетным «допникам» же расписки с родителей брать не нужно было, объяснять правила поведения в лесу и встречать пионеров после прогулок – тоже. Так что в первую субботу июня Арина со спокойной душой ждала приезда своих родителей.

«И чем теперь я отличаюсь от пионеров? Так же переживаю и не нахожу себе места», – улыбалась хореограф, выглядывая из окна мужской комнаты. Вид из жилища мальчиков открывался на лагерь: спортивные площадки, линейка, столовая, изолятор, душевые, ворота «Юбилейки». Девушка знала, что её родители приедут к основным воротам, то есть в «Чайку», но всё равно безотрывно смотрела на подъезжающие машины и бегущих к железным створкам детей. Сергей проводил заключительный субботний футбольный матч, а Павел лениво отлёживал бока на кровати. В отличие от Арины, диджей никакого выходного не брал, но без танцевальных занятий на линейке делать ему было нечего.

– Надолго к родителям? – поинтересовался Паша.

– До вечера. Как нагуляемся, поедут домой. Ночевать в палатке пока холодно…

– У вас и палатка есть?

– Ага. У нас целый походный набор! Палатка, спальники, стол со стульями, мелочи всякие, – картинно задрав нос, похвалилась Арина.

– Крутяк! – лицо Павла вдруг погрустнело. – А я с родаками вообще не общаюсь. Они в другом городе живут.

Арина посмотрела на парня, и в сердце у неё что-то кольнуло. Девушка на секунду представила свою жизнь вдали от семьи и быстро отогнала неприятные мысли.

– Это очень грустно, – она украдкой заглянула Паше в глаза и вернулась к разглядыванию подъезжающих машин.

– Да нормально, – выдохнул парень, по-турецки уселся на кровати и уставился на Арину. – А ты не только красивая, но и счастливая.

Неловкость сковала девушку, и Арина в одну секунду разучилась дышать. В голове сделалось совершенно пусто. «Не смотри на него. Не отвечай. Не шевелись. Прикинься фикусом!» – говорила себе растерянная белокурая танцовщица. Молчание затянулось. Паша продолжал пристально смотреть на коллегу, Арина – в окно. Вдруг заиграла айфоновская мелодия, мгновенно разрядив обстановку.

– Алё! – радостно пропела Арина. – Бегу!

Девушка спрыгнула с подоконника, попрощалась с Пашей, схватила заранее приготовленный пакет в своей комнате и на крыльях запорхала к центральным воротам. Мимо проносились дежурные по лагерю с родительскими расписками, которые выискивали нужных детей, проплывали деревья, дачи… Сбив дыхание, Арина выскочила за ворота и ещё быстрее рванула вперёд.

– Ура-а-а! – на ходу прокричала девушка, приближаясь к голубому автомобилю.

Ей навстречу засеменила точная копия, немного уменьшенного размера. Младшая сестра соскучилась по Арине не меньше, чем старшая соскучилась по ней. Схватив своё отражение на руки, девушка сначала зацеловала сестрёнку и только потом подошла к родителям. Мама и папа обняли дочерей, убедились в полной готовности, и все запрыгнули в машину.

В десяти минутах ходьбы от лагеря текла речушка. Неглубокая, чистая и очень тёплая. На одном её берегу красовался санаторий, на другом – сосновый лес. Там, где заканчивался лес, начиналась открытая поляна, где и остановилось семейство Араповых. Ослепляющую зелень расцвечивали яркие распустившиеся бутоны. От цветка к цветку перебирались неуклюжие шмели, бабочки хвастались новыми нарядами, мошки гудели где-то в вышине… Небо налилось синевой. Хотелось дотянуться, отломить кусочек и спрятать в потайной карман, чтобы в холодный зимний вечер достать и вспомнить о лете.

– Выгружаемся! – скомандовал Анатолий Геннадьевич.

Мама, папа и две дочери оперативно разгрузили автомобиль, обустроили место для отдыха и приступили к приготовлению обеда. Отец Арины славился отменным шашлыком. Он с вечера замачивал идеально подобранные свинину и курятину в фирменном маринаде с луковыми кольцами, бережно собирал мангал и колдовал, колдовал, колдовал… Свинину Аннатолий Геннадьевич готовил исключительно на шампурах. Для Арины. Старшая дочь обожала обгладывать шашлык с железного прута. Курицу он жарил всегда на решётке. Для младшенькой. К мясу она оставалась равнодушной, зато птицу уплетала за двоих. Отдельным удовольствием всегда были овощи. Для любимой жены вместе с мясом Анатолий всегда замачивал свежие шампиньоны, нарезанные кабачки и баклажаны. Пропитанные маринадом, над углями они подрумянивались, вбирали в себя аромат костра, но внутри оставались мягкими и невероятно сочными. Никто из Араповых так и не научился есть кулинарный шедевр, не пустив по подбородку струйку прозрачного сока…

Пока Анатолий Геннадьевич занимался мангалом, девочки заняли свои позиции у раскладного походного столика, разложили контейнеры с варёной картошечкой, сыром, колбасой, печеньем и приступили к нарезке овощей для салата.

– Ну, рассказывай, – в глазах Юлии, Арининой мамы, блестел жгучий интерес.

– Даже не знаю, с чего начать, – задумалась девушка. – Мне так здесь нравится… Мечта, а не работа!

Арина рассказывала, как проходят её занятия на линейке, как она соседствует аж со старшей вожатой лагеря, как любит столовские супы и котлеты, как танцует на дискотеках и ходит на оперативки… Прошла всего неделя, а историй у неё накопилось море. Подоспела первая порция румяного мяса, и вся семья принялась смаковать мягкие свиные кусочки с поджаренными кольцами лука. Птички распевали свои песни, а воздух наполнился ароматами костра, шашлыка и удовольствия.

До отвала наполнив животы, Арина и её отец надели сандалии и спустились к реке. Анатолий Геннадьевич никак не мог пропустить водоём. Он устраивал заплывы даже в крохотных лужицах, где уровень воды не поднимался выше щиколоток, так что полноценное плавательное место не осталось без внимания. Тем более солнышко уже напекло макушку.

– Помню, как на том берегу плавал по весне, – заговорил Анатолий Геннадьевич, погрузившись в воду. – Мы ж в стройотряде были с мамой в «Антее», а сюда, в «Строитель», гулять приходили. Овчарка её, Гера, меня постоянно на берег тащила. В стадо загоняла, как овцу, – улыбнулся он.

– Хотела бы я посмотреть на это шоу, – отозвалась Арина, по-собачьи перебирая руками и ногами в воде.

– Точно шоу! Остальные хохотали, пока я от неё уворачивался. А Гера быстрая была, зараза. И упёртая! Я от неё уплывать пытался, а она за мной потихонечку так «хлюп-хлюп». За шкирку ухватить хотела. Спасательница, блин!

Солнце всё ближе подбиралось к горизонту, и семейство засобиралось в обратный путь. От города лагерь отделяло два часа неровной дороги, так что дома Араповы планировали оказаться к закату. Мама вручила Арине пакеты с её вещами, которые не влезли в чемодан, и гостинцы. Девушка крепко обняла близких, поцеловав каждого на прощание. Голубая машина вырулила на дорогу, родственники ещё раз помахали Арине из окон и тронулись в сторону города. Хореограф заправила за ухо белокурую прядь, проводила автомобиль взглядом и зашагала в корпус, наслаждаясь нежным послевкусием общения с самыми родными и любимыми людьми.

22. Ваня

Ещё раз сверив содержимое металлической корзины со списком, Ваня направился к кассе. Время поджимало. Мысленно парень находился уже далеко-далеко от кирпичных стен, пыли и суеты… Там, где пахло деревней и лесом.

Профессиональный танцор Иван Клён хоть и был спортсменом, но от вредного отдыха никогда не отказывался. Свой псевдоним он слепил из фамилии Кленников, и знакомые парня даже не подозревали, что по паспорту он вовсе не Клён. Высокий брюнет с практически чёрными глазами прохожим казался властным и самоуверенным, но внутри сильного тела обитала дружелюбная и застенчивая душа. Блеск софитов, постоянное внимание и природная привлекательность, конечно, отразились на отношении Ивана к самому себе. Он знал, что производит прекрасное впечатление, и умело этим пользовался. Но при всех своих внешних данных, Ваня оставался простым и очень чутким человеком.

Клён забросил пакеты в багажник старенькой десятки, надел тёмные очки, включил «Каспийский груз» и надавил на педаль газа. Через час с небольшим парень припарковал машину у центральных ворот «Карагайского», вышел, нашёл в телефонной книге нужное имя и нажал на «вызов».

– Ты подъехал? – прозвучало в трубке.

– Встречай, братан! Я у ворот.

Ваня огляделся и поглубже вдохнул. Его лёгкие быстро наполнились свежим чистым воздухом. «Не то, что в городе! Аж голова закружилась». Клён бросил на сиденье очки, накинул толстовку и закурил.

– Эй! – крикнул Сергей, по-свойски шагая за ворота. – Ты, что ли?

– Се-е-ерый! – обрадовался Ваня. – А-а-а-а!

– А-а-а-а!

Парни побежали навстречу друг другу, подпрыгнули, столкнувшись животами, и громко засмеялись.

– Ну? Как доехал? – Сергей хлопнул друга по плечу.

– Да нормально. По навигатору. Даже не заблудился ни разу!

– Красавчик! Ну, погнали! Ужин скоро.

Парни вытащили непрозрачные пакеты из багажника и пошли в лагерь. Сергей по пути рассказывал, что где находится, а Ваня вертел головой, медленно погружаясь в детство.

– Серый, а ты с ней говорил? – шёпотом спросил вновь прибывший гость.

– Слушай, Ванэс, я замотался, – виновато ответил спортинструктор, – так что сам сегодня поговоришь.

– А она здесь?

– Само собой! Где ж ей быть?

Пожав руки обитателям мужской комнаты, Ваня выставил пакеты на стол.

– Ого! – Данил заглянул в один из мешков и чуть не подавился слюной. – Вот это ты удачно заехал!

Разливное пиво, сушёная рыбка, чипсы, вино и шоколадки покорно ждали вечера.

– Я в гости с пустыми руками не хожу, – ухмыльнулся Клён.

– Мужи-и-ик! – протянули Паша и Данил.

– Короче, ты тут посиди пока. Мы на ужин сгоняем и обратно, – скомандовал Сергей. – Я тебе порцию захвачу!

– Лады! Я пока до туалета, – ответил Ваня, шагнув к двери.

Раздался негромкий стук, и ровно через секунду деревянная сворка распахнулась. Арина, не глядя, вошла в комнату и лбом упёрлась в чью-то жёсткую грудь. «Футболка незнакомая. Странно. Это кто-то высокий. Явно выше Серёжи и Паши… Пахнет вкусно. Очень странно!» – думала девушка, не решаясь поднять глаза.

– Привет! – робко произнёс Иван, глядя на Арину сверху вниз.

Хореограф медленно проскользила взглядом от груди незнакомца до лица.

– Привет, – чуть слышно поздоровалась она.

Какое-то время оба стояли как вкопанные, не в силах пошелохнуться. Он улыбался, а на её лице не дрогнул ни единый мускул. Девушка тщательно скрывала эмоции, мысленно прогоняя мурашки со своей спины.

– Риночка, мы уже идём, – крикнул Сергей. – Погнали, пацаны!

Данил, Павел и Сергей подошли к двери, и Ивану пришлось сделать шаг назад, чтобы открыть ребятам путь. Арина быстро развернулась и побежала вниз по ступеням, парни последовали за ней. Ваня проводил их взглядом и, забыв, куда до этого направлялся, сел за стол. Он смотрел в неровную стену со старыми обоями, которые в этот момент казались ему самыми прекрасными на свете…

– Рин, мы, короче, сегодня снова в курилке собираемся. Я тебе стукну после оперативки, – заговорил Сергей по пути в столовую.

– Хорошо, – её сердце задорно выстукивало чечётку, но наружный облик Арина контролировала идеально. – Сереж, а кто это был?

– Ванэс, друган мой. Из города приехал. Нормальный пацан!

– Понятно, – нарочито безразлично произнесла девушка, продолжая медленно прокручивать в голове недавнюю сцену.

После ужина Арина решила в мужскую комнату не заглядывать. Как ни в чём не бывало она переоделась и отправилась на «пятак». На дискотеке девушка всегда появлялась одной из первых. Это было её собственное место силы, где существовали только она, музыка и танец. Паша частенько ставил песни по Арининому заказу и наслаждался тем, как по-детски она радовалась. Ведь что может порадовать диджея больше благодарных слушателей?

Защёлкнув дверной замок, Сергей и Ваня наполнили пластиковые стаканчики всё ещё холодным пивом, чокнулись и выпили за встречу. Они говорили о машинах, футболе, общих знакомых и сами не заметили, как пролетело два часа.

– Ой! Братуха, мне на оперативку надо! – Сергей подскочил, схватил блокнот и посмотрел в зеркало. – Нормас!

Ваня смерил друга взглядом, типа «наш человек», опустошил свой стакан и улёгся на кровать Сергея.

– Я жду.

Оперативка не успела начаться, а Арина уже считала минуты до её окончания. Она размышляла, стоит ли прихорашиваться перед ночной вылазкой, или лучше быть естественной, чтобы не создавать ложных иллюзий.