Текст книги "Его новая жена"

Глава 4
Джон

Солнечный луч пробивается сквозь щелку в шторах, обжигая глаза даже сквозь закрытые веки. Какого черта мы здесь? Не спорю, Теллурид[5]5
  Теллурид – горнолыжный курорт в шт. Колорадо.


[Закрыть] – отличное местечко, однако после такой напряженной недели последнее, чего я хотел бы, – сесть в самолет и улететь в эту глушь на «романтический уик-энд».

У меня были совершенно другие планы – ужин с дочерью, посиделки с друзьями… Кто еще поймет, каково это – подписать документ, который поставит дело всей жизни в зависимость от прихотей «общественности» и фондовой биржи? Поиграл бы в гольф, перекинулся в картишки… Проклятье, пришлось уйти с собственного банкета едва ли не первым, чтобы не опоздать на самолет!

А Кейт? Хотелось и ей уделить минутку, отпраздновать успех… Никогда не забуду, как изменилась в лице моя Эшлин, когда Тиш заявила, что нам пора.

– Уходишь с вечеринки, которую сам же и устроил? Как же так? А наш ужин, папа? Неужели ты и вправду хочешь уехать?

Моя дочка видит меня насквозь…

Тиш хватает меня под руку:

– Вечеринка, по сути, кончилась полчаса назад. Тебе и самой следовало бы уйти – хоть намекнуть народу, что пора сворачиваться. Кто-то ведь должен положить этому конец. Уже почти девять.

Конечно, надо осадить жену, однако я чувствую себя словно выжатый лимон.

Выходя из зала, ощущаю на спине неотрывный взгляд Кейт. Так хочется что-нибудь сказать ей на прощание – например, произнести последний тост за успех компании, – но выбора нет. Жена выводит меня из офиса. Нам же надо поговорить… С этой мыслью я засыпаю в салоне самолета и пробуждаюсь лишь при посадке.

Я еще протираю глаза, а мы уже на пороге дома в Теллуриде. Забираюсь в постель.

Тиш… я давно не обращал особого внимания на то, что происходит с женой, и легко найду тому миллион оправданий. Публичное размещение акций, например. Только к чему оправдываться: я сознательно избегал ее. Однако дальше так продолжаться не может.

Загорается экран телефона: пришло сообщение.

Ты едешь? Жду в офисе.

Виновато оглядываюсь – смех, да и только! – и пишу в ответ:

Нет. Я сегодня в Теллуриде.

Под именем собеседника появляются три маленькие точки: печатает…

То есть? У нас столько дел… Как сердце? Лекарства выпил? Ты сам захотел уехать?

Ответить не успеваю: дверь спальни распахивается. На пороге стоит моя жена в обтягивающем костюмчике для йоги. Когда это она успела стать поклонницей восточной гимнастики? Белый цвет ей к лицу – подчеркивает молодость и, если так можно выразиться, непорочность. Впрочем, последнее под вопросом: Тиш вполне могла бы быть моей дочерью. Знаю, что поговаривают о нашем союзе, – я ведь не глухой.

Запихиваю телефон под одеяло.

– Продрал глаза, соня? – Тиш склоняется над кроватью и от души чмокает меня в щеку. – На улице просто фантастика! Почему бы нам не совершить небольшой поход? Подышим свежим горным воздухом, примем солнечную ванну… Никакого сравнения с Коламбусом: там жара, духота, а здесь свежесть, простор, безоблачное небо! Никогда не видела такой синевы!

– У меня от твоей синевы голова кружится.

Выползаю из постели, выпрямляюсь – и едва не теряю равновесие. Горная болезнь, да еще похмелье… Похоже, перебрал на вечеринке.

– Включила тебе подачу кислорода в спальне – должно помочь. Не волнуйся, Джон.

Тиш заботливо провожает меня в ванную. У меня уже случались приступы горной болезни. Мы приезжали сюда три года назад. Здесь я сделал Тиш предложение, и в тот же день умудрился грохнуться по пути из холла в спальню, ударившись о стену. Такие приступы совершенно непредсказуемы.

– Спасибо. Все будет хорошо, пару дней я уж как-нибудь протяну. Мы ведь здесь только на выходные?

Здорово иметь свой дом в горах – все необходимое лежит там, где и должно лежать, хотя я не был здесь уже год. И в Коламбусе, и здесь в шкафах развешана одинаковая одежда, на полках стоят одни и те же книги, и прочие причиндалы разложены в привычном порядке. Так что при переездах я беру с собой только зубную щетку и лекарства (вчера об этом позаботилась Тиш), а обо всем остальном можно не думать. Такой порядок когда-то завела Кейт, и Тиш старается его придерживаться.

Ах, Кейт, Кейт… Так и стоит перед глазами твоя улыбка в тот день, когда мы разрезали ленточку на дверях первого офиса «Ивент». Как остроумно ты шутила тогда, много лет назад… Мы поднимали компанию вдвоем. Два программиста, и за душой ни шиша, разве что блестящая идея. Наша любовь зародилась еще в университете, потом мы переехали на Средний Запад, поступили в магистратуру. Кейт, обычная девушка из Калифорнии, бросила все ради будущей компании, будущей жизни, ради меня.

«У нас все получится, Джон! Я провела исследование и нашла нишу на рынке: людям понравится простой и современный способ пригласить друзей на вечеринку. А если включить в нашу программу систему продажи билетов на местные концерты и прочие мероприятия, то получится совершенно новый продукт – настоящий маркетплейс для развлечений». Помню, она как-то ворвалась в спальню с улицы, с румяными от мороза щеками. Ее карие глаза горели, а за ней следовал шлейф холодного ветра. «Мы должны сделать это, пока нас не опередили!»

Я тогда швырнул на пол книгу и усадил ее к себе на колени. «Сделаем!» Мы занялись любовью, а потом набросали бизнес-план. «Ивент» появилась уже через два месяца. Первый офис располагался в нашей квартире, и все же Кейт заставила меня торжественно разрезать красную ленточку. Я не успел опомниться, как мы поженились, купили дом, а Кейт забеременела. Компания все это время развивалась. На этот раз рабочий кабинет устроили в подвале, разрисовав его стены в сочные оттенки желтого, оранжевого и голубого. «Яркая гамма будет подпитывать нашу энергию», – говорила Кейт. Любой успех становился поводом для праздника; мы ставили перед собой цели – и достигали их. Кейт была создана для покорения новых вершин, и празднование побед значило для нее очень много. Черт, да она построила компанию-праздник!

* * *

– Сколько можно витать в облаках, Джон!

Это Тиш – маячит в зеркале, намекая, что я застыл с зубной щеткой в руке. Открываю аптечку. Таблетки от давления лежат там, где положено. Рядом – флакончик с биодобавками, купленными по совету гомеопата. Очень успокаивает при стрессах, да и сон налаживает. Из зеркала на меня смотрит утомленный мужчина средних лет. Двойную дозу принять, что ли… Тиш продолжает наблюдать за моим отражением, и я перевожу взгляд на аптечку. Пора проявить твердость – в конце концов, нужно что-то менять. Запиваю пилюли глотком воды и поворачиваюсь к жене.

– Что за поход ты задумала? Мне хотелось сегодня отдохнуть, – бормочу я, открывая гардеробную в поисках походного снаряжения.

Натягиваю шорты цвета хаки с таким количеством карманов, что никакого рюкзака не надо, надеваю удобную белую футболку и возвращаюсь в ванную. Пилюли следует принимать регулярно, так что я опускаю флакончик в карман. Боюсь, сегодня их понадобится больше обычного – напряжение так и витает в воздухе.

– Погуляем по лугу, насладимся ароматами… Заодно полевых цветов нарвем для дома.

Ну, луг – не самый сложный поход. Прогулка и прогулка. Это мне точно по силам.

– Отлично!

– Давай сначала позавтракаем, я уже накрыла.

Тиш выходит из спальни, обстановку которой продумала еще Кейт. Удивительно, что новая жена не стала ничего менять. Или ей просто нет дела до того, что комната еще хранит память о бывшей? Спальня застыла во времени, внушая мне чувство внутреннего покоя и навевая воспоминания о чудесных прошедших днях.

Глупец я, глупец…

Быстро достаю из-под простыни телефон и догоняю Тиш, на ходу удаляя сообщения. Жена вдруг оборачивается. Заметила?..

– А я подготовила тебе сюрприз!

Какой еще сюрприз? Ничего хорошего от ее «сюрпризов» я больше не жду.

Глава 5
Тиш

Джон проходит в кухонный уголок. Садится. Наливаю ему бокал свежевыжатого апельсинового сока из хрустального графина. Сегодня я приготовила своего рода европейский завтрак: яйца вкрутую, тосты с клубничным джемом, твердый острый сыр и итальянская ветчина. В пиале лежит горка вишен. Идею я подсмотрела в одном из модных журналов. Итак, будем наслаждаться жизнью.

– Как приятно! Не стесняйся, можешь делать так каждое утро, – улыбается Джон, поднося ко рту тост, – или хотя бы через раз.

Как мило! Муж намекает на то, что я плохая хозяйка? Сомнительный комплимент. Все-таки Джону нужно следить за языком. Он-то когда последний раз готовил мне завтрак? Да никогда!

– Наверное, теперь у меня появится время тебя баловать – ведь я вынуждена уйти из «Ивент»… Все же это несправедливо. Мне куда больше нравится работать с тобой, чем готовить завтраки.

– Вопрос закрыт, Тиш.

Джон сегодня довольно резок, и я решаю отложить разговор. Отложить, но не отменить. Для меня вопрос не закрыт.

– Боюсь, роль домохозяйки не для меня. Вряд ли меня удовлетворит такой статус. Впрочем, рада, что тебе понравился сегодняшний эксперимент. Кушай, Джон.

Сажусь напротив и вспоминаю, как месяц назад муж пригласил меня в кабинет.

* * *

– Присаживайся, Тиш.

– О, так официально? Настоящий босс… Что случилось?

Сажусь, закинув ногу на ногу, убедившись, что стройное бедро выглядывает из разреза на узкой черной юбке.

– Наши консультанты считают, что новым инвесторам не понравится, если моя бывшая и настоящая жены будут вместе работать в офисе – ведь «Ивент» теперь станет публичной компанией. Подобные факты отпугивают будущих акционеров. Это вредно для процедуры размещения акций и ухудшает наши перспективы.

Ты еще не знаешь, что такое «ухудшение перспективы»…

– Может, Кейт стоит уволиться? Все-таки уже возраст… – Смотрю на мужа с вызовом. – Я здесь работаю почти пять лет. Это несправедливо, Джон! Теперь я твоя жена, а она должна уйти.

– Разумеется, о ее увольнении и речи быть не может. «Ивент» – ее собственность.

Джон поднимается и обходит вокруг огромного стола, а я невольно вспоминаю тот день, когда он меня на этом самом столе и соблазнил. Даже не представляла, что наш легкий флирт для него что-то значит. Понятия не имела, что Джон несчастен в браке. «Неудовлетворен» – вот что он бормотал, заваливая меня на стол.

– Но ведь «Ивент» – и моя компания тоже. Я всегда была хорошим работником, отличным референтом… Кем ты меня заменишь?

– Твоя правда, милая. Ты незаменима, но что мне остается делать? Сандра уже ищет подходящую кандидатуру.

Джон кладет руки мне на плечи, массирует, снимая напряжение. Как же ему не терпится получить мое согласие на это дурацкое предложение!

– Как знаешь.

Больше мне сказать нечего, хотя соглашаться я не собираюсь. Возьму паузу, обдумаю варианты. Может, удастся как-то задобрить Джона? Ведь он всего лишь пытается сохранить хорошую мину. А выглядит это так, словно интересы Кейт и Эшлин для него на первом месте… Или это только для меня новость? Надо же быть такой идиоткой…

* * *

Качаю головой. Месяц назад отношения между нами изменились. Все началось с той встречи в кабинете, когда муж предложил мне выметаться из компании. Когда мы поженились, я представляла себе нашу жизнь совершенно иначе. Думала, что буду для Джона важнее, чем бывшая семья. Но ничего подобного! А Эшлин? Я ведь надеялась, что она займет отведенный ей уголок – будет встречаться с папой раз в неделю за ужином в ресторане… А сколько было обещаний! Ни одного из них Джон так и не выполнил. Боюсь, доверять ему теперь нельзя.

Его семейкой я займусь позже.

Сосредоточься, Тиш.

Беру себя в руки, наблюдая, как Джон завтракает, и перевожу взгляд на отвратительные занавески в гостиной. Вкус у Кейт ужасный, особенно что касается дизайна. Наверное, Джон предпочел меня еще и поэтому. Говорит, хотел сбежать до того, как брак развалится, – набили оскомину постоянные требования бывшей жены. И то ей не так, и это не этак… Я же стала для него отдушиной, и Джон в итоге принял решение. Правда, теперь уже не пойму, что я для него значу. Пора снова завоевывать его внимание.

Джон разбивает яйцо. Зачем же с такой силой? Осколки скорлупы разлетаются по столу.

– Я вся в предвкушении сегодняшнего дня. А ты?

Джон шевелит губами – хочет что-то сказать? – но не произносит ни слова. Перегибаюсь через стол, беру мужа за руку, и он на секунду расслабляется. А потом звонит телефон.

– Джон, это просто очередной звонок. Ну что ты подскакиваешь? Хватит уже. Мы провели первичное размещение акций – великое событие, однако оно уже позади.

Бог мой, надеюсь, телефон у него в кармане, в спальню бежать не придется. Смотрю мужу в глаза: только попробуй пропустить мои слова мимо ушей…

Он не обращает на мой взгляд никакого внимания, вытаскивает из кармана телефон и, посмотрев на экран, быстро убирает обратно.

Я вздыхаю – и тут же натыкаюсь на его взгляд.

– А по-моему, все еще впереди, Тиш. Мне звонят друзья, служащие хотят посоветоваться… Да, на биржу мы вышли, а дел еще – непочатый край. Возникают вопросы. Поэтому никак не могу смириться с мыслью, что мы с тобой сейчас здесь, а не дома, где я так нужен.

– Серьезно? Джон, вспомни, как ты любил оставаться со мной наедине! Я ведь спасла тебе жизнь, вытащила из трясины первого брака. Ты ведь называл его настоящим адом… Неужели ты все забыл? Я была нужна тебе, ты хотел начать все сначала…

Он смотрит в стол, обдумывая ответ.

– Да, ты права. Действительно, первый шаг сделал я. К сожалению, все случилось на работе, и ничего хорошего в этом нет. Я просто потерял голову, – говорит Джон, забрасывая в рот блестящую вишенку.

– Осторожно, там косточка, – предупреждаю я. – Мне было так одиноко последнее время – ведь ты вечно занят… – Закусываю губу: это всегда его заводило. – Нам действительно требовалось провести эти выходные вместе, снова почувствовать друг друга.

Джон похлопывает меня по руке, словно успокаивая ребенка, поднимается из-за стола и несет грязную тарелку в мойку. Кухню будто перебросили сюда из домика в горной деревушке – сплошное дерево, резьба и грубая плитка. Жуткая безвкусица. Невероятная старомодность.

– Мне бы так хотелось, чтобы ты получил удовольствие от нашего маленького побега, хоть немного расслабился! Да и мне последнее время не хватало твоего внимания. Сегодня суббота, а завтра уже вернемся в город – и займешься делами.

Точно знаю, что умиротворение способно вновь пробудить задремавшую любовь.

– А тот, кто строчит тебе сообщения субботним утром, вполне подождет до понедельника. Разве я не права?

Джон бросает на меня короткий взгляд и выходит на улицу. За окном настоящая сказка: освещенные солнцем зеленые склоны гор, радужные переливы распустившихся полевых цветов… Только мелодии из «Звуков музыки»[6]6
  «Звуки музыки» – мелодраматический военный мюзикл, снятый в 1965 г.


[Закрыть] не хватает.

– Права. Это неважно.

Лжет…

Это она ему пишет. Пиши-пиши – последнее слово все равно будет за мной. Ладно, пока забудем. Впереди целый день, успею вывести его на чистую воду. Пусть только расскажет, что у нас не так, а уж я постараюсь все поправить. Я нужна мужу как воздух. Надо бы об этом напомнить, и тут как раз ничего сложного: немного романтики, и все станет по-прежнему. Мужчины – существа простые, на уме по большей части лишь одно.

Итак, мой сценарий: первым делом – поход, потом ланч и откровенный разговор. Все уладим и вернемся в дом за порцией «послеобеденного деликатеса» – выражение Джона, кстати.

Сегодня у нас день перезагрузки: наша компания стала публичной, мы богаты, мы влюблены, и никому не разрушить нашу идиллию! Никому не удастся встать между мной и Джоном. Сегодня я докопаюсь до сути – мне не впервой справляться с проблемами.

– Ты готов?

Мой голос звучит тепло и нежно, словно легкий ветерок. Я – настоящий друг, идеальная жена.

– Готов попытаться, но подвигов не жди. Сделка отняла последние силы, а тут еще это высокогорье…

Джон присаживается на лавочку у двери и шарит по полкам в поисках трекинговых ботинок.

Что за стариковский тон? Меня не смущает четверть века разницы в возрасте, а вот нытье я терпеть не могу. Глажу его по голове как ребенка – возвращаю должок.

– Свежий воздух вернет тебя к жизни. У тебя ведь никогда не было проблем с выносливостью, – во всяком случае, я не замечала.

Я откровенно заигрываю – потакаю его мужскому эго.

Интересно, что она находит в Джоне? Иногда проскакивает мысль: а не отойти ли в сторону? Пусть забирает своего ненаглядного. Правда, тут же одергиваю себя – сдаваться не в моих правилах. А еще я по-прежнему обожаю его морщинки вокруг глаз, взгляд, который он бросает на меня, когда вспоминает, что мы все-таки любим друг друга. Никуда Джон от меня не денется, нравится ему это или нет – иначе просто останется у разбитого корыта. Выбор за ним, и, надеюсь, сегодня он его сделает.

Завтра может быть поздно.

Глава 6
Джон

Тащусь по утоптанной тропе посреди луга, заросшего полевыми цветами, и не перестаю напоминать себе, как раньше любил бывать здесь: чистый воздух, взмывающие вверх пики гор, чувство, что ты вырвался из равнодушного, холодного мира бизнеса… Это Запад, где мечты становятся явью, где открыты любые возможности.

Поэтому я и сделал предложение Тиш на этом лугу. Всего три года прошло, а впечатление – будто мы уже целую вечность вместе…

Я ужасно устал, да еще горная болезнь одолела. С трудом перевожу дыхание. Теперь мне на все нужно время.

Тиш старается изо всех сил – хочет, чтобы я был счастлив. Иду вслед за ней по тропке, вспоминая, как весело нам было вместе. Тиш меня вечно смешила; я чувствовал себя молодым. Влюбившись в нее, напоминал себе, что это против всяких правил, и все же ничего поделать с собой не мог. Она была такой хорошенькой, такой простой, а я как раз понял, что сыт по горло жизнью с Кейт. Подумать страшно, сколько раз мы ссорились, споря о развитии компании, о воспитании Эшлин… Тиш стала для меня побегом от реальности.

Жена с улыбкой оборачивается, словно прочитав мои мысли.

– Просто идеальный день, правда?

– Да-да, – выдавливаю я.

Тиш ни в чем не виновата. Она никогда не пыталась противопоставить себя Кейт. Наоборот: держала наши отношения в тайне, пока я сам все не испортил. Похвалился не в той компании. Тиш с самого начала отлично общалась с моей дочерью, и Эшлин воспринимала ее как подругу. Новая жена не пыталась специально понравиться девочке – просто считала их дружбу вполне естественной. Именно она сглаживала все острые углы. Во всяком случае, какое-то время.

Я не мог не влюбиться. Тиш нуждалась в любви. Я подозревал, что с ней плохо обошлись в детстве, когда она жила в захолустном Пайнвилле. Никаких разговоров об этом мы не заводили, однако я чувствовал неладное и горел желанием помочь. Думал, смогу излечить ее раны, да и сам нуждался в покое, который Тиш могла привнести в мою жизнь. У нас не было общего прошлого, как с Кейт, с которой мы то ссорились, то обсуждали проблемы «Ивент», а потом начали отдаляться друг от друга из-за дочери-подростка.

Тиш разорвала последнюю ниточку между нами, причем ей даже не пришлось особо стараться. Черт, ей просто достаточно было находиться рядом – с ее упругой грудью, короткими юбками и неизменной улыбкой, которую не могла стереть ни моя резкость, ни мое раздражение после общения с Кейт. Стоило мне взглянуть на нее, и я словно улетал на уединенный остров в Карибском море, сбрасывая с плеч стресс и проблемы. Сопротивляться искушению я не мог.

Это не ее вина, а моя слабость.

– Только глянь на водопад! – Тиш кивает в сторону гор.

– Красота! – откликаюсь я, притворяясь, что мне не все равно.

Надо же оказаться таким недоумком – променять на внешнюю красоту все, что у меня было…

Помню, как рассказал Эшлин, что встретил настоящую любовь. Я тогда съехал из дома, бросив дочь с женой, и подыскал апартаменты на шестнадцатом этаже роскошного многоквартирного дома, из окон которого открывался потрясающий вид на город. Тиш квартира нравилась, а Эшлин ненавидела ее всей душой.

«В таких квартирах живет молодежь, которая только начинает карьеру», – посмеивалась надо мной дочь с высоты своих шестнадцати лет.

Едва открыв дверь, она одарила меня презрительным взглядом. Тоже мне знаток! Такой дом – вовсе не для тех, кто только вступает во взрослую жизнь. Я – стреляный воробей; мы с Кейт многое повидали, в том числе тараканов и мышей в кухонных шкафах.

Как сейчас помню пронзительный крик Кейт из нашей крохотной кухоньки – даже решил, что ее убивают. Выскочив из гостиной, обнаружил в кухне застывшую от ужаса жену.

– Там кто-то есть! Я видела красные глаза! – Она ткнула дрожащим пальцем в закрытый ящик.

Я рывком распахнул дверцу. Внутри лежал дешевенький набор ножей и вилок, приобретенный на распродаже.

– Кто бы здесь ни был, он сбежал, – торжествующе улыбнулся я. Эдакий герой…

– Оно вернется, – всхлипнула Кейт, не в силах унять дрожь. – Давай переедем! Найдем другую квартиру. Или больше не будем пользоваться этим ящиком. Да и другими тоже…

В этом была вся Кейт – обожала командовать. Либо все, либо ничего. Либо черное, либо белое, – по-другому эта женщина жить просто не умела. Одна из лучших выпускниц Калифорнийского университета, она создала и возглавила выдающийся бизнес-проект, добиваясь успеха во всем, за что бы ни бралась.

А потом у нас начались ссоры. Кейт вечно считала себя правой, и в конце концов я восстал – уже не мог выносить ее замашек. А потом предал…

В молодости мне нравилось быть ее верным рыцарем, вставать на защиту даже там, где этого не требовалось. Ну, кроме случая с мышкой.

– Мы не можем себе позволить переезд. Давай заклею ящик скотчем.

Конечно, можно было продезинфицировать кухню, однако я даже заикаться не стал. Пестициды… Кейт в жизни не согласилась бы. О мышеловках тоже речи быть не могло. Квартира с намертво заклеенными шкафами прослужила нам пристанищем еще год. Впрочем, мыши в несметных количествах продолжали шуршать в ходах внутри дряхлых стен нашего жилища. Мы были счастливы, усердно трудились – иногда целый день напролет – и порой даже забывали перекусить. Кому интересен быт, если есть любовь и развивающийся бизнес?

В новом пентхаусе, куда я пригласил Эшлин, было уже три ящика со столовым серебром, причем самой высокой пробы, и я негодующе покачал головой: что она понимает, шестнадцатилетняя девчонка…

– Эш, это самое что ни на есть современное жилье – лучшее предложение в центре города. Дебютантам такое и не снилось!

– У тебя точно кризис среднего возраста…

– Ничего подобного! Знаешь, что такое – встретить родственную душу? – стоял на своем я. – Ты ведь рада за меня? Тиш тоже переедет сюда.

Споря с дочерью, я не испытывал никаких сомнений. Тогда точно не испытывал.

Эшлин тут же вскочила с элегантного кожаного диванчика, с которого открывался потрясающий вид на центр.

– Родственная душа, а по совместительству твоя секретарша?! Да ладно! Я не говорю, что ты искал кого-то на стороне, но ведь у тебя был сумасшедший выбор. И вдруг родственная душа возникает за столом в твоей приемной! Просто карма какая-то, а?

Разумеется, Эшлин злилась, и все же у меня теплилась надежда, что дочь меня поймет, осознает, как я счастлив.

– Твоя родственная душа еще и со мной успела понянчиться! Господи, она всего на четыре года меня старше…

Дочь в сердцах хлопнула входной дверью, но я не слишком переживал. Связь между нами крепка: все в конце концов уладится. Мы были чрезвычайно близки с Эшлин с самого детства. Из меня получился отличный папка – я вечно разрешал то, что запрещала Кейт. Первым вызывался помогать в школьных делах, присматривал за ее одноклассниками в летнем лагере и встал стеной на защиту дочери, когда ее обвинили в жульничестве при сдаче экзамена. «Моя дочь в жизни такого не сделает», – заявил я скорчившему кислую мину директору школы. Эшлин тогда не на шутку перепугалась и стояла рядом с заплаканным лицом, а я даже не стал уточнять у нее, справедливы ли обвинения, – только все испортил бы.

«Это просто нелепо!» – настаивал я, и Эшлин слегка расслабилась. «Я забираю ее домой». И мы ушли, а по дороге заглянули в кафе-мороженое «У Дженни», отведали нашего любимого – лавандового. На следующее утро учитель извинился прямо в классе, и Эшлин закончила год круглой отличницей. До сих пор думаю: кому были нужны те оценки – дочери, мне или Кейт. Впрочем, какая разница…

Как и несколько лет назад, я не сомневался, что Эшлин будет на моей стороне. Она еще вернется и скажет, что рада за меня. Все-таки им с Тиш было хорошо вместе – я знал не понаслышке. Просто преодолеет первый шок, а потом все образуется.

Я любил прекрасную молодую женщину, и она была от меня без ума. Бывают игры, в которых выигрывают обе стороны.

…Трясу головой, отгоняя воспоминания. Тот день три года назад в итоге пошел не по плану. Впрочем, он был не единственным. Я здорово ошибался.

– Возвращайся на землю, Джон!

Тиш изучает меня в упор. Я что-то пропустил? Прокололся? Между нами пролетает бабочка, трепеща неоновыми крылышками, и исчезает в густой траве. Забери меня с собой, бабочка…

Решительно пора передохнуть. Во всех смыслах.

– Посидим немного? Здесь есть местечко для пикников – прямо за поворотом.

Тиш разворачивается, и я иду за ней. В кармане снова вибрирует телефон. Пришло сообщение.

Беспокоюсь о тебе. Можешь позвонить?

Как приятно… Сердце начинает частить от волнения, и я печатаю в ответ:

У меня все хорошо. Завтра возвращаюсь.

В конце добавляю смайлик.

– Чем ты там занимаешься? Строчишь сообщения прямо на ходу? Что-то важное?

Тиш пытается выхватить телефон у меня из рук, однако я успеваю удалить сообщения и опускаю его в карман. Вечно сует свой нос в мои дела, так и норовит взять мою жизнь в оборот! Господи, как надоело…

– Тебя это не касается.

О черт, опять голова кружится… Ноги подгибаются, и я тяжело падаю на колени, потом осторожно сажусь. Будут синяки, но с последнего раза я понял, что уж лучше упасть так, чем ничком. Горы, девять тысяч футов…

Надо мной нависает тень Тиш.

– Мы ведь с тобой – команда, Джон. Мы женаты, любим друг друга. До вчерашнего дня даже работали вместе. Твои дела – мои дела. Ты – мой бизнес. Мне не нравится, когда кто-то отвлекает твое внимание, ведь у нас романтический уик-энд!

А мне не нравится ее тон. Признаюсь, что и сама Тиш не внушает прежнего восторга. С трудом поднимаюсь, отряхивая пыль с шортов.

– Ты права, дорогая. Мы женаты.

Боюсь, нашему браку осталось недолго. У меня вдруг наступает полная ясность. Отмучаюсь до завтра здесь, в горах, а потом встану на колени перед Кейт, попрошу прощения. Примет ли она меня?

Ладно, не будем забегать вперед. Во-первых, надо успокоиться. Делаю глубокий вдох, созерцая волшебные горные вершины, пронзающие синими зубцами тысячелетнюю высь.

Ах, остаться бы хоть ненадолго в одиночестве, поразмыслить… Прогуляться не торопясь по древнему Теллуриду, городу, втиснутому в каньон, огороженный утесами. Или, например, пролететь на байдарке по горной реке, плюющейся клочьями пены, расслабиться в шезлонге гольф-клуба после очередной партии… К сожалению, я не один. Спокойней, Джон, выходные пройдут быстро. Как только вернемся в город – игра пойдет по моим правилам. Съеду от Тиш, подыщу жилье на какое-то время.

А потом… потом налажу отношения с семьей.

Последний месяц-другой мы с Кейт снова начали улыбаться друг другу, даже тайком несколько раз сходили в кафе под предлогом деловой встречи. Я раз за разом заглядывал в офис бывшей жены, пытаясь наверстать упущенное, строил планы… Боюсь обмануться, но между нами вновь появилась душевная связь.

Воссоединение уже представлялось мне все более реальным.

Вспоминаю наш последний ланч.

Мы сидели в углу некогда любимого ресторана, словно ничего не произошло.

– Не слишком хорошо выглядишь, Джон.

– Да? Спасибо на добром слове, но у меня все прекрасно. В любом случае мне приятна твоя забота.

– Я никогда не переставала думать о тебе. – она нагибается ко мне через стол. – А вот ты вычеркнул нас из своей жизни. Так или иначе, тебе нужно больше спать. Сон – залог здоровья.

– Я тоже читал про это открытие. Спасибо, Кэти.

Уменьшительное имя уже давно было под запретом, и тем не менее Кейт не обратила внимания на мою вольность.

– Не за что. Просто не забывай пить лекарства от давления. До первичного размещения акций всего неделя, и я за тебя переживаю, хотя, похоже, это уже не моя забота.

– А жаль… Еще раз спасибо, – вздохнул я, чувствуя, как сердце щемит от вины и возрождающейся любви.

Ей не все равно…

Мы отдавали себе отчет, что подготовка к размещению акций дастся нелегко, и Кейт вручила мне пузырек с таблетками от стресса – лекарство ей посоветовал гомеопат. Бывшая жена сказала, что ей таблетки помогли, а уж мне их принимать сам бог велел. Сердце колотилось как бешеное – нас обоих захлестывало волнение. Как же меня угораздило? Вот дурак-то…

Появилась официантка, и мы отпрянули друг от друга. Миг откровения прошел, однако не прошла наша любовь – это я знал точно. Будто вернулось что-то забытое – так бывает, когда находишь на дне комода любимый свитер. Натягиваешь его – и словно не снимал никогда. Очень приятное чувство.

Вряд ли Кейт оценила бы сравнение со свитером, и все же нам было настолько уютно вместе, что я понимал – наши жизни по-прежнему связаны. Мы уже начали общаться и помимо работы. Она предложила объединить нашу недвижимость в общий трастовый фонд для Эшлин, и я с радостью согласился. Так здорово вновь строить что-то вместе – и в прямом, и в переносном смысле! Появилась надежда, что мы сделали большой шаг навстречу безоблачному совместному будущему.

С трудом выныриваю из воспоминаний, втягиваю в легкие чистый горный воздух и беру Тиш за руку.

– Я весь в твоем распоряжении, детка. – Стараюсь говорить непринужденно. – Что у нас дальше по плану?

План срабатывает: Тиш вспыхивает – верит, что я по-прежнему влюблен.