Текст книги "Девушка в сердце"

Глава 9

После уроков я не тороплюсь переодеваться к тренировке. Мне не хочется видеться с парнями. Вдруг они злятся на меня? Эрик вел себя особенно странно. После обеда старался держаться рядом, клал руку мне на плечо и несколько раз обнял меня перед началом следующего урока. А еще он был необычайно молчалив. Это было напряженное молчание, и я не могу припомнить, когда наши отношения были настолько же неловкими, как сейчас.

Переодевшись, я понимаю, что уже опаздываю на автобус, но у выхода из раздевалки я натыкаюсь на Джейса и тренера Стэнтона. Из-за резкого столкновения наши с Джейсом сумки летят на землю, но он успевает поймать меня, прежде чем я окажусь на полу, вместе со снаряжением.

– Ого. Осторожнее.

Его рука скользит по моей талии, и на мгновение он крепко сжимает пальцы, чтобы удержать меня на ногах. Я восстанавливаю равновесие, но мое сердце начинает биться с бешеной скоростью.

– Извини, я вас не заметила, – бормочу я, наслаждаясь его прикосновением и проклиная себя за то, что у меня такой хриплый голос.

Джейс не торопится меня отпускать. Если уж на то пошло – он сжимает меня еще крепче, и его глаза опускаются к моим губам. У меня пересыхает горло, а бабочек в животе становится втрое больше.

Тренер прочищает горло, и Джейс словно освобождается от чар. Растерянно моргнув, он понимает, что все еще держит меня за талию. На его лице появляется едва заметная улыбка, и он отпускает руки.

– Прости.

Он не похож на человека, который действительно чувствует себя виноватым.

– Ты в порядке? – спрашивает тренер.

Я киваю, надеясь, что мое лицо не покраснело, как помидор.

Джейс хватает мою сумку и накидывает ремень мне на плечо, а затем тянется за своей. Поправив ремень, я отваживаюсь взглянуть на его лицо. Он одаривает меня легкой улыбкой.

– Опаздываешь, Гастингс? Ты ведь не пытаешься специально опоздать на автобус?

Его шутливый тон помогает мне справиться со смущением. Усмехнувшись, я перевожу взгляд между ним и тренером.

– А вы караулили меня у дверей?

– Что ты, Чарли, – говорит тренер. – Я никогда в тебе не сомневался.

– А я готов силой тащить тебя в автобус, если придется, – усмехается Джейс.

Я смеюсь. Этот легкий разговор кажется освежающим, особенно после странного поведения Эрика.

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– Отлично, – говорит тренер. – Потому что я только что получил ответ от главных тренеров Университета Северной Каролины и Пенн Стейт. Они уже заинтересованы в Салливане, но я рассказал и о вас двоих. Они посмотрели запись ваших игр и согласились посмотреть на вас, если наша команда доберется до финала штата, так что нам всем придется постараться.

Мы с Джейсом молча переглядываемся. Ни один из нас еще не получал предложений о стипендии, и, я уверена, он бы убил за возможность играть за любой из этих университетов. Как и я, но у меня нет шансов.

– Они сказали, что посмотрят на меня? – скептически спрашиваю я. – Вы правда в это верите?

Тренер не колеблется ни секунды.

– Вот почему я связался именно с этими университетами. Это лучшие варианты. У меня есть пара друзей среди рекрутеров, и ходят слухи, что и Пенн Стейт, и УСК ищут хороших кэтчеров. Мои друзья сказали, что тебя обсуждали во многих учебных заведениях, но только эти два университета не отвергли возможность принять тебя в команду.

В моей груди вспыхивает надежда, и на этот раз я не в силах ее подавить. Весь сезон я старалась себя не обнадеживать. Если сейчас я поверю, что у меня есть шанс, мне не пережить отказа. Одно дело – мечтать о студенческой лиге, но совсем другое – верить, что это реально.

– Конечно, я продолжу связываться с другими рекрутерами, – продолжает тренер Стэнтон. – Благодаря Салливану к нам будет приковано много внимания, но личное присутствие главных тренеров – большое дело. Они приедут посмотреть на вас. Так что вам обоим нужно приложить максимум усилий.

Мы с Джейсом снова переглядываемся, и я без труда угадываю, о чем он думает. О том же, о чем и я. Он пытается не обнадеживать себя раньше времени, но явно проигрывает в этом бою с самим собой. Я и не знала, что он так боится остаться без команды после окончания школы. Джейс хорош. Действительно хорош. Может, не так хорош, как Эрик, но он точно достоин университетской лиги. Благодаря мне, Джейсу и Эрику наша команда практически непобедима.

Я вздрагиваю от удивления, когда Джейс берет меня за руку и сжимает мою ладонь.

– Мы справимся, – твердо говорит он. Я не разделяю его уверенности, но, кажется, он говорит это не только для себя, но и для меня, поэтому я сжимаю его руку в ответ.

– Конечно, справимся.

– Только если успеете на автобус, – замечает мистер Стэнтон. – Так что шевелите ногами.

– Да, тренер, – одновременно бормочем мы.

Джейс тянет меня за собой, и мы спешим к автобусу. Я даже не осознаю, что мы все еще держимся за руки, пока наше появление не заставляет замолкнуть всю команду. Все взгляды устремлены на нас с Джейсом: особенно на наши переплетенные пальцы. Я отпускаю его руку так быстро, как будто она вдруг загорелась, и только потом понимаю, что, вероятно, задела его чувства. Оглянувшись, я вижу натянутую улыбку Джейса. Вот черт. Я действительно задела его чувства. Мне хочется снова взять его за руку, но это уже не будет похоже на дружеский жест. Я не уверена, что хочу этого. Бабочки в животе кажутся довольно интригующими, а Джейс смешной, милый и симпатичный, но это не значит, что я могу просто забыть о своих чувствах к Эрику.

Я перевожу взгляд на Эрика. Он не смотрит на меня. Его глаза устремлены на Джейса. Я никогда не видела, чтобы он смотрел на кого-то с такой угрозой. Может, мое воображение играет со мной шутки, но это определенно не дружелюбный взгляд.

– Привет, – говорю я и направляюсь к нему, нахмурив брови. Почему он так смотрит на Джейса? Вряд ли Эрик ревнует, ведь он пригласил на выпускной Шелли Тернер. Я его не интересую.

Наконец, он отрывается от Джейса и смотрит на меня.

– Тут занято? – спрашиваю я, указывая на пустое место рядом с ним.

Эрик бросает еще один взгляд на Джейса, прежде чем натянуто улыбнуться и отодвинуться к окну.

– Берег специально для тебя.

Я бросаю Джейсу последнюю улыбку, надеясь, что он не станет сомневаться в ее искренности. Джейс улыбается в ответ и проходит дальше, чтобы сесть рядом с Рейнольдсом через несколько рядов от меня. На всех выездных играх мы всегда садимся на одни и те же места, но почему-то в этот раз все кажется другим.

Как только я опускаюсь на сиденье, Диего и Кевин придвигаются ближе. Диего сидит через проход, а Кевин – прямо перед нами, повернувшись к нам лицом.

– Так почему ты отдала мой билет на вчерашнюю игру, Гастингс? – Диего первым нарушает тишину.

На самом деле он пытается спросить, что со мной происходит. Я мысленно вздыхаю. Не могу винить их за любопытство. На их лицах отражается волнение, и я очень тронута, но это не значит, что я хочу об этом говорить.

– Даже не знаю. – Я пожимаю плечами. – Я решила, что настало время делиться богатством.

Эрик прищуривается.

– И поэтому ты разрешила устроить вечеринку у себя дома?

В моей памяти всплывает умоляющее лицо Марка, и я невольно улыбаюсь.

– Пожалуй. В смысле, им всем интересно посмотреть, где я живу, а моему папе давно хотелось пригласить команду к нам в гости. Он будет в восторге.

– Но разве ты не против? – спрашивает Эрик. – Это на тебя не похоже.

В этот момент я почти ненавижу его за правоту.

– Может, мне стоит быть более открытой.

– Тебя этому Кинг научил?

Пораженная его резким тоном, я хмурю брови, но Эрик не отступает. Он скрещивает руки на груди в ожидании ответа.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я.

– Это он заставляет тебя быть более дружелюбной? Он на тебя давит?

– Что? – Я искренне шокирована его словами. – Конечно, нет. С чего ты взял?

– Потому что ты странно себя ведешь, – говорит Кевин. – Хочешь уйти из команды, не отвечаешь на наши звонки, идешь на игру с кем-то другим, не садишься с нами в столовой.

– А потом вы с Джейсом вдруг становитесь лучшими друзьями и устраиваете вечеринку для команды, – добавляет Диего.

Я морщусь. Когда они говорят об этом вот так – я понимаю, почему они расстроены.

– Между прочим, я решила уйти из команды еще до того, как пошла на игру с Джейсом, так что эти два события никак не связаны. Просто он оказался в нужном месте как раз в тот момент, когда я нуждалась в друге.

– С каких пор он твой друг?

Я становлюсь еще мрачнее. Конечно, Эрик имеет право злиться, но теперь он ведет себя так, будто я совершила какое-то преступление.

– Мы четыре года играем в одной команде. Он – наш капитан. Разве это не делает нас друзьями?

– Это делает вас товарищами по команде, – спорит Эрик. – Но вы никогда не были друзьями. Близкими друзьями.

– Ну что ж, теперь мы друзья, – огрызаюсь я в попытке защититься от его нападок. – Мне нужно было кому-то выговориться, и он подставил свое плечо. Он был добрым и понимающим, и это много для меня значило. Не надо на него злиться. Он не сделал ничего плохого – просто был хорошим другом.

Эрик немного успокаивается, постепенно теряя свой яростный запал. Он отворачивается к окну, а его руки все еще скрещены на груди.

– Я злюсь не на него.

В моей груди вспыхивает боль. Эрик уже давно не был так зол на меня.

Когда я не отвечаю – я просто не знаю, что сказать – Эрик резко поворачивает голову и смотрит на меня.

– Мы бы тебя поддержали, если бы ты позволила. Мы – твои лучшие друзья, и ты решила просто нас игнорировать. Ты хоть представляешь, как мы волновались? И что мы чувствовали, смотря на тебя по телевизору, когда ты улыбалась и смеялась с Джейсом, но при этом не отвечала на наши сообщения?

Давление в моей груди становится удушающим. Эрик не просто зол – ему больно. Быстрый взгляд на Кевина и Диего говорит о том, что они расстроены не меньше Эрика. И у них есть на это полное право. На их месте я бы тоже была расстроена. Мне было так обидно, что они планировали выпускной без меня, но потом я поступила точно так же и начала игнорировать их в ответ.

Я поступила неправильно и теперь чувствую себя паршиво. Мои глаза горят от подступающих слез, а в горле встал ком.

– Простите, – хрипло говорю я. – Я должна была вам ответить.

– Что случилось? – мягко спрашивает Кевин.

Я сейчас расплачусь. И когда я успела стать такой плаксой? Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, стараясь сдержать слезы.

– Я не знаю.

Это ложь, но я не хочу говорить им правду. Я не могу сказать, что влюблена в Эрика, ведь он не ответит мне взаимностью. Это разрушит нашу дружбу. И я не могу рассказать о том, что я не знаю, как быть девочкой. Это просто стыдно.

К моему удивлению, Диего кладет руку мне на колено.

– Что с тобой происходит, Гастингс?

Я могла бы попытаться объяснить им, что я чувствую, но они просто не поймут. Они слишком хорошо меня знают. Все эти девчачьи штуки их только смутят. Выбрав путь трусихи, я решаю рассказать только часть правды.

– Я просто нервничаю. В следующем году у меня не будет команды, и я даже не представляю, чем мне заняться. Думаю, я не хотела говорить об этом с вами, потому что ни у кого из вас нет такой проблемы. Вы с Кевом не собираетесь вступать в студенческие команды, а за Эриком уже следят десятки рекрутов. Я стараюсь не завидовать и не злиться, но это очень трудно. Наверное, мне было так легко поделиться этим с Джейсом, потому что мы в одной лодке. Ему тоже еще не предлагали стипендию.

– Чарли, – голос Эрика дрожит, а его черты искажаются, словно его сердце болит за меня, – ты великолепна. Никогда не знаешь, что случится. Ты могла бы…

– Хватит. – Взмахнув ладонью, я снова закрываю глаза. Слезы уже подступают к горлу. – Я больше не хочу об этом говорить. – Я делаю глубокий вдох и медленно выпускаю воздух. – Давайте поговорим о чем-нибудь еще. О чем угодно.

В воздухе повисает длинная пауза, пока ее не нарушает Диего.

– Например, о том, что наш Салливан номинирован на звание короля выпускного? – говорит он с довольной ухмылкой.

Я резко открываю глаза.

– Не. Может. Быть. – Я пихаю Эрика под руку. – Серьезно? Когда это произошло?

Эрик снова поворачивается к окну и пожимает плечами. Его шея и кончики ушей краснеют от смущения.

– Ничего особенного, – бормочет он.

– Об этом не объявят до завтра, – говорит Кевин.

– Тогда откуда ты об этом знаешь?

Кевин злорадно ухмыляется Диего.

– Ну давай, Ди. – Он пихает Диего локтем. – Скажи ей, откуда ты знаешь.

Диего толкает Кевина в ответ.

– Чувак, заткнись.

– Что? – спрашиваю я, переводя взгляд с одного на другого. Эрик уже не прячет лицо и тоже усмехается, глядя на раскрасневшегося Диего.

– Девчонка, с которой Ди идет на выпускной, состоит в школьном совете. Она помогала подсчитать результаты голосования.

Я ничего не поняла.

– И что в этом смешного?

– О, совершенно ничего, – говорит Эрик, и они с Кевином прыскают со смеху.

– Да ладно вам. Скажите мне, в чем дело! – Этот саспенс меня просто убивает.

– Она девятиклассница, – выдает Кевин.

Мои брови подлетают наверх, а Эрик с Кевином разражаются смехом. Я с удивлением смотрю на смущенного Диего, стараясь не расхохотаться.

– Ты позвал на выпускной девятиклассницу? – У меня не получается удержаться от смеха.

– Я не знал! – восклицает он. – Мы вместе ходим в художественный класс, и она очень красивая.

Смех Кевина напоминает крики гиены.

– Ей пятнадцать!

– Недавно исполнилось, – добавляет Эрик.

– Она не выглядит на пятнадцать, – ворчит Диего.

– Расскажи об этом ее отцу, когда будешь забирать ее на выпускной, – подтрунивает Кевин.

Диего бледнеет, и мы взрываемся новым приступом смеха. Пока Кевин расписывает, какой срок Диего получит за совращение малолетней, я слегка подталкиваю Эрика локтем.

– Прости, что не перезвонила.

Эрик вздыхает.

– Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной о чем угодно?

Я сглатываю ком вины, застрявший у меня в горле.

– Знаю. Прости. – Я кладу голову ему на плечо. – Мы больше не в ссоре?

Эрик обхватывает меня одной рукой и прижимает к себе.

– Конечно, нет.

Глава 10

Остаток недели проходит довольно спокойно. Больше никакой драмы. Правда, я гораздо чаще говорю с Джейсом и Марком. Мы даже сидим вместе за обедом и обсуждаем предстоящую вечеринку, которую с нетерпением ждет мой отец. Парни никак не комментируют моих новых друзей, но я вижу, что это приводит их в замешательство. Я стараюсь это игнорировать. Джейс с Марком очень милые, и я не перестану общаться с ними только из-за того, что это не нравится парням.

К воскресенью я превращаюсь в комок нервов. Мы с Джейсом и Марком легко нашли общий язык, и я надеюсь, что Лейла окажется такой же замечательной. Домофон у ворот звонит ровно в девять. Впустив Джейса и Лейлу, я выхожу им навстречу.

– Ух ты, – говорит Лейла. Она смотрит на раскинувшееся перед ней поместье в тосканском стиле, положив руку на грудь. – Твой дом великолепен.

– Эм, спасибо.

Но Лейла не дает мне шанса почувствовать себя неловко. Ее внимание быстро переключается на меня.

Она заключает меня в крепкие объятия, а затем сжимает мои руки. Весь благоговейный трепет исчез без следа, и на его месте осталось лишь бурлящее возбуждение.

– Ты готова? Я чуть не умерла, пока дожидалась выходных. Это будет потрясающий день.

– Лейла, – предупреждает Джейс.

Лейла отстраняется, но ее широкая улыбка никуда не исчезает.

– Мы можем посмотреть, что есть у тебя в шкафу?

Я смотрю на Джейса, и он поднимает руки, словно жертва ограбления.

– Не смотри на меня. Я здесь для моральной поддержки и вмешаюсь только в том случае, если Лейла перейдет все грани допустимого. Что касается всего остального, меня уже предупредили, чтобы я закрыл рот и не мешал вам делать свое дело.

– Ну хорошо. – Я пожимаю плечами, глядя на Лейлу. – Тогда идем.

Я делаю приглашающий жест, но Лейла хватает меня под руку и тянет вверх по ступенькам. Я бросаю удивленный взгляд на Джейса, но он только смеется.

– Эй, это ведь ты хотела научиться быть девушкой. – Он машет рукой в сторону Лейлы. – Судя по всему, обниматься, ходить под руку и гладить друг друга по волосам – неотъемлемая часть женской дружбы.

Я останавливаюсь в дверях и изумленно смотрю на Джейса.

– Гладить по волосам?

Он засовывает руки в карманы и кивает.

– Ну да. Поверь мне.

Лейла закатывает глаза и тащит меня в дом.

– Нет ничего плохого в том, чтобы открыто проявлять свою любовь к другому человеку. – Она сжимает мою руку. – Но это правда. Девушки гораздо более чувствительные, чем парни. Ты к этому привыкнешь. Если тебе вдруг станет некомфортно – сразу говори мне.

Я даже не знаю, что сказать. Удивительно, но ее присутствие в моем доме ни капли меня не раздражает. Возникает ощущение, что она искренне обо мне забоится, хоть это и кажется странным.

Парни лучше умрут, чем пройдутся по школе под руку друг с другом. Или даже со мной.

Лейла оглядывает фойе, и ее внимание привлекает люстра в центре полукруглой лестницы.

– Ох, вау. Прости, что я так глазею, но это просто невероятно.

Сделав глубокий вдох, я стараюсь перебороть свою собственную неловкость.

– Если хочешь, я могу устроить тебе экскурсию по дому.

Лейла еще раз смотрит на люстру и снова улыбается.

– Конечно, хочу, но чуть позже. Как пройти в твою комнату? Поскорее бы увидеть твой шкаф!

Я криво улыбаюсь Джейсу. Конечно, он упоминал, что его сестра совершенно неугомонна, но мне кажется, что это только начало. Я показываю на лестницу.

– Вон там, слева.

– Отлично.

Лейла тащит меня вверх по лестнице, пока Джейс тихо плетется за нами. Зайдя в мою комнату, она резко останавливается.

– Да ладно! Эта комната просто огромная! У тебя есть собственный балкон и камин? Только посмотри, сколько подушек на кровати! Они выглядят такими мягкими. Можно мне на них полежать?

Она говорит совершенно серьезно. Это слишком забавно, поэтому я только пожимаю плечами, совершенно забыв о всякой неловкости.

– Конечно.

Лейла бросается на кровать и пищит от восторга, утопая в пуховом одеяле. Ее уже почти не видно из-за нагромождения подушек.

– О боже, эта кровать просто потрясающая. Джейс, ты должен попробовать!

Джейс застенчиво улыбается.

– Прости. Ее поведению нет никакого оправдания.

– Да ладно тебе, Джейс.

Я смеюсь и поднимаю бровь, глядя на Джейса.

– Она говорит очень решительно. Думаю, тебе лучше послушаться.

Джейс издает страдальческий вздох, но, когда Лейла все-таки затягивает его на мою большую мягкую кровать, его губы расплываются в трогательной улыбке.

– Потрясающе, правда? – спрашивает она, подпрыгивая на месте.

Джейс закатывает глаза.

– Да, кровать очень мягкая. Мы уже закончили изображать идиотов?

– Уф, – стонет Лейла. – Ты совсем не умеешь веселиться. Ну хорошо. – Она садится и хлопает в ладоши. – Перейдем к одежде.

Я останавливаюсь перед шкафом, не решаясь его открыть.

– Ты будешь смеяться.

Лейла хмуро смотрит на дверь моего шкафа.

– Вряд ли все настолько плохо. Я видела тебя только в джинсах и футболках, но они тебе по крайней мере подходят.

– Это не то, что я имела в виду.

Я распахиваю дверь шкафа, чтобы Лейла и Джейс могли войти. Перед нами еще одна комната, почти вдвое меньше спальни, со всевозможными встроенными ящиками, полками и подставками для обуви. Посередине есть скамейка, на которую можно сесть, туалетный столик для аксессуаров и несколько зеркал в полный рост. Это похоже на роскошную гардеробную, которую можно увидеть в кино. Не хватает только автоматизированных вешалок для одежды. (И самой одежды.)

Лейла заходит внутрь и замирает, восторженно оглядываясь вокруг. А вот Джейс делает именно то, чего я ожидала. Он смеется.

– Вот об этом я и говорила, – бормочу я, стыдливо качая головой.

Лейла хмуро смотрит на нас.

– Как ты можешь смеяться? Это самая невероятная гардеробная, которую я когда-либо видела.

– Но здесь совсем пусто, – замечает Джейс. Он указывает на крошечный уголок, в котором висит несколько вешалок, а на нижней полке стоят две пары обуви. – Мне кажется, что даже у меня больше одежды.

Мои щеки стремительно краснеют.

– Я почти не хожу по магазинам.

Лейла еще раз осматривает гардеробную и прищуривает глаза, словно прикидывая что-то у себя в голове.

– Потому что тебе не нравится или потому что у тебя нет подходящей компании?

Я задумчиво хмурю брови.

– Даже не знаю. Я всегда ходила за покупками одна или с отцом. На самом деле я никогда не знаю, что мне купить. Выбор слишком велик, и я понятия не имею, что будет хорошо на мне смотреться, так что я просто беру то же самое, что носила всю жизнь.

Лейла подходит к вешалке с одеждой и перебирает вещи с сосредоточенным выражением лица. Она бросает взгляд на обувь, а затем переходит к соседним ящикам.

– Можно? – спрашивает она.

Не знаю, зачем ей понадобилось рыться в ящиках, но я одобрительно машу рукой, и она принимается копаться в моей одежде, среди которой можно найти в основном джинсы и футболки. Когда она подходит к ящику с нижним бельем, я краснею и пытаюсь закрыть его.

– О, это просто мое…

– Я знаю. Все в порядке. Я просто хочу посмотреть, с чем мы имеем дело.

– Но…

– Поверь мне. Красивое нижнее белье – это практически девичий обряд посвящения.

Мое лицо вспыхивает, и я бросаю взгляд на Джейса. Он красный, как помидор. Слегка замявшись, он указывает на дверь.

– Я пойду еще немного полежу на кровати.

Он убегает так быстро, словно в моей гардеробной начался пожар. Лейла фыркает, глядя ему вслед.

– Мальчишки. – Она закатывает глаза. – Не волнуйся, когда мы дойдем до самых интересных магазинов – отправим его за молочными коктейлями.

Теперь, когда Джейс не может услышать, как мы говорим о моем нижнем белье, мне становится немного легче.

– Мне действительно нужно новое нижнее белье? Его же все равно никто не увидит.

– Дело вообще не в этом. Ты и сама все поймешь. Мы просто начнем с одного или двух комплектов, и, если тебе понравится – а тебе понравится – мы можем пойти по магазинам в другой день, без моего дурацкого брата.

Лейла открывает еще один ящик и вытаскивает мой рашгард [21]21
  Рашгард (англ. rush guard) – спортивная кофта из спандекса, нейлона или полиэстера, которая защищает владельца от высыпаний, вызванных натиранием или солнечными ожогами.


[Закрыть] и плавательные шорты.

– Что это? – Судя по ее интонации, она уже обо всем догадалась, и это привело ее в ужас.

– Мой купальник.

Она делает глубокий вдох.

– Ладно. – Лейла медленно выдыхает и закрывает ящик с оскорбительным для нее купальником. – Какой у тебя бюджет на сегодня?

– Ну… – Я снова краснею. – На самом деле у меня нет бюджета.

Глаза Лейлы широко распахиваются.

– Что, вообще ничего?

Я пожимаю плечами и обхватываю живот руками.

– Я пользуюсь папиной кредиткой, и когда я объяснила ему, что мы собираемся делать, он сказал: «Ни в чем себе не отказывайте, только не покупайте ничего слишком откровенного. Я слишком молод для сердечного приступа».

У Лейлы отвисает челюсть. Как только у нее получается закрыть рот, она визжит и вытаскивает меня из гардеробной.

– Это будет самый лучший день в истории!

Мы направляемся к машине близнецов – старой «Тойоте Королле» – и Джейс бежит вперед нас, чтобы открыть мне пассажирскую дверь. До меня не сразу доходит, что он делает, и я неуверенно замираю на месте. Должно быть, мое выражение говорит само за себя, потому что Джейс хмурит брови.

– Неужели тебе никогда не открывали дверь?

Я фыркаю в ответ, просто по привычке. (Не очень-то женственное поведение.)

– Ты что, шутишь? Обычно мы с парнями боремся за переднее пассажирское место. И это только когда меня не заставляют сесть за руль. Выбор мест в машине – это война, которая всегда заканчивается синяками.

Джейс удивленно моргает.

– Они не уступают тебе переднее сиденье?

– Только если я выиграю его в честной борьбе.

Джейс качает головой, и на его губах появляется очаровательная улыбка.

– Ну что ж, мисс Шарлотта, позвольте, я буду обращаться с вами как с настоящей леди.

Он берет меня за руку и помогает сесть на переднее сиденье, прежде чем аккуратно закрыть дверь машины. Не буду врать: я практически теряю сознание. Мое сердце начинает биться быстрее, а из груди вырывается тоскливый вздох. В общем, все как полагается.

– Он просто милашка, правда?

– А? – вздрогнув от неожиданности, я поворачиваюсь к довольной Лейле. – Что?

Кажется, мое притворное непонимание никого не обманывает. Ее улыбка становится только шире.

– Джейс, – говорит она, пока ее брат садится на заднее сиденье и пристегивает ремень. – Он такой вежливый. Я думаю, это из-за того, что у него так много сестер. К тому же наша мама убила бы его, если бы он хоть раз повел себя не по-джентльменски. Этот парень знает, как правильно обращаться с девушкой. А еще он очень чувствительный. Ты знала, что он обожает сидеть с детьми и умеет плести французские косы? Не понимаю, почему у него никогда не было девушки.

– Лейла! – Джейс пихает спинку водительского кресла, и его сестра не может удержаться от истерического хохота. Ее смех настолько заразителен, что я тоже тихо хихикаю. Судя по выражению лица, Джейс просто в ужасе. Я без труда могу представить, как он заплетает косы своим младшим сестрам.

– Заткнись и веди машину, вредина.

– Подожди. Сперва нам нужна музыка. – Лейла наклоняет голову и смотрит на меня поверх солнечных очков. – Вот тебе еще один урок. Когда девушки куда-то едут – им можно включить музыку и подпевать так громко, как только получается. Готова поспорить, твои друзья-парни так не делают.

Я смеюсь и качаю головой.

– Если бы кто-то из нас решился на такое, то, скорее всего, получил бы по носу.

Лейла вставляет провод своего телефона в разъем на приборной панели.

– Значит, тебя ждет самая приятная поездка в твоей жизни. Какая музыка тебе нравится?

Я пожимаю плечами.

– Все понемногу.

Лейла качает головой.

– Но у тебя же есть любимый исполнитель?

Я думаю о великолепном рок-музыканте, которого видела в маленьком клубе Нью-Йорка прошлой весной.

– Ты слышала о Нейте Андерсоне?

– Я обожаю Нейта Андерсона! – восклицает Лейла. – «31 вкус тебя» [22]22
  Отсылка на рекламную кампанию «Баскин Роббинс», которые обещают своим покупателям 31 вкус мороженого.


[Закрыть] – самая лучшая песня на свете. Нейт просто великолепен. Вот, у меня как раз есть его альбом.

В следующую же секунду Лейла опускает окна, включает музыку на всю громкость и принимается подпевать.

– Давай, – кричит она, выезжая на дорогу. – Ты должна петь вместе со мной!

Она начинает подпрыгивать на сиденье, и я смеюсь, но не успеваю опомниться, как уже подпеваю слова вместе с ней.