Текст книги "Коварство любви"

– Нет, потому что я знаю, что буду побежден.

Он прильнул к ее губам в долгом поцелуе, а затем отстранился:

– Я должен ехать. Тебе необходимо попасть в Лондон до того, как кто-нибудь узнает о твоем отсутствии.

Калли кивнула, осознавая справедливость сказанных им слов, но уступая с крайней неохотой. Она понимала, что, как только покинет Блэкфрайарз-коттедж, все изменится.

Бромвель не стал утруждать себя собиранием одежды, а, подхватив лишь обувь, направился к себе в спальню. Вздохнув, Калли тоже встала с постели. В комнате было холодно, поэтому она завернулась в ту самую теплую накидку, что дал ей накануне Бромвель, когда принес ее в дом после пробежки под дождем.

Подняв свою сумку, она достала из нее одежду, собранную для нее горничной. К счастью, там оказалось простое утреннее платье с пуговицами спереди, которое можно было надеть без посторонней помощи. Оно оказалось помятым, но Калли это обстоятельство не смущало, потому что она была уверена, что ее все равно никто не увидит. К тому же оно все равно изомнется, пока она будет добираться до Лондона.

Несколько минут спустя в комнату вернулся полностью одетый Бром, принеся с собой кувшин воды для умывания. Он сообщил девушке, что собирается спуститься вниз и проверить, пришла ли уже экономка.

Калли быстро умылась и оделась, с трудом расчесала спутанные волосы и собрала их в простой узел на затылке. Затем поспешно сбежала по лестнице, направляясь в заднюю часть дома, откуда доносилось позвякивание посуды и металлический лязг горшков.

Бромвель был на кухне один, он ставил на большой деревянный стол тарелки и раскладывал столовые приборы. Посмотрев на Калли, он робко улыбнулся ей и пояснил:

– Миссис Фармингтон так и не пришла. Я заварил чай, разыскал масло и джем и поджарил тостов.

– Звучит восхитительно, – просияв, ответила девушка.

Тосты оказались сильно подгоревшими с одной стороны и непрожаренными с другой, а чай чересчур крепким, но Калли могла бы поклясться, что это лучший завтрак в ее жизни. Бромвель, рассказывая о своем кулинарном опыте, смешил ее до слез. Он то и дело касался ее руки или убирал с ее лица непослушную прядь волос, словно не мог долго обходиться без прикосновений к ней.

Они как раз закончили завтракать и стали неохотно вставать из-за стола, когда со двора донесся какой-то звук. Калли повернула голову, прислушиваясь:

– Я слышу стук лошадиных копыт?

Она выглянула в окно, но ничего не увидела ни на дворе, ни у конюшни.

Бромвель замер:

– Да. Кто-то скачет во весь опор.

Они вышли из кухни и миновали половину коридора, когда раздался громоподобный стук в дверь. Калли и Бром переглянулись, и девушка внезапно ощутила беспокойство.

Стук не прекращался, и Бромвель поспешил к двери и распахнул ее настежь. На пороге стоял герцог Рошфор.

Глава 17

На герцоге был костюм для верховой езды, сильно запачканный после быстрой скачки. Сапоги его покрывала грязь. В одной руке он сжимал шляпу и хлыст. Лицо Рошфора перекосилось от плохо сдерживаемой холодной ярости.

– Так это правда! – воскликнул он.

Сделав шаг вперед, он ударил кулаком Бромвеля в челюсть. Сбитый с ног, граф налетел на широкие двустворчатые двери гостиной и упал.

– Сенклер! – закричала Калли. – Нет!

Она подбежала к Бромвелю, чтобы помочь ему встать, но он оттолкнул протягиваемую ею руку и поднялся. Глаза его, устремленные на Рошфора, злобно блестели. Он стер кровь с лица.

– Напрашиваешься на драку? – произнес он угрожающе спокойным голосом. Уголки его губ изогнулись.

– Бром, нет! – воскликнула девушка.

– Я намерен убить тебя, – резко ответил Рошфор, бросая шляпу и хлыст на скамью.

– Сенклер! – Она метнулась к брату.

Мужчины не обращали на нее ни малейшего внимания. Они одновременно сбросили пиджаки и закатали рукава рубашек.

– Остановитесь хоть на минуту, вы оба! – молила Калли. – Пожалуйста! Выслушайте меня! Сенклер, со мной все в порядке. Тебе нет нужды…

– Очень даже есть, – процедил он, не глядя на сестру.

– Калли, не вмешивайся, – в то же самое время произнес Бромвель.

– Не вмешиваться? – изумленно ответила она. – Как я могу, когда ты собираешь драться с моим братом? Как я могу самоустраниться?

Девушка понимала: ее не станут слушать, что бы она ни говорила. Она осмотрела комнату в поисках помощи, в то время как мужчины стали медленно сходиться. Руки у обоих были сжаты в кулаки.

Быстрый как молния, Бромвель сделал выпад левой рукой, но Рошфор среагировал мгновенно и уклонился, поэтому удар пришелся ему в плечо, а не в лицо. Тогда Бром ударил с правой руки, на сей раз угодив противнику точно в челюсть, и Рошфор ударился спиной о высокий шкаф. Раздался звон битого стекла, на пол посыпались осколки фарфора.

Бромвель подскочил к герцогу, но тот увернулся и, схватив графа за руку, в свою очередь швырнул его на шкаф. Бромвель нанес следующий удар, и мужчины, сцепившись, перевалились через спинку дивана на сиденье, а оттуда скатились на пол, продолжая бороться, начисто позабыв правила кулачного боя.

Калли кричала, чтобы они прекратили, но тщетно. Бросившись к камину, она схватила кочергу и повернулась к мужчинам. Они катались по полу, сокрушая столы и стулья, а она бегала за ними с поднятой над головой кочергой, но не могла заставить себя ударить ни одного из них.

Она все еще пребывала в раздумьях, когда женский голос холодно произнес:

– В самом деле, Рошфор… драться в гостиной? Да еще до завтрака? Как это примитивно.

Калли быстро обернулась в ту сторону, откуда донесся голос, и замерла, открыв от изумления рот. У подножия лестницы стояла невозмутимая Франческа, облаченная в светло-голубое платье.

Калли не могла выдавить из себя ни слова, настолько ошеломлена она была представшим перед ней видением. Как оказалось, появления Франчески оказалось достаточно, чтобы мужчины перестали бороться и тоже воззрились на нее.

– Рошфор, поднимайтесь. Лежащим на полу вы выглядите очень глупо. Так же как и вы, лорд Бромвель. Смею заметить, джентльмены, что вы могли бы найти какое-нибудь иное занятие, кроме как крушить мебель. Я уверена, что хозяин этого прекрасного особняка, кем бы он ни был, не скажет вам спасибо за порчу его имущества.

Не получив ответа, Франческа устремилась вперед и, остановившись в дверном проеме, воззрилась на мужчин сверху вниз.

– Вы оба состоите в клубе «Фэнси», полагаю? – продолжала она, пока герцог и граф, явно сбитые с толку, поднимались на ноги. – Мне кажется, было бы гораздо лучше устроить схватку снаружи. Вы так сильно шумели, что разбудили меня. Теперь у меня точно появятся темные круги под глазами, особенно после вчерашней длительной поездки, что мы с Калли проделали на ночь глядя. – Франческа выдержала паузу, после чего великодушно добавила: – Но я очень рада видеть вас в добром здравии, Рошфор. Не думала, что, имея переломы ноги и ребер, вы сможете еще и драться.

Герцог наконец обрел дар речи:

– Какого дьявола вы говорите, Франческа?

– Я о ваших ранениях, конечно, – приторным голосом отозвалась она. – Мы приехали, как только получили письмо, уведомляющее, сколь серьезно вы пострадали. Можете представить наше удивление, когда мы примчались сюда, но нигде вас не обнаружили.

– Вы… вы хотите сказать, что были здесь с Калли? – изумленно промямлил герцог.

– Ну разумеется, мы поспешили сюда, едва нам доставили записку от… как ее звали, Калли?

– Миссис Фармингтон, – подсказала девушка, изо всех сил скрывая улыбку.

– Да, конечно, Фармингтон. Неужели вы решили, что я позволила бы Калли одной проделать такой долгий путь? Мы конечно же очень удивились, не обнаружив здесь вас, но лорд Бромвель был настолько добр, что предложил нам заночевать в коттедже. Было поздно, а местная гостиница, как вы сами понимаете, не самое подходящее место для дам.

– Я ничего не понимаю. О каком письме вы толкуете? Почему вы здесь? И он тоже? – Нахмурившись, Рошфор кивнул в сторону графа.

– Я здесь живу, – пояснил Бромвель. – Ну, по крайней мере, всю последнюю неделю или около того.

– А мы с Калли приехали сюда из-за записки. Я же только что вам об этом сказала, Рошфор. Она все еще у вас? – спросила Франческа Калли. – Почему бы вам не сбегать в нашу комнату, дорогая, и не принести ее, чтобы продемонстрировать вашему брату? Может быть, тогда он хоть что-то уразумеет.

Кивнув, девушка поспешила в спальню. В ее отсутствие Рошфор подозрительно посматривал то на Франческу, то на Бромвеля, который, скрестив на груди руки, высокомерно взирал на него в ответ. Франческа же наградила герцога холодным саркастическим взглядом.

Калли вернулась мгновение спустя и протянула брату послание. Быстро пробежав его глазами, он нахмурился и посмотрел на обеих дам.

– Что все это значит? Кто послал это вам? – Он повернулся к Бромвелю: – Это твои происки?

– Нет! – поспешно возразила Калли. – Он ни о чем не подозревал и был так же изумлен происходящим, как и я. И Франческа, – быстро добавила она.

– Мы порядком утомились, поэтому решили лечь спать, оставив разбирательства до утра. А утром примчались вы и устроили потасовку.

– Почему ты не сказала мне, что здесь Франческа? – спросил Рошфор сестру.

– Я пыталась! – воскликнула та, воинственно скрещивая руки на груди. – Ты отказался меня слушать, если не забыл.

– Ах! – сконфузился герцог.

– А теперь ваша очередь, Рошфор, – сказала Франческа. – Что вы здесь делаете?

– Я тоже получил письмо, – ответил он. – В нем сообщалось, что моя сестра находится здесь с лордом Бромвелем и что они сбежали.

– Понимаю. – Обычно доброжелательные глаза Франчески превратились в кусочки льда.

– Нас всех ввели в заблуждение, – со значением произнес граф. Отвернувшись, он занялся тем, что стал поднимать опрокинутые стулья и стол, восстанавливая нарушенный порядок.

Долгое время Франческа и Рошфор молча смотрели друг другу в глаза. Наконец леди Хостон повернулась к Калли:

– Идите, дорогая, заберите наши вещи. Возможно, герцог пожелает сопроводить нас обратно в Лондон.

– Ваши слова мне кое о чем напомнили, – произнес Сенклер, к которому, по-видимому, вернулись былые подозрения. – Где ваш экипаж? Я его не заметил, когда приехал сюда.

– В конюшне, разумеется, – ответила Франческа таким голосом, будто разговаривала с умалишенным. – Где еще ему быть?

В тишине, воцарившейся после ее слов, раздался стук копыт. Все четверо недоуменно переглянулись, и Бромвель направился к двери.

Заслышав снаружи женские голоса и смех, граф резко остановился. Дверь широко распахнулась, и в дом вошла леди Свитингтон в сопровождении еще одной дамы. Дафна что-то оживленно рассказывала своей подруге, но замолчала на полуслове, заметив каменное выражение лица своего брата.

– Здравствуй, Бром! – воскликнула она, разыгрывая удивление. – Я и не думала, что ты так рано проснешься. И леди Каландра… какой сюрприз! – Взгляд ее проследовал к Калли, а затем к ее брату. – И Рошфор тоже. Что это вы здесь делаете? – приторно-сладким голосом спросила она, явно обрадованная, несмотря на все ее усилия разыграть удивление.

– Здравствуйте, Дафна, – сказала Франческа.

Леди Свитингтон перевела на нее взгляд, и глаза ее широко раскрылись от удивления.

– Франческа! Какого дья… какой сюрприз, я хотела сказать. – На мгновение она замерла в смущении, затем повернулась к своей спутнице: – Прошу прощения. Хочу представить вам свою подругу, миссис Каткарт. Вы знакомы с миссис Каткарт, леди Каландра? Леди Хостон?

– Да, полагаю, мы прежде встречались, – ответила Калли, принуждая себя приветственно улыбнуться. – Как поживаете, миссис Каткарт?

Блондинка с заостренными чертами лица слыла в высшем свете известной сплетницей. Сестра Бромвеля подготовила все таким образом, чтобы эта дама стала свидетельницей разразившегося скандала и впоследствии растрезвонила об этом по всему Лондону.

Леди Свитингтон продолжала ритуал знакомства. Рошфор к тому времени уже настолько пришел в себя, что поправил рукава рубашки и отвесил миссис Каткарт грациозный поклон.

– Очень рад встрече с вами, – произнес он, улыбаясь своей особой улыбкой, сразу напомнившей присутствующим, что они находятся в обществе герцога. – Надеюсь, вы простите мне мой внешний вид, миссис Каткарт. Я не ожидал посетителей.

– Разумеется, ваша светлость! – улыбаясь и краснея, отозвалась дама, явно польщенная тем, что беседует с самим герцогом Рошфором.

– Вы выглядите довольно… помятым, Рошфор, – заметила Дафна. – Бром, а у тебя почему щека в крови? В чем дело?

Мужчины переглянулись, а Франческа поспешила заполнить повисшую паузу:

– Они чинили наш экипаж, поэтому неудивительно, что выглядят такими взъерошенными. Колесо попало в яму, и мы перевернулись. Ужасно неприятное происшествие!

Миссис Каткарт принялась издавать подобающие в данной ситуации возгласы испуга и смятения, но Дафна, прищурившись, посмотрела на Франческу и прямо заявила:

– Какой кошмар. Удивлена, что вы совсем не пострадали.

– Что вы, что вы, заверяю вас, пострадали, – весело ответила Франческа. – Разве нет, леди Каландра?

– О да, – согласилась Калли, вступая в игру. – У меня на спине огромный синяк. К счастью, все кости целы. – Она в упор посмотрела в глаза леди Дафны, чтобы убедиться, что та поняла адресованное ей послание.

Помолчав некоторое время, Дафна произнесла:

– Боже мой. Должно быть, у вас выдался очень утомительный день, а ведь еще даже полудня нет! Какое счастье, что ваш экипаж перевернулся неподалеку от коттеджа, и мой брат сумел оказать вам помощь.

– Действительно, удачно! – сладким голосом пропела Франческа. – Лорд Бромвель был так добр к нам, и мы очень ценим его помощь. Не правда ли, Рошфор? – Она повернулась к герцогу, и лишь те, кто хорошо знал леди Хостон, могли распознать в ее голосе металлические нотки.

Мускул дрогнул на лице Рошфора, но он все же выдавил из себя:

– Да. Я ценю его помощь.

– Мне было приятно оказаться вам полезным, – подхватил Бромвель. – Очень жаль, что ваша поездка оказалась прерванной.

– Нам действительно пора продолжать путь, – поддержал его Рошфор. – Рад был побеседовать с вами, миссис Каткарт. Прошу нас извинить.

– А куда вы направлялись? – поинтересовалась Дафна. – Я думала, вы в Лондоне.

Рошфор одарил ее своим самым надменным взглядом, который он обычно использовал, чтобы пресечь нахальные вопросы, но Дафна ничуть не смутилась.

– Мы ехали навестить друзей, прежде чем вернуться в Маркасл.

– Ах, неужели? И кто эти друзья? Возможно, я их знаю, – не унималась сестра Бромвеля.

Герцог, изображая удивление, поднял бровь.

– Сомневаюсь, – отрезал он.

– Хватит вопросов, Дафна, – произнес лорд Бромвель повелительным тоном, которого она никогда у него не слышала. – Нашим гостям пора ехать. Не станем их дольше задерживать.

– Разумеется, нет, – согласилась Дафна, одаривая присутствующих ослепительной улыбкой.

– Пойду на конюшню, скажу кучеру, чтобы подавал экипаж, – сказал Рошфор, глядя на Франческу.

– Отличная идея, – сдержанно и отстраненно ответила та.

Поклонившись, как того требовал этикет, герцог вышел из комнаты.

– Прошу извинить нас, дамы, нам с Калли нужно немного освежиться перед поездкой, – произнесла Франческа, беря подругу под руку.

Улыбнувшись леди Свитингтон и ее спутнице, они также покинули комнату. Калли старательно избегала смотреть на Бромвеля из страха, что чувства к нему на ее лице. Они с Франческой поднялись по лестнице на второй этаж, причем леди Хостон удерживала девушку от слишком поспешной ходьбы.

Когда они скрылись из вида, Франческа отпустила руку Калли, и девушка обессиленно прижалась к стене.

– Ах, Франческа, – прошептала она.

Женщина предостерегающе покачала головой и отвела подругу подальше от лестницы.

– У вас есть при себе сумка или что-то подобное? – чуть слышно спросила она.

Калли кивнула, также ответив шепотом:

– Да, она здесь.

Она залилась румянцем, вспомнив, что произошло в этой комнате прошлой ночью. Одежда Бромвеля по-прежнему была разбросана по полу.

– Пойду заберу ее, – сказала она, исчезая в спальне.

Мгновение спустя она вернулась с сумкой в руках.

– Как мы это объясним? Возможно, мне стоит выбросить ее из окна или спрятать в шкафу.

Франческа покачала головой:

– Нет, идемте как есть. Наглость зачастую оказывается лучшей линией поведения.

Взяв из рук Калли сумку, она стала спускаться по ступеням. Примерно на середине лестницы леди Хостон произнесла нарочито громким голосом:

– Как хорошо, Калли, что мы захватили с собой одну из моих сумок. Сложно выглядеть безупречно, не имея под рукой гребня и шпилек. Вы со мной согласны?

– Разумеется, – подтвердила девушка, пряча улыбку.

Доверься Франческе, подумала она.

– Какой уютный домик, лорд Бромвель, – продолжила между тем Франческа, снова оказавшись в прихожей и не давая никому возможности произнести ни слова. – Он всегда принадлежал вашей семье?

– Это дом моей сестры, – пояснил граф. – Его хозяином был ее покойный муж.

– Ах, ну надо же! – Франческа повернулась к Дафне: – Как это мило с вашей стороны, леди Свитингтон, предоставить коттедж в распоряжение вашего брата. Впрочем, вы всегда печетесь о благе других людей.

Дафна послала ей полный ненависти взгляд, но Франческа в ответ лишь улыбнулась и повернулась к Калли:

– Нам нужно поторапливаться, не стоит заставлять герцога ждать. – Посмотрев на миссис Каткарт, она весело добавила: – Как я заметила, мужчины терпеть не могут, когда их планы нарушаются. Вы так не считаете, миссис Каткарт?

– Напротив, леди Хостон, – ответила та, – я с вами абсолютно согласна. Именно так и обстоит дело. Очень жаль, что вы столь скоро нас покидаете и мы не имели возможности поболтать, но я все отлично понимаю.

– Я только заберу свою мантилью, и мы сразу же продолжим путь, – сказала Франческа, направляясь на кухню.

Очень скоро она вернулась, облаченная в темно-синюю мантилью и с ридикюлем в руках. Калли поспешно подхватила свой плащ со скамьи, куда его бросил Бромвель накануне вечером, и обе дамы прошествовали к двери.

– Я вас провожу, – произнес граф, следуя за ними.

– Нет необходимости, – чуть слышно ответила Калли, принуждая себя взглянуть ему в глаза и от души надеясь, что на ее лице не отражается бушующий в душе вихрь эмоций.

– Я настаиваю, – отрезал он, прекращая дальнейшие возражения и предлагая ей руку.

Посмотрев ему в лицо, Калли испытала желание одновременно и плакать, и смеяться. Ей хотелось погладить щеку Бромвеля, по которой пришелся удар Рошфора, хотелось на прощание крепко обнять его и поцеловать в губы. В уголках глаз ее показались слезы. Калли понимала, что при свидетелях она не могла потакать подобным желаниям. Для всеобщего блага ей нужно было и дальше разыгрывать свою роль в этом фарсе. Все, что она могла сделать, – это вежливо улыбнуться и принять протянутую ей руку, словно Бромвель был для нее всего лишь знакомым.

Они попрощались с Дафной и ее подругой, которая явно была обрадована встречей с такими высокородными дамами, как леди Хостон и леди Каландра, вращающимися в высших кругах, в которые самой ей вход был заказан. Леди Свитингтон, напротив, совсем не казалась довольной. Ее улыбка, похоже, причиняла ей физическую боль, а голубые глаза лучились ненавистью. Калли испытывала к сестре Бромвеля схожие чувства, поэтому постаралась попрощаться без излишних церемоний.

Они вышли во двор, оставив леди Свитингтон и леди Каткарт позади. Каждой клеточкой тела Калли ощущала присутствие Бромвеля рядом, и рука ее, лежащая на сгибе его локтя, слегка дрожала. Из-за амбара показался большой экипаж Франчески, за которым следовал герцог, и она направилась ему навстречу, оставив Калли и Бромвеля наедине.

– Калли, я… – начал граф.

– Нет, не нужно, пожалуйста, – произнесла она сдавленным голосом, глядя ему прямо в глаза. Она очень боялась, что разрыдается, но не могла не посмотреть на него на прощание. От осознания того, что никогда его больше не увидит, глубоко в душе ее образовался тугой холодный узел.

Несмотря на то, что сделала его сестра, Калли полагала, что Бромвель все равно не отвернется от нее. В конце концов, они связаны узами крови, в то время как сама Калли… затруднялась ответить, кем она приходится графу. Они разделили ночь страсти, но он не говорил ей слов любви и не давал никаких обязательств. А она была сестрой человека, которого Бромвель ненавидел на протяжении многих лет и с которым подрался менее часа назад.

– Я должен остаться здесь и поговорить с Дафной, – сказал Бромвель.

– Понимаю. – Она отвернулась и заметила, что брат смотрит на них. Она не могла больше ничего сказать Бромвелю, рискуя в любую секунду расплакаться. Если Сенклер увидит это слезное прощание, то все усилия Франчески по изобретению правдивой истории окажутся потраченными впустую. К тому же Калли не перенесла бы еще одной стычки между двумя мужчинами, которых она любила всем сердцем.

– Калли, подожди, не уходи, – произнес Бромвель, протягивая к ней руку.

– Нет. Заклинаю тебя, не делай этого. – Она воззрилась на него, понимая, что глаза ее полны слез, но не в силах ничего с этим поделать. – Я должна идти. Прощай, Бром.

Она плотно сомкнула губы, чтобы не произнести слова, которые готовы были сорваться с ее языка: «Я люблю тебя».

Развернувшись, Калли поспешила к двери экипажа. Она была благодарна Франческе, отвлекшей внимание Сенклера, что позволило ей проскользнуть в карету так, что он даже не посмотрел на нее и ничего не сказал.

Герцог видел, как сестра прошмыгнула мимо него, но в тот момент его внимание было целиком сосредоточено на Франческе. Скептически подняв брови, он кивнул в сторону ее конюхов:

– Я обнаружил, что конюх чистил лошадей. Они выглядели довольно… э-э-э… грязными, скажем так, для животных, которые всю ночь простояли в конюшне.

– Как странно, – беспечно отозвалась Франческа. – Разумеется, это не мои лошади. По пути сюда нам приходилось менять их несколько раз, но мой конюх все равно бережно относится к животным. Возможно, он просто очень устал и заснул, как только мы прибыли сюда. Я не знаю.

– Неужели? – Взгляд герцога, казалось, пронизывал ее насквозь.

Франческа смотрела на него не мигая.

– Конечно же так и есть. Зачем бы иначе я это сказала? Спросите свою сестру. Охотничий домик довольно мал, и мы с ней ночевали в одной спальне.

Долгое мгновение он смотрел на нее, затем едва заметно кивнул:

– Хорошо. Давайте отправимся в путь прежде, чем эти треклятые женщины выйдут во двор и начнут снова пытать нас вопросами.

Рошфор помог Франческе сесть в экипаж, а сам пошел забрать своего коня, все еще привязанного к столбу ограды. Леди Хостон немедленно обратилась к Калли:

– Вы в порядке, моя дорогая? – Она взяла девушку за руку.

Калли кивнула, украдкой утирая слезы, но Франческа все равно заметила.

– Уверены? Вы можете все мне рассказать, и ни одна живая душа об этом не узнает, обещаю.

– Нечего рассказывать, – чуть слышно ответила Калли, вымученно улыбаясь.

– Хорошо, тогда не надо, – ответила леди Хостон. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом, хорошо?

Калли кивнула, но мгновение спустя воскликнула, не в силах дольше держать это в себе:

– Ах, Франческа, я люблю его!

Она поняла это вчера ночью, когда посмотрела в глаза Бромвеля и поняла, что он говорит ей правду. Доверяя ему, она отдала ему свое сердце.

– А он никогда не попросит моей руки, – продолжала она. – Я знаю.

– Вы уверены? – спросила Франческа. – Он не может не понять, что все было подстроено его сестрой. Она не только поставила вас в компрометирующее положение, но и позаботилась о том, чтобы Рошфор прибыл сюда и увидел все собственными глазами. А потом явилась сама в компании самой отъявленной сплетницы Лондона. Даже я, ненавидящая ее долгие годы, была поражена глубиной ее коварства.

– Я знаю, что Бромвель все понимает, но он не поверит в плохое о своей сестре. Он очень близок с ней и полагает, что многим ей обязан. Прошлым вечером он рассказывал мне о том, как Дафна растила его после смерти их матери, каким ужасным человеком был его отец и как сестра защищала его от него. Я не уверена, что он может порвать с ней, невзирая на то, что она сделала. Даже если он это и сделает, как он может жениться на сестре человека, которого ненавидел долгие годы? Бромвель начал сомневаться в правдивости слов Дафны относительно Сенклера. Я читала это в его глазах. Но он не хочет верить, что она лгала ему.

– Леди Свитингтон обладает удивительной способностью обводить мужчин вокруг пальца, – с горечью в голосе произнесла Франческа. – Но любовь тоже может творить чудеса.

– Я не говорила, что он любит меня, а лишь то, что я люблю его, – ответила Калли. По щекам ее катились слезы, но она не потрудилась вытереть их.

– Я заметила, как Бромвель смотрит на вас, – добавила Франческа.

– Это страсть, а не любовь, – парировала девушка. – Он никогда не признавался мне в любви. Боюсь, что вообще никогда его больше не увижу.

Она заплакала, уже не скрывая слез. Франческа обняла подругу за плечи и молча привлекла к себе. Положив голову ей на плечо, Калли дала выход своему горю.