Текст книги "Тайны анатомии"

Глава пятая

– Мы покидаем печень, – торжественно возгласил Вольняшка, устраиваясь между Максом и Молли, – и поэтому набираем скорость. Обратите внимание, как всюду вокруг нас вены сливаются с венами. Вскоре мы вплывем в самую большую из всех вен – в нижнюю полую вену! Хотя она и нижняя, не думайте, что она хоть в чем-нибудь уступает верхней полой вене. Тут это слово просто означает, что в ней собирается кровь, поступающая в сердце снизу.

А через верхнюю полую вену в сердце направляется кровь сверху…

Он продолжал тараторить, но больше уже невозможно было расслышать ни слова.

Под оглушительный аккомпанемент грохочущих ритмичных ударов они влетели в сердце. Повсюду вокруг плясали, кувыркались и радостно визжали красные кровяные клетки.

– Ура! Даешь! Ого-го-го! – перекликались они в радостном предвкушении.

– Это же тупик! – завопил Макс, пытаясь их перекричать.

Но тут выпяченная в их сторону белая стенка разошлась в трех местах, три треугольных створки откинулись, и между ними открылся провал, куда немедленно были втянуты Макс, Молли, оба их эритроцита и все прочие резвившиеся в круглой камере.

В новом помещении все мелькало и извивалось, но близнецам некогда было смотреть по сторонам, потому что их с силой швырнуло о стенку. Тут же стенки сжались с оглушительным «БУ-У-УМ!» и в бешеной красной струе вы бросили их вверх в новый огромный сосуд, отделенный от разомкнувшейся стенки изрядным промежутком. Макс и Молли чуть не потеряли друг друга из вида.

– Ух ты! – воскликнул Макс. – Это было биение сердца, да? Вольняшка, который поблизости сливался воедино, утвердительно кивнул.

Эритроцит Молли, едва она оторвала лицо от его спины, спросил ликующе:

– Вот прелесть, верно?

– Не то слово! – еле выговорила она.

– Я так и знал, что тебе понравится! Лучшая секунда в нашем круговращении. Нет, я вовсе не жалуюсь. Без нас, эритроцитов, Тело не могло бы существовать, но наши обязанности несколько однообразны, что ни говори. Движемся и движемся по кругу, и так без конца: в легкие – забираем кислород, к клеткам – отдаем кислород и забираем углекислый газ, назад в легкие – отдаем углекислый газ. Одно и то же, одно и то же. Без выходных. Нет, только и ждешь этих двух проскоков сквозь сердце во время каждого оборота.

– Двух! – охнула Молли. – Так нам еще раз надо будет…

– Да не вам! Вас мы сейчас сбросим. Вам же надо было в легкие, а до них уже рукой подать.

– Уф-ф…

– Позади – правая половина сердца. Она дает нам разгон, только чтобы добраться до легких и обратно. Тогда-то мы и попадаем в левую половину, а уж там получаем толчок, которого хватает, чтобы побывать во всем остальном Теле. Вот там, в левой половине сердца, – там и есть настоящая мощь. Она способна отправить меня в большой палец на ноге и вернуть обратно! Это ни с чем сравнить нельзя! Чистое блаженство!

К ним приблизились Макс и Вольняшка.

– Теперь нам надо держаться поближе друг к другу, – скомандовал Вольняшка. – Впереди опять капилляры! О чем это ты болтал? – спросил он у эритроцита Молли.

– Рассказывал, как мы циркулируем.

– Пф! – Вольняшка смерил его уничтожающим взглядом.

– А вы видели, как та белая стенка вдруг раскрылась? – спросил Макс.

– Это был трехстворчатый клапан, – ответил Вольняшка, опередив обоих эритроцитов. – Его три створки расходятся, чтобы пропустить кровь из правого предсердия в правый желудочек. – Он торопливо жестикулировал, рисуя в воздухе целые чертежи. – Предсердие собирает кровь из вен и выбрасывает ее в желудочек. Желудочек – это одна сплошная мышца, и она сокращается, накачивая кровь в артерию. Клапан открывает и закрывает проход между предсердием и желудочком, вынуждая кровь течь в одном направлении. Иначе она просто плескалась бы там взад-вперед, а Тело погибло бы от истощения.

– Обратные клапаны! – заметил Макс. – У нас, Снаружи, тоже есть такие.

– Ну уж не такие совершенные, как наши! Между левым предсердием и левым желудочком имеется еще один клапан – митральный. У него только две створки, поэтому он называется двустворчатым. В больших артериях, там, где они отходят от сердца, в каждой есть по клапану.

– В венах ног и туловища тоже есть много-много клапанов, – рискнул вставить эритроцит, на котором ехала Молли. – Они помогают нам взбираться вверх. Понемножку, от клапана к клапану.

– Как по лестнице, – сказал Макс.

– Я как раз намеревался рассказать про них, – объявил Вольняшка.

– Кстати, где мы сейчас? – спросил Макс.

1. Рот

2. Надгортанник

3. Пищевод

4. Желудок

5. Тонкая кишка

6. Поджелудочная железа

7. Здесь происходит всасывание

8. Толстая кишка

9. Аппендикс

10. Воротная вена

11. Печень

12. Нижняя полая вена

13. Сердце, правое предсердие

14. Трехстворчатый клапан

15. Правый желудочек

16. Легочная артерия

17. Легкое

– В артерии, ведущей к легким, – ответила Молли. – Так что нам уже пора высматривать Бакстера.

– Но легкие ужасно большие, – сказал Вольняшка. – Как вы намерены организовать свою экспедицию?

– Разве вы нас к нему не проводите? – Молли подняла на него умоляющие глаза. – Вы ведь обещали!

Они приближались к капиллярам и плыли все медленнее.

– Вот уж нет! Ненавижу легкие – в них столько пыли и… и ВОЗДУХА! Я туда и не заглядываю никогда. Я обещал проводить вас к ним, больше ничего.

– Но как же мы его отыщем без вас? – голос Молли задрожал.

– А кто говорил, что отыщете? Легкие полным-полны воздушными мешками, он мог попасть в любой. Причем это только левое легкое, а правое, – Вольняшка махнул рукой куда-то назад, – оно даже еще больше!

Макс нахмурился, не зная, честно ли будет дать в нос капле соленой воды.

– Вы просто нас пугаете, чтобы мы бросили его искать и остались тут, – отрезала Молли. – Ничего не выйдет!

Вольняшка посмотрел на нее с хитренькой усмешкой.

– Ну, сами увидите. А вообще-то поторопитесь: вот уже и капилляры. Облюбуйте воздушный мешок посимпатичнее и ищите. Выбор большой – их тут миллионы! – И он улетел, ни с кем не попрощавшись.

– Скатертью дорога! – буркнул Макс. – Жутко вредный тип!

Молли соскользнула со своего эритроцита.

– Ой, а вы совсем разрумянились, – сказала она.

– Я ведь гружусь кислородом, а это меня всегда подбадривает, – ответил он. – Молекулы гемоглобина под моей оболочкой извлекают кислород из воздуха за стенкой. Если вам надо внутрь легкого, раздвиньте щелку между клетками в стенке капилляра. Ну, прощайте! Желаю удачи.

Эритроцит Макса очень жалел, что не может отправиться с ними.

– Успеха в выполнении задания! – сказал он. – Впрочем, как же иначе, когда дело находится в ваших умелых руках. – Он весь пылал алым румянцем и просто лопался от нетерпения: ему хотелось поскорее рассказать о маленьких человеках всему Телу.

В следующее мгновение его унесло дальше под возмущенные возгласы скопившихся позади эритроцитов.

Макс и Молли изо всех сил потянули в разные стороны сомкнутые края двух похожих на оладьи клеток, выстилавших капилляр, и проскользнули в образовавшуюся щель, которая тотчас за ними сомкнулась. Еще слой плоских клеток, еще усилие – и близнецы выбрались в сферическое помещение, где было полно тумана и воздуха. Они несколько раз глубоко вздохнули.

– Наконец-то можно хоть жидкость из кроссовок вылить, – сказала Молли, отжимая низ блузки.

Сферические стенки то слегка растягивались, то снова сжимались в такт дыханию, и в круглое входное отверстие вливались волны легкого тумана. Дальше, сколько хватало глаз, тянулась целая цепь таких же сферических помещений, переходящих в трубкообразный коридор.

– То, где мы находимся, – вероятно, альвеола. Ну, то есть один из тех воздушных мешков, о которых говорил Вольняшка, – объяснил Макс. – А вот этот коридор – бронхиола. Я их видел на рисунке. Воздух поступает в легкие по трахее, а дальше расходится по ветвящимся бронхам, которые делятся вот на такие бронхиолы.

– И этих воздушных мешков… то есть альвеол… тут никакие не миллионы, а триллионы! Ну, пошли искать Бакстера. – Молли решительно шагнула в бронхиолу. – Бакстер! Бакстер! Кис-кис-кис!

Они переходили из коридора в коридор, заглядывали в каждую полную тумана альвеолу и звали, звали, звали… Но Бакстер не появлялся, и они приуныли.

– Бесполезно! – сказал наконец Макс. – Уж не знаю, сколько часов мы его зовем, а он, может, развлекается себе где-нибудь в ста милях отсюда. Да и вообще, он никогда на зов не приходит!

– Должно быть, он спит и не слышит. Его тогда пушками не добудишься.

– А мы так и будем ходить, ходить, ходить, и все без толку. Вдруг мы вообще ходим по кругу?

– Или по шару.

– Не остроумно!

– Все равно, мы должны его разыскать… – Чуть не плача сказала Молли и села отдохнуть.

– Или он уже давно перебрался из альвеолы в кровь, – предположил Макс, садясь возле нее с тяжелым вздохом.

– Нет. Он не любит мокнуть. Его надо искать тут.

– Но где? Подумай сама, мы еле ноги волочим и все еще не отыскали даже следа. Только время потеряли.

– Зато высохли, – возразила Молли, не зная, что еще сказать. – Вот найдем его, и все будет замечательно.

– Перенесемся на чердак, как по волшебству, да?

– Ага!

– Глупости, надо искать логичное объяснение. Может, мы просто спим и все это нам снится. А потом мы проснемся.

– Снится! Скажи уж лучше, что нас кошмары мучают. Ты когда-нибудь слышал, чтобы два человека одновременно видели один и тот же сон? Нет, мы не спим. А вдруг Вольняшка сказал правду и отсюда никто наружу никогда не выбирался?

– Но он еще сказал, что никто этого и не хочет. Просто он не желает, чтобы мы спаслись, и старается оставить нас тут навсегда.

– И мы бы всю жизнь слушали, как он хвастает, – вздохнула Молли. – Он только одно твердит: как тут чудесно. А я хочу домой! Все бы на свете отдала, чтобы мы сидели сейчас у бабушки на кухне. Ели бы пирог, который она испекла… Ой, как есть хочется! Мне бы хоть тарелку супа… – Глаза у нее наполнились слезами.

– Не реви! Если ты начнешь, я тоже не выдержу, а тогда мы уже ничего не сообразим. Хныканьем делу не поможешь!

– Знаю. Только я ужасно зла на Вольняшку, что он нас бросил.

– Ну и не бросил бы, какой от него прок? Помогать нам он все равно не помогал. Так что прекрати, будь взрослой!

– Я? А кто разыгрывает из себя умника, все логично анализирует и ничего придумать не может?

– Во всяком случае, я не жду, что сюда, в легкое, прискачет фея-крестная спасать нас!

Они яростно уставились друг на друга. Потом Молли вздохнула:

– Опять мы поцапались, а это уж совсем ни к чему. Кончили, а? Попробуем вместе что-нибудь сообразить.

Некоторое время оба молча думали. Наконец Макс сказал:

– На мой взгляд, у нас есть четыре возможности: находим Бакстера и выбираемся наружу; находим Бакстера, но наружу не выбираемся; не находим Бакстера и выбираемся наружу; не находим Бакстера и наружу не выбираемся.

– Но ты же обещал! Так я и знала, что ты опять примешься за свою логику!

– Сразу как-то трудно отвыкнуть… Но все равно, как ты смотришь на эти четыре возможности?

– Ну четыре и четыре. Тоже мне, открытие!

– Я не о том. Просто хотел сказать, что тут ничего заранее угадать нельзя. Мы слишком многого не знаем! Значит, будь что будет.

– То есть ты сдаешься?

– Вовсе нет. Но сделать мы можем не больше, чем можем.

– Ага. А остальное решает случай?

– Вот именно.

– Плюс немножечко логики… – Молли улыбнулась.

– И немножечко везения… – Макс улыбнулся в ответ. – Кстати, почему бы нам не осмотреть тут все хорошенько? Что ни говори, а мы внутри живого человеческого организма, и нам представилась потрясающая возможность своими глазами увидеть, как он действует.

– Собственно говоря, нам здорово повезло. Представь себе, как мы утрем всем носы на биологии!

– Вот в таком духе и продолжай! – Макс засмеялся. – Только кто нам поверит?

– Ладно, договорились! – Молли хлопнула ладонью по стенке. – Удачу надо заслужить, и с этой минуты у меня будут одни только везучие мысли. Так и стану думать: повезет, повезет, по…

– И я тоже, – заявил Макс и осекся, увидев, что Молли смотрит на свою ладонь, вытаращив глаза. – Что случилось?

Она повернула ладонь к нему. К влажной коже прилипли апельсиново-оранжевые волоски.

Глава шестая

В одной из соседних альвеол огромная клетка сердито ворчала себе под нос:

– Ох и работка у меня! Конца-краю нет… – Она перелилась в следующую альвеолу и осмотрелась. – Ну и ну! Грязи-то, грязи! Не знаешь, за что и браться. – Она вытянула еще одну руку, подобрала что-то и, причмокивая, проглотила в несколько приемов.

– Опять пылища! – Клетка всплеснула в воздухе короткими ручками. – И грязь, и дым! И что только Тело себе думает?

Она поползла дальше, опираясь на короткие толстые руки, непрерывно что-то подбирая, пережевывая и недовольно хмыкая. Позади нее оставалась безупречно розовая поверхность.

– Батюшки-светы, а это еще что? – Она остановилась, приглядываясь. Каким-то образом Бакстер почувствовал, что пора просыпаться. Он лениво потянулся на вогну той мягкой постели, дернул ухом, открыл глаза и сонно посмотрел в мирный туман. Взгляд его встретился со взглядом клетки.

Бакстер взвился, выгнул спину и зашипел, пятясь вдоль стенки.

Клетка вздыбилась и ринулась вперед.

– Посторонний! – ревела она, грозя множеством кулачков. – Целый обед!

В тумане ее рев раскатывался эхом, и Макс с Молли не могли разобрать, откуда он доносится.

– Бакстер! – завопили они и вскочили. Сначала они бросились в одну сторону, потом в другую, потом заметались, не понимая, куда бежать.

Бакстер отчаянно шипел и бил когтями по воздуху. Клетка снова взревела и распахнула пасть так широко, что в ней уместился бы десяток оранжевых котов, даже таких крупных.

– НЕ НАДО! – закричала Молли. Выскочив из тумана, она подхватила Бакстера на руки. Макс встал между ней и великаншей, угрожающе крича и размахивая руками.

Клетка только заревела еще громче и разинула пасть еще шире: обед из трех блюд – по труду и награда.

Но обед вопил, шипел, свирепо махал руками.

– Тише! – приказала она. – Как вы себя ведете? Только аппетит портите.

– Разрешите, я объясню! – крикнул Макс.

– Потом, потом, после обеда. Чего расшумелись?

– После обеда мы уже не сможем поговорить, – убедительно сказал Макс. – Если вы нас съедите.

Клетка задумалась.

– Ладно. Какая разница? Сперва поговорим, потом перекусим. Ну, так что вам надо? И почему вы шляетесь по моему легкому?

– Мы не шлялись. Мы искали потерявшегося кота. Теперь вот нашли его и сейчас же уйдем… – Макс попятился и прощально помахал рукой.

– Стоп, стоп! Кто вы такие? Кем работаете? – Она перевалилась поближе и выпустила дополнительные руки.

– Мы еще не работаем, мы дети, – начал Макс.

Молли повернулась к ним спиной, старательно укрывая Бакстера, но кот тут же выглянул у нее из-за плеча и распушил хвост.

Макс еще раз попытался отвлечь внимание клетки от Молли, тихонько отступавшей к выходу:

– Мы маленькие человеки…

Волшебное слово возымело действие.

– Человеки? – испуганно охнула клетка. – А куда ж вы подевали остальные свои руки и ноги?

– Мы ведь живем Снаружи, нам больше не требуется, – объяснил Макс. – Нет, правда, нам и этих за глаза хватает.

– Тогда понятно, почему вы не работаете, бедненькие вы мои. Ну какой от вас может быть толк? – Она подцепила пылинку, задумчиво ее пожевала и облизнула пальцы. Потом перегнулась, внимательно посмотрела на Макса и сказала вполголоса: – Значит, вы Сверху? Я же давно просила, чтобы ко мне кого-нибудь прислали потолковать. Уж совсем заждалась. Другой такой работящей макрофагши вам не найти! Я свои обязанности знаю. Но когда мусор так и сыплется, так и сыплется… – она всплеснула всеми своими руками, и несколько пушинок разлетелось в разные стороны… – тут уж никаких сил не хватит, а?

– Вы сказали, что вы макрофаг? – переспросил Макс.

– Правильно. Так в своем рапорте и доложи: дескать, альвеолярная клетка из отряда макрофагов в составе Оборонительных Сил службу несет в легком. Работа у меня самая ответственная: чищу его, чтобы кислород свободно поступал в капилляры. Я работу свою люблю, да только тревога меня берет. Так ты и доложи. – Она шмыгнула носом. – Им там, Наверху.

– Обязательно! – Макс энергично закивал, отступая к выходу.

– Нам что надо? Чтоб связь была, постоянная… и чтоб взаимодействие обеспечивалось… – Близнецы, улыбаясь и кивая, ускользнули в отверстие, а клетка все еще возбужденно жестикулировала. – Пыль! Грязь! Пух! Мех! И эта мерзкая рыжая зверюга… Э-эй! А она-то как же? Она же не человек! Она – ЧУЖАК!

Клетка с ревом ринулась вдогонку, прокатилась в отверстие и увидела… пустую альвеолу.

– Куда же они подевались?

Но как она ни рыскала, как ни шарила, найти удалось только клок оранжевого меха, торчавший из стенки между двумя плоскими клетками. Вытащив его и сердито проглотив, большая белая клетка буркнула:

– Превращают легкое непонятно во что!

Потом она двинулась дальше, словно щетка мощного пылесоса, оставляя за собой чистую розовую полосу без единой пылинки.

А беглецы притаились по ту сторону стенки в капилляре. Молли крепко держала Бакстера, который угрюмо подергивал хвостом.

– Бедненький, ты уж не сердись, что мы тебя притащили сюда! – Она погладила его намокший мех. – Надо было спасаться. – Оторвав от плеча когтистую лапу, Молли поглядела на брата. – Молодец, Макс, художественная работа!

– Да, еле-еле выкарабкались, – ответил он. – Ну вот, опять! Смотри!

Их выследил лейкоцит – белая кровяная клетка помельче и попроворней макрофагов; он ловко лавировал в капиллярном лабиринте, с каждой секундой приближаясь.

– Они тут кишмя кишат! Куда нам теперь бежать?

Не отрывая от близнецов свирепого взгляда, лейкоцит искривил пасть в гаденькой улыбочке. По обоим кругам кровообращения разнеслись всевозможные слухи о разведчиках, наделенных особыми полномочиями. Два эритроцита, помогавшие Максу и Молли, не пожалели красок, описывая их таланты. Другие клетки крови, передавая истории дальше, не скупились на все новые фантастические подробности невиданных подвигов. Лейкоцит, наслушавшийся этих историй, совсем побелел от зависти и налился лютой злобой.

– Полномочные разведчики! Еще чего! – презрительно бурчал он. – Меня не проведешь! Не будь меня, эти круглые тупицы расстелили бы ковер легочной чуме! Но мне они головы не задурят. Шпионы чужеродные, вот они кто! – Его глаза зловеще сверкнули, он перегородил собой узкий проход.

– Он нас сейчас сожрет! – вскрикнула Молли и уткнулась лицом в пушистый бок Бакстера.

Макс выставил перед собой ладони в бессильной попытке отвратить неотвратимое.

Лейкоцит ринулся вперед.

Из лабиринта молниями вылетели две круглые красные клетки и ударили лейкоцита сбоку с такой силой, что он отлетел в соседний туннель.

– Вы за это поплатитесь! – завопил лейкоцит, но его голос вскоре замер в отдалении.

– Эй! – крикнул эритроцит, возивший Макса. – Похоже, вам требовалась помощь. Он жуткий подлюга. Мы его давно знаем.

– К счастью, плавать против течения он не умеет, – добавил его приятель.

– Вы нас спасли! – воскликнула Молли. – В жизни не была никому так рада!

– Ух, я думал, нам конец. А здорово вы его!

– Все развлечение, – сказал эритроцит Макса. – К тому же он всегда обзывает нас дураками. Сбить с него немножко спеси только полезно. Но у него есть дружки, и они скоро сюда явятся. – Эритроцит перекатился ближе к Бакстеру. – Как вижу, задание вы выполнили. Отыскали то, что должны были отыскать!

Бакстер прижал уши и зафыркал.

– А для чего он вам? – поинтересовался эритроцит.

– Ну, чтобы гладить и кормить, – ответила Молли. – Он только сейчас такой, а вообще он очень хороший.

– Не понимаю, почему эта белая клетка так сразу на нас кинулась, – заметил Макс. – У нас до сих пор все шло довольно гладко.

– Боюсь, это мы наговорили лишнего, – смущенно ответил эритроцит. – Мы ведь не думали, что вы вернетесь. Теперь про вас все знают. Белые клетки терпеть не могут тех, кто не прошел их контроль. Ну, а после того, что случилось, они начнут гоняться за вами по-настоящему. Лучше поскорее садитесь на нас. Оставаться здесь вам никак нельзя.

– Придется еще разок прокатить вас сквозь сердце, но мы вас ссадим при первом же удобном случае, – сказал второй эритроцит. – Только потом постарайтесь держаться от крови подальше.

«Повезет, повезет, повезет-везет-везет!..» – мысленно напевала Молли, подсаживая Бакстера на эритроцит. Он удержался, она пристроилась сзади, махнула Максу, и они поплыли.

– Привет, ребята! – Из стенки капилляра выскользнул Вольняшка, тонкий как нитка, но тут же собрался в каплю. – Вижу, кота вы нашли. И без всякого труда. Ну вот, а я что вам говорил?

– А вы лучше бы вообще помолчали, – отрезал Макс.

Но Вольняшка как ни в чем не бывало продолжал тараторить, пока его голос не заглушили громовые удары сердца.

Они влетели в левое предсердие, а оттуда сквозь митральный, или двустворчатый клапан – в огромный левый желудочек. Его бугристые стенки мощно сжались, и их выкинуло в широченный кровеносный сосуд.

– Аорта! – взвизгнул Вольняшка, едва вновь собрался.

Аорта чу ть растянулась, напряглась и выбросила их в одно из своих многочисленных разветвлений.

– Это сонная артерия, ведущая к голове, – объяснил им эритроцит, на котором ехала Молли.

– Артерии несут кровь от сердца к клеткам, – поспешил добавить Вольняшка. – Кровь в них находится под большим давлением, поэтому артериям нужны крепкие стенки, чтобы не разорваться. Вот так-то!

Позади них гремело сердце, и после каждого удара они ощущали мощь, которая гнала их вперед.

– Это пульс! – сообразил Макс.

Они повернули раз, другой, третий и поплыли медленнее.

– А вот и капилляры начинаются! – возвестил Вольняшка, когда ветвящиеся сосуды стали совсем узкими. – Сделаем еще кружок?

– Нельзя, нас разыскивают, – ответил Макс. – Нам надо выбираться из крови.

– Пф! Они вас не тронут, раз с вами я.

Макс и Молли переглянулись и тотчас спешились. Они дружески помахали своим эритроцитам, которые заметно потемнели, потому что успели отдать кислород клеткам по ту сторону капиллярных стенок.

– Ну ладно, раз вы настаиваете. – Вольняшка пожал плечами. – Только предупреждаю, это будет непросто!

– Почему? – спросила Молли.

– Потому что тут мозг. Наш главный компьютер. И охрана здесь ой какая строгая! Не верите, так попробуйте раздвинуть эту стенку.

Близнецы взялись за края смежных клеток.

– Тянем, как в легком, – скомандовал Макс.

Но на этот раз клетки не поддались.

– Эй, что вы делаете? – спросила одна из них. – Мы не можем вас туда пропустить. Мозг – механизм тонкий и хрупкий, и наша обязанность – проверять все, что пытается проникнуть внутрь.

– Ну-ка, отпусти мой край! – потребовала другая.

– Но им можно! – Вольняшка принял чрезвычайно официальный вид. – Они со мной, а у меня есть постоянный допуск. Моя жидкость доставляет продовольствие и кислород тамошним клеткам. – Плоские клетки начали совещаться, а Вольняшка обернулся к близнецам. – Со мной вам обеспечен самый лучший прием.

Меня там прекрасно знают. Клетки мозга все жутко умные и любят поговорить. Я нахожу их прекрасными собеседниками, почти моего уровня.

Капиллярные клетки в конце концов, хоть и без особой охоты, согласились их пропустить: Вольняшка беззаботно гарантировал им все, на чем только они ни настаивали.

– А теперь поднажмите, – скомандовал он, – и вперед!

На этот раз плоские клетки не воспротивились и раздвинулись ровно настолько, чтобы можно было кое-как протисну ться между ними.

– Я пролезу первым, – сказал Макс. – а ты передашь мне Бакстера. – С этими словами он нырнул в дыру головой вперед.

Молли пропихнула Бакстера и пролезла сама. Вольняшка вытянулся, перевернулся и проскользнул в щелку, которая сразу же сомкнулась за ним.