Текст книги "Золушка для герцога"

Глава 14

– Что ты наделал, Хок! – едва слышно выдохнула Джейн, опускаясь на колени рядом с графом. – Вам больно, сэр? – Она нежно коснулась его руки. – Могу я…

– Я ударил и сбил его с ног, и поделом! – проскрежетал зубами герцог, хватая Джейн за предплечье своими сильными пальцами.

– Отпустите меня! – Она попыталась стряхнуть его руку. – Как вы смеете? – Джейн резко встала на ноги. – Мало того, что вы ужасно вели себя со мной сегодня утром, теперь вы напали на беззащитного человека, который был так добр, что помог мне сбежать от этой несправедливости!

Ярко горящие щечки Джейн и обвиняющий взгляд ее зеленых глаз говорили Хоку о том, что Хок совершил тактическую ошибку, ударив Уитни, пусть и по заслугам. Этим поступком он еще раз убедил Джейн в своей беспринципности и жестокости.

Уитни подлил масла в огонь, издав протяжный стон.

– Похоже, вы сломали мне челюсть, Сторбридж!

Хок перевел ледяной взгляд на графа:

– Если бы я сломал вам челюсть, вы бы не могли разговаривать – и это было бы благом для всех нас!

– Какая холодность, сэр, а ведь я чуть не потерял сознание! – Уитни снова застонал. – Разве он не холодный и не бесчувственный, Джейн? – обратился он к девушке, которая снова присела рядом с ним и положила его голову себе на ко лени.

– Очень холодный и очень бесчувственный, сэр, – заверила его Джейн, бросив на Хока еще один уничтожающий взгляд.

И пропустила тот момент, когда Уитни заговорщически подмигнул Хоку через ее левое плечо!

Да он прикидывается, черт подери! – осенило Хока. Изображает из себя смертельно раненного, дабы добиться симпатии Джейн! И преуспел в этом!

– Думаю, вам придется отвезти меня в Малберри-Холл и вызвать доктора, Сторбридж, – прошептал граф, уютно устроившись на колене Джейн, только его глаза иронически сверкнули, когда Джейн погладила его лоб.

Этого движения оказалось достаточно, чтобы в душе Хока вновь закипели разнообразные чувства, и самое сильное из них – желание вторично ударить Уитни!

– Не поможете мне забраться в экипаж, Сторбридж?.. – простонал притворщик.

– Помогите же ему, Хок, – поторопила герцога встревоженная Джейн. – Надо как можно скорее приложить к его лицу холодный компресс. Хок? – начала терять терпение Джейн.

Хок вынужден был помочь графу подняться на ноги и довести его до экипажа.

– Грубейшая ошибка с вашей стороны, Сторбридж, – прошептал Уитни так тихо, что Джейн, которая в этот момент огибала экипаж, чтобы помочь ему с другой стороны, не могла расслышать его. – Неужели вам никто не говорил, что военные трофеи всегда достаются проигравшим, если речь идет о женщине?

Хок поджал губы:

– Джейн не военный трофей!

– Может, в этом и заключается ваша ошибка… Герцог приподнял бровь:

– Да вы…

– Разве я не говорил вам, что Джейн «дороже всех жемчугов на свете»?.. – мягко напомнил ему граф.

Хок не успел ответить. Граф вновь изобразил на лице невыносимое страдание, сел в экипаж и позволил Джейн позаботиться о нем.

– Вам придется привязать вашу лошадь, Хок, и вести экипаж, – распорядилась Джейн, удобно устраивая голову графа у себя на плече.

Возвращение в Малберри-Холл не входило в ее планы, но в сложившихся обстоятельствах у нее попросту нет выбора, горестно вздохнула она.

Что нашло на Хока? Отчего он набросился на графа? Граф, конечно, вел себя, как обычно, вызывающе, но это не значит, что надо размахивать кулаками! Она не удивится, если граф в очередной раз вызовет герцога на дуэль.

Господи, да пусть они уже переубивают друг друга, и дело с концом!

* * *

– Что, скажите на милость?.. – Арабелла будто приросла к лестнице, спускаясь в холл, увидев, как троица входит в дом – посередине граф Уитни, Джейн поддерживает его с одной стороны, герцог с другой. – С графом произошел несчастный случай?.. – Побледневшая Арабелла поспешила вниз по ступенькам.

– Произошла встреча с кулаком вашего брата, леди Арабелла, – сухо отреагировал граф, обнимая Джейн за плечо и тяжело наваливаясь на нее.

Заявление гостя повергло Арабеллу в шок.

– Хок?..

– Не беспокойтесь, леди Арабелла. Уверяю вас, что дорогая Джейн уже утешила меня, – сказал граф. – Хотя бренди наверняка ускорит выздоровление, – хитро подмигнул он.

– Джейн?.. – встала в тупик Арабелла.

– Не тревожьтесь, Арабелла. Рана графа несерьезна, я уверена.

Джейн все больше убеждалась в этом, чем ближе они подъезжали к Малберри-Холл. Лицо графа не распухло, на нем появилось лишь небольшое пятно.

Джейн стала догадываться, что граф разыграл это представление, чтобы вернуть ее обратно в Малберри-Холл!

Она посмотрела на Хока из-под опущенных ресниц. По его презрительному взгляду она поняла, что он верил в игру графа не больше, чем она сама.

Герцог отошел от соперника. Джейн тоже выбралась из-под руки графа, и ее подозрения подтвердились, когда он и без ее поддержки остался крепко стоять на ногах.

– Похоже, пришла пора продолжить мое путешествие, – сказала она.

– Путешествие куда, Джейн? – Арабелла никак не могла прийти в себя от этого беспорядочного калейдоскопа событий. Тут она заметила дорожный плащ и шляпку Джейн. – Ты действительно покидаешь нас?

– Я…

– Нет, Джейн никуда не идет, – мрачно ответил за нее Хок.

Джейн посмотрела на него, но его лицо оставалось безжизненным и непроницаемым. Было непонятно, о чем он на самом деле думает.

– Вы решили сами выдать меня властям?

– Властям? – переспросил граф, выздоравливая на глазах. – Что это еще за бред, Сторбридж? – повернулся он к герцогу.

Взгляды Джейн и Хока встретились.

– Я думаю, что его светлость, герцог Сторбридж, намерен арестовать меня за кражу драгоценностей. Не так ли, ваша светлость? – с вызовом бросила Джейн.

– «Арестовать»?.. «Драгоценности»?.. – будто во сне, повторила Арабелла. – Хок, что ты натворил? – набросилась она на брата.

Ну почему все, включая Джейн, верят, что он способен на любое злодеяние – включая хладнокровную выдачу Джейн английской полиции?

– Ты ведь ошибаешься, Джейн? – нахмурилась Арабелла. – Я видела жемчуг матери на туалетном столике в твоей комнате час тому назад…

– Мне обвиняют в краже не этих драгоценностей, – устало вздохнула Джейн. – Говорят, я украла драгоценности моей опекунши из Норфолка.

– Опекунши из Норфолка?.. – поразился Уитни. – Мне кажется, вы утверждали, будто Джейн ваша подопечная, Сторбридж?

– Да, мне выпала эта сомнительная честь, – насупился герцог.

– По-моему, сегодня утром я освободила вас от этой временной неприятной повинности! – заявила Джейн.

Хок прищурился и, тяжело дыша, уставился на нее.

– А по-моему, вы намеренно извращаете мои слова, Джейн.

– И когда же я извратила ваши слова? Когда вы обвинили меня в краже украшений леди Салби? Или когда предложили передать эти украшения вам, чтобы вы могли вернуть их и уговорить сэра Барнаби снять с меня обвинения? И вы утверждаете, ваша светлость, что я не так вас поняла и извратила ваши слова? – В ее глазах сверкала не только ярость, но и слезы.

– Да, черт побери… – Хок прикусил язык, когда в холле появился Дженкинс. – Думаю, нам лучше перейти в гостиную, если мы хотим продолжить этот разговор, Джейн.

– Но мы не собираемся ничего продолжать, ваша светлость, – горячо заверила она его. – С меня довольно оскорблений…

– Вы недавно из Норфолка, Джейн? – бесцеремонно вмешался в разговор граф Уитни.

– Да, сэр, – озадаченно посмотрела на него Джейн.

Уитни задумчиво покачал головой:

– Но когда вы беседовали за ужином с моим племянником, вы говорили, что ваш дом находится в Сомерсете, я это отлично расслышал…

– Дом моего детства – да, милорд. Но я давно не живу там. С тех пор как двенадцать лет тому назад умер мой отец и меня отослали к… к знакомым матери. – Джейн побледнела под зеленой шляпкой, словно полотно.

– И этих знакомых зовут сэр Барнаби и леди Гвендолин Салби, Джейн? – не унимался граф.

Хок бросил на графа вопросительный взгляд. Этот мужчина знаком с Салби? Похоже, что да, судя по тому, как он поморщился при упоминании о них.

Хотя Хок все равно не одобрял жадного взгляда, каким Уитни пожирал Джейн…

– Дженкинс, накрой в гостиной стол для чая, хорошо? – распорядился Хок.

– Чай! – с отвращением фыркнул граф.

– Чай, – категорично повторил Хок. – На четверых, – сухо добавил он, увидев, что граф и Арабелла не собираются их покидать.

Арабелла подошла к Джейн, оставив Уитни с Хоком. На лице Джейн было написано, что она не желает никуда идти и подчиняется с неохотой.

– Что вы знаете о Салби, Уитни? – поинтересовался Хок, когда девушки отошли от них на некоторое расстояние.

Уитни даже не услышал его, он сверлил взглядом спину Джейн.

– Кто она, Сторбридж? – спросил он наконец. От притворства и флирта не осталось и следа.

Хок пожал плечами:

– Я знаю о ее прошлом не больше вашего.

Голубые глаза яростно полыхнули в сторону Хока.

– Но это правда, что она подопечная сэра Барнаби Салби?

– Да. – Хок напряженно кивнул.

– Боже правый!.. – простонал Уитни.

Хок испытующе посмотрел на графа. Почему эта информация так взволновала его? Насколько он знал, за все двадцать лет ничто и никто ни разу не взволновал капризного Джастина Лонга, графа Уитни. Хок чувствовал, что даже враждебность графа к нему, вызванная как будто их соперничеством за сердце графини Морфилд, скорее наигранное, чем истинное недоброе чувство.

– По вашему ответу я понял, что вы знакомы с Салби?

– По крайней мере, я достаточно знаю леди Салби. Я бы ей даже свою собаку не доверил, не то что юную барышню нежного возраста, такую как Джейн! – заверил его граф.

Хок поджал губы, припомнив, что в одном из разговоров Джейн и сама выразилась примерно так же о своих опекунах.

Джейн…

Хок вспомнил, как беспомощно метался по дому, узнав, что Джейн ушла, и, если бы не своевременное вмешательство графа Уитни, он мог бы опоздать. Она добралась бы до Лондона и навсегда растворилась в людской толпе…

– Я должен поблагодарить вас за… за благополучное возвращение Джейн в Малберри-Холл, – выдавил он из себя.

– Очень больно было? – насмешливо посмотрел на него граф.

Хок приподнял брови:

– Уж побольнее, чем мой удар по вашей челюсти, можете не сомневаться!

– Не сомневаюсь, – поморщился Уитни, трогая скулу.

Джейн понятия не имела, о чем так оживленно беседуют эти два джентльмена по пути из холла в гостиную. Все ее внимание было обращено на Арабеллу, которая засыпала ее вопросами об обвинениях, выдвинутых против Джейн ее настоящими опекунами.

– Но это наверняка простое совпадение, Джейн? – нахмурилась Арабелла. – Я достаточно хорошо узнала тебя за последние дни и ни на секунду не могу поверить в то, что ты взяла драгоценности леди Салби!

Абсолютная вера Арабеллы в невиновность Джейн еще раз подчеркнула недоверие Хока!

В гостиной Джейн постаралась оказаться от него как можно дальше. Она встала у камина, а Хок у окна.

Никто не проронил ни слова, пока Дженкинс не принес чай, и Джейн воспользовалась этим временным затишьем, чтобы избавиться от плаща и шляпки. Она тряхнула головой, и волосы пламенным потоком разлились по ее плечам.

– Какое вы имеете отношение к Салби, Джейн? – прорезал тишину резкий голос графа Уитни.

Она вздрогнула, глаза ее расширились от удивления.

– Мне кажется, я уже говорила, что они были знакомыми моей матери, сэр.

– Вашей матери, которая умерла при родах?

Джейн невесело улыбнулась:

– У меня всего одна мать, сэр.

И два отца, могла бы добавить она, но промолчала. У герцога и без того сложилось о ней дурное мнение, нечего добавлять к нему еще и повесть о незаконном рождении. Она повернулась к нему, такому тихому и молчаливому:

– Если, как вы утверждаете, сэр, вы не намерены немедленно отдать меня под арест…

– Не намерен! – взорвался герцог.

Джейн спокойно кивнула:

– Тогда каковы ваши ближайшие планы на мой счет, ваша светлость?

– Мне нужно поговорить с вами наедине, Джейн, – сказал он.

– Поговорить? – приподняла она бровь. – Но о чем, ваша светлость?

Хок судорожно вздохнул:

– Давайте начнем с холодности, с которой вы продолжаете обращаться ко мне, Джейн!

По вспыхнувшим щечкам Джейн было понятно, что она поняла его намек на причину, по которой он пытается отказаться от формального обращения.

Девушка неопределенно повела плечами:

– Мне кажется, так будет лучше, ваша светлость.

– Лучше для кого?

– И для вас, и для меня! – предостерегающе сверкнула она глазами.

Если бы не Уитни и Арабелла, Хок не стал бы терять времени и показал ей, насколько он не согласен с ее мнением! Вчера вечером они с Джейн делили близость, которая обычно приберегается для брачного ложа, и ее нынешнее ледяное отношение к нему просто невыносимо!

– Эта формальность между нами неприятна мне, Джейн, – заверил он ее.

– Тогда, может, она нужна мне, ваша светлость! – Джейн вновь испепелила его взглядом.

– Что происходит, Хок?.. – нерешительно вставила Арабелла.

Он еще несколько секунд выдерживал мятежный взгляд Джейн, потом повернулся к сестре:

– У меня не было возможности обсудить этот вопрос с Джейн, Арабелла, а пока я этого не сделаю, я полагаю, будет… неблагоразумно с моей стороны выкладывать новости остальным.

– Какие новости? – напряглась Джейн. – Что вы считаете меня воровкой и лгуньей?.. – Она замолкла на полуслове, когда Хок решительным шагом пересек комнату, схватил ее за плечи и в ярости встряхнул. – Хок!.. – задохнулась она. – Хок, ты делаешь мне больно!

– Как и ты мне! – скрипнул он зубами. – Черт побери, Джейн, я не считаю тебя ни воровкой, ни лгуньей!

– Но…

– Я не верил в это сегодня утром и не верю теперь!

– Но…

– Советую поймать его на слове, Джейн, – лаконично вставил граф Уитни.

– Да замолчите вы!

– Не вмешивайтесь, Уитни!

Они оба выпалили это одновременно, не сговариваясь, и Джейн теперь жадно вглядывалась в эти золотые, опасно сверкающие глаза, похожие на глаза хищной птицы.

– Я не понимаю… – потрясла она головой.

Его рот превратился в тонкую линию на суровом лице.

– Может, ты лучше поймешь меня, если я скажу, что желаю как можно быстрее сделать тебя своей герцогиней?

Джейн почувствовала, как бледнеет, не в силах поверить своим ушам.

Глава 15

Хок, герцог Сторбридж, хочет жениться на ней? Все его поведение с вечера их близости говорило об обратном – он даже видеть ее не мог!

Если так, то почему заносчивый герцог Сторбридж делает сейчас подобные заявления…

Заносчивый, но безупречно благородный герцог Сторбридж!

Может ли быть, что, несмотря на то что она сирота, несмотря на отсутствие у нее социального статуса, Хок чувствует себя обязанным – вынужденным по законам чести сделать ей предложение?

В первый момент после его заявления счастье накрыло ее с головой, кровь вскипела от предвкушения, что он ответил взаимностью на ее любовь, в груди поселилась надежда. Но эта надежда почти сразу переросла в сердечную боль.

– Я не могу поверить, что вы действительно хотите взять в жены девушку, обвиняемую в воровстве, – невесело усмехнулась она.

– Я не обвинял вас, Джейн! – с каменным лицом заявил он.

– Нет? – печально посмотрела она на него. – Утром мне так не показалось.

– Вы неправильно поняли содержание нашего разговора, Джейн, и не дали мне шанса объясниться.

– Я не разрешаю вам даже думать о браке между нами, ваша светлость. – Она решительно высвободилась от его рук, которые уже не так крепко держали ее. – Я не могу… не должна… выходить за вас, даже если вы останетесь последним мужчиной на земле!

– Молодец, Джейн, режь его, – вставил граф Уитни.

Хок проигнорировал его реплику. На его скулах ходили желваки.

– Почему, Джейн?

Она с каменным выражением молча посмотрела на него.

Хок и помыслить не мог, что Джейн может попросту отказать ему!

Он тридцать один год ждал, чтобы сделать этот шаг. Ловко избегал разнообразных ловушек, которые расставляли ему молодые особы и их мамаши. И вот теперь, когда он наконец-то дозрел до предложения руки и сердца, Джейн отказывает ему без колебаний.

Хок сделал шаг назад:

– Прошу прощения, если я обидел вас, упомянув о возможности брака между нами, – натянуто проговорил он. – Уверяю вас, я не хотел вас расстраивать.

Джейн высоко подняла голову:

– Ваши извинения приняты. А теперь, если вам больше нечего мне сказать, я пойду.

– Мне есть что сказать вам, Джейн. – На этот раз к Джейн обратился граф Уитни.

Джейн повернулась к нему и смерила графа насмешливым взглядом:

– Надеюсь, вы не собираетесь звать меня замуж, милорд?

– Вряд ли! – ужаснулся граф. – Однако мне хотелось бы побольше узнать о ваших опекунах…

– Зачем? – насторожилась Джейн.

Граф пожал плечами:

– Мне кажется, я когда-то знал леди Салби. Если до брака ее звали Гвендолин Симмонс, то это точно она.

Настороженность Джейн выросла еще больше.

– Да, именно так ее звали до брака с сэром Барнаби, – неохотно признала она.

Ей не хотелось говорить ни о леди Салби, ни о сэре Барнаби. Ей хотелось просто уйти, покинуть это место – оказаться как можно дальше от Хока!

Она покачала головой и потянулась за плащом и шляпкой.

– Мне кажется, этот разговор никуда не приведет, милорд. Если позволите…

– Джейн, мне нужно знать… Вашу маму звали Джанет?

Джейн обомлела. Застыла в движении. Не могла вздохнуть. Зеленые глаза – словно озера, наполненные болью. Она медленно, ох как медленно, повернулась к графу Уитни:

– Откуда вам известно имя моей матери, сэр?..

– Боже правый… – выдохнул граф, и его лицо – это прекрасное лицо, которое кружило головы дамам на протяжении тридцати лет, – стало белым как снег. – Ты дочь Джанет! – Он поискал у себя за спиной опору и крепко вцепился в спинку стула, так что суставы побледнели. – Я думал об этом… я обратил вчера на тебя внимание, потому что ты как две капли воды похожа на нее. Те же рыжие волосы и горящие зеленые глаза. – Он усмехнулся сам себе. – Но, видишь ли, Джейн, я столько лет искал ее в других. В бесчисленном количестве женщин. Но ни одна из них не была Джанет…

Хок приблизился к Джейн и мрачно взглянул на бывшего соперника:

– Вы не видите, что расстраиваете ее, Уитни?

Но граф смотрел только на Джейн.

– Я расстраиваю тебя, Джейн? Да? – Он взял ее руки в свои.

Джейн с волнением всмотрелась в его лицо:

– Как… когда вы знали мою маму?

– «Когда», Джейн? – хрипло повторил граф. – Хотите узнать точную дату и час нашей последней встречи? Или вас интересует только месяц и год?..

Джейн облизала пересохшие губы:

– Прошу вас, милорд, просто скажите, что вам известно о моей матери!

– Хок, мне кажется, Джейн лучше присесть, – вмешалась Арабелла. – Ей плохо…

– Нет, мне не плохо, Арабелла, – поспешно заверила она ее. – Я просто… Прошу вас, милорд, – повернулась она к графу. – Скажите, что вам известно о моей матери.

В ее голосе прозвучало столько тоски, что у Хока сжалось сердце. А ведь девушка всего лишь хотела узнать – просто узнать! – что-нибудь о матери, которая умерла, даруя ей жизнь.

Он даже не понял, почему разговор стал таким напряженным. Он, как и Арабелла, знал, чувствовал только одно – если эта ситуация продлится, сердце Джейн может не выдержать.

– Разлей чай, Арабелла, – посоветовал он сестре. – Горячего и крепкого для Джейн, и побольше сахара.

Граф поморгал глазами, словно очнулся ото сна.

– Да, Джейн, ты должна выпить чаю. – Он подвел девушку к одному из кресел и усадил ее в него.

– Может, мне это тоже не помешает, – мягко добавил он, присаживаясь на стул напротив нее. Он по-прежнему не сводил с Джейн взгляда и крепко сжимал ее ладошки. – Ты и вправду очень похожа на нее.

Хок с тревогой наблюдал, как Джейн высвобождает руки, чтобы взять у Арабеллы чашку с чаем. Щеки ее начали приобретать нормальный цвет, стоило ей отхлебнуть горячего сладкого напитка. И все это время Джейн неотрывно смотрела на графа. Как будто она не решалась выпустить его из виду. Как будто она боялась, что он может исчезнуть, закрой она глаза.

Этот жадный взгляд Джейн на графа заставлял сердце Хока судорожно сжиматься в груди.

Джейн аккуратно поставила пустую чашку на поднос.

– Прошу вас, расскажите все, что вы знаете о моей маме, милорд, – вновь попросила она.

– С чего начать? – задумался граф, забыв про чай, стоявший перед ним на столе. Он смотрел на Джейн как завороженный. – Я поверить не могу… это просто невероятно, после стольких лет встретить дочь Джанет. Я… прости меня, Джейн. Я отвлекся. Скажи, что тебе уже известно о ней…

– Отец говорил, что она была хорошей, доброй и красивой, – грустно улыбнулась Джейн.

– Так и было, Джейн, – кивнул граф. – О да, именно такой она и была.

– А леди Салби заявляла, что она не была такой. Что она была дикой и порочной. Что своим распутным поведением она опозорила семью и друзей…

– Ведьма! – Граф взволнованно вскочил на ноги, лицо его омрачилось. – Ты не поверила ей, Джейн?

– Я не хотела верить, сэр… – пожала она плечами.

– Но ты не должна, Джейн! – возразил граф, и руки его сжались в кулаки. – Гвендолин Симмонс – леди Салби… – он поморщился от отвращения, – злобная, мстительная женщина, настоящая змея. Она всегда завидовала красоте Джанет. Душевному теплу, которое с легкостью притягивало к ней людей. Тому, что со дня нашей встречи я любил Джанет больше жизни… – добавил он с болью в голосе.

Джейн уставилась на него. Джастин Лонг, граф Уитни, когда-то любил Джанет?..

Хок тоже во все глаза смотрел на графа. Уитни был на двадцать лет старше его. К тому времени, когда Хок вступил в высший свет четырнадцать лет тому назад, он уже заслужил репутацию отпетого ловеласа. Этот человек никогда по-настоящему не выходил за рамки дозволенного, но всегда балансировал на грани. Говорят, что графиня умерла от разбитого сердца, а не от инфлюэнцы, которая, как утверждают, забрала ее жизнь и жизнь их маленького сына.

Если мать Джейн умерла при родах двадцать два года тому назад, когда Уитни уже был женатым человеком и, как он уверяет, любил Джанет…

Хок внимательно всмотрелся в Джейн. Что она поняла из разговора с графом? Девушка была не настолько удивлена, как можно было ожидать. Более того, она спокойно восприняла заявление Уитни о том, что он любил ее мать…

– Может быть, нам лучше уйти и оставить их одних, Хок? – тихонько позвала Арабелла. – Похоже, у них очень личный разговор.

– В этом нет нужды, Арабелла, – тепло отозвалась Джейн. – Напротив, мне кажется, эта информация не помешает вам обоим, – добавила она, скосив глаза на Хока.

Что было в этом взгляде? Хок не мог понять. Определенно опасение. Но что еще?..

Уитни с трудом собрался с мыслями.

– Сначала, Джейн, я должен поведать тебе о Гвендолин Симмонс – о ее одержимости. Мною. – Он поморщился, увидев озадаченный взгляд Джейн. – Мне было двадцать четыре, когда она приехала в Лондон на свой первый сезон. Боюсь, в то время я был занят только собой. Заводил интрижки с замужними дамами, безудержно флиртовал со всеми новыми дебютантками. – Он удрученно покачал головой. – Я был очень тщеславен, Джейн.

– Вы были холосты, и вам было всего двадцать четыре, милорд, – встала она на его защиту.

– Это не оправдание, Джейн, – заверил он ее. – Видишь ли, Гвендолин Симмонс приняла мой интерес близко к сердцу и уже мнила себя графиней. – Он вздохнул. – Мои намерения относительно ее были конечно же несерьезными. Я просто играл с ней. Отрабатывал свои навыки обольщения. Но Гвендолин стала… очень настойчивой. Она начала преследовать меня. Где бы я ни появился, она тоже была там – рядом со мной, жеманничала, строила глазки и надоела мне хуже горькой редьки. В конце концов мне пришлось обойтись с ней жестоко, ради ее же блага. – Он нахмурился. – Она плохо восприняла отказ.

– Могу себе представить.

Леди Салби всегда была женщиной жадной, она обожала командовать людьми, и вдруг такой поворот! Джейн как наяву видела перед собой картинку, описанную графом.

– Нисколько не сомневаюсь, Джейн, – поморщился граф. – К несчастью, отец начал осуждать мое беспутное поведение и решил, что мне пора угомониться, найти себе жену и стать более достойным наследником графа.

– И вы сделали это? – спросила Джейн.

– Сделал, – кивнул граф. – Я окинул взглядом дебютанток сезона и выбрал ту, которая, по моему мнению, не доставит мне особых хлопот. Не слишком красивая история, да, Джейн?

– Гордиться тут нечем… да, милорд.

Он рассмеялся, но как-то невесело.

– Теперь я вижу, что ты истинная дочь Джанет! Она сказала мне то же самое, когда я признался ей, почему взял в жены Беатрис, – пояснил он в ответ на вопрошающий взгляд Джейн.

Джейн уже понимала, куда приведет эта история, но все еще не была полностью уверена, какую роль сыграл граф в жизни Джанет. В ее собственной жизни…

Граф вздохнул:

– Гвендолин вернулась обратно в Норфолк и только через пять лет вновь показалась в высшем свете Лондона, уже в качестве леди Салби, сопровождающей сестру своего мужа. – Он помрачнел. – К тому времени я состоял в браке уже пять лет, и у меня был маленький сын. Я не горжусь тем, что случилось потом, Джейн. Но я… стоило мне взглянуть на Джанет, и я понял, что пропал! Она была сама красота, Джейн. Прекрасные рыжие волосы, изумрудные глаза. Ее переполняла радость жизни. Меня тянуло к ней так, как ни к кому и никогда. И – о, чудо! – ее тоже потянуло ко мне. О, мы несколько недель мужественно пытались отрицать свои чувства друг к другу, бороться с ними, но это было невозможно. При каждой нашей встрече и притяжение, и любовь лишь усиливались. Мы были словно две половинки единого целого, и отрицать это было… Мы не смогли, Джейн, – простонал он. – Мы стали любовниками…

– Остановитесь, милорд! – с трудом выдохнула Джейн, когда вновь обрела дар речи. Вы говорите… – Она судорожно сглотнула. – Джанет была сестрой сэра Барнаби?

– Его младшей сводной сестрой от второго брака отца. – Графа очень удивил вопрос Джейн. – Но ты ведь должна знать это, Джейн! Разве ты не говорила, что сэр Барнаби был твоим опекуном целых двенадцать лет, после смерти твоего отца?

Да, она это говорила. И все эти годы она верила – ее заставили поверить, – что она всего лишь дальняя бедная родственница Салби!

Ребенок, которого им навязали и которого они взяли в свой дом из милости, лишь потому, что ей больше некуда было пойти, никто не хотел ее брать…

Сэр Барнаби был ее дядей? Родным дядей? По крови? Старшим братом Джанет?

– Выпей, Джейн.

Она словно сквозь туман посмотрела на герцога, который стоял перед ней и протягивал стакан с каким-то напитком, похожим на бренди. По его глазам она увидела, что он тоже понял, как ее обманывали все эти годы. И ему было жаль ее.

Сначала обязательства.

Теперь жалость.

Не этих чувств она ждала от него.

Но она была уверена: как только вся история выйдет наружу, даже этих чувств у него к ней не останется!

– Спасибо вам. – Она приняла у Хока стакан и отхлебнула. Да, это действительно оказался отменный бренди. Девушка крепко сжала бокал, как будто он придавал ей сил продолжить разговор. – Я не знала об этой связи, милорд.

– Ты не знала?.. Но как такое может быть? Как ты могла не знать, Джейн?

В ее улыбке сквозила грусть.

– По одной простой причине – никто не удосужился сообщить мне об этом.

– Но ведь не имело никакого смысла это скрывать, Джейн, – разозлился граф.

– Имело, если вы знаете леди Салби. – Из груди Джейн вырвался тяжелый вздох. Она была уверена, что инициатором обмана стала именно леди Салби. Что сэр Барнаби, человек кроткий и мягкотелый, который всего лишь желал тихой и спокойной жизни, был слишком слаб, чтобы бороться со своей волевой женой.

Неужели леди Салби способна на это?

Джейн была уверена – да, способна.

– Боже правый! – воскликнул граф. Он на конец-то понял, насколько несправедливо обошлись с Джейн.

– Да уж, – кивнула Джейн, соглашаясь с ним.

Граф побледнел, будто его лицо присыпали мелом.

– Джейн, Джанет была счастлива со своим священником?

– Я думаю, она… была довольна, – осторожно ответила Джейн. – Сэр, вы говорили, что помните точную дату и время вашей последней встречи с моей мамой?..

– Так и есть, Джейн, – заверил он ее.

– И когда?..

Он нахмурился:

– Джейн…

– Ради всего святого, ответьте ей, Уитни! – Хок не выдержал и вмешался в разговор. Он не мог сказать, что понимает все, о чем здесь говорят, но видел, что Джейн испытывает нестерпимую боль.

– Я… Но… – Граф потряс головой. – Джанет было всего девятнадцать лет, и то, что я женат, мучило ее. Я сказал ей, что оставлю Беатрис, что мы с ней уедем за границу и будем жить там вместе. Но Джанет и слышать об этом не желала. Она настаивала на том, что я должен остаться с женой и сыном, а ей нужно уйти. В последнюю нашу встречу она сообщила мне, что мы больше не увидимся, что она… выходит замуж за викария, молодого человека, которого знала с детства, и уже не появится в высшем свете.

– Уитни! – рявкнул Хок, увидев, что Джейн побледнела.

– В последний раз я видел Джанет в десять часов утра 10 ноября 1793 года. – Голос Уитни дрогнул. – Я пытался сделать так, как хотела Джанет. Пытался наладить жизнь с женой и ребенком. Но не смог. Я не смог, Джейн! Я любил Джанет, без нее я был словно наполовину мертвым. И вот я в отчаянии отправился в Норфолк за новостями. Сэра Барнаби дома не оказалось, встретила меня леди Салби. Она с превеликой радостью сообщила мне, что я опоздал, что Джанет умерла! Она умерла, подарив жизнь ребенку священника. Тебе, Джейн. – Он жадно уставился на девушку.

Хок больше не смотрел на Уитни, он наблюдал, как лицо Джейн загорается изнутри от радости, потом в ее глазах появляются слезы, превращая их в две ярких звезды.

– Она солгала, милорд, – сказала Джейн графу.

– Джанет не умерла?.. – поразился Уитни.

– О да, она умерла. Но леди Салби солгала, – с нажимом повторила Джейн. Она встала, вся такая мягкая, тонкая, хрупкая, совсем не похожая на ту своенравную молодую особу, которую знал Хок. – Мне кажется, у меня в сумочке есть кое-что, что принадлежит вам, – это все объяснит… – Она одарила Уитни дрожащей улыбкой.

– Принадлежит мне, Джейн?.. – Уитни никак не мог прийти в себя.

– О да, мне так кажется, – заверила она графа, не сводя с него сияющих глаз.

Сердце Хока вновь сжалось в груди, когда он увидел, что в зеленых глазах Джейн горит любовь. Но к другому мужчине.

– Письма, милорд, – мягко продолжила она.

– Письма, Джейн? Для меня? От Джанет? – догадался Уитни.

Она кивнула.

– Подождете минутку, милорд? Я сейчас их принесу.

– Я… да, конечно.

Уитни был сбит с толку не меньше Хока. Он внимательно наблюдал за тем, как Джейн пересекает комнату. Вот она остановилась, помедлила у двери и повернула к ним лицо, все еще освещенное внутренним светом.

И вновь она обратилась к Уитни:

– Джанет покинула вас не потому, что ей так хотелось, милорд. Она была вынуждена это сделать.

– «Вынуждена»?.. – как во сне повторил граф.

– Вынуждена, милорд, – кивнула Джейн. – Возможно, это поможет вам понять… осознать… Думаю, содержание писем шокирует вас меньше, милорд, если я скажу вам, что Джанет была на третьем месяце беременности, когда выходила замуж за Джозефа Смита. Что не его ребенка она родила перед смертью. Видите ли, милорд, я родилась 2 мая 1794 года.