Текст книги "Грешные обещания"

Глава 13

Рейчел Уорринг, графиня Рейвенуорт, уютно устроилась на пышной пуховой перине в своей богато обставленной спальне в замке Коломб. Стены спальни были обиты розовато-лиловым шелком. В углу стоял элегантный, украшенный позолотой комод, а рядом с ним – высокое изящное зеркало на ножках, повернутое таким образом, чтобы в нем отражалось все происходящее на кровати.

– Извини, дорогой, но тебе пора идти. – Графиня бросила взгляд на стрелки позолоченных бронзовых часов, стоявших на черной мраморной каминной плите. – Уже без четверти двенадцать. – Она лукаво улыбнулась. – Менее чем через час должен пожаловать мой обожаемый супруг, а я еще совсем не готова. – Она игриво провела пальцем по спине своего любовника. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я встречала его обнаженной.

Гревилл Таунсенд, виконт Кендалл, приподнялся на локте. Это был красивый мужественный молодой человек на два года моложе Рейчел, со светло-каштановыми волосами и карими глазами.

– Этого я хочу меньше всего, и ты это прекрасно знаешь. По-моему, чем реже ты будешь общаться со своим чертовым мужем, тем лучше.

Притянув Рейчел к себе, он принялся целовать и легонько покусывать ее шею. Рассмеявшись, Рейчел высвободилась из его объятий.

– Будь хорошим мальчиком, Грей, дай же мне одеться. Даже если Николас фактически больше мне не муж, сомневаюсь, что ему понравится воочию убедиться, что его жена спит с другими мужчинами.

Гревилл нахмурился:

– С другими мужчинами? Может быть, в прошлом, любовь моя, у тебя и были другие мужчины, но сейчас у тебя только один – это я, и надеюсь, так останется и впредь.

Рейчел ласково потрепала его по щеке:

– Ну конечно, дорогой. Ты же знаешь, что я совсем не это имела в виду.

Однако Грей продолжал хмуриться. Похоже, слова очаровательной любовницы не понравились ему. Ну что ж, решила Рейчел, сегодня вечером, когда они снова окажутся в постели, она его немного помучает, чтобы в другой раз неповадно было ревновать.

– А сейчас очень тебя прошу, не показывайся Нику на глаза. Не нужно, чтобы он тебя видел.

Грей еще больше нахмурился:

– А мне наплевать, увидит он меня или нет. Этот тип – злодей и преступник. Его еще девять лет назад нужно было повесить за убийство Стивена Бэскомба. Если бы это случилось, ты была бы сейчас совершенно свободна.

Рейчел не стала говорить ему, что она и так совершенно свободна: живет в богатом поместье Ника Уорринга, щедро тратит его деньги и принимает молодых любовников, до тех пор пока они ей не надоедают.

Накинув на плечи лиловый халат, она позвонила в звонок, вызывая горничную.

– Как только мы закончим, я к тебе приду, – сказала она Грею. – Может быть, покатаемся верхом?

Однако Грей продолжал думать о своем.

– Интересно, зачем он приезжает? – спросил он, не отвечая на вопрос.

– Понятия не имею, – беззаботно отозвалась Рейчел.

Однако беззаботность эта была наигранной. На самом деле Рейчел с некоторым страхом ждала приезда мужа. Она понимала, что поводом для его появления должно было послужить что-то серьезное. Вероятно, ему что-то от нее понадобилось. А она прекрасно знала, что, если Николас что-то задумал, он пойдет на все, чтобы добиться своего.

Подавшись вперед, Ник в нетерпении ожидал, когда карета подъедет наконец к парадной двери замка Коломб. Хотя поместье это находилось всего в половине дня пути от Лондона, граф не был там более девяти лет. Последний раз, после возвращения из ссылки, они встречались с Рейчел на нейтральной территории – в конторе Сидни Бердсолла в Лондоне.

Сквозь открытое окно кареты Ник смотрел на высокие, увитые плющом башни, на узкие амбразуры, из которых когда-то, в далекие времена защитники замка пускали стрелы в неприятелей, на толстые стены, которые не мог взять приступом ни один враг. Внутри, конечно, огромная каменная крепость претерпела с тех пор значительные изменения. Многочисленные комнаты по настоянию Рейчел и на средства Ника были отделаны по самой последней моде.

Пока карета, въехав в ворота, катила по двору замка, Ник внимательно осматривался. Под древними каменными стенами, где когда-то был ров, цвели красивейшие нарциссы. За те годы, что Ник не был в замке – фамильном поместье матери, построенном еще во времена правления короля Эдуарда III, – он уже успел позабыть, насколько здесь красиво.

Длинные пальцы графа сжались в кулак. Вряд ли мама обрадовалась бы, узнай она, что дом, который так любила, теперь в руках ее взбалмошной невестки – женщины, которая бросила ее сына в трудную минуту, отказав ему даже в праве иметь наследника, и которая теперь не давала ему возможности начать новую жизнь с Элизабет Вулкот.

Карета подкатила к массивным деревянным дверям, за которыми, как Николас помнил, скрывался просторный холл. Ник вдохнул побольше воздуха, пытаясь взять себя в руки и успокоиться. Он понимал, насколько важно приведшее его сюда дело и с какой осторожностью ему следует действовать, чтобы добиться успеха.

– Кухня за углом, – сказал он восседавшему на козлах Джексону Фримантлу, другу Тео Суона. Год назад, отбыв наказание, он пришел к Николасу в поисках работы и получил ее. – Попроси кого-нибудь из конюхов напоить лошадей и поешь чего-нибудь сам. Я не знаю, сколько времени здесь пробуду.

А сам подумал, что, как бы ни затянулся его визит, на ночь он ни за что не останется. Провести под одной крышей с Рейчел даже на секунду больше времени, чем это необходимо для дела, было свыше его сил.

Дворецкий проводил Николаса в гостиную, в которой, как он заметил, за время его отсутствия успели сделать ремонт и поставить новую мебель. Шли томительные минуты ожидания, и, вместо того чтобы спокойно сидеть на обитой парчой софе, Николас метался взад-вперед перед холодным камином.

Наконец двери гостиной бесшумно отворились.

– Николас, любовь моя, как я рада тебя видеть, – кокетливо проговорила Рейчел, вплывая в комнату с очаровательной улыбкой на губах и протягивая Николасу руки. Она была чудо как хороша и походила на черноволосую богиню.

Ник взял ее руки в свои и, наклонившись, поцеловал Рейчел в щеку.

– Рейчел, ты, как всегда, выглядишь потрясающе.

На самом же деле его жена с момента их последней встречи заметно изменилась к лучшему: густые черные волосы уложены аккуратными блестящими локонами, великолепная кожа цвета теплых сливок, нежный румянец на щеках.

И холодное, как каменные стены замка, в котором она жила, сердце.

– И ты, любовь моя, необыкновенно хорош. – Она окинула беглым взглядом его лицо, подмечая следы беспокойства, раздражения и усталости, которые Николас тщетно пытался скрыть. – Хотя, должна сказать, держишься ты несколько напряженно. Надеюсь, дело, по которому ты приехал, не является тому причиной?

Ник вздохнул.

– Признаться, является. – Он махнул рукой в сторону софы. – Может быть, присядем?

Рейчел села. В отличие от Николаса она превосходно владела собой. Вошел лакей с чаем и пирожными, потом двери за ним закрылись, и Николас с Рейчел остались одни. Николас кратко и деловито изложил суть дела, сказав, что повстречал девушку – не уточняя, правда, кого именно, – на которой хотел бы жениться. Тщательно подбирая слова, он изложил Рейчел все преимущества, которые она получит, согласившись предоставить ему свободу: ее перестанут связывать преступное прошлое мужа, он даст ей тысячу фунтов, отпишет все имущество, которым она пользовалась до сих пор, и предоставит пожизненное содержание.

– По-моему, условия более чем выгодные, Рейчел. Ты сохранишь все, что имеешь, и к тому же снова сможешь выйти замуж.

Пока Николас говорил, Рейчел оставалась необычайно спокойной. Когда он закончил, она подалась вперед. Насмешливая улыбка тронула ее ярко-красные губы.

– И за все эти блага от меня требуется лишь дать тебе развод. Я правильно тебя поняла, Николас?

– Да. Сидни это устроит. Если ты согласишься, для него это не составит труда.

Неожиданно Рейчел звонко расхохоталась, запрокинув голову, словно Николас сказал ей что-то крайне забавное.

– Мой дорогой Николас, иногда я поражаюсь тому, как такой, без сомнения, искушенный в житейских делах мужчина, как ты, может быть настолько наивен.

Николас замер.

– То есть?

– Боже правый! Развод… Как забавно! – Рейчел снова рассмеялась. – Должно быть, эта девчонка, твоя последняя любовница, настолько вскружила тебе голову, что у тебя ум за разум зашел.

Николас почувствовал прилив ярости, однако усилием воли подавил его.

– С моим умом все в порядке. Просто я устал жить один, и мне нужен наследник. Ты же знаешь, как я хочу сына, как много это для меня значит. До последнего времени мне и в голову не приходило, что я могу осуществить свое желание. Мне нужен развод, Рейчел. И я предложил тебе за него поистине щедрое вознаграждение.

Рейчел бросила на мужа лукавый взгляд из-под длинных черных ресниц.

– Наследник, говоришь? Что ж, полагаю, это можно устроить. – Она стала придвигаться к Николасу все ближе и ближе, пока наконец нога ее не коснулась его ноги, а рука не легла ему на колено.

– Быть может… за небольшое вознаграждение, о котором ты упоминал, я бы согласилась вернуться в Рейвенуорт и пожить там в течение некоторого времени… пока буду носить твоего сына. После этого, естественно, ты вернешь мне свободу. Я бы хотела снова вернуться сюда, в замок Коломб.

Ник едва сумел обуздать охватившую его ярость. Плотно сжав губы, он бросил:

– А ребенка ты бы, конечно, оставила на мое попечение?

– Конечно.

Николаса охватило желание немедленно задушить ее, однако он сдержался.

– Было время, Рейчел, когда я согласился бы на подобное предложение. Но теперь меня корежит от одной мысли о том, чтобы зачать ребенка с женщиной, которая способна покинуть собственную плоть и кровь с такой же легкостью, как, насытившись, обеденный стол.

Взмахнув рукой, Рейчел влепила ему увесистую пощечину. Это, как ни странно, лишь помогло Николасу сосредоточиться и успокоиться.

Вскочив с софы, Рейчел яростно прошипела:

– Никакого развода ты не получишь! И плевать мне на то, что он тебе так нужен! Меня вполне устраивает жизнь, которую я веду. Мне нравится быть графиней Рейвенуорт, жить в замке Коломб, иметь деньги и свободу. И я не собираюсь терпеть осуждение и позор, которые неминуемо влечет за собой процедура развода, ни ради тебя, ни ради кого бы то ни было. – Она злобно улыбнулась. – Можешь заниматься любовью со своей сучкой, дорогой мой Николас, сколько пожелаешь. Можешь сделать ей хоть дюжину ублюдков. Но ты никогда не женишься на ней, уж об этом я позабочусь, будь уверен!

Николасом овладела такая ярость, что сдерживаться он уже не мог:

– Ты заплатишь за это, Рейчел! Клянусь Богом, когда-нибудь я заставлю тебя за это заплатить!

И, повернувшись, он вышел из комнаты, трясясь от злости, сжимая руки в кулаки. Какой же он дурак, что приехал к ней! Ведь знал же, что она ни за что не согласится на его предложение!

Впрочем, ради себя он ни за что не пошел бы на такое унижение. Он поехал к этой мерзавке Рейчел, своей никчемной женушке, только ради Элизабет. После того как он лишил ее девственности, оставался лишь один выход – жениться на ней. И если бы он получил развод, это решило бы все проблемы. Пусть высшее общество вновь отвернулось бы от него. Если бы он женился на Элизабет и она родила ему сына, чихать он хотел на всех!

Но никакого развода Рейчел ему не даст, зря только он унижался, и никакого общего будущего у них с Элизабет нет и быть не может, нечего об этом и мечтать.

Господи Боже, что он ей скажет? И что ему теперь делать?

Остается только один выход – выдать Элизабет замуж.

От этой мысли у Николаса стало совсем тошно на душе.

Высокие напольные часы пробили час, когда Гревилл Таунсенд распахнул двери. При виде своего любовника Рейчел испуганно вздрогнула и непроизвольно поднесла руку к своей стройной белоснежной шейке.

«Отлично, – подумал Гревилл. – Очень хорошо, что она боится. За то, что эта дурочка тут только что наговорила, она должна понести наказание».

Не останавливаясь, он подошел к Рейчел и, схватив ее за плечи, с силой тряхнул:

– Не могу поверить в услышанное! Неужели ты и в самом деле собиралась лечь к этому ублюдку в постель?

Вырвавшись, Рейчел злобно усмехнулась. Она уже успела взять себя в руки. Застать Рейчел Уорринг врасплох было трудно, а может быть, и вовсе невозможно.

– Так, значит, ты подслушивал, негодный мальчишка! Это никуда не годится. Нужно будет тебя наказать. Пожалуй, сегодня вечером мы этим и займемся.

Гревилл почувствовал, как его начинает охватывать желание, однако гнев его еще не утих.

– Мы говорим о твоем муже, Рейчел. Он приехал к тебе за разводом, что было бы просто замечательно, поскольку решило бы все наши проблемы. А ты его прогнала!

Рейчел покачала головой. В падавшем из окон свете волосы ее казались черными и блестящими, как оникс. Гревилл помнил, что ощущал, когда эти великолепные волосы касались его обнаженного тела, знал, как умело использовала их Рейчел в любовных играх, и желание его стало еще острее.

– Бедняжка Грей, – проворковала Рейчел и, подойдя к буфету, налила себе стаканчик хереса. – Неужели ты еще не понял? Я не хочу развода. Меня устраивает быть графиней Рейвенуорт, и мне нравится та свобода, которая у меня есть.

Гревилл почувствовал, как у него заныло сердце. Он любил Рейчел Уорринг и считал, что это чувство взаимно.

– И чтобы не потерять ее, ты решила лечь к нему в постель? Или дело в деньгах? – Он шагнул к Рейчел, чувствуя, как у него закипает кровь. – А может быть, потому, что Николас Уорринг до сих пор тебя возбуждает?

Полные алые губы Рейчел скривились в усмешке:

– Я хотела узнать, что он задумал, только и всего.

– Ты хотела его самого. Я видел это по твоим глазам.

Рейчел равнодушно пожала плечами:

– Николас всегда был искусным любовником. Немного разнообразия…

Подскочив к ней, Гревилл схватил ее за горло.

– Никакого разнообразия тебе не понадобится… больше не понадобится. Теперь ты принадлежишь мне, графиня, и я ни с кем не собираюсь тебя делить!

Разжав его руки, Рейчел, потирая шею, охрипшим голосом произнесла:

– Ты что, спятил?!

– Не думаю. По-моему, в отношении тебя ум мой еще никогда не был так ясен. Мы с тобой, Рейчел, великолепно подходим друг другу. Я понимаю тебя, как никто другой. Я люблю тебя, Рейчел, и хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Если ты откажешься развестись со своим мужем, что ж, значит, так тому и быть. Но никому другому я тебя не отдам. Ты будешь или моей, или ничьей! – Гревилл горько усмехнулся и решительно добавил: – Слышишь, никаких других мужчин в твоей жизни больше не будет. Ни теперь, ни в будущем.

Рейчел ничего не ответила, повернулась и вышла из комнаты.

Дорого дал бы Гревилл за то, чтобы узнать, о чем она в этот момент думала.

Эти три дня были самыми длинными в жизни Элизабет. Ей казалось, что им не будет конца. Она постоянно думала о Николасе, тысячу раз на день задавала себе вопрос, куда он мог уехать, и при этом пыталась вести себя так, будто ничего не случилось.

Она премило общалась с сэром Робертом Тинсли, когда они в отсутствие графа катались по парку. Впрочем, наедине им побыть не удалось. Из соображений безопасности сопровождать Элизабет отправились Элиас Мути и Теофилус Суон. И хотя Элизабет было приятно общаться с сэром Робертом, сейчас ей больше всего хотелось, чтобы он оставил ее в покое.

Вернувшись домой, она уселась на софу в гостиной и снова принялась думать о Николасе. Он приехал домой накануне вечером, усталый, небритый, в измятой одежде и немного навеселе. Не сказав ей ни слова, он отправился наверх и заперся у себя в спальне. С тех пор она его не видела.

– Ты выглядишь озабоченной, моя дорогая, – проговорила тетушка Софи, сматывая в клубок очередную веревку, – Нечего волноваться о его светлости. Ничего хорошего из этого все равно не выйдет.

Элизабет вспыхнула. Неужели у нее все на лице написано?

– Я просто… я просто немного устала, – пробормотала она.

Это была ложь. Если она и устала, то не физически, а морально, оттого что граф Рейвенуорт продолжает играть с ней в кошки-мышки.

– Почему бы тебе не пойти наверх и не поспать? Завтра утром приедет лорд Триклвуд. Ты ведь говорила, что он собирается повозить нас по магазинам?

– Да… да, – сказала Элизабет.

Дэвид был единственным, кому она рассказала про Бэскомба. Естественно, услышав о том, на какие гнусные уловки идет этот тип, лишь бы заполучить понравившуюся ему женщину, юноша пришел в негодование. Он полностью одобрил то, что Элизабет повсюду сопровождают Элиас с Тео. Рассказ девушки еще больше укрепил его решимость сделать ей предложение. Элизабет это понимала, однако была пока не готова к тому, чтобы выйти за него замуж. Слишком важным был этот шаг, и, прежде чем его предпринять, необходимо было поговорить с Николасом.

Он появился на следующий день. Коротко и сухо поздоровавшись с Элизабет, приказал отнести в кабинет легкий обед, после чего снова заперся.

По крайней мере побрился и переоделся, с горечью подумала Элизабет. Однако лоб его по-прежнему прорезала глубокая морщина, а красивое лицо было суровым и измученным.

Элизабет глядела на закрытую дверь его кабинета, и сердце ее сжималось. На глаза навернулись непрошеные слезы, однако она усилием воли заставила себя не расплакаться. Вот еще! Не станет она плакать из-за Николаса. И так уже столько времени по нему страдает.

В течение целого часа Элизабет металась взад и вперед по гостиной, ожидая, когда появится Николас, и собираясь с силами, чтобы достойно встретить его. К тому времени как часы пробили четыре, нервы Элизабет были уже на пределе, а щеки пылали от злости.

О Господи! Ведь в том, что произошло между ними, нужно винить не только ее, но и его. И что бы он там себе ни думал, запершись в своем кабинете, она заслуживает лучшего отношения! Элизабет в сердцах стукнула кулаком по стене. Права она или нет, ей приходится ждать слишком долго. Прочь сомнения! Если Николас не идет к ней, она сама отправится к нему!

Решительно подхватив юбку ярко-зеленого муслинового домашнего платья, Элизабет устремилась к двери гостиной. Она шагала торопливо, и стук каблучков возвестил о ее прибытии задолго до того, как она постучала в дверь кабинета Николаса.

– Кто там? – раздался знакомый голос. Не отвечая, она распахнула дверь кабинета и вошла.

Николас изумленно поднял брови:

– Элизабет?

– Да, милорд. Удивительно, что вы еще помните, как меня зовут. Похоже, за последние несколько дней вы совершенно забыли о моем присутствии в вашем доме.

Николас поднялся из-за стола, однако не сделал ни малейшей попытки подойти к Элизабет.

– Я собирался поговорить в тобой. Думал, что, может быть, позже…

– Нет, не позже, Николас! – перебила его Элизабет. – Сейчас! Сию же минуту!

Рейвенуорт молчал. На скулах его играли желваки, глаза потемнели от отчаяния. Так смотрит человек, переживший поражение. Элизабет почувствовала острую жалость, но тотчас же взяла себя в руки. Она не имеет права распускаться. Она пришла сюда узнать, что происходит, и не уйдет из его кабинета без объяснения. Слишком тяжело оставаться в неведении.

Гордо вскинув голову, она проговорила:

– Вы отсутствовали целых три дня. Уехали, не сказав мне ни слова. После того… что между нами произошло… как я должна расценивать ваше поведение? Что должна чувствовать? Вы не можете просто игнорировать меня! Не можете притворяться, что меня не существует!

– Я и не собирался этого делать. Просто… – Он замолчал и отвернулся.

– Что «просто», Николас? Я должна знать. Мне необходимо понимать, какие мысли бродят у вас в голове. – Элизабет почувствовала, что в горле у нее застрял комок. Она с трудом сглотнула. – Расскажите мне все. Даю слово, что я не упаду в обморок и не забьюсь в истерике. Я сильная женщина, Николас. После смерти мамы и папы мне поневоле пришлось такой стать. – Непрошеные слезы снова навернулись Элизабет на глаза. Она попыталась сдержать их, но они уже текли по щекам. – Что бы вы мне ни сказали, я выдержу. – Голос Элизабет дрогнул. – Единственное, о чем я вас прошу, это сказать мне правду.

– Элизабет… О Господи, любовь моя! – Николас подошел к ней, и Элизабет увидела, как лицо его исказила боль. Он положил ей на плечи свои сильные и такие нежные руки. – Мне ужасно жаль… – прошептал он, пытаясь привлечь Элизабет к себе.

– Не смейте говорить, что вам жаль! Не смейте мне больше этого говорить!

Николас покачал головой. Во взгляде его читалось крушение всех надежд. Дрожащей рукой он погладил Элизабет по голове.

– Ты не поняла. Мне жаль не того, что мы с тобой были вместе. Прости, что так долго тянул с этим разговором, что сразу не сказал тебе правду.

Элизабет вытерла слезы, жалея и одновременно ненавидя себя за это.

– Какую правду?

Николас весь напрягся, и Элизабет вдруг почувствовала леденящий страх.

– Я ездил к Рейчел. Просил ее дать мне развод.

– Что?! – Элизабет показалось, что она ослышалась. – Ты просил у нее развода? Но почему?

– Ты знаешь почему, Бесс. Чтобы жениться на тебе.

Элизабет молчала, осмысливая эти невероятные слова. «Ты знаешь почему, Бесс. Чтобы жениться на тебе»… Сердце у нее исступленно забилось.

– Рейчел мне отказала, – продолжал Николас. – Она заявила, что ей нравится быть графиней Рейвенуорт и что она позаботится о том, чтобы мы с тобой никогда не поженились.

– Ох, Николас! – Элизабет бросилась к нему в объятия, уткнулась в плечо, и Николас крепко прижал ее к себе. – Я даже представить себе не могла, что ты отважишься на такой замечательный и смелый поступок.

«Я только хотела, чтобы ты любил меня», – подумала она.

Отстранив Элизабет, Николас отступил на шаг:

– Может быть, ты не поняла, Бесс? Она сказала «нет». Теперь мы ничего не можем поделать.

– Мне наплевать на то, что она сказала. Это не имеет никакого значения. Важно только то, что ты хотел на мне жениться, что ради меня ты отважился на такой поступок. – Элизабет обхватила ладонями его лицо. – Я понимаю, какой скандал вызвал бы развод. Знаю, какое мужество потребовалось тебе для того, чтобы обратиться к своей жене с такой просьбой. Неужели ты не понимаешь? Мне наплевать на то, что мы неженаты. Единственное, чего я хочу, это быть с тобой рядом.

Николас покачал головой:

– Ты не понимаешь, о чем говоришь.

– Нет, понимаю. У других мужчин есть любовницы. У тебя самого их было предостаточно. И если я стану одной из них, ничего страшного не случится.

– Нет случится! Я твой опекун, а ты – молодая девушка, находящаяся на моем попечении. Когда люди узнают, в каких мы с тобой находимся отношениях – а рано или поздно об этом станет известно, – они нам этого не простят. И на сей раз ничего уже нельзя будет исправить.

– Ну и пусть! Какое мне дело до высшего общества, если мы с тобой будем вместе!

– А как же Бэскомб? Тебе нужен муж, чтобы он защитил тебя от этого мерзавца.

Элизабет покачала головой:

– Никакой муж мне не понадобится, после того как Бэс-комбу станет известно, что ты мой любовник. Он хотел жениться на мне, а если я стану падшей женщиной, вряд ли он этого захочет.

После продолжительного молчания Николас проговорил:

– Может, это и верно, но, помимо Бэскомба, существует кое-что другое. – Он скользнул по лицу Элизабет озабоченным взглядом. – Что, если ты забеременеешь, Элизабет? Ты отдаешь себе отчет в том, что наш ребенок будет незаконнорожденным? Можешь ли сказать, положа руку на сердце, желаешь такой участи своему ребенку?

Сердце Элизабет сжалось. Незаконнорожденный ребенок… Она и представить себе подобного не могла.

– Существуют способы избежать беременности, если ты этого хочешь.

Схватив Элизабет за плечи, Николас рывком притянул ее к себе:

– Ничего подобного я не хочу! Я хочу иметь сыновей. Хочу иметь семью. Я мечтал об этом каждый день в течение последних девяти лет. Но если у нас будут дети, общество никогда их не признает. Они испытают на себе всю горечь людского презрения, хотя не их вина в том, что они родились не в законном браке. Такого я своим сыновьям не пожелаю.

Жаркие слезы снова заструились у Элизабет по щекам.

– Если бы у нас были дети, Николас, мы бы любили их и нашли способ защитить!

Крепко прижав Элизабет, Николас зарылся лицом в ее волосы.

– Ты уверена, Элизабет, что хочешь быть со мной? Уверена?

Сжав изо всех сил плечи Николаса, Элизабет проговорила:

– Уверена. – И, глядя на него сквозь пелену слез, прошептала: – Я люблю тебя, Николас Уорринг. Я не хотела любить тебя. Господь свидетель, я изо всех сил старалась подавить свою любовь, но ничего не вышло. Я не хочу выходить замуж ни за Роберта Тинсли, ни за Дэвида Энди кот-та. Я хочу быть только с тобой.

Николас прижал ее к себе со всей силой, на какую был способен. Долго стояли они обнявшись, переживая чудесные мгновения нежности и любви. Когда Николас наконец отстранился, угрюмое выражение исчезло с его лица, оно светилось радостью.

– Это будет нелегко, – проговорил он. – Мы должны все хорошенько обдумать.

– Может быть, нам лучше вернуться в Рейвенуорт-Холл? Мы с тетей могли бы снять домик неподалеку…

Николас покачал головой:

– Мы не можем пока уехать из Лондона. Нужно подумать и о Мэгги. Она только что вступила в новую жизнь. Мы не должны разрушать того, что она только что начала строить.

О Господи! Маргарет! Как же можно было про нее забыть?

– Ну конечно! – воскликнула она. – Какая же я эгоистка! Забыла про Мэгги…

Николас ласково провел рукой по ее щеке.

– Ее уже осаждают многочисленные поклонники. Если мы с тобой будем предельно осторожны, хотя бы до тех пор, пока не выдадим Маргарет замуж, все обойдется. Прежде всего мне нужно увезти тебя из Лондона. Я сниму где-нибудь неподалеку дом для тебя и тетушки. – Он нахмурился. – Однако трудновато будет скрыть наши с тобой отношения от тетушки Софи!

Элизабет бросила взгляд на дверь. После смерти мамы тетушка стала для нее самым близким человеком.

– Я поговорю с тетей Софи. Хотя она и несколько эксцентрична, но более сердечной и доброй женщины я еще не видела. Быть может, тетя Софи желала для меня другой участи, но я уверена: она все поймет. Я думаю, она раньше меня самой догадалась о моих чувствах к тебе. Она всегда хотела, чтобы я была счастлива.

Николас облегченно вздохнул и расправил плечи, словно с них свалился тяжкий груз.

– Бэскомб, правда, по-прежнему представляет для тебя угрозу, но будешь ли ты жить здесь или в другом месте, ничего от этого не изменится. Слуги у меня вполне надежные и порядочные и никогда меня не предадут. В твоем распоряжении будут Тео и Элиас, естественно, Мерси, ну и я, конечно, когда у меня не будет никаких неотложных дел. А когда мы устроим будущее Мэгги, вернемся в Рейвенуорт-Холл. Как только это произойдет, перестанем скрываться. Пусть шпионы Бэскомба узнают о нас правду, тогда ты наконец-то будешь в безопасности. А то, что двери высшего общества будут для нас закрыты навсегда, быть может, не такая уж высокая цена за счастье.

Внезапно Элизабет почувствовала панику. Она станет любовницей Николаса Уорринга, одной из многих! Страшновато, конечно, но, похоже, другого выхода нет.

Протянув руку, она коснулась его щеки.

– Да, – проговорила она. – Это не такая уж высокая цена за то, чтобы быть вместе.

В глазах Николаса вспыхнул огонь. Они неожиданно стали ярко-синие. Наклонившись, он прильнул к губам Элизабет долгим, страстным поцелуем, опалившим их обоих жарким огнем желания. Как бы им хотелось оказаться в эту минуту не в кабинете Николаса, а где-нибудь в более укромном месте!

– Мы все хорошенько обдумаем, Элизабет, – прошептал Николас. – Ты не пожалеешь. У тебя будет все, что ты захочешь.

По спине Элизабет пробежал холодок! Она уткнулась Николасу в плечо, охваченная внезапными сомнениями. Николас будет с нею рядом. Он будет заботиться о ней, однако он никогда не станет принадлежать ей целиком и полностью. Он женат на другой. Элизабет пыталась убедить себя, что это не имеет значения, что, если они с Николасом наконец-то будут вместе, большего ей и не нужно, однако червячок сомнения уже поселился в ее душе.

Если бы только Николас сказал ей, что любит ее… Но ведь он и в самом деле ее любит. Собирался же он жениться на ней.

И все же тень сомнения осталась.