Текст книги "Большие девочки не плачут"

– Давай лучше поговорим о тебе.

– Не пользуюсь косметикой тех компаний, которые проводят тесты на животных, – поспешила заверить Лина. – И не ношу натуральных мехов.

– Как приятно это слышать! Прости, хотелось бы знать, что именно из нашей болтовни довело тебя до слез.

Лина отвела взгляд.

– Я же сказала: аллергия.

– Понятно.

– Никогда не плачу на людях.

– Может быть, зря?

Лина удивленно прищурилась:

– Что?

– Может быть, иногда как раз надо давать выход эмоциям, а не закупоривать их в бутылке.

– Семейство Скай проповедует душевную открытость, – пояснила Лулу. – Исключение составляет лишь бабушка Вайолет. Это настоящая непоколебимая скала.

– Сегодня встретила в клинике Джулию и вашу маму, Энджел. Правда, познакомиться не удалось: не до того было.

– Коул – хороший парень, – внезапно произнесла Скай.

Лине хотелось понять, что стоит за неожиданным вердиктом. Уследить за логическими зигзагами и угнаться за постоянной сменой тем оказалось непросто, уж слишком широким оказался их круг. Наверное, именно это свойство позволяло Скай отлично ладить со Сью Эллен, ведь та обладала аналогичным стилем мышления и общения.

– Слышала, Коул пользуется бешеной популярностью у дам.

– Мы стараемся его оберегать.

– Но он выглядит вполне самостоятельным человеком со сложившимся характером.

– Так оно и есть.

– Ну значит, можно не волноваться. Никаких проблем.

Абсолютная ложь. На самом деле проблем собралось более чем достаточно. Включая чересчур сексапильного босса. Но в то же время у Лины имелся конкретный план действий, причем не абстрактный, а зафиксированный в электронной записной книжке вместе с конкретным временем выполнения каждого из пунктов. Оставалось лишь точно следовать намеченному курсу, и путь к успеху можно было считать гарантированным. Женщина с четким планом действий непобедима!

Да. Разумеется, в Чикаго план действий тоже существовал, однако с треском лопнул! Провалился.

Возможно, она совершила серьезную тактическую ошибку. Следовало остаться в Чикаго и найти работу – любую; например, устроиться в качестве бариста в одну из кофеен сети «Старбакс». Однако одна лишь мысль о том, что кто-нибудь из знакомых увидит, как она подает жидкий «эспрессо», вызывала панический трепет.

Куда надежнее казалось спрятаться в городке Рок-Крик до тех пор, пока не удастся встать на ноги.

Главная трудность заключалась в стремительности перехода из состояния успеха и стабильности в состояние абсолютной бедности, неизвестности и неопределенности. Скорость падения не позволила осознать и противостоять случившемуся.

Ну что ж, шестнадцатый день рождения давно миновал, и Лина Райли отнюдь не страдала юношеской наивностью. Да, в модельном бизнесе двадцать восемь лет – самая настоящая старость. И все же, черт возьми, она не была готова смириться с положением неудачницы!

Так что оставалось строго придерживаться составленного плана. И не забывать совет Джули Эндрюс: «Настойчивость может девятнадцать раз оказаться напрасной, но зато в двадцатый раз непременно оправдается».

* * *

Сью Эллен пыталась понять, почему тренер решил поговорить наедине. Он просил называть его по имени: Расс. На людях она так и поступала. Однако думала исключительно как о «тренере». А еще как о «настоящем мужчине». О человеке, которого уважал весь город.

Наконец-то впервые в жизни она получила шанс к достижению респектабельности. О тайном стремлении не рассказывала никому, даже подругам.

Сью Эллен вовсе не была дурочкой. А потому отлично понимала, что думали о ней некоторые люди. Вернее, большинство людей. Они считали ее странной, «не от мира сего». Но ведь они ее не знали. По-настоящему ее не знала даже Скай.

Сью Эллен видела, что Скай безразлично мнение окружающих, и завидовала подруге. Потому что зачастую это мнение больно ранило.

Нет, ни Скай, ни Лулу не могли ее понять. И даже Лина нередко ошибалась.

Но все это не имело ни малейшего значения. Сью Эллен твердо знала, чего хочет, и хотела настолько яростно, что едва не сгорала от волнения. Ни разу в жизни не приходилось так нервничать. То есть со времени давнего развода, который случился сто лет назад. Да, в юности она совершила огромную глупость и вышла замуж за Эрла. К счастью, хватило соображения быстренько одуматься и бросить незадачливого супруга.

Она почти не вспоминала ни о разводе, ни о бывшем муже. Так почему же вдруг вспомнила сейчас? С какой стати? Сью Эллен вытерла влажные ладони о коленки укороченных брючек в цветочек и на мгновение замерла, любуясь крошечными маргаритками, нарисованными на накладных ногтях.

Да, она могла это сделать. Могла заполучить тренера.

– Ты слышала, о чем я говорил? – уточнил Расс.

– Конечно. Конечно, слышала. – Ни за что на свете она не согласилась бы сознаться в обратном.

– И что же ответишь?

– А какого ответа ты ждешь?

– Положительного.

– В таком случае, мой ответ «да».

– Отлично. В таком случае наверняка успеешь испечь к утру четыре дюжины кексов и подготовить их к школьной распродаже, к семи часам. Так ведь?

Испечь? Но ведь для того, чтобы что-то испечь, необходима духовка! А Сью Эллен хранила в духовке вырезки из газет и журналов. И с тех самых пор, как переехала в родительский дом, ни разу ее не включала. И все же ответила не задумываясь:

– Конечно. Какие сомнения?

– Спасибо, Сьюзи. Большое спасибо.

Признаться, что прозвище Сьюзи ненавистно ей с детства, не хватило духу. Вместо этого Сью Эллен просто улыбнулась, ведь тренер поцеловал ее в щеку на глазах у всех присутствующих. Правда, в пиццерии в этот час сидело не больше восьми человек, и все же…

Мечтательно улыбаясь, она проводила его взглядом, а потом вернулась за стол к подругам и сестре.

– Четыре дюжины кексов? – Лина наконец поняла, почему Сью Эллен направилась вместе с ней, а не простилась у входа на стоянку. – С ума сошла? Разве ты умеешь печь?

– Духовка пуста. – Сью Эллен решительно захлопнула дверцу.

– И что же?

– Значит, мы сможем испечь в ней кексы.

– В данном случае «нас» Не существует. Есть только ты. Причем вполне можешь пойти домой и испечь в собственной духовке.

– Не могу. Она забита всякими вещами.

– Убери вещи.

Сью Эллен решительно покачала головой:

– Некогда. Пора начинать работу.

– Нет. Мне пора спать. Сегодня был трудный день, и завтра предстоит такой же.

– И мне тоже. Но кексы нужно испечь к семи утра. – Сью Эллен открыла свою огромную сумку и извлекла ноутбук. Включила. – Ой, совсем забыла. Этот дом не подключен к цифровой абонентской линии. Интернета нет.

– С какой стати тебе вдруг понадобился Интернет?

– Там выложены рецепты. Сама видела. Даже кое-что скопировала и сохранила. Правда, пока еще не использовала. Но может быть, пригодятся? – Сью Эллен принялась лихорадочно нажимать на клавиши. – Надо же, кексов-то как раз и нет. Понятия не имею, с чего начать.

– Сесть в машину, съездить в круглосуточный мини-маркет и купить там кексы.

– Уже звонила и спрашивала. У них только пончики.

– Зачем тебе вдруг понадобились кексы, да еще к семи утра?

– Затем, что они нужны Рассу для школьной распродажи.

– Ну так пусть сам и печет.

– Я обещала.

– Это было глупо.

– Можно подумать, ты сама ни разу в жизни не поступала глупо.

– Поступала миллион раз. – Возвращение в родной Рок-Крик начинало казаться самой большой из всех совершенных в жизни глупостей.

– А ты знаешь, как готовят кексы?

– Понятия не имею. Но вполне возможно, что на пачке со смесью напечатан рецепт.

– Грандиозно! – Сью Эллен принялась методично открывать дверцы кухонных полок.

– Что ты ищешь?

– Пачки со смесью.

– Видишь ли, дело в том, что я не вожу с собой смесь для кексов. Так что тебе придется съездить и купить.

– Поедем со мной.

– Зачем?

– Для оказания моральной поддержки.

– С каких это пор тебе требуется моральная поддержка для покупки концентратов?

– С этой минуты.

Сью Эллен схватила сестру за руку и потащила к машине. Огромная розовая машина, без сомнения, досталась от какой-нибудь продавщицы из магазина «Мэри Кэй».

– Думаю, что розовый «бэтмобил» должен раздражать тебя не меньше коллекции Элвисов, – заметила Сью Эллен, выезжая за ворота трейлерного парка. – Впрочем, это не важно. Важно лишь не подвести Расса. Он рассчитывает на мою помощь. Ему необходимо знать, что на меня можно положиться. Опереться. Заметь, я всегда стараюсь повторно использовать все, что поддается повторному использованию.

– И это важно, потому что…

– Потому что подтверждает серьезное и ответственное отношение к жизни.

Лину не на шутку озадачило серьезное отношение сестры к мнению Расса. Но не меньше озадачила и скорость, с которой та вела машину. К мини-маркету примчались в рекордно короткое время.

– Смесь для кексов. Не забудь, что нам нужна именно смесь для кексов. – Сью Эллен командовала, словно сержант на плацу. – Не отвлекайся на «Доритос» и «Туинкиз». «Туинкиз» не кексы. Шоколадные кексы «Тейстикейкс» – это кексы, но здесь таких нет. Так, начинаем! Вперед! Главное ничего не пропустить! Ты с этой стороны, а я – с той! Побежали! Быстрее!

Бежать у Лины не хватило сил, но она энергично зашагала вдоль полок: завернутый в пластиковую пленку хлеб, банки с равиоли, коробки с замороженными лепешками «буррито».

О, оказывается, здесь имелся в продаже замороженный вишневый йогурт «Бен и Джерри»! Отличная находка! Лина открыла дверцу холодильника и едва не стукнула по лбу.

– Прости. – Она быстро захлопнула дверцу. – Ударила?

– А что, старалась?

– Разумеется, нет! Что за вопрос!

– В офисе сегодня выдался нелегкий день. Так что не стал бы винить за попытку сорвать зло и тем самым облегчить душу.

– Если срывать зло, то уж на попугае. Ты-то здесь причем?

– Рад слышать.

Лина с трудом оторвала взгляд от одиноко зимовавшей в холодильнике упаковки вишневого йогурта и сконцентрировала внимание на Коуле. Белая футболка. Расстегнутая голубая рубашка и джинсы. Очень красиво. Очень ему идет. На щеках и подбородке пробивается щетина. Тоже очень красиво и ему идет. Небритый образ опасно напоминал о спальне и даже отвлек от мыслей о йогурте. До тех пор пока Коул не открыл прозрачную дверцу и не потянулся к заветной коробке.

Лина схватила его за руку.

– Мое!

– Всего-то пару дней в городе, а уже заявляешь на меня права?

– Не ты, а «вишня». Йогурт мой. Я как раз собиралась его достать, когда ты подставил лоб и помешал.

Коул крепко сжимал коробочку.

– Обладание – девять десятых закона.

Упоминание о законе заставило вспомнить юриста Джонни. Да, все мужики – сволочи. Даже если прикрываются неотразимым обаянием.

– Расскажи, до какой степени ты хочешь эту «вишню»? – Коул поднял коробку так, чтобы соперница не смогла дотянуться.

– Не настолько, чтобы сделать то, что у тебя на уме.

– Откуда тебе известно, что именно у меня на уме?

– Читаю твои мысли, как открытую книгу, красавчик.

– Неужели, принцесса? – Он повернулся в узком пространстве и почти прижал Лину к стеклянной дверце холодильника. – В таком случае о чем же я думаю сейчас?

Лина пристально взглянула. Или просто хотела пристально взглянуть. А вместо этого поддалась свету голубых глаз. Наверное, сказывалось мерцающее освещение, небольшие лампочки переливались над полками мини-маркета. А может быть, действовала напряженность внимательного взгляда или влияла близость доктора Фланни, ша, и вдруг в изменчивых глазах Коула мелькнуло новоц неожиданное выражение. С насмешливым блеском Лина справилась бы без особого труда, но что делать с жарким соблазнительным огнем?

Дыхание сбилось. Колени задрожали. Тело утратило твердость и завибрировало подобно неустойчивому свету над головой.

– Ну, отгадывай. – Голос Коула звучал низко, чуть хрипловато и пронизывал так, как, наверное, пронизывает горячий ветер пустыни. – Быстрее.

Лина едва не отключилась. Да, прямо в мини-маркете, в секции замороженных товаров, накрепко зажатая между холодильником и сильным телом Коула.

– О чем же я думаю?

О чем он думает? Неужели в такой момент можно о чем-то думать?

– Хочешь меня?

О да. Еще как! Лина слегка шевельнулась, а получилось, что потерлась о его бедра. Желание захлестывало.

– Хочешь, чтобы я… сказал сам? – Теплые губы едва не касались ее губ. – О чем думаю?

Лина облизала губы, и язык чуть не коснулся его рта. Она медленно таяла. Но не так, как тает злая волшебница, когда ее обливает водой маленькая девочка. Нет. Таяла так, как тает на летнем солнышке ванильное мороженое. Сладко, без раскаяния и сожаления.

– Интересно, чем же вы здесь занимаетесь?

Лина настолько увлеклась, что прошло несколько секунд, прежде чем голос сестры достиг сознания. И это при том, что Сью Эллен не имела привычки говорить тихо. Нет, сестра звучала лишь на двух уровнях: громко и очень громко.

Вопрос был задан на втором уровне.

Лина даже не заметила, как подняла руки и положила ладони Коулу на грудь. А сейчас машинально сменила позу и больно ударилась о ручку холодильника.

Тихо помянув того, чье имя не принято произносить вслух, Лина наконец вышла из состояния транса. Впрочем, возвращению к реальности способствовало и движение Коула: он сделал шаг назад и выпустил ее из плена.

Лина мгновенно воспользовалась возможностью и выхватила йогурт.

– А я вот что думаю: «вишня» по праву принадлежит мне!

– Скажи лучше, смесь для кексов ты нашла? – прогрохотал командирский голос сестры.

Лина молча покачала головой.

– Идем. Мы уезжаем, – скомандовала Сью Эллен. – Придется ехать в «Уол-март» по федеральному шоссе. Говорят, там полно шоколадных кексов «Тейстикейкс». Гораздо лучше, чем смесь. Никаких духовок.

– Сначала надо заплатить за это. – Лина покрепче прижала к груди йогурт – а вдруг Коул совершит какой-нибудь хитрый маневр и отберет?

– Быстрее! – Сью Эллен нетерпеливо топнула ногой. Только сейчас Лина заметила, что на ногах у сестры симпатичные туфли – поддельный, но милый Джимми Чу. Обычно она сразу замечала такие важные детали, как обувь другой женщины. Но вот уже несколько дней жизнь шла кувырком.

Наверное, разладом миропорядка объяснялась и неожиданно острая реакция на Коула. Ощущение предгрозового напряжения все еще сохранялось: что делать, если сексапильность этого человека начисто лишил ее самообладания?

Но она же на него работала. Служебные отношения и личная жизнь – понятия несовместимые. Секс с начальником – нерушимое табу. Правило, которое Лина не нарушала ни разу в жизни. И даже не испытывала искушения. До этой минуты…

Глава 5

– Хватит копаться! – Сью Эллен безжалостно молотила в дверь ванной. – Теряем драгоценное естественное освещение!

Сестрам удалось достойно перенести инцидент с кексами и даже дожить до воскресенья. Воскресенье несло с собой модельный инцидент. Лина не чувствовала уверенности в том, что сможет благополучно преодолеть очередное испытание.

– Что это за костюм? – поинтересовалась она из-за двери.

– Тебе предстоит изобразить мисс эпохи Регентства. Как в этом милом сериале «Гордое предубеждение». Помнишь?

– Имеешь в виду «Гордость и предубеждение»?

– Ну да. Какая разница?

Лина внимательно смотрела на собственное отражение в большом, в полный рост, зеркале на двери. Платье выглядело… так, что не находилось слов.

– В чем дело? – Сью Эллен снова постучала, и зеркало дрогнуло. – Может быть, помочь? Платье не мало?

Лина распахнула дверь.

– Что скажешь?

– Ого! – Зрелище определенно произвело сильное впечатление. – У тебя что, новые сиськи?

– Нет. Просто никак не удается засунуть их в это платье. – Лина подтянула корсаж.

– Выглядишь грандиозно! Очень сексапильно, – с видом знатока оценила Сью Эллен. – Поехали. Будем надеяться, что фотограф слеп на один глаз и не заметит, если что-то вывалится. Не забывай подтягивать лиф. Если вдруг телеса чересчур обнажатся, сразу дам знать. Объявление напечатают во всех местных газетах, так что фотография не имеет права на излишнюю откровенность. Уверена, тебе приходилось сниматься и в более вызывающем виде. Как насчет «Виктория сикретс»?

– О чем ты?

– Журнал обнажает побольше красот, чем ты сейчас.

– И что же?

– А то, что ты скорее всего там работала.

– Женщины моего размера не их контингент.

– Ну и что? А зачем они показывают миллион бюстгальтеров маленьких размеров – для женщин, которые прекрасно обойдутся и без них?

– Затем, чтобы соблазнить покупать и носить даже тех, кому эта деталь туалета не нужна. К сожалению, большинство не обладает правом выбора.

– А ты до сих пор ничего не сказала о моих прелестях. – Сью Эллен гордо выпятила грудь. – Замечаешь разницу?

Лина покачала головой. Честно говоря, в данный момент ее куда острее интересовало состояние собственного декольте.

– Сделала пластику. Только никому не говори.

– Кому, интересно, я могу сказать?

– На меня начала действовать гравитация. То есть не Гравитация, кошка Скай, а та самая невидимая сила, которая все притягивает к земле, включая и грудь.

Сестра проворно вытолкала Лину за дверь.

– А, Барт, привет! – Сью Эллен радостно помахала стоящему рядом с фотографом пожилому лысому человеку. – Вот она. Моя сестра, модель. Лина, познакомься. Это Барт Чамли, владелец парка передвижных домов.

– Приятно познакомиться, Лина. – Барт протянул руку.

Мисс эпохи Регентства прижимала руки к груди.

– Простите, если я не пожму вашу руку.

Барт нахмурился:

– Какие-нибудь проблемы?

– Нет-нет, – мгновенно вмешалась Сью Эллен. – Никаких проблем. Все в полном порядке.

– Тогда почему же ваша сестра так крепко обнимает сама себя?

– Немножко замерзла. Пытается согреться, чтобы лучше выглядеть в кадре. Все готово? Можно начинать? Куда вы хотите ее поставить?

– Минуту. Сейчас все выясню. – Барт повернулся к фотографу.

В этот момент послышался громкий восхищенный свист.

Лина испуганно оглянулась. Неподалеку стоял Коул. Только его здесь и не хватало! Мало того что недавно он пытался загипнотизировать ее и обманом лишить коробки с йогуртом, так теперь явился и сюда! Лина гневно налетела на провокатора:

– Что ты так разглядываешь? Это всего лишь грудь. – Она приподняла бюст так, чтобы зритель мог в полной мере насладиться зрелищем, но при этом едва не потеряла глубоко вырезанный корсаж. – Уж этого добра наверняка насмотрелся вдоволь! Видишь ли, я здесь работаю, так что не смогу по достоинству оценить твой неприличный свист.

– Но я свистел не тебе.

– Неужели? – Лина недоверчиво посмотрела по сторонам. – В таком случае кому же?

– Вон той сучке.

– Эй! – предостерегающе воскликнула Лина.

– Не спеши выходить из себя. Речь идет о пекинесе миссис Петрочелли, Она сломала ногу, то есть миссис Петрочелли, а не собака, Мисти. А собака выскочила на улицу, потому-то и пришлось ей свистнуть, чтобы вернуть домой. У Мисти в последнее время почему-то пропал аппетит. Хозяйка попросила прийти и посмотреть, в чем дело. Я не собирался разглядывать твои груди. Даже не знал, что их сегодня демонстрируют всем желающим. Но теперь, после того, как ты имела любезность привлечь внимание, должен заметить: да, мне действительно довелось повидать немало дамских прелестей, но твои сокровища просто вне конкуренции. Восхитительны. Безупречны.

Лина давно успела привыкнуть к мужским взглядам. Правда, не к столь откровенным. Никому еще не удавалось воздействовать на нее с такой неодолимо притягательной силой. Взгляд Коула казался осязаемым, дотрагивался, прикасался. Но не грязно и липко, а нежно, эротично и соблазнительно. Так же, как возле холодильника в мини-маркете.

Неожиданно Лина почувствовала, что задыхается. Как будто только что перекрыли кислород.

Подождите! Ей ведь и правда только что перекрыли кислород!

Кашлять было страшно: а вдруг Коул постучит по спине, и тогда грудь взметнется и окончательно покинет пределы оригинального платья под девизом «Джейн Остин едет в Даллас».

– Нормально себя чувствуешь? – участливо поинтересовался Коул. Наверное, заметил, как она покраснела. Если не удастся вздохнуть, то скоро посинеет от легочной недостаточности… к счастью, кислород наконец вернулся в дыхательные пути.

Лина кивнула. Конечно, все в порядке.

«Не волнуйся и просто дыши», – приказала она себе.

Ну возможно, «все в порядке» – нескромное преувеличение. Если бы жизнь действительно катилась по рельсам порядка, то Лина оставалась бы в Чикаго и работала в модельном агентстве, а не стояла посреди убогого парка передвижных домов «Ридженси» перед нелепым фотографом, больше привыкшим увековечивать свадебные торжества. И уж конечно, не демонстрировала бы Коулу собственный бюст.

Разумеется, Коул свистел не ей. Как вообще могла прийти в голову смешная детская мысль? Мир вовсе не вращался вокруг нее, как справедливо заметила Айрин, бывший агент, прежде чем уволить.

Лина ощущала себя нелепой героиней пошлого анекдота. Да что там! С некоторых пор сама жизнь превратилась в глупый, пошлый анекдот. Совеем не смешной.

– Держи. – Сью Эллен что-то сунула в руки.

– Что это такое?

– Скотч, липкий с двух сторон. Таким пользуются актрисы и певицы, чтобы предотвратить неприятные неожиданности во время выступления. В частности, избежать излишнего обнажения. Лулу сказала, что в школьных группах поддержки эта штука незаменима. Привет, Коул. – Сью Эллен милостиво улыбнулась. – Что ты здесь делаешь?

– Да вот, твоя сестра обвиняет меня в намерении сожрать взглядом ее неповторимое декольте, – поведал Фланниган.

Сью Эллен гордо кивнула:

– Впечатляет, правда?

– Эй! – возмутилась Лина, чувствуя, как заливается краской. – Еще чуть-чуть, и ты попросишь его помочь приклеить этот пластырь!

– О, всегда готов оказать посильную помощь! – Лицо Коула озарилось недвусмысленной улыбкой.

– Подожди секунду, телефон. Надо срочно ответить. – Словно истинный магнат шоу-бизнеса, Сью Эллен отвернулась и поднесла к уху розовую «моторолу».

Коул тем временем потянулся к скотчу.

– Даже и не думай, – предостерегла Лина и еще крепче сжала рулон.

– Значит, мне уже указывают, о чем можно думать, а о чем нельзя? Тебе никогда не говорили об излишней самоуверенности?

– Предпочитаю считать себя не самоуверенной, а уверенной в себе.

– Понятно.

– Некоторых мужчин это качество пугает.

– Только не меня.

– Понятно. – Лина намеренно повторила его слово и даже скопировала насмешливый тон. – Скорее всего, ты привык к тому, что женщины моментально исполняют все твои команды. Точно так же, как Мисти. – Лина ткнула пальцем в пекинеса, который уселся у ног доктора и, подняв голову, с обожанием на него взирал.

– Конечно, – с готовностью согласился Коул. – А еще они непременно пускают слюну.

Ну, знаете, это уж слишком!

– Да, – мечтательно добавил он, – ничто не сравнится с собачьей слюной поутру.

– Только не пытайся внушить, что общаешься исключительно с дамами собачьего происхождения. Не сомневаюсь, что сестер Евы на твоем счету тоже больше чем достаточно!

– Разве их может быть больше чем достаточно? – удивился Коул. – Что-то не верится.

– Еще бы! По-твоему, так чем больше, тем веселее.

– Ну вот, теперь тебя послушать, так можно решить, что я регулярно устраиваю многолюдные оргии. Вынужден напомнить, что моя тетушка – монахиня.

– И наверняка гордится племянником. – Лина не удержалась от колкости.

Удивительно, но Коул вовсе не обиделся. Напротив, лицо озарилось нежной улыбкой. Он наклонился и дружески почесал Мисти за ушком.

– Да, действительно очень гордится. Представь себе. Так же как и вторая тетушка, Нэнси, хозяйка магазина «Автозапчасти». Думаю, в ближайшем будущем обе придут, чтобы посмотреть на тебя.

Последняя фраза вызвала немедленную и бурную реакцию.

– Что? Посмотреть на меня? Зачем? С какой стати?

– Они всегда интересуются теми, кто интересен мне.

– И что же, теперь в этот круг вхожу и я?

– Ты сама так решила. Сказала, что приехала в город специально, чтобы меня спасти. Так стоит ли удивляться, если любящие тетушки пожелают познакомиться с той, которая способна на столь смелое заявление?

– Но ведь я всего лишь пошутила…

– Никогда не шути с монашками. Они не любят и не понимают шуток.

– Трудно поверить.

– Неверие… – Коул покачал головой. – Вот чем никогда не стал бы хвастаться перед людьми церкви.

– Ты просто пытаешься сбить меня с толку и заставить нервничать.

– И как, получается?

Еще как получалось! Но Лина ни за что на свете не призналась бы в слабости ни самому Коулу, ни тетушке-монашке.

– Можешь не отвечать, – милостиво разрешил он.

– И не собираюсь, – заверила она.

– Существует еще одно обстоятельство…

– Не имею ни малейшего желания выслушивать, – высокомерно заявила Лина.

– Уверена? А мне как раз кажется, что тебе должно быть чрезвычайно интересно.

– Настолько неинтересно, что даже говорить не хочется.

– Как знаешь. – Коул пожал плечами. – В таком случае тебе безразлично, что сквозь это платье все видно? Мне казалось, информация способна заинтересовать, но, судя по всему, я ошибся.

– Что?! – Лина немедленно посмотрела вниз.

– Платье, – повторил Коул. – Оно просвечивается насквозь.

– Где именно?

– Везде. От талии и ниже.

Лина подняла голову и попыталась испепелить противника взглядом.

– Просто пытаешься одурачить.

– Нет, говорю чистую правду.

– Разве? В таком случае какого цвета мои трусики?

Коул сосредоточил взгляд на интимной части Лининого туалета, и, лишь перехватив нескромный взгляд, Лина запоздало поняла неприличную неуместность вопроса.

– Впрочем, это совсем не важно, – поспешно исправилась она.

– Розовые. На тебе розовые трусики.

– Просто догадался.

Коул слегка прищурился, и в уголках глаз появились смешливые морщинки.

– Розовые в горошек.

Черт возьми! Она же прекрасно знала, что нужно сменить белье! Одно из основополагающих правил моды заключается в том, что белье должно гармонировать с верхней одеждой.

Розовые трусы, да еще в глупый горошек, дурно сочетались с этим ужасным платьем. Надо было надеть… что-нибудь голое!

Судя по всему, это слово стало сегодня главным.

Даже самое подходящее по цвету белье не смогло бы решить проблему полупрозрачного платья. Конечно, материал оказался слишком тонким и просвечивал. Но когда Лина смотрелась в зеркало в ванной, бросался в глаза только безумный, непристойный вырез. Прочие детали просто ускользнули от внимания.

Так в чем же дело? Может быть, она нечаянно взяла пример с принцессы Дианы и встала против солнца – так, что оно просвечивало ее со спины насквозь, словно гигантский софит?

Лина оглянулась. Да, конечно. Проблема именно в этом.

Модель быстро перешла на другое место и встала так, что солнце оказалось сбоку, а не сзади.

– Так лучше? – уточнила она, на мгновение забыв, с кем разговаривает.

– Зависит от точки зрения, – последовал ответ.

– Эта точка зрения также откровенна, как и предыдущая?

– Если тебя интересует, вижу ли я сейчас сквозь платье, то ответ будет отрицательным.

Лина вздохнула с облегчением.

– Но зато сейчас тебе угрожает потеря верхней части платья.

Лина вновь испуганно посмотрела вниз. Коул рассмеялся:

– Шучу.

– Идиот! – Она в ярости шлепнула его по руке, причем сильно.

– Ой!

Пекинская шавка Мисти мгновенно вскочила и с оглушительным лаем бросилась на защиту обожаемого доктора. Немного попрыгала вокруг, а потом решительно вцепилась в подол длинного платья и принялась с силой тянуть.

Послышался негромкий треск, а в следующую секунду Лина увидела, что платье, недавно позволявшее заметить лишь щиколотки, внезапно превратилось в ультрамини.

– Какие красивые ноги, – оценил Коул. В ответ зарычали обе – и собака, и Лина.

– Классно выглядишь! – Сью Эллен как раз направлялась к ним.

Лина снова зарычала. Она ненавидела свои похожие на творог бедра. Ну возможно, «ненавидела» – это слишком сильно сказано. Скорее, бедра просто не были ее козырем, как говорила в лучшие дни Айрин. То есть в их с агентом лучшие дни, а не в лучшие дни бедер: у тех вся жизнь была так себе.

Больше всего на свете Лину бесили тощие, нулевого размера модели, постоянно ноющие, как они ненавидят свои жирные бедра. Потому что это было не просто вранье, а вранье многослойное.

Иногда, надев правильные шорты, Лина не предъявляла своим бедрам серьезных претензий. Но только не сегодня, в присутствии Коула. Вполне достаточно его комментариев относительно розовых трусов в горошек и ног. Она знала, что он ее дразнит, насмехается в спину – точно так же, как делал это в детстве.

Она только что его стукнула. Недостойно опускаться до школьного уровня и вновь распускать руки. К тому же отвратительная шавка у ног могла запросто откусить кусок тела.

– Простите, что нарушаю ваш тет-а-тет, – заявила Сью Эллен, – но необходимо продолжить фотосессию.

– Не собираюсь позировать в таком виде, – выдавила Лина сквозь зубы.

– Я же сказала: выглядишь великолепно. Правда, она выглядит грандиозно? – Вопрос адресовался Коулу.

– Неподражаемо, – кивнул эксперт.

– Он смотрел сквозь платье. – Едва услышав собственные слова, Лина осознала их глупость.

Сью Эллен нахмурилась:

– О чем ты? Он же не супермен с рентгеновским зрением.

– Я стояла спиной к солнцу, и платье просвечивало насквозь… да что там! Я же с самого начала говорила, что оно никуда не годится. Но разве ты меня послушала? Не-е-ет! А ты, – Лина перевела прицельный огонь на Коула, – ты стоишь и издеваешься!

– Уверяю, даже и не думал издеваться! – возразил тот.

– Красивые ноги, – передразнила Лина.

– Спасибо, – последовал сдержанный ответ, – но, честно говоря, мои ноги лучше смотрятся в шортах.

– Вот! Вот об этом-то я и говорю!

Коул удивленно поднял темную бровь:

– О моих ногах?

– О твоем отношении!

– В отличие от тебя не могу похвастаться определенным отношением.

Сью Эллен нетерпеливо хлопнула в ладоши:

– Дети, мы попусту теряем время! Придется отложить препирательства!

– Я же сказала: не собираюсь фотографироваться в таком виде.

В этот момент послышался отдаленный раскат грома. В воздухе заметно нарастало напряжение: стремительно приближалась гроза.

Сью Эллен встревоженно подняла глаза к небу, потом вновь посмотрела на сестру:

– Но выхода нет! Ты должна сделать этот снимок, причем быстро!

– Ни за что!

Лина почти бегом бросилась к своему дому. Так хотелось положить руки на попу и проверить, что ее все-таки прикрывает злосчастное платье! Но проявить неуверенность в себе? Показать собственную слабость, уязвимость? Не дождутся!

Впрочем, демонстрация целлюлита тоже не добавляла оптимизма.

Лина поднялась на крыльцо и распахнула дверь. Новый раскат грома прозвучал ближе и громче; от неожиданности Лина даже подпрыгнула. И лишь оказавшись внутри, поняла, что Коул побежал следом и вместе с ней вошел в дом. Раздражение поднялось мутной волной и захлестнуло, всколыхнув все неурядицы, случившиеся в жизни в последнее время.

– Что ты здесь делаешь? На сегодня и без того вполне достаточно твоего оскорбительного юмора!