Текст книги "Зимняя роза"

Не привыкшая раздеваться при посторонних, Ирена подождала, пока экономка выйдет, и попыталась осторожно вылезти из постели. Ноги подкашивались, в голове будто молотки стучали. Прошло немало времени, прежде чем она добралась до ванны. Ирена поняла, что переоценила свои силы, но твердо решила вымыться сама.

Размышляя над тем, что ей дальше делать, Ирена пришла к мысли, что, если лорд Сакстон вернется, нужно рассказать ему о положении, в котором она оказалась, и упросить отпустить ее. Может быть, он не знает о задуманном отцом аукционе и полагает, что поступит благородно, если вернет ее домой? Если она все ему расскажет, он, возможно, сжалится над ней и позволит уехать в Лондон. Она очень на это надеялась.

Ванна освежила Ирену, но когда она вытиралась мягким полотенцем, ее не оставляло ощущение, что это уже было, только тогда ее вытирали другие руки. От этого у нее по спине пробежали мурашки. Но воспоминания были такими смутными, что Ирена при всем желании не смогла бы с уверенностью сказать, было ли это на самом деле. Отбросив видения из ночного кошмара, она надела сорочку.

Ирена нашла в шкафу гребень, старательно расчесала волосы и собрала их в пучок на затылке. Приведя в порядок прическу, она надела свое синее платье и осторожно вышла из комнаты.

Вся обстановка дома красноречиво свидетельствовала о том, что он многие месяцы или даже годы находился без присмотра. Со сводчатых потолков свисали кружева паутины, а на белых чехлах, которыми была укрыта мебель, лежал толстый слой пыли. Спустившись по лестнице, Ирена оказалась в большой круглой зале. Массивные деревянные двери, по-видимому, выходили прямо на улицу. В маленьком оконце виднелась лужайка, которая раскинулась перед входом в особняк.

Короткий сводчатый коридор привел Ирену в большую комнату – вероятно, гостиную. Там молодая женщина усердно скребла каменный пол. При появлении Ирены она поднялась и вежливо поклонилась. Из-за тяжелых дверей доносился неясный гул голосов. Ирена распахнула их и увидела экономку и еще трех женщин, энергично приводящих кухню в божеский вид. Возле очага на коленях стоял молодой парень и соскребал застарелую копоть, а пожилой мужчина драил большой медный чайник. Повар уже расчистил стол и начал готовить.

– Добрый день, мэм, – радостно приветствовала ее экономка, вытирая руки о белый фартук. – Как приятно видеть вас на ногах! Вы чувствуете себя лучше?

– Гораздо лучше, спасибо. – Ирена оглядела кухню. Она и не ожидала увидеть здесь хозяина, но надеялась хотя бы узнать, где он. – Лорд Сакстон еще не вернулся?

– О нет, мэм, – покачала головой экономка. – Хозяин сказал, что его не будет несколько дней.

– О-о, – разочарованно протянула Ирена и нахмурилась. Значит, она не успеет встретиться с ним до того, как слуги повезут ее домой.

– Мэм?

Ирена подняла голову:

– Что?

– Вам что-нибудь нужно? Она неопределенно вздохнула.

– Нет, спасибо, ничего. Если не возражаете, я немного погуляю по дому.

– Конечно, мэм, – ответила Эджи. – Если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать. Я буду здесь.

Ирена вяло кивнула и вернулась в большую комнату. Ни девушки, ни деревянного ведра уже не было, но на полу в луже воды лежала щетка. Ирена поняла, что служанка еще вернется. Судя по тому, в каком состоянии находился особняк, слугам здесь работы хватит. Внезапно новая мысль осенила Ирену: они так заняты, что не заметят, если она убежит!

Несмотря на слабость и ноющую боль в мышцах, отчаяние гнало Ирену прочь. Если она не убежит сейчас, ей предстоит стать женой Харфорда Ньютона или Смедли Гудфилда, что одинаково отвратительно. Ирена отворила двери, и ржавые петли предательски скрипнули. С бьющимся сердцем она замерла, пока не уверилась, что на звук никто не отреагировал. Выйдя, Ирена оглядела двор и обнаружила, что конюшня расположена довольно близко и около нее стоит большая черная карета. Нужно посмотреть, там ли Сократ, подумала Ирена.

Она уже собралась сделать это, когда из конюшни вышел молодой парень с деревянным ведром и длинной щеткой в руках и принялся драить карету. В это время из-за угла показалась девушка, убиравшая в гостиной. Она тоже несла ведро, через край которого плескалась вода. Ирена поспешно закрыла двери. Быстро, насколько позволяли силы, она поднялась по лестнице и достигла второго этажа в тот момент, когда девушка вошла в холл.

В поисках другого выхода из дома Ирена бродила по залам второго этажа, открывая одну за другой двери. Силы ее иссякали, но мысль о Харфорде Ньютоне гнала ее дальше, пока она не оказалась в широкой галерее. Здесь, как и в других помещениях второго этажа, уборка еще не начиналась, и внимание Ирены привлекли следы мужских сапог, четко отпечатавшиеся на покрывающем пол слое пыли. Они вели в дальний конец галереи, где находилась дверь, прикрытая досками. Затем следы поворачивали обратно, не оставляя Ирене надежды найти здесь потайной выход. Но теперь ее разбирало любопытство. Она не могла понять, зачем было загораживать двери досками, и решила, что там, должно быть, что-то спрятано.

Ирена остановилась, раздумывая, стоит ли рисковать. Вдруг за дверями что-то, чего следует опасаться? До нее доходили слухи, что Сакстон-Холл – место нечистое, и хотя Ирена не очень-то верила в привидения, ей не хотелось испытывать судьбу, особенно когда она так слаба, что не сможет убежать.

Но тут ей снова вспомнились Смедли и Харфорд, и она заставила себя идти вперед. Дрожащими пальцами Ирена прикоснулась к преграждавшим путь доскам и с удивлением обнаружила, что их легко отодвинуть. Она тихонько постучала по двери, затем припала к ней ухом и спросила:

– Есть кто-нибудь?

В ответ Ирена не услышала ни горестных завываний, ни отвратительного визга, но это не сильно ободрило ее. Она постучала сильнее – и снова никакого ответа. Она призвала всю свою храбрость и отодвинула доски.

Сами двери выглядели довольно новыми, словно их недавно повесили. В замке торчал большой ключ. Ирена нажала, и он со скрипом повернулся. Она толкнула дверь, и, к ее удивлению, ее внезапно ослепил солнечный свет. Ирена обнаружила, что стоит на балконе. Он был черен как уголь, словно его опалили огнем. Ирена подошла к краю и вздрогнула: под балконом виднелись сгоревшие останки того, что когда-то было восточным крылом особняка.

Внезапно Ирена почувствовала, что у нее под ногами шевельнулся камень. Остатки перил надломились и упали вниз, в груду пепла. Ирене показалось, что она сейчас полетит вслед за ними. Она в ужасе бросилась к дверям и не успокоилась, пока не очутилась в галерее. Задыхаясь, Ирена закрыла дверь и повернула ключ в замке. Затем бессильно прислонилась к стене, чувствуя, как дрожат колени. Теперь она поняла, почему вход был перегорожен досками. Старые двери сгорели, а новые постарались прикрыть от случайных посетителей.

В голове у нее рисовалось множество вопросов, но пока что она решила вернуться в спальню. У нее не было сил продолжать поиски, даже если за ней по пятам сейчас пойдут Смедли и Харфорд. Ирена, не раздеваясь, упала на кровать. Оставалось надеяться, что ночью ей удастся проскользнуть в конюшню, отвязать Сократа и уехать. А сейчас она должна отдохнуть и набраться сил. Вечером ей опять принесли поднос с едой, а чуть позже миссис Кендалл пришла, чтобы помочь Ирене облачиться в ночную сорочку, и принесла ей крепкого пунша.

– Это успокоит боль и придаст вам силы, – с улыбкой сказала экономка. – К утру вы будете чувствовать себя, словно никогда не болели.

Ирена пригубила ароматный напиток, нашла его довольно вкусным и выпила всю чашку.

– Полагаю, – нерешительно начала она, – что нет смысла снова заводить разговор о том, чтобы не отвозить меня в Мобри. Видите ли, – она слегка поежилась, – у нас с отцом некоторые разногласия, и мне бы не хотелось возвращаться домой.

– Мне жаль, мэм, но мы не можем ослушаться лорда Сакстона, – сочувственно промолвила экономка.

– Я понимаю. – Ирена тяжело вздохнула. – Вы должны сделать так, как велел хозяин.

– Да, мэм. Простите, но я не могу поступить иначе.

Ирена повертела чашку в руках.

– Вы мне не расскажете о восточном крыле, которое сгорело?

– Об этом может рассказать только лорд Сакстон, – с непроницаемым лицом ответила миссис Кендалл. – Он запретил что-либо говорить на эту тему.

Ирена медленно покачала головой.

– И вы, конечно, не можете нарушить слово?

– Да, мэм.

– По-видимому, вы очень преданны ему, – сухо заметила Ирена.

– Да, – тихо, но твердо сказала Эджи.

После такого ответа в дальнейших расспросах не было смысла. Ирена вернула экономке пустую чашку и, прикрыв рот рукой, зевнула.

Миссис Кендалл усмехнулась и убрала халат с кровати.

– Вам нужно хорошенько выспаться, мэм. Пунш поможет вам в этом. Он уже многих исцелил от бессонницы.

Ирена свернулась калачиком на мягкой постели и с удивлением обнаружила, что ноющая боль в мышцах куда-то пропала. Она глубоко вздохнула, смутно припоминая, что почему-то хотела не спать, но сон быстро завладел ею.

Холодный, порывистый ветер гонял рваные тучи по утреннему небу. Ирена ждала, пока кучер заберется на свое место. Большая черная карета, изготовленная явно еще в прошлом веке, была не лишена изящества. Внутри стены были обтянуты темно-зеленым бархатом, а дверцу украшал точно такой же герб, какой Ирена видела в спальне.

Экономка без умолку болтала о том, как хорошо выглядит Ирена. Миссис Кендалл говорила совершенно искренне, и Ирена не нашла в себе силы упрекнуть ее в том, что она дала ей снотворное. Смогла бы Ирена убежать или нет, на этот вопрос теперь незачем было искать ответа.

– До свидания, мэм, – крикнула Эджи с крыльца. – Счастливого пути!

Ирена прильнула к окошку кареты и помахала на прощание рукой.

– Спасибо за вашу доброту, миссис Кендалл. Простите, если доставила вам неудобство.

– О, никаких неудобств, мэм! Совсем никаких, правда! Мне было очень приятно прислуживать такой прекрасной молодой девушке. Вы развеяли мрак этого давно пустующего дома.

Ирена кивнула и в последний раз окинула взором особняк. Он был выстроен в стиле эпохи короля Якова. Сгоревшее крыло отсюда почти не просматривалось. За особняком, по покрытому густой зеленью склону, вилась дорога, ведущая к Мобри. На севере, вдоль горизонта, тянулся морской залив, сейчас почти сливающийся с низкими, темными облаками.

Кучер прыгнул на сиденье, карета тронулась, и Ирена с тяжелым вздохом откинулась на бархатную подушку и плотнее закуталась в плащ, выстиранный заботливыми руками служанки.

При виде Сократа, ковыляющего вслед за роскошной, изящно отделанной, с гербами на дверях каретой, жители Мобри повыскакивали на улицу. Да и появление самой кареты возбудило их любопытство: они не видели ее уже много лет.

Когда экипаж остановился возле дома Флемингов, зевак собралось столько, что мэру пришлось немало потрудиться, чтобы пробраться сквозь толпу. Фэррел вышел из дома как раз вовремя, чтобы принять Сократа, и благоговейно замер. Лакей в ливрее распахнул дверцу, и из кареты вышла Ирена. Увидев дочь, Звери Флеминг подбоченился и пошире расставил ноги.

– Так, маленькая дрянь! – начал он, не заботясь, что на них глазеет целая толпа любопытных. – Значит, вернулась! Полагаю, сейчас ты мне расскажешь красивую историю о том, где ты провела почти неделю.

Ирена держалась спокойно и даже равнодушно. Она не хотела устраивать сцены в присутствии стольких зрителей. Отец отлично знал, почему она уехала, и ответ ее был краток:

– Я решила прокатиться верхом.

– Прокатиться верхом! Тебя не было пять дней, и ты говоришь мне такое! Ха! Ты сбежала, вот что! – Тут он подозрительно посмотрел на дочь. – Интересно, а почему ты вернулась? Я уж распростился с мыслью увидеть тебя снова, и вот ты появляешься в шикарной карете, словно какая-нибудь принцесса, приехавшая навестить нас, простых смертных.

– Будь моя воля, я бы не вернулась, – ответила Ирена, старательно сдерживая гнев. – Лорд Сакстон… – Изумленный вздох пронесся по толпе, и она остановилась, чувствуя, что все с нетерпением ожидают ее следующих слов. – Лорд Сакстон велел слугам отвезти меня домой. – Встретившись взглядом с отцом, она надменно подняла бровь.

– Нет никакого лорда Сакстона, лорд Сакстон сгорел! – взорвался отец. – Ты все лжешь!

– Ты ошибаешься, отец. – Она натянуто улыбнулась. – Лорд Сакстон не умер. Он жив.

– Есть люди, которые видели, как он горел, – возразил Флеминг. – Он не мог выжить!

– И все-таки он жив, – спокойно возразила Ирена. – Он живет в Сакстон-Холле вместе со своими слугами.

– Значит, это привидение! – рявкнул отец. – Или кто-то просто одурачил тебя! Как он выглядит?

– Я никогда толком не видела его. Его лицо всегда было в тени… – Темный силуэт на фоне оранжевого сияния промелькнул перед ее глазами, и она добавила: – Возможно, он хромой или увечный. – Гул прошел по толпе, и Ирена поспешно пояснила: – Я не знаю. Я ударилась головой, и к тому же было темно. Я могу что-то напутать.

– Ты хочешь сказать, что за всю неделю так и не увидела хозяина дома? – фыркнул мэр. – Ты, наверное, думаешь, что я не в своем уме, если надеешься, что я в это поверю.

– Мне незачем лгать, – возразила Ирена.

Лакей положил ее сумку и седло на крыльцо дома и вернулся к карете.

– Эй, ты! – Эвери ткнул указательным пальцем в сторону лакея и победно оглядел толпу зевак. Сейчас он выведет эту девчонку на чистую воду. – Скажи-ка нам, как выглядит… э-э… твой хозяин?

– Не могу точно сказать, сэр.

Эвери открыл рот от удивления.

– Что?

– Я не видел его три года.

– Как же это ты его не видел, если работаешь у него, а?

– Мы не встречались с лордом Сакстоном с тех пор, как я вернулся в Сакстон-Холл.

– Тогда откуда ты знаешь, что работаешь па него?

– Мне сказала миссис Кендалл, сэр, она его видела.

– Миссис Кендалл? – Эвери нахмурился.

– Экономка в Сакстон-Холле, – пояснила Ирена.

Брови мэра сошлись на переносице. Он не мог поверить в то, что говорили лакей и Ирена, и подозревал, что они его просто дурачат. Он сделал дочери знак отправляться в дом и, когда она ушла, снова обратился к лакею:

– Я не знаю ни твоего хозяина, ни причин, по которым он велел привезти мне дочь, но, кто бы он ни был, поблагодари его от моего имени. А если он решит заехать в Мобри, добро пожаловать в мой дом.

Карета развернулась и двинулась на север. Горожане разбрелись, обсуждая фантастическую историю, которую можно было теперь пересказывать непосвященным, добавляя все новые подробности.

Мэр хмуро посмотрел на сына, который все еще держал в руках поводья.

– Поставь его в такое место, откуда твоя сестра не смогла бы его забрать, или я велю скормить его собакам.

Флеминг вошел в дом, захлопнул за собой дверь и посмотрел на стоявшую у лестницы Ирену. Скрестив руки на груди, он торжественно произнес:

– Ну а теперь, моя крошка, я послушаю, как ты объяснишь свое поведение.

Ирена гордо вскинула голову, готовясь к неминуемой битве.

– Я решила, что отныне не буду потакать тебе. Я собираюсь искать работу и жить самостоятельно. Повторяю: я бы никогда не вернулась, если бы лорд Сакстон не велел отправить меня домой.

Эвери прищурился.

– Что ж, девочка, раз ты не хочешь слушаться родного отца, у меня не остается выбора, как только держать тебя в ежовых рукавицах. Я чуть с ума не сошел: через два дня аукцион, а ты исчезла.

– Да, это серьезное огорчение, отец, но ты сам виноват, – смело сказала Ирена.

– Виноват?! – воскликнул Флеминг, и кровь бросилась ему в лицо. – Я заботился о тебе все эти годы, с тех пор как умерла твоя мать. Отдавал тебе все лучшее, кормил, давал крышу над головой, время от времени покупал новые платья – только чтобы сделать тебя счастливой. Я сбился с ног, пытаясь найти тебе стоящего мужа…

– Стоящего мужа? Либо мешок с костями, который вот-вот развалится, либо такой толстяк, что ему и в дверь не пройти? Полоумные старики с потными руками! Стоящего мужа, говоришь? – Она презрительно рассмеялась. – Скажи лучше, стоящий кошелек, в котором ты так нуждаешься.

– Пусть так, – процедил сквозь зубы Эвери, – но, прежде чем ты покинешь этот дом, я запру тебя в твоей спальне. Ты, правда, сможешь выходить, но только со мной или с Фэррелом. Посмотрим, сколько за тебя дадут на аукционе.

– Я сейчас пойду к себе в комнату, – спокойно ответила Ирена, – и останусь там до самых торгов. Но предупреждаю: когда ты меня продашь, я уйду и у тебя больше не будет дочери.

Глава 7

За полчаса до назначенного времени Фэррел уже стоял возле гостиницы и зазывал прохожих:

– Сюда! Сюда! На аукцион выставляется дочка мэра, Ирена, торги вот-вот начнутся. Сюда! Сюда! Все сюда! Тот, кто даст больше, получит ее в жены.

Ирена вздрогнула, услышав сквозь открытое окно спальни монотонные призывы брата. Пройдет совсем немного времени, и она встанет на помост под пристальные взгляды мужчин. Толпа перед гостиницей увеличивалась. Несомненно, многие пришли просто из любопытства, а не для участия в аукционе. После сегодняшнего дня рассказы о семье Флемингов станут передаваться из уст в уста. Эвери не сделал ничего примечательного, чтобы запомниться согражданам в качестве мэра, зато о нем будут помнить как об отце, выставившем на аукцион собственную дочь.

Ирена закрыла окно. Сегодня ее продают, завтра свадьба. Такова ее судьба. Сможет ли она вынести общество мужа или нет, покажет время, а пока она страстно молилась, чтобы это оказался не Смедли Гудфилд и не Харфорд Ньютон.

Она машинально поправила выбившуюся из прически прядь. Вопреки требованию отца выйти с распущенными волосами она стянула их в тугой узел на затылке. Ей хотелось предстать перед зрителями в образе старой девы, но она ошиблась: стянутые на затылке черные волосы лишь подчеркивали ее утонченный профиль.

Ирена в последний раз оглядела свою спальню. Низкий потолок, простой деревянный пол, крошечные окна, пропускающие совсем мало света, – все стало чужим и незнакомым. С завтрашнего дня воспоминания о доме начнут меркнуть и постепенно забудутся. У нее будет новый дом, и, хочется надеяться, там она станет счастливее, чем была здесь. Там она будет женой и, возможно, даже матерью. Новая жизнь не позволит ей вспоминать о девичьих надеждах и мечтах, рождавшихся в этой комнате. Она вышла из спальни и медленно спустилась по лестнице вниз, где ее ждал отец.

– Ну вот, – радостно фыркнул он, – а я думал, мне придет-ся тащить тебя за руки.

– Не надо так, отец, – тихо сказала Ирена. – Я же сказала, что пойду на твой аукцион.

Эвери пристально посмотрел на дочь, смущенный ее покорностью. Он ожидал увидеть слезы и приготовился проявить твердость. Но Ирена вела себя тихо и послушно, и ему на мгновение стало стыдно.

– Тогда идем, – велел Эвери, давя проклевывающиеся угрызения совести. Он посмотрел на вынутые из кармана часы. – У нас есть немного времени до начала аукциона. Покупатели должны успеть разглядеть тебя. Может, это пробудит в них азарт. Не каждый день у нас проходят аукционы, где выставляется такой лот.

– Да, чтобы отец продавал свою дочь – такое увидишь не часто, – заметила Ирена, не в силах сдержать обиды.

– Мне нужно поблагодарить вас, мисс, за эту великолепную идею, – хихикнул Флеминг.

Ирена закуталась в шерстяной плащ и накинула на голову капюшон, надеясь таким образом защититься скорее от любопытных глаз, чем от непогоды.

Невдалеке от дома Флемингов на обочине стояла карета лорда Толбота, и, когда Эвери и Ирена поравнялись с ней, в окошке показалась голова Клаудии.

– Дорогая Ирена, я желаю тебе найти приличного мужа среди этих капризных болванов. Похоже, ты пробудила интерес у всех состоятельных негодяев в округе.

Не ответив и даже не кивнув, Ирена продолжила свой путь. Насмешки Клаудии укрепили ее решимость принять неизбежное со всем достоинством, на какое она была способна. Что еще она могла сделать? Никакие мольбы теперь не помогут.

В толпе она увидела знакомых горожан и среди них нескольких приезжих. Мужчины придирчиво разглядывали ее, и ухмылки, появившиеся на их лицах, красноречиво свидетельствовали о том, что они дали волю своей фантазии. Когда-то она чувствовала себя обнаженной под взглядом Кристофера, теперь же она чувствовала себя испачканной.

Толпа расступилась, пропуская Ирену к небольшому постаменту, который Фэррел соорудил перед гостиницей. Ирена не сводила с возвышения глаз, боясь посмотреть по сторонам и увидеть в толпе Харфорда, Смедли или кого-нибудь из отвергнутых ею поклонников.

Она как в тумане подошла к ступенькам и вдруг почувствовала, что чья-то рука взяла ее под локоть. Это была сильная мужская рука, казавшаяся особенно загорелой на фоне белого, жестко накрахмаленного манжета. Сердце Ирены забилось с новой силой: даже не поднимая глаз, она знала, кто находится рядом. Да, она оказалась права. Возле нее стоял Кристофер Ситон и выглядел таким красивым, что у нее перехватило дыхание.

Флеминг решительно протиснулся между ними.

– Если вы, мистер Ситон, читали объявление, то должны знать, что вам запрещается участвовать в аукционе.

Слегка изогнув губы в насмешливой улыбке, Кристофер кивнул головой, давая понять, что он знает о запрете.

– Вы выразились достаточно ясно, сэр.

– Тогда зачем вы здесь?

Вопрос, похоже, развеселил Кристофера.

– У меня финансовый интерес. Если помните, вы обещали заплатить карточный долг.

– Я же говорил, что заплачу! – рявкнул Эвери.

Кристофер запустил руку в карман сюртука и вытащил аккуратно завернутый в газету сверток.

– Если у вас хорошая память, мэр, то вы должны помнить и о долгах, которые не заплатили, покидая Лондон.

Эвери был настолько ошарашен, что потерял дар речи.

Кристофер небрежно развязал сверток и обратил внимание мэра на один из документов.

– Ваша подпись, я полагаю?

Мельком взглянув на бумаги, Флеминг густо покраснел и заорал:

– Ну и что? Вас это не касается.

– Ваши долги меня очень даже касаются, – мягко возразил Кристофер. – Я выкупил ваши векселя у лондонских торговцев. Эвери был совершенно сбит с толку.

– Зачем вы это сделали?

– О, я понимаю, что в настоящий момент вы не можете вернуть мне деньги, но я готов проявить великодушие. Я обычно не принимаю поспешных решений, но вы вынудили меня. В обмен на руку вашей дочери я верну вам все эти бумаги.

– Никогда! – взревел Фэррел, заглушая удивленный возглас Ирены. Он встал на верхнюю ступеньку возвышения и потряс кулаком перед лицом Кристофера. – Я не позволю моей сестре выйти замуж за такого человека, как вы!

Кристофер поднял глаза и с усмешкой посмотрел на Фэррела.

– А почему бы вам не спросить свою сестру, кто ей больше по нраву?

– Я убью вас прежде, чем позволю ей выйти замуж! – крикнул Фэррел. – Предупреждаю, мистер Ситон!

Кристофер рассмеялся:

– Будьте осторожнее со своими угрозами, сэр. Не думаю, что вы переживете потерю второй руки.

– В тот раз вам просто повезло, но больше такого не случится, – вспыхнул Фэррел.

– При ваших способностях к стрельбе не думаю, что мне стоит сильно опасаться.

Не обращая больше на Фэррела внимания, Кристофер снова повернулся к мэру:

– Подумайте о моем предложении, мэр. Вам все равно не удастся собрать нужную сумму, а я бы взял Ирену в счет полного погашения долгов.

Ирена вспомнила, как после дуэли сидела ночами возле постели Фэррела, пока он стонал и корчился от боли. Как жаждала отомстить янки за страдания брата, а теперь этот человек требует ее у отца вместо долга, словно ему все равно, что из этого получится. Неужели он думает, что она с благодарностью упадет в его объятия?

– Вы готовы взять в жены женщину, которая ненавидит вас? – дрожащим голосом спросила Ирена.

Кристофер некоторое время смотрел на нее, а затем спросил:

– Вы предпочитаете выйти замуж за одного из присутствующих?

Ирена опустила глаза. Он попал в самую точку.

– Здесь собрались те, кто готов заплатить выкуп за эту прекрасную девушку, – произнес Флеминг. – У меня возникнут недоразумения с этими ребятами, если я отдам ее вам и лишу их возможности попытать счастье. – Он покачал головой. – Поскольку большинство из них мои друзья, я не могу этого сделать.

Кристофер сунул сверток под мышку.

– Вы приняли решение, и мне остается ждать исхода аукциона. Только учтите, что я не успокоюсь, пока не получу весь долг сполна. – Он тронул рукой поля шляпы. – Честь имею.

Звери подтолкнул дочь к помосту. Это был трудный момент для Ирены. Она пыталась сохранить на лице спокойное презрение, но уязвленная гордость и страх перед будущим обострили ее чувства. Слезы хлынули из глаз, и, на мгновение ослепленная, она споткнулась, наступив на край платья. И снова загорелые пальцы схватили Ирену за локоть и поддержали, пока она не пришла в себя. Разозлившись на свою слабость, Ирена вскинула голову и увидела серовато-зеленые глаза, с сочувствием и жалостью смотрящие на нее.

– Пожалуйста… не… не трогайте меня, – в отчаянии прошептала она.

Он отнял руку и негромко рассмеялся.

– Когда будете говорить это своему мужу, моя дорогая, советую выбрать более решительный тон. Возможно, это лучше подействует.

Он отошел, а Ирена сквозь пелену слез увидела, что к толпе подъехала карета лорда Толбота, в окне которой снова показалось лицо Клаудии.

– Кристофер, что вы здесь делаете? – Она изобразила удивление. – Только не говорите, что собираетесь покупать жену. Человек вашего достатка и положения достоин лучшей пары, чем Ирена Флеминг.

– Я здесь, чтобы получить долг.

Клаудиа облегченно рассмеялась:

– Что ж, это я понимаю. А то я забеспокоилась, не растеряли ли вы мозги.

Легкая улыбка коснулась его губ.

– Еще не все.

– Ну, джентльмены! – воззвал Звери. – Подходите ближе, чтобы посмотреть на эту красотку. Скоро ее возьмут в жены, и такой возможности вам больше не представится. Подходите и смотрите. Аукцион вот-вот начнется.

Флеминг взялся за край плаща Ирены. Она вцепилась в плащ, но мэр рассмеялся и с шутливым поклоном сорвал с нее накидку. Громкий рев одобрения раздался из толпы. Войдя в раж, Звери запустил пальцы в тугой узел волос и выдернул шпильки. Волосы волной упали на плечи и грудь Ирены.

– Смотрите сами, джентльмены. Разве она не стоит целого состояния?

Стиснув зубы, Ирена оглядела собравшихся, и у нее по коже поползли мурашки. Она хотела гордо вскинуть голову, но в этот момент увидела Кристофера. На какое-то мгновение она пожалела, что отвергла его предложение. В толпе стояли такие субъекты, что при одной мысли об их возможном прикосновении к ней Ирену начинало тошнить.

Клаудиа проследила, куда направлен взгляд Кристофера, и, как только он обернулся, с улыбкой сказали:

– Я хотела пригласить вас на прогулку за город, но вы, кажется, слишком заинтересованы тем, что здесь происходит. Наверное, вам лучше остаться. – Она ожидала, что Кристофер возразит, но, к ее досаде, этого не случилось.

– Простите, мисс Толбот. – Он слегка улыбнулся. – Мэр задолжал мне весьма внушительную сумму, и это, может быть, мой единственный шанс получить ее.

– О, понимаю. – Клаудиа была разочарована его отказом, но умело скрыла свои чувства. – Оставляю вас с вашими делами. Увидимся позже, не так ли?

– Сегодня вечером я уезжаю из Мобри. Дела к тому времени я уже закончу и не знаю, когда снова вернусь сюда.

– О, вы должны вернуться! – воскликнула она. – Ведь мы больше не увидимся, если вы не вернетесь!

Кристофер с трудом скрыл изумление.

– Я оставляю за собой номер в гостинице и буду время от времени появляться здесь.

Клаудиа с облегчением вздохнула.

– Дайте мне знать, когда приедете. Зимой мы даем бал, и мне бы хотелось, чтобы вы на нем присутствовали. – Кристофер, не отвечая, обернулся и посмотрел на постамент. Клаудиа поджала губы. – Мне пора ехать, Кристофер, но если ваши планы на вечер изменятся, я буду дома. – Легкая улыбка тронула ее губы. – Отец все еще в Лондоне и вряд ли скоро вернется.

– Я учту, – равнодушно сказал Кристофер и вежливо приподнял шляпу. – До свидания.

Клаудиа в легком кивке склонила голову, и изящная шляпка скрыла выражение ее лица. Она утешала себя мыслью, что его интерес к Ирене не может ни к чему привести. После торгов она станет чьей-то женой и окажется вне его досягаемости.

Карета лорда Толбота покатила по дороге, а Кристофер, небрежно прислонившись к столбу, глядел на Ирену.

– Джентльмены, вы пришли сюда в надежде найти себе жену, и одному из вас сегодня повезет. – Флеминг хохотнул и погрозил пальцем тем, кто пролез в первые ряды зрителей, чтобы получше рассмотреть невесту. Потом сделал серьезное лицо. – Я дал дочери слово, что вы, джентльмены, думаете только о свадьбе, и полагаю, что так оно и есть. Я сам прослежу, чтобы завтра же выигравший отправился в церковь, и не потерплю никакого обмана. Я ясно выражаюсь?

Ирена содрогнулась от отвращения: ее глаза выхватили в толпе того, кого она про себя окрестила «серой мышкой». Он пробрался в первые ряды, и его самодовольная улыбка свидетельствовала: он будет одним из самых активных участников.

Ирена украдкой оглядела толпу. По крайней мере Смедли Гудфилда среди них не было, зато приехал Сайлес Чемберс. Его более чем скромная карета стояла неподалеку, и старый кучер ежился на ветру в своем потрепанном сюртуке.

Большая часть собравшихся вокруг постамента во все глаза смотрела на Ирену. Исключение составлял седой, богато одетый человек, который сидел поодаль на складном стульчике с толстой книгой на коленях. Судя по его виду, он был всецело поглощен чтением.

Флеминг поднял руки, требуя тишины и внимания.

– Джентльмены, вы, несомненно, слышали, что меня осаждают кредиторы, иначе я бы никогда не решился на подобный шаг. Но они не дают мне проходу, а вон тот, – он указал на Кристофера Ситона, – даже заявился ко мне домой, чтобы потребовать долг. Имейте жалость к человеку и этой молодой девушке, еще не знавшей мужчину. Она скрашивала наше с Фэрре-лом одиночество все эти годы с тех пор, как умерла ее мать, но пришло ее время выходить замуж и расставаться с родным домом. Так что я призываю вас, джентльмены, развязать кошельки. Подходите ближе те, кто пришел сюда с серьезными намерениями. Дайте им пройти, господа.

Он взглянул на большие карманные часы и показал их толпе;

– Время начинать. Что я слышу от вас, джентльмены? Что я слышу? Тысяча фунтов, да? Тысяча фунтов?

Первым откликнулся Сайлес Чемберс. Он поднял руки и, слегка заикаясь, сказал:

– Да… да, т-тысяча фунтов.

Стоя позади толпы, Кристофер развязал пачку бумаг и достал пару векселей. Он помахал ими, привлекая внимание мэра, и произнес одними губами:

– Жалкие гроши.

Флеминг покраснел и продолжил с удвоенной энергией:

– Джентльмены, посмотрите на приз, который вы собираетесь выиграть. Моя родная дочь. Красавица. Умница. Умеет читать и писать. Отлично считает. Подарок любому мужчине, за которого она выйдет замуж.