Текст книги "Танец северных огней"

Глава 4

Следующий день начался для подруг в хозяйственном магазине. Эрике постепенно начало казаться, что медовая каша по утрам была достаточно сладкой, чтобы продержаться в течение дня, рассчитывая только на фрукты. После вчерашней уборки девушки так и не сошлись во мнении, в какой цвет стоит покрасить стены кухни, и Эрика в тайне наслаждалась их легким спором с Никой. Проблем с выбором побелки быть не могло, а вот когда девушки подошли к рядам с красками, обозначилась дилемма.

– А я все равно думаю, что темно-красный будет гораздо лучше смотреться с бежевым цветом кухонной мебели, – Эрика закусила губу, чтобы не поддаться искушению и не засмеяться над Вероникой, которая еле сдерживала свое негодование.

– Вот зачем тебе такие яркие стены в месте, где хочется расслабиться и в полной мере насладиться приготовлением еды? Кухня должна быть светлой и успокаивать, а не возбуждать. Я голосую за желтый цвет, – отрезала Ника, скрещивая руки.

– Мы так опять ни к чему не придем. Есть какие-нибудь альтернативные идеи? – спросила Эрика, находя обидчивый образ Ники довольно милым.

Ника продолжала сканировать ряды с красками, пока не увидела что-то интересное.

– Так, значит, выбор стоит между красным и желтым, а как насчет золотой середины? – лицо Вероники засветилось лучезарной улыбкой, когда она протянула выбранную банку краски Эрике.

Эрика не смогла сдержать смешок, когда увидела чересчур довольную ухмылку на лице девушки. Она должна была признать, что теплый оранжевый цвет был самым лучшим решением.

– Молодец, магнитик, это действительно лучший выбор!

* * *

Веронике настолько понравилась обновленная кухня, что она потянула Эрику обратно в магазин, даже толком не объяснив, что ей там еще нужно. Поначалу Эрика смотрела с недоверием на листы с тонко вырезанными растениями, но умоляющих глаз Ники было достаточно, чтобы согласиться на новый эксперимент. Уже через час Эрика была очень рада, что все-таки уступила Нике. Теперь оранжевые стены переливались красно-желтыми цветами и создавали впечатление вернувшейся весны, и Эрика могла поклясться, что ощутила, как ее легкие наполняются ароматом волшебного цветения.

– Ну, что я могу сказать? У тебя прекрасный вкус, когда дело касается ремонта.

Ника не понимала, почему так смутилась, услышав желанную похвалу от девушки.

– Спасибо, я рада, что тебе понравилась идея с трафаретом. Похоже, мы немного не рассчитали с краской: у нас осталась еще целая банка, что с ней делать? – спросила Ника, взяв в руки банку оранжевой краски.

– Ну, можно пока что оставить ее в кладовой, она понадобится нам, если ты решишь устроить очередной фейерверк на кухне, – Эрика сверкнула зубастой улыбкой, когда Ника прошла мимо нее в коридор, не забыв показать ей язык по дороге.

Эрика удовлетворенно вздохнула, глядя на расписные стены, которые сделали кухню куда просторнее, а атмосферу более домашней. Она уже собиралась выйти на балкон, подумав, что успела соскучиться по постоянной компании, когда внезапное осознание, куда именно пошла Ника, заставило ее сердце стучать громче. Эрика поспешила за девушкой, но, увидев стоящую в дверном проеме кладовой Веронику с костылем и одним из ее кубков в руках, она перестала паниковать, поняв, что ей уже все равно поздно дергаться. «Теперь она точно захочет узнать больше о моем прошлом, а это не очень хорошо».

* * *

Вероника стояла почти неподвижно и с тоской смотрела, как в черных глазах Эрики мелькает, по-видимому, давно пережитая трагедия. Она догадывалась, что в прошлом Эрики таилось что-то темное, что-то, что до сих пор накладывало свой тяжелый отпечаток на всю ее жизнь, мешая девушке двигаться вперед с надеждой на лучшее будущее. Ника не знала, как долго они стояли, разделенные несколькими метрами, глядя в глаза друг другу: одна пыталась понять, а другая боялась рассказать. Эрика первая решила нарушить оцепенение. Она забрала костыль из податливых рук Ники, поставила его на место и с тяжелым вздохом взяла коробку в одну руку, пока ее другая рука нашла ладошку девушки.

У Ники глаза расширились, когда она увидела содержимое большой обувной коробки. Слои пыли не смогли скрыть блеска сверкающих медалей, и Ника поразилась еще больше, поняв, что толстая стопка бумаг была не чем иным, как завоеванными грамотами.

Эрика слегка улыбнулась, когда увидела огромное количество вопросов на потрясенном лице девушки. Она повела Нику в свою комнату, где они обе присели на кровать. Эрика пришла к выводу, что ей будет проще рассказать всю историю, чтобы больше не возвращаться к этим до сих пор болезненным воспоминаниям. Собравшись с мыслями и сделав глубокий вдох, она начала свой рассказ.

– Мой отец всю жизнь был тренером по женской борьбе, и когда он обнаружил мою тягу к спорту, начал готовить меня к будущим соревнованиям. Он позволил мне выбрать количество наших тренировок и оставил за мной право отступить, если через полгода я решу, что такая жизнь мне не подходит. Отец начал мою подготовку, когда мне стукнуло пять лет, и с тех пор мы почти каждый день уделяли по несколько часов тренировкам. Он всегда говорил, что я его любимый ученик, такой же упорный и трудолюбивый, как он сам. Очень помогало то, что я унаследовала его выносливость и силу духа. Это было время, которое теперь вспоминается лишь как старая фантазия. С каждым годом я становилась все сильнее и опытнее. Каждая полученная грамота подстегивала меня продолжать работу над собой и узнавать все больше об этом виде спорта. Я видела, как глаза моего отца сияли гордостью, когда после очередных соревнований мне вручали медаль за первое место. Но он ушел от нас, так и не дождавшись моего поступления в школу олимпийского резерва, – Эрика сглотнула комок, подступивший к горлу, и была благодарна за то, что Ника сжала ее руку, молча предлагая свою поддержку.

– Он так и не узнал, каких успехов я достигла, и его не было рядом, когда я поднималась на пьедестал и получала золотую медаль чемпиона страны.

Быстрым жестом Эрика вытерла покатившуюся по щеке слезу, не понимая, почему ей до сих пор было так больно думать о таких глупостях, которые казались давно забытым сном.

Глаза Ники увлажнились, пока она слушала тихий голос Эрики. Она сердцем чувствовала, насколько тяжело было девушке вспоминать свою, казалось бы, такую интересную жизнь юной спортсменки.

– За неделю до вылета на олимпийские игры в Китай, я попала в автомобильную аварию. Одна моя знакомая была за рулем, когда в нас врезался джип с пьяным водителем. Повезло, что она отделалась несколькими ушибами, но основной удар пришелся на пассажирскую сторону, туда, где была я.

Ника вздрогнула после произнесенных почти шепотом слов. Она прижалась к закрывшей глаза Эрике, пока та пыталась подобрать слова к, вероятно, не самому приятному продолжению истории.

– После того случая я чувствовала боль во всем теле, особенно в ноге. Вскоре я узнала, что мое колено сильно пострадало и требовало хирургического вмешательства. Первое время в больнице я не могла обходиться без сильных обезболивающих препаратов, как и после операции. Я помню столько боли, но ее физическая часть меня волновала тогда меньше всего. Когда врач сказал, что я больше не смогу заниматься профессиональным спортом, это поставило точку не только в моей карьере – в тот день я будто бы потеряла смысл жизни. Проходили месяцы, пока я училась пользоваться своей ногой заново. Прогнозы были неутешительны, но после реабилитации я довольно быстро восстановила здоровье, чем даже удивила некоторых врачей. Я все надеялась, что, если буду упорно продолжать работать над собой, это сможет отменить приговор и мне позволят вернуться к подготовке для международного турнира. И мне действительно разрешили остаться в спорте, но только в качестве тренера, так как сами спарринги могут свести на нет мои успехи в восстановлении. Можно сказать, я была любимицей тренера, и он долго убеждал меня подумать о том, чтобы присоединиться к их числу и вместе с ним готовить будущих чемпионов. Я доверяла ему, и он один из немногих знал историю о моем отце, наверное, поэтому не осудил меня, когда я сказала, что не хочу быть таким же тренером, как человек, который меня предал.

– Могу я узнать, почему Дамир ушел от вас? – осторожно спросила Ника, продолжая успокаивающе поглаживать напряженную спину девушки.

– Как я уже говорила, моя мама работала проводницей. Она часто отсутствовала неделями, и, как-то раз, когда я уехала летом в спортивный лагерь, отцу, видимо, стало очень скучно одному. Он встретил кого-то и завел роман. Я знаю, что, когда он попытался поговорить с мамой, она выгнала его из дома, запретив со мной общаться. Она сказала мне, что его новая женщина была беременна, он бросил нашу семью из-за этой женщины и своего нового ребенка. Это выбило меня из колеи. Тогда я потеряла своего отца, своего друга и тренера в одном лице. На тот момент я сочла это самым страшным предательством и с тех пор даже не думала когда-нибудь наладить связь с этим человеком. К его чести надо сказать, что он пытался со мной связаться, даже приезжал в больницу несколько раз после аварии, но я так и не смогла простить его и запретила впускать в мою палату. Тогда я поняла, что все это время шла к одной единственной цели: я мечтала стать лучшей в своем спорте по большей части для того, чтобы доказать отцу, что я справилась и добилась чего-то без его участия. Осознание того, что я проиграла, почти раздавило меня. Я очень долго находилась в депрессивном состоянии, и когда мама предложила мне выучиться на проводника, для меня это было нечто вроде спасательного круга. Я уже начинала ненавидеть постоянно сидеть дома без дела, и поездки по странам тогда показались мне лучшим выходом из ситуации. Мне так нравились те путешествия, когда мы с тренером ездили на соревнования, что я, наверное, хотела хоть как-нибудь приблизиться к тому, что меня так вдохновляло раньше. Хм… правда я очень скоро поняла, что это было сумасшедшим порывом – прийти в эту профессию.

Эрика криво улыбнулась и, когда повернулась к Нике, не была удивлена, увидев скатывающиеся капли с ее темно-рыжих ресниц. Эрика вытерла пальцами слезинки, ласково погладив нежные щечки девушки.

– Прости, я не должна была загружать тебя своей историей, – Эрика тяжело вздохнула, отстраняя свои руки от лица девушки и опуская голову от нахлынувшей печали. Для нее было неожиданностью, когда Ника прижала ее к себе, вкладывая в объятия все чувства, на которые только была способна.

– Я так рада, что ты поделилась этим со мной. Никогда не бойся доверить мне все, что тебя беспокоит, я всегда буду рядом, чтобы попытаться помочь тебе справиться. Мне так жаль, что я не знала тебя в то время, пока ты проходила через все эти испытания, но сейчас я рядом и помогу тебе всем, чем смогу.

Эти слова пронзили сердце Эрики. Столько эмоций бурлило внутри, пока ее обнимала прекрасная девушка. Она до сих пор гадала, что же могла сделать, чтобы заслужить такого друга в своей жизни.

Настолько сильные чувства были в новинку для девушки, которая давно потеряла надежду на лучшее. Эрика впервые за долгое время почувствовала, как в той темной комнате, где она уже так давно привыкла блуждать, начинает пробиваться солнечный свет, постепенно подпитывая ее желание изменить устоявшийся образ жизни.

– Иногда я так скучаю по своим прошлым тренировкам! Даже смешно, что я все еще думаю о том, чтобы попытаться начать все сначала, – прошептала Эрика, не отстраняясь от объятий с Никой.

– Тебе можно тренироваться?

– Да. Мне нежелательно участвовать в спаррингах, где могут произойти серьезные травмы, но для правильных тренировок путь открыт с небольшими ограничениями.

– Занятия спортом делали тебя счастливой? – спросила Ника, глядя в черные глаза. Эрика на мгновение задумалась, а потом почти незаметно согласно кивнула.

– Значит, настало время вернуть тебя в ряды чемпионов.

* * *

«Это была плохая идея», – подумала Эрика, когда они с Никой пришли в тренажерный зал. Ей было не по себе от одной только мысли о возможности встретиться лицом к лицу с давно забытыми тренажерами и почувствовать горький вкус прошедших лет. Она бы уже сто раз развернулась и ушла, если бы не теплая рука, которая теперь успокаивающе держала ее.

Ника видела неуклюжесть девушки в каждом ее нервном движении. Она слегка улыбнулась, когда придумала, как им будет проще влиться в огромный зал, набитый незнакомыми железками, и при этом снять напряжение Эрики. Ника повернулась к подруге, чтобы встретиться с ее черными глазами.

– Значит, так: я в этом деле новичок, поэтому сегодня ты будешь играть роль моего личного тренера, – игриво проворковала Ника, тут же почувствовав поднявшуюся волну тепла, когда на лице Эрики медленно появилась улыбка и она расслабилась.

– И какова же будет ваша оплата за мои услуги? – подыграла Эрика, приподнимая левую бровь.

– Давай подумаем. Учитывая, что ты будешь обучать меня тому, что ты любишь, будет справедливо, если я отвечу тебе тем же. Ты уважаешь мышечную силу, но ничего не знаешь о душевной гармонии, и я думаю, что мои занятия йогой пойдут тебе на пользу.

– О нет… – протянула Эрика, начиная понимать, что именно ее будет ждать сегодня вечером. – Ты не говорила, что занимаешься йогой.

– Ну, иногда я еще играю на гитаре, но, если честно, я давно не вспоминала обо всем этом. Хотя последние несколько лет йога занимала важное место в моей жизни. Я даже иногда думаю, что эти занятия были единственной причиной, почему у меня до сих пор крыша не поехала с постоянными приколами на нашей работе.

Ника задумчиво улыбнулась, глядя на девушку. Она считала, что это была прекрасная идея – включить в их временно совместную жизнь хотя бы по полчаса одухотворенных упражнений в сочетании с медитативной музыкой.

Тем временем Эрика с улыбкой думала, что еще никто так красиво ею не манипулировал. Девушке удалось скрыть ту боль, которую она почувствовала при упоминании об игре на гитаре: когда-то это было любимым делом ее сестры. Эрика задавалась вопросом, что же есть в этой девушке такого, из-за чего она становится такой податливой и на удивление очень довольной. Пока что она знала наверняка только то, что ради этой потрясающей улыбки готова была сделать многое. Мысли о занятиях йогой не доставляли ей такого уж сильного дискомфорта.

– Ладно, умница, раз уж на вечер у нас запланированы все эти скрученные позы, тогда прямо сейчас тебе придется повторять мои упражнения на этих игрушках, – проворковала Эрика, протягивая руку вперед.

Ника была рада появившемуся огоньку в дразнящем голосе подруги и с удовольствием скрепила их договор сильным рукопожатием.

– Тогда за работу, тренер!

* * *

После основательной разминки и марафона на беговых дорожках девушки приняли в свою компанию силовые тренажеры.

Ника открыла было рот, чтобы возразить против того веса, который выбрала Эрика для себя. Но ее готовая тирада так и осталась невысказанной, когда перед ней заиграли крепкие руки, мышцы которых начали выделяться от установленной нагрузки.

Эрика была настолько сосредоточена на упражнениях, доверяя своей мышечной памяти, что не могла заметить легкого румянца, покрывшего светлую кожу Ники. Выполнив свой план, Эрика глубоко вздохнула и потянула мышцы, прежде чем встать со скамьи.

– Твоя очередь, – улыбнулась Эрика, перестраивая конструкцию на гораздо меньший вес.

Ника повторила позу Эрики и устроилась на тренажере, внимательно прислушиваясь к инструкциям своего тренера. После первой попытки свести руки с утяжелением Ника шокировано перевела глаза на девушку.

– Я даже боюсь подумать, как это можно было повторить с твоим предыдущим весом, – выдохнула Ника, отчаянно пытаясь сделать все правильно еще раз.

Эрика приостановила ее попытки, снизив установленный вес еще на несколько килограммов, и улыбнулась, когда Ника уже гораздо спокойнее продолжила упражнение.

После испытания выбранных тренажеров девушки сделали небольшую заминку, и Ника с удовольствием почувствовала непривычную тяжесть в теле от проделанной работы.

– Было время, когда мои тренировки занимали куда больше времени и сил. По правде сказать, сейчас мне немного стыдно за то, что я так запустила себя, – Эрика глубоко вздохнула, с грустью оглядывая спортивный зал.

Веронике было сложно понять слова Эрики, так как она не сделала и трети того, что легко проделала брюнетка. Она могла только догадываться, какие тренировки приходилось выдерживать Эрике, чтобы получить столько наград и добиться таких высот в спорте.

– Постепенно ты вернешь все свои навыки, и, поверь мне, ты прекрасно справляешься, – Ника улыбнулась уже более удовлетворенной после ее слов девушке и взяла ее за руку, направляясь в гардеробную. Она предвкушала сегодняшний вечер, когда сможет познакомить Эрику со своим миром.

* * *

«Мне конец. Это определенно не очень хорошо», – подумала Эрика, не отрывая взгляда от девушки, пока та легко снимала свою футболку, открывая подтянутый животик и оставаясь в спортивном топе. Бриджи Ники были такого же зеленого цвета, как и топ. Девушка сняла носки, прежде чем устроиться в позе лотоса на коврике.

Вероника мягко улыбнулась, глядя на замешательство высокой девушки. Она лениво приподняла бровь, терпеливо ожидая, когда Эрика повторит ее действия и устроится рядом, чтобы начать их первое совместное занятие йогой.

Эрика не рискнула освободиться от футболки, в сотый раз, обвиняя себя за запущенную, как она считала, фигуру. Она скинула домашние шлепанцы и присела напротив Ники, пытаясь скопировать ее позу. Когда ее вовсе негибкое тело немного привыкло к новой позе, она выжидающе посмотрела в веселые зеленые глаза.

– Не забывай, что это твой первый раз на незнакомой территории, и не жди от себя совершенства за одно занятие, – проговорила Ника, подавив ухмылку, когда Эрика самоуверенно закатила глаза. – Я знаю, что ты привыкла во всем быть лучшей, но сегодня тебе придется смириться с тем, что твое тело будет повторять мои движения не так легко и точно, как того желает твоя гордость или же упрямство.

Ника включила на своем телефоне любимую музыку, чтобы создать комфортную атмосферу. Она сосредоточилась на своем дыхании и ненадолго прикрыла глаза, не забывая консультировать неопытную Эрику.

После небольшого дыхательного упражнения Эрике начало нравиться такое непривычно легкое состояние. Она сразу поняла, что Ника не преувеличивала, когда советовала не ругать себя за ошибки в движениях, которые проделывала впервые. Иногда Эрике действительно было трудно повторять некоторые позы, и она начинала злиться на себя, но Ника, казалось, могла почувствовать ее неуверенность и ласково просила ее пытаться быть более терпеливой и дать себе шанс, напоминая, что это просто йога. Эрике также нравилось слушать заботливый голос девушки, который не забывал говорить ей о необходимости правильно дышать, и объяснял, как важно на самом деле попытаться прекратить поток сложных мыслей в голове и позволить своим чувствам просто плыть по течению. Спустя некоторое время Эрика уже не задумывалась о точности выполнения упражнений: она позволила своему сознанию расслабиться и получить удовольствие, прислушиваясь к красивой мелодии и голосу Ники.

Вероника улыбалась, глядя на появившуюся легкость в до этого скованных движениях Эрики. Ника могла видеть, как сосредоточенная девушка потихоньку отпускает напряжение и начинает наслаждаться происходящим. Она вела подругу через давно заученную расслабляющую практику, которую выполняла всякий раз перед рейсом, и теперь с улыбкой наблюдала, как Эрика позволяет своему телу и разуму немного расслабиться.

В конце практики девушки сели в позу лотоса и с закрытыми глазами провели некоторое время в дружеском молчании, просто наслаждаясь той прекрасной гармонией, которую они обрели во время занятия.

Эрике не хотелось терять то чувство равновесия, к которому она на некоторое время смогла прикоснуться, но она послушно последовала за Никой, когда та попросила ее открыть глаза.

– По твоей улыбке я могу предположить, что тебе понравился наш последний час, – проворковала Ника, заправляя выбившиеся из резинки черные волосы за ушко брюнетки.

– Прошел час? – удивленно спросила Эрика, не веря в то, что прошло больше двадцати минут. Один взгляд на настенные часы только подтвердил то, что она действительно была далеко от этого места почти все занятие. Эрика лениво улыбнулась, встретившись с зелеными глазами. – Мне очень понравилось, и теперь я вижу, что ты и сама прекрасный тренер. Все твои движения были плавными и изящными, мне всегда не хватало такой гибкости, а ты все делаешь так, будто бы это является частью тебя самой, – задумчиво проговорила Эрика, слегка улыбнувшись, когда легкий румянец окрасил светлые щечки.

Ника откинулась на спинку дивана, приглашая Эрику примоститься рядом. Подруги все еще наслаждались ощущением легкости в теле и мыслях после проделанных упражнений. Обе чувствовали, как их удивительное абсолютное взаимопонимание стало еще глубже.

– Эти занятия – увлечение, которое я хотела бы сделать своей профессией. Честно сказать, я пару месяцев назад окончила курсы, сдала итоговые экзамены и теперь являюсь сертифицированным инструктором по йоге, – Ника сняла резинку, позволяя волосам свободно рассыпаться по плечам. Она ждала следующего вопроса Эрики.

– Тогда почему же ты еще не уволилась из нашего ада и не делаешь то, чего так сильно хочешь?

Грустная улыбка появилась на красивом светлом лице, пока зеленые глаза с тоской смотрели в черные.

– Тебе ведь тоже присвоена квалификация тренера, и не говори мне, что тебе это не нравится: сегодня я видела, что это не так. Ты ушла из спорта больше из-за душевных терзаний, чем от телесных ран. И у меня также есть свои причины оставаться там, где я пока что должна быть.

Эрика прикрыла глаза, пытаясь выбросить из головы то, на что она в последнее время так старательно избегала смотреть.

– Это из-за твоей любви к Роме? – тихо спросила Эрика, уже зная ответ на свой вопрос.

От Вероники не укрылись подавленность и печаль в чувственном голосе Эрики. Где-то промелькнула мысль о том, чтобы послать все сомнения к черту и рассказать девушке об их истинных взаимоотношениях с Ромой. Однако вспомнив все неприятные истории и собственный страх, Ника переборола свои чувства, решив остановиться на более безопасном варианте.

– Да, я не могу оставить Рому там одного. Мы всегда заботились друг о друге и прекрасно знаем, что ни один из нас не сможет справиться с такой работой без другого. Мы уже давно решили, что уволимся вместе, когда найдем для себя лучшие варианты. Кроме того, ни один из нас еще не готов к таким радикальным переменам. Мы планировали до конца текущего контракта оставаться там, где мы пока есть.

Ника, как всегда, не сказала ничего, кроме правды, но ее сердце болезненно сжалось, когда она подумала, в каком свете воспримет ее слова подруга.

Эрика не удивилась полученной информации, она уже давно для себя решила, что они с Никой не смогут зайти дальше нежной дружбы. Но это не отменяло того факта, что ее сердце разрывалось и отказывалось слушать логичные доводы, которые она так часто в последнее время повторяла про себя как заученную мантру.

Ника не была уверена в том, что теперь читала в черных глазах. Перед ней будто бы захлопнулись ворота, как и в тот первый день их встречи, но она все же успела увидеть тень смертной тоски в черном жемчуге до того, как смуглое лицо приняло безразличное выражение.

«Ну вот опять, и ты сама виновата в этом, Ника», – Вероника отвернулась, не решаясь смотреть в бесстрастные глаза, гадая, как же ей вернуть то прекрасное жемчужное сияние, которое она уже успела так сильно полюбить.

* * *

На радость Ники уже на следующее утро в их с Эрикой разговоры вернулся прежний дружеский огонек. С каждым днем связь девушек становилась все крепче, а их отношения граничили со счастьем семейной жизни, где все было просто и комфортно для каждого. С тяжелым сердцем, но гордой улыбкой Эрика постепенно училась обходиться без своих обожаемых сладостей и любимых напитков, заменяя прошлые привычки на теперь гораздо более здоровое питание. Иногда Нике было трудно смотреть на девушку без сочувствия, когда они закупались продуктами, особенно когда Эрика бросала тоскливые взгляды, проходя мимо сладких или же мучных отделов. И, хотя Ника не забывала давать подруге небольшие передышки в ее новом режиме, она гордилась таким частым проявлением внутренней силы духа Эрики. Иногда она предлагала девушке немного расслабиться, но Эрика все чаще начинала ей отказывать, не желая тратить даже малую часть своих успехов впустую.

Несмотря на все еще непривычный план питания, Эрика каждый день с неохотой признавала, что ее жизнь постепенно меняет свой привычный серый цвет и начинает играть всеми цветами радуги. Их дни были наполнены смехом и легким поддразниванием. Еще неделю назад Эрика не поверила бы даже в возможность ее нынешней жизни. Утренние занятия в тренажерном зале потихоньку подпитывали ее силу, а вечерние практики с Никой возвращали давно утерянное равновесие ее души. Были моменты, когда Эрика вспоминала о том, что каждый счастливый миг постепенно приближает день, когда Ника покинет ее квартиру, и Эрика отгоняла эти мысли, прекрасно осознавая, что бессмысленно теряет драгоценные минуты прекрасной новой жизни. И пускай тревожные чувства были загнаны в угол, она никогда не забывала, что однажды этой сказке наступит конец.

Эрика открыла глаза, удивляясь, почему Ника не начинает следующие уже заученное движение после расслабляющей медитации, которую она сейчас, по сути, провалила, ненароком настроив себя на печаль. Она всматривалась в напряженные черты девушки, гадая, о чем же таком беспокойном задумалась обычно расслабленная во время практики Ника.

Пока Эрику одолевали все новые вопросы, Вероника пыталась выбросить из головы мысли о том, что сегодня последний день в этой квартире, в ее мире с Эрикой. Никогда прежде для Вероники не было проблемой полностью погрузиться в медитативную практику, но сейчас она просто не могла даже найти себе места. Девушка боялась потерять новую, чувственную связь с Эрикой после своего отъезда. Ника помнила все те барьеры, которые она постепенно преодолела, находясь постоянно рядом с когда-то чересчур скованной девушкой. Ей очень не хотелось оставлять Эрику одну. Она переживала, что без ее присутствия девушка могла сорваться и вернуться в то отчаянное душевное состояние, которое, как подозревала Ника, когда-нибудь может привести ее к гораздо более плачевному итогу, чем легкая депрессия. Ника не хотела анализировать, по каким еще причинам она желала остаться, боясь возможного осознания обрушившейся на нее реальности. Она убеждала себя, что ее дискомфорт был связан с переживаниями за эмоциональное здоровье подруги, а не с тем, что с каждым часом она все сильнее привязывалась к сидящей рядом девушке.

Ника открыла глаза, почувствовав на себе взгляд черных жемчужин. Она улыбнулась, отвечая на ленивую ухмылку брюнетки, подумав, что еще никогда и ничего не хотела так сильно, как чтобы эти красивые пышные губы коснулись ее губ. Ника закатила глаза и вытянула ноги, понимая, что у нее совершенно нет настроя для практики. Обычно они занимались вечером при свечах, но сегодня утром Веронике как никогда нужно было немного того умиротворенного состояния, которого она всегда добивалась своими упражнениями, поэтому девушка решила начать последний совместный день с занятия йогой.

По глазам поняв, что Эрике концентрация дается не легче, чем ей, Ника решила прервать занятие. Она решила, что возникшее напряжение связано с изменением времени практики, и не желала думать о других возможных причинах.

– Я так поняла, все переносится на вечер? – проворчала Эрика, наблюдая, как Ника неохотно поднимается на ноги.

– Видимо, мы привыкли к нашему графику, – слегка улыбнулась Ника, отгоняя неприятное чувство от вкуса лжи. Она перевалила свое тело через все еще расправленный диван и подошла к окну, желая распахнуть шторы и впустить в комнату немного солнечного света.

– Ну, конечно. Это же не я выдернула тебя из сна в такую рань. Вот что тебе там приснилось, что потребовало расслабляющей практики в такое время? – ухмыльнувшись, поинтересовалась Эрика, желая понять причину очевидного дискомфорта девушки.

Ника в любом случае не ответила бы на этот вопрос. Во-первых, она сама еще не до конца понимала причину своего напряжения, а во-вторых, она уж точно не собиралась рассказывать Эрике свой неожиданно возбуждающий и в то же время мучительный сон.

Ника не могла не заметить перемены в формах Эрики теперь, когда та привыкла к ее компании и уже не так стеснялась надевать более облегающие вещи. Она готова была поспорить, что безумные каждодневные тренировки в клубе и правильное питание за неделю избавили Эрику как минимум от пяти килограммов. Что впрочем неудивительно, учитывая то, что девушка совершенно себя не жалела в зале, и к концу тренировки могла чуть ли не выжать свою футболку. Ника, конечно, знала, что поначалу организм Эрики будет отдавать достаточно много, и она пыталась как можно мягче объяснить сияющей девушке, что в дальнейшем, когда ее тело адаптируется к нагрузкам, ей будет уже не так-то просто избавляться от небольшого количества оставшихся лишних объемов.

Но все беспокойные мысли Ники на мгновение оставили ее в покое, когда она увидела белоснежные облака, покрывающие окружающие деревья и окутавшие белым пледом улочки между домами. Она радостно подозвала улыбнувшуюся Эрику к окну и с удовольствием прильнула к ней, когда та обняла ее за талию.

Эрика смотрела на крупные падающие снежинки за окном, и ей было стыдно признаться, что она не видела ничего, кроме отражения в стекле счастливой девушки, положившей свои руки поверх ее ладоней. Эрика вдыхала манящий аромат и упивалась мимолетным чувством абсолютной душевной гармонии, впервые находясь с человеком, который смог заглянуть так глубоко в ее сердце и совершенно случайно забрать его с собой, даже не подозревая об этом.

Прошло несколько минут, прежде чем Ника решилась встретиться с черными глазами в оконном отражении и понять, что Эрика даже не думала смотреть на падающие пушистые снежинки. Она испугалась того, что так просто прочитала в этих знакомых глазах и медленно разорвала объятия, пытаясь вернуть хоть небольшую долю былой беззаботности, которой сейчас не чувствовала вовсе.

– Так какие у нас планы? Навестим твои тренажеры? – как можно беспечнее спросила Ника, избегая смотреть в черные жемчужины.