Текст книги "Лето секретов"

ГЛАВА 6

Мелисса и Джек не покидали корта до самых сумерек. К этому времени из «Девяти вязов» приехал Ник с друзьями, и они привезли гостинцы – мороженое и пиццу.

Лайза Фаррелл, в девичестве – Ренуик, тоже бывшая профессиональная теннисистка, вернулась в Беллвуд приблизительно в это же время. Присутствие в усадьбе родственников мужа и незнакомых людей, моментально испортило ей настроение. Холодно поздоровавшись с Джинни, она занялась своим ребенком. Джинни с недоумением наблюдала за этой высокой хмурой блондинкой, гадая, чем же она ей не угодила: ведь ослик на картинке получился довольно-таки симпатичным.

Сол тоже взглянул на ее рисунок, но ничего не сказал, а лишь коротко ей кивнул. Обиженная его равнодушием, она села подальше от него. Кухня, где все собрались перекусить, не могла состязаться интерьером с великолепной обеденной залой, но была просторной и вполне комфортабельной. В ее обстановке удачно сочетались элементы старинного и современного декора, впрочем, как и во всем доме, как позже заметила Джинни. У нее перехватывало дыхание от одной лишь мысли, что по этим ступенькам когда-то поднималась королева Елизавета. Роза, с которой она поделилась своими ощущениями, сухо промолвила:

– После визита ее величества первый владелец этого дома разорился.

– Лайза, – спросила Мелисса, – ты поедешь с Джеком в Париж?

– А тебе-то какое дело? – огрызнулась невестка.

– Хотела тебе предложить оставить Китти у нас и немного развеяться.

– Нет, я не поеду во Францию! Все равно Джек будет занят на работе. Я собиралась провести это время с Китти у родителей в Сан-Франциско… – будничным тоном сообщила Лайза всем сидевшим за столом, благоразумно умолчав о том, что она, возможно, не вернется из Штатов.

Джек обжег жену укоризненным взглядом и помрачнел: она не говорила ему о своих намерениях. Но выяснять с ней сейчас отношения было бы некрасиво. Поэтому он погладил дочку по головке и промолчал. Но Мелисса не обладала таким терпением.

– Ты только недавно оттуда вернулась! – резко заметила она. – Для ребенка частые путешествия через океан весьма утомительны.

– Неправда! – вспыхнула Лайза. – Мы были в Америке давно, в январе! И что плохого в том, что девочка будет чаще видеться с моими родителями? Ведь ты не возражаешь, Джек?

Джек возражал, и еще как, но сказать жене ему было нечего. Она была права: Джошуа и Ханна Ренуик видели внучку довольно редко.

– И как долго ты собираешься там пробыть? – спросил он.

– Пока ты будешь в Париже, – опустив глаза, солгала она. – Китти, ведь ты соскучилась по бабушке и дедушке?

– Вот моя бабушка! – пролепетала девочка, указав пальчиком на Розу, и широко улыбнулась. Лайза раздраженно поджала губы.

– В таком случае в ваше отсутствие Джинни немного изменит здесь отделку и обстановку, – паточным голоском произнесла Мелисса. Ник метнул в нее предупреждающий взгляд, но она его проигнорировала и продолжала: – А мама проследит за работой и внесет в нее последние штрихи: у нее в этом большой опыт!

– Это точно! Она не преминула проявить его, когда хозяином усадьбы был Эйс Делани! – съязвила Лайза, подло напомнив о том, что и свекровь крутила роман с этим знаменитым сердцеедом и даже жила у него на правах экономки. Роза густо покраснела.

– Эйс знал, что ей можно доверить любое ответственное дело, – вступилась Мелисса за мать. – Но с тех пор, как мы с братом выкупили у него усадьбу, ее не ремонтировали.

– Прекрасно! – фыркнула Лайза. – Поступайте, как вам угодно, мне плевать! – Она встала из-за стола и забрала дочь у Джека. – Пора спать! Скажи всем: «Спокойной ночи!»

Китти неохотно подчинилась.

– Сюзи тоже пора в кроватку! – напомнил Мелиссе Ник, и все дружно встали из-за стола.

Джинни направилась было к автомобилю Мелиссы, но Сол схватил ее за руку и потащил к «ягуару».

– Нас должны видеть вместе! – рявкнул он, пресекая ее возможные возражения. Она подумала, что ему самому не помешало бы уделять ей больше внимания, но прикусила язык и вежливо спросила:

– Ты окончательно решил устроиться в фирму «Леннокс и Купленд»?

– Речь шла не о работе, а о моем долевом участии в их предприятии, – уточнил Сол. – Мой бухгалтер проверит всю документацию, разумеется, но в целом я полностью доверяю ребятам, ведь мы вместе воевали.

Все погрузились в молчание.

Приехав в «Девять вязов», Джинни отказалась от предложенного Ником бокала вина и пошла помогать Мелиссе укладывать Сюзи. Затем, сославшись на недомогание, она ушла в спальню, но не сомкнула глаз, пока на лестнице не заскрипели ступени под ногами Сола. Пожелав Мелиссе доброй ночи, он невозмутимо прошел к себе по коридору, даже не замедлив шага у двери спальни Джинни. Она внушила себе, что именно этого она и хотела, и, поправив подушку, попыталась уснуть. Однако ей это долго не удавалось.

В воскресенье жара напомнила о себе уже на рассвете. Хозяева и гости усадьбы лениво слонялись по дому и саду, пили кофе и листали газеты. Ник возился с барбекю, а Джинни развлекала Сюзи рисунками: изображала цветы, птичек, бабочек, порхающих по саду, пятнистого кота, стадо коров.

Восхищенная Сюзи требовала от нее все новых и новых рисунков. Джинни запечатлела на бумаге все ее игрушки – плюшевых медведей, клоунов и кукол. На рисунке они, взявшись за руки, весело танцевали, к полному восторгу их владелицы.

Джинни охотно проводила время с маленькой девочкой: во-первых, из благодарности Нику и Мелиссе за их гостеприимство, а во-вторых, спасаясь от Сола. В присутствии малышки он не осмелился бы сказать или сделать какую-нибудь пакость. Во всяком случае, она на это надеялась…

Страдая похмельем, Сол наблюдал за ними, отсиживаясь в теньке. Одетая в простенькое платье, с волосами, стянутыми в хвостик, и без грима, Джинни походила на шестнадцатилетнюю девчонку, смешливую и невинную. Но все это – обманчивая маска, убеждал он себя и хмурился.

Раскрыв газету, Сол не стал ее читать и недовольно прищурился: к Джинни подсел Куп – чуточку ближе, чем необходимо. Он не слышал, о чем они разговаривают, но догадывался, что Куп обольщает его девушку: за годы совместной службы Сол изучил все хитрые Куповы приемчики.

– Спасибо! – воскликнула Джинни. – Это было бы чудесно!

Сол вскочил, перевернув стул.

– Начинается, – пробормотал Ник, обернувшись. Мелисса с любопытством наблюдала, как Сол решительно приближается к Джинни и Купу.

– Так ему и надо, – усмехнулась Мелисса. – Он так отвратительно с ней обращается! По-моему, Куп ей подходит больше.

– О чем это вы сговариваетесь? – с угрозой спросил Сол.

– Привет, старик! – небрежно бросил ему Куп.

– Привет, Сол! – равнодушно промолвила Джинни, словно бы и не замечала его до этого. – Куп любезно вызвался подвезти меня до Лондона. Так что у тебя поубавится хлопот, поедешь прямо в Олдершот.

– Как мило! – рявкнул Сол. – Только его об этом никто не просит!

Куп удивленно посмотрел на него, встал и выразительно подбоченился.

– Этого нам только не хватало! – прорычал Ник, предчувствуя драку. Приглашая Сола в компаньоны, он не предполагал, что ему придется разнимать их с Купом.

– Прошу всех к столу! – весело крикнула Мелисса. – Куп, будь другом, принеси льда! Сегодня чертовски жарко.

Смерив Сола недобрым взглядом, Куп взял пустое ведерко и побрел на кухню. Ник облегченно вздохнул.

– Разве я не говорил тебе вчера, что ты должна изображать мою девушку? – прошипел Сол.

– По-моему, в эту сказку уже никто не верит. – Она фыркнула. – Если, разумеется, ты и с другими девушками ведешь себя, как свинья.

За столом она сидела, потупившись, от стыда не решаясь взглянуть в глаза хозяевам дома. Ник молча поставил перед ней тарелку с жареным мясом, а Мелисса подбодрила, с радушной улыбкой предложив выбрать прохладительный напиток. Сославшись на отсутствие аппетита, Джинни лишь притронулась к угощению и подсела поближе к Мелиссе, которая увлеченно рассказывала забавные истории из жизни профессиональных теннисистов. Постепенно все успокоилось.

– Однажды Эль Монтойа до утра просидел в стенном шкафу у любовницы, прячась от ее мужа, внезапно вернувшегося из командировки. На другой день бедняга с трудом стоял на ногах, но ему дьявольски повезло: соперником на корте оказался Эйс Делани, тоже изрядно утомившийся ночью. Их встреча стала притчей во языцех: оба буквально ковыляли по площадке, едва ли не опираясь на ракетки и выжидая, что соперник упадет первым.

– Неужели такое возможно? – перестав смеяться, спросила Джинни у Ника.

– Бывает и хуже, – серьезно ответил он. – И скоро ты сама в этом убедишься.

– О чем это вы секретничаете? – насторожился Сол.

– Я дам Джинни билеты на Уимблдонский турнир, – ответила Мелисса за мужа. – Она будет смотреть матчи из ложи для участников.

– Ясно! – сказал Сол и, подкладывал жаркого в тарелку, прошептал Джинни на ухо: – Ты очутишься среди богатых молодых джентльменов. Какая редкая возможность! Поздравляю!

– Благодарю! – с вызовом ответила она. – Да уж, я не растеряюсь.

– Я в этом не сомневаюсь! – усмехнулся он. – Прихвати с собой мамашу, может, она подыщет там замену моему папаше!

– С радостью последую твоему совету, если пообещаешь оставить меня в покое! – огрызнулась Джинни.

После обеда она устроилась в шезлонге и притворилась спящей. От любезного предложения Купа подбросить ее до Лондона она решила отказаться, чтобы снова не разыгралась возмутительная сцена, подобная утреннему инциденту.

Мотивы вызывающего поведения Сола были ей не ясны. Не заманив ее в постель, Сол перестал с ней разговаривать, тем самым дав все основания полагать, что он обрадуется, избавившись от необходимости делать большой крюк, подвозя ее до дома. Но, вероятно, заупрямился и решил не отдавать девушку приятелю. Пусть их роман – спектакль, подумала Джинни, но потеря ударила бы по его мужскому самолюбию.

Они уехали после традиционного чаепития, дождавшись, пока укатит Куп. Ник, Мелисса и Сюзи вышли их проводить. У девочки слипались глаза, а ее мама едва сдерживала зевоту.

– Сегодня ляжете спать пораньше! – строго сказал Ник. – Обе!

Мелисса покраснела и улыбнулась.

Заметив, как супруги обменялись понимающими взглядами, Джинни пробормотала, садясь в «ягуар»:

– Какие они счастливые! Я им завидую!

Сол решил, что под счастьем она подразумевает материальное благополучие: он с силой захлопнув за ней дверцу, включил магнитофон на полную мощность и не проронил за всю дорогу ни слова.

– Приближается «ягуар» Ланкастера! – Доусон ткнул Джеми Калверта локтем в бок, заметив автомобиль, который они давно поджидали. – Ты уверен, что справишься?

– Естественно! – усмехнулся Джеми и собрался вылезти из машины, но детектив удержал его.

– Не спеши! Пусть девчонка войдет в дом. Зачем вступать с ней в перебранку? Одному Солу тебе будет легче навешать лапшу на уши!

– Но он может все выяснить у нее завтра! – возразил актер.

– Ну и что? Пусть сам решает, кому из вас верить! Но, по-моему, он ей ничего не скажет, хотя бы из гордости. О'кей, теперь действуй!

Проводив Джинни взглядом, Сол задержался возле багажника, откуда он доставал ее сумку, и нахмурился, мысленно подытоживая события минувших дней. В этот момент к нему и подошел Джеймс Калверт.

– Какого черта тебе здесь нужно? – рявкнул Сол, увидев его.

– Иду проведать свою подружку, – сказал Джеми, стараясь не выдать волнения: в глазах соперника он прочел ярость.

– Она уже послала тебя к дьяволу! – усмехнулся Сол.

– Но потом мы помирились, – непринужденно ответил Джеми, держась на безопасном расстоянии. – Разве она тебе не говорила? Она любит одного меня, поэтому ты можешь отчаливать, приятель. Побереги время и деньги!

– Но выходные Джинни провела со мной! Разве она тебе не говорила? – передразнил его Сол.

– Нет, отчего же! – пожал плечами Джеми. – Она всегда делает так, как того захочет ее мамаша! Джинни – послушная дочь.

– При чем тут ее мать? – прищурился Сол.

– А при том, что Энн советует Джинни выйти замуж за богача и развлекаться на стороне, с кем ее душе угодно.

– Замуж? – переспросил Сол. – Неужели Энн Синклер подумала, что я собираюсь жениться на Джинни?

– Не ты, так другой богатый дурачок! Какая разница? Любит она все равно только меня!

– Врешь! Сам говорил, что Джинни фригидна!

Джеми не растерялся: пожав плечами, он с улыбкой произнес:

– Я соврал, чтобы ты отвязался от нее. Она так темпераментна, что ей всегда хочется больше, чем я могу дать. Мы с ней славно кувыркаемся, приятель! Только с тобой она в постель не ляжет, пока не выкачает из тебя кругленькую сумму. Заруби это себе на носу!

– Так зачем она тебе, если ты знаешь, что она собирается замуж за другого? – спросил Сол, с трудом сдерживая желание врезать Джеми по физиономии. – Разве это не унизительно?

– А почему я должен расстраиваться из-за того, что другой парень оплачивает ее счета? – возразил Джеми.

– Боже мой, как вы с ней похожи! Но от меня ей не получить ни пенса! – Сол с отвращением поморщился и сел за руль.

– Ты в этом уверен, приятель? – хохотнул Джеми. – Она доведет тебя до безумия своими бабскими фокусами, и ты не заметишь, как отдашь ей любые деньги. Чем чаще Джинни Синклер говорит «нет», тем сильнее мужчины ее хотят! Послушай, оставь ее в покое! Я неплохой актер и рано или поздно добьюсь успеха. И тогда Джинни уже ни в чем не будет нуждаться.

Даже не взглянув на жалкого клоуна, Сол завел мотор и рванул «ягуар» с места, злой как черт. Джеймс Калверт снова подтвердил, что ему не стоит связываться с Джинни Синклер. Зачем зря трепать себе нервы? Только законченный идиот не поймет, что скрывается за маской робкой девственницы. И не такая уж она невинная, как выяснилось! И уж совсем не фригидная… Сол заскрежетал зубами, едва ли не с такой же силой, с какой он дернул рычаг передачи.

Тем временем Джеми, вполне довольный собой, подошел к Доусону.

– Задание выполнено! – важно сообщил он, протягивая руку за вознаграждением. Доусон положил ему на ладонь конверт с деньгами.

– Ты нам еще понадобишься!

– Я всегда к услугам леди Ланкастер! Только в другой раз ей придется доплатить мне за риск: он едва не вырвал мне кадык!

– Не жадничай, приятель! – нахмурился Доусон.

– Ладно-ладно, я пошутил, – пошел на попятную артист, боясь перегнуть палку и лишиться легкого заработка. Он с радостью насолил бы молодому Ланкастеру и даром: ведь Сол вытолкал его взашей из ночного клуба. – Может, позвонить Джинни? – спросил он. – Выяснить у нее, пытался ли Сол с ней связаться…

– Оставь ее пока в покое, – Доусон поморщился. – Когда будет надо, я сам тебя найду.

– О'кей, – кивнул Джеми и ушел, что-то весело насвистывая.

Доусон немедленно позвонил миссис Ланкастер.

Обстоятельства сложились так, что до среды Ланкастер не смог выбраться из Олдершота. За это время он оправился от потрясения и хладнокровно обдумал дальнейшие шаги. Сол нашел в себе мужество признать, что пока не избавился от желания уложить Джинни в постель, а потому еще рано вычеркивать ее из своей жизни. Значит, нужно купить эту продажную тварь! Это, конечно, унизительно, но имеет и свою положительную сторону: получив за деньги то, что ему требуется, он потом легче ее забудет. Просто побалует себя, в виде исключения приобретя неприличную женщину. Что же в этом предосудительного?

Когда в среду вечером он постучался в дверь квартиры Джинни, она заканчивала картину, на которой, чуть ли не в натуральную величину, изобразила ослика по кличке Недди. Она посвятила ему все свободное время в минувшие дни. Работа принесла ей огромное удовлетворение и умиротворение. Ослик Недди стоял на зеленом поле, задумчиво созерцая ворота конюшни, как его запечатлела на снимке Роза Фаррелл. Джинни внесла в его портрет новый штрих – вывела золотыми буквами его кличку на уздечке.

Услышав стук в дверь, она нахмурилась и сперва решила не отвлекаться: гостей она не ждала. Но посетитель проявил настойчивость и постучал громче. Когда Джинни распахнула дверь, у нее брови удивленно взлетели на лоб, но не потому, что на пороге стоял Сол Ланкастер, а потому, что он улыбался.

Сол был в мундире цвета хаки, и Джинни отметила, что он идет к его волевому лицу и зеленым глазам. Ей вспомнилась подружка по колледжу, всем парням предпочитавшая гвардейских офицеров. Только сейчас она поняла, в чем причина ее увлечения. Мало того, гость явился с подарками!

– Я должен перед тобой извиниться, – были его первые слова, от которых она совершенно растерялась и подумала, что перед ней стоит не Сол, а его близнец. – Я могу войти? – вежливо спросил он.

– Входи, конечно.

Сол вошел в переднюю и увидел за ее спиной картину, приколотую к стене гостиной.

– Это для Сюзи Леннокс?

– Да…

– Девочка будет в восторге! Но Китти расхныкается. Ты не собираешься нарисовать вторую картину?

– Для Китти я задумала кое-что получше! – ответила Джинни. – Завтра я повезу в Беллвуд Джой: Джек Фаррелл сообщил мне по телефону, что решил заново отделать дом. Вот почему я торопилась закончить эту картину: хочу по пути забросить ее Сюзи.

– В таком случае продолжай работать. Это, надеюсь, не помешает нам разговаривать?

– Да, наверное. – Она пожала плечами.

– Я поставлю цветы в воду. Где кухня? – спросил Сол.

– Вон там, – взмахнула она кистью и улыбнулась, когда он осуществил свою идею буквально – бросил букет в раковину и пустил воду. Коробку бельгийского шоколада он положил на кофейный столик, рядом с каким-то продолговатым свертком.

– А что там? – нахмурилась Джинни.

– Подарок! Должен же я искупить свою вину! – улыбнулся Сол.

– Говори, я слушаю! – сказала Джинни и, повернувшись к нему спиной, снова начала рисовать. – За что же ты извиняешься?

– Во-первых, за то, что не предупредил тебя, что Ник женат на Мелиссе Фаррелл. В результате ты попала в нелепое положение. Во-вторых, я не должен был говорить Нику, что мы обойдемся одной спальней. Ты почувствовала себя очень неловко. Мне жаль, что все так получилось.

Джинни хмыкнула и попыталась сосредоточиться на деталях ворот. Сол тем временем сел на диван и молча уставился на ее округлую попку и стройные ноги, обтянутые трико.

– Я перенес на тебя свое презрение к твоей матери, – наконец произнес он. – Конечно, я не имел на это никакого права… Пожалуй, лучше оставить эту скользкую тему! – воскликнул он, заметив, как напряглись ее плечи. – Как она себя чувствует? Надеюсь, вполне оправилась после аварии?

– Да, мама в полном порядке, – скороговоркой ответила Джинни, вспомнив, какой скандал закатила ей Энн Синклер, узнав, что Сол познакомил ее с Мелиссой Фаррелл.

– Теперь твоя очередь, – сказал он.

– Моя? – нахмурилась Джинни. – Ах, да! Как себя чувствуют твои родители? – приторным голоском спросила она.

– Спасибо, прекрасно! Папа выписался из больницы, но все еще скачет на костылях. Слава Богу, его нога хорошо заживает. Предлагаю оставить родителей в покое и переключиться на нас самих! – благодушным тоном произнес Сол. – Я приглашаю тебя в ресторан! Или, если хочешь, в театр!

– Я даже не знаю, что ответить, – призналась Джинни, опасаясь, что растает от такой вежливости и не устоит перед его неотразимой внешностью. А для капитуляции она пока не созрела. Но, с другой стороны, разве ей не хотелось, чтобы они познакомились случайно, не обремененные идиотскими интрижками своих родителей? Фактически Сол ей сейчас и предлагал именно это.

– Так как же? – не унимался тот. – Ты согласна? Или у тебя уже есть постоянный парень? Не помирилась ли ты с Джеми?

– Нет, что ты! Я даже не видела его после вечеринки в ночном клубе.

Услышав наглую ложь, Сол поджал губы и, подавив желание рассказать о встрече с ее дружком в воскресенье, решил, что уже не удовлетворится банальной физической близостью с этой лгуньей. Нет, он очарует ее, заставит влюбиться в него и отвергнуть Джеймса Калверта и остальных кавалеров. И только потом, получив свое, заявит, что он вполне насытился и более в ней не нуждается…

– Если у тебя нет постоянного парня, то почему бы тебе не дружить со мной? – спросил он.

Джинни готова была ответить, что боится сейчас же упасть в его объятия, но ей мешали правила приличия. И потому она спросила:

– По-твоему, это настолько просто? А как же наши родители?

– Я забыл, что без них мы ничего не можем решить! – пошутил Сол. – Может, пригласим твою мамочку на ужин?

– Неплохая мысль, – улыбнулась Джинни, – я подумаю. – Сол невозмутимо кивнул, хотя его так и подмывало обозвать ее надменной стервой. Тут Джинни как раз внесла последний штришок в картину и с довольным видом обернулась: – Готово! Как ты полагаешь, Сюзи она понравится?

– Несомненно! Мелисса однажды сказала мне, что первым словом, которое Сюзи произнесла, было «осел», а не «отец», как считает Ник.

– По-моему, Сюзи любит отца больше, чем мать, – сказала Джинни. – А Ник в ней просто души не чает!

– Ты ведь тоже обожала отца, не так ли?

– Да, папа был нежным и заботливым и никогда меня не наказывал, потому что не переносил моих слез. Когда я совершала какой-то проступок, он убегал в гольф-клуб, чтобы не присутствовать при экзекуции, которую устраивала мне мама.

Воспоминания растрогали Джинни до слез, и она перевела взгляд на картину.

– Пожалуй, пусть повисит здесь до утра! Так она быстрее высохнет. Ты завтракал? Я как раз собиралась приготовить салат и омлет. Если хочешь, можешь ко мне присоединиться!

– С удовольствием! – улыбнулся Сол, и ее сердце затрепетало. – А не купить ли вина? Бутылочка нам не помешает! – Он вскочил с дивана.

– Магазин за углом.

– О'кей, я мигом туда слетаю!

Едва Сол ушел, Джинни быстренько умылась, причесалась, сделала макияж и только потом занялась приготовлением завтрака, решив, что розы могут полежать еще немного в раковине.

Сразу же обратив внимание на макияж, Сол мысленно отметил, что без косметики Джинни выглядит моложе и симпатичнее, и нахмурился, подумав, что некоторые женщины имеют скверную привычку мазаться всякой пакостью даже перед тем, как открыть посыльному из молочного магазина.

Заметив, как насупилась его физиономия, Джинни испуганно спросила:

– Что-нибудь не так?

– Нет, все в порядке! – расцвел в улыбке Сол. – Просто задумался о работе. Штопор у тебя есть?

– Конечно! – Джинни порылась в ящике кухонного стола. – Вот, пожалуйста! Я достану бокалы! – Она привстала на цыпочках и потянулась к верхней полке.

– Позволь, я тебе помогу! – Сол встал у нее за спиной и, беря посуду, невольно прижался к ней, согрев жарким дыханием ее щеку.

– Благодарю! – выдохнула Джинни, чувствуя сердцебиение, и отошла к тостеру, чтобы проверить, готовы ли гренки.

Она решила, что одного салата с омлетом Солу недостаточно, ведь салат – пища кроликов, а не мужчин. Впрочем, напрасно последние пренебрегают им: кролики славятся повышенной половой активностью… Сообразив, что унеслась чересчур далеко в своих фантазиях, она покраснела и поспешно предложила Солу сесть за стол.

– Завтрак готов!

Ее крохотная кухня оказалась тесноватой для двоих. Беря солонку или перечницу, Сол то и дело прижимался к ней бедром или касался ее пальцев. А наливая ей вина в бокал, он как бы случайно задевал рукой ее грудь. Джинни так перевозбудилась, что мало ела, но много пила.

– Пропал аппетит? – удивился Сол. – Позволь мне доесть твой омлет. – Он чуть коснулся локтем ее груди, потянувшись к тарелке. Джинни поспешно встала.

– Кофе будешь? – Голос ее звенел как натянутая струна.

– Спасибо, нет, – тактично отказался Сол, предчувствуя, что она не станет пить возбуждающий напиток. – Все очень вкусно!

Он был приятно удивлен, обнаружив у Джинни кулинарные способности, пусть и в зачаточном состоянии. Раньше ему казалось, что она из той категории женщин, которые едят раз в сутки – вечером и, разумеется, исключительно за счет мужчин.

– Спасибо за букет! – сказала Джинни. – Розы великолепны! Я найду им подходящее место, у меня есть чудесная ваза.

– А если ее и нет, можно использовать молочную бутылку, – улыбнулся Сол. – Почему ты не полюбопытствовала, какой еще я сделал тебе подарок?

– Ты хочешь конфет? Хорошо, я открою коробку, – сказала Джинни.

– Нет, я подразумеваю другую, продолговатую! – Он взял со столика третий сюрприз, о котором Джинни совершенно забыла, и протянул его ей: – Открывай!

Джинни с опаской взяла аккуратный сверток и встревоженно спросила:

– Что это?

– Откроешь – увидишь! – ответил Сол. Джинни с подозрением покосилась на него и надорвала упаковку. На дорогом футляре золотыми буквами значилось название известной ювелирной фирмы. Она вздрогнула и решительно затрясла головой:

– Я не могу это принять!

– Ты же не знаешь, что внутри! – вскинул брови Сол.

– Вещь явно дорогая! – сказала Джинни. – Забери ее, умоляю!

Поколебавшись, Сол взял футляр, но лишь для того, чтобы его открыть. На темном бархате сверкнули бриллиантами и сапфирами изящные женские часики с браслетом.

– Ну, разве они не прелестны? – спросил он, надеясь увидеть алчный блеск в ее глазах. Но она покачала головой:

– Вещица прекрасная, но я не приму ее!

Этого Сол не ожидал, однако с улыбкой спросил:

– И что же мне, по-твоему, с ними делать? Носить самому?

Он надел часы на запястье. Джинни рассмеялась: они смотрелись довольно нелепо на его волосатой ручище, да и золотой браслет не застегивался.

– Вот видишь! – вздохнул Сол. – Мне они не годятся. Зато тебе придутся впору! – Ловко стянув часы, он надел их на руку Джинни, которая даже прикусила губу, борясь с соблазном принять подарок.

– Нет, не могу, – чуть слышно сказала она, надеясь, что он не обидится. – К тому же я испорчу их краской, мне нельзя носить дорогие украшения!

– Я думал, они станут символом нашего примирения. – Он погладил ее по руке. – А когда у тебя день рождения?

– Ты опоздал! Я родилась в марте. Пожалуйста, оставь часы у себя. Если мы не поссоримся, я, возможно, и приму их в подарок к Рождеству. Договорились?

– Хорошо, – сдался Сол: по его плану ей следовало бы к этому моменту оставаться только в часах… – Может, мне забрать и цветы? И конфеты? – насмешливо спросил он.

– Нет, их я возьму в качестве компенсации за твое прежнее плохое поведение! – дрогнувшим голосом ответила она.

– Слушаюсь, мадам! – галантно поклонился Сол, решив изменить свой стратегический план. Ему пришло в голову, что Калверт, возможно, уже рассказал ей об их разговоре. Поэтому-то она и вела себя так осторожно: отказалась от дорогой вещи, отклонила предложение сходить в ресторан или в театр. – Мне нужно вечером быть в гарнизоне, – сказал он. – Я позвоню тебе завтра, и мы договоримся об ужине. О'кей?

– Ладно, – согласилась Джинни, предвкушая интригующую завязку романа с красивейшим из всех мужчин, с которыми она встречалась. Вот если бы еще родители оставили их в покое! Тогда они бы точно стали друзьями! Нет, нельзя быть такой наивной! Они бы стали любовниками! Представив себе это, она поспешно открыла входную дверь.

– Ты продрогла! – воскликнул Сол, заметив, что она дрожит, и, коснувшись пальцем ее щеки, наклонился и поцеловал ее в губы. Потом резко повернулся и сбежал по лестнице в темноту.

Джинни подождала, пока взревет мотор его автомобиля, заперла дверь и обхватила руками плечи. Блаженная улыбка блуждала по ее губам. Но в сердце рядом с радостью затаилась тревога. Лучше бы он не покупал ей часов! Зачем было так торопиться? Может, он, по примеру сэра Дэвида, решил пойти ва-банк? Она содрогнулась и, нахмурившись, пошла греть чайник: озноб усиливался.