Текст книги "Женатый мужчина"

Глава 10

Они шли к нам по лужайке: Триша безумно жестикулировала, а Чарли казался еще более красивым, чем я его помнила. На нем был элегантный льняной пиджак, и он слегка склонил голову, прислушиваясь к тому, что говорила Триша. Но глаза его сияли и были направлены прямо на меня. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица, потом от ног и утекла прямиком сквозь подошвы моих модных итальянских туфелек.

– Люси! – воскликнула Триша и ухватилась за меня длинной загорелой рукой. – Эй, Люси, послушай! – Она остановилась и перевела дыхание. – Этого парня зовут Чарли Флетчер, и – о боже, – она театрально закатила глаза, – ты будешь в восторге! Ты будешь так рада, что я вас свела!

Я онемела. Я не могла ни вздохнуть, ни выдавить хоть слово. И даже не могла на него взглянуть. Я не сводила глаз с Триши.

– Ты не поверишь, – тараторила она. – Представь, я как раз рассказывала Чарли о твоих антикварных штучках из амбара, о том, что ты занималась антиквариатом в Лондоне и что хотела бы найти работу, пока я буду присматривать за ребятами и все такое, и тут Чарли говорит: «Постой-ка, Триша. У меня есть один друг, у которого тут неподалеку антикварная лавочка, и ему нужны помощники. Как думаешь, ей это подойдет?» А я отвечаю: «Что??? Подойдет? Да это ей идеально подойдет!» Правда, Люси? – Она просияла. – Люси? Чарли?

Она оглянулась на Чарли, но тот пристально смотрел на меня. Похоже, он совсем ее не слушал.

– Ну надо же, просто поразительно, – наконец произнес он. – Это вы! Мы же знакомы, не правда ли? Только не говорите, что я схожу с ума.

Я чувствовала, как у меня горят щеки.

– Н-нет, – пролепетала я. – С головой у вас все в порядке. Да, точно, мы встречались в Лондоне.

– В Лондоне, – он медленно кивнул. – Точно. Именно. Ну надо же, как странно. – Он ошарашенно моргнул. – Знаешь, – вдруг проговорил он, уже не глядя на меня и поворачиваясь к Трише, – это нелепица какая-то. Раньше, не считая последних нескольких недель, я постоянно встречал вот эту девушку. Почти каждый день. Очень странно. И теперь – вы только посмотрите, – он обернулся и изумленно провел рукой по волосам, – она опять здесь. Здесь!

Триша недоуменно сдвинула брови:

– Секундочку, ты о чем это?

– Это было просто удивительно, – Чарли потрясенно покачал головой. – Куда бы я ни пошел в Лондоне, в каждом магазине, в автобусе – она была везде! – Он замолк и показал на меня пальцем. – Тебя Люси зовут, да?

– Да, Люси, – в ужасе выпалила я: пот уже катился с меня ручьем. «Да ладно, – испуганно подумала я. – Ну не каждый же день я его преследовала и не все время в автобусе или в магазине – это уж слишком!» Я чувствовала, как от шеи к груди растекается пунцовый румянец, и видела, что Джек смотрит на меня во все глаза.

– Ты же не будешь отрицать? – упрямо настаивал Чарли. – Мы постоянно наталкивались друг на друга! На людной улице, в супермаркете – ты все время стояла позади меня в очереди! И знаешь, что самое странное?

Я покачала головой. Хихикнула, как дурочка. И подумала: смогу ли я тихонько улизнуть и умереть так, чтобы никто не заметил?

– Готов поспорить, на днях я видел тебя где-то в другом месте. Всего лишь краем глаза, тогда я даже не понял, но с тех пор ломаю голову, пытаюсь припомнить, где же я тебя… – Он нахмурился, опустил голову и уставился на содержимое бокала.

«О боже, только бы он не вспомнил», – молилась я, позволив себе вздохнуть, когда он наконец отвел от меня взгляд. Дыши, Люси, дыши, так и умереть недолго. Сердце колотилось, как бешеное, и не только оттого, что мне грозило разоблачение. Я же совсем забыла, что у него такие чудесные темные кудри, что на висках пробивается седина, что он…

– И еще ты всегда была с собакой! – воскликнул он, вдруг резко подняв голову.

– С собакой? – нахмурился Джек.

– Да, ты вечно таскала с собой маленькую собачку! – не унимался он. – В основном под мышкой, и ты без конца гуляла с ней по моей улице! Вся красная, тяжело дыша. Помню, я работал за столом у окна, и мне было так тебя жалко. Ты все время таращилась по сторонам дикими глазами, как будто кого-то выглядывала. Один раз я чуть не открыл окно и не закричал: «Ну что тебе надо? Что ты ищешь, черт возьми?»

Я чуть в обморок не рухнула. Слава богу, что он этого не сделал! Теперь все выжидающе на меня смотрели.

– Траву, – наконец прохрипела я.

– Траву? – Джек был ошарашен. – Ты искала траву? – Он вытаращился на меня. – Ну ничего себе! А я и не знал, что ты употребляешь, – ахнул он. – Всегда была такой тихоней. И вот оказывается, что ты таскаешься по лондонским улицам, как обезумевшая, в судорожных поисках следующей дозы!

– Да нет же, нет, траву для собаки! Чтобы она могла… ну, вы понимаете… сделать свои дела. Очень уж привередливый песик попался, не мог это делать на тротуаре. Ему нужна была мягкая поверхность, чтобы…

– Чтобы брызг не было? – предположил Джек. – Ну да, как же без этого. Я всегда сначала кладу в унитаз кусок туалетной бумаги, чтобы, так сказать, смягчить удар. – Он почесал затылок – Ну надо же, Люси, как интересно. А я и не знал, что ты у нас эксперт-кинолог.

Должен признать, я по-собачьи только в постели… О, привет. – Он вдруг замолк и уставился на пупок Триши, в котором сияло колечко. – У тебя пупок проколот.

– По-собачьи? О чем это вы?

Я обернулась и увидела Джесс. О боже, только ее мне и не хватало! Я с облегчением увидела, что Триша взяла Джека под руку и ведет его в кусты, видимо, чтобы он получше рассмотрел ее проколотый пупок. Джек выглядел весьма заинтересованным. Ненадолго же хватило его платонической жизни.

– Так о какой собаке шла речь? – спросила Джесс.

– О, это йоркширский терьер Тео и Рэя, – пробормотала я. – Помнишь, я часто ходила с ним гулять. В Лондоне.

– Ты? – Она оторопела. – Не знала. Ты же вроде называла его отвратительным маленьким заморышем. Привет. – Последние слова относились к Чарли. Джесс одарила его сияющей улыбкой: да уж, его отвратительным заморышем никак не назовешь. Она многозначительно посмотрела на меня и замерла в ожидании.

– О, хм-м… это моя лондонская подружка Джесс О'Коннор, – пробормотала я. – А это… – И тут я осеклась. Меня охватила паника. О черт! О черт, черт, черт! – Это… это Чарлз, – уныло заключила я.

Он удивленно поднял брови.

– Нет, что ты, можешь звать меня Чарли. Чарлзом меня с начальной школы никто не называл.

– Чарли, – задумчиво проговорила Джесс, растягивая это слово, смакуя его, как удав кролика. И тут она прищурилась и ослепительно улыбнулась. – Неужели. И откуда вы знаете Люси, Чарли?

Я почувствовала, как целое ведро крови прихлынуло к лицу, и поняла, что больше всего мне сейчас хочется проснуться в холодной больничной койке и обнаружить, что все это было ужасным сном, приснившимся мне после ввода анестезии, и теперь мне предстоит только одна задача: выбрать в больничном меню фруктовый коктейль или яблочный пирог. Поверить невозможно: я стою и разговариваю с ним! Невероятно: мужчина из моих фантазий, плакат с портретом которого висит на стене моей воображаемой спальни, стоит прямо передо мной, и рядом с ним – моя лучшая подруга, которая намерена допросить его жесткими методами!

– Вообще-то, мы не знакомы, – ответил Чарли, – но я как раз говорил о том, как в Лондоне мы постоянно случайно натыкались друг на друга. Это было невероятно, мы…

– Послушай, эта работа… – выпалила я, отчаянно пытаясь прекратить разговор о наших лондонских встречах и избежать пронзительного взгляда Джесс. – Не хочу показаться наглой, но Триша говорила что-то про работу. Про антикварный магазин.

Сначала он не понял, потом сообразил.

– О! Да, точно. Мы отвлеклись. Да, магазин принадлежит моему другу, его зовут Кит Александер. Вообще-то, он называет свой магазин складом, и, наверное, это справедливо, потому что помещение очень большое. Магазин находится во Фрэмптоне, в старом трехэтажном особняке. Кит всегда занимался торговлей в одиночку, но сейчас уже не справляется, и ему нужны помощники. Тебя бы заинтересовала такая работа?

– О да, безусловно, – обрадовалась я, надеюсь, не очень бурно, чтобы он не подумал, что я наглая. – У моей мамы лавочка на Портобелло-роуд, и я кое-что смыслю в торговле антиквариатом. Мы с Джесс ей помогали, правда, Джесс? – взволнованно проговорила я.

– Да, но всего лишь пару часов утром в воскресенье, – настороженно подтвердила Джесс и повернулась к Чарли: – Люси не все тебе рассказала. Она раньше работала в отделе фарфора аукциона «Кристи». Она – специалист по европейскому фарфору, а не продавщица. Ты же хотела устроиться в аукционный дом в Оксфорде, Люси? Или попробовать поступить на отделение истории искусств в университет? Найти что-то более интеллектуальное.

– Хотела, – прошипела я, проклиная все на свете и молясь, чтобы Джесс исчезла. – Но это только для начала, Джесс. – Я улыбнулась, сверкнув на нее зубами.

– Да, но ты же не хочешь поступить на работу «для начала», а потом бросить бедного парня в подвешенном состоянии!

А ты не хочешь обнаружить за завтраком мышьяк в своей тарелке?

– Разумеется, я бы никогда не сделала ничего подобного! – рассмеялась я.

– Думаю, самое лучшее – поговорить с Китом откровенно, – вмешался Чарли. – Скажи, что ты бы хотела с ним поработать, но собираешься в дальнейшем найти что-то посерьезнее. Что позднее можешь приступить к поискам другой работы. Поговори с ним честно.

– Конечно, – согласилась я, кивая с серьезным видом и изо всех сил пытаясь казаться честной.

– Надо признать, для помощницы в магазине у тебя слишком высокая квалификация. Но с другой стороны, у Кита куча знакомых в мире антиквариата. Особенно здесь, в Оксфорде. В любом случае он может быть тебе полезен.

– И я очень хочу с ним познакомиться, в любом случае! – просияла я, глядя в его шоколадные карие глаза и думая: «О да, да, очень хочу. Очень хочу познакомиться со всеми твоими друзьями. Вот только пусть Джесс уйдет. Джесс, вали отсюда». Но она по-прежнему нагло пялилась на меня.

– Между прочим, я как раз хотел заглянуть к нему в пятницу по пути в Бристоль, – заметил Чарли, задумчиво почесывая подбородок – Может, я заеду за тобой и мы поедем вместе?

Я чуть в обморок не грохнулась от радости. Вот они, эти волшебные слова. Я Заеду За Тобой, И Мы Поедем Вместе. О да, в его объятиях. Совершенно обнаженная, если не считать волчьей шкуры.

– Это было бы здорово, – пискнула я.

– Но вам же совсем не по пути, – встряла паршивка Джесс. – Мы Фрэмптон по пути из Лондона проезжали. Он же совсем не по дороге в Бристоль, разве нет? Разве он не в другую сторону?

– Нет, нет, не так уж он и далеко, – беззаботно проговорил Чарли. – Триша показала мне, где ты живешь, Люси. Я заеду в десять, ладно? Устроит?

– Отлично, – я блаженно улыбнулась. Джесс тоже улыбнулась.

– Отлично, – повторила она нарочито сладким голоском, многозначительно взглянула на Чарли, сложила руки на груди и подняла подбородок, как человек, глядящий в лицо грозе. Но он смотрел не на нее, а на меня. Джесс оглянулась.

– Чудная вечеринка, не так ли, Чарли?

– Что? – Он отвел от меня глаза и проследил за ее взглядом. – О, да, конечно. Замечательная.

– Так много красивых людей, – задумчиво протянула она. – Точнее, красивых женщин: на их фоне чувствую себя полной деревенщиной. А ведь все должно быть по-другому: ведь я приехала из Лондона! А где твоя красавица?

– Извини?

– Твоя жена здесь? Или ты пришел один?

– А, ты об этом. Хм-м… да, я один…

– Но ты же женат?

– Вообще-то, да, но…

– Ой, смотрите, мальчики! – торопливо прервала их я. В этот момент неожиданно появились Тереза, Бен, Пьетро и Макс. – Привет, Тереза! – выкрикнула я с большим усердием, чем требовалось.

– Они совсем расхулиганились, – сказала Тереза и подошла к нам, крепко ухватив несколько пар маленьких ручонок – Я думала, что надо бы отвести их домой и уложить в постель. Макс вообще ведет себя как мартышка. Просит у официантов коктейли с бакарди! Джесс рассмеялась:

– Маленький проказник. В этом возрасте от них спасенья нет. А у тебя есть дети, Чарли? – Вот так, быстрее, чем змея, высунула свой ядовитый язычок.

– Дочь Эллен. Ей восемь лет.

Мое сердце упало. И в голове закружилась тысяча вопросов. Почему только одна дочь? Неужели больше не получилось? Или же в постели с женой не ладится? Кстати, как твоя сексуальная жизнь? Если не очень, могу ли я предложить свои услуги? И к слову, что ты думаешь по поводу открытого брака?

– Как мило, – проворковала Джесс: она еще не закончила экзекуцию. – Ой, прости, забыла – твоя жена сегодня здесь? – Она оглянулась, посмотрев в том числе и на меня.

– Нет, она уже пару дней неважно себя чувствует. Простыла и решила пропустить вечеринку. Сейчас наверняка расслабляется перед телевизором с коробкой шоколадных конфет. А это твои малыши, Люси? – Он улыбнулся Бену и Максу, которые мутузили друг друга в траве из-за банки колы.

– Да, да, мои. Бен и Макс. Мальчики, это мистер Флетчер. Он предложил вашей мамочке работу. В магазине. Правда, здорово?

– О, круто, теперь ты не будешь такая дерганая, – ляпнул Бен, поднимая голову. – Мне больше нравится, когда ты работаешь.

Макс проиграл в драке за колу и смотрел на Чарли с земли, прикрыв глаза рукой.

– А мы тебя недавно видели, – вдруг произнес он. – Я тебя помню. Ты стоял около того белого дома! Там еще прудик во дворе.

Чарли нахмурился, а потом его лицо прояснилось.

– Точно! – воскликнул он. – Точно! Черт, а я все не мог вспомнить, где же я тебя видел: твоя машина стояла напротив моего дома!

Это мне только кажется, или краски вокруг на самом деле потускнели? Как будто Бог нечаянно нажал на кнопку яркости на пульте дистанционного управления?

– Да, мамочка хотела, чтобы Бен послал письмо, – продолжил Макс, поднимаясь с земли. – Только это было не настоящее письмо, а старый счет за газ.

– Что за чушь ты несешь, Макс! Это был не старый счет, просто письмо немножко испачкалось! – выдавила я. – Помялось на дне сумки. Ну что, мальчики, готовы идти?

– А потом они с Беном поругались, потому что Бен сказал, что не пойдет опускать письмо, а мама ответила, что она тогда его прикончит.

– Ха-ха-ха! – залилась я веселым смехом, а Джесс подняла брови. – Уверена, дорогой, мистеру Флетчеру не хочется выслушивать рассказ о наших домашних ссорах и бедах. Пошли, Макс. – Я схватила сына так сильно, что чуть не вывихнула ему плечевой сустав.

– Да ладно, знакомая ситуация, – с улыбкой проговорил Чарли. – У меня тоже «синдром коричневого конверта»: я их просто не открываю. Так и гниют на дне ящика. Но мне ни разу не приходило в голову отсылать их обратно. Оригинальная мысль! – Он улыбнулся, глядя на Макса. – Я как раз говорил твоей маме: у меня есть дочка, она ненамного старше тебя. Ей восемь лет.

– Но это намного старше. Мне-то всего четыре с половиной. Но для своего возраста я очень зрелый. – Он приосанился. – Очень хорошо развит.

– Еще бы, – усмехнулся Чарли. И сказал, обращаясь ко мне: – Это у нас главный хулиган?

– О нет, что ты, хулиган – это еще мягко сказано, – ответила я. – Говоря о Максе, придется употребить словечко покрепче. Шпана – уже ближе к правде. Иногда мне кажется, что я вообще не умею его контролировать.

– Ага. Значит, у вас ситуация вроде «подожди, пока папа вернется с работы»?

– Нет, нет, наш папа умер. Нед погиб четыре года назад.

– О, мне очень жаль.

Повисла тишина. Он пристально посмотрел на меня, как мне показалось, искренне. Его глаза излучали тепло и сердечность, и у меня возникло такое чувство, что между нами промелькнуло что-то невысказанное… хотя рядом стояли и Джесс, и Тереза, и мальчики. Я понимала, что жадно пожираю его глазами, но дело было не только в этом. Как мне казалось, он рассматривал меня так же внимательно, с таким же бесстыдным интересом.

– Ну ладно, пошли, – сказала Джесс в самый неподходящий момент. – Мальчики вымотались, да и мы тоже всех утомили. Розанна уже ушла, так что… – Она повернулась к Чарли и мило, но предостерегающе ему улыбнулась. – До свидания. Была рада познакомиться.

– Я тоже. – Он улыбнулся в ответ, не замечая ее враждебности. Потом повернулся ко мне. – Пока, Люси. – Он наклонился и легонько поцеловал меня в щеку. – Значит, до пятницы?

– Да! – выпалила я. – Супер.

– Пока, мальчики. – Он весело помахал им рукой. – Тереза. – Он кивнул. Потом взял бокал, развернулся и пошел к остальным гостям.

Пару секунд я стояла неподвижно и смотрела, как он уходит. Я была околдована. Парализована. Когда я наконец обернулась, все уже ушли. Я сняла туфли, взяла их и поспешила за Терезой, Джесс и мальчиками по поросшему травой склону. Мы шли через парк к озеру в неловкой тишине.

– Давайте наперегонки, мальчики! – вдруг крикнула Тереза, почувствовав, что атмосфера слишком напряжена. Мальчики завизжали и понеслись к дому, а она побежала впереди.

Теперь мы с Джесс остались вдвоем. Джесс сложила руки на груди и тяжело вздохнула.

– Ох, Люси. Будь осторожна. Будь очень, очень осторожна.

– Что? – Я чувствовала, что лицо у меня до сих пор горит, и поэтому не смотрела на нее, а уставилась на мальчиков, бегущих впереди, и сделала вид, что ничего не понимаю. Сердце ухало, как бешеное.

– С этим мужчиной. Ты знаешь, о чем я. Господи, да даже я почувствовала токи между вами, а я, между прочим, недавно родила! И уже несколько месяцев как моя интуиция не работает!

– Что, правда? – Я замерла и коснулась ее руки. – Значит, не одной мне это показалось? Это не просто мое воображение? Ты тоже это почувствовала?

Она горько рассмеялась, сбросила мою руку и пошла дальше.

– О да, почувствовала, еще как. Между вами тысяча вольт пробежала, причем обоюдно, но видишь ли, Люси… – Она запнулась. – Не хочу огорошивать тебя реальностью, быть голосом твоей совести и понимаю, что тебе пришлось нелегко и ты заслуживаешь счастья, но ты знаешь, что я думаю по этому поводу.

Я подняла раскрасневшееся лицо к прохладному синему бездонному небу.

– Знаю, – пробормотала я. – Что он женат. Но Джесс… ведь если ты права, если мы обе правы, и между нами пробежало электричество, тогда… – Я замялась. – Тогда, значит, что-то все-таки не в порядке? С его браком, я имею в виду? – с надеждой произнесла я.

– Почему ты так решила – потому что он засмотрелся на симпатичную девушку на вечеринке? Умоляю, с его супружеской жизнью все может быть в идеальном порядке, но при определенных обстоятельствах между людьми все равно возникает влечение. Это вовсе не значит, что брак на грани развала: просто человек испытывает искушение. Пьяная вечеринка, заграничная конференция… Это меня и пугает.

– Ты сейчас говоришь о вас с Джейми, – заметила я.

– Да, – вздохнула она. – Может, и так. И может, причина, по которой меня грызет ревность и подозрения, в том, что в его жизни такое может случиться: его на каждом шагу подстерегают искушения, а вот меня – нет. – Она задумчиво прищурилась. – В глубине души я, конечно, верю, что он мне не изменяет. Просто я… ну ладно, предположим, что он был на вечеринке вроде сегодняшней и какая-то одинокая девчонка начала строить ему глазки, как ты только что строила Чарли. Сама посуди, что делать несчастному мужику? Он же обычный мужчина! Жалкий примитивный организм, запрограммированный следовать инстинктам. И скажи, что мне остается делать? И что остается делать жене Чарли? Она дома, одна, с ребенком, простужена и даже не подозревает, что какая-то шлюшка, охотница за чужими мужьями пялится на ее мужа и назначает ему свидание!

– Это не свидание, – прошипела я. – Мы едем узнать насчет работы.

– Насчет работы, на которую ты при нормальных обстоятельствах не позарилась бы, – фыркнула она.

Я попыталась ответить честно:

– Может, и нет, и уж в Лондоне точно нет, но, Джесс, во всей этой ситуации есть что-то, что заставляет меня сделать еще один шаг. Я должна… я просто должна увидеть, что там, за углом. Я уже не могу остановиться.

– Если ты уже сейчас не можешь остановиться, то потом вообще потеряешь контроль над собой, – печально проговорила она. – Сейчас самый лучший момент, Люси, поверь. Не надо заворачивать даже за первый угол. Сейчас самое время позвонить ему и сказать: «Вообще-то, я тут подумала и решила: забудь обо всем, приятель. Не приезжай. Я сама как-нибудь разберусь с работой, большое спасибо.»

Мы уже подошли к садовой калитке, и Розанна, которая вернулась раньше остальных, открыла нам дверь дома.

– Самое ужасное то, что я понимаю: ты права. Просто я…

– Просто ты не можешь забыть приятный разговорчик в саду и мечтаешь о том, чтобы лечь в кровать и пофантазировать на эту тему в одиночестве. И удивиться, какое же это чудо: ведь уже четыре года ты ничего подобного не испытывала.

– Точно! – ахнула я, поворачиваясь к ней. – Дело именно в этом.

– И ты вспоминаешь, каково это, когда ошеломляюще красивый мужчина так на тебя смотрит и так целует тебя в щеку…

– Да. Ты абсолютно права, Джесс.

– И поскольку со смерти Неда никто еще не пробуждал в тебе такие чувства и не волновал тебя так сильно, ты…

– Я что?

– Ты хочешь узнать, настоящее ли это чувство. Хочешь посмотреть, под силу ли тебе оживить старые сухие корни и снова впитать влагу. Но ты, разумеется, не стала бы делать глупости и поступать непорядочно. Ты не пойдешь с этим парнем до конца: общение в горизонтальном положении и без одежды исключено.

– Вот именно, Джесс! Исключено. Я бы в жизни ничего подобного…

– Чушь, – отрезала она. – Ты безнадежна, Люси, ты это знаешь? Идешь ко дну. Поверь, дорогая, как только твоя задница коснется табурета в уютном деревенском пабе – а нет никаких сомнений, что именно там ты и окажешься, после того как для виду сначала познакомишься со своим будущим работодателем, – в тот самый момент, когда ты увидишь перед собой бутылку шабли и тарелку с креветками…

– Э-э-э-эй!

Вдруг в темноте раздался клич. Джесс замолкла на полуслове. Мы удивленно обернулись, вгляделись в полутьму и увидели, что по холму к нам направляется Роуз. Она неуверенно семенила по лютиковому полю на очень высоких каблуках и лихорадочно размахивала руками.

– Черт. Только ее нам не хватало, – ругнулась Джесс.

Я вдруг почувствовала себя ужасно. Господи, ведь я с ней даже не попрощалась. Я была так занята разговором с Чарли, что даже не поблагодарила ее за вечеринку в мою честь! Я поспешила ей навстречу босиком. Она бежала, тяжело дыша и прижимая к груди кружевной платочек.

– Ох, Роуз! Извините, как же я нехорошо поступила! Даже не нашла вас и не поблагодарила. А вечеринка вышла такая славная, правда, только вот мальчики устали, и мы подумали, что можно ускользнуть, не нарушая веселья. – Я встревоженно взяла ее под руку, и остаток пути к амбару мы прошли вместе.

– Что ты, ничего страшного, – сдавленно проговорила она, отмахиваясь от моих извинений своим платочком. – Ты права, надо уложить мальчиков спать, как ты и говоришь, это совершенно правильно. Хотя вместо тебя этим должна была заняться Триша. Я попросила ее отвести мальчиков в дом, если понадобится, поэтому позвала ее на вечеринку, черт возьми! А не для того, чтобы она флиртовала с моим племянником, чем она сейчас и занимается!

Я улыбнулась, вспомнив, как заблестели глаза Джека, когда он увидел камешек в пупке Триши.

– Мне кажется, он не против.

– Конечно, не против! Эта маленькая лиса как раз по его части! Но я пришла сказать, что вы все в этом доме никак не уместитесь, а в особняке полно места. Вы как вообще планировали разместиться, ума не приложу?

– Мы с Джесс в одной комнате, а Тереза и Розанна…

– Нет, нет, ничего не хочу слышать! А, вот и Тед. – Она обернулась. – Пришел за багажом. Тед! А ну, живее. – Она нетерпеливо подозвала молчаливого и обиженного Теда, который покорно плелся по холму нам навстречу. – Тед, иди и принеси со второго этажа багаж леди Розанны, она покажет тебе, где он лежит. Джесс, где ваши вещи?

– О боже, она и вправду смотрела справочник, – прошептала Розанна, проходя мимо меня, чтобы показать Теду ее «багаж».

– Я останусь здесь с сыном, – твердо произнесла Тереза.

Роуз посмотрела на нее, как на мерзкое насекомое, выползшее из дровяного сарая.

– Да, да, безусловно. Так будет разумнее. Ваш сын – друг Бена, не так ли? – спросила она, как будто в этом и заключалось единственное предназначение Терезы. – Можете оставаться здесь, а Джесс с Розанной пойдут со мной в Незерби, где им отведут отдельные спальни. Некоторые гости после вечеринки решили остаться, но места все равно хватит. Так будет лучше. Все взяли багаж? Следуйте за мной, друзья мои.