Текст книги "Искушение"

ГЛАВА 3

Грэнт удалился, захватив с собой полную бутылку виски и оставив Аманду в одиночестве, о чем она, впрочем, только и мечтала. У себя в комнате он уселся с бокалом за стол, чтобы успокоиться и все обдумать. Он не знал, кого бы хотел задушить сначала: своего недоразвитого брата или эту пароходную проститутку, которая теперь сидит за его обеденным столом, а скоро будет сладко спать под одной крышей с ним. Каким же образом эта вульгарная девка заставила впустить ее? Ведь Чалмерс был опытен в обращении с подобными «гостями». Значит, причина в ее наглости и развязности. Разумеется, теперь она выберет себе лучшую комнату, будет постоянно надоедать слугам. Мысль о ее присутствии в доме предков, о том, что ее грязные тряпки перекочуют в шкаф его любимой покойной матери, а сама она будет сладко посапывать в постели, предназначенной для близких друзей, заставляла Гарднера скрипеть зубами. Как же ему хотелось вышвырнуть вон эту наглую маленькую шлюху! Прогнать ее пинками обратно в ту грязь, откуда она явилась!

Несомненно, это можно сделать. Но как найти выход из этого дурацкого положения? Тяжело вздохнув, Грэнт налил себе еще виски и поудобнее устроился в глубоком кожаном кресле. Его мысли обратились к младшему брату.

В возрасте двадцати трех лет, всего на три года моложе его, Тэд проявил себя безответственным мальчишкой. Названный Теодором Чадвиком Гарднером в честь пра-прадядюшки Тео, Тэд считался белой вороной в их семье, одной из самых известных семей в Кентукки, корни которой уходили к английскому двору. Тэд рано проявил склонность проматывать наследство и всегда был одержим глупостями. Это был мужчина-ребенок, на которого и сердиться-то было невозможно. Он кидался во всевозможные авантюры, совершенно не думая о последствиях. Много раз за последние десять лет Грэнту приходилось вызволять брата из неприятностей. Тэд был на редкость «изобретательным» малым: его проделки простирались от таскания яблок из соседнего сада и пожара на сеновале (мальчик первый раз попробовал сигару), до попоек с дружками – всегда в долг. Грэнт рассчитывался с возмущенными хозяевами таверн и садоводами, платил юным шлюхам, а однажды даже возместил ущерб за призового скакуна, который сломал ногу, когда Тэд скакал на нем во время грозы.

– Может быть, это моя вина, что он ведет себя так. Но, видит Бог, я делал все от меня зависящее, чтобы заменить ему отца, – размышлял Грэнт, пытаясь понять брата и определить тот момент в жизни, когда он упустил его. – Надо было быть с ним построже. Времени и терпения у меня было недостаточно. Эх, если бы был жив отец… Может, тогда Тэд серьезней смотрел бы на жизнь.

Братьям было двенадцать и пятнадцать, когда их родители были убиты. Они были застрелены случайно во время празднования годовщины окончания войны между штатами. На уличном празднике они танцевали вальс, когда шальная пуля, выпущенная каким-то пьяницей, пронзила сначала тело Харольда, а потом – Алисы. Они так и умерли в объятиях друг друга. В свои пятнадцать Грэнт уже стал мужчиной. С того самого дня, как ему на плечи свалилось управление фермой и воспитание Тэда. Он упрямо отказывался от продажи фермы, передачи ее родственникам или раздела с братом. Он обращался за советами к самым верным друзьям отца, ища у них помощи в подборе рабочей силы, найме управляющего, бухгалтера. Он присматривался к современным технологиям выращивания лошадей, новым методам тренировок, стараясь применять это на практике. Он продолжал учиться в школе, полагая, что Тэд занят тем же. Теперь он мог только жалеть о том, что не отослал брата жить к родственникам или не отдал в закрытую школу, где бы за ним был строгий надзор. Он ошибся, и теперь пожинал плоды в образе этой черноволосой проститутки и шулера – Аманды Сайтс, женщины с ангельским лицом, телом Венеры и дьявольским коварством.

– Ничего у нее не выйдет, – убеждал себя Грэнт. – Прежде всего, завтра же с утра поеду в город и выясню у адвоката правомочность ее претензий.

Подняв сощуренные глаза вверх, словно видя Аманду сквозь стены, он тихо произнес:

– Интересно, сколько дураков ты уже облапошила? Но на сей раз твой номер не пройдет. Ты будешь побеждена твоим же оружием, чего бы мне это ни стоило.

Планы Гарднера были нарушены с самого начала. Он был разбужен еще до рассвета срочным вызовом в родильную конюшню. У Чудо-Мэри, одной из призовых кобыл, были тяжелые роды. А у него голова была тяжелой с похмелья. Протирая глаза и проклиная себя за вчерашнюю пьянку, Грэнт поплелся в конюшню, где обнаружил, что еще у двух кобыл начались схватки. День обещал быть очень трудным. Времени для личных дел совсем не оставалось, и поездку в Лексингтон к семейному адвокату приходилось откладывать.

Тем временем измотанная дорогой Аманда спала глубоким сном. Она привыкла поздно ложиться и поздно вставать, поэтому ее не тревожили звуки нового трудового дня. Доносившиеся со двора крики рабочих и топот слуг, бегающих по дому, только убаюкивали ее. Уже был полдень, когда она, наконец, проснулась, но еще некоторое время нежилась в постели, и ее сознание постепенно возвращалось к действительности. Когда она окончательно вспомнила вчерашнее, ее лицо озарила улыбка. Она с наслаждением зевнула:

– Да! – заговорила она сама с собой, сладко потягиваясь и окидывая взглядом роскошную спальню. – Да, моя дорогая Аманда, сказка действительно становится явью.

Кровать, на которой она лежала, была просто не сравнима со скрипучей койкой на «Игроке», а комната в три раза превосходила по размерам тесную каюту. В мягкой, воздушной, как облако, перине она чувствовала себя превосходно. Пышные подушки, белые, как снег, простыни; нежный цвет обоев и тяжелых штор; кружевной балдахин над кроватью и огромное резное трюмо, мебель темного дуба. В углу – шелковая ширма и тяжелый комод. Пол покрыт пушистым персидским ковром. По другую сторону комнаты – маленькая дверь, ведущая, как это уже знала Аманда, в уборную с большой медной ванной и душем. Все радовало глаз, вызывало чувство восхищения и страха: никогда в жизни она еще не бывала в такой роскошной обстановке. Она никак не могла осознать глупость Тэда Гарднера: рисковать всем этим в каком-то покере! Вечером, чуть не до смерти загоняв слуг, Аманда подумала, что ничуть не удивилась бы, проснись она утром в своей тесной комнатушке на «Игроке». Она просто порадовалась бы этому сказочному сну.

Однако это был не сон, а самая настоящая реальность. Спальня, дом, ферма и новые доходы. Нет больше ни длинных ночей в игральном салоне, ни натянутых улыбок, ни грязных предложений. Нет больше этих мерзких нарядов и тесных туфель. Не нужно больше трястись над каждым долларом в надежде на мизерный выигрыш. Было ощущение, будто огромная ноша свалилась с ее плеч, и Аманде хотелось громко смеяться, танцевать и петь от счастья, что все это – ее.

Ну, хотя бы, половина всего. Она с раздражением вспомнила вчерашний вечер, и хорошее настроение исчезло. Был еще Грэнт Гарднер, открыто презирающий ее. Но его нельзя было винить. Любой бы на его месте поступил точно таким же образом по отношению к человеку, который отобрал у него половину счастья. Это навело Аманду на тревожные размышления. Когда братья Гарднеры были хозяевами фермы, они, очевидно, поровну делили все. Теперь вместо Тэда появилась она, Аманда. Предстоит каким-то образом договариваться с Грэнтом. Согласится ли он учить ее фермерству? Будет ли он относиться к ней как к партнеру, открыто, честно и с уважением? Или будет продолжать презирать и ненавидеть ее? А, может быть, им условиться, что Аманда будет управлять домом, пока Грэнт хозяйничает на ферме? Или тот по-прежнему будет воспринимать ее как падшую женщину?

– Нет, Господи, я не жалуюсь, – взмолилась она. – Просто тяжело иметь дело с Грэнтом Гарднером. Я боюсь, что этот человек уничтожит меня. Он не остановится ни перед чем. Помоги мне, Господи! Да, кстати, – лукаво добавила она, вскакивая с кровати и направляясь в уборную, – он очень красив. Я надеюсь, Господи, ты знаешь, что делаешь, искушая меня!

Завтрак уже давно закончился, и посуду убирали со стола, когда Аманда, наконец, закончила свой утренний туалет и спустилась вниз. Улыбаясь, она вежливо, но вместе с тем твердо, приказала подать ей легкий завтрак, решив не давать спуску слугам Гарднера.

– Будет просто великолепно, если вы принесете мне немного овсяной каши с соусом и сухого печенья с маслом, – сказала она молодой служанке, вытирающей обеденный стол. – Да и кофе, пожалуйста.

Когда завтрак был подан, она спросила:

– Вы случайно не знаете, где мистер Гарднер?

– Да, мадам. Он в родильной конюшне.

– В родильной конюшне?

– Да, мадам. Так называется конюшня, где рожают лошади. Господин Гарднер провел там остаток ночи и все утро.

И поскольку Аманда продолжала смотреть на девушку в недоумении, та продолжила объяснение:

– В этих конюшнях находятся тяжелые кобылы, и сегодня ночью, насколько я знаю, две из них принесли на свет пару маленьких лошадок.

– Понятно. Но почему мистеру Гарднеру необходимо быть там? – спросила Аманда. – Разве лошади не могут делать такие вещи сами?

Девушка слегка рассмеялась и отрицательно покачала головой:

– Лошади, мадам, порой нуждаются в большей помощи при родах, чем женщины. Тем более, это очень ценные животные, главное достояние Туманной Долины. Мистер Гарднер заботится о них самым тщательным образом. Покупатели знают это и отдают предпочтение лошадям Туманной Долины. Они уверены, что найдут здесь достойное применение своим долларам.

Слова служанки заставили Аманду призадуматься, пока она завтракала. Теперь она имела кое-какое представление о выращивании лошадей. По крайней мере, знала точно, что она полная невежда в этой области. Несомненно, уйдет куча времени, пока она сможет осилить эту науку. Решив, что ей будет лучше узнать об этом из книг, она отложила осмотр дома на вечер, и, покончив с завтраком, направилась в кабинет Гарднера, в надежде найти там подходящую литературу.

А через несколько часов в свой кабинет вошел Грэнт. Он тут же увидел ее, удобно устроившуюся в его кожаном кресле. Туфли были сброшены на пол, и она сидела, поджав ноги, с огромным томом на коленях. Она до того была увлечена чтением, что не заметила, как он вошел. Грэнт остановился и принялся изучать ее.

Лоб Аманды был сосредоточенно сморщен, губы слегка шевелились. Черные как смоль волосы были собраны на затылке в аккуратный узел. Она была одета в изумрудного цвета платье с плотно облегающем корсажем и глубоким вырезом на груди. Очарование усиливалось глубокой задумчивостью, с которой Аманда склонилась над книгой. Грэнт наслаждался обликом этой прекрасной, удивительно чувственной женщины. Черты ее белоснежного лица были абсолютно правильными. Родинка в уголке рта подчеркивала пухлость губ. Настоящая колдунья с соблазнительным телом и невинными глазами.

В свои двадцать шесть лет Гарднер был обыкновенным здоровым мужчиной, и все природные инстинкты были отнюдь не чужды ему. Оценивающим взглядом он окинул тело Аманды, и кровь начала закипать у него в жилах. При других обстоятельствах он не заставил бы себя сдерживаться, но теперь, незаметно наблюдая за ней, он не хотел выдавать свое присутствие возбужденным дыханием. Тем более, и момент для этого был абсолютно неподходящим.

Рассудок возобладал. Нет, уж он-то раскусил эту женщину и никогда не станет жертвой своей страсти, как это сделали многие до него. Он окончательно разозлился и, ворвавшись в комнату, вперил в Аманду ненавидящий взгляд.

– Наслаждаетесь картинками, мисс Сайтс? – спросил он язвительно.

– По-вашему, это картинки? – ответила она, встречая его таким же взглядом.

У нее заколотилось сердце, похолодели кончики пальцев, а в груди разлился жар, когда перед ней появились эти зеленые глаза.

– Не уверяйте меня, что вы умеете читать, – Грэнт уселся за стол, приняв беспечную позу.

Второй раз за последнее время ей пришлось сдерживать свой темперамент.

– Рискуя показаться вам синим чулком, признаюсь, что да, – ответила она хладнокровно. – Однако, к сожалению, этот текст абсолютно мне не понятен.

Мысленно сравнивая Аманду со своими представлениями о синем чулке, Гарднер рассмеялся было, но тут же продолжил наступление:

– И что же вы изучаете так усердно, осмелюсь спросить?

Она приподняла книгу, чтобы Гарднер мог прочесть название: «Наука о скотоводстве».

– Я сразу открыла главу о лошадях. Может быть, поэтому мне так много непонятно. Вы думаете, мне необходимо начать с начала?

Если бы кто-нибудь вытащил из-под него кресло, Грэнт не был бы так поражен. Эта маленькая сучка не только умеет читать, но и собирается научиться по книгам управлять фермой! Это было уже сверхнаглостью. Испепеляя ее взглядом, Грэнт прошептал:

– Зачем вы зря засоряете ваши куриные мозги, моя дорогая? Через пару дней вы уже будете в пути, и вам вряд ли когда пригодятся познания в области скотоводства.

– Вы проиграете, Гарднер.

– Да неужели? – Он подался вперед и отрывисто проговорил: – Может, вам лучше разучить несколько новых приемов в постели для своих будущих клиентов? Я был бы рад преподать вам пару уроков, если вас не будут потом смущать синяки на вашей беленькой шейке.

Аманда бросилась на него, как кошка на крысу. И прежде чем он успел опомнится, наградила его звонкой пощечиной. В свою очередь Грэнт схватил ее за запястье и грубым рывком прижал к себе так, что их лица почти соприкоснулись. Их глаза сверкали.

– Вы самый отвратительный мужчина, Грэнт Гарднер, с которыми я имела «удовольствие» встречаться! – прошипела Аманда. Она напряглась, пытаясь вырваться из его тисков, но безуспешно. – Сейчас же убери свои лапы, ты, сволочь!

– А мне нравится эта картинка, – сказал он с усмешкой, в то время как его глаза впились в ее вздымающуюся грудь и рельефно проступающие сквозь платье крупные соски. Талия Аманды изогнулась, как тонкая ветка, когда Гарднер прижал ее ладонь к столу. Ее грудь была так близка к нему, что он ощущал теплоту ее кожи.

– Черт тебя побери, – она попыталась свободной рукой оттолкнуться от него, но не смогла найти опоры: ее рука беспомощно заскользила по столу, покрытому ворохом бумаг. Увидев это, Гарднер схватил ее за другое запястье и тоже прижал к столу. Аманда беспомощно распласталась перед ним, как бабочка. Они оба поняли, что она полностью во власти Грэнта.

– Ну, моя прелесть, – медленно произнес он, и его изумруды сверкнули, – что мне теперь сделать с тобой? Может, поцеловать твои пурпурные губки?

Когда его губы приблизились к ее лицу, она сделала отчаянный рывок, чтобы укусить его и вцепиться в лицо ногтями. Но это ей не удалось, и она зарычала от ярости.

– Осторожно, моя кошечка, – предупредил он, улыбаясь. – Я тоже умею кусаться. – Не отпуская ее запястья, он поднял руки и с силой сжал ее голову. – Ну, попробуем еще раз?

Медленно его губы приблизились и впились в ее рот. Аманда лишь успела зажмуриться, глубоко вздохнуть и крепко сжать губы. Он больно покусывал, его язык настойчиво искал входа. Наконец она, полузадушенная, сдалась и открыла ему губы.

Ее сотрясала дрожь, которая волнами прокатилась по всем членам. Она с ужасом осознала, что не только уступила, но и отвечает этим звериным ласкам. И когда он освободил свои губы, у нее вырвался стон разочарования. Он все понял и рассмеялся.

– Вот так, котенок! Спрячь свои коготки и помурлычь мне!

И снова он ласкал ее, а она стонала от наслаждения, то напрягаясь, как струна, то расслабляясь в блаженстве.

– Прекрасно, – раздался как будто вдалеке его голос. – А теперь закричи. Покажи, как сильно ты меня хочешь.

Его зубы легонько покусывали ее шею. На мгновение Аманде показалось, что платье сильно стянуло ей грудь. Затем она услышала треск рвущегося лифа. Она попыталась освободиться, но он по-прежнему крепко держал ее за руки.

– Нет! Не надо! – сказала Аманда, но ее голос прозвучал как-то слабо и неуверенно.

– Надо! – отрезал Грэнт. И прежде чем она успела возразить, его губы сомкнулись над ее твердым соском, то затягивая его, то отпуская. У нее снова закружилась голова, а когда тело его сдавило низ ее живота, она, не в силах сдерживаться, закричала. Она, задыхаясь, извивалась под ним, пронизанная острым, неизведанным еще желанием, которое он пробудил в ней.

Неизвестно, насколько далеко они могли зайти в этой любовной игре. Но тут раздался стук в дверь, и на пороге появился Чалмерс. Трудно сказать, кто из троих был шокирован сильнее. Оторвав губы от ее напряженной груди, Грэнт резким движением оттолкнул от себя Аманду. Ее ноги дрожали, руки судорожно запахивали на груди порванное платье, когда она, скатившись со стола, чуть ли не упала под ноги Чалмерсу. Это еще больше смутило благородного англичанина.

– Я… м-м… Вы приказали известить вас немедленно, когда прибудет мистер О’Брайен, – пробормотал покрасневший Чалмерс, глядя поверх головы хозяина.

– Да, Чалмерс. Спасибо. Передай мистеру О’Брайену, что я скоро выйду к нему. – Лишь легкий румянец на лице выдавал его смущение. Голос его был сух и холоден, как обычно, в нем не было и следа недавнего возбуждения.

– Слушаюсь, сэр. Мне пригласить его в приемную?

– Нет. Пусть сразу идет в главную конюшню. Я встречусь с ним там.

И высокомерно взглянув на Аманду, которая все еще в смущении сидела на полу, добавил:

– Но сначала покажите мисс Сайтс черную лестницу на второй этаж. Я не хочу, чтобы она выставляла свои прелести на всеобщее обозрение.

Аманда вскочила на ноги, как ужаленная, оттолкнув галантно предложенную Чалмерсом руку.

– Только дотронься, – злобно прошипела она, – и я выцарапаю тебе глаза! – И повернувшись от испуганного дворецкого в сторону Гарднера, добавила: – Это касается и тебя! Никогда! Слышишь, никогда больше не распускай свои руки! Или, уверяю тебя, ты пожалеешь об этом!

Он ухмыльнулся и слегка сощурился:

– Это что, вызов, мисс Сайтс?

– Нет. Это обещание, мистер Гарднер. И я получу огромное удовольствие, выполнив его.

– Я подумаю над этим, – сказал он спокойно. Его взгляд скользнул по груди Аманды, и он широко улыбнулся:

– А пока я осмелюсь напомнить вам, что ваше… м-м… хозяйство несколько не в порядке.

Выругавшись, Аманда быстро вышла из комнаты. Полуобнаженная, она сгорала от стыда и унижения, вынужденная дожидаться слуги.

Чалмерс удовлетворил свою мстительность: с достоинством поставив перед Амандой ее туфли, он неторопливо, спокойно проводил ее к задней лестнице, которой обычно пользовались только слуги.

ГЛАВА 4

Ужин этим вечером был целым испытанием. Не желая видеть Гарднера за обеденным столом, Аманда решила заказать еду прямо в комнату. Однако ее вежливая просьба была довольно грубо отвергнута миссис Дайвотс, управляющей дома. Она так же, как и Чалмерс, была англичанкой, и не уступала ему в напыщенности.

– Я не намерена потакать вашим капризам и не позволю своим подчиненным делать это, – задрав нос, заявила миссис Дайвотс. – Ужин подается ровно в семь часов в столовую, и если вы проголодались, извольте спуститься туда.

Ошеломленная этой враждебностью, Аманда молча смотрела, как она удаляется, маршируя, словно солдат королевской гвардии.

– Эти люди ведут себя так, будто я убила кого-то, – вслух возмутилась Аманда. – А я попросила всего лишь ужин в комнату, а не бриллианты с королевской короны. Даже заключенным приносят обеды в камеру!

Нравилось ей это или нет – она вынуждена была либо ужинать за общим столом, либо оставаться голодной. А у Аманды всегда был прекрасный аппетит.

И вот она очутилась лицом к лицу со своим врагом. Если ужин был вполне сносен, то общество оставляло желать лучшего. Гарднер начал с того, что бросил взгляд на ее декольте, слегка прикрытое шелковым платком, и с иронией заметил:

– Что за необходимость скрывать то, что я уже имел удовольствие видеть, моя дорогая мисс Сайтс!

Сдерживая свой темперамент, Аманда сухо спросила:

– Не составит ли вам труда побыть истинным джентльменом хотя бы за ужином, мистер Гарднер? Или вы всегда так обращаетесь с дамами?

– Вы полагаете, что вы – дама? Так или иначе, вы не дождетесь от меня ни грамма вежливости.

– Но почему вы так плохо думаете обо мне?

– Возьмем хоть ваш гардероб. Или вашу манеру красить ногти в такой кричащий цвет. Уж не говоря о жевательной резинке!

Она вытащила изо рта резинку и положила ее на край блюда.

– Так лучше?

– Несомненно, – вздохнул он, с отвращением глядя на комок.

– Прекрасно. – Аманда снова взяла резинку и, к ужасу Гарднера, положила ее ему на тарелку. – Что же касается моей манеры одеваться, – продолжала она, вновь приобретая хладнокровие, – так это моя рабочая одежда. Просто у меня еще не было возможности купить другую с тех пор, как я оставила «Игрока». Я думаю поехать в понедельник в город и купить все необходимое, если вы будете любезны одолжить мне экипаж с извозчиком на день.

– В том случае, если вы согласитесь покинуть город с первым же поездом, я отвезу вас сам, оплачу билет на поезд, куплю целый чемодан тряпок и найму лучший оркестр для ваших проводов.

– Нет, спасибо, – ответила она, натянуто улыбаясь. – Экипажа будет достаточно. Но у меня есть другая проблема, с которой вы могли бы мне помочь справиться.

– Да-а?!

– Ваши слуги ведут себя дерзко и неуважительно по отношению ко мне. Я надеюсь, вы поговорите с ними об этом. И еще: поскольку теперь я являюсь собственницей половины имения, то беру на себя расходы по оплате прислуги. И я бы не хотела снижать им жалованье за неуважение к их новой хозяйке.

– Что-о?! – Грэнт поперхнулся.

– Я сказала…

– Да мне плевать, что вы сказали! – Он заставил себя говорить спокойно. – Мисс Сайтс, вы никому не понизите и не повысите жалованье! Хотите разъяснений. Пожалуйста: вы не имеете абсолютно никакого права…

На этот раз его перебила Аманда:

– Я попросила бы быть аккуратнее в своих заявлениях. Если хотите, вас попросит об этом мой адвокат.

– Какой адвокат?

– Которого я наняла, чтобы быть уверенной, что ни вы, ни кто-либо другой не одурачит меня.

– Точно так же, как вы одурачили Тэда?

Аманда с трудом удержалась, чтобы не ткнуть Гарднера вилкой.

– Я не обманывала вашего брата! Он сам тупо и упрямо проиграл свое наследство, не слушая ничьих советов. В этой партии нас было трое. И все трое – Тэд, Мэйси и я – имели равные шансы выиграть. Удача выпала мне.

– Мэйси? – услышал Грэнт новое имя. – Кто он? Ваш сообщник? Сожитель? Вы работаете шайкой, расправляясь со своими жертвами? Может, он тоже придет ко мне в дом и потребует отдать все?

– Вам нечего его бояться, мистер Гарднер, – сквозь зубы процедила она. – Арт Мэйси – богатый и достаточно известный человек. Я сомневаюсь, чтобы он стал заниматься пустяками вроде лошадиной фермы. Он не мой партнер. Когда дело доходит до карт, я полагаюсь только на собственные способности.

Грэнт нахмурился и сощурил глаза:

– Это не тот ли Арт Мэйси, которому принадлежит несколько гостиниц, спиртовых заводов и солидная доля в двух главных железных дорогах?

– Не считая других предприятий, – утвердительно кивнула Аманда.

– И как хорошо вы знакомы с мистером Мэйси, Аманда? Он – один из ваших клиентов? Ваш любовник? Покровитель?

Голубые глаза вновь зажглись.

– Я никогда не была и не буду содержанкой. Я живу собственными усилиями и неплохо справляюсь.

– Похоже, это так, – согласился он. – Ваша красота – хорошее подспорье.

– Моя внешность абсолютно не имеет отношения к моим делам. Способности и навыки, полученные от отца, были куда важнее.

Гарднер в ужасе открыл рот:

– Ваш отец?! Боже мой, ваш отец научил вас…

– Играть в карты, – закончила Аманда. Невинность, с которой она подтвердила это, шокировала его.

– Он тоже был игроком на реке, – продолжала она, пока Грэнт переваривал услышанное. – С детства, сидя у него на коленях, я обучалась его ремеслу. Я всегда была при нем, и благодаря этому, можно сказать, съела собаку на карточной колоде. По-видимому, у меня был к этому талант. И когда отец погиб, хозяин, не задумываясь, взял меня в крупье.

Сам не зная отчего, Грэнт почувствовал какое-то облегчение. Он считал Аманду обыкновенной пароходной шлюхой, а теперь…

– И как же вы встретили Тэда? Как случилось, что вы играли именно на его собственность, а не на собственность, скажем, хозяина «Игрока»?

– Это была частная игра после работы: в мое свободное время и на собственные деньги.

– Кто пригласил моего брата участвовать в игре?

– Мистер Мэйси пригласил их обоих, Тэда и Уидмарка. А что?

– А вы уверены, что сперва он не побывал в вашей постели? Мне кажется, он не первый, кого вы одурачили подобным образом.

Потеряв самообладание, Аманда вскочила на ноги. Слишком много ей пришлось выслушать за последнее время! С нее достаточно! Теперь она леди и будет требовать уважения к себе.

– Множество мужчин, несомненно, более привлекательных, чем ваш брат, пытались уложить меня в постель. Только у них ничего не вышло. Моя профессия не означает, что я ставлю на кон свое тело.

Зло глядя на нее, Грэнт достал из кармана толстую пачку банкнот, отделил часть и бросил на стол перед Амандой.

– Какова ваша цена, мисс Сайтс? Этого достаточно? После того, как сегодня вы так ловко продемонстрировали свои прелести, я раскусил вас. И бьюсь об заклад, что я получил бы все бесплатно, выбери Чалмерс более подходящий момент.

– Вы мерзкая свинья!

С этими словами пачка денег и бокал с вином полетели в лицо Гарднеру.

– Вы тупой осел! – Прежде чем он успел схватить ее, она направилась к выходу. – Во всем мире не найдется столько денег, чтобы заставить меня лечь к вам в постель. Со своими манерами вы похожи на большую жабу!

– Так знай же, Аманда, что жабы всегда превращаются в принцев, – сказал Грэнт. – Так или иначе, а я все равно затащу тебя в постель.

– Когда рак на горе свистнет. Вы, оказывается, простодушная жаба.

С этими словами она распахнула двери, едва не сбив дворецкого с ног.

– У вас обыкновение подслушивать, Чалмерс? – закричала она на хлопавшего глазами слугу. – За это можно получить в глаз!

Было воскресенье, и Аманда опять провалялась в постели допоздна. После вчерашнего скандала с Гарднером она взяла книгу о коневодстве к себе в комнату и читала почти до рассвета. Взволнованная, расстроенная ненавистью Грэнта, Аманда не могла заснуть. К тому же она вообще привыкла вести ночной образ жизни.

День был отличный: свежий, солнечный. С теплым ветерком врывались в окно весенние запахи. В такую погоду невозможно было усидеть дома. Аманда не имела еще подходящей для прогулок одежды. Но тем не менее надела старое платье и домашние туфли и вышла на двор.

Прогуливаясь возле дома, она, к великой радости, обнаружила сад с розами. Ни циничный Грэнт, ни его беспутный братец не стали бы заводить эту красоту. Но кто-то ведь устроил все это великолепие. Эти замысловатые решетки, уютные беседки и тенистые скамейки. И кто здесь тратит время и силы, ухаживая и поддерживая это? Но кто? Нанятый садовник? Грубиянка управляющая? Или есть какой-то другой Грэнт Гарднер, мягкий, сентиментальный, о существовании которого не догадывается Аманда?

Сразу за розовым морем был цветущий фруктовый сад, полный весенних красок, и пасека; пчелы кропотливо сновали вокруг цветов. Никогда еще она не бывала в таком раю. Птицы щебетали, ноги ласкала нежно-зеленая мягкая трава. Бесконечное море желтых, голубых, красных цветов веселило и радовало глаз. Аманда словно растворилась в природе. Всю жизнь ей приходилось созерцать лишь ночные пейзажи, навевающие совсем другие ощущения и мысли. Теперь ей хотелось сбросить туфли и окунуть ноги в нежную прохладу травы или часами лежать на нагретой весенним солнцем ароматной земле.

Успокоенная и умиленная, она отправилась дальше.

За домом – летняя кухня, курительная беседка; свежевспаханный огород с бесконечными рядами аккуратных грядок, на которых уже пробивались первые ростки. По другую сторону заднего двора – огромная площадь, застроенная конюшнями и сараями, а еще дальше – бесконечные пастбища, где, лениво пощипывая траву, бродят лошади.

Перед Амандой раскинулся причудливый мир. Все вокруг было в работе, движении. Люди бегали взад-вперед с седлами, ведрами, щетками и, казалось, даже не замечали ее. Другие опорожняли или наоборот выгружали бесчисленные тележки со строительными материалами, кормом, песком. Рядом с распахнутыми дверями кузницы огромный черный мужчина подковывал лошадь. Внутри другого строения Аманда разглядела молодого парня, чинящего конскую сбрую.

Войдя в конюшню, она оказалась в начале длинного коридора. С обеих сторон – стойла; на воротах деревянные таблички с именами лошадей. Аманда принялась с любопытством изучать диковинные надписи. «Сын Природы», «Комета», «Победитель», «Светоч», «Скороход». Лишь некоторые стойла были заняты, и Аманда решила, что лошади теперь на пастбище. Прогулявшись еще по двум таким же конюшням, Аманда была поражена царящими там чистотой и порядком: не было ни неприятного запаха, ни грязи в стойлах и проходах. Везде чувствовалась рачительная хозяйская рука. Выросшая на реке, Аманда совсем не знала лошадей. И теперь эти огромные животные, особенно беременные кобылы, пугали ее своими размерами. «Для начала, – подумала Аманда, – стоит привыкнуть к маленьким лошадкам. Они мне нравятся больше, чем эти огромные чудовища».

Она сунулась было в стойло, готовая отпрыгнуть при малейшем движении большой головы со страшными зубами, как позади послышался резкий окрик:

– Что вы тут делаете?

– О, Боже! – вскрикнула в испуге Аманда. Душа у нее ушла в пятки, сердце бешено заколотилось.

– Черт побери, Гарднер! Чего вы добиваетесь, пугая меня? У меня чуть сердце не разорвалось, – ворчала она. Грэнт рассмеялся:

– Успокойтесь, мадам. Я не думал, что вас это напугает.

– Рада, что вас это веселит. Из-за вас я проглотила резинку. Как я только не подавилась! Как это понимать: вы подкрадываетесь сзади и пугаете меня до полусмерти?

– Я не подкрадывался. Однако, сознайтесь, что вы здесь натворили? Вы подпрыгнули, как ужаленная. Я не люблю, когда чужаки шарят по моим конюшням.

– По нашим конюшням, – поправила она язвительно. – Я просто смотрела на лошадей. Точнее, я хотела увидеть пони.

– Пони? – недоверчиво переспросил он. – Но у нас нет никаких пони.

– Нет? Но молоденькая служанка сказала мне, что вчера на свет появились двое. Вы же не могли куда-то сплавить их так быстро. Может, они погибли?

– Постойте, постойте. Я, кажется, понимаю. Вы говорите о жеребятах?

Аманда кивнула.

– Да, малыши. Пони. Я знаю, что они где-то здесь.

Он потряс головой, не веря своим ушам, а затем от души весело рассмеялся. Он был просто уверен, что эта женщина затеяла какую-то гадость, а она, между тем, даже не понимает, какая разница между жеребенком и пони!