Текст книги "Пекарня Чудсов. Щепотка волшебства"

Кэтрин Литтлвуд
Пекарня Чудсов. Щепотка волшебства

Любимому дедуле, великолепному мастеру своего дела

Kathryn Littlewood

A DASH OF MAGIC

Copyright © 2013 by The Inkhouse

Interior illustrations copyright © 2013 by Erin McGuire

Cover art copyright © 2013 by Iacopo Bruno

This edition published by arrangement with Inkhouse Media Group, Inc., and The Van Lear Agency LLC

All rights reserved

© Н. С. Сечкина, перевод, 2024

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2024

Издательство АЗБУКА^®

Пролог
Фасованное волшебство

Спустя девять месяцев после того, как тетя Лили буквально увела из-под носа Розмарин Чудс волшебную Поваренную книгу, на полках супермаркета «У Ральфа» в самом центре Горести-Фолз обнаружилось нечто ужасное.

Скрипнув резиновыми подошвами, Роз застыла как вкопанная. С каждой из многочисленных картонных коробочек на нее смотрело улыбающееся лицо коварной лгуньи-родственницы. И на каждой коробочке большими буквами было напечатано: «„Волшебный ингредиент Лили“! Товар из телепрограммы».

Внушительная банка майонеза («Больше объем – меньше цена!») выскользнула из пальцев Роз, содержимое растеклось по полу.

– Мама! – крикнула Роз.

– Ой-ёй-ёй, – всплеснула руками подбежавшая Парди.

– Да нет, мам, бог с ним, с майонезом, ты сюда посмотри! – Роз показала на ряды упаковок «Волшебного ингредиента Лили».

Умыкнув волшебную семейную реликвию, Поваренную книгу Чудсов, тетя Лили, как и обещала, стала знаменитой. Она опубликовала свою книгу, кулинарный бестселлер «Волшебство за полчаса», и запустила собственное телешоу, а теперь еще и безмятежно улыбалась с полок супермаркета в родном городе Чудсов, в то время как весь Горести-Фолз накрыло черным унынием.

В отсутствие волшебной книги Альберту и Парди Чудс оставалось лишь печь обычные пироги, маффины и круассаны по рецептам из обычной поваренной книги Бетти Крокер[1]1
  Бетти Крокер – вымышленный персонаж, созданный в 1921 году корпорацией «Washburn-Crosby Company» (ныне – «General Mills») с целью рекламы своей продукции. – Здесь и далее, если не указано иное, примеч. перев.


[Закрыть]. Разумеется, выпечка по-прежнему получалась очень вкусной, и горожане все так же приходили в пекарню каждое утро, однако волшебство покинуло город, заставив всех чувствовать себя чем-то вроде пожухлого салата-латука, блеклого, вялого, безвкусного.

На картинке Лили, по обыкновению, выглядела сногсшибательно. Волосы, прежде коротко остриженные, она отрастила, и теперь они ниспадали ей на плечи крупными волнами оттенка темного шоколада. Лили чарующе улыбалась, уперев в бедра руки в оранжевых варежках-прихватках. «Добавьте в любой рецепт из книги Лили столовую ложку порошка – щепотку волшебства!» – гласил текст на упаковке.

– Ты только послушай! – Парди прочла вслух: – «Не является источником дневной нормы железа и витамина С. Состав: секретный. Одобрение УКК[2]2
  УКК – Управление по контролю качества продуктов питания и лекарственных средств – государственная организация в США.


[Закрыть]: ожидается».

– Разве кто-то захочет употреблять в пищу продукт, не одобренный УКК? – удивилась Роз.

– Лили – знаменитость. – Парди отбросила с лица густую кудрявую челку. – Люди видят ее личико и выкладывают денежки. К тому же взгляни, каким мелким шрифтом набрана строчка об одобрении.

– Что будем делать, мама? – прошептала Роз.

Волоски у нее на затылке встали дыбом, будто солдаты, вытянувшиеся по стойке смирно. Она и так терзалась виной за самую большую ошибку юности – доверившись зловредной тете Лили, Роз повергла в пучину горестей родной Горести-Фолз. А теперь не менее ужасные горести грозили всему остальному миру, и эта мысль была для нее невыносима.

– Мы обязаны разобраться, из чего состоит этот «Волшебный ингредиент», – заявила Парди, закатывая рукава поношенного синего плаща.

Одну за другой она складывала картонные коробочки в свою красную продуктовую тележку, пока магазинная полка не опустела.

* * *

Остаток выходных Роз и ее мама провели за выпечкой: они по очереди опробовали все рецепты из книги «Волшебство за полчаса» и в каждый добавили щепотку «Волшебного ингредиента».

Чудодейственное средство представляло собой голубовато-серый порошок с запахом подгорелого хлеба. Когда Роз добавила столовую ложку порошка в тесто «Нежнейшего шоколадного пудинга Лили», оно зашипело, словно раскаленное масло на сковороде, и в этом шипении несколько раз явственно прозвучало: «Ли-и-и-и-ли!»

Когда же Роз всыпала порошок в карамель для «Яблочно-карамельного пирога-перевертыша Лили», форма задребезжала, а карамель хихикнула: «Лили!»

Примерно то же самое повторилось с «Ванильным крем-брюле Лили», «Вишневым клафути а-ля Лили» и «Просто замечательным персиковым пирогом».

Братья Роз, Тим и Алфи, через кухню прошли во двор, чтобы поиграть в баскетбол на подъездной дорожке.

– Кто-то тут сказал «Лили»? – осведомился Тим.

За месяцы, прошедшие с похищения Книги, он вытянулся еще сильнее. Рыжие волосы Тим при помощи геля укладывал в торчащие шипы, из-за чего казалось, будто на голове у него пятисантиметровая корона или небольшой оранжевый заборчик. На шестнадцатилетие он порадовал себя флаконом одеколона и с тех пор благоухал, как ходячая европейская дискотека.

– Я думал, нам нельзя произносить ее имя! – воскликнул Алфи в портативный диктофон.

Младший брат Роз где-то вычитал, что некоторые стендап-комики записывают себя в обычных разговорах на случай, если в них промелькнет шутка, и потому, собирая материал к будущему выступлению, начал записывать каждую свою фразу. Алфи тоже подрос, и щеки у него, соответственно, сделались еще пухлее; отросли и буйные рыжие кудри.

– Никто здесь этого имени не произносил, – отрезала Парди.

– Я просто рассказывала маме о моей новой подруге Тилли, – подала голос Роз, – и моих приятелях Билли и Джилли… из Филли[3]3
  Филли – шутливое название города Филадельфия.


[Закрыть].

Братья с подозрением посмотрели на маму и сестру, но промолчали и вышли.

Роз и Парди продолжили жуткий эксперимент. Вынутый из духовки «Низкокалорийный фунтовый кекс Лили» вонял жженой резиной, так же как и «Сладкие шарики, жаренные во фритюре», «Великолепные лимонные тарталетки» и «Умопомрачительный хлебный пудинг Лили».

– Может, мы передерживаем их в печи? – предположила Роз.

– Нет! – Парди была в замешательстве. – Наоборот, недопекаем.

К тому времени как они закончили, все горизонтальные поверхности на кухне семейной пекарни «Следуй за чудом» были заставлены блюдами с пирогами, печеньем, кексами и пудингами, при этом в каждом виде выпечки присутствовал «Волшебный ингредиент Лили». Кухню наполнял странный, едва уловимый запах, терпкий и зловещий.

– Как выяснить, опасно ли это есть? – вслух подумала Роз.

Парди стряхнула с густых черных кудрей мучную пыль.

– Не знаю, – призналась она. – Сами попробуем?

Пока Роз размышляла, как поступить с потенциально ядовитой выпечкой, Парди включила переносной телевизор, который семья на всякий случай держала на прилавке.

К вящему огорчению Роз, на экране возникла тетя Лили в коротком черном коктейльном платье. В эфире как раз шло ее кулинарное шоу.

«Итак, друзья, вот он, лучший в мире темный бисквит! – воскликнула Лили. – И вы все понимаете, что это означает. Пора назвать слово на букву „Ш“!»

Она вскинула руки, точно проповедник, и зрители в студии восторженно завопили: «Шоколад! Шоколад! Шоколад!»

Роз в отвращении переключила канал, затем вытерла обсыпанный мукой пульт о джинсы. Из телевизора заголосила реклама: «Специальное предложение! Особенные кулинарные лопатки от Лили по цене всего девятнадцать долларов и девяносто пять центов! Закажите сегодня и получите бесплатно восхитительную форму для кексов!»

– Да чтоб тебя… – Роз снова переключила канал.

И опять на экране была Лили. На этот раз – в декорациях ток-шоу, опять в черном коктейльном платье, но уже в другом. «Секрет моего успеха? – произнесла она, кокетливо хлопая ресницами. – Страсть к выпечке, конечно!»

– Переключи на новости! – рявкнула Парди, и Роз еще раз сменила канал.

«Сегодня в медиаиндустрии установлен новый рекорд, – сообщил диктор. – Кулинарное шоу „Волшебство за полчаса“ набрало самый высокий рейтинг среди дневных программ за всю историю телевидения! Количество его просмотров превышает число телевизионных приемников в США, и эта статистика приводит в недоумение руководство медиасферы».

Роз и Парди продолжали таращиться в телевизор, когда на кухню вперевалочку приковыляла Лик.

– Мамочка, я хочу кушать! – объявила она.

– Ланч через полчаса, милая. – Парди, не оборачиваясь, потрепала младшую дочь по волосам. – Подстриглась, да?

С тех пор как Лик исполнилось четыре, она решила, что будет стричься самостоятельно. В результате на голове у нее была копна спутанных черных прядей самой разной длины.

– Может, принесешь ленточку и я тебе ее повяжу?

– Хорошо, – охотно согласилась Лик и двинулась к выходу, но далеко не ушла.

Загипнотизированные телемарафоном Лили, Роз и ее мама не заметили, как Лик стянула со стола и слопала фунтовый кекс диаметром тридцать сантиметров. Посидев с минутку на полу, она облизала пальцы, встала и прокашлялась.

– Вот это я понимаю – грандиозно! – промолвила Лик слишком низким, хриплым и серьезным для четырехлетки голосом. – Кекс действительно просто грандиозный. Такой сладкий, но не навязчиво приторный, с бархатистой текстурой, мягкий и в меру пропитанный… Кто сотворил этот бесподобный кондитерский шедевр?

Роз и Парди рывком развернулись и уставились на малышку, которая еще минуту назад даже не знала, что такое «фунтовый кекс», не говоря уже о значении слова «текстура».

«О нет», – подумала Роз.

Лик перевела взгляд на экран и увидела Лили: скрестив длинные загорелые ноги, та сидела в кресле новостной студии.

– Ну разумеется! Это же Лили, ведущая передачи «Волшебство за полчаса», самого рейтингового шоу за всю историю американского телевещания! Лили, королева коржей, султанша суфле, гранд-дама сдобы! Какая жалость, что ее таланты ограничиваются выпечкой; место Лили – на государственной службе!

На мгновение Лик умолкла, смакуя новую мысль.

– Да! Лили должна стать первой женщиной на посту президента США! Принцесса профитролей! Жрица…

Парди ладонью зажала рот Лик и в ужасе посмотрела на Роз. Зрачки у Лик расширились до такой степени, что почти закрыли радужку и превратились в два бездонных водоворота мерцающей черноты.

Ошеломленная Роз опустилась на обитую красной кожей скамейку в уголке кухни.

– Если Лили убедит людей добавлять в еду этот порошок, – мрачно проговорила она, – то подчинит себе всю страну.

Роз по самые глаза натянула капюшон своей старенькой зеленой толстовки. Лили не только стремилась к славе, но, кажется, возжелала еще и власти.

Лик вырвалась из материнской хватки и потопала к задней двери.

– Я не позволю заковать себя в цепи, словно рабыню! Я разыщу Лили и лично скажу ей, как восхищаюсь ее великолепием!

Хлопнув дверью, она скрылась из виду, оставив маму и сестру – потных, перепачканных мукой и брызгами желтого теста – наедине с горой противней, блюд и ядовитой выпечки.

– Перво-наперво мы должны привести в порядок Лик, – сказала Парди. – Потом отмоем кухню. А после…

Роз и сама знала, что нужно сделать в третью очередь. Стране угрожала нешуточная опасность, и все по ее вине. Роз пока не знала как, но не сомневалась, что обязана вернуть Поваренную книгу Чудсов.

Глава 1
Нас покажут в прямом эфире

Опасно балансируя на высоких каблуках, Лили вытащила из встроенного духового шкафа противень с тыквенными маффинами. Над выпечкой еще поднимался парок. Лили развернулась лицом к залу и продемонстрировала маффины публике. В руках женщины, стоящей на тринадцатисантиметровых шпильках и одетой в короткое черное платье, противень выглядел слегка неуместно.

– Вы когда-нибудь видели что-то более прекрасное? – вопросила Лили, затем поставила противень на стол и воздела руки. – А какой аромат, чувствуете?

Зрители в студии вскочили на ноги и принялись скандировать:

– Корица! Корица! Корица!

Кричали все, кроме Роз и Тима.

– Лгунья, лгунья, лгунья! – яростно зашептала Роз на ухо старшему брату, садясь обратно в свое кресло в последнем ряду.

Стены в студийной кухне Лили были ярко-желтыми, шкафчики – солнечно-оранжевыми, центральное место занимал остров, выложенный бирюзовой керамической плиткой. Из окна в глубине помещения открывался вид на нью-йоркские небоскребы.

«Фальшивка! – стиснув кулаки, мысленно негодовала Роз. – Такая же фальшивка, как сама Лили. Никакой это не Нью-Йорк, мы в Коннектикуте!»

Она обвела глазами ряды восторженных зрителей, сотни ярких лампочек под потолком, студийные камеры – все пять штук. Попыталась представить, какой важной персоной, должно быть, чувствует себя Лили под обожающими взглядами публики в зале и еще нескольких миллионов телезрителей. Значит, это и есть та слава, которую Роз отвергла, когда отказалась ехать с тетей Лили в Нью-Йорк?

Девочка знала, что приняла верное решение. Сбеги она вместе с Лили, ее семья сейчас сидела бы за кухонным столом, смутно ощущая, что чего-то не хватает, но напрочь забыв о существовании и Роз, и Поваренной книги Чудсов. Роз уже никогда не смогла бы вновь увидеть родных, даже на фотографии. Никакая слава, никакое признание не стоили утраченной любви близких людей.

Чудсы сохранили любовь в семье, однако чем же все закончилось? Уже много месяцев улицы Горести-Фолз выглядят серыми и унылыми, даже весной. Выдумки миссис Хэвгуд сделались неинтересными, автобус «Дамской лиги библиотекарей» сиротливо брошен на стоянке, а любовная страсть мистера Бэсстола и миссис Репей-Бэсстол угасла. В городе больше нет ни смеха, ни волшебства. Душа Горести-Фолз увяла, как осенний лист, а виновата во всем она, Роз.

Даже Девин Стетсон растерял всю свою привлекательность. После того как Лили украла Книгу, Роз целых пять раз набиралась храбрости заговорить с Девином: дважды она заводила разговор в школьном коридоре о трудностях алгебры, два раза – о них же, но уже у прилавка в заведении «Пончики и авторемонт от Стетсона» и еще один раз – в пекарне Чудсов.

«Как дела?» – спросила она тогда, чувствуя, как подергивается правый глаз. В присутствии Девина такое происходило постоянно.

«Вроде нормально, – вздохнул Девин. Его небрежная челка, прежде отливавшая пшеничным золотом, как будто поблекла, став невнятно-светлой. – Городской хор распустили. Никто больше не желает петь».

«Жаль», – посочувствовала Роз. Ей хотелось протянуть руку и коснуться печального лица Девина, но мешали робость и чувство вины.

Роз со вздохом отогнала воспоминания и гневно посмотрела на Лили, однако при всей своей злости на родственницу сильнее всего Роз негодовала на саму себя. Будь она хоть чуточку умнее, не доверься тете Лили, не поведись на лесть, и все небезразличные ей люди сейчас были бы веселы и счастливы. А вышло так, что отныне, проходя по мрачным улицам Горести-Фолз, Розмарин Чудс всякий раз вспоминает о сумраке, окутавшем город из-за нее.

– От этой бороды кожа чешется, – пожаловался Тим, теребя длинную седую бороду, которую Альберт, отец семейства, приклеил ему на лицо несколько часов назад. – А клей воняет, как целый химзавод. Я сейчас в обморок хлопнусь. – Одетый в белый льняной балахон, он поерзал в кресле. – И почему это меня заставили напялить платье?

– Скоро все закончится. – Роз погладила брата по плечу. – Вот-вот придет время вопросов из зала.

Она старалась, чтобы голос звучал спокойно, однако руки у нее тряслись. Дебют на телевидении волнителен сам по себе, а ведь Роз намеревалась не просто появиться на экране, но и кое-что сделать.

– Ладно, садитесь, садитесь, – велела публике Лили. – Переходим к вопросам и ответам. А я, если не возражаете, угощусь одним из этих замечательных тыквенных маффинов – настоящих энергетических бомбочек. От разговоров о корице я страшно проголодалась.

Лили лукаво подмигнула, развернула алюминиевую фольгу, гармошкой окружавшую маффин снизу, и вонзила белоснежные зубы в еще горячий мякиш, а затем вытерла уголок рта. На губах Лили никогда не было ни малейшей крошки, прическа неизменно уложена волосок к волоску. Лили являла собой образец совершенства.

Роз почувствовала: время нанести удар. Она высоко подняла руку и махала ею, пока Лили наконец не обратила внимание на последний ряд.

– Вот вы, на заднем ряду, прелестное создание с белокурыми локонами!

К маскировке прибегнул не только Тим. Свои длинные черные волосы Роз спрятала под блондинистым кудрявым париком, купленным Парди в лавке «Все для Хеллоуина». Для сегодняшнего представления Роз выбрала бледно-голубое шелковое платье с пышными рукавами и еще более пышной юбкой, натянутой на жесткие обручи кринолина.

«А без переодевания никак нельзя? – спросила Роз маму перед выходом из гостиницы. – Если я возьму посох, то буду выглядеть точь-в-точь как Мэри-бедняжка, что потеряла барашка».

«Тебе нужно изменить внешность, чтобы задать вопрос, – напомнила Парди. – Если Лили тебя узнает, ничего не получится».

Бородатый мужчина в наушниках протянул Роз микрофон. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не утратить выдержки. Настал момент истины. Роз поднесла микрофон к дрожащим губам и зашептала:

– Проверка… проверка…

В ответ микрофон запищал.

– С микрофонами все в порядке! – объявила Лили.

Она улыбалась, но глаза сузились в недовольном прищуре. То же самое раздражение мелькало на тетином лице в пекарне Чудсов, но тогда Роз предпочитала не замечать этого взгляда. «Я не прислушивалась к собственной интуиции, и вот чем все обернулось, – подумала Роз. – Я в парике на телешоу». Тем не менее Роз знала – и семья была с ней согласна, – что другого пути исправить нанесенный ущерб нет. Она откашлялась.

– По моему мнению, ваши «энергетические» тыквенные маффины – сухие и пресные, – начала Роз, проталкивая слова сквозь тугой комок страха, засевший в горле. Набрав полную грудь воздуха, она продолжила: – Мои тыквенные маффины гораздо вкуснее.

Публика в студии в один голос ахнула от ужаса, все взгляды обратились на Роз. Лили в ярости воззрилась на маленькую нахалку; на миг ее глаза распахнулись, и Роз поняла: она узнана.

– Ха-ха, сегодня к нам пришла юмористка! – Лили со смехом захлопала в ладоши. – Как мило. Следующий вопрос!

Прежде чем прозвучал новый вопрос, Тим вскочил с места и выставил вверх указательный палец. С приклеенной седой бородой и в красном плаще он напоминал Санта-Клауса.

– Эта юная леди, которую я впервые вижу и знать не знаю, заслуживает шанса посостязаться в искусстве выпечки!

В студии повисла тишина. С верхних рядов раздались жидкие аплодисменты. Роз вновь поднесла к губам микрофон:

– Я вызываю вас, Лили Ле Фей, на соревнование! Сразимся на конкурсе «Гала де Гато Гран»[4]4
  Gala des Gâteaux Grands (фр.) – здесь: «Большое кондитерское состязание».


[Закрыть] в Париже!

Она вернула микрофон бородачу в наушниках и, скрестив руки на груди, плюхнулась обратно в кресло. Зрители снова ахнули, изумленно переводя глаза со своего кумира на кудрявую девчушку, которая только что вызвала знаменитую Лили Ле Фей на состязание в самом престижном в мире телевизионном конкурсе пекарей-кондитеров, – взгляды публики так и метались туда-сюда, туда-сюда, словно на теннисном матче.

Лили замерла посреди студийной кухни, чуть покачиваясь на своих высоченных каблуках. Ей не оставалось ничего иного, как принять вызов. Если она откажется, то все решат, что она струсила, испугалась проиграть девочке-подростку.

Выражение лица Лили вдруг изменилось, гнев исчез, губы растянулись в очаровательной улыбке.

– Я принимаю вызов! – объявила она. – Я сражусь против этой храброй малютки на конкурсе «Гала де Гато Гран»!

Зал взорвался бешеными аплодисментами, свистом и радостными воплями.

– Как тебя зовут, милая? – обратилась Лили к Роз.

Та встала и стянула белокурый парик, отчего ее длинные черные волосы каскадом рассыпались по плечам.

– Меня зовут Розмарин, – промолвила она. – Розмарин Чудс.

Сидевший рядом Тим украдкой вскинул кулак:

– Да!

– Что ж, Розмарин Чудс, – Лили выплюнула это имя, будто название кожной болезни, – твой юный возраст не означает, что я тебя пощажу. Понимаешь, да?

– Отлично понимаю, – дерзко бросила Роз и присела в коротком книксене перед тетей Лили, которой для сохранения равновесия пришлось опереться о столешницу.

«Просто не верится, что я это сделала», – подумала Роз.

* * *

В конце шоу, когда публика потянулась на выход, бородатый ассистент в наушниках подозвал Роз и Тима к себе:

– Лили хочет с вами поговорить, – сообщил он. – Это здорово! Обычно она ни с кем не общается. – Ведя брата с сестрой по коридору студии, он продолжал: – Меня зовут Бруно, но Лили никак не запомнит моего имени, называет Биллом. Ну, это же Лили! Пускай хоть Подмышкой меня зовет, я не в обиде.

Роз скривилась. Кажется, Лили прижала к ногтю своего аккуратного розового пальчика всю страну.

В конце коридора располагалась железная дверь, выкрашенная синей краской. На табличке в форме звезды значилось: «МИСС ЛЕ ФЕЙ». Бруно осторожно постучал.

– Лили, я привел девочку и старика, как вы хотели!

– Спасибо, Билл! – донеслось изнутри. – Пускай заходят.

Бруно распахнул дверь, и Роз с Тимом вошли в комнату, для описания которой подходило одно-единственное слово – «дворец». В центре помещения весело журчал мраморный фонтан, окруженный изящными коваными скамейками, с потолка свисали густые заросли диких орхидей, стены были задрапированы струящимся голубым шелком. Лили полулежала в гамаке, слегка покачиваясь взад-вперед. На ней был белый махровый халат, как будто она только что вышла из душа, однако ее роскошные черные волосы были сухими. Даже в банном халате Лили выглядела готовой хоть сейчас выйти на сцену за наградой.

– Присядь, Розмарин, – сказала она. – И ты, Тим, тоже.

Брат и сестра сели на кованую скамейку и обвели глазами фонтан в виде четырехметровой мраморной статуи Лили: вытянув стройную элегантную шею, прекрасная пекарша помешивала ложкой жидкость, переливающуюся через край огромной чашки.

– До чего приятно снова видеть вас обоих! – Лили встала из гамака. – Как вам моя скромная гримерка?

– Симпатичненько тут у тебя, тиа[5]5
  Tia – тетя (исп.).


[Закрыть] Лили, – сказал Тим, озираясь по сторонам.

Лили устроилась на бортике фонтана, закинув одну загорелую гладкую ногу на другую.

– Приступим к делу, – сухо произнесла она. – Ваш сегодняшний маленький спектакль был, мягко говоря, безрассудным. Чего вы добиваетесь на самом деле?

Роз расправила плечи, откашлялась и начала:

– Проигрыш на «Гала де Гато Гран» вас уничтожит, тогда как я, напротив, могу не переживать о репутации, ведь мне всего двенадцать. Предлагаю сделку: я обещаю проиграть в конкурсе, если вы просто вернете нашу Поваренную книгу и прекратите продавать «Волшебный ингредиент Лили».

– Ах да, Книга! – Лили изобразила удивление. – Значит, вам нужна Книга. Разумеется. Совсем забыла.

– У тебя уже есть свое кулинарное шоу, тиа Лили, – вмешался Тим. – Зачем тебе Книга? А наш город в беде.

Лили сняла с белого халата ниточку и щелчком отправила ее в фонтан.

– В этом-то и проблема с семейством Чудс. Ни у кого из вас нет честолюбия. Вас больше волнует свой захолустный городишко, чем собственный успех. Вы решили, что я запущу самое высокорейтинговое в истории кулинарное шоу, обустрою гримерную в стиле «зачарованный лес», установлю в ней свою четырехметровую мраморную статую и этим удовлетворюсь? Мол, хватит? Мне никогда не хватит! – Лили встала и прошествовала к ярко освещенному зеркалу на гримерном столике. – Я могу обрести реальную власть. Править страной! Но без Книги ничего не получится, как и без «Волшебного ингредиента Лили».

Тим почесал под бородой и пробормотал:

– Ого, тиа Лили, ты меня пугаешь. Прямо дьявольская тетушка. Ты одновременно и тиа, и дьяволица, эль дьябло. Да ты же… эль тьябло!

– Так что сами видите, обменять Книгу на победу в конкурсе я не могу, – подытожила Лили, рассматривая в зеркале свою безупречную кожу в поисках несуществующих расширенных пор. – И остановить продажу «Волшебного ингредиента» тоже.

– Но… – запротестовала Роз, и в этот момент в гримерную ввалились двое мужчин в пиджаках и теннисках.

– Вот вы где, гении! – воскликнул тот, что пониже.

Второй в это время глядел в экран своего смартфона.

– Меня зовут Джоэл, – представился невысокий. – Я продюсер шоу «Волшебство за полчаса». А это второй продюсер Кайл.

Высокий на секунду поднял глаза и кивнул, а затем опять уткнулся в телефон. Джоэл пожал руку Роз.

– Ты сегодня просто выстрелила! – с энтузиазмом произнес он. – Я думал, может, это Кайл устроил трюк в честь моего дня рождения, но он был в таком же шоке, что и я!

Роз смущенно улыбнулась.

– В любом случае мы с нетерпением ждем «Гала де Гато Гран» в этом сезоне, – продолжал Джоэл. – Сумеет ли двенадцатилетняя девочка победить Лили Ле Фей, самого прославленного кондитера в мире? Гениально! Смотреть будет вся Вселенная, включая инопланетян! Условия контракта согласуем позже, а пока просто знай, что ты осчастливила двух продюсеров. Миллион поцелуев! – Он поцеловал воздух по обе стороны от лица Роз.

– До встречи, – буркнул Кайл.

Когда дверь за продюсерами закрылась, Лили вернулась к изучению собственного отражения.

– Как я уже говорила, вернуть вам Книгу или прекратить продажи «Волшебного ингредиента Лили» я не могу, как не могу и уклониться от соревнования, ведь на программе я уже приняла вызов. Если откажусь, буду выглядеть слабачкой. Я слабачка? Едва ли. Разве слабачки носят белые махровые халаты и благоухают сиренью? Нет. Единственный способ выйти из положения – честно выступить на конкурсе.

– Вы имеете в виду, соревноваться по-настоящему? – поморщилась Роз.

– Вот именно, по-настоящему! Думала, я сдамся без боя? – Лили развернулась на крутящемся стуле лицом к Роз и Тиму. – Если ты победишь, чего, конечно же, не случится, я остановлю продажи «Волшебного ингредиента Лили», верну вам Книгу и она будет и дальше покрываться пылью в вашем холодильнике. Но если победу одержу я, – а я ее обязательно одержу! – ты поклянешься мне, что ни один член вашей убогой, дурацкой, бесхребетной семейки впредь не подойдет ни ко мне, ни к Книге.

Роз сглотнула. Если она проиграет в конкурсе, то навечно лишится Книги.

– Не волнуйся, Тьябло, Розита тебя сделает. Как следует постарается – и сделает. – Тим похлопал сестру по плечу. – Но откуда нам знать, что ты не врешь? Что помешает тебе после проигрыша оставить Книгу себе или и дальше производить свой «Волшебный ингредиент»?

Теперь уже Роз одобрительно похлопала по плечу Тима. Ей подобная мысль в голову не пришла.

– Идемте со мной, – сказала Лили.

Она привела Роз и Тима на съемочную площадку «Волшебство за полчаса». Роз окинула взором ряды опустевших кресел, погасшие лампы на подвесных рейках. Без восторженной публики студия выглядела пустой и холодной.

Лили начала доставать из шкафчиков и смешивать в металлической чаше ингредиенты для выпечки: муку, коричневый сахар, яйца, масло, молоко.

– Что вы готовите? – спросила Роз.

– «Неотступный ругелах»[6]6
  Ругелах – вид печенья, обычно в форме рогаликов.


[Закрыть], – сообщила Лили, мешая тесто ложкой. – Тот, кто съест это печенье, не сможет отступиться от своего обещания.

Она отперла небольшой ящичек под мойкой и достала миниатюрную банку из синего стекла, наполненную вязкой прозрачной жидкостью.

– А это что за сироп? – поинтересовался Тим.

– На протяжении многих столетий феи Великого круга славились тем, что никогда не нарушали данного слова. Это, – Лили добавила в тесто несколько капель жидкости, – их слюна.

– Да-а, круто, – закатил глаза Тим.

Спустя тридцать минут Лили вытащила противень с «Неотступным ругелахом» из духовки и протянула Роз и Тиму два горячих, с пылу с жару, печенья.

– Съедаем на счет «три», – сказала она и взяла одно печенье для себя. – Раз, два, три!

Обжигая кончики пальцев, Роз принялась перебрасывать слоеный, жирный от масла рогалик из одной руки в другую. Она и не мечтала победить Лили на «Гала де Гато Гран» и понятия не имела, каким образом сумеет – и сумеет ли вообще – выиграть.

– Ну? – Лили закинула печенье в рот. – Будешь есть или нет?

В это мгновение Роз с такой силой возненавидела тетю, что в жилах вскипела кровь. «Я смогу ее одолеть, – поклялась она себе. – Должна одолеть». Она запихала печенье в рот и проглотила не жуя.

* * *

Измотанные до предела, Роз и Тим через заднюю дверь вывалились за порог студии. Снаружи их ждали родители; Алфи и Лик сидели на заднем сиденье семейного минивэна, пристегнутые ремнем безопасности.

– Ну как все прошло? – спросила Парди, опускаясь на колени посреди тротуара.

На ней был все тот же перепачканный полосатый фартук, который она надевала каждый день, только на кухне Чудсов он смотрелся вполне естественно, а рядом с телевизионной студией выглядел как-то не к месту.

– Она согласилась, – сказала Роз.

– Примет участие в конкурсе?

Роз кивнула.

– А ты уступишь и она вернет Книгу?

– Нет.

– Что значит «нет»? – Альберт нервно замер. – План был именно таков.

После утраты Книги глава семейства перестал бриться и заниматься физзарядкой. Его щеки заметно округлились, а нижнюю часть лица закрывала густая борода, похожая на жесткую металлическую щетку.

– Она сказала, – пояснила Роз, сглотнув ком в горле, – что отдаст Книгу, если я одержу победу в честном соревновании. А если проиграю, то мы поклянемся забыть о своих притязаниях. И потеряем Книгу навсегда.

– Ох, – выдохнула Парди. – Это совсем другой расклад, верно?

– О да! – выкрикнул Альберт, задыхаясь от перевозбуждения. – Ну и ну!

– Простите. – Роз повесила голову. – Не знаю, как так вышло. Я была уверена, что она согласится вернуть Книгу, если я пообещаю слить конкурс. А теперь я должна соревноваться с ней по-настоящему. И еще мы обе съели «Неотступный ругелах», поэтому пути назад нет.

Парди взяла лицо дочери в ладони:

– Ну тогда ты знаешь, что это означает.

– И что же?

– Ты должна победить в конкурсе «Гала де Гато Гран».

Роз опустила голову еще ниже.

– Ну и ну! – повторил Альберт, меряя шагами тротуар и скребя потную круглую голову.

– Альберт, дорогой, от твоих слов нам не легче, – укорила мужа Парди. – Не переживай, Роз. Тебе не придется сражаться против Лили в одиночку. Мы все поможем тебе победить. Будем рядом с тобой на каждом этапе.

– Глупышка-простушка Роз, – захихикала Лик с заднего сиденья автомобиля. – Посмела бросить вызов маркизе маффинов!

– Ты обязана победить, – продолжала Парди. – Хотя бы ради того, чтобы добыть рецепт трайфла[7]7
  Трайфл – бисквитный десерт в стакане, выложенный слоями из крема, сливок, фруктов и ягод.


[Закрыть] «Время вспять» и излечить нашего маленького монстра от любви к Лили. Вероятнее всего, если съесть небольшой кусочек, действие «Волшебного ингредиента Лили» выветрится довольно быстро, но ведь Лик умяла целый фунтовый кекс. Если мы не заполучим Книгу, малютка Лик может остаться в таком состоянии навсегда.

Лик скрестила руки на грязной футболке с рисунком из «101 далматинца».

– О-о, Парди! – воскликнула она. – Мой мочевой пузырь… переполнен. Если в скором времени мы не найдем туалет, нас ждет пренеприятная ситуация!

Парди устало закатила глаза:

– Поехали. – Она жестом велела Роз и Тиму садиться в авто. – У нас всего пять дней до вылета в Париж на конкурс.