Текст книги "Жар мечты"

Лицо!..

Боже, даже теперь, спустя пять дней, воспоминание о его лице бросало девушку в дрожь! Оно потрясло ее своей мужественной красотой. Один только взгляд на это лицо заставил ее онеметь, пожалеть о том, что она так молода и неопытна. Выражение этого необыкновенного лица, бронзового от загара было зловещим и притягивающим, мрачным и… выжидающим. Саммер помнила, что в первые мгновения он был чрезвычайно изумлен, потом как будто обрадовался… Высоченная и непробиваемая стена подозрения и гнева возникла между ними позже. Возможно, она должна благодарить Бога за то, что Сейбр отказался от нее. Его дом выглядел отшельническим, таких не увидишь в Ист-Энде. Да и репутация Сейбра оставляла желать лучшего… Нет никакого сомнения в том, что он люто бил бы ее, а, может, и… Кто знает?

Саммер попыталась взглянуть на ситуацию трезво. Конечно, ей следовало попридержать характер… Впрочем, какая девушка останется спокойной, когда ее выпроваживают, да еще так грубо?! Черт возьми!.. Саммер никогда не отличалась природной мягкостью и смирением. И она не собирается менять свои повадки только для того, чтобы, потупив глаза, жить под одной крышей с этим животным! Да и хибара-то его того и гляди развалится. Обойдемся без Сейбра! Ничего, проживем… А вдруг это тот самый единственный человек, который только раз встречается на жизненном пути.

Единственный, не единственный… Озлобленный, несдержанный никому не доверяющий грубый… аристократ! В Новой Зеландии хватит мужчин, которые с радостью примут ее в свой дом, оценив по достоинству то, что она может им предложить. Хорошо, а что же делать с брачным контрактом, если ее замужество сразу не заладилось? Ей придется тогда объявить, что она вовсе не С.Фэйрберн, что несомненно повлечет за собой многочисленные обвинения в мошенничестве. Пришить могут все, что душеньке будет угодно. А дальше? Прямиком обратно в Англию?.. До ближайшей тюремной камеры?..

Саммер поставила стеклянный колпак на место, опустила глаза и почувствовала, как ледяной страх заполняет ее душу. Кого она хочет обмануть?! Из нее вышла жалкая экономка и паршивая кухарка. Стоило ей в первый и последний раз приготовить обед для 0'Коннелла, как он приказал ей держаться от кухни подальше… Собеседницей она тоже оказалась неважной, ведь она совершенно не знала жизни.

– Саммер, любовь моя, – спрашивал ее Шон время от времени. – Скажи на милость, чем ты занималась раньше?

О чем она могла рассказать? О своей опекунше? О том, что любила разгуливать по садовым аллеям в бесплодных поисках «дайоне сидхе»? О том, что она до последнего времени искренне верила в сказки, да и сейчас еще, пожалуй, верит? Разве бегство в Новую Зеландию не было всего лишь дальнейшим развитием ее буйных и вместе с тем смешных фантазий! Она беззаветно верила, что за линией горизонта ее ждет долгожданное счастье. А что вышло? Даже для роли нищенки Саммер не подходила – слишком много было в ней спеси и нахальства.

Впрочем, что-то заставило ее распрямить плечи.

«Ты ничем не хуже других Саммер 0'Нейл», – шептала она про себя. Эти самые слова она постоянно шептала про себя, ожидая приезда своей матери. Эти самые слова она шептала про себя всякий раз, когда замечала жалость в обращенных на нее взглядах сельских жителей. Всякий раз, когда ей доводилось услышать, что говорили за ее спиной:

– Она, конечно, симпатичная, но не советую тебе заглядываться на нее, мальчик… Саммер – незаконнорожденная. Свяжешься с такой – греха не оберешься!

Разогнав горькие воспоминания, она вновь энергично принялась за уборку. Правда, через несколько минут она задержалась у одной из ферротипии, которых было немало в доме Шона. Из-под стекла на нее смотрело милое, но грустное лицо, принадлежавшее, как она уже знала жене Шона Колин, которая умерла три года назад.

Саммер вспомнила, с какой неподдельной скорбью Шон рассказывал ей о Колин… Впрочем, он редко поднимал эту тему. Вытянуть из него какие-либо подробные сведения о хорошенькой юной ирландке, которая в свое время поехала с ним в Новую Зеландию, было практически невозможно. Саммер знала о ней совсем немного. Колин приехала сюда, когда Шон даже еще не успел построить дом, и первое время девушка жила у Бена и Клары Биконсфильд. Наконец, строительство было закончено. Шон и Колин обвенчались на крыльце своего нового дома, пригласив Бена и Клару в качестве свидетелей. Спустя полгода Колин умерла. Кажый вечер Шон отправлялся на вершину одного из холмов, где она была похоронена, и оставлял на могиле цветок.

Эта история могла бы показаться Саммер милой и трогательно романтичной, если бы не одно обстоятельство: всякий раз, когда Шон заговаривал о Колин, его лицо темнело от гнева. Однажды Саммер попробовала выяснить в чем дело, но Шон скривился в такой угрожающей гримасе, что Саммер попросту испугалась. Шон, еще три минуты назад весело шутивший, изо всех сил сжал в руках карточку жены и хрипло проговорил:

– Ее убила любовь, девочка… И сильная неприязнь в Новой Зеландии.

Саммер аккуратно вытерла тряпкой серебряную оправу карточки и поставила ее на место. Из дальней части дома до нее долетели голоса, но она не стала прислушиваться. Это была запретная зона. Туда имели доступ только мужчины-овцеводы, которые – сколько бы их ни было – набивались туда каждый вечер. Однажды Саммер захотела послушать, что у них там происходит, но Шон с грохотом захлопнул дверь прямо перед ее носом, не преминув что-то зло прошипеть. Как бы то ни было, интерес Саммер не ослаб – она никак не могла взять в толк: чем же они все-таки там занимаются, если все обставлено с такой секретностью?

На улице загрохотала приближающаяся повозка. Девушка подошла к входной двери и выглянула из-за нее как раз в тот момент, когда погонщик спрыгнул с передка и в два прыжка очутился на крыльце дома Шона. Все произошло так стремительно, что Саммер немного растерялась и только спустя пару секунд осознала, что перед ней стоит Николас Сейбр.

В его взгляде было что-то дикое. Кому еще могло прийти в голову вырядиться в черный костюм с белым шелковым галстуком и погнать лошадей по холмам?..

– Сейбр? – в ужасе прошептала она, судорожно перебирая в голове десятки возможных причин его появления.

Она будто окоченела, наблюдая за тем, как этот человек» словно сошедший со страниц дамского журнала, поднимается по ступенькам. Наконец она очнулась и бросилась в дом, надеясь успеть захлопнуть за собой дверь. Ник навалился на тяжелую дверь плечом.

– Открывай!

– Нет!

– Я сказал: открывай!

– У вас нет никакого права ломиться сюда, как к себе домой!..

– Мои права тебя не касаются! – проревел он, налегая плечом.

Дверь с трудом сдерживала натиск.

– Если вы к Шону…

– Пошел он к дьяволу!

– Тогда что же вам тут нужно?!

Несколько секунд Ник молчал, а потом проговорил глухо:

– Я приехал за тобой…

Неожиданно для себя она увидела свое чумазое отражение в зеркале и ужаснулась.

– За мной?! – в голосе Саммер слышалось отчаяние.

– Ты моя жена… по крайней мере, ты утверждаешь это. Так вот, ни один близкий мне человек никогда не будет пахать на этого мерзавца 0'Коннелла!

– Но вы же отрицали…

– Я и сейчас отрицаю…

Николас с новой силой возобновил приступ, и Саммер для надежности налегла на дверь со своей стороны.

– До тех пор, пока я не докажу, что не подписывал паршивого контракта, ноги твоей не будет в доме 0'Коннела!

– 0'Коннелл, по крайней мере, не бросил меня на произвол судьбы! Он дал мне работу и крышу над головой!

– А местечко в своей постели он тебе не предоставлял?

– Ах вы!.. Надменный нахал! – От потрясения она на шаг отступила, и дверь тут же распахнулась, с грохотом ударившись о стену. Сейбр появился в дверном проеме. Его черные глаза буравили ее, как каленым железом. Натруженные, загорелые пальцы были сжаты в тяжелые кулаки.

– Надменный нахал! – повторила она, уперев руки в бока. – Да будет вам известно, Шон 0'Коннелл настоящий джентльмен!

– Шон 0'Коннелл – овцеубийца! Ирландец, ворующий землю! Ладно, хватит болтать! Собирай свои пожитки, я беру тебя к себе…

– Как же! – ответила Саммер с вызовом, – интересно, кто вам дал право…

– Ты! – рявкнул он, резко обрывая ее. Он с иронией оглядел ее с головы до ног, внезапно напомнив ей, как неприятно она сейчас выглядит.

– Разве не ты объявилась на пороге моего дома, потрясая этим чертовым брачным контрактом? – спросил Сейбр ехидно. – Впрочем, я еще проверю – настоящий это документ или же фальшивка…

– Никакая это не фальшивка! – как можно спокойнее ответила она. – Уж поверьте мне, Сейбр, повидавшись с вами, я и сама стала жалеть о том, что это подлинный документ! Ни одна здравомыслящая женщина не согласится добровольно жить с таким невыносимым козлом, как вы!

Ник напрягся, глаза его сузились.

– Вот как?! Значит, я козел? Отлично! Только сдается мне, что девчонке, которая отчаялась в жизни и согласилась выскочить замуж «по почте», не пристало демонстрировать излишнюю щепетильность и разборчивость!

Прежде чем Саммер смогла достойно ответить, Ник бесцеремонно схватил ее за руку и потащил вниз по ступенькам к своему фургону.

Разумеется, Николас не догадывался, что Шон услышал перебранку и уже давно выскочил из дома через черный ход. Он возник перед ними, когда Ник готовился подсадить Саммер в свой фургон. Воспользовавшись секундной растерянностью противника, Шон оттолкнул девушку обратно к дому и встал лицом к лицу с Ником.

– Кажется, я не приглашал тебя к себе, Сейбр! – глухим от ненависти голосом сказал Шон.

Сейбр тяжело посмотрел на него. Его темные волосы развевались на ветру.

– Прочь с дороги!

– Попробуй столкни! Ну, давай, мистер Сейбр, эсквайр! – С этими словами Шон выбросил кулак и ударил Ника в плечо. Саммер вскрикнула. Ник не шевельнулся, но сузил глаза и крепко сжал кулаки. – Мне сдается, ты кое-что подзабыл! Разве я, Шон 0'Коннелл, не поклялся убить тебя, если ты появишься на моей территории, а?!

Саммер огляделась по сторонам и увидела, что за спиной Шона появилось около десятка человек. Некоторые из них работали на него, другие просто каждый вечер приходили в гости. Она узнала Вирджила Мак-Ленни и Говарда Гетса. Толстяка, который постоянно жевал табачную жвачку, звали, кажется, Роэль Ормсби. Девушка хотела было обратиться к ним за помощью, но поняла, что все они за Шоиа и что все они вооружены пистолетами, ножами и дубинками.

– Полезай в фургон, Саммер, – приказал Сейбр, но стоило ей сделать два шага вперед, как Шон схватил ее за руку и заставил отступить назад.

– Девчонка никуда не поедет, если сама не захочет! – заявил он.

Взгляд Ника не отрывался от грубой руки Шона, обхватившей худенькое запястье девушки.

– Это ублюдок доставляет вам неприятности, мистер 0'Коннелл? – осведомился у Шона Ханк Морли, бригадир его рабочих, перекидывая из одной руки в другую увесистую дубинку. – Хотите, я немного подправлю его аристократическую физиономию?

– Нет! – отчаянно вскрикнула Саммер.

– Заткнись! – оборвал ее Ник. – Не лезь! Тебя это вообще не касается.

Шон улыбнулся и подошел к Нику вплотную.

– Стоит мне только словечко выговорить, и эти ребята за минуту сровняют тебя с землей, приятель.

– Что же тебя останавливает?

– Эх… Мне жалко оставлять эту девчонку горемычной вдовой! Я же не зверь. Кроме того, для тебя я придумал особенное наказание, дружище Сейбр! Скоро ты пожалеешь о том дне, когда родился на свет, если, конечно, уже не пожалел, Я собираюсь уничтожить тебя. Ник. Я собираюсь разорвать твое сердце на мелкие кусочки. Поступить с тобой так же, как в свое время поступила со мной Колин. А потом я буду любоваться тем, как ты медленно издыхаешь.

Сплюнув у самых ног Ника, Шон отошел назад и повернулся к Саммер. Взгляд его смягчился и потеплел. Ровным голосом, – и куда только девалась его ярость и ненависть, – он спросил:

– Ты хочешь уехать с ним, девочка?

Дрожа, она подняла взгляд на Сейбра. Тот продолжал стоять неподвижно, как скала, и не спускал убийственного взгляда с Шона. Его непреклонность перед лицом множества врагов поражала и… тревожила. Девушка поняла, что, если она поддастся своей гордыне и останется здесь, Сейбр повернется и уйдет… навсегда. Уйдет из ее жизни! Эта перспектива не на шутку испугала ее…

– Я поеду с ним, – тихо ответила она.

Глаза Сейбра сверкнули. Саммер не успела разобрать, чего было больше в этом взгляде: удивления, облегчения, удовлетворения или… В какую-то секунду ей показалось, что она заметила там оттенок разочарования. Впрочем, скорее всего, это… разыгралось ее больное воображение.

– Ты серьезно? – поинтересовался Шон.

Саммер кивнула. Ее глаза еще были обращены на Николаса. Она внимательно изучала его. Даже в развороте плеч, в сомкнутых губах, в линии его скул читалась гордость. Черты его лица – тонкие и прямые – резко выделяли его из толпы простолюдинов. Вот она – «голубая кровь». Его длинные волосы спадали на плечи. Прямой нос и высокий лоб окончательно завершали облик аристократа и существенно добавляли ему привлекательности. Впрочем, выражение этого липа оставалось свирепым и лишь подтверждало темную репутацию этого взгляда.

Саммер быстро взобралась в фургон. Шон остался стоять на месте. Потянулись томительные секунды. Наконец он отошел с дороги, позволяя Сейбру уехать. Не говоря ни слова, Николас взял в руки вожжи и повернул повозку к дому.

Глава 5

Первые пятнадцать минут они проехали в полном молчании. Саммер старалась держаться от Сейбра подальше, но то и дело украдкой бросала на него любопытные взгляды. Он тоже иногда посматривал на нее. В какой-то момент их взгляды встретились, и Саммер осознала, что не может найти в его внешности ничего, что приводило бы ее в раздражение. Если чей-то внешний вид и нуждался в доработке, так это ее собственный: волосы Саммер растрепались, по вискам, оставляя черные полосы, катился соленый пот, да и одета она была не лучшим образом.

Разглядывая убегающие назад пастбища и обеими руками ухватившись за сиденье, Саммер старалась прояснить для себя сложившуюся ситуацию. Пять дней назад этот человек вышвырнул ее с порога своего дома, как приблудную кошку, а теперь тащит обратно. Разумеется, не стоит думать, что в нем заговорила совесть. Дело в другом. Скорее всего, в его давней вражде с Шоном.

Сейбр кашлянул, заставив девушку замереть в ожидании.

– Я так понял, ты из Ирландии, – заговорил он. – Откуда конкретно?

– Зачем вам знать?! – настороженно буркнула Саммер. – Чтобы запихнуть меня на первый же корабль, который пойдет домой?!

– Отличная мысль! Но она пока не приходила мне в голову. Спасибо за подсказку.

Девушка обиженно вздернула подбородок и вновь обратила все свое внимание на окружающий их пейзаж.

– Мне просто любопытно… – чуть мягче сказал он.

– Да?!

– По-моему, я имею право знать хоть что-нибудь о своей собственной жене.

– Да я ведь не жена вам!

– Как это не жена?

– Вы же сами не признали меня женой, неужели забыли? – воскликнула она и ядовито хихикнула.

Ник глянул на нее таким тяжелым взглядом, что у нее засосало под ложечкой.

– Впрочем, все это мы быстренько выясним, – пообещал он. – С другой стороны… Признаю, существует небольшая вероятность того, что я все-таки подписал этот треклятый контракт…

Саммер вскинула голову. Биение ее сердца заметно усилилось в ожидании дальнейших разъяснений.

– Я имею в виду, что… – он ловко орудовал вожжами и это, похоже, не заставляло его напрягаться. Слова, наоборот, давались ему сейчас с трудом. – Если выяснится, что я все же подписал эту бумагу, то я заявляю сразу: у меня и в мыслях ничего подобного не было. Я напился, мерзавец Джейми Мак-Фарленд просто воспользовался ситуацией. Грубая, но быстрая работа – это для него характерно.

– Другими словами, вам действительно не нужна жена? Порыв ветра колыхнул его длинные волосы.

– По-моему, на этот счет я выразился вполне определенно…

– А, может быть, вам не подошла именно я? – раздраженно уточнила Саммер. – Подумаешь, появилась какая-то пигалица! Взять и послать ее пинком на первом же корабле в Лондон!

– Я этого не говорил…

– Но вы об этом только и думаете! Чертов негодяй, надменный осел! Знаю я вашего брата! Считаете, что я недостойна вас! Вы слишком хороши для меня! – Повозка подпрыгнула на камне, и Саммер пришлось вновь уцепиться за сиденье. – Впрочем, смею в свою очередь дать совет: человеку с вашей репутацией тоже не подобает демонстрировать излишнюю щепетильность в выборе спутницы жизни!

Загорелые руки Николаса крепче вцепились в вожжи.

– Кроме того, – задумчиво и насмешливо продолжала девушка, – мне не ясно, с чего это вы взяли, что я не подхожу в супруги аристократу?

Сейбр молчал и так целеустремленно смотрел вперед, на дорогу, что Саммер засомневалась – слушает ли он ее вообще… Конечно, он все хорошо расслышал! Это было заметно по чуть изменившемуся выражению его лица.

– Дело в том, – продолжала Саммер, – что только экстремальные обстоятельства заставили меня отправиться в Новую Зеландию. Мои родители скончались, и я оказалась на жизненном перепутье…

Сейбр перевел на нее внимательный взгляд и девушке не нужно было поворачиваться, чтобы заметить это. Этот тяжелый взгляд невыносимо жег ей щеку, пока она наблюдала за десятком ягнят, которые резвились на близлежащем лугу.

– Ну? – требовательно спросил Сейбр.

Делая вид, что разглядывает дальние холмы, Саммер лихорадочно соображала, как выбираться из сложной ситуации, в которой оказалась. Уже в пятнадцать лет она умела ловко осаживать сельских жителей, которые приставали к ней со всевозможными расспросами, лезли в душу и тихонько нашептывали всякие гадости, сбивавшие ее с толку. Затем она вспомнила Марту и рассказ, который она где-то прочитала и любила пересказывать ей возбужденным до предела тоном.

– Когда моя мама была такой же молоденькой, она перебралась из Ирландии в Англию и нанялась гувернанткой в дом очень известного лорда Рочестера, который и стал моим отцом.

– Рочестер? Так ты же говорил, что твоя фамилия Фэйберн?

– Правильно, Фэйберн! Его звали лорд Рочестер Фэрберн! «Думай. Вспоминай Марту». Главное не сбиться и ничего не перепутать! А, ладно! Похоже, Сейбра заинтересовало начало, а это главное.

– Он нанял маму гувернанткой к своим детям, а про свою жену говорил, что она-де умерла. – Глянув исподтишка, Саммер увидела, что Ник нахмурился. – Так или иначе, но вскоре они влюбились друг в друга и задумали пожениться. И все было бы хорошо, если бы не одна странная вещь: по ночам мамочка слышала доносившиеся с чердака страшные крики! – Слово «чердак» Саммер произнесла с таким выражением и при этом так тряхнула подбородком, что еле державшийся на затылке узел грязных волос окончательно рассыпался.

Сейбр натянул вожжи, повозка остановилась. Он повернулся лицом к Саммер, упер локти в колени и после паузы проговорил:

– Дальше.

«Дальше»? Но как же она может продолжать дальше, когда он так смотрит на нее?

Глубоко вздохнув, девушка тихо продолжила:

– В день свадьбы в церкви неожиданно появился незнакомец, заявивший, что Рочестер уже женат и что… Что он прячет свою сумасшедшую жену на чердаке!

– Нет!

– Да! – воскликнула она, чуть приподнявшись со своего места. Ее глаза округлились от возбуждения. – Сердце мамочки было разбито и она убежала оттуда. Спустя несколько недель до нее долетел слух, что замок лорда сгорел дотла. Эта безумная совершила поджог! Мама сразу кинулась назад и нашла отца ослепшим. Жена его погибла в огне. Родители, конечно, поженились, несмотря на то, что были очень бедны. Потом родилась я, а когда умер отец, мать так переживала, что вскоре умерла сама… От разбитого сердца, разумеется…

– Конечно…

Саммер вздохнула и печально вгляделась в даль.

– Увы, я росла в нужде, сиротой и вынуждена была выбрать поприще служанки. Случайно я наткнулась на Джеймса Мак-Фарленда… Остальное вы знаете.

– Увлекательная история.

Переменив позу, Саммер театрально поправила юбку в передник.

– Так что, мистер Сейбр, вы напрасно брезгуете мной. Я не хуже любого на этом острове, включая вас.

– Выходит, так.

Ник смотрел на девушку заинтересованно, с неподдельным вниманием, но в его взгляде было что-то такое, что заставило ее сильно смутиться. Внезапно ей дико захотелось выпрыгнуть из остановившейся повозки и бегом броситься обратно к 0'Коннеллу. Но, с другой стороны, у нее не было на это сил… Обреченно она сидела на своем месте, покорно сложив руки на коленях.

Наконец, она не выдержала и, собравшись с духом, спросила:

– Я не нравлюсь вам, мистер Сейбр?

– Не нравишься, – ответил он.

Девушка сверкнула глазами и вспыхнула. Ответ прозвучал резко и грубо. Наступила тягостная тишина. Саммер попыталась успокоиться, но это ей не удавалось. В горле засел какой-то ком, руки дрожали. Она только слабо охнула и тут же поджала губы, чтобы не разрыдаться. Глаза ее наполнились слезами. Сейбр достал из кармана носовой платок и передал ей.

– Дело в том, – сказал он ровным голосом, – что мне никто не нравится… миссис Сейбр. Так что, не принимай мои слова близко к сердцу. Уверен, что через какое-то время, когда ты получше меня узнаешь, я тебе тоже не понравлюсь…

Он тряхнул вожжами, и повозка тронулась с места.

Все оставшееся время поездки Ник размышлял, как точнее обрисовать девушке ее нынешнее положение. Да, он берет ее к себе, он она будет жить в его доме исключительно из его милости. О его вражде с Шоном она, разумеется, уже знает. Впрочем, Нику с трудом верилось, что 0'К.оннелл разоткровенничался и рассказал Саммер об истинной причине своего гнева и ненависти по отношению к Сейбру.

Всему острову Ник был известен, как нелюдимый, недоброжелательный человек, предпочитающий общение со своей собакой и пастухом общению с равными. Многие подозревали, что он – убийца. Это, похоже, Саммер еще никто не сообщил, иначе она уже давно вернулась бы на «Тасманского дьявола» и наотрез отказалась бы ехать в Мэлверн Хиллз. Выходит, если обо всем рассказать ей, проблема с замужеством отпадет сама собой? Так что же он медлит?

Как только повозка затормозила у крыльца, из распахнутой настежь двери выскочила Бетси. Черно-белой тенью промелькнула она перед глазами ошеломленной Саммер, прыгнула в фургон и, повизгивая от радости, вскочила прямо Нику на колени. При этом он упал на спину – собака была отнюдь не маленькая. Из дома вышел Фрэнк и остановился на крыльце, скрестив руки на груди.

Ник спрыгнул на землю и быстро поднялся по ступенькам крыльца, стараясь не наступить на вертящуюся под ногами Бетси. Фрэнк, глядя на Саммер, спросил у хозяина:

– Вы ничего не забыли, хозяин? Не оглядываясь на фургон он бросил:

– Нет. – И скрылся в глубине дома.

Только оказавшись в тени комнат, он остановился, заметив, что даже Бетси не одобряет его поведение и тихонько подвывает. Он прислушался и различил голос Фрэнка:

– Позволь, я помогу тебе спуститься с этого чертового фургона. Подожди, подожди, юбку порвешь!

– Ничего, спасибо, я сама…

– Фрэнк Уэллс. Буду признателен, если ты будешь звать меня просто Фрэнк. Так. Ну, а где твои вещи?

– У Шона…

Голоса стали приближаться к дому. Ник испуганно глянул в спальню, на кровать. Фрэнк, слава Богу, как обычно, заправил ее за него. Солнечный свет, пробиваясь сквозь окно, занавешенное стеганым одеялом, отбрасывал цветные пятна на белое хлопчатобумажное покрывало, сразу напомнившее мольберт.

– Он утащил меня так быстро, что я даже не успела…

– Не стоит беспокоиться. Погоди, я съезжу и привезу все, что нужно.

Крыльцо заскрипело под их ногами, затем распахнулась входная дверь и в проеме возник Фрэнк. Ник медленно повернулся к ним лицом.

– Ну, – спросил старик, разряжая начинавшую уже было затягиваться паузу. – Куда вы ее определите, босс?

Ник все смотрел на Саммер, которая от нетерпения уже начала слегка пританцовывать на пороге. Со своим измазанным сажей лицом и всклокоченными грязными волосами она скорее походила на огородное пугало, а не женщину. На ней была мужская рубашка, – без сомнения, Шона, – во время уборки она закатала ее огромные рукава аж до локтей. Теперь один рукав съехал вниз на добрых шесть дюймов, другой держался крепко. Пальцы Саммер собрались в маленькие крепенькие кулачки. Ее фиалковые глаза были сужены и с напряжением глядели на него.

Наконец, она неуверенно переступила порог и тут же взглянула направо. Ее глазам открылось убогое помещение, напоминавшее отгороженную спальню в студенческой каморке. Ник не питал никаких иллюзий относительно внешнего вида этой комнаты и в шутку звал ее «гостиной». Здесь стоял протершийся и продавленный бесцветный диван, напротив которого располагался ничем не примечательный камин. Все! Ни ковра, ни даже занюханной картинки на стене. Саммер, поморщившись, отвернулась от этой убогости и обратила взор на кухню. В ней с трудом умещалась печь, высохшая раковина и грубо сколоченный стол, который Ник сам сколотил из пиломатериалов, оставшихся после постройки дома. Насмотревшись вволю, Саммер сообщила Фрэнку свой неутешительный вывод:

– Прямо скажем – не дворец!

– Тебе не нравится? – быстро спросил Ник. Фиалковые глаза на мгновение сверкнули озорством.

– Не нравится, – ответила она с широкой улыбкой. – Не нра-вит-ся! Я видела курятники и попросторнее…

– Что ж! – с угрозой сказал он. – Не огорчайся, долго ты здесь не пробудешь. Рассчитывай только на временное, так сказать, убежище. Ты будешь жить здесь до тех пор, пока я не придумаю способ развязать этот паршивый узел, завязавшийся ей-богу, совершено случайно!

– Великолепно! – парировала Саммер. Ее яркие волосы попали в полосу солнечного света, и Нику показалось, что у нее на голове разразился пожар. – Отошлите меня домой, если хотите посмотреть, стремлюсь ли я остаться в этой конуре! Учтите, вы тоже не подарок. Сейбр! Если честно… Да я с большей охотой вышла бы замуж за него, – она указала на Фрэнка, который в изумлении приподнял кустистые брови, – чем за неудачника с черствым сердцем, в повадках которого не осталось ничего человеческого!

– Ого!

– Более того! Если вы надеетесь, что я буду делить с вами вон ту постель…

– Боже правый, ты льстишь себе, юная леди. Это взорвало ее окончательно. Последняя реплика застигла ее врасплох. Даже копоть на ее щеках не могла скрыть густой румянец, заливший все ее лицо. Она была не просто рассержена, она была взбешена. От негодования она потеряла не только дар речи, но и способность двигаться. Воспользовавшись этим. Ник неспешно обогнул ее, как столб, и направился к выходу, обронив по дороге Фрэнку:

– Съезди к 0'Коннеллу и захвати ее вещички.

– Хорошо, – ответил Фрэнк и тут же спросил: – Куда их положить?

– Как можно дальше от меня.

– О! – вырвалось наконец у Саммер. – Вы… Вы… У вас гадкий, несносный характер!

– Как скажете, босс, – перебил ее Фрэнк. – Куда вы теперь?

– Повидаю Бена и Клару.

– А как же я?! – вскрикнула Саммер, и Ник повернулся на каблуках.

– Что – ты? – уточнил он.

– Вы что же, уходите и оставляете меня здесь одну?!

– Именно, – бросил он, сошел с крыльца и направился к фургону.

– А когда вас ждать?

– Не твое дело.

– Может, я хочу поехать с вами!

– Не смеши!

Забравшись на передок, он взял в руки вожжи и хотел уже было стегнуть лошадей, но Саммер выбежала вперед и загородила дорогу.

– Если вы не хотите меня, Сейбр, то… Какого черта вы не оставили меня у Шона?!

– Прочь с дороги!

– Я человек, между прочим! Не какой-нибудь мешок с картошкой, который можно валять из стороны в сторону! Именно из-за вас я оказалась в этой дурацкой стране! Учтите, мистер Сейбр, эсквайр! Мне не нравятся люди, которые совсем не считаются со мной! Если я не нужна вам, тогда сию же минуту отправляемся в Крайстчерч и раз и навсегда избавимся друг от друга!

Ник слегка стегнул лошадей и повозка двинулась, не оставляя Саммер выбора. В спину ему летело:

– …Если б я только знала! Да я за целую гору золота не вышла бы за вас замуж! Вы самый последний человек, с которым мне хотелось бы повстречаться на земле! Даже ослы не так упрямы, как вы… Вы свинья, нахал, Сейбр! Вы нарыв на теле человечества! Ну, ничего, надеюсь, что и на вас найдется какой-нибудь дикарь, который умеет метко кидать копье!

Клара Биконсфильд опустила книгу и подняла на него глаза.

– Ники, ты слушаешь? – спросил она.

– Да.

– Ну, что я только что прочитала?

– Эээ… Аа-а… Лорд Орвил сошелся с мисс Энвил и… Нашел эту рыжую бестию довольно привлекательной, но уж больно глупой. – Он переменил позу в кресле и вытянул длинные ноги. – Пропал парень.

Клара укоризненно покачала головой, от чего белокурые завитки ее волос запрыгали на голове. Закрыв книгу, она положила ее себе на колени и вздохнула:

– Это было две страницы назад, дорогой. Лорд Орвил только что признался мисс Энвил в своей неумирающей привязанности и заклинал ее не сопровождать миссис Селвин в ее поездке. Что же касается «рыжей бестии», то в книге о ней ничего не говорится!

– Да?

Он выпрямился в кресле и случайно взглянул на Бена, который, склонившись под настольной лампой с розовым абажуром, изучал пожелтевший номер «Лондон Тайме».

– Похоже, лорд Глэдстоун и Дизраэли вновь столкнулись лбами, – заметил Бен. – Кто-то подслушал, как Глэдстоун назвал Дизраэли бессовестным и беспринципным человеком. В свою очередь Дизраэли публично заклеймил Глэдстоуна первым обманщиком в Палате представителей. – Подхватив то и дело падающие очки, он свернул газету и протянул ее Нику. – Еще здесь пишут о графе Честерфильде, если тебе интересно.

Не обращая внимания на газету, Ник поднялся с кресла и подошел к камину, на полке которого красовалась высокая белая ваза, из которой торчали ярко-зеленые листья папоротника.

– Что ж, судя по всему, тебе это неинтересно, – заключил Бен, бросив газету на стол. – Словом, они судачат о том, как ему занять пост канцлера казначейства, когда Глэдстоун отправится на покой…

Ник засунул руки в карманы. Обычно его интересовали известия об отце. По крайней мере, это становилось, поводом для увлеченного спора об английских политических реалиях. Но сегодня все его мысли вертелись вокруг «рыжей бестии», происхождение которой, судя по всему, было таким же спорным и туманным, как и его собственное. Бен оглянулся и скрестил ноги. Его жена Клара сложила руки на коленях и обратила пристальный взгляд на Ника. Они ждали, пока он заговорит. Уже с самого приезда Ник заметил, что сегодня его друзья ведут себя не совсем обычно. Похоже, они ждут от него какой-то исповеди.

– Ты ничего не хочешь нам рассказать? – спросила Клара.

Опершись о каминную полку, Сейбр сказал:

– Я бы чего-нибудь выпил.

Бен налил им обоим хересу. Ник выпил свой стакан одним глотком, с минуту прислушивался к ощущениям, после чего спокойно объявил: