Текст книги "Акт исчезновения"

10
Толстый пакет

Среда, 10 февраля

Кладу пакет на ковер в гостиной и сажусь перед ним, скрестив ноги. Может, это подарок от Майкла или от Синтии из Лондона? Или даже извинение от Джорджа…

Почему-то вспоминается Шон, мой преследователь, и отправленная им посылка. Офицер полиции, который вел дело, сказал тогда: «Если в доме обнаружится что-то неожиданное, звоните». Я пытаюсь вспомнить, говорил он сначала открыть это «что-то» или ни в коем случае не открывать. Да и неважно, потому что Шон, мой театральный сталкер: а) не знает, где я; б) если б и знал, такой чудик не способен воспользоваться этим знанием. По крайней мере, мне так кажется.

Достаю из кармана телефон и проверяю электронную почту. От Синтии больше ничего. Но сорок пять минут назад пришло новое письмо от Майкла.

Миа,

только что позвонили из «Первого курса» (сериал о Гарвардской медицинской школе) после того, как вы ушли. Они ОБОЖАЮТ вас.

Так что с этим прослушиванием все отлично. Они уже утвердили кого-то на роль профессора, но все женские роли по-прежнему обсуждаются. Завтра узнаем результаты. Утром они еще посмотрят записи у себя в сети, но уже настаивают на вашей кандидатуре. Бостонский сериал завтра тоже предложит пробы.

Кроме того, как я упомянул в предыдущем письме, из «Юниверсал» отправили по электронной почте подготовительные материалы к встрече с Кэтрин Майер, обратите внимание. Не знаю, что там, они мне не сказали. И еще они хотят, чтобы вы подписали НДА[25]25
  NDA – договор о неразглашении конфиденциальной информации.


[Закрыть] – файл прикрепляю. Подпишите его электронной подписью и отправьте прямо им, подробности в приложении.

M.

Просматриваю папку «Входящие» в поисках предыдущего письма от Майкла – наверное, я его пропустила. Но вижу только его вчерашние письма. Может, он забыл его отправить, или не дошло… Снова смотрю на пакет. Очень странно. Подготовительные материалы. Открываю НДА, перетаскиваю в него свою электронную подпись в пдф и отправляю на указанный адрес электронной почты. Разрываю упаковку, высвобождая толстую стопку переплетенных листов с водяными знаками, на которой сверху выведено мое имя. Сценарий. Новый сценарий. На титульном листе надпись: Галатея. Мне это ни о чем не говорит.

Встряхиваю упаковку: вдруг внутри еще что-то. На ковер выпадают два DVD. На одном написано фломастером «Пигмалион», на другом – «Моя прекрасная леди». Снова роюсь в упаковке и обнаруживаю записку с логотипом «Юниверсал». Цепляюсь взглядом за подпись: Ассистент Кэтрин Майер.

Дорогая Миа,

пожалуйста, ознакомьтесь с конфиденциальными подготовительными материалами к предстоящей встрече с Кэтрин Майер.

Кэтрин попросила меня отправить их вам, чтобы обсудить главную роль в постановке по мотивам произведения Джорджа Бернарда Шоу.

Кэтрин подчеркивает, что это будет римейк шедевра Шоу, отражающий реалии XXI века. Поэтому она хочет работать с вами и узнать ваше мнение. Она также подчеркивает, что планируется другой финал, который сильно отличается и от оригинальной пьесы, и от предыдущих постановок.

Также прилагаем первый драфт сценария. Пожалуйста, обратите внимание, что диалоги и сцены будут изменены.

Надеемся, вам понравится материал. С нетерпением ждем встречи в пятницу.

С уважением,

Джимми Торрес, ассистент Кэтрин Майер

По мере чтения вспоминаю «Мою прекрасную леди» – блокбастер 1960-х, в котором Рекс Харрисон рявкает на Одри Хэпбёрн с глазами испуганной лани. Там высокомерный британский профессор фонетики заключил пари, что сделает из цветочницы-кокни[26]26
  Прозвище уроженцев Лондона из средних и низших слоев населения.


[Закрыть] настоящую леди. Это мюзикл.

У меня кровь стынет в жилах. Боже, прошу, только не мюзикл!

Я вспоминаю свой единственный опыт «а капелла» на съемках «Эйр». Тогда я так раскраснелась, что пришлось прекратить съемку и звать гримеров. Конечно, Джейн должна была засмущаться, но явно не до аневризмы. Сердце колотится при одной мысли, что на встрече в «Юниверсал» меня могут попросить спеть. Лихорадочно листаю сценарий в поисках песен, но, к счастью, не нахожу ни одной.

Набираю в телефоне запрос «Галатея», и в верхней строке появляется ссылка на «Википедию». Миф о Пигмалионе и Галатее. Скульптор Пигмалион вырезал из слоновой кости статую – идеал женщины, назвал Галатеей и влюбился в нее. И Галатея ожила. Мечта любого мужчины.

В голове сразу вспыхивает имя: Наоми Фэрн. И я чувствую себя виноватой. Она не может быть другой – не такой, какая есть. Ненавидь игру, Миа, а не игрока.

Верчу в руках сценарий – пожалуй, лучше заняться чтением.

* * *

Я полулежу в кровати, и мне остается до конца десять страниц, когда пищит телефон. Смотрю на экран и с удивлением вижу сообщение от актрисы, которую не видела много лет. Би Миллер. Я сделала в Вотсапе рассылку, написав «Я в городе» почти всем актерам из своих контактов, но не ожидала, что она мне ответит. В сообщении говорится, что она тоже в Лос-Анджелесе и предлагает позавтракать завтра утром в Венисе[27]27
  Район в западной части Лос-Анджелеса.


[Закрыть]. Далековато, да и мы с Би никогда не были близкими подругами, но мне совсем не помешает отвлечься. Больше не хочется проводить время в одиночестве. К тому же на завтра у меня нет особых планов – только навести справки насчет этого нового сценария. Я отвечаю Би, и мы договариваемся о встрече.

Дочитываю последнюю строку и переворачиваю рукопись, еще раз взглянув на титульный лист.

Твою мать… Гляжу ошарашенно, проведя рукой по шелковистой бумаге. Вау. Это здóрово. Очень-очень хорошая роль в прекрасном фильме. Мой шанс. Ключ к успеху.

Пытаюсь понять, почему Кэтрин Майер решила, что я подойду на эту роль. И вдруг мне становится ясно: все из-за Джейн. Кэтрин Майер хочет, чтобы главную роль в этом фильме сыграла Джейн Эйр. Вот с кем она хочет встретиться в пятницу. С Джейн, а не со мной – Мией из сельского Бедфордшира. Не с Мией, которую меньше недели назад бросил ее парень, написав всего три слова. Не с Мией, к которой уже несколько дней не прикасалось ни одно человеческое существо, не считая случайного рукопожатия. Кэтрин хочет не меня. Да, теперь ясно. Кэтрин Майер хочет, чтобы Джейн Эйр – отчаянно независимая женщина с чувством собственного достоинства – сыграла главную роль в новом фильме ее студии. Что ж, я готова. Я могу играть Джейн даже во сне. И если она добудет мне эту роль в этом фильме, я буду ею столько, сколько нужно.

Смотрю на сценарий – просто блестяще. Это не мюзикл, а трагикомедия со сложными удивительными персонажами. Для опытной актрисы эта роль станет наградой, а для начинающей – настоящей судьбой. Ролью всей жизни. Такая мысль вселяет не страх, а надежду – чистую, радужную. Я смогу сыграть. Я уже представляю каждую сцену. Эти слова написаны для меня.

Мне просто нужно убедить Кэтрин во время нашей встречи. Просто нужно быть той, кем она хочет меня видеть.

В тишине пронзительно пищит телефон. Сообщение с неизвестного номера.

Я вспоминаю о Эмили – о ее вещах и своем обещании вернуть их.

Но у нее нет моего номера. Она так и не вернулась и не забрала записку.

С опаской открываю текст.

Среда. 10 февраля, 22:57

Привет. Это Ник. Прости, что написал сам. Мне дали твой номер на кастинге в студии днем. Просто хотел сообщить, что я оплатил ее парковку до завтра. Появился парковщик, и все вышло как-то само собой. Так что с парковкой улажено до завтрашнего полудня. Прости, что украл твой номер. Просто интересно, все ли получилось? Ник

Даже не знаю, как реагировать. Воображаю, как он прячется в кустах под окнами студии, где проходит кастинг. А потом, когда Далила выходит после работы, плетет ей какую-нибудь историю, изображая благородного рыцаря. И все только для того, чтобы узнать мой номер…

Но потом я вспоминаю, что Ник работает напротив ее офиса. И он такой красавчик, что она могла остановиться как вкопанная и засмотреться. Наверное, Далила сразу дала ему мой номер. И, если честно, он совсем не похож на сталкера. Красавчики с хорошей работой этим обычно не занимаются. К тому же довольно мило с его стороны оплатить парковку Эмили.

Я вдруг ловлю себя на мысли, интересна ли я Нику. Если вообще кто-то способен заинтересоваться мной после Джорджа. Ник таким образом пытается завязать отношения? И когда-нибудь мы с затуманенными глазами расскажем нашим внукам историю, как мы встретились? Надеюсь, что нет, потому что я сейчас не в том состоянии, чтобы что-то затевать. Даже короткую интрижку. И я уверена на все сто, что после Джорджа не собираюсь встречаться с мужчиной симпатичнее меня.

Тем не менее я позволяю своему большому пальцу зависнуть над клавиатурой мессенджера. Наверное, Ник просто вежливый. Но поболтать с ним не повредит, к тому же меня распирает от желания с кем-нибудь обсудить сегодняшние события.

Я печатаю:

Ник, ты страшный человек. Но спасибо, что рассказал. И спасибо за оплату парковки. От Эмили никаких новостей. Надеюсь, объявится завтра. Если нет, свяжусь с ее агентом через своего. Странно, что она не хватилась бумажника. Все это очень странно. Надеюсь, она в порядке – просто чокнутая. М

Добавляю после своего имени «х», потом стираю и нажимаю «отправить». На экране пульсируют серые точки – он печатает ответ. Интересно, где Ник работает, имеет ли какое-то отношение к кино… Может, и не имеет: в Лос-Анджелесе живут и работают разные люди. Может, он архитектор… Пытаюсь представить его за кульманом, уткнувшимся в планы этажей. Нет, он не похож на парня, который сидит сиднем целыми днями.

Его ответ появляется на экране:

Кстати, я даже не спрашивал у секретарши твой номер. Она просто дала его мне! С оплатой парковки никаких проблем. У меня тоже случались истории с местными парковками. Меня немного беспокоит ситуация с Эмили, все это как-то странно, но ты делаешь правильно, давая ей шанс. Дай знать, если могу чем-то помочь. Ник

Пульсирующие точки исчезают. Видимо, на сегодня все. Уже 11 вечера. Людям, у которых серьезная работа, надо высыпаться. И мне, наверное, тоже пора спать.

Снимаю увесистый сценарий «Галатеи» с колен и осторожно кладу его на стол в углу гостиной. Волшебные огоньки на знаке «Голливуд» освещают холмы. Я задумываюсь, какое расстояние от моего окна до тротуара внизу. Думаю, как та актриса нырнула с сияющего знака «ГОЛЛИВУД» в темноту, и вздрагиваю.

Задергиваю тяжелые шторы и напоминаю себе, что линии разломов могут не двигаться годами, – я не упаду. Я в безопасности здесь, наверху, в своей сверкающей башне. И с той актрисой у меня ничего общего.

11
Брошенный автомобиль

Четверг, 11 февраля

Все сто десять фунтов Би Миллер восседают напротив меня в буддийской чайной «Безмятежное облако» на Венис-Бич. Наш поздний завтрак состоит из рисовых лепешек с ломтиками авокадо и перцем чили и тибетского соленого чая. Вселенная явно наказывает меня за съеденный вчера в «Ин-и-аут» бургер.

Би грызет свою рисовую лепешку.

– Ничего не понимаю, – говорит она с набитым ртом. – Они предложили роль ей. Знаю, не стóит об этом, но у нее два подбородка, Миа. Реально два подбородка.

Она рассказывает мне о своих пробах в понедельник: на роль взяли другую актрису. Новый телесериал о супергероях.

Би комично пожимает плечами и продолжает:

– И что мне делать? Тоже обзавестись двумя подбородками? Понятно же, что она не в форме – не то что я – и не годится для экшна. Как они собираются снимать сцены драк? После двух серий «Последнего сражения» совершенно ясно, что я выполняю трюки лучше ее. Да и откуда у нее опыт – разве что в том дерьмовом шоу про петлю времени? Где она, кажется, даже не в главной роли?

Не знаю, что ответить, и просто киваю, прихлебывая отвратительный чай и пытаясь погрузиться в «безмятежно-облачные» мысли, пока кафе вокруг жужжит от таких же неприятных разговоров.

– Благослови ее господь, – продолжает Би с пугающей серьезностью, – я знаю, что она борется со своим весом, но как они вообще собираются ее снимать? В каком ракурсе? Им придется снимать все ее сцены сверху.

Внутренний голос подсказывает: пора что-то ответить.

– Ну не знаю, Би. По-моему, она в приличной форме. Да я и сама далеко не модель, если ты понимаешь, о чем я.

Би смотрит на меня большими невинными глазами, словно я обвинила ее в преступлении на почве ненависти.

– Боже мой, Миа, – выпаливает она извиняющимся тоном. – Перестань… Я совсем не тебя имела в виду. Ты выглядишь потрясающе. Ты от природы худая. И я никогда бы даже не… Боже, ты, наверное, считаешь меня стервой. Но я только хочу сказать, что речь идет об остросюжетном сериале, основанном на комиксах. Костюмы в основном из латекса. Для тебя-то это не проблема, ты можешь сыграть кого угодно вроде Остин[28]28
  Кейт Остин – одна из главных героинь телесериала «Остаться в живых».


[Закрыть]. Просто этот сериал станет для нее тяжелым испытанием. Придется постоянно себя контролировать. Думаю, продюсерам придется нанять для нее диетолога. Ей предстоит очень много работы. Будет реально тяжело – это все, что я имела в виду. – Она примирительно откусывает от рисовой лепешки.

Я киваю и, помолчав, пытаюсь поддержать разговор:

– Ладно, а как тебе здесь?

Би наливает еще соленого чая и поднимает глаза:

– В Лос-Анджелесе?

– Да. Здесь какая-то странная атмосфера, правда?

Ее идеальное личико морщится:

– В каком смысле странная?

– Не знаю. Как-то безлюдно, – отвечаю я. – Может, я просто хожу не в те места?

– Боже, ну, не знаю, я такого не замечала – мне просто некогда. Постоянно эти кастинги, ролики, встречи, вечеринки… Так выматывает! Даже лицо опухает. Как ни стараюсь пить больше воды, все равно недостаточно. Ты используешь лед по утрам?

– Лед?

– Ну да, для лица. – Она пытливо смотрит на меня.

Даже не знаю, что ответить. Не представляю, как использовать лед для лица.

– Помогает при отеках, – добавляет Би. На ее лице ни следа отеков. – Опускаешь лицо в миску воды со льдом, как только проснешься. Очень освежает.

Я ковыряю в тарелке подрумянившуюся рисовую лепешку:

– Здóрово. Да, надо попробовать. – Боже, я убить готова за кусочек бекона. – Ладно, расскажи о вечеринках. Это по работе или…

– По работе. Да здесь все по работе, правда? Собственно, мой агент и отправляет меня на них. Ну, типа: «О, там будет такой-то из такого-то агентства, не хочешь упасть ему на хвост?» И в таком духе. – Она наклоняется ко мне через стол. – Они здесь все не прочь поприставать, правда?

Мои брови взлетают вверх:

– Поприставать?..

– Угу. – Она многозначительно кивает.

– Прямо у всех на виду?

– Ну да, типа того. Иногда тебя предупреждают заранее, ну а что делать? Лучше всего не оставаться ни с кем наедине. А если кто-то начнет слишком распускать руки, то придумать предлог и смыться. Или обратить все в шутку. Ходишь как по минному полю, но разве не везде так?

Столько всего хочется ей сказать, но я, конечно, не говорю ничего.

– И все-таки они очень полезны. Эти вечеринки. Там можно много кого встретить. Хочешь, в следующий раз пойдем вместе?

Ничего страшнее для меня быть не может.

– Знаешь, Би, я еще не пришла в себя после смены часовых поясов. Но большое спасибо.

Она вдруг спохватывается, что ничего не спросила обо мне:

– Ну а ты как? Как твои дела?

По ее тону я понимаю, что Би знает о Джордже и Наоми. И наверняка видела их фотографии. Удивительно, что она так долго не заговаривала об этом… Единственная радость одиночества: теперь весь гребаный мир не в курсе моей личной жизни.

– Ну, по правде говоря, все в порядке, – бодро отвечаю ей, прекрасно понимая, как опасна стая для животных, демонстрирующих свою слабость. – Продолжаю работать, пытаюсь двигаться дальше.

– Поверить не могу, что он так поступил, Ми.

Началось. Но я не собираюсь заглатывать наживку и спрашивать, откуда она знает. А Би не унимается:

– Но если он все равно собирался бросить тебя ради кого-то другого, то Наоми Фэрн – неплохой вариант. Вылитый ангелочек, правда?

Я молюсь, чтобы это был риторический вопрос, на который не нужно отвечать.

– Представь, что он бросил тебя ради кого-то не такого привлекательного… А она, черт ее дери, прикольная и секси. Ты так хорошо справляешься, Ми… Я бы совсем спятила. Ты видела в Инстаграме ее фотки в рекламе нижнего белья для «Ла Перла»?[29]29
  «Ла Перла» – итальянская компания по производству одежды класса люкс.


[Закрыть]

Я прихлебываю чай и качаю головой, пытаясь придумать, как вырваться из этого ада.

– В любом случае с тобой все будет хорошо, – уверяет Би. – Найдешь какого-нибудь классного парня, а потом и следующего – оглянуться не успеешь.

Выйдя из кафе, мы обещаем друг другу встретиться на будущей неделе. Но пока я, совершенно сломленная, тащусь к парковке, даю себе клятву: больше никаких завтраков с Би.

В машине достаю из сумки банан и набрасываюсь на него, оголодавшая после сухого соленого завтрака. Может, я просто не создана для Лос-Анджелеса. Может, я не создана для отношений…

В сумке пищит телефон. Не торопясь, достаю его, кладу рядом на пассажирское сиденье и продолжаю заниматься бананом. Это Соуки. Хочет завтра встретиться. Она настоящая подруга, но я слишком вымотана, чтобы отвечать. Вместо этого рассеянно просматриваю новые сообщения, в промежутках перечитывая эсэмэски Ника. И слегка волнуюсь, когда думаю о его глазах, его улыбке, его шее под воротом рубашки. Как его забавляло мое раздражение. Как он говорил со мной.

Он флиртовал со мной, разве нет? Твою мать…

И тут я замечаю металлический блеск на соседнем сиденье. Ключи Эмили. Внутри все сжимается, когда я вспоминаю, что из-за нее мы с Ником и встретились. И от нее до сих пор никаких вестей. Ее бумажник и ключи смотрят на меня обвинительно. Эмили без них уже почти сутки. Как она добралась домой? И вдруг, впервые с тех пор, как она пропала, я отчетливо чувствую: с Эмили действительно случилось что-то плохое.

С этой мыслью я завожу мотор и обновляю маршрут в навигаторе. Нужно вернуться и во всем разобраться.

* * *

Вначале я не вижу ее автомобиль и на секунду испытываю облегчение. Наверное, сегодня утром служба дорожной помощи помогла Эмили открыть замки́, и она уехала домой. А вместо заблокированной банковской карты выпущена новая. Но когда я проезжаю мимо коричневого фургона службы доставки, то замечаю ее машину. Эмили не вернулась за ней.

Паркуюсь дальше по улице, глушу мотор и думаю, что делать дальше. Пора позвонить Майклу и отвезти вещи Эмили к нему в офис. Он может связаться с ее агентом и передать их ей. Смотрю в зеркало заднего вида на ее машину, стоящую под калифорнийским солнцем, как будто не происходит ничего странного.

Часы на приборной панели показывают 11:28. Ник оплатил парковку до 12:00. Осталось полчаса. Хватаю свой бумажник, ключи от ее машины, свои ключи, выхожу и в два шага пересекаю дорогу. План состоит в том, чтобы пополнить парковочный счетчик. Но тут у меня мелькает другая мысль. Даже не обдумав все как следует, я нажимаю на брелок, замки щелкают, и машина Эмили открывается.

Может, внутри найдется какая-то подсказка, как с ней связаться. Или хотя бы подтверждение, что ее на самом деле зовут Эмили Брайант. Чтобы, когда я позвоню Майклу, он не принял меня за сумасшедшую…

Я по-хозяйски ныряю на пассажирское сиденье и осматриваюсь. Пуловер – серый меланж с логотипом Нью-Йоркского университета. Несколько потрепанных сценариев. На переднем сиденье держатель для чашки, пачка жевательной резинки, солнцезащитные очки, карманные салфетки. Наклоняюсь вперед и открываю бардачок. Вот он, договор аренды машины. На моем лице расплывается улыбка. Зовите меня просто: мисс Марпл.

Достаю его и разворачиваю. Имя, адрес, номер телефона. Джекпот.

И тут краем глаза в зеркале заднего вида замечаю стремительно приближающуюся фигуру. Я поворачиваюсь на сиденье как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с молодым человеком с белым пуделем на поводке, когда он проходит мимо моей открытой дверцы. Сердце бешено колотится. Не знаю, являются ли мои действия незаконными, но очень может быть.

Не представляю, как работает американская правовая система, и не хочу представлять – лучше уносить ноги, пока не поздно. Торопливо засовываю договор в карман и вылезаю из салона. Заперев дверцы, оплачиваю парковку Эмили до завтрашнего полудня и возвращаюсь к своей машине.

Оказавшись в «Ауди», включаю кондиционер; по спине течет пот – результат моего короткого расследования. Даю пульсу успокоиться, вытаскиваю из кармана смятую бумагу и разглаживаю на коленке.

Имя клиента: Эмили Брайант

Адрес арендатора: Аргайл-авеню, 1929, Лос-Анджелес, Калифорния 90068

Имя такое же, как на банковской карте. И адрес. Я могла бы прямо сейчас заскочить к ней домой, вернуть ключи, и на этом все закончилось бы. Уже тянусь к ремню безопасности, но что-то останавливает меня. Наверное, сначала лучше попробовать позвонить ей. Просматриваю договор в поисках телефона Эмили и обнаруживаю его в самом низу страницы, аккуратно записанный мелкими цифрами. Номер ее мобильника.

Внимательно набираю цифры. Один гудок, второй, третий, а потом автоответчик. Я прикусываю губу, а потом начинаю говорить:

– Привет, Эмили, это Миа со вчерашнего «марсианского» кастинга. Не знаю, что случилось, но я тебя совсем потеряла. – Я нервно хихикаю. – Может… что-то случилось, но не переживай: твои ключи и бумажник до сих пор у меня, а парковка оплачена до завтра до полудня. Так что, надеюсь, с машиной все будет в порядке. – Я молчу, не зная, что говорить дальше. – В общем, как получишь это сообщение, перезвони. В любое время. И я тебе все передам. Надеюсь, это твой действующий номер. Но если ты не ответишь, я расскажу своему агенту, что произошло, и передам ему твои контакты. Я верну тебе вещи, чего бы мне это ни стóило. – Я снова безрадостно хихикаю в тишине салона. – Это мой номер. Позвони. – Отключаюсь и хмурюсь, добавляя Эмили в список контактов.

Я все сделала правильно.