Текст книги "Игра сердец"

– Ты уже говорила это Джонни. – Пройдя через комнату, Люк устроился напротив них возле самого камина. – Я рад, что он наконец уехал. А ты?

Склонив голову на плечо, Сюзанна с усмешкой оглядела ребят.

– Между прочим, ваш папа, уезжая, сказал, что вы оба славные.

– Зато он – не славный. Он плохой!

Сюзанна, не соглашаясь, покачала головой:

– Он столько лет жил один. Может, стоит дать ему время, тогда он научится и станет хорошим папой?

– Он и так знает, как им стать. – Глаза Люка и Сюзанны встретились. – Ему надо всего лишь вспомнить прежнее время. Тогда я был еще совсем маленьким…

– Я-то не забыла, – вздохнула Сюзанна.

– И я, – присоединился к ним Джонни.

Сюзанна хорошо знала, что это не так: когда Ангус уехал из города, младший Йейтс даже не научился ползать. А вот Люк скорее всего хорошо запомнил отца.

Тогда весь город с умилением любовался, как маленький Люк Йейтс гордо восседает на спине вороного жеребца вместе с отцом. Мальчишка старался копировать каждое движение, каждый жест Ангуса, ставшего для него кумиром, – он хмурил брови и улыбался в точности как отец.

Теперь Люк Йейтс надеялся, что Сюзанна поможет ему справиться с его кошмарами. Сначала мальчишка потерял отца, а вслед за ним мать. Отца он вскоре обрел снова, но по странной иронии судьбы до сих пор почти не знал его;

Девушка со вздохом погладила мальчугана по щеке.

– Почему бы вам, ребята, не раздеться и не отправиться в постель? А как только вы устроитесь под одеялом, я приду к вам, и мы придумаем что-нибудь интересное.

Вскочив на ноги. Люк обрадованно кивнул. От слов Сюзанны ноша, тяжким грузом лежавшая у него на плечах, казалось, сразу стала легче. Но на румяном личике Джонни по-прежнему было написано беспокойство.

– Сюзанна… – запинаясь пробормотал он.

– Да, милый?

– А ты расскажешь нам страшную историю, как обещала?

– Хм… Видишь ли, такие истории обычно называют под одеяльными – как ты думаешь, почему?

Глаза малыша вспыхнули.

– Потому что их рассказывают под одеялом, да?

– Угадал. А теперь марш в постель, живо!

* * *

Сюзанна начала с истории о том, как один мальчик услышал страшный «бум-бам-бам!» и решил, что это жеребец стучит копытом в стойле. Но, как оказалось, он ошибался – это были шаги деревянной ноги одноногого пирата – она грозно топала на крыльце, решив отомстить всякому, у кого хватит духу стащить с тарелки последний бисквит.

Когда жизнерадостный смех детей немного утих; она окинула взглядом два улыбающихся личика, раздумывая, что бы им еще рассказать. На огромной постели, в уютном деревянном доме посреди ранчо, они, казалось, были в такой же безопасности, как и Ноуэл Брэддок – в Чикаго. Однако Сюзанна хорошо знала, что это не так.

В конце концов она расцеловала мальчишек в обе щеки.

– Я люблю вас обоих, так и знайте.

– И мы тебя любим, – уверил ее Джонни, после чего, к радости Сюзанны, уютно свернулся клубочком и засопел.

С трудом оторвав от него взгляд, она обошла кровать и уселась на краешек возле Люка, который терпеливо ждал этой минуты.

– Я познакомилась с твоим отцом, когда мне было столько же лет, сколько тебе, – смущенно начала она, – и сразу поняла, что он за человек. Ангус и тогда избегал шумных компаний, был серьезным парнем и больше всего на свете любил лошадей. Лошади тоже любили его. Я всегда считала, что это очень важно, – раз лошади ему доверяют, значит, и я тоже могу ему доверять.

– Лошади и сейчас его любят, – кивнул Люк.

– Правда? – Сюзанна немного помолчала, чтобы дать мальчику время поразмыслить над ее словами. – Теперь твой отец стал сильным, мужественным и очень красивым – совсем как настоящий герой из книги.

Люк с серьезным видом кивнул:

– Ага. Я понимаю!

– Но несмотря на свою серьезность, он вечно меня дразнил. Тогда глаза его вспыхивали – точь-в-точь как сейчас глаза Джонни. А когда случалось что-то по-настоящему забавное, он мог совершенно неожиданно засмеяться, и мне это страшно нравилось.

– Мне это тоже нравится.

– Вот почему я так люблю вас с Джонни. К Джонни перешла его улыбка, а к тебе – его смех.

– Ко мне?

– Ну да. Ты смеешься в точности как он, я сама слышала сегодня вечером, и от этого у меня сразу потеплело на душе. Теперь нам с тобой и нужно поговорить, верно?

Люк молча кивнул.

– Расскажи мне, что случилось после того, как умерла твоя мама, и.., откуда твой отец узнал о ее смерти?

– Дядя Алекс знал, где он живет, и, когда мама умерла, послал за папой.

Стало быть, Ангус вовсе не исчез бесследно и позаботился, чтобы в случае необходимости ему немедленно дали знать.

– Итак, ваш папа приехал за вами в Адамсвилл. Жаль, что меня там не было.

– Мне тоже жаль. Почему ты уехала из города, Сюзанна?

– Наверное, потому, что после смерти моей мамы чувствовала себя очень одинокой. Мне была нужна семья, Люк.

– Но ведь у тебя же были мы!

– Это верно. – Сюзанна закусила губу, тронутая слезами, затуманившими глаза мальчика. Неужто ее отъезд так сильно ранил его?

– Сначала отец нас оставил, потом ты, а после этого мама…

– Ох, Люк, мне так жаль!

– Когда папа вернулся, он стал совсем другой.., чужой.

Ты тоже вернулась, но ненадолго, а мама вообще никогда уже не вернется. Мы с Джонни всегда ждали…

– Чего? – со страхом спросила Сюзанна.

– Кого-то.., кто останется с нами. – Шмыгнув носом, мальчуган утер глаза рукавом рубашки.

– Поди сюда. – Крепко прижав Люка к себе, Сюзанна упавшим голосом произнесла:

– Если хочешь, я могу рассказать тебе настоящую историю.., из своей жизни. Мой папа умер так рано, что я его не успела узнать. Потом человек, которого я любила, женился на другой, а однажды ночью, не проболев ни единого дня, вдруг умерла моя мама. Меган всегда была мне как сестра, я любила ее и все-таки чувствовала себя ужасно одинокой.

– Но у тебя же были мы, – упрямо заметил Люк.

– Нет, это не так. Вашей матерью была другая женщина, и я не могла стать частью вашей жизни. Не знаю, поверишь ты мне или нет, но если бы я тогда не уехала, а твоя мама осталась в живых, могло случиться, что в один прекрасный день тебе пришлось бы выбирать между мной и ею.

Мальчик кивнул:

– Думаю, это правда. Но ведь она умерла, и теперь ты можешь остаться, если захочешь.

– Все не так просто, милый. Твой отец…

– Я ненавижу его! – Люк отчаянно вцепился в руку Сюзанны. – Ладно, не оставайся, но только возьми нас с собой, когда уедешь отсюда! Мы вернемся втроем в Адамсвилл и будем жить в нашем старом доме, я стану работать на дядю Алекса и буду очень стараться, обещаю!

Сюзанна печально вздохнула.

– Можно тебя спросить кое о чем?

Люк кивнул.

– Ты мне веришь?

Он снова кивнул.

– Правда веришь?

– Да.

– Тогда слушай меня внимательно, потому что все это чистая правда. Есть один человек в Чикаго, его зовут Рассел Брэддок. Ты когда-нибудь слышал о нем?

– Брэддок? – Люк нахмурился. – Так же, как Меган?

– Верно. Это ее дядя. Но он не только ее дядя, он – настоящая легенда! Ты знаешь, что это такое?

Люк сдвинул брови.

– Так он не настоящий?

– Некоторые легенды действительно не настоящие, – согласилась Сюзанна. – Но мистер Брэддок – самый что ни на есть настоящий. Я жила у него в Чикаго.

– В доме с куклами?

– Совершенно верно. С виду он кажется совсем обычным человеком, но на самом деле обладает особенной властью. У него дар, и он творит чудеса.

Глаза Люка стали круглыми.

– Чудеса?

– Он устраивает свадьбы. Видишь ли, мистер Брэддок чувствует, когда один человек может сделать другого счастливым; например, знакомит мужчину с женщиной, и, хотя до этого ни он, ни она в глаза друг друга не видели, они вдруг неожиданно влюбляются. Это очень здорово, – с жаром добавила Сюзанна, – потому что женщина пробуждает все самое лучшее, что есть в мужчине. И на этот раз мистер Брэддок обещал особенно позаботиться об одном знакомом Меган. Знаешь о ком?

– Ну?

– О твоем папе.

Глаза Люка тут же потухли.

– Так вот, значит, откуда возьмется эта наша новая мама.

– Да.

– Но она мне не нужна, потому что я хочу тебя!

Сюзанна глубоко вздохнула – ей вдруг показалось, что она ступает по очень тонкому льду.

– Хорошо, предположим, у тебя есть выбор: я или твой папа, но такой, каким он был до того, как уехал из Адамсвилла.

Слезы снова выступили на глазах мальчика. Он силился что-то сказать и не мог.

– Теперь ты понимаешь, что может сделать хорошая, добрая женщина? Понимаешь, Люк? Она может сотворить чудо – сделать так, чтобы твой папа вновь стал счастливым.

Рассел Брэддок пустит в ход свои чары, и чудо произойдет прямо на твоих глазах – ты увидишь, как твой папа изменится, станет прежним. Конечно, на это потребуется время, но так и будет, вот увидишь. Считай, что я дала тебе слово.

Люк молчал, и тогда Сюзанна заговорила снова:

– А если ничего не случится, то через год, день в день, ты напишешь мне в дом мистера Брэддока в Чикаго. Тогда я приеду и заберу отсюда тебя и Джонни.

От изумления Люк приоткрыл рот.

– Обещаешь?

– Да, Люк, обещаю.

На лице мальчика появилась радостная улыбка.

– Год – это ведь совсем недолго!

– Недолго. – Поцеловав его в щеку, она подоткнула его одеяло. – А теперь спи, хорошо?

– Да. Спасибо, Сюзанна, и.., я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю. – Осторожно поднявшись, Сюзанна на цыпочках вышла из комнаты и направилась в хозяйскую спальню. Отчего-то ей казалось, что она устала больше, чем за всю предыдущую жизнь. Она стащила с себя одежду, закуталась в одну из старых фланелевых рубашек Ангуса и юркнула в широкую постель. Только забравшись под одеяло, девушка вдруг с горечью подумала, что этот день принес ей все, о чем она мечтала: поцелуй Ангуса Йейтса И возможность спать в его постели. Только вот сам Ангус оказался сплошным разочарованием. Что же это за человек, если он смог оттолкнуть от себя двух самых славных мальчишек на свете? Господи, да что она вообще в нем нашла?

Вдруг в комнате громко скрипнула половица, и Сюзанна испуганно приподнялась, решив, что Ангус вернулся. Но это оказался Джонни.

– Мне приснилось что-то плохое, – сонным голосом объявил он.

– Иди сюда и расскажи мне.

Малыш быстро вскарабкался на постель и устроился возле нее.

– Это было так страшно!

– Нисколько не сомневаюсь.

– Сначала я уснул, а потом вдруг услышал на крыльце какой-то шум и подумал, что это он.

– Кто? Твой отец?

– Да нет же, пират!

– Кто? Господи помилуй, Джонни, как же ты меня напугал! – Со вздохом облегчения Сюзанна покрыла его лицо поцелуями. – Ладно. Хочешь сегодня спать здесь?

Малыш робко улыбнулся и торопливо закивал.

– Тогда закрывай глаза. – Укрыв Джонни одеялом, Сюзанна крепко прижала его к себе, словно желая хоть ненадолго защитить от всех горестей, страхов, разочарований, пиратов и Ангусов, которые по какой-то жестокой несправедливости судьбы омрачили его жизнь.

* * *

Сюзанна, упросив Ангуса охранять честь ее подруги, вряд ли могла предположить, что он проведет добрую половину ночи за вином и картами, причем именно с тем человеком, от которого, как предполагалось, должен защищать Меган.

Впрочем, кто мог его в этом упрекнуть, если в итоге мисс Брэддок как была, так и осталась девственницей. К тому времени, как он поставил лошадь в конюшню и подошел к дому, солнце только-только появилось над горизонтом, обещая ясный, погожий день.

Ангус на цыпочках прокрался к себе в спальню и замер на пороге, до глубины души растроганный тем, как доверчиво маленький Джонни посапывал в объятиях Сюзанны. Вне всякого сомнения, это была самая спокойная ночь, которую мальчик провел со времени смерти Кэтрин. Странно было только, что Люк не последовал за младшим братом, хотя, возможно, он просто счел это постыдной слабостью.

Бесшумно спустившись на кухню, Ангус принялся готовить Сюзанне кофе, рассеянно удивляясь при этом, насколько сильно реальность отличается от того, чего он с таким страхом ожидал всю последнюю неделю.

Ему припомнилось, как он воображал себе невесту – немного странноватой, домовитой, хозяйственной особой с темным, возможно, преступным прошлым, – и он, улыбнувшись, покачал головой. Стоило ли вообще прибегать к столь крайним мерам? Но ведь тогда у него почти не было выбора…

Конечно, невеста могла бы решить проблему с ребятами Монро, и в этом смысле ситуация нисколько не прояснилась. Появись она, как было обещано, Ангус со спокойной совестью переложил бы на нее ответственность за детей. Тогда наступило бы облегчение для всех, и в особенности для Люка.

Заглянув в маленькую спальню, Йейтс задумчиво вгляделся в лицо старшего мальчика. Во сне Люк опять стал похож на прежнего сорвиголову – точно таким он был в те дни, когда Ангус решился навсегда уехать из дома. Воспоминания о тех днях снова зашевелились в его груди. Самые первые дни его отцовства…

Впрочем, о чем тут можно Говорить, коль скоро отцом ребят являлся вовсе не он, а Алекс Монро; ему же в этом фарсе досталась неблагодарная роль обманутого мужа, простофили. Смирившись в конце концов, он при каждом удобном случае хвастался тем, какие замечательные у него сыновья, носил их на плечах, учил охотиться и ловить рыбу.

При первом же воспоминании о маленьком Джонни в груди Ангуса разлилось тепло. Очаровательный малыш, всегда веселый и на редкость славный ребенок. Зато Люк нисколько не походил на брата: осмотрительный и серьезный, он, как ни странно, был точной копией человека, которого боготворил и который благодаря целому вороху лжи считался его отцом.

Ангус нагнулся над спящим мальчиком, и в сердце его проснулась знакомая щемящая боль. Возможно, ему было бы куда легче, окажись он за сотни миль отсюда, но теперь уж ничего не поделать.

Забывшись, он придвинулся ближе.., и тут память услужливо воскресила перед его глазами картины прошлого.

Люк, которому недавно исполнилось четыре, сидит, весело болтая ногами, на пони Алекса Монро. Маленький Джонни ковыляет вокруг брата. В то утро Ангус собирался съездить на аукцион, но в последнюю минуту передумал: аукцион не обещал ничего интересного, а у маленького Джонни прошлой ночью вдруг начался жар. Кэтрин почти всю ночь не спала; возможно, она обрадуется, узнав, что он решил остаться дома. А если и нет, что ж, он по крайней мере хотя бы попытается внести немного тепла в их натянутые отношения.

Вот почему он очень удивился, встретив обоих ребят довольно далеко от дома.

– Мама велела побыть здесь и сказала, чтобы я глаз не спускал с Джонни, – объяснил Люк. – И не возвращаться домой, пока она не позовет.

– Наверное, она решила сделать нам сюрприз и что-то испечь? – попытался угадать Ангус.

– Нет… – Мальчик замялся. – Просто она секретничает.

Ангус невольно улыбнулся:

– Иначе говоря, сплетничает, да? Кто там у нас – миссис Лэнгем?

– Дядя Алекс.

– Алекс?

– Они вечно секретничают, когда ты уезжаешь на аукцион.

Ангуса словно обухом по голове ударили. Он отказывался верить.

– Секретничают? – глухо повторил он.

– Так мама говорит.

Ангус торопливо направился к дому. Впрочем, подсознательно он уже догадывался, что его там ждет. В последние две недели Кэтрин еще больше отдалилась от него, а Алекс Монро представлял собой слабовольного и к тому же на редкость сластолюбивого мужчину.

Однако даже в этой ситуации Ангус оказался абсолютно не готов к тому зрелищу, которое его ожидало. Кэтрин в постели вместе с Алексом.., что ж, это еще он мог бы снести.

Но вид обнаженной жены, оседлавшей его вероломного приятеля, ее искаженное похотливой гримасой лицо заставило молодого мужа буквально взвыть от ярости.

Отчаянно струсив, Алекс поспешно натянул штаны и опрометью выскочил из дома" нисколько не заботясь о дальнейшей судьбе своей любовницы… В отличие от него Кэтрин сохранила присутствие духа и, не дрогнув, выслушала горькие обвинения, которые Ангус швырял ей в лицо.

– Убирайся отсюда! – бросил он под конец. – Собирай вещи и уходи. Все остальное я пришлю тебе потом.

– И не надейся, Ангус, никуда я отсюда не пойду, – невозмутимо заявила Кэтрин. – Жаль, конечно, что так вышло, но, как говорят, все к лучшему. Ведь мы с тобой никогда не любили друг друга…

– Что ж ты не подумала об этом, когда залезла ко мне в постель в первый же вечер нашего знакомства? – неприязненно хмыкнул Йейтс. – Я поступил как честный человек, женился на тебе, и вот какова твоя благодарность! Не смей говорить мне о любви, Кэтрин, ты не имеешь на это никакого права. – Тяжело опустившись на край постели, он закрыл лицо руками и тихо добавил:

– Обещаю, что ни слова не скажу об этом нашим сыновьям, можешь мне поверить. Просто уходи, а я уж как-нибудь постараюсь объяснить им, почему тебя нет.

– Тебе никогда не приходило в голову спросить себя, как давно мы с Алексом встречаемся?

– Какое мне до этого дело?

– А что, если я скажу тебе, что стала его любовницей задолго до того, как встретила тебя?

Ангус ошеломленно посмотрел на жену.

– И все эти годы…

– С самого первого дня. – Кэтрин насмешливо кивнула. – Собственно говоря, это была идея Алекса, чтобы я вышла за тебя.

– Что?! Ах вот как?

– Ну да. Мы с ним влюбились друг в друга, но он ни за что бы не оставил Эйлин, точнее, ее деньги. Обнаружив, что беременна, я явилась сюда и сообщила ему об этом, наивно полагая, что теперь-то он наконец оставит Эйлин. Однако у Алекса не оказалось никакого желания стать отцом, не то что у тебя. – Натянув платье, Кэтрин невозмутимо присела рядом с мужем. – Неужели тебе никогда не приходило в голову, что для законного ребенка Люк родился слишком рано, спустя всего лишь семь месяцев после того, как я соблазнила тебя?

– Такое бывает, – дрогнувшим голосом возразил Ангус, – и довольно часто. Послушай, Кэтрин, но ведь мальчишка.., он похож на меня как две капли воды!

– Это тебе так кажется. – Кэтрин тяжело вздохнула. – К счастью, он пошел больше в меня, а не в Алекса, поэтому…

– Прекрати! – Схватив жену за плечи, Ангус грубо тряхнул ее. – Не хочу даже слышать об этом! Он – мой сын!

– Нет! – Кэтрин бросила на него презрительный взгляд; потом ее лицо вдруг смягчилось. – Хотя.., ты всегда был ему хорошим отцом, и мы с Алексом благодарны тебе за это. И мужем ты тоже был хорошим, во всяком случае, лучшим, чем я заслуживала. – Запустив руку в вырез рубашки, она погладила его грудь. – Конечно, между нами не все шло гладко, но было и кое-что хорошее, верно? Ты всегда жаждал романтики и все такое, но теперь, когда моя тайна выплыла наружу, я смогу дать тебе нечто получше.

– Да ты спятила, – хрипло прошептал он, – мне теперь и дотронуться-то до тебя противно!

– Всему свое время, – проворковала Кэтрин. – Как любовник ты само совершенство, Ангус. И к тому же отличный отец, стоящий двоих таких, как Алекс Монро. Угораздило же меня влюбиться в него, а не в тебя! Но тут уж ничего не поделаешь. Что нам мешает и дальше жить, как жили?

Или ты против?

Но Ангус уже не слышал ее; в голове у него шумело, и только скорбный шепот где-то в самом отдаленном уголке его сердца едва слышно повторял: Люк… Люк… Люк… Внезапно он вздрогнул как от удара.

– А Джонни? – едва шевеля губами, прошептал он.

Кэтрин невозмутимо пожала плечами:

– Ты-то как думаешь?

Руки Ангуса сжались в кулаки. Он готов был придушить Кэтрин, но лишь молча вышел из дома и захлопнул за собой дверь. Она не может точно знать. Даже если сказанное о Люке правда, то насчет Джонни – это совсем другое дело! Конечно, малыш не похож на него, но на Монро он тоже не похож. Впрочем, и во внешности Люка нет ничего от Алекса. Однако Ангус не мог не признать, что ни один из мальчиков не унаследовал ни его ярко-синих глаз, ни его золотисто-каштановых волос, ни смуглой от природы кожи. У обоих глаза темно-карие – такие же, как у Кэтрин. У Алекса Монро глаза немного светлее, карие с золотистой искоркой, и такие же искорки сияли в глазах Люка. К тому же оба родились темноволосыми, в мать или.., в Алекса. А вообще-то кто знает…

Но в одном Кэтрин не солгала: Люк в самом деле родился рановато и при этом вовсе не выглядел слабым или хилым; даже соседские кумушки не преминули это отметить.

Теперь-то Ангус понимал, в чем тут дело.

Выйдя на порог, Кэтрин окликнула его по имени.

– Что ты собираешься делать? Подумай хорошенько – если скажешь Люку, что не ты его отец, это разобьет ему сердце. Он боготворит тебя…

Ангус с удивлением взглянул на нее.

– И что?

– Я бы хотела, чтобы мальчики, как и все остальные, по-прежнему считали тебя отцом. Да и бедняге Алексу не поздоровится, если Эйлин узнает правду.

– А Алексу известно, что это его сыновья?

– Ну разумеется.

– Обычно он даже не смотрит в их сторону!

– Просто не осмеливается – боится, что кто-то пронюхает.

– Будь ты проклята!

– Я уже проклята, – устало вздохнув, прошептала Кэтрин. – Ну и как ты решил: уедешь или останешься? Мне в общем-то все равно; в любом случае Монро о нас позаботится. Об одном прошу – не пытайся отобрать у меня детей, не заставляй рассказывать им правду.

Ангусу хотелось ее убить, даже не из ревности, а… Умри Кэтрин, он бы просто забрал с собой детей и уехал отсюда навсегда. Монро в жизни бы не осмелился заявить о своих отцовских правах и расписаться перед всем светом в собственной неверности.

Теперь Ангус был обречен вечно видеть перед собой Алекса Монро. И это все меняло.

К тому же Эйлин Монро тоже может умереть, и тогда Алекс, забрав к себе малышей, порадует их тем, что они – наследники династии скотоводов. Люк Монро – неплохо звучит. Мальчик умен и сметлив не по годам; если добавить к этому влияние и деньги, которых у Монро в избытке, он далеко пойдет.

А малыш Джонни Монро.., что с ним будет? Впрочем, при его обаятельной внешности да при влиянии родного отца мальчик сможет добиться всего, чего захочет, и уж тогда ему меньше всего будет нужен Ангус Йейтс в качестве наставника.

– Папа?

Очнувшись от невеселых дум, Ангус, вздрогнув, взглянул в лицо ребенку, которого он когда-то бросил.

– Доброе утро. Люк Хорошо спал?

Мальчик сонно потер глаза.

– А где Джонни?

– У Сюзанны.

– Правда? – На лице малыша появилась улыбка. – А я уж решил, что она мне приснилась.

– Понятно. – Ангус вздохнул. – Ступай разбуди его, только тихо – Сюзанна пусть еще поспит.

– Я потихоньку, не волнуйся.

– Люк…

– Да, пап?

– Когда покончишь с делами, можешь съездить в город к Меган Брэддок. Она сгорает от желания увидев тебя.

– Ладно, папа, непременно. – Казалось, мальчик собирался добавить что-то еще, но вдруг соскочил с постели и, поспешно прошмыгнув мимо Ангуса, выволок младшего братишку из-под одеяла. Вскоре, прихватив с собой по горячей ячменной лепешке, оба мальчика отправились заниматься ежедневными делами, а Ангус постарался выкинуть из головы горестные воспоминания и перенес все свое внимание на Сюзанну, которая, свернувшись клубочком, уютно посапывала в его огромной теплой постели.