Текст книги "Книга теней"

5. Головная боль

Ведьмой может быть и женщина, и мужчина. Женская сила более жестокая и страшная, чем мужская, но опасаться нужно обеих.

Сюзанна Грег. «Ведьмы среди нас», 1917 г.

Я что-то видел прошлой ночью – вспышка неведомой энергии из неизвестного источника. Я не понимаю, что произошло, но я искал, ждал и наблюдал слишком долго и не могу ошибиться. Я нутром чувствую: эта энергия теперь во мне. Она внутри меня и очень сильна. Мне надо во всем разобраться.

Проснувшись утром в воскресенье, я почувствовала такую головную боль, будто моя голова была набита влажным песком. Мэри-Кей приоткрыла дверь моей комнаты и сказала:

– Быстро вставай. Ты забыла? Пора в церковь.

Потом в мою комнату влетела мама.

– Ну вставай, вставай, лентяйка, – поторопила она.

Мама раздвинула шторы, и в комнату хлынул поток яркого осеннего света, который, ослепив меня, ударил прямо в глаза.

– Ох, – застонала я, закрывая лицо руками.

– Давай быстро, мы опоздаем, – сказала мама. – Хочешь вафель?

Я минуту раздумывала:

– Конечно.

– Тогда пойду положу их в тостер.

Я села в кровати и подумала: должно быть, так чувствует себя человек в глубоком похмелье. Я вспомнила все, что произошло со мной прошлой ночью, и сон мгновенно слетел с меня. Викка! До чего же странно и удивительно! Правда, сейчас я чувствую себя совсем разбитой, и ужасно болит голова, но прошедшая ночь, что ни говори, была для меня самой волнующей во всей моей жизни. И Кэл… Он был… невероятным. Необыкновенным.

Я вспомнила, с каким вниманием он смотрел на меня. Тогда мне казалось, что он говорил только со мной, но потом я поняла, что ошибалась. Робби тоже слышал его слова об одиночестве, да и Бри тоже. По пути домой Бри громко удивлялась, как такой парень, как Кэл, может быть одиноким.

Я опустила ноги на прохладный пол. Вот, наконец, и осень. Это мое любимое время года.

Воздух свеж и прохладен, листья меняют окраску, летняя жара и духота уже прошли – словом, погода что надо.

Я немного поколебалась, но потом все-таки отправилась в душ и пустила горячую воду. Когда вода полилась мне на голову, я закрыла глаза и прислонилась к стенке кабинки, изнывая от головной боли. И вдруг что-то мгновенно изменилось: я слышала падение каждой капли, бег каждой струйки воды по моему телу, ощущала возросший вес каждого мокрого волоска на своих руках. Я открыла глаза и глубоко вдохнула насыщенный паром воздух, чувствуя, как головная боль отступает. Так я и стояла, наслаждаясь душем, пока Мэри-Кей не забарабанила в дверь.

– Буду через минуту! – раздраженно прокричала я.

И уже через пятнадцать минут скользнула на заднее сиденье папиного «вольво». Длинные пряди мокрых волос оставляли мокрые полосы на спине платья. Я поплотнее закуталась в куртку.

– Ты когда вчера легла спать, Морган? Ты выспалась? – заботливо спросила мама.

Все члены нашей семьи до тошноты вежливы по утрам, кроме меня, разумеется.

– Я вообще никогда не высыпаюсь, – простонала я в ответ.

– Какое прекрасное утро! – сказал папа. – Я встал еще затемно. Пил кофе на задней веранде и наблюдал, как встает солнце.

Я открыла бутылочку диетической колы и сделала живительный глоток. Мама повернулась ко мне со своим обычным выражением заботы на лице.

– Солнышко, тебе надо пить по утрам апельсиновый сок.

Папа фыркнул:

– Она у нас ведет ночной образ жизни.

Да, я сова, а они совсем другие. Я пила, стараясь опустошить бутылочку до того, как мы приедем в церковь. Пила и размышляла: как хорошо, что у моих родителей, кроме меня, есть Мэри-Кей, абсолютно на меня не похожая, иначе обе их дочери были бы совершенно далеки от них. А потом подумала: очень хорошо, что у них есть я, иначе они не ценили бы так высоко Мэри-Кей. И уж совсем здорово, что у меня есть они, потому что я знаю, как они, все трое, меня любят, хотя я так не похожа ни на одного из них.

Наша церковь очень красивая, ей уже двести пятьдесят лет. Это одна из первых католических церквей в наших краях. Когда мы вошли, органист, мистер Лавендер, уже играл. В церкви стоял привычный, приятный запах ладана, который всегда напоминал мне запах моющего вещества в нашей прачечной.

Когда я вошла в широкие деревянные двери, в моем сознании всплыли цифры: 117, 45 и 89, будто кто-то написал их изнутри на моем лбу. Вот странно, подумалось мне. Мы сели на свои обычные места, мама между мной и Мэри-Кей, чтобы мы не болтали, хотя мы уже стали достаточно взрослыми и знали, как себя вести. Мы знакомы со всеми прихожанами, и мне было приятно видеть их каждую неделю, замечать, как они меняются, и чувствовать себя частью чего-то большего, чем просто наша семья.

Мистер Лавендер начал исполнять первый гимн, и мы встали. Вошла процессия мальчиков, прислуживающих в алтаре, потом появились хор, отец Хочкисс, дьякон Бенес и Джои Маркович, который нес тяжелый золотой крест.

Мама открыла книгу церковных гимнов и принялась перелистывать страницы. Я взглянула на доску впереди, на которой мелом писали номера гимнов, и увидела: 117, 45 и 89. Те самые цифры, которые всплыли в моем мозгу, когда я вошла в церковь. Я открыла нужную страницу и начала петь, удивляясь, как я могла узнать эти номера заранее.

В это воскресенье отец Хочкисс произнес проповедь, в которой приравнял борьбу духа к борьбе за футбольный мяч. Отец Хочкисс был большим поклонником футбола.

Из церкви мы снова вышли на яркий солнечный свет, и я заморгала.

– Ланч в «Видоу Диннер»? – как всегда, спросил папа, и мы, как всегда, согласились.

Это было самое обычное воскресенье, если не считать того, что я каким то образом узнала номера трех гимнов, которые мы должны были петь, до того как увидела их на доске.

6. Практическая магия

Они вели записи своих деяний, занося их в «Книги теней». Ни один из смертных не мог расшифровать их необычные коды, потому что все это предназначалось только для посвященных.

Анджей Квертовски. «Тайный дьявол» 1708 г.

Я вовсе не медиум. Просто в жизни полно случайных совпадений. Так говорила я себе, стараясь в это поверить.

– Куда мы едем? – спросила я.

Я уже сняла свое выходное платье и влезла в джинсы и свитер. Головная боль прошла, и я чувствовала себя прекрасно.

– В оккультный книжный магазин, – ответила Бри, поправляя зеркало заднего вида. – Кэл рассказал мне о нем вчера вечером.

– Ну, если уж говорить о сверхъестественных силах, знаешь, что сегодня было? – спросила я. – Сегодня в церкви я знала номера гимнов до того, как увидела их написанными на доске. Разве не странно?

– Что ты хочешь сказать? Ты знала их номера, еще не видя их? – спросила Бри, поворачивая в сторону Вествуда.

– Какие-то цифры сами собой появились в моей голове, а когда мы вошли в церковь, я увидела, что они написаны на доске. Это были номера наших гимнов.

– В самом деле странно, – согласилась Бри, улыбнувшись. – Может быть, ты слышала, как твоя мама называла их, или еще как-то?

Мама состояла в церковном совете и часто меняла номера гимнов, чистила подсвечники и украшала церковь цветами.

Я задумалась:

– Может быть.

Через несколько минут мы были в Ред-Килле, небольшом городке к северу от нашего. Когда я была маленькой, то боялась ездить туда. Одно слово «килл» – «убийство» – наводило на мысль, что там совершается что-то ужасное. Но на самом деле многие городки в долине реки Гудзон имеют в названии слово «килл» – это старое голландское слово, означающее «река». И Ред-Килл – «красная река», – возможно, получила такое название потому, что вода в ней окрашена примесями железной руды.

– Я не знала, что в Ред-Килле есть оккультный книжный магазин. Как ты думаешь, у них найдется что-нибудь про учение Викка? – спросила я.

– Думаю, найдется. Кэл говорил, у них вполне приличный выбор, – ответила Бри. – Вот я и хочу это проверить. После прошлой ночи у меня появился интерес к этой Викке. Я так хорошо потом себя чувствовала, будто провела сеанс йоги или сделала массаж.

– Да, в самом деле было здорово, – согласилась я. – А утром тебе не было плохо?

– Да вроде ничего такого. – Бри посмотрела на меня. – Тебе надо было что-нибудь принять. Когда мы возвращались домой после той ночи, у тебя был ужасный вид.

– Спасибо, утешила, – пробормотала я.

Бри шутливо подтолкнула меня локтем:

– Сама знаешь, что я имею в виду.

Мы немного помолчали.

– У тебя есть планы на сегодняшний вечер? – спросила я. – Моя тетушка Эйлин приезжает к нам на обед.

– Неужели? Со своей новой подружкой?

– Думаю, да.

Мы с Бри со значением переглянулись. Тетя Эйлин, младшая сестра моей мамы, была лесбиянкой. Со своей многолетней партнершей она рассталась года два назад, и все мы были очень рады, что у нее наконец снова кто-то появился.

– В таком случае определенно стоит прийти на обед, – заявила Бри. – Смотри, мы приехали.

Она припарковала машину у края тротуара, и мы, выйдя из машины, прошли мимо магазина одежды, аптеки Мейера, магазина детской обуви и кафе «Баскин-Роббинс». В самом конце этого торгового ряда Бри остановилась и заявила:

– Это должно быть здесь.

Она толкнула тяжелую дверь с двойным стеклом. Взглянув на тротуар, я увидела нарисованную на нем пурпурную пятиконечную звезду в круге, совсем такую же, как серебряный кулон Кэла. Надпись, сделанная золотыми буквами на стекле, гласила: «Практическая магия». Я обратила внимание на непривычное написание слова «магия».

Я чувствовала себя Алисой из известной сказки, когда та спускалась в нору кролика, и понимала, что посещение этого магазина может оказаться для меня началом путешествия, которое неизвестно чем закончится. Но остаться на улице было выше моих сил. Я сделала глубокий вдох и вслед за Бри вошла внутрь.

Магазин оказался маленьким и тускло освещенным. Бри прошла вперед, рассматривая вещи, выставленные в шкафах, а я немного задержалась у двери, чтобы дать глазам привыкнуть к полумраку после яркого осеннего дня. Воздух был спертым, с каким-то странным запахом. Мне показалось даже, что по полу вокруг моих ног что-то клубится.

Моргнув несколько раз, я увидела, что магазин представляет собой длинное узкое помещение с высокими потолками. Вдоль стен стояли деревянные шкафы, похоже, самодельное, они делили зал на две половины. В той части магазина, которую я могла видеть, шкафы до самого потолка были заполнены книгами: старыми фолиантами в кожаных переплетах, современными изданиями в ярких обложках, дешевыми брошюрами и сшитыми вручную ксерокопиями. Я пробежала глазами написанные от руки названия разделов: «Колдовство», «История», «Женская сила», «Лечение», «Травы», «Ритуалы»… В каждом из них были еще и подразделы. Вроде бы ничего особенного.

Но когда я посмотрела на корешки этих книг, то мысленно ахнула. Я даже не представляла, что такие книги вообще существуют: древние тома, в которых говорится о ведьмовстве и ритуалах. Передо мной открывался совершенно новый мир.

Бри не было видно, и я по узкому проходу направилась в другой конец магазина. Бри стояла у большого шкафа со свечами. Свечи были самые разные: огромные, похожие на колонны, миниатюрные свечки для дней рождения, свечи в форме мужчин и женщин, конусообразные. Надпись, окаймленная звездами, гласила: «Только скажите, что вам надо, у нас есть все».

– О, боже! – вырвалось у меня, когда я увидела свечу в виде пениса в натуральную величину. По крайней мере, так мне показалось. Я только однажды видела его, когда Робби продемонстрировал мне эту часть своего тела еще в первом классе.

Бри хихикнула:

– Давай купим несколько штук для сегодняшнего обеда. От этого он станет более праздничным.

Я рассмеялась:

– Мою маму стошнит!

Здесь были и очень красивые свечи всех цветов радуги. Я вспомнила маленький стишок о том, как пламя в камине может согреть душу. Наверное, это из книги «Стихи Матушки Гусыни», которую я читала в детстве. А может быть, всплыла в памяти прошлая ночь, когда я смотрела на горевший в круге костер.

– Ты ищешь что-то определенное? – спросила я.

Бри подошла к шкафу со стоявшими рядами стеклянными баночками, в которых были не то травы, не то порошки, и темными пузырьками с эссенциями и маслами. Воздух был напоен ароматами жасмина, апельсина, пачули, гвоздики, корицы, розы.

– Даже не верится, сколько здесь всего! – проговорила Бри, читая ярлыки.

– Мне кажется, для начала надо купить книгу по истории учения Викка, – предложила я.

Бри с интересом посмотрела на меня:

– Ты всерьез заинтересовалась этим?

– Думаю, это круто, – сказала я.

Бри насмешливо улыбнулась:

– А может, это потому, что ты втюрилась в Кэла?

Не дожидаясь моего ответа, она открыла один пузырек, и воздух сразу наполнился ароматом роз после летнего дождя.

Я хотела сказать ей, что это вовсе не так, но промолчала и, опустив голову, уставилась на свои сабо. О чем тут говорить? Да, я в самом деле потеряла голову из-за Кэла. Конечно, мы с ним не пара: Кэл, самый красивый парень во всем мире, и Морган – девушка, которой еще ни разу не назначали свидания. И все же меня тянуло к нему.

Я молча стояла в проходе магазина, потрясенная странным чувством. Меня тянуло к Кэлу и… ко всему этому: к этим книгам, к этим запахам и вещам. Во мне поселились какие-то новые, неведомые мне ранее чувства: страсть, томление, беспокойство, необъяснимое любопытство. И еще страх. Какая-то часть моего существа хотела забыть обо всем, вернуться в прошлое, где не было ни Кэла, ни магии.

Я подняла голову, чтобы как-то объяснить все это Бри, но она, уже забыв о своем вопросе, склонилась над витриной с драгоценностями, а я так и не смогла найти нужных слов и потому промолчала.

Когда я рассматривала наклейки на пакетах с ладаном, то почувствовала что-то вроде покалывания в спине. Я повернулась и увидела внимательный, буквально прикованный ко мне взгляд продавца.

Это был мужчина лет тридцати. Короткие с проседью волосы делали его еще старше. Он смотрел на меня, не отрываясь, неподвижным взглядом, будто я была неизученной до сего времени рептилией или какой-то другой диковиной.

Парни никогда на меня так не смотрели. Я не Бри и не Мэри-Кей. Бри просто красавица, а Мэри-Кей очень миловидная. Я слышала, будто мальчик из нашего класса, Бэккер Блэкберн, подумывал пригласить ее на свидание. И мама с папой немедленно выработали для нее соответствующие правила: как себя вести, и все такое. А вот насчет меня они никогда не беспокоились и не сочиняли никаких правил.

Я повернулась к продавцу спиной. Может быть, он спутал меня с кем-то из своих знакомых? Наконец Бри подошла ко мне и хлопнула по плечу.

– Нашла что-нибудь интересное? – спросила она.

– О, да, конечно, – ответила я, указывая на пакет с благовониями, на котором было написано: «Люби меня этой ночью».

Бри улыбнулась:

– Детка!

Мы рассмеялись, подошли к книжным шкафам и стали читать названия. Целый шкаф был набит «Книгами теней». Одну за другой я перелистывала их, и все они были пусты, словно дневник перед началом учебного года. Некоторые напоминали недорогие блокноты, другие были покрасивее, с заглавными листами под мрамор и неровно обрезанными краями, в обложках из золоченой кожи, большие и тяжелые. Я вдруг почувствовала отвращение к девичьим журналам в розовых обложках, которые собирала чуть ли не с детства.

Через пятнадцать минут Бри отобрала пару книг о культе Викка. Я взяла только одну о женщине, которая в тридцать лет ощутила себя причастной к учению Викка и о том, как это изменило ее жизнь. Я думала, что эта книга объяснит мне, что такое Викка в личном смысле. Она оказалась довольно дорогой, а у меня не было такого родительского кредита, как у Бри, поэтому мне пришлось довольствоваться только одной книгой.

Мы направились к кассе платить.

– Это для вас? – спросил продавец у Бри.

– Угу, – ответила Бри, отыскивая в сумке кошелек. – Мы обменяем книги, когда прочтем.

– Хорошая мысль, – одобрила я.

– А есть у вас что-нибудь к Самхейну? – спросил продавец.

– Самхейн? – подняла взгляд Бри.

– Это один из самых больших праздников в культе Викка, – пояснил продавец, указывая на плакат, прикрепленный к стене ржавыми кнопками.

На нем было изображено большое пурпурное колесо. Сверху шла надпись: «Шабаш ведьм». Над каждым лучом восьмиконечной звезды – названия праздников этого культа и их даты. Там, где на циферблате часов должна быть цифра девять, виднелась надпись «Мабон». Примерно на отметке десяти часов тридцати минут – Самхейн, 31 октября. Мой взгляд обежал все колесо: Джуле, Имболк, Остара, Белтайн, Лита, Ламмас, Мабон, Самхейн. Слова были странными, но звучали поэтически и почему-то казались знакомыми.

Постучав пальцем по коробке со свечами, продавец посоветовал:

– Возьмите еще черные и оранжевые свечи.

– Давайте, – согласилась Бри.

– Если хотите узнать побольше, у нас есть две большие книги о наших праздниках и шабашах, – сказал продавец.

Он говорил с Бри, но, не отрываясь, смотрел на меня. Мне до смерти хотелось заполучить эти книги, но у меня было мало денег.

– Подожди минутку, я возьму их, – сказала Бри и пошла за продавцом к шкафу, где стояли эти книги.

Я услышала потрескивание мигающей электрической лампочки над головой и увидела, что вокруг нее вьется какой-то ароматный дымок. Я стояла и чувствовала, что все вокруг меня начинает вибрировать, наполняться энергией, будто пчелиный улей медом. Я заморгала, покрутила головой. И вдруг ощутила, что мои волосы обрели вес. «Хорошо бы, здесь был Кэл», – подумала я неизвестно почему.

Продавец вернулся, а Бри все еще продолжала листать книги. Он посмотрел на меня. Молчание было таким тягостным, что я первая нарушила его.

– Почему вы написали слово «магия» с одной лишней буквой? – услышала я свой голос.

– Чтобы подчеркнуть различие между иллюзионистской и настоящей магией, – ответил он так, будто мой вопрос его очень удивил, и снова уставился на меня. – Как вас зовут? – спросил он меня тихим голосом.

Я недоуменно посмотрела на него:

– Ну, Морган. А что?

– Я имел в виду, кто вы такая?

Его голос оставался тихим, но звучал очень настойчиво.

Кто я?

Я нахмурилась, взглянув на него. Чего он от меня хочет?

– Я ученица предпоследнего класса средней школы в Видоуз-Вэйли, – как-то неуклюже, слишком уж официально представилась я.

Продавец озадаченно смотрел на меня, будто он задал мне вопрос по-английски, а я ответила ему по-испански.

Вернулась Бри с книгой, которая называлась «Шабаш: прошлое и настоящее», Сары Морнингстар.

– Я беру и эту, – сказала она, кладя книгу на прилавок.

Продавец молча выписал чек.

А когда Бри взяла пакет, он снова повернулся ко мне:

– Мне кажется, вас может заинтересовать одна из наших исторических книг.

И он нырнул за ней под старый деревянный прилавок.

Наверное, она черного цвета, подумала я. Так и есть: он достал книгу в черном бумажном переплете. Она называлась: «Семь великих кланов: происхождение ведьмовства».

Я посмотрела на книгу, и у меня чуть не вырвалось: «Это моя книга!»

Разумеется, книга не была моей, я даже не видела ее раньше. И все же, странное дело, она показалась мне удивительно знакомой.

– Эта книга стоит того, чтобы ее прочитать, – сказал продавец, глядя на меня. – Очень важно все знать о чистокровных ведьмах. Никто не знает, когда встретит одну из них.

Я поспешно кивнула:

– Я беру ее, – сказала я и потянулась за кошельком.

После этой покупки я осталась совсем без денег.

Мы забрали свои сумки и вышли на улицу, на яркий солнечный свет. Бри надела солнцезащитные очки и сразу стала похожа на знаменитость, которая путешествует инкогнито.

– Неплохое местечко, верно?

– Совсем неплохое, – согласилась я, и эти слова ни в малейшей степени не передавали тех чувств, что бушевали в моей груди.

7. Метаморфоза

Во многих деревнях жители простодушно принимали местных ведьм за знахарок, повивальных бабок и чародеек. Я считаю, лучше уж положиться на волю Божью, потому что смерть приходит к каждому в свое время.

Мать Клэр Майкл. Из письма племяннице, 1824 г.

Я никак не могу перестать думать о практической магии и о той странной смеси страха и узнавания, которые я к ней испытываю. Почему названия шабашей и праздников воспринимаются как нечто знакомое, глубоко похороненное в памяти? Я никогда не думала о прошлых жизнях, но теперь… Кто знает?

– Морган! Мэри-Кей! – прокричала мама снизу. – Эйлин приехала!

Я скатилась с кровати, отметила то место в книге, на котором остановилась, и положила на стол рядом с дневником, заставив себя вернуться в реальный мир. Меня унесло совсем далеко: я читала о корнях культовых верований в дохристианской Европе тысячи и тысячи лет назад.

Мой мозг еще не пришел в обычное состояние, а я уже бежала в носках вниз по лестнице и у входной двери встретила папу с пакетами еды, которую он привез из «Кабоб-Паласа», единственного восточного ресторана в Видоуз-Вэйли. Вкусные запахи начали возвращать меня к реальной жизни.

Я прошла в гостиную, где уже собрались почти все.

– Привет, тетя Эйлин, – поздоровалась я, обнимая ее.

– Привет, дорогая. Позволь тебе представить мою подругу, Полу Стин.

Пола поднялась, как только я повернулась к ней с уже приготовленной улыбкой. Мне показалось, Пола была вся покрыта животными. Я заморгала и остановилась как вкопанная. Пола была значительно выше меня ростом, со светлыми, спадающими на плечи волосами и большими зеленоватыми глазами. Я понимала: это была настоящая, реальная Пола. Но почему она окружена собаками и кошками, птицами и кроликами? Жуть какая-то. Я почувствовала, что впадаю в панику.

– Привет, Морган, – дружеским тоном сказала Пола. – С тобой… хм… все в порядке?

– Я вижу животных, – пролепетала я, борясь с желанием спрятаться и закрыть лицо руками.

Пола рассмеялась.

– Мне кажется, я никогда от них не избавлюсь, – спокойно ответила она. – Я ветеринар и только что пришла из клиники.

Она посмотрела на юбку и жакет и добавила:

– Я думала, что успею привести себя в порядок, чтобы выглядеть прилично.

– О, вы и так в порядке! – сказала я, чувствуя себя совсем глупо. – Вы отлично выглядите.

Я тряхнула головой, моргнула несколько раз, и все странные животные исчезли.

– Не знаю, со мною происходит что-то неладное.

– Может быть, ты экстрасенс, – сказала Пола с такой легкостью, будто объявляла меня вегетарианкой или демократкой.

– А вдруг она извращенка? – высказалась Мэри-Кей.

И тут же получила от меня пинок. Раздался звонок, и я побежала открывать.

– Ну, и как она? – прошептала Бри, входя в прихожую.

– Она что надо! А вот я ненормальная, – тоже шепотом ответила я, вешая ее куртку.

– Ты потом мне объяснишь, что к чему, – проговорила Бри, входя в гостиную.

– Ну, теперь все в сборе! – провозгласила мама через несколько минут. – Почему бы нам не сесть за стол? Все уже готово.

Как только мы расселись и принялись за еду, я снова вспомнила про животных. Почему я их видела? Зачем я только ляпнула про них?

Несмотря на эти странности, обед прошел очень хорошо. Пола мне понравилась. Она была приветливая, остроумная и явно без ума от нашей Эйлин. А я радовалась, что Бри сидит с нами. Она со всеми разговаривала, поддразнивала Мэри-Кей и явно чувствовала себя членом нашей семьи. У нее был только папа, и часто она ела в одиночестве.

Добавляя себе салата, я подняла голову и сказала:

– О, это миссис Фиорелло.

– Что? – спросила мама, роняя кусок хлеба в соус.

И тут же зазвонил телефон. Мама взяла трубку. Она с минуту говорила, удалившись на кухню, потом повесила трубку, вернулась, села и вопросительно посмотрела на меня.

– Звонила Бетти Фиорелло. Она говорила тебе, что будет нам звонить?

Я отрицательно покачала головой и занялась салатом.

Бри и Мэри-Кей завели спор о «Секретных материалах».

– Да она у вас экстрасенс! – засмеялась тетя Эйлин. – Ну-ка, быстро скажи, кто победит в финале Мирового кубка?

Я смущенно засмеялась:

– Сожалею, но мне ничего не приходит в голову.

Обед кончился, и Мэри-Кей принялась поддразнивать меня насчет моих сверхъестественных способностей. Несколько раз я ощущала на себе внимательный взгляд мамы.

Может быть, после того как я побывала на викканском шабаше и отвергла все ограничения, во мне открылось что-то новое? Я не знала, радоваться этому или огорчаться. Мне хотелось поговорить об этом с Бри, но она сразу же после обеда заспешила домой.

– До свидания, миссис и мистер Роулендс, – сказала Бри, надевая куртку. – Благодарю за обед. Он был превосходным. Приятно было познакомиться с вами, Пола.

Потом, когда тетя Эйлин и Пола уехали, я поднялась к себе и принялась за домашнюю работу по математике. Позвонила Бри, я хотела с ней поговорить, но она сказала, что смотрит с папой футбольный матч, и отложила разговор на завтра.

Около одиннадцати у меня возникло непреодолимое желание позвонить Кэлу и рассказать ему, что со мной происходит. Но я представила себе, как будет выглядеть такой звонок, и отказалась от этой мысли. Я так и уснула, уткнувшись носом в книгу «Семь великих кланов».

– Добро пожаловать на рейс авиакомпании «Роулендс», – приветствовала я утром Мэри-Кей, которая залезла в автомобиль, стараясь держать картонный поднос так, чтобы омлет не упал ей на колени.

– Пожалуйста, пристегните ремни, приведите кресла в вертикальное положение и зафиксируйте их.

Мэри-Кей хихикнула и откусила кусочек котлеты.

– Похоже, будет дождь, – сказала она жуя. – А если будет дождь, надеюсь, мистер Херндон не станет прочищать свои дурацкие сточные желоба на крыше, – сказала я, придерживая коленями руль, чтобы открыть банку содовой.

Мэри-Кей помолчала, прищурившись.

– Хм… – промолвила она, искоса посмотрев на меня, – я тоже на это надеюсь. – Потом, прожевав, спросила: – Мы успеем к «Секретным материалам»?

Я попыталась засмеяться, но, озадаченная своими собственными мыслями, передумала. Херндоны – пожилая пара, живущая через три дома от нас. Я даже не думала о них.

Какое-то время мы ехали молча.

– Наверно, ты размышляешь о высоких материях, – высказала предположение моя сестра, открывая маленький пакет апельсинового сока.

Она сделала большой глоток и вытерла губы тыльной стороной ладони. Ее прямые блестящие светлые волосы рассыпались по плечам, она выглядела хорошенькой и женственной, как наша мама.

– Я уже мыслю высшими категориями, – напомнила я ей.

– Я сказала высокими, а не высшими, – поправила меня Мэри-Кей.

Я сделала еще один глоток содовой и вздохнула, чувствуя, что мои мозговые клетки снова заработали. Теперь я могу во всеоружии встретить новый день. Кэл должен быть в школе. Одна только мысль о том, что я увижу его и смогу с ним поговорить, привела меня в состояние приятного возбуждения, и я крепче схватила руль.

– Эй, Морган! – осторожно окликнула меня Мэри-Кей.

– Да?

– Можешь назвать меня старомодной, но до сих пор было принято останавливаться перед красным сигналом светофора.

Я встрепенулась, наклонилась вперед и попыталась затормозить. Быстро оглянувшись назад, я поняла, что проскочила перекресток улиц Святой Марии и Димсон прямо на красный свет. В это утреннее время здесь всегда было много машин. Даже удивительно, что мы не попали в аварию, что никто даже не просигналил нам.

– Ох, Мэри, извини, – сказала я, крепче схватившись за руль. – Просто замечталась наяву. Теперь буду внимательнее.

– Вот это правильно, – одобрила она, доедая омлет и засовывая картонную упаковку в мусорную корзину моего автомобиля.

Нам удалось благополучно добраться до школы – я никого по дороге не переехала. Я нашла отличное место для парковки прямо напротив школы. Мэри-Кей тут же окружила целая орава ее друзей, сбежавшихся, чтобы поздороваться с ней. Мэри-Кей приехала – теперь все только начинается.

Я увидела Бри и Робби, которые бродили по новой площадке у восточного входа в школу. Там же появились Рейвин, Дженна и Мэтт, Бет, Итан, Алессандра, Тодд, Сьюзен, Шарон и Кэл. Все, кто был посвящен в воскресенье ночью. Сердце у меня медленно затрепыхалось.

Не успела я подойти к ним, как Крис подскочил к Бри. Та нахмурилась, и они отошли в сторону, о чем-то тихо разговаривая.

– Эй, Морган! – крикнула Тамара, подходя ко мне.

Я посмотрела на Кэла. Он разговаривал с Итаном.

– Привет! – ответила я. – Как провела уик-энд?

– Нормально. Хотела позвонить тебе в воскресенье, но подумала, что ты в церкви. Ну, что было там, после того как я уехала?

Я усмехнулась:

– Было здорово. Нарисовали круг и ходили хороводом вокруг костра. И говорили о том, от чего хотели бы избавиться.

– Вроде… поллюций, что ли?

– Поллюции! Да это пустяки, я даже не подумала об этом. Нет, мы говорили о таких вещах, как страх и злоба. Итан попытался избавиться от своей мачехи.

Тамара рассмеялась. К нам подошла Дженис.

– Привет, – сказала она, поправляя очки на своем аккуратном носике. – Послушай, Там, мне надо спросить кое-что у доктора Гонзалеса. Пойдешь со мной?

– Конечно, – согласилась Тамара. – Идем, Морган?

– Нет, мне к нему не надо, – отказалась я. Они ушли, а я направилась к скамейкам, что стояли на новой площадке у восточной стороны школы.

– Эй, Морган, – дружески приветствовала меня Дженна.

– Привет! – отозвалась я.

– Мы тут говорим о следующем круге, – сказала Рейвин. – Конечно, если ты поправилась.

Сегодня Рейвин была в темно-бордовой жилетке, черной юбке, черных сапожках до щиколоток и черном бархатном жакете. Просто глаз не оторвать!

Я почувствовала, что краснею.

– Я поправилась, – сказала я, теребя замочек молнии на своем свитере с капюшоном.

– Неудивительно, что чувствительный человек так остро реагирует, впервые попав в круг, – тихо сказал Кэл.

У меня что-то затрепетало в груди.

– Ох уж наша чувствительная Морган! – насмешливо проговорил Тодд.

– Ну и когда будет наш следующий круг? – поинтересовалась Сьюзен, откидывая назад свои светлые волосы.

Кэл спокойно посмотрел на нее:

– Боюсь, ты не будешь приглашена на наш следующий круг.

Сьюзен была неприятно поражена.

– Что? – спросила она, тщетно пытаясь засмеяться.

– Ни ты, ни Тодд. И Алессандра тоже.

Все трое уставились на него, а я почувствовала, что очень этому рада. Вспомнила, какие язвительные замечания отпускали они той воскресной ночью. Все они входили в компанию Бри, и было трудно представить, что кто-то восстанет против них и не допустит куда-то. Мне это понравилось.

– О чем это ты толкуешь? – спросил Тодд. – Мы что-то не так сделали?

Он произнес это задиристым тоном, пытаясь скрыть замешательство.

– Не так, – спокойно ответил Кэл.

Он не стал ничего объяснять, а мы стояли вокруг, ожидая, что будет дальше.

– Я не верю во все это, – сказала Алессандра.

– Я знаю, – заметил Кэл почти дружеским тоном.

Тодд, Алессандра и Сьюзен посмотрели друг на друга, потом на Кэла и на всех нас. Никто ничего не сказал и никто не попросил их остаться. Это было очень странно.

– Ха, – сказал Тодд. – Я, кажется, догадываюсь, почему мы вам не нужны. Идемте, леди!