Текст книги "Голубка и ворон"

Кейтлин Дэвис
Голубка и ворон

Пролог

Теплые поцелуи солнца королю были неведомы. Однако он стоял у самого края палубы с поднятым к небу лицом, опершись руками о влажные деревянные поручни. О золотых лучах разве что в песнях поется.

Его мир был серым – завитками пара, поднимающимися с темной поверхности моря, туманом на щеках, бесконечной непроглядной пеленой. Частенько он ловил себя на том, что всматривается в мрачную тусклую ширь над головой в поисках хоть маленькой трещинки, хоть одной слезинки в складках туч, одного проблеска неба. Но солнце увидеть он не стремился.

Он искал спасительницу.

Искал ее.

Топот грубых ботинок вывел короля из задумчивости. Развернувшись, он увидел своего первого помощника, гордо чеканящего шаг по шканцам[1]1
  Шканцы, или квартердек – помост либо палуба в кормовой части парусного корабля, на один уровень выше шкафута, где обычно находился капитан.


[Закрыть]. Тот склонил голову в приветственном поклоне. Король со вздохом отошел от поручня, подальше от собственных мыслей, и уже открыл было рот…

Невидимый сгусток энергии прорезал воздух и с силой ударил короля в грудь, так что его отбросило назад, к перекладине. Перед глазами закружились золотые и серебряные всполохи.

Король часто заморгал в попытке прояснить зрение, запрещая себе надеяться, но слепящее сияние не меркло. Сквозь сверкающую рябь ему удалось рассмотреть широко раскрытые от недоверия глаза первого помощника.

– Ваше величество…

– Тише, – велел король и, повернувшись, стал пристально всматриваться в пелену тумана. Духовная магия искрилась в воздухе, крупицы звездной пыли и солнечного света величественно сверкали на фоне непроницаемой завесы туч. Король поднял ладонь и, высвободив силу aethi’kine, перебросил через море золотую дугу. Его волшебство соединилось с льющейся с неба аурой, стало с ней единым целым.

– Она здесь! – закричал король, стараясь властностью голоса облечь в слова неоспоримую истину. В сказанное он верил всей душой. Прежде ему только раз в жизни доводилось ощущать столь мощную энергию – в день появления на свет принца. С тех пор он бросил якорь в глубоких водах, на этом самом месте, ожидая, что на него снова снизойдет пульсация магии.

– Буди всех! Готовь корабль к битве! Время пришло!

Не сказав ни слова, первый помощник умчался прочь. Король продолжал всматриваться в поверхность моря, ожидая неизбежного.

Ожидая.

Ожидая.

Ожидая.

Не прошло и трех минут, как он заметил в темных глубинах характерное свечение. Море забурлило и заклубилось. Черная, как ночь, вода сначала стала полуночно-синей, потом посветлела и наконец приобрела жгуче-оранжевый оттенок, словно мир перевернулся, и солнце, перестав прятаться за завесой тумана, пыталось пробиться на поверхность из морской пучины.

Наконец показался дракон.

Он испустил вопль настолько громкий, что король отступил на шаг. Монстр взмахнул крыльями раз, другой, оглашая небеса своим ревом и разбрызгивая похожие на дождь капли кипящей влаги. Король прикрыл глаза от нестерпимого жара, ожидая, когда пар рассеется, и вслепую нанес магический удар. Душа дракона была пламенем в чистом виде, слишком опаляющим, чтобы схватить, слишком могущественным, чтобы контролировать. Король понимал, что, даже выпустив на свободу всю свою силу, долго не продержится. Тем не менее он послал приказ с золотистой энергией, бьющей у него из ладони:

Замри.

Не двигайся.

Не взлетай.

Замри.

– Подстрелите его! – заорал он так громко, что услышали все солдаты, и открыл глаза. Дракон завис в тумане, но магия короля уже начала терять мощь и напор. Монстр был самым крупным из всех им виденных, из всех, с кем ему доводилось сражаться. От ответного удара дракона внутренности у короля будто воспламенились. Это молчаливое противостояние огня и ярости велось через духовную связь, которую королю приходилось поддерживать помимо воли. – Подстрелите его!

В воздухе вокруг него заискрилась магия.

Синие искры погрузились в воду, заставили ее закружиться воронкой и подняться вверх, излиться на монстра, погасить его пламя. Но мгновение спустя оно разгорелось снова, черпая силы в вулканическом жерле, затушить которое было не по силам никакой магии hydro’kine.

Небо прорезали желтые полосы, превратившиеся в кружащиеся вихри магии aero’kine. Дракона затянуло в шторм и стало относить прочь. Он отчаянно хлопал крыльями, пытаясь побороть невидимые воздушные потоки, но никак не мог высвободиться и улететь.

Теневой маг короля опутал голову чудовища темными завитками, а его световой маг пробился сквозь драконью чешую бурлящей энергией ослепляющих лучей цвета слоновой кости. Не в силах дольше выносить жжение на коже, король упал на колени, успев пронзить сердце дракона металлической стрелой, прочертившей в воздухе характерный насыщенно-зеленый след магии ferro’kine.

Монстр взвыл, но продолжал бороться, взмахивая крыльями и исходя паром. У короля на ладонях полопались волдыри от ожогов, дыхание и пульс участились. Он сморгнул, чтобы избавиться от туманящих зрение пятен, мысленно приказывая себе игнорировать боль, и призвал на помощь всю свою силу.

– Подстрелите его!

Еще одна металлическая стрела, просвистев в воздухе, попала точно в цель.

И еще одна.

И еще.

Пока, наконец, дракон не рухнул на воду, на мгновение задержавшись на поверхности с распластанными крыльями. От поцелуев моря его чешуя дымилась. Наконец монстр стал погружаться хвостом вперед в черные морские объятия, пока полностью не скрылся из вида.

С глухим ударом король упал на палубу корабля. На краешке сознания кружились тени, грозя в любой момент поглотить его. Чьи-то руки схватили мужчину за плечи. Чьи-то голоса что-то сбивчиво шептали. Реальность ускользала, но он был еще не готов отпустить ее. Не теперь. Пока…

– Приведите ко мне мальчика, – прошипел он всякому, кто мог услышать.

Что-то холодное прижалось к его лбу.

Что-то горячее опалило грудь.

Заключенная в его теле энергия, такая привычная и одновременно чуждая, взорвалась под кожей, хлопая, шипя и потрескивая, – лихорадочно подчиняясь, как он знал, юному принцу, который произнес:

– Останься со мной. – Голос мальчика готов был вот-вот сорваться на плач.

«Останься со мной», – прошептала магия, не давая сознанию короля ускользнуть, не позволяя ему умереть, – еще рано! По его венам заструились молодость, напор, жизненная сила, золотая река, полноводный поток чистой мощи.

Король заморгал, поднял веки – и встретился с взглядом темно-синих глаз своего сына – не по крови, но по чему-то куда более важному. По магии. Судьбе. Предназначению.

– Твоя королева здесь, – с трудом выговаривая слова, пробормотал он, но принц покачал головой, будто ему не было до этого никакого дела. Король обхватил щеки мальчика ладонями и, удерживая из последних сил, заставил слушать и услышать, понять сказанное. – Ты должен найти ее, Малек, сколько бы времени на это ни потребовалось. Всегда помни, кто ты такой и кто она такая, что вы двое значите друг для друга. Как бы трудно тебе ни пришлось, отыщи ее.

– Я так и сделаю, – пообещал принц. – Сделаю.

Король только этих слов и ждал.

Он закрыл глаза.

И позволил смерти забрать себя.

За долю секунды, предшествующей окончательному угасанию сознания, он подумал о том, что возможно, после стольких лет наконец-то увидит небо. И солнце. И звезды. И луну. А еще острова, парящие над пеленой тумана, и живущих на них крылатых людей, и предсказанную пророчеством королеву, которая вместе с его сыном однажды спасет их всех.

Спустя 18 лет…

Глава 1

Лиана

– Я чувствую, что ты паришь!

– Нет, я не… – Лиана умолкла и, закатив глаза, посмотрела сверху вниз на свою лучшую подругу и тяжело вздохнула. Потому что, конечно же, она парила. Стоя в изножье кровати Кэсси, перепрыгивая с ноги на ногу, закусывая губы и глядя во все глаза – ну да, она зависала в воздухе. Хотя технически…

Хлопнув крыльями цвета слоновой кости, Лиана высвободила их из заточения у себя на спине и гордо расправила во всю ширь. Взмахнула ими раз, другой, третий – и взлетела над постелью.

– Вот теперь я точно парю.

Кэсси драматично перевернулась на спину, так что одно ее черно-белое пятнистое крыло соскользнуло на пол, и пронзила Лиану сонным, но весьма выразительным взглядом.

– Что тебе неймется в такую рань?

Склонив голову набок, Лиана глянула сквозь хрустальную стену дворца на небо, приобретавшее в лучах восходящего солнца лавандовый оттенок, и снова повернулась к подруге.

– Ой, брось! – ворчливо воскликнула она. – Не вздумай уверять, что забыла, какой сегодня день!

– Забудешь тут, когда недели напролет только о том и слышишь! – Для пущего эффекта Кэсси выдержала паузу, после чего продолжила: – Но, разбудив меня ни свет ни заря, ты не ускоришь наступление дня!

При этих словах Лиана невозмутимо прижала пальцы к губам и улыбнулась озорной улыбкой, которую лучшая подруга тут же узнала.

– Еще как ускорю, если мы ускользнем потихоньку к небесному мосту.

Кэсси дважды моргнула, не меняя выражения лица.

– Ты серьезно?

– Я всегда предельно серьезна, разве нет? – невинным тоном поинтересовалась Лиана. Кэсси открыла было рот, чтобы возразить, но подруга ее перебила: – Я передумала – отвечать не нужно! Я в самом деле имею свои слова в виду. Не могу торчать тут целый день без дела, зная, что другие дома держат сейчас путь ко дворцу. Я же с ума сойду! Сильнее, чем уже есть. Ты должна полететь со мной. Просто обязана! Проследишь, по крайней мере, чтобы я не угодила в беду… Ну, в еще большую беду.

Кэсси поморщилась, качая головой.

– Ана… – с мольбой начала было она.

Но то, что ее назвали уменьшительным именем, не заставило Лиану изменить намерение. Уж точно не сегодня!

– Просто вставай, хорошо? Я принесла наши меха и охотничье снаряжение. Ничего не случится. Но до конца смены Элиаса всего полчаса, так что нужно спешить, а то упустим шанс.

– Элиас? В самом деле? – фыркнула Кэсси, снова качая головой. Все же она села на постели и вытянула крылья, чтобы размять затекшие мышцы.

– Он мой друг, – пожав плечами, пояснила Лиана и бросила мех подруге на матрац, а свой накинула между крылатыми лопатками и зафиксировала завязки на груди.

– Скорее уж, дело в том, что он просто не знает, как отказать своей принцессе, – скептически отозвалась Кэсси, но одежду взяла и начала переодеваться.

Лиана с усмешкой наблюдала за ней.

– Мало найдется тех, кто на это отважится.

Натягивая штаны и зашнуровывая ботинки, Кэсси снова фыркнула.

– Пошли уже, пока я не передумала. А то мне душно в этой экипировке.

Лиану не пришлось упрашивать дважды. Развернувшись, она бодрым шагом двинулась к двери, слегка царапая пол кончиками крыльев. Воздух во дворце всегда был теплым и чересчур влажным, поэтому в облачении, предназначенном для расстилавшейся за его стенами морозной тундры, ей становилось жарко, и крылья начинали чесаться. Она на несколько сантиметров приоткрыла одну створку двери и через образовавшуюся щель осмотрела зал с арочным сводом и атриум. Дворец представлял собой высокое строение с полукруглым куполом, комнатами, винтом закручивающимися вверх по внешнему периметру и полым центром, облегчающим полет. Стены дворца были изготовлены из хрустальных плит, пропускающих солнечные лучи и запирающих тепло внутри. Однако для поддержания оптимального климата в доме Лианы было всего два входа и выхода – и оба расположены на нижнем уровне. Через несколько часов в центре дворца яблоку негде будет упасть, но сейчас он почти пуст.

«Отлично», – подумала Лиана, сдерживая усмешку.

Обернувшись, она увидела у себя за спиной Кэсси, пугающе тихую даже в движении, и прошептала:

– Идем!

Подруга неохотно кивнула. Все же она согласилась.

Открыв дверь пошире, Лиана метнулась в зал, перемахнула через ограждение и одним быстрым движением расправила крылья. Воздух свистел и закручивался в перьях ее голубиных крыльев, не таких незаметных, как следующие за ней совиные крылья подруги, но все же несших ее к цели. В развевающейся от легкого ветерка одежде она опустилась на пол. К счастью, еще утром девушка уложила заплетенные в косы волосы узлом на макушке, так что хоть о сохранности прически можно было не беспокоиться. Мало что могло доставить ей большее удовольствие, чем жгучие поцелуи ветра на щеках.

С привычной легкостью Кэсси опустилась чуть впереди подруги.

Лиана старалась не обращать внимания на подначивающий взгляд, который Кэсси метнула в нее через плечо, но не смогла. У Кэсси хищные совиные крылья, предназначенные для быстрой атаки и вертикального пикирования с небес на землю, а голубиные крылья Лианы – для подвижности и маневренности, но не для охоты. Поэтому, как бы проворно она ни парила, стараясь поменьше хлопать крыльями, девушка никогда не могла превзойти подругу в быстроте спуска. И Кэсси это знала.

– Что тебя так задержало? – поддразнила Кэсси, стоя со скрещенными на груди руками в тени на мозаичном полу в нижнем ярусе дворца.

В дымке раннего утра разноцветные камешки казались тусклыми, но через несколько часов они заискрятся. Пол был спроектирован таким образом, чтобы отражать небо. В полдень, когда солнечные лучи льются через отверстие в куполе, хрустальный дворец весь сияет.

Оставив слова подруги без внимания, Лиана поспешила в северо-западную часть комнаты к неприметной дверце, единственной замаскированной, в то время как остальные четыре, выходящие на север, юг, восток и запад, насчитывали по меньшей мере тридцать футов в высоту. Их невозможно было открыть, не переполошив весь дворец. Как, собственно, и было задумано. Одна вела в банкетный зал, вторая – в священное гнездо, третья – на арену, а четвертая – к парадному входу, у которого каждый день разворачивался крытый рынок, чтобы продавать товары и поддерживать в общине узы единства. Но Лиане требовался не официоз, а секретность, поэтому она провела пальцами по стене, пытаясь нащупать углубление в скрытой задней дверце. И…

«Получилось!» – подумала она, надавила и услышала характерный щелчок.

Дверца открылась в узкий темный коридор, сделанный не из сверкающего хрусталя, а из песчаника, подобно внутренним стенам. Тайный ход был построен при прежнем короле, страдавшем паранойей, хотя в стране, не знавшей войн сотни лет, такая предосторожность казалась явно излишней. Лиане, однако, было грех жаловаться, ведь так она могла с легкостью ускользать из дворца на несколько часов.

– У меня клаустрофобия от этого места, – пробормотала Кэсси.

Лиана сжала руку подруги, поскольку, говоря начистоту, и сама испытывала схожие чувства. Потолок низко нависал над головой, а сам проход был недостаточно широк, чтобы расправить крылья, и, хотя и освещался горсткой масляных светильников, казался очень тесным, особенно для существ, привыкших к просторам.

– Скоро окажемся снаружи, – приободрила подругу Лиана. В ее голосе звучал неприкрытый восторг. Как бы сильно ни любила Лиана свой дом и ни признавала необходимость оставаться внутри, чтобы защититься от враждебного холодного климата, при любой удобной возможности девушка предпочитала дворцовым стенам покалывание зимнего морозного воздуха.

– Ты в этом уверена? – не сдержалась Кэсси.

Нахмурившись, Лиана покачала головой.

– Опять за старое?

– Ну-у-у, – протянула Кэсси, – я просто вспомнила, что вчера вечером, прямо перед сном, мы с твоим братом столкнулись с Элиасом. Сколько стаканов нектара колибри тебе пришлось в него влить, чтобы он одобрил этот твой маленький план? Пять? Десять? Он выписывал в воздухе зигзаги, когда мы его оставили.

Лиана лишь плечами пожала.

– Не помню. Несколько.

– Я так и подумала. Не уверена, что после подобного он будет в благодушном настроении.

– Давай поспешим!

Закатив глаза, Лиана потянула Кэсси за руку, побуждая идти быстрее. Несколько минут спустя они достигли выхода из туннеля, но открыть дверь Лиана не успела.

– Даже не думай об этом, – раздался низкий голос.

Тяжело вздохнув, Лиана замерла на месте. Это лишь непредвиденная задержка, маленькая отсрочка и ничего больше. Растянув губы в широкой улыбке, она все же распахнула дверь.

– Доброе утро, Лука.

Брат мрачно смотрел на нее со скрещенными на груди руками и расправленными пепельными крыльями, блокируя выход. Атриум был сделан из кристаллов, чтобы не выделяться на фоне других городских построек, и достаточно ярко освещен, так что Лиана отчетливо различала неодобрительные морщинки на темной коже брата. Он старше на два года, о чем без устали напоминает ей при любой удобной возможности. Слева от него стоял Элиас с поникшими плечами и сложенными кремовыми крыльями. Его явно терзали угрызения совести.

Глядя на него, Лиана сморщила носик. «Предатель!»

– Вины Элиаса тут нет, – произнес Лука, с легкостью прочитавший лихорадочные мысли сестры. – Неужели ты в самом деле думала, что я не узнаю об этой выходке? Я и не подозревал, что сегодня дежурит Элиас, пока не прибыл сюда утром подождать вместе с ним.

Лиана послала Элиасу извиняющийся взгляд и снова сосредоточилась на брате.

– Лука, ну перестань! Мы всего на пару часиков! Вернемся прежде, чем мама с папой поймут, что я вообще отлучалась!

Он недоверчиво вскинул брови.

– Где-то я уже слышал подобное.

«Веский довод…»

– Честно-честно, – продолжала упрашивать Лиана. – Мне всего лишь хочется посмотреть на прибытие первого дома. Ну, и развеяться немного, а то нервишки пошаливают. Я с ума сойду, если не глотну свежего воздуха. Кому, как не тебе, меня понять?

– Я понимаю, Ана. – Его суровый взгляд смягчился, но, прежде чем Лиане удалось воспользоваться секундной слабостью, Лука снова нахмурил брови. – Но на этой неделе мы, как никогда, обязаны демонстрировать безупречное поведение.

Ее крылья опали.

– Почему?

– Сама знаешь. Мы, безусловно, представляем свою семью, но также и Дом Мира и весь свой народ, всех голубей. Что еще более важно, мы воплощаем собой Аэтиоса, бога солнца и небес. Нам нельзя опозориться.

– Я и не собиралась, – сказала Лиана чуть слышно и замолчала, видя, как Кэсси прикусила губу, чтобы удержаться от возражений. – Дело в том, Лука, что наше предназначение не только в этом. И ты это знаешь.

Он вздохнул, но не добавил больше ни слова, продолжая упорно сжимать губы.

Потому что она права.

Да, они принц и принцесса Дома Мира, но также и юноша с девушкой, которых вот-вот заставят связать жизни с партнерами, исходя из политических соображений, а не по любви и зову сердца, как в свое время случится у всех их друзей.

Наследники всех королевских домов сейчас на пути к ее дому, чтобы принять участие в брачном турнире – это их самая свято почитаемая традиция, – во время которого и заключат все будущие союзы. Состязания устраиваются раз в поколение, обычно тогда, когда все вторые дети в семьях достигнут брачного возраста, хотя иногда бывают и исключения, как, например, сейчас. До восемнадцатого дня рождения Лианы еще месяц, но прочие семьи горят желанием поскорее связать узами своих отпрысков и не желают ждать целый год до следующего летнего солнцестояния.

Наконец, после долгой подготовки церемония должна начаться сегодня вечером с парада подношений. А уже завтра состоится турнир, дающий шанс каждому наследнику или наследнице проявить свои лучшие качества и завоевать шанс получить первенство в выборе пары. Через четыре дня все пары будут сформированы. На правах первенца и кронпринца Лука останется жить со своей избранницей в хрустальном дворце, а Лиане придется распрощаться со всеми, кого она знает, и, как предписывает традиция, отправиться в земли своего будущего супруга.

Какая-то часть ее приходила от этой мысли в восторг.

Другая часть была напугана.

Кроме того, Лиана пребывала в смятении.

Если бы ей удалось увидеть принца из другого дома – всего одного, не всех! – возможно, ее нервы, трепетавшие последний месяц, как стая диких птенцов, наконец успокоятся.

Лиана шагнула к брату, пристально глядя на него широко раскрытыми умоляющими глазами. Она слегка приподняла и сдвинула крылья, чтобы казаться маленькой и хрупкой невинной младшей сестренкой, какой Лука до сих пор ее считает, несмотря на ее поведение, свидетельствующее об обратном. У Лианы вздрогнула нижняя губа. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, как Кэсси закатывает глаза, – она и так почувствовала.

Суровость брата начала трескаться и таять – Лиана прочла это в глубине его медовых глаз. Он смежил веки и издал низкий раздраженный стон, признав поражение.

– Вот так всегда, – пробормотал он.

Элиас утешающе похлопал его по спине. Кэсси покачала головой.

Лиана подпрыгнула, чтобы чмокнуть брата в щеку. Ее крылья подрагивали, предвкушая полет в бескрайнем небе.

– Спасибо. Спасибо. Спасибо!

– Да-да. – Он сложил крылья, освободив проход к наружной двери, но не спешил посторониться.

– Обещаешь вернуться до полудня?

– Обещаю.

– Обещаешь никому не попадаться на глаза?

– Обещаю.

– Обещаешь не совершать идиотских поступков?

– Обещаю.

Нахмурившись, Лука повернулся к Кэсси.

– Ты ведь не позволишь ей натворить глупостей?

– Буду стараться изо всех сил, – торжественно объявила та.

Лука вздохнул.

– Если мама с папой вас поймают, не вздумайте выдать нас с Элиасом.

– На моих губах печать молчания, – заверила Лиана.

Лука посмотрел на Элиаса, давая другу время отговорить его от совершения этого поступка, после чего отошел с дороги. Не дожидаясь, пока брат передумает, Лиана бросилась к двери и резко втянула носом морозный воздух, заставивший кожу покалывать и едва не лишивший дыхания. Кэсси за ее спиной зашипела от холода. Но для Лианы холод был символом свободы.

Расправив крылья, она взмахнула ими, напрягая мышцы и разогревая тело, и, воспарив ввысь, быстро оглянулась. Ничто в мире не могло сравниться с сиянием восходящего солнца, отражающегося в хрустальных зданиях, которые она называла своим домом. Однако через несколько дней ей придется его покинуть. Ее судьба поджидает у небесного моста – в глубине своих полых костей она чувствует это. Оборотившись к горизонту, Лиана позволила крыльям и сердцу нести ее навстречу неизвестности.