Текст книги "Просто хорошая мама. Как внести гармонию в жизнь своего ребенка и не пропустить его детство"

Изменения

Когда я только начал работать с людьми над упрощением их жизни, то наблюдал небывалые преобразования. В своей практике я с таким раньше не сталкивался. Когда упрощение стало основой моей работы, я почувствовал себя в трудном положении в профессиональном плане. Я не приобрел этот метод в результате обучения или практики; этот метод не пришел из психологии развития или психологии школьного возраста, и он не был основан на моих познаниях в психоанализе. Мое образование было сложным и разнообразным, но тот подход, который я придумал – упрощение – не был мудреным. Он и правда был очень, очень простым.

В то время – около десяти лет назад – я работал и жил вместе с семьей в прекрасном уголке Новой Англии, в поселке при колледже Нортхэмптон, в штате Массачусетс. Как только слух о моей работе разнесся по окрестностям, моя частная практика стала стремительно расти. С того времени и по сей день за мной закрепилась кличка «Доктор Мусорный Мешок». Вы думаете, это был упадок моей карьеры? Напротив! Было очень приятно воочию убедиться, насколько эффективным может быть упрощение для восстановления душевного равновесия и спокойствия.

Это замечал не только я, но и другие люди. Вообще-то место, где я жил, особенное – здесь больше психотерапевтов на квадратный сантиметр, чем где-либо в стране, за исключением, возможно, Манхэттена. Однако меня рекомендовали не только члены тех семей, с которыми я работал, но даже психологи и психиатры. Мои коллеги сочли, что их собственные методы – любые, будь то когнитивно-поведенческая терапия, терапия искусством или терапевтические беседы – работают гораздо лучше, если домашний уклад подвергается упрощению. Этот метод – упрощение – подготавливает пространство для изменений в повседневной жизни ребенка. Как выразился один психиатр, работа «пошла», как никогда раньше.

То, чем мы занимаемся, – не столько лечение, сколько подготовка. Упрощение позволяет создать необходимое пространство в укладе семейной жизни и определить намерения; это своего рода почва для изменений, которые могут принять различную форму. Изменения могут произойти в результате психотерапии, которая «пошла», или других действий, или они могут случиться естественным образом, в результате взросления детей, или из-за неуправляемого стресса и проблем в жизни родителей. Упрощение ограждает окружающую среду ребенка, способствует постепенному и очень важному формированию его личности. В любом случае мы отмечаем небывалые преобразования.

Вам не нужно быть психотерапевтом, чтобы наблюдать необычные качества у многих детей. Большинство родителей согласятся с этим. Мне немного жаль, что мои собственные дети вдвойне необычны, и это, по их собственному выражению, потому, что они – потомки психотерапевта! Все верно, мы все немного странные, у всех свои особенности и личные качества. Однако мы с готовностью переносим странности взрослого человека, но не ребенка. Возможно, нам кажется, что взрослый человек «полностью сформирован», а ребенка еще можно «перековать».

ЭЛЕМЕНТАРНО

Все дети немного странные.

Так зачем же упрощение? С годами я пришел к пониманию, что странности и причуды ребенка могут усиливаться из-за накапливающегося стресса. Я видел, как быстро у детей странности переходят в заболевания, если уровень стресса слишком велик. Если бы у меня был мел и большая доска, я бы записал это в виде формулы: с + с = з, что значит – странности плюс стресс равно заболеванию. Это особенно тревожная тенденция в обществе, которое быстро выносит суждения, навешивает ярлыки и выносит предписания.

Представьте тихого, задумчивого ребенка, который любит бывать на природе. Он склонен к мечтаниям и творчеству, как маленький философ, и он может рассказать вам такую историю, которая обогнет весь земной шар, прежде чем приблизится к окончанию. Этот ребенок будет прекрасным спутником на пляже, но совершенно непереносимым утром, когда нужно собираться в школу и у ворот стоит школьный автобус, следующий по строгому расписанию. Если вы добавите стресс, который постоянно накапливается в жизни этого ребенка, то получите СДВГ с преобладанием дефицита внимания. Реакция на стресс этого ребенка – уйти в себя, это его способ эвакуации.

Теперь представьте ребенка, который никогда, ни минуты, не сидит на месте. Если это девочка, то в магазине она все время крутится под ногами и жаждет поручений. Мальчик не откажется пропылесосить дом, но при этом он снова и снова будет выдумывать новые приемы или трюки и демонстрировать их вам. Такой ребенок активно участвует в физических играх и способен собрать вокруг себя группу ребят, потому что всегда что-то придумывает. Добавьте постоянный стресс, и такой ребенок попадает прямо в разряд гиперактивных.

Другого ребенка вы можете счесть вздорным и конфликтным. Если ему кажется, что учитель незаслуженно обидел кого-то или самый сильный парень в школе издевается над его другом, то он немедленно вступится. Возможно, он обращает на себя внимание чаще, чем нужно, но проявляет мужество. Он будет защищать, и с ним будут считаться. Такой ребенок испытывает сильные чувства, и у него повышенное ощущение несправедливости. Добавьте в его жизнь постоянный стресс, и вы увидите, как быстро ему поставят диагноз ОВР (оппозиционно-вызывающее расстройство).

Вот вам еще пример. Ребенок собирает коллекцию птичьих яиц или марок. Его любимые вещи – которых у него немало – выложены напоказ. Его комната выглядит несколько неопрятно для постороннего наблюдателя, но сам он точно знает, где что лежит. И его может сильно возмутить попытка «прибраться» в комнате (хотя это будут, скорее, археологические раскопки, а не уборка). Такой ребенок прекрасно запоминает детали и первым ответит на вопрос, где ключи от машины или по какому случаю вы полгода назад надевали костюм. Под воздействием стресса у ребенка разовьется «одержимость», или обсессивно-компульсивное навязчивое состояние, которое проявляется в стереотипии поведения. Такой ребенок расплачется, когда учитель объявит об отмене экскурсии из-за снегопада.

Подобный переход из одного состояния в другое не является ненормальным. Усиление стресса может толкнуть ребенка в одном направлении, а ослабление – восстановить нормальное состояние. Когда вы упростите жизнь ребенка на многих уровнях, он испытает облегчение. Мы можем найти аналогии в собственной жизни. Помните, как вы сдавали выпускные экзамены в колледже? Или представьте себя накануне предстоящего полета на самолете (закоренелые путешественники не в счет). Если в обычном состоянии вы склонны к какому-то поведению, то под воздействием стресса ваша склонность усилится. Небольшая нервозность превращается в почти пугающие симптомы, когда вы сортируете свою одежду перед тем как отправить ее в чемодан: по размеру, текстуре и оттенку, светлое к светлому, темное к темному. Или вот, например, учительница третьего класса, которая, под влиянием своих амбиций, решила поставить школьный спектакль. К моменту выступления она не выпускает из рук телефон и постоянно на связи с психологом, которого рекомендовал ей друг: она не может избавиться от мысли, что каждый ребенок, облаченный в костюм, проявляет все свои скрытые «склонности». И ведь они проявляют, потому что также испытывают стресс перед выступлением.

Это происходит все время – переход от одного до другого конца поведенческого спектра и обратно – в ответ на стресс. Это нормальная, здоровая реакция. Когда вы имеете дело с обычным уровнем стресса, дети (и взрослые) развивают способность справляться с ним. И даже получают выгоду от трудных ситуаций, в которых проявляется их умение справляться. В таких ситуациях развивается компетенция и уверенность в собственных силах. Очень активный, но трудолюбивый ребенок превращается в бешеного дервиша перед школьным спектаклем; но после он возвращается к своему обычному состоянию. Иногда ему для этого требуется помощь, но процесс протекает нормально: своего рода цикл расширения-сжатия. Мы все переживали такие циклы.

ЭЛЕМЕНТАРНО

Стресс толкает ребенка от одного конца поведенческого спектра к другому. Когда вы упрощаете его жизнь на многих уровнях, ребенок возвращается в нормальное состояние.

Мы, родители, не должны зацикливаться на «гармонии». Так хочется надеяться, что для детей каждый день будет полон радужных впечатлений. Разве это было бы плохо? Если бы только мы могли поместить ребенка в некий «пузырь счастья»! Но детям нужны конфликты. Как заметила Хелен Келлер (Helen Keller): «Нельзя выработать характер в тишине и покое». Дети должны искать способы справляться с трудными ситуациями; они должны познать свои силы. Девочка, которая все время со всеми спорит и привлекает к себе внимание, должна пережить это состояние. Возможно, ей потребуется помощь, чтобы успокоиться и найти более корректный способ ви́дения мира и образа действий. Само по себе движение – это нормальная составляющая жизни, формирования и развития характера.

Если мы чрезмерно опекаем ребенка, если мы так переживаем и хотим, чтобы каждый момент его бодрствования был идеальным, то мы все равно не защитим его от скольжения вдоль спектра поведения. Более того, мы усилим это скольжение.

Формирование характера и психологической устойчивости имеет сходство с развитием иммунной системы. Мы знаем, что ребенок должен столкнуться с разными бактериями и вирусами. Это не только неизбежно, но и необходимо для того, чтобы сформировать надежную защиту организма. Мы же не собираемся праздновать пятый день рождения ребенка в реанимации потому, что он не смог выработать иммунитет к разным заболеваниям. Тем не менее родители часто впадают в крайность и ищут защиту или вакцину от любого, даже вполне естественного жизненного опыта. Когда мы слишком опекаем детей, то, возможно, и делаем их жизнь безопаснее (например, оберегаем от простуды) в настоящий момент времени, но в долгосрочной перспективе оставляем их уязвимыми и неспособными существовать в окружающем мире.

Чрезмерная опека истощает силы родителей. Мы беспокоимся о детях, и они тоже становятся беспокойными. Дети «пасутся» на поле наших эмоций. Они впитывают интонации родителей и улавливают общий эмоциональный климат. Они перенимают нашу нервозность и чрезмерную озабоченность вопросами их безопасности, и это заставляет детей нервничать; получается замкнутый круг. Также тревога родителей усиливает нежелательные для них склонности ребенка.

Американская журналистка Эллен Гудман (Ellen Goodman) высказала одну вещь, которую я считаю и удивительной, и элементарной одновременно. Я ношу в записной книжке потрепанный листок, на котором написано: «Основная задача родителей – сделать так, чтобы надежды на детей перевешивали страх за них».

ЭЛЕМЕНТАРНО

«Основная задача родителей – сделать так, чтобы надежды на детей перевешивали страх за них».

Последние пять с лишним лет мы с моей коллегой Бонни Ривер (Bonnie River) ведем исследовательский проект. Мы изучаем, насколько эффективен метод упрощения для лечения синдрома дефицита внимания без применения лекарств[8]8
  Payne K. J., River B. From Attention Deficit to Attention Priority: A Study of Attention Related Disorders in Waldorf Schools // The Waldorf Research Bulletin. – Spring 2002.


[Закрыть]. Я уверен, что можно обойтись без лекарств потому, что не вижу дефицита внимания у детей с СДВ. На самом деле эти ребята могут быть очень внимательными, но им трудно расставить приоритеты своего внимания. Их уровень внимания не всегда соответствует выполняемому в данный момент заданию. Я думаю, что эту проблему следует назвать иначе: расстройство приоритета внимания (РПВ).

В нашем исследовании участвовали пятьдесят пять детей из тридцати двух Вальдорфских школ в Америке и Канаде. У этих детей было действительно нарушено внимание, то есть наблюдалось РПВ. В школах мы отобрали наиболее проблемных учеников, которые буквально ходят по потолку в классе. Они нарушали учебный процесс, потому что отвлекали внимание учителя. Для таких детей мы разработали режим упрощения, похожий на тот, что описан в этой книге, но в большей степени направленный на упрощение окружающей среды (включая и специальную диету), электронных средств обучения и расписания.

И мы упростили поток информации: попросили родителей следить за тем, сколько и какую информацию получает ребенок, и урезать этот поток наполовину. Подобное прекращение потока информации касалось не только каналов новостей или газет, но и разговоров за обеденным столом. Это очень важно, иначе мы могли бы увязнуть в попытках отделить «хорошую» информацию от «плохой». Многие люди обычно склонны считать, что все «плохое» идет со стороны. Поэтому мы говорили только о количестве, а не о «качестве» информации. Если вы посмотрите, сколько информации регулярно впитывает ребенок, то уже не будет возникать вопросов относительно ее качества или адекватности. Мы хотели, чтобы родители упростили все сферы жизни и значительно уменьшили поток информации, который дети получают из разных источников.

Вот что мы обнаружили. У 68 процентов детей, чьи родители и учителя приняли протокол исследования, за четыре месяца произошел переход от клинического расстройства к клинически здоровому состоянию. Как это возможно, без применения лекарств? Мы снова провели исследование. И снова мы самым тщательным образом провели обследование перед началом работы. Результат был точно таким же. Те же 68 процентов детей, показатели дисфункции у которых были выше 92-го процентиля по шкале Барклая (это общепринятый психологический тест для определения гиперактивности и дефицита внимания), после исследования держались на уровне 72-го процентиля (показатель нормы). Да, многих из этих детей все еще можно считать «хулиганами». В школе и местном сообществе к ним относятся как к отстающим и «маргиналам». Но они явно сделали шаг вперед. Они вошли в общий поток семейной и школьной жизни и бо́льшую часть времени нормально играют и общаются. Они не изгои, они социально адаптированы и работают в классе. И если им еще долго до окончания школы, то все восстановится. Учитывая, каким тяжелым было их состояние, можно считать достижением, что они вообще попали в поток, не говоря уже о том, чтобы оказаться в его центре.

Как такое могло произойти? Мы не использовали никаких лекарственных средств. Мы внимательно изучили фармакологический подход к лечению этих расстройств в Америке; в настоящее время более семи миллионов детей принимают риталин. Ни в какой другой стране мира не выписывают детям такое количество психоактивных веществ; Америка потребляет 80 процентов мирового запаса риталина[9]9
  De Grandpre R. Ritalin Nation. – New York: Norton, 1999.


[Закрыть]. Наше пристрастие к фармакологическим препаратам – тревожный сигнал с любой точки зрения. Однако отчасти это происходит из-за общепринятого взгляда на мозг, как на «диспетчерскую вышку», которая все опутала проводами и жестко настроена. С таким представлением единственным подходом к изменению поведения будет «перенастройка». И инструментами для этой перенастройки являются риталин и аддералл в виде таблеток.

Другое общепринятое популярное представление рисует нам мозг в виде химической формулы, некоего персонального гормонального коктейля. Если в вашей смеси не хватает серотонина, то, к сожалению, у вас развивается СДВ. Ну а если вы рассматриваете СДВ как следствие нарушений химического состава мозга и, по вашему мнению, этот состав жестко фиксирован, то единственным способом будет введение дополнительных химических веществ.

В нашем исследовании мы возражали против представления о том, что «гормональный коктейль» мозга предопределен и всегда имеет постоянный состав. Те впечатляющие и клинически значимые изменения, которые мы наблюдали, подтверждают, что на ребенка оказывают влияние не только уровни химических веществ головного мозга и их колебания. На всех людей гормоны оказывают влияние. Когда ребенок находится в тревожном состоянии, уровень кортизона у него повышен, и организм не в состоянии полностью переработать этот гормон; у сверхактивного ребенка наблюдается избыток адреналина. Для каждого ребенка (и взрослого) характерен свой профиль гормонов и свои склонности, на которые может влиять и окружение, и стиль жизни в целом. Склонности к проявлению нежелательного поведения можно исправить, если создать спокойную обстановку.

ЭЛЕМЕНТАРНО

Склонности к проявлению нежелательного поведения можно исправить, если создать спокойную обстановку.

В нашем исследовании мы работали с детьми, которые проявляли серьезные симптомы СДВГ, и мы обнаружили, что после упрощения жизни поведение детей становилось приемлемым. Симптомы появлялись в результате «захвата миндалины», термина, который ввел Дэниэл Гоулман (Daniel Goleman) в книге «Эмоциональный интеллект» (Emotional Intelligence). Миндалина, или амигдала, входит в состав самой древней части головного мозга, и именно эта часть определяет, как мы отвечаем на угрозу, что нам делать для спасения – «убегать» или «драться». Это была очень удобная функция в то время, когда по земле ходили динозавры. У амигдалы также есть функция запоминания, но она настроена только на травмирующее событие. Таким образом, кроме реакции «драться/убегать», амигдала определяет: «Ты собираешься меня съесть или я сам тебя съем?» Если быть более точным, то это звучит так: «Раньше ты уже пробовал кусочек меня?» В ответ на угрозу амигдала «захватывает», или отключает, те центры мозга, которые отвечают за рассуждение и чувства, и заставляет организм действовать. Но это действие может быть неподходящим в реальной ситуации.

Когда ребенок больше не подвергается «захвату амигдалы» и на его поведение не влияет сходная с коротким замыканием реакция на стресс или сигнал опасности, то поведение меняется. Мы наблюдали позитивные изменения поведения в нашем исследовании: и улучшение концентрации внимания, и ослабление гипермоторности (чрезмерной подвижности). Все эти улучшения, а также ослабление симптомов, от клинически выраженных до невыраженных, могут быть достигнуты в результате приема таких препаратов, как риталин и аддералл. Но наш метод, кроме того, дает еще одно, неизмеримо большее преимущество: в нашем исследовании у детей на 36,8 процента возрастали успеваемость и когнитивные способности. Лекарства не влияют на эти показатели; на фоне применения риталина не наблюдается изменений уровня успеваемости.

Добрые вести с фронта домашних заданий? Да, но смысл этого не ограничивается повседневностью или практическим применением; результат дает надежду. Если мы заботимся об окружающей обстановке для ребенка, то и он учится заботиться о себе. В нашем исследовании мы использовали «методы», разработанные отнюдь не в лабораторных условиях. Мы не назначали никаких лекарств. Родители, учителя и даже сами дети меняли стиль жизни: это метод, доступный каждому. «Протокол» заключался в упрощении: укреплении жизненных сил детей и уменьшении поступления посторонних стимулов. Эта работа показала, что упрощение приносит пользу ребенку на многих фронтах.

Я не сомневаюсь в эффективности лекарств и не отвергаю их назначение. Очевидно, что некоторым детям риталин и другие лекарства прекрасно помогают. Я верю, что у лекарственных средств есть свое место в «ящике с инструментами», предназначенными для того, чтобы дети могли нормально жить и учиться. Однако я твердо верю, что эти лекарства используются и назначаются чрезмерно. Недавно я проводил семинар для учителей, и ко мне подошла одна мама. Она хотела со мной поговорить, и я видел, что ее тревоги скорее личные, чем профессиональные. В опустевшей аудитории мы сели за маленькую парту, друг напротив друга, и она заплакала.

Всего несколько дней назад ее сын Томас начал принимать риталин по назначению психолога. У Томаса возникли проблемы в школе, и он был на грани исключения из-за плохого поведения и несоблюдения правил. Я не был знаком с сыном этой женщины, и поэтому не мог досконально разобраться в ее ситуации. Но подобные вещи были мне хорошо знакомы. И я мог сказать, что эта мама действовала очень осторожно и внимательно – действовала из любви к своему сыну, а не потому, что у него выявили расстройства.

Я сказал ей, что рассматриваю лекарства скорее как поддержку, а не лечение. Когда нужно отремонтировать дом, вы возводите леса, чтобы удобнее было работать. После окончания работ леса вы убираете. Для многих детей лекарства превращаются в леса, которые не убрали вовремя, и теперь они ржавеют. Я думаю, что эти лекарства даже не подпорки – они временная мера. Вашего ребенка собираются выкинуть из школы? Вы действительно можете исправить его поведение до приемлемого уровня при помощи медикаментов, они дадут вам немного времени. Но я не верю, что в долгосрочной перспективе лекарства способны заменить работу по упрощению повседневной жизни ребенка. Применение лекарств не дает возможности разобраться, что происходит с конкретным ребенком, и, соответственно, откорректировать процесс. Я полагаю, что упрощением следует заняться до медикаментозного вмешательства, а не после него.

В области неврологии было проведено замечательное исследование. Ученые изучали гибкость и приспособляемость головного мозга: нейропластичность. Давно известно, что мозг маленьких детей обладает исключительной способностью к восстановлению. Младенцы могут пострадать от обширной травмы мозга, но впоследствии они будут (почти) нормально функционировать во взрослой жизни. Раньше считалось, что «пластичность» исчезает, когда дети взрослеют и нейронные пути становятся «фиксированными». Однако теперь есть мнение, что мы сохраняем нейропластичность в любом возрасте. Неврологи, которые изучают влияние медитаций и молитвы, открывают все новые структуры и функции мозга и обнаруживают способы их изменения. Журналист Шэрон Бегли (Sharon Begley) в своей книге «Тренируй свой мозг и изменяй его» (Train Your Mind, Change Your Brain) написала об этом исследовании, отметив, что тибетские буддисты уже тысячу лет применяют свои практики и знают о нейропластичности то, о чем современные ученые только начинают догадываться[10]10
  Begley S. Train Your Mind, Change Your Brain. – New York: Ballantine Books, 2007.


[Закрыть].

Бегли описала, как неврологи изумились, обнаружив измеряемый, воспроизводимый эффект, который практика медитации оказывала на мозг. По сравнению со стандартными измерениями и сканами мозга молодых буддистов, относительно недавно практикующих медитацию, показатели сканов «старых» монахов буквально зашкаливали. Причем они были высоки, даже если монахи не занимались медитацией в момент исследования. Обнаруживались даже структурные изменения и физическое увеличение тех областей мозга, которые отвечают за чувство удовольствия, радости и счастья (задняя и правая части островковой доли полушарий головного мозга), а также за такие сложные эмоциональные переживания, как материнская любовь и эмпатия (вентральная часть префронтальной коры). Все эти изменения ученые связывают с образом жизни монахов и практикой медитации.

Такие результаты позволяют надеяться, что мозг обладает способностью к реорганизации и восстановлению, которую можно использовать для облегчения состояния людей, перенесших инсульт, а также многих других, страдающих расстройствами обучения, депрессией и возрастными дисфункциями.

Если признать нейропластичность в качестве реальной силы, то мы можем отказаться от принципа генетического и химического детерминизма и представления о человеческом организме, как о генетической схеме и химических взаимодействиях нервной системы. Один из самых известных в мире неврологов, Оливер Сакс (Oliver Sacks), автор книги «Человек, который принял жену за шляпу» (The Man Who Mistook His Wife for a Hat), как-то сказал: «Если вы долго изучаете неврологию и продолжаете ее изучать, то вы находите много странного. Изучив неврологию еще немного, вы приходите к существованию духа».

Но если мозг не является первоисточником, контрольной башней, которая направляет все наши чувства и действия, определяя личность, то может ли он быть составной частью обширной системы, которая включает разум, тело и дух? Изучение пластичности мозга и даже наше пилотное исследование СДВ подтверждают, что разум не только воздействует на другие части этой системы, но и, наоборот, сам испытывает воздействие. Столетиями тибетские монахи разрабатывали духовные практики, основанные на медитации, и это в свою очередь повлияло на их систему иммунитета и анатомическую структуру головного мозга. В нашем исследовании мы восстанавливали жизненные силы детей (в физическом и духовном смысле), ослабляя поток стимулов, который они получали извне. Это привело к тому, что значительная часть детей стали спокойнее и внимательнее, у них улучшилось поведение и успеваемость. Дети – не монахи, которые могут медитировать часами напролет, но для них игра, неорганизованная и ничем не нарушаемая, сродни медитации.

Некоторые люди могут использовать термин «дух». (Вы заметите, что я позволил Оливеру Саксу первому употребить его.) Но есть и другой взгляд на этот вопрос, и я думаю, что большинство родителей искренне разделяют его. Родители, без сомнений, знают, что дети представляют из себя нечто большее, чем простая сумма генов и склонность к проявлению того или иного поведения. Да, ваша дочь унаследовала золотисто-каштановые волосы от бабушки со стороны матери, а голубые глаза – от отца, это очевидно. Внешне она похожа на мать, но у нее острый аналитический ум, как у отца. Это распределение генов. Однако большинство родителей видят в ребенке мистическую индивидуальность, именно то, что присуще ему от рождения: «Он таким родился».

Аристотель использовал для определения сущности человека или предмета, их предназначения термин телос. Например, телос (предназначение) желудя – стать дубом. В желуде с самого начала заложен дуб. Помимо генетики, которой мы награждаем детей, помимо всех особенностей, которые они перенимают от нас и окружающего мира, дети приобретают с момента прихода в наш мир что-то свое – телос, внутренний, присущий им характер. Эта их натура, очевидная с самого рождения, определяет их будущее, как желудю предначертано стать дубом. Дети приходят к нам с уже заданной судьбой – или, если хотите, назовите это духом, – и ее необходимо услышать. Ее нужно уважать.

ЭЛЕМЕНТАРНО

Дети приходят к нам с уже заданной судьбой, и ее нужно уважать.

Посмотрите, каким близоруким бывает наше общество, а иногда и родители. Если мы уделяем внимание исключительно химической «начинке» мозга ребенка, то теряем огромный пласт его индивидуальности, а также все те факторы, которые оказывают влияние на него (уклад жизни, окружающая среда и семья). Если мы сфокусированы исключительно на тенденциях поведения, то не видим ребенка; мы упускаем из виду его судьбу, или телос. Когда мы видим только тенденции, синдромы и этикетки, то рискуем просмотреть внутреннее содержание ребенка, его личную, особую позицию в этом мире.

То, что мы «видим», чему уделяем особое внимание, спрятано глубоко у нас внутри. По отношению к детям, в душе мы знаем, кем они станут. Тогда зачем упрощать? Упрощая жизнь детей, мы убираем стрессы, возникающие из-за слишком многого или слишком быстрого; эти стрессы отвлекают внимание и не позволяют чувствовать спокойствие и защищенность. В конце концов, нужно быть милосердными по отношению к детям, чтобы они могли вырасти теми людьми, которыми должны стать, особенно в современном мире, который постоянно бомбит их (и нас вместе с ними) информацией, скоростями, все новыми и новыми материальными предметами и неотложными делами. Стрессы отвлекают от главной задачи детства: от формирования ощущения собственной личности.

Родители, по определению, уделяют внимание детям и находятся рядом с ними. Но об этом легко забыть, когда повседневная жизнь больше похожа на логистическую схему. Устранив беспорядок в каких-то аспектах жизни, мы можем сконцентрироваться на истинных ценностях, а не на завалах повседневных дел. Упрощение позволит нам влить свежую струю в повседневность; установить порядок, который будет учитывать нужды семьи, а не требования окружающего мира. Позвольте надеждам, что вы возлагаете на своих детей, перевесить страх за них. Приведите свою жизнь в соответствие со своими мечтами, в соответствие с представлением о том, что такое детство и каким оно должно быть.

И все-таки упрощение – это не просто избавление от чего бы то ни было. Это еще и создание пространства в вашей жизни, в ваших представлениях и в вашем сердце. Приведите в порядок не только вещи, но и мысли; это позволит вам смотреть и видеть, а также глубоко и полно осознавать себя.

Родители снова и снова рассказывают мне о том, как режим упрощения помог им испытать облегчение и увидеть в истинном свете своих детей, а не только их поступки. Внезапные вспышки высвечивают телос ребенка, или его будущность, но, чтобы увидеть это сквозь хаос повседневной жизни, нужно терпение. Не всегда можно распознать дуб под личиной желудя. В конце концов, на родителей оказывают влияние множество проблем и стрессов, как и на поведение детей. Мы сами можем попасть в «захват амигдалы», привнести в воспитание своего рода реакцию на опасность, которая определяется страхом, а не пониманием. Но чем меньше раздражителей, тем лучше перспектива, тем больше пространства для действия наших лучших родительских инстинктов. Это взгляд на ребенка во всей его целостности. Это уважение к его темпу жизни, к его потребностям, к его внутреннему состоянию.

Почему нужно упрощать? Самая главная причина состоит в том, что упрощение обеспечит душевное равновесие и благополучие ребенка. Создаст островки бытия в бурном круговороте постоянного действия. Чем меньше помех отвлекают внимание ребенка, тем больше внимание сосредоточивается на чем-то конкретном, тем больше у ребенка физического и психологического пространства для исследования мира, и исследовать мир он будет тем способом, который требует его сущность.

Родители также приобретут пространство для маневра и лучшего понимания личности ребенка. Помимо всех перечисленных преимуществ, которые дает упрощение, есть и другие. Это словно одно из тех медленно растущих, стелющихся растений, которое расцветает в один момент, неожиданно. Самая элементарная, но основная причина упрощения: когда ваше понимание личности ребенка станет глубже, вы полюбите его еще сильнее.

Вы можете поинтересоваться: как вообще можно изменить повседневную семейную жизнь, если вы заняты сверх меры? Можно просто принять к сведению идеи, представленные в этой книге, но можно и применить их. Откуда начинать? Как сделать лучшие намерения действиями?

Я вижу наиболее простой путь – использовать воображение. «Ничего не происходит, если сначала не помечтать», да? Когда вы создаете мысленный образ, то прокладываете курс. Вы творите картину, в которую потом сможете войти. Вы словно протягиваете путеводную нить, и воображение ведет вас прямо к цели.