Текст книги "Похороны чародея"

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Знаешь, меня не покидает мысль, что нападение у выхода из ущелья было неслучайным. Ханнаки нас явно поджидали, – сказал Солдат Каффу, когда они вошли на территорию шатров. – Похоже, враг знал, что мы везем с собой нареченного Короля магов. Думаю, ханнаков кто-то поставил в известность о наших перемещениях, поэтому, едва мы показались на дороге, на нас напали.

Капитан Кафф откинул голову, и глаза его превратились в желтовато-коричневые щелочки.

– Ты снова обвиняешь меня в предательстве?

Солдат нахмурился.

– Нет, не тебя. Спэгга. Я уверен, что продавец рук выдал нас ханнакам.

Кафф моментально остыл. Он пожал плечами.

– А зачем это Спэггу?

– Его брат, человек по имени Джагг, держит ферму к северу от Зэмерканда, на незащищенной территории – ее не охраняют карфаганцы. На ферму частенько наведываются непрошеные гости. Брат Спэгга даже покупает амекнийских рабов у торговцев из Уан-Мухуггиага – использует их как охрану. Не исключено, что Спэгг пошел на сделку с ханнаками, выставив условие: если они согласятся оставить в покое ферму его брата, он приведет мальчика-ведьмака прямо им в руки.

Но зачем? Зачем ханнакам понадобился мальчишка, которому назначено стать следующим Королем магов? Тут что-то не вяжется, и Солдат твердо решил выяснить, в чем дело.

– Он будет арестован и подвергнется пыткам, – сказал Кафф, разминая свою руку – орлиную лапу. – Быстро правду из него вытащим. Когда выжигаешь проходимцу глаз раскаленным прутом, правда так и прет, аж удивительно. Больно это – глаз раскаленному клейму отдавать. А будет упорствовать – разобьем мошонку камнями. Помню одного старика… Никак сознаваться не хотел. Хотя, если по правде, он так ничего и не сказал – язык-то мы ему вырезали и ящерицам скормили. Чего только с ним не делали…

Кафф отвел задумчивый взгляд в середину комнаты и стал предаваться воспоминаниям о пытках.

– Я бы хотел сначала его допросить, если ты не против.

Капитан имперской гвардии пожал плечами:

– Да пожалуйста, допрашивай. Но я тебе гарантирую, что ты ничего из него не вытянешь без специальных приспособлений.

– И все-таки я попробую.

Послали за Спэггом. Он прибыл, всем своим видом выражая недовольство.

– В чем дело? Мне нужно на рынок, пора снова зарабатывать свои скромные гроши. Выкладывай, что там у тебя, да поскорей.

Солдат холодно начал:

– Тебе сильно повезет, если ты увидишь свой прилавок в скором времени.

– Что?

– Ты предал нас! – вспыхнул Солдат, нисколько не сомневаясь теперь, глядя Спэггу в лицо, что тот виноват. Поведение торговца руками, весь его вид просто кричал о предательстве. – Ты продался ханнакам. Признавайся! Засаду устроили неспроста, они знали, что мы едем. Выбирай: или сейчас все расскажешь, или позже, в камере пыток.

Кафф, который сидел в это время в тускло освещенном углу кордегардии, где учинялся допрос, царапал когтями скамью. Этот скрежет не на шутку стал действовать Спэггу на нервы. Торговец уставился на Каффа, потом перевел взгляд на Солдата. Теперь Спэгг и вправду струхнул – понял, в какую угодил передрягу.

– Меня обвиняют в измене? – закричал он, изо всех сил изображая негодование. – Я правильно понимаю?!

– Совершенно правильно, – пробормотал Кафф. – Слышишь?

Спэгг притих и стал слушать, но ничего не услышал, кроме грохота проезжающих за окном телег, и потому решил уточнить:

– Что слушать?

– Слышишь, внизу, в подвале, уголь в жаровни насыпают? – спросил с улыбкой Кафф. – Нет? А я слышу. Подвальный люд к долгим посиделкам готовится. Да уж, гляжу я, подручным Лорда-поимщика воров не удастся ночью как следует прикорнуть. Как думаешь? Не очень-то им это по нраву. Они хотели провести вечерок в таверне, пропустить по паре кружечек эля с пирогами из куропатки.

Спэгга пот прошиб. Он стал взывать к милосердию Солдата:

– Солдат, ведь мы с тобой столько пережили вместе! Я никогда и не подумал бы предавать тебя. Почему меня привязали к тем каменным истуканам? Ответь, пожалуйста. Я угодил в ту же передрягу, что и мальчишка с матерью. Ты не можешь так со мной поступить. Если меня заберут в темницу, они заставят меня признаться, но я этого не делал. Человек что угодно скажет, если ему причинить боль. В какой-то момент начинаешь мечтать о смерти.

Тут он был прав, Солдату и самому не слишком-то хотелось передавать Спэгга в руки Каффа, но он считал предательство самым гнусным преступлением. Трусость при виде врага, убийство той или иной тяжести, кража собственности, изнасилование и мародерство – все это не идет ни в какое сравнение с предательством.

– Ты отказываешься сознаваться? – спросил он и отвел в сторону глаза.

– Я не делал этого, не делал!

– Хорошо, – Солдат вполголоса обратился к Каффу, – он твой.

Спэгг крепко вцепился в подлокотники кресла, и лицо его стало белее полотна. Торговец обвил ногами ножки стула в тщетной надежде остаться на месте, используя стул как якорь.

– Я никуда не пойду! – взвизгнул он. – Я не сделал ничего дурного! Помогите! Убивают! Не поступайте так со мной. – Его голос сорвался, и он зарыдал. – Солдат, если меня туда отведут, обратно я уже не выйду.

– Раньше надо было думать, – огрызнулся Солдат, злой на себя не меньше, чем на Спэгга, – теперь поздно.

Пришли стражники и поволокли Спэгга вместе со стулом к каменным ступеням, ведущим в подземелье под кордегардией. Кафф шел следом. Под землей город пронизывали тоннели, точно червячные ходы. Один из этих тоннелей вел в камеру пыток, где крепко сбитые молодчики играли в уродливые железные игрушки. Солдат втайне надеялся, что Спэгг расскажет всю правду по пути в камеру пыток.

Спэгг так отчаянно бился в крепких руках конвоиров, так отчаянно взывал о помощи, что сердце Солдата сжималось от сострадания. Оставалось лишь уповать на то, что торговец руками скоро одумается и сам во всем сознается. Солдат ни на йоту не сомневался в виновности Спэгга. С какой стороны ни посмотри, никто, кроме него, выдать их не мог. Все факты говорили о том, что предатель – кто-то из своих. Солдат исключается. Утеллена точно не стала бы выдавать сына ханнакам, ставя под угрозу его и заодно свою жизни. Оставались только эскорт, выделенный Бхантаном, но какой им с этого прок, их ведь самих всех до одного перебили. Итак, Спэгг. Скорее всего, он подал ханнакам сигнал с помощью зеркальца, этим и объясняется их столь неожиданное появление.

– Торгаш тут ни при чем.

Кто-то стоял в дверях кордегардии – темный силуэт в ослепительном дневном свете. Солдат не видел говорящего, зато узнал его по голосу. ИксонноскИ.

– Что ты сказал?

– Торговец руками не предавал нас.

– Кто же тогда?

– Ворон.

Солдата точно молнией ударило при этих словах. Как же он сам не понял! Ворон летел вслед за ними. Он превосходно умеет сливаться с ландшафтом. Его не разглядишь, если только он сам не пожелает выдать своего присутствия. Ворон мог подать сигнал ханнакам с огромной высоты и выдать Солдата с сопровождающими.

Ворон! Но почему?

– Ему пообещали свободу.

Солдат не произносил вопроса вслух, лишь проговорил его мысленно, однако получил на него ответ.

– Какая свобода? Он и так свободен.

– Тот мальчик, что заперт внутри, хочет освободиться. Я думаю, кто-то из колдунов пообещал Ворону превратить его обратно в человека, если он выдаст меня ханнакам. Кстати, ты и представления не имеешь, как вовремя нагрянул со своим отрядом. Ведь нас в ту ночь собирались прикончить. Всех, включая Спэгга. Ханнакам дали приказ, и они готовы были его исполнить.

– Я думал, за тебя будут требовать выкуп.

– Нет, меня хотели убить.

– Бессмыслица какая-то, – пробормотал Солдат.

– Подожди, сейчас все поймешь. Мой отец, ОммуллуммО, еще жив. Он где-то скрывается, твердо вознамерившись стать следующим Королем магов. Считает, что это право ему положено по рождению. Он четыреста лет ждал, когда умрет его брат, ХуллуХ, чтобы занять трон, а тут вдруг я. Только… по какой-то причине он не может свободно передвигаться, он заперт. Вместо этого он посылает разных существ с поручениями. Один такой посланец и встретился с твоим Вороном и в конечном итоге уговорил его на предательство.

– Почему ОммуллуммО не попытался войти в контакт со мной? Почему не послал ко мне визитера?

– А потому что ты – черная лошадка, не здешний. Неизвестная величина. Всегда легче иметь дело с проверенным материалом.

– Значит, у ханнаков тоже был гость? Посланник чародея-отступника, твоего отца?

– Да. Варвары решили, что он – мессия, посланный одним из почитаемых ими темных богов. Скорее всего явился им посреди ночи в виде соломенного чучела или дикой твари. Погулял перед ними на задних лапах, поболтал на их языке, нашептал в крошечные ушки про кровь, про смерть…

ИксонноскИ замолчал, когда по подземелью пронесся ужасающий хриплый визг.

– Боги и демоны! – воскликнул Солдат. – Это же Спэгг!

Он тут же сорвался с места, схватил на ходу свечу и вприпрыжку побежал вниз, перескакивая на бегу по три-четыре ступеньки. Спустившись, направился прямо по коридору. Пламя свечи дрожало на сквозняке. Наконец впереди показалась комната, залитая ярким светом. В помещении стояла невыносимая жара. Один из находившихся там мужчин поддувал в печь воздух мехами, отчего угли регулярно вспыхивали, заливая комнату красным светом. Другой держал раскаленный докрасна железный прут и нагревал один его конец. Рукавицы, сшитые из толстой холстины, дымились от жара. В воздухе повис терпкий запах обожженной плоти.

– Стой! – крикнул Солдат. – Этот человек невиновен.

Палач – невысокий, крепко сбитый, со светло-карими глазами – удивленно посмотрел на Солдата. Он стоял, сжимая в руке изогнутый, раскаленный добела железный прут. На его лице однозначно читалось: «Ну и что с того?»

Виновен, невиновен… Для знающего свое дело специалиста это не имеет значения. Основной показатель на совесть выполненной работы – признание. Ну, представьте, разве мальчишку, гоняющего мяч по футбольному полю, волнует, каким именно образом мяч попадает в ворота. И не важно, сколько труда и сил вложил противник, чтобы этому помешать. В счет идет только результат. Испытуемый невиновен? Какая разница? Так даже интереснее – лишь выдающийся палач способен достигнуть своей цели при неблагоприятных обстоятельствах.

– Приказываю освободить заключенного. Где капитан Кафф? Он должен быть здесь.

– Отправился во дворец, там у него какая-то встреча, – ответил палач, который и не подумал повиноваться и по-прежнему колдовал над лицом Спэгга с раскаленным прутом в руках.

– Во дворец? Какой именно?

– Капитан ушел во Дворец Диких Цветов, где проживает принцесса Лайана.

Солдат точно невменяемый рванулся было к выходу из комнаты.

– Отсюда можно пройти во Дворец Диких Цветов?

– Рукой подать, – сказал палач и довольно крякнул. – А теперь, капитан, если позволите… Мне все же надо работать. Жаль вас разочаровывать, но приказывает здесь только заказчик. Так что сначала вам придется отыскать капитана Каффа.

Солдат обнажил меч.

– Клянусь, палач, если ты сейчас же не освободишь этого человека, увидишь, как твои кишки падают к твоим ногам.

Палач понял, что шутить не время, с большим сожалением извлек откуда-то ржавый ключ и снял со Спэгга кандалы. Страдалец, с черной дырищей посреди лба – не очень глубокой, но свежей и дымящейся, – мигом погрузил голову в стоящую поблизости бадью с водой, а затем поспешил следом за Солдатом, прочь из камеры пыток. Правда, он не сумел отказать себе в удовольствии задеть недавнего мучителя острым словцом и бросил через плечо:

– По тебе виселица плачет. Вот когда придет твой черед, я добьюсь разрешения отрезать тебе руки до того, как на шею накинут веревку.

– В следующий раз, когда сюда ступит твоя нога… – Палач тоже разразился какой-то подобающей случаю репликой, но слов его никто не услышал, так как из заднего прохода Спэгга изверглось гулкое раскатистое ржание. Очевидно, звук этот он умел испускать при первой необходимости.

Спэгг и Солдат шли по тоннелю молча: Спэгг совсем обессилел и был близок к полному истощению – как моральному, так и физическому. А Солдат в очередной раз поражался коварству Каффа. Ловко он придумал: он навестит Лайану первым, в то время как муж пропадает неизвестно где. Догадается ли Лайана, что это просто коварный план? Или решит, что муж не особенно-то балует ее своим вниманием, отдавая приоритет другим делам? Женщине нравится быть для мужа во всем первой… И вот опять Солдат оказался позади своего старинного соперника в борьбе за благосклонность Лайаны. Невесело.

«С какой стати я должен оспаривать у кого-то расположение собственной жены?» – терзала Солдата неотступная мысль.

Но нельзя же было позволить Спэггу принять смерть от изощренных инструментов палача.

Когда оба вышли на свет божий, Солдат сказал:

– Отправляйся домой и отдохни как следует.

– Да-да, – торопливо согласился торговец, обессилевший и на удивление покорный. Солдат ожидал, что на него обрушатся поток негодования, однако злых упреков не последовало. – Надо бы соснуть чуток. Притомился уж больно.

Солдат безотлагательно направился во Дворец Диких Цветов. У дверей его встретил Офао. Слуга помог ему снять нагрудник, который бережно поставил в угол прихожей. Затем с полной чашей благоухающей воды выплыл амекнийский раб. Солдат омыл руки и лицо. Подали гребешок со щеткой для волос и чистое белье. Солдат ополоснул ноги в остатках воды и обулся в свежие сандалии. Вот теперь он готов увидеться с женой.

Солдат вошел в покои принцессы и был встречен неодобрительным взглядом Дриссилы.

– Приходил Кафф, – шепнула она. – До вас.

– Знаю, знаю, – ответил вполголоса Солдат.

Лайана, расположившись на софе, глядела в окно. Увидев Солдата, она вскочила и обвила его шею руками.

– Живой? Ты цел? Как ты прекрасен, муженек! Я соскучилась.

Ни упреков, ни укоров. Солдат вздохнул с облегчением, хотя и ощущал себя несколько провинившимся.

– Я бы пришел раньше, любовь моя, но мог пострадать невинный человек, и мне пришлось этому помешать.

Принцесса поглядела ему в глаза:

– Молчи. Не надо объясняться.

– Нет надо. Я знаю, тебя успел навестить Кафф.

– Естественно, что он прибыл первым. Ты возглавлял поход и должен нести ответственность за все организационные вопросы: разместить людей, подать рапорт и сделать все то, что обязан сделать командир, прежде чем вернуться домой к жене. Я это прекрасно понимаю. Напротив, если бы ты сбежал домой, ко мне, позабыв о долге, мне было бы за тебя стыдно. А так… я неимоверно горда тобой, муж. Ты вернулся победителем.

– Я всего лишь исправил свою ошибку.

– Никто не застрахован от ошибок. Я могу назвать тебе генералов, которые бросали войска на заведомую гибель и возвращались домой с пустыми руками. Солдаты гибли тысячами по глупости командования. Я знавала судей, которые по ошибке приговаривали к смерти невиновных. Их статуи до сих пор украшают центральные площади городов. Важно уметь исправлять свои промахи. Ты спас мальчика с матерью?

– Да, им теперь ничто не угрожает.

– Вот об этом я и говорю. Да, ты их не уберег сначала, но потом сам их отыскал и спас, несмотря на опасность. Ты не стал сваливать последствия своих действий на других. Ты сам со всем справился.

– Погибли хорошие люди, доблестные воины.

– Не забывай, они были воинами. Делали свое дело. Ты не бросал их на жертвенник. Встретишься с их женами и матерями, мужьями и семьями. Ты расскажешь им о том, что искренне сочувствуешь их горю. В армию не идут по принуждению. У солдат есть работа, и они ее выполнили до конца. Солдаты гибнут каждый день, патрулируя стены города. Едва ли кто-то задумывается о них. Эти воины не стали бы винить в своей смерти тебя.

– Меня никто не винит – я сам себя не могу простить.

– Бесполезно сейчас убеждать тебя в обратном.

Солдат решил перевести разговор на другую тему.

– Кафф давно ушел?

– Пару минут назад.

Лайана поглядела на дверь, через которую, должно быть, совсем недавно удалился Кафф, и в глазах ее блеснул недобрый огонек.

– Презираю таких – бросают дела, только и думая, как бы опередить человека, которому они, напротив, должны помогать.

Солдата переполняло ликование. Вот так. Бедняга Кафф. Сам в свою ловушку и угодил. Позабыл, видать, что принцесса, как никто другой, понимает всю важность долга перед страной.

Солдат не пробыл с женой и часа, как вдруг прибыл гонец и сообщил, что Солдату назначена аудиенция у королевы.

Канцлер Гумбольд на встрече не присутствовал – занимался какими-то важными делами. Зато пришли Кинтара – Хранительница лестниц, и Малдрейк – Лорд-хранитель Замков.

Королева Ванда поздравила Солдата с успешным завершением похода, однако не преминула еще раз напомнить, что при конвоировании нового Короля магов нельзя допускать расхлябанности.

– Теперь можешь идти, – подвела она итог, уже смягчившись. – Я довольна тобой. Наказание отменяется.

– А как же Испытание огнем?

– Сейчас я его отменю, но если ты снова совершишь проступок, тебя зажарят целиком.

Солдат облегченно вздохнул.

– Я понял.

Когда он вышел из Дворца Птиц, стояла ночь. Ему вдруг захотелось прогуляться по мощеным улочкам до самого дворца принцессы, сестры королевы. Солдат решил немного срезать путь и пошел по аллее среди деревьев. На небе светила полная луна, и он обратил внимание на необычную крысу. Собственно, крысой на аллее, да еще ночью, никого не удивишь. Но это существо совершенно очевидно игнорировало объедки, которые недавно выбросил слуга. Зверек сидел на задних лапах, и его глаза светились, точно маленькие красные огоньки. Солдат с опаской обошел грызуна: крысы, как и люди, подвержены припадкам безумия, чего доброго, еще расцарапает…

Крысы. По своему физическому строению они очень близки к человеку: то же количество и тип костей. Никто не знает, сильно ли они отличаются от человека устройством ума. Может, они и помойщики, зато замечательно приспосабливаются к любым обстоятельствам. Их инстинкты сильно развиты, что тоже роднит их с людьми. Не зря все же во все времена у всех народов поговаривали, что от человека до крысы рукой подать. Так что, несмотря на обоюдную ненависть, у крыс и людей масса общего.

Солдат собрался пройти мимо, как вдруг крыса заговорила.

– Кое-кто шлет тебе весточку. Ему очень не все равно, жив ты или мертв, – пропищал зверек.

Солдат в страхе отшатнулся, но быстро взял себя в руки. В этом мире разговаривают вороны и камни. Почему бы и крысам не поболтать чуть-чуть? Солдат тут же вспомнил обо всем, что рассказывал ИксонноскИ. О том, что его отец посылал гонцов тем, кто мог ему пригодиться. Это что, тоже посланник ОммуллуммО?

– Что тебе надо? – обернулся Солдат к сидящему на задних лапах грызуну, который не сводил с него глаз-угольков. – Здесь есть еще посланники?

– На первый твой вопрос я отвечу, что у меня к тебе парочка слов. А на второй ответишь сам, если представишь, сколько в округе крыс и пауков.

Крысы и пауки? Канализация и тоннели под городом ими кишат. Значит, ОммуллуммО скрывается в подземной части Зэмерканда. Если он так близко, значит, может вступить в игру в любое время. ИксонноскИ в смертельной опасности. ОммуллуммО убьет сына, собственного ребенка, не моргнув и глазом. С него станется, ведь он уничтожал свое потомство веками. Похоже, однажды ступив на дорогу зла, чародей начинает совершать бесчисленные зверства, лишь бы добиться власти.

– Что за слова тебе велено передать? – спросил Солдат крысу.

– Хозяин спрашивает, станешь ли ты его правой рукой, когда он снова восстанет на этот свет?

На свет!.. Точно, он внизу.

– Я играю на стороне единственного человека, которому верю. Это я сам.

– Я должен сказать повелителю, что ты против него? Только «за» или «против». Посередине ничего нет.

– Против. Где он, хозяин твой? Я сам с ним поговорю.

– Э нет, так ты меня не обдуришь, – пропищала крыса и шмыгнула в тень. – У тебя был шанс. Теперь ты разделишь вместе со всеми страшную участь, которую уготовил для вас повелитель. Скоро он обретет власть. Готовься к четвертованию. Готовься к перебитым костям. Готовься к смерти, Солдат.

– К смерти… Нашел, чем пугать, – сказал Солдат, обращаясь в опустевшую тьму. – Все мы ее рано или поздно встретим.

И все-таки он был встревожен. ОммуллуммО начинает собирать сторонников. В любом обществе найдутся мерзавцы, которые не упустят возможности узаконить свои злодеяния. И когда у негодяев будут развязаны руки и действовать они смогут под прикрытием закона, начнется абсолютный террор. Убийство больше не будет считаться убийством; оно станет законным умерщвлением. Невинных будут горстями бросать на жертвенники жестокости и бесправия.

Должно быть, первая крыса доложила о результатах разговора с Солдатом очень быстро, потому как почти тут же – не успел тот дойти до дома – ОммуллуммО выслал следом другую, чтобы нагнать ужаса.

– Готовься встретиться с Князем Ужаса! – пропищала крыса.

Солдат остался безучастным.

– Я здесь Князь Ужаса, ясно? – проговорил он и мечом разрубил крысу надвое.

Лайана по-прежнему была в здравом рассудке, и они провели божественную ночь. С утра Солдат отправился на рынок, чтобы разыскать Спэгга. Продавец рук стоял у своего прилавка. Солдат не мог не восхититься его изобретательностью и умением обернуть самые неблагоприятные обстоятельства в свою пользу: Спэгг втиснул в дырку на лбу полудрагоценный камень и выхаживал, красуясь перед другими торговцами.

Какая-то птица порхнула над площадью и уселась на флюгер высоко на крыше. Солдат плотно сжал губы и прямиком направился к Спэггу.

– У тебя праща с собой?

Спэгг поднял взгляд. Он превосходно обращался с этим пастушьим оружием, чему Солдат уже однажды явился свидетелем.

– Всегда при мне. Вот.

Спэгг вытащил пращу. Солдат склонился, поднял с земли кусочек кремня и протянул его со словами:

– Видишь ту птицу? Там, на флюгере. Подстрели ее.

Спэгг посмотрел наверх и увидел мишень.

– Ворон? – спросил он. – Хочешь, чтобы я ворона убил?

– Именно так, – твердо ответил Солдат.

Спэгг раскрутил над головой пращу. Птица, заметив его движения, взмыла вверх, но Спэгг сделал на это поправку. Камень просвистел в воздухе и угодил ворону в голову, прямо в основание клюва. Птица упала на черепичную крышу. Несколько мгновений она лежала там, ветер ворошил ее перья, а затем трупик скатился к краю крыши и шлепнулся на мостовую. Солдат подошел к нему и как следует придавил ногой. Так, для надежности.

– Вот тебе, – сказал он, – предатель.

На булыжнике осталась лежать размятая в лепешку черно-красная кучка.

Спэгг сложил в трубочку губы.

– Да уж, ты не из тех, кто легко прощает. Что такого натворила птичка?

– То, в чем я обвинял тебя.

– Он выдал нас ханнакам? – воскликнул Спэгг вне себя от ярости. – Я сейчас на него тоже наступлю.

Когда деяние было совершено, Солдат ощутил некоторую жалость, даже сочувствие к бедному погибшему созданию.

– В этой птице жил несчастный мальчик. Хотя, если говорить по правде, лишь благодаря тому, что он был заключен в тело ворона, он оставался тем, кем был, – уличным постреленком. А то давно бы вырос. – И все-таки Солдат раскаивался. – Может, я чуток поспешил. Подождал бы, поразмыслил… Следовало дать ему объясниться, может, и извинения выслушать.

– Жаль, что ты так не поступил, – согласился Спэгг, который тоже стал жалеть о содеянном. Как-никак, много они с Вороном вместе пережили. – Я всегда говорил, что ты слишком торопишься, Солдат.

– Это же ты его убил.

– Да потому что ты мне сказал.

– Ты всегда делаешь, что тебе говорят?

Спэгг кивнул и уверенно ответил:

– Ты – капитан. Если скажешь пойти и броситься в озеро, я так и сделаю. Вот в чем проблема с вами, вожаками. Как только что пойдет не так, вы во всем начинаете винить войско. Я не собираюсь брать на себя вину за этого ворона. Ты сказал: «Достань пращу. Убей того ворона». Я так и сделал. Приказ выполнен. Вся ответственность лежит на тебе. Я всего лишь рядовой.

Солдат собирался что-то возразить торговцу руками, как вдруг на его плечо опустилась птица.

– Что у вас здесь происходит?

– Ворон? – воскликнул Солдат. – А это – там, на булыжнике – разве не ты?

– Ты о ней? Нет, просто хорошая знакомая.