Электронная библиотека » Ким Робинсон » » онлайн чтение - страница 10


  • Текст добавлен: 18 апреля 2022, 10:53


Автор книги: Ким Робинсон


Жанр: Научная фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Шрифт:
- 100% +

33

Они убивали нас, мы убивали их.

Все члены нашей маленькой ячейки помогали ликвидировать последствия великой жары. Такие вещи не забываются. Я сам не разговаривал три года. Когда заговорил снова, мог произнести всего несколько слов. Точно вернулся в двухлетний возраст. В ту неделю я умер, все пришлось начинать с нуля. Многие «дети Кали» прошли через то же самое. Или еще хуже. Не все мои товарищи остались людьми.

Вопрос сводился к выявлению виновных, их розыску и выработке подхода. Выслеживанием и детективной деятельностью занималось другое крыло. Многие виновные прятались, отсиживались на островах-крепостях, заводили себе мощную охрану. Даже выявив их, подобраться было трудно. Они чуяли, что им грозит.

Методы отрабатывались постепенно. Поначалу мы несли тяжелые потери. Разумеется, подрыв смертников часто приносит результат, однако это грубый, уродливый и ненадежный способ. Большинство из нас его отвергало. Мы не фанатики и желали большей эффективности. Куда разумнее убить и скрыться. После чего налет можно повторить.

Лучше всего для этой цели подходят дроны. Работа в основном сводится к разведке – найти виновного, выявить моменты, когда он беззащитен. Это непросто сделать, но как только удается – бум. Дроны летают все быстрее и быстрее. У виновных нередко имеется защита от них, однако ее частенько можно преодолеть за счет численности. Рой дронов, каждый размером с воробья, летящий на скорости сотен и даже тысяч метров в секунду, трудно остановить. В те годы виновные гибли пачками.

Постепенно они приучились не высовывать нос наружу. Через десять лет кампании до них дошло. Охрана удвоилась.

Появились новые вопросы. Есть ли еще люди, чья вина заслуживает смертной казни? Ответ: да. Можно ли до них дотянуться? Ответ: намного труднее.

Иногда мы нанимались в домашнюю прислугу и садовниками, годами работали под прикрытием. В других случаях успех приносил банальный «взлом с проникновением». Подчас виновные теряли бдительность в дороге. Телохранителей тоже иногда приходилось убивать – что ж, сами выбрали такую работу. Если ты охраняешь массового убийцу, не обижайся, если тебя сочтут сообщником. Мы их не жалели.

Беспокоили нас лишь так называемые сопряженные потери. Другими словами, случайная гибель невинных людей в процессе поражения цели. Виновные постоянно их убивают, на то они и виновные, но мы-то не такие. Это дело принципа. Кали справедлива и дотошна. Если ради убийства ста виновных надо убить одного невинного – план никуда не годится.

Поэтому временами приходилось выкручиваться. Однажды мне пришлось ползти по вентиляционным трубам. Воздухозаборник оставили без присмотра – большая ошибка. Темно хоть глаз выколи, однако план здания четко отпечатался у меня в памяти. Залез внутрь, ползу и ползу, налево, направо, вверх, вниз. У меня с собой были пластмассовый нож, кусачки и отвертка. Потихоньку, очень медленно, ослабил шурупы на вентиляционной решетке на потолке главной спальни. Два часа возился. Зафиксировал местонахождение виновного с помощью очков ночного видения и микроперископа. Фабрикант оружия. Их пруд пруди, но тех, что на самом верху, владельцев основных пакетов акций, не так много. Мы выявили несколько сотен. Все они торгуют смертью. Массовые убийцы под знаменем чистогана. Может быть, вам такие попадались.

Подпрыгнул, провалился прямо на кровать вместе с решеткой и веревочной лестницей. Быстро нанес виновному четыре удара ножом в туловище, потом несколько ударов в шею. В очках ночного видения кровь выглядит черной. Виновный уже не проснется.

Влез обратно по веревочной лестнице, не обращая внимания на второго человека в постели, он сполз на пол – или окаменел от шока, или пытается не привлекать к себе внимания. Умница. Ползу обратно по трубам, быстро ползу. Спускаюсь на стену вокруг участка, оттуда на крышу, там уже ждет дрон, чтобы унести меня, как посылку.

Осталось разослать фотографии с гермошлема и отчет о выполненной акции. Пусть виновные знают: «дети Кали» настигнут вас даже в вашем сверхнадежном логове, в кровати, во сне. От нас не спрячешься, не убежишь.

Один – в минус, в списке еще несколько сотен. Список, возможно, увеличится. Потому что Кали все видит. И «дети Кали» не успокоятся, пока остался хоть один виновный. Зарубите себе на носу.

34

Опять веду запись для Бадима, приехали с Б и Мэри в Индию.

Прилет в Дели, встреча с Чандрой, она уже не в правительстве, но Б попросил встретиться с нами, представить нас новому министру и персоналу. Ч везет нас в дом правительства, представляет сменщику, сотрудникам. Приветствия, последние новости. Обсуждение реагирования на солнечное излучение после великой жары. Говорят, снизили температуры в Индии на два градуса и во всем мире на один, уже три года так, но эффект пропадает, через шесть лет возврат на дооперационный уровень. Явного воздействия на муссоны не замечено.

М подвергает последнее сомнению, Ч сердится. Характер муссонов последние тридцать лет все больше колеблется. Как и погода в Калифорнии, он редко совпадает со средними значениями, обычно показания либо выше, либо ниже среднего, что исключительно зависит от человека, а не от природы. М возражает, она считала, что муссоны регулярны, как дождь в Ирландии, очень важны для посевов и людей в целом, с июля по сентябрь дождь каждый день, какая тут изменчивость? Очень даже большая, отвечает Ч. Не нравится, что ей не верят. Ежедневные осадки – миф. В августе целыми неделями не бывает дождя и т. д. М сомневается, Б тоже.

Б вступает в разговор. Что показывает график? В период муссонов каждый год сплошной дождь. Как так нет графика?

Персонал водит жалом, приносит график. Муссоны действительно сильнее колеблются последние двадцать лет, а после операции даже больше. На второй год после распыления особенно низкий уровень осадков, почти засуха, например, на западе. Еще одна проблема, замечает Ч. Муссоны неоднородны с востока на запад, и так было всегда.

М спрашивает, каков план на будущее. Повторение операции? Ведь глобальные средние температуры снова растут. За последние годы влажный термометр несколько раз показывал 34, много смертей. 35 по влажному термометру, вероятнее всего, повторится, причем скоро.

Именно, соглашается Ч. 35 смертельна для всех, однако даже 33 опасна, погибнет много людей.

Само собой, говорит М. Значит, вы повторите заход?

Ч уступает слово новому министру, Викраму. В говорит: мы определенно готовы повторить. На этот раз процедура будет более упорядоченной (говоря это, он не смотрит на Ч), основанной на демократическом процессе и консультациях с экспертами. А так мы готовы.

Б спрашивает: я слышал, на этот раз будет двойной Пинатубо?

В: возможно. Первое вмешательство, как я понимаю, таким и должно быть.

М и Б не смотрят друг другу в глаза. Наконец М говорит: мне известно, что это затрагивает вопросы суверенитета. Однако Индия подписала Парижские соглашения вместе со всеми другими странами, в Соглашение включены на этот случай протоколы, которых согласились придерживаться все стороны.

В говорит: мы, возможно, выйдем из договора. Во второй раз. Мы пока еще не решили.

Б замечает, что за это полагаются очень высокие штрафы. После великой жары их не стали наказывать.

В: мы это понимаем. Это тоже часть совещательного процесса. Стоят ли выгоды затрат?

Ч резко вставляет: мы не допустим вторую великую жару ради исполнения договора, составленного развитыми странами, расположенными далеко от тропиков и опасных зон.

Мэри: понятно.

Встреча закончена. Все недовольны.

Мэри просит показать ей место, где произошла великая жара.

Ч отвечает отказом. Там не на что смотреть. Тем более туристам.

Натянутость только усиливается.

Б: куда тогда? Хоть что-нибудь вы нам покажете?

В и Ч переглядываются. Да, говорит В. Мне нужно остаться в Дели, но Ч может отвезти М и Б в Карнатаку, показать фермы.

Фермы?

Новую парадигму фермерства. Сами увидите.

Согласны, неуверенно говорят М и Б. Они мало что смыслят в с/х.


На следующий день в Карнатаке после короткого перелета. Зелень. Холмы на востоке тоже зеленые. Террасы на склонах, но и ровной земли много. Зелень разных оттенков, россыпь желтых, оранжевых, красных, багряных, темно-коричневых и даже светло-голубых прямоугольников. Видимо, пряности цветут. По словам Индранпрамита, нашего сопровождающего, здесь растет все. Лучшие почва и климат на Земле. Углерода связывают 7 частей на тысячу – очень весомое сокращение выбросов. Дают пищу миллионам. Гарантированного права землевладения для местных фермеров, «заочных» землевладельцев, кроме как в самой Индии, больше нет, индийский народ представлен штатом Карнатака, округом и поселком. Хранители земли. В лесополосах и природных коридорах оставлено место для диких животных. Тигры вернулись, опасные, но прекрасные существа. Боги среди нас. Везде органика. Никаких пестицидов. С/х модель Сиккима теперь применяется по всей Индии. Как и модель управления из Кералы.

Коммунистические органические фермы, замечает Б. Он находит это забавным. М не считает, что шутка уместна. Местные с готовностью соглашаются с его определением. Говорят, что изменения приносят свободу от худших проявлений кастовости. Неприкасаемые тоже в деле, женщины составляют почти половину каждого панчаята, древний индийский закон обрел прежнюю силу. Теперь нет чужой собственности, люди сами хозяева своего труда и прибавочной стоимости. Женщины и различные касты равны, индусы и мусульмане, сикхи, джайны, христиане – в новой Индии все едины. Коммунистические органические фермы лишь верхушка айсберга.

– Мы слышали, что были мятежи? – спрашивает Б. М опять им недовольна.

Однако хозяин снова с готовностью объясняет.

Индра: некоторые заочные землевладельцы, у которых отняли собственность, наняли городских погромщиков из БДП, чтобы те приехали и побили местных. Схватка лицом к лицу, так что непротивление злу вряд ли помогло бы. Парадокс, но тактика непротивления насилию лучше действует против армий. Пришлось отбиваться. Окружили чужаков толпой, надавали им как следует. В новостях сообщили о мятеже, на самом деле местные отразили нападение чужаков. Что-то вроде органического с/х – борьба с вредителями природными средствами.

Б: не входят ли в борьбу с вредителями природными средствами целевые ликвидации? Мировое сообщество недовольно убийством частных лиц. Эту тактику террора применяют ваши собственные погромщики – «дети Кали».

М опять смотрит на него так, будто Б нарочно нарывается.

Ч тоже недовольна. Отрезает: когда бедняков убивают террористы, нанятые богачами, число погибших никого не волнует. Ответка, может, и не по правилам, однако, как известно уважаемым гостям, не все, что происходит, санкционировано правительством. На волю вырвалось много разных сил. Кали – лишь одно из божеств, не забывайте.

М пользуется шансом, чтобы сменить тему. Как этот метод действует, если посевы поражены вредителями? Положим, определенные насекомые вредны, а инсектициды использовать нельзя, что вы делаете?

Индра: инсектициды есть, но не ядохимикаты. В основном другие насекомые. Биологическая война.

И получается?

Не всегда. Но если инвазия губит посевы и мы не в состоянии ее остановить, то очищаем поле и отправляем все растительные отходы на переработку. Отходы тоже часть нашей системы, в нее входят «свои» насекомые, если можно так выразиться, они без проблем съедят испорченные растения вместе с вредителями. Все это закладывают в баки. Амебы в баках жрут все без разбора. От них мы получаем продукт, похожий на муку, а еще этиловый спирт для оставшихся машин, использующих жидкое топливо. В случае определенных инвазий мы выжигаем поле целиком, оставляем под паром на сезон или два, потом возвращаем в дело. Пытаемся сажать каждый раз что-нибудь другое. Учимся по ходу дела, работа еще не закончена.

– Значит, у вас есть «дети Кали» в форме микробактерий, – шутит Б. М опять хмурится.

– Все под солнцем имеет свой цикл, – отвечает Индра.

Это напоминает всем, что мы жаримся на полуденном солнце. Бешеные псы и англичане[8]8
  Намек на песню «Бешеные псы и англичане» Ноэла Кауарда.


[Закрыть]
, ирландские женщины. Даже Б выглядит перегревшимся.

Местные выставляют энтузиазм напоказ, тычут пальцем в небо. Так много солнца! Ведь это энергия, верно? Энергию солнца можно использовать для извлечения воды прямо из воздуха, водорода из воды, выращивать растения для биопластмасс и биогорючего, чтобы заправлять машины, которым еще требуется жидкое топливо, использовать водород для питания турбин. Солнце помогает растить леса, связывающие углерод, поставляющие биоуголь для горелок и древесину для строительных нужд. Индия – одна сплошная солнечная электростанция замкнутого цикла. Зеленая сила. Другие страны не имеют столько солнечного света, минералов и людей, особенно людей. А еще полезных задумок.

М и Б с натянутой вежливостью кивают. Они это уже слышали. Не надо ломиться в открытую дверь. Здесь жарче, чем в аду.

Индия – новая, все согласны. Наши индийские хозяева очень довольны тем, как идут дела. Однако заметна нервозность. М и Б определенно ее видят, особенно у Ч, да у в местных тоже. Агрессивная гордость. Не трогайте нас. Чужие Индии не указ, это время прошло и не вернется. Постколониальная обида? Постгеоинженерное самооправдание? Усталость от пренебрежительного отношения мира к Индии? Все вместе взятое?

35

Мы приехали в Швейцарию поездом из Австрии. В Австрию закрытые поезда приходили из Италии. Швейцарцы все составы останавливали в Санкт-Галлене, просили пассажиров покинуть вагоны и пройти регистрацию. С нами поступили точно так же. Большинство пассажиров в нашем поезде были из Алжира и Туниса, «лодочники», приплывшие в Италию в надежде попасть во Францию или Романскую Швейцарию, чей язык нам понятен. Пересечь границу Швейцарии – большущий шаг к цели.

Нас согнали в кучу в огромном здании, похожем на зал паспортного контроля в аэропорту, только не таком новом. Допрашивали на французском, потом мужчин отделили от женщин, что вызвало много волнений и недовольства. Никто ничего не понимал, пока нас не привели в небольшие смотровые кабинеты и не провели беглый медосмотр, заставив раздеться до пояса и подставить грудь под рентген. Прошел слух, что они ищут признаки туберкулеза. Это само по себе оскорбительно и возмутительно, поэтому, одевшись, воссоединившись с женщинами и узнав, что их тоже раздевали, мы рассердились не на шутку – пусть рентген проводил женский персонал, но общим процессом все равно управляли мужчины. Сам подход был унизителен, и, естественно, подобное случалось не впервые – беженцы по определению не совсем люди, перекати-поле, однако этот инцидент переполнил чашу терпения. Мы ехали в Швейцарию, страну чистоты и порядка, а с нами обращались как со скотом. Вот мы и психанули. Некоторые подметили иронию: подобное обращение мы посчитали оскорбительным лишь потому, что находились в Швейцарии и ожидали приличного обращения; в Египте или Италии унижения – норма, и мы бы не пикнули. С нами и не такое еще случалось. Как бы то ни было, мы разозлились, и, когда охранники повели нас обратно к поезду, стоявшему на южной ветке, которая вроде как вела обратно в Австрию, многие начали громко протестовать, и никакие увещевания охраны не помогали. Мы отказались идти к этой ветке – какой смысл? Мы же видели, как другие поезда уходят с южных веток на восток, и были уверены, что наш поезд отправят в том же направлении. Когда тебя силком заталкивают в вагон, ощущение, скажу вам, не из приятных.

Охранникам прислали в подкрепление солдат с длинными винтовками за плечами. Мы и на солдат стали орать, а когда они взяли винтовки на изготовку, на отряд бросились несколько молодых парней. Остальные их поддержали. Мы добирались сюда из Туниса целых семь месяцев и просто не выдержали.

Ни один швейцарский солдат не открыл огонь, однако, когда мы пересекли станционные пути и толпой подбежали к зданию, навстречу нам вышли новые солдаты, а в воздухе вдруг завоняло слезоточивым газом. Одни шарахнулись в стороны, другие атаковали полицейский заслон, перед самым зданием завязалась серьезная драка. Было заметно, что полиция получила приказ не стрелять, поэтому мы осмелели, начали давить, группа молодых парней свалила полицейского, отобрала у него винтовку, кто-то выстрелил из нее в других полицейских, и тут все вдруг резко переменилось. Вспыхнула настоящая война, да только у наших была всего одна винтовка. Люди вокруг меня начали с воплями падать на землю. Кто-то крикнул: «А пули-то резиновые». Резиновые! Мы снова бросились в атаку, в суматохе группа наших проникла в здание. Внутри, по сравнению с тем, что творилось снаружи, было безопаснее всего. Да только к этому времени мы окончательно потеряли разум, у нас на глазах стреляли в наших людей, пусть и резиновыми пулями, поэтому мы избили всех, кого застали в здании. Кто-то нашел какую-то горючую жидкость и поджег большой приемный зал, и, хотя пожар получился не сильный, само здание не загорелось, дыма было хоть отбавляй – дым не такой едкий, как слезоточивый газ, но, возможно, вреднее для здоровья. Мы не соображали, что делаем, просто сходили с ума, не пропускали полицию в здание, одновременно пытаясь его поджечь, хотя сами находились внутри. Пожалуй, этот момент можно сравнить с атакой смертников. Никто из нас в тот момент ни о чем не задумывался. Я никогда не забуду это ощущение безоглядного бунта, безразличия, выживешь ли ты или погибнешь, желания причинить побольше ущерба любым способом. Главное – нанести урон, а там пусть убивают. Я жаждал, чтобы весь мир страдал, как страдали мы.

В конце концов осталось только лечь на бетонный пол, чтобы не дышать дымом. Большинство так и сделали, и нас вытащили поодиночке, стреножив, как овец перед закланием.

После допросов всех отправили во Францию. Мы воссоединились с семьями. Выяснилось, что во время бунта погибло шесть человек, среди них ни одного швейцарца. Здание почти не пострадало. Сохранилось только ощущение бунта. О, его я никогда не забуду. Когда теряешь последнюю надежду и страх, ты уже не совсем человек. Лучше или хуже – сказать трудно. Главное, что на целый час я перестал быть человеком.

36

К концу лета 2032 года ледяной покров Северного Ледовитого океана растаял полностью, на следующую зиму толщина морского льда не превысила даже метра, ветры и течения разломали покров на острова блинчатого льда, разделенные шугой или салом, даже внутренними «морями» шириной несколько километров. Когда наступила весна и пригрело солнце, зимняя шуга быстро растаяла, и летом круглосуточный солнечный свет проник в океан на большую глубину, значительно нагрев воду, отчего следующей зимой ледяной покров стал еще тоньше.

Адский замкнутый круг. Шапка полярного льда в Арктике, которая на момент первых замеров в пятидесятых годах прошлого века имела толщину десять метров, играла большую роль в альбедо Земли. Северным летом она отражала обратно в космос два-три процента солнечных лучей. Теперь же солнечное тепло поглощалось океаном и нагревало его. По не до конца понятным причинам среди всех мест на Земле нагревание быстрее всего происходило в Арктике и Антарктике. Процесс вызывал ускоренное таяние арктического пояса вечной мерзлоты в Сибири, на Аляске, в Канаде, Гренландии и Скандинавии, что, в свою очередь, высвобождало большие объемы углерода, а также метана – парникового газа, способного накапливать тепло в атмосфере в двадцать раз больше двуокиси углерода. Вечная мерзлота Арктики содержит больше метана, чем смог бы выработать весь рогатый скот планеты за шесть столетий. Эта гигантская отрыжка, если ее не подавить, наверняка безвозвратно столкнула бы Землю в режим джунглей, лишила бы ее ледяного покрова, что привело бы к повышению уровня мирового океана на 110 метров выше нынешнего, а глобальных температур – на 5–6 градусов Цельсия, если не выше, сделав огромные территории непригодными для обитания. Цивилизации наступил бы конец. Остатки человечества, возможно, приспособились бы к новой биосфере, однако после массового вымирания от него остались бы жалкие крохи.

В этой связи были предприняты усилия по наращиванию толщины арктического морского льда, чтобы он дольше держался летом.

Усилия были неуклюжи. Зима в Арктике все-таки темная и холодная, почти вся морская акватория забита шугой. Хороших очевидных методов уплотнения такого льда не придумано. Поэтому для начала испробовали и проанализировали несколько подходов. Один заключался в том, чтобы отправить автономные амфибийные средства к внешней кромке зимнего морского льда, как только он нарастет, и качать морскую воду из незамерзшей части океана по соседству, распыляя ее в воздухе, чтобы взвесь превращалась в ледяные кристаллы еще в воздухе и уплотняла внешний край ледяного покрова. В итоге летом под лучами солнца лед не таял бы так быстро.

В ограниченном масштабе метод работал, однако для качественного наращивания ледяного слоя требовались тысячи таких устройств, и каждое само выбрасывало в атмосферу определенное количество углерода. Тем не менее, невзирая на финансовые затраты, технические сложности и сжигание углеводородов, подход был признан полезным. Когда стало ясно, что денежные убытки от потери ледяного покрова будут выше расходов на их предотвращение, финансовые соображения перестали тормозить осуществление плана.

К этому времени повсюду в мире начали возникать заводы по изготовлению дирижаблей, некоторые из аэростатов были способны летать над Северным Ледовитым океаном зимой, получая питание от аккумуляторов, закачивать в цистерны воду из лунок, пробитых в самом тонком слое морского льда, и затем распылять ее на поверхности, где она замерзала, увеличивая толщину ледяного покрова. Как и в случае забора воды с плавучих платформ, процесс можно сравнить с попыткой высосать океан через соломинку. Жалкие потуги! Эффект – с гулькин нос! Черный несмешной юмор! Однако любое доброе дело должно с чего-то начаться. Кроме того, в случае неудачи вероятные последствия были настолько ужасны, что усилия, несмотря на их мизерность, были заведомо оправданны.

Третий метод представлял собой выброс на зимний лед массы небольших пластмассовых механизмов, снабженных солнечной панелью, буром, насосом и маленьким распылителем, позволяющими проделывать отверстия во льду, выкачивать воду и рассеивать ее в воздухе, чтобы она замерзала. Постепенно эти машинки сами собой зарывались в снег и отключались, дожидаясь весны и лета, – после таяния снега они снова появлялись на поверхности и принимались за работу, пока не вмерзали в лед следующей осенью до очередного повторения цикла. Тысячи, а за ними миллионы таких машин были разбросаны по всей Арктике. Выполни они свою работу как следует, то застряли бы в толще льда на века. Некоторые невесело шутили, что в таком случае они сами связали бы небольшое количество углерода.

Да, попытки были неуклюжи, крайне неуклюжи. Адски неуклюжи. Никакие начинания не давали по-настоящему хорошего эффекта. А значит…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации