Текст книги "Случайностей у судьбы не бывает"

Глава 13. Головная боль, а не замужество

Артур завёл со мной ничего не значащий разговор, как случается у клиента с барменом. Я смешивала коктейли, немного красуясь владением фристайл-техник, и поглядывала на своего мужа по контракту. Ярослав был мрачен, и чем дальше, тем больше. Его тяжёлый взгляд нервировал, и от этого настроение жонглировать бутылками и фруктами пропало. Поймав в последний раз бутылку с ликером, громко стукнула по стойке бара хайболлом. Добавила в него льда, тонкой струйкой долила коньяк и ликёр, плюс две дольки лайма, всё перемешала длинной барной ложкой и, напоследок, немного спрайта – коктейль готов. Забросила соломинку в стакан и придвинула его к Артуру, который с интересом следил за моими действиями.

– За счёт заведения! – с заученной улыбкой отдала приготовленный напиток. И потянулась за новым чек-листом подошедшего к бару официанта.

Ярослав встал с барного стула, раздражённо отодвинув безалкогольный коктейль, к которому и не притронулся.

– Пусть кто-то тебя подменит, – рублено бросил фразу. Серые глаза сверкали недовольством. Его состояние видел и Артур.

– Яр, спокойнее, – младший брат тронул за локоть старшего, но тот отмахнулся и настойчиво продолжил:

– Михаил, останься здесь, – остановил он приподнявшегося со своего места телохранителя и снова повернулся ко мне, требовательно глядя в глаза. У меня создавалось ощущение, что я в чём-то перед ним провинилась и сейчас получу нагоняй. Откинув необоснованную мысль, улыбнулась Ярославу, склоняясь к мысли, что причина такого поведения мужчины кроется в чём-то другом, о чём я пока не знаю.

– Идём. Здесь есть место, где можно поговорить без свидетелей?

Я окликнула одного из официантов, им оказался Матвей, выторговавший за меня выкуп у Давыдова-старшего. Ребята собирались на эти деньги погулять всем коллективом, я же пообещала сегодня после закрытия выставиться за свадьбу. Фиктивная – не фиктивная, а традиции соблюдать нужно. Наши повара уже суетились на кухне, маринуя мясо на шашлык и готовя фуршетные закуски на нашу вечеринку.

– Подмени меня на баре, – сказала, отдавая ему ключи от кассы. – Я отлучусь ненадолго. В случае чего…

– Зови, – подхватил Матвей конец моей фразы. – Не переживайте, Надежда Владимировна, справлюсь! – с энтузиазмом заверил меня парень и придержал дверку, чтобы я вышла из-за барной стойки.

– Ярослав, – жестом указала, куда следовать за мной, и пошла в служебную часть здания. Узкий коридор мимо цехов кухни, откуда доносились смех и дивные ароматы жарящегося мяса, привёл нас к кабинету отца – директора заведения. Ключ легко открыл массивную противопожарную дверь, и мы вошли в тёмное помещение. Я не успела потянуться к выключателю, как была сцапана и притянута к горячему твёрдому телу. Действия мужчины стали для меня неожиданностью, учитывая, что свидетелей, перед которыми требовалось сыграть роль любящей парочки молодожёнов, не было. Я растерялась от подобного напора и прежде, чем успела возразить, услышала первую непонятную мне претензию.

– Почему ты не заплела волосы?

– Что-о-о? – переспросила, не совсем понимая, к чему вопрос. Может быть, у вопроса двойное дно, и я не поняла его истинное значение?

– Заплетись!

– Утром ты говорил совершенно другое. Уж определись в своих желаниях, – недовольно фыркнула в ответ на его приказной тон. – И почему тебя это беспокоит?

– Потому что моя жена обязана следить за собой и знать, как она должна выглядеть в той или иной обстановке и в соответствующем окружении.

– Жена… о, как! И не поспоришь – жена по договору. А я как-то забыла, что на Руси замужние женщины после свадьбы не должны были ходить простоволосыми. Не напомнишь, в каком веке это было? – подколола заигравшегося в «мужа» мужчину.

Ярослав клацнул выключателем, и белый свет залил помещение, ослепляя в первое мгновение после приглушённого света в баре и почти полной темноты мгновение назад. Мужчина смотрел на меня, чуть прищурившись, скользя взглядом по лицу, словно изучая или запоминая черты. Такое близкое и неспешное рассматривание смущало и вызывало желание отгородиться или прикрыться. В голове пронеслась дурацкая мысль: почему мы не носим паранджу, как было бы удобно. И тут же представился восток – я в роли танцующей наложницы, и Ярослав с кальяном в зубах развалился на подушках в гареме и смотрит тем же самым взглядом, что и сейчас. Образ, как накатил, так и канул в небытие, мысли приняли другой ход, привычный, деловой.

– У тебя что-то случилось? Или это плохое настроение так выражается? – отодвинувшись от мужчины, прошла вглубь кабинета и села за большой отцовский стол, отгородившись от давящего внимательного взгляда.

– Моё настроение было нормальным, пока я не увидел тебя. Почему ты стоишь за барной стойкой? Ты же дочь хозяина заведения. Я думал, ты поедешь заниматься бумажной работой и улаживать дела перед нашим отъездом на острова. Ты понимаешь, что с момента, как ты стала Давыдовой, твой статус изменился?

– Начинаю понимать, что не только статус изменился, но и головной боли добавилось! – скрестив руки на груди, с вызовом посмотрела на новоявленного супруга. Ярослав расположился на краю стола, присев на него боком. На столе стояли песочные часы, и мужчина их переворачивал, стоило песку пересыпаться сверху вниз. Это отвлекало от разговора, и я отобрала часы и поставила их на противоположном конце стола.

– Надя, как ты себе представляешь наш с тобой брак в течение шести месяцев? – вопрос был для меня из разряда риторических, но Ярослав продавливал взглядом, требуя на него ответ. Ничего путного на ум не приходило, и я перевела стрелки.

– А ты? У тебя есть какой-то план совместной жизни с посторонним для тебя человеком, которого ты ещё вчера не знал? С женщиной, которую пришлось назвать женой по воле случая.

– В моём плане, – мужчина хмыкнул и посмотрел на потолок, словно там были записи, и по ним можно было прочитать, что будет дальше, – эта женщина ведёт себя разумно. Играет на публике отведённую ей роль. Не приносит проблем, не добавляет мне головной боли, – он сделал акцент на слове «мне», видимо, желая показать, что его «головная боль» имеет большее значение, чем моя. – Способствует тому, ради чего всё это затеяно, и не отсвечивает.

– Прелестно! – я картинно похлопала в ладоши. – Ещё раз и помедленнее – я записываю! Ярослав Александрович, а не пошли бы вы со своими патриархальными замашками искать себе новую жену? Мне ваше видение брака не нравится от слова совсем. И позволю напомнить, что я за вас не держусь, вашим вниманием не дорожу, чувств к вам не испытываю, чтобы терпеть подобное. Мы с вами случайно оказались в одной лодке, и у нас два весла, одно ваше, второе моё. Так вот, своё я вам не доверю, иначе, боюсь, вы меня потопите. Моя жизнь достаточно устоявшаяся, и кардинально менять что-либо я не намерена. Компромисс – это единственное, на что я могу пойти.

Ярослав молчал какое-то время, неспешно разглядывая меня и размышляя над тем, что услышал. Его губы сломала кривоватая улыбка, от которой стало не по себе. Мужчина оттолкнулся от стола и в два шага приблизился, нависая надо мной, развернул кресло, на котором я сидела, и упёрся одной рукой в подголовник, а второй в подлокотник. Теперь я смотрела на него снизу вверх, ощущая себя, словно птица, пойманная в клетку. Это подавляло.

– Признаю. Ты права. Я более заинтересован в тебе, – после затянувшейся паузы и шумного выдоха произнёс мужчина. Он говорил короткими фразами с расстановкой. – Что ты хочешь за своё правильное поведение в роли моей жены? Назови цену. Я не хочу жить эти полгода в ожидании скандалов в прессе и с постоянной оглядкой на тебя. Мне дорога моя репутация. Не хочу оправдываться ни перед партнёрами, ни перед друзьями, объясняя, почему моя… супруга… работает барменом. Уже вижу заголовки в жёлтой прессе: «Ярослав Давыдов – скряга, который измывается над женой» или «В империи Давыдовых кризис. Жена наследника работает простой барменшей». Я достаточно состоятелен и без денег отца, чтобы полностью обеспечивать свою жену.

Ход его мыслей был мне и понятен, и нет. Такие люди, как Давыдовы, привыкли жить по определённым правилам, которые диктует статус. Вспомнилась Полина, которая по воле мужа сейчас не работала. А ведь профессия у неё – учитель иностранных языков, это не вульгарное – барменша. Тяжело вздохнув, спросила:

– Если бы у тебя была настоящая жена, то ты бы в принципе запрещал ей работать или только в определённых сферах?

– Второе. Я не считаю, что ты должна сидеть дома. От безделия тоже делают глупости. Так было с моей матерью.

Я снова вздохнула и встала с кресла, чтобы не ощущать давящее внимание Ярослава. Но проход между мужчиной, столом и креслом оказался слишком узким, чтобы пройти, интимно к нему не притронувшись. К тому же он не спешил отступать.

– Ты симпатична мне, как женщина, импонируешь, как друг. Я уверен, мы могли бы поладить, и с пользой друг для друга провести время, отмеренное брачным контрактом, – продолжил Ярослав, удерживая меня за предплечья и настойчиво заглядывая в глаза. – Время пролетит быстро. Что такое полгода?

– Полгода – тоже срок. Ресторан – это бизнес родителей, и я приезжаю помогать им на время летнего сезона по собственной инициативе. Барменом могу и не работать, если это принципиальный вопрос. Только необходимо найти мне замену. Можно из своих, а можно со стороны, но это дольше. Я планировала объявить о поиске замены сегодня, когда коллектив соберётся на вечеринку, посвящённую нашей с тобой свадьбе. В любом случае, до пятнадцатого я бы нашла подходящего человека. Ты поспешил с претензией, Ярослав.

Он отпустил мои руки и расслабленно сделал шаг в сторону, освобождая проход. Теперь, когда он не давил, я снова села в кресло. А Ярослав вернулся на предыдущую позицию, облокотившись о стол. Стул в двух шагах от него он игнорировал. Разговор ещё не был окончен.

– Через три месяца я уеду в Австралию. Терять то, чего я достигла только потому, что тебе так хочется, – не буду. Ломать всё в угоду чьей-то мимолетной прихоти – это не по мне. Мы с тобой разведёмся к декабрю, и наши пути разойдутся. Чем смогу быть полезной в отведённый контрактом срок – буду. Помогу по мере сил. В остальном – не обессудь. Наши с тобой брачные клятвы очень хорошо отражали то, чего мы ждём друг от друга. Так давай их не нарушать!

– После свадебного путешествия мы с тобой улетим в Германию, и трёх месяцев твоего присутствия будет недостаточно, – Ярослав скрестил руки на груди. Футболка натянулась, красиво очерчивая торс. Я залюбовалась, глядя на красивые, в меру рельефные руки, узкие бёдра, длинные ноги в зауженных светлых джинсах.

– Давай решать проблемы по мере их поступления. Основные временные вехи я назвала, – ответила ему с явной паузой и смутилась от собственного действия. Ярослав был привлекателен для меня, как мужчина, и я это осознавала. Единственное, я ещё не понимала – проблема это или нет. Пока только созерцала.

В дверь настойчиво постучали. Ярослав сразу же поднялся со стола и пересел на стул. Я крикнула, разрешая войти. В кабинет всунулась голова Матвея.

– Надежда Владимировна, инкассаторы, – сообщил он. Я автоматически посмотрела на часы, удивляясь, что мы с Ярославом беседуем уже час. – Пусть зайдут. Кассу сегодня снимать уже не будем.

В комнату вошли двое мужчин в форме и бронежилетах. Поздоровались.

– Посторонний в комнате, – сказал один из инкассаторов, глядя на Ярослава. Этих ребят я знала. Мы виделись с ними каждые два дня, когда была их смена. Парни были молоды, и обычно успевали и работу выполнить, и со мной пофлиртовать. А в Ярославе сразу же признали соперника, что было видно по тому, как они на него смотрят, как поигрывают мышцами. Меня это позабавило.

– Не посторонний, – окинула взглядом невозмутимого Ярослава. – Это мой муж, – в доказательство кокетливо продемонстрировала обручальное кольцо.

– Поздравляем, – ребята отреагировали на новость вяло. Видя разочарование на мужских лицах, не сдержала улыбку, тем более, Ярослав улыбнулся мне в ответ той самой улыбкой, что меня привлекала.

Не мешкая, открыла сейф и достала подготовленную, пересчитанную наличность за предыдущие два дня. Всё сверив и запаковав, инкассаторы оставили мне ордер на приход в банке и так же быстро удалились.

Не успела за ними закрыться дверь, как вновь постучали. Охранник Борис привёл адвоката Карпова.

– Надежда Владимировна, тут к вам пожаловали.

Борис отошёл в сторону, пропуская Сергея Григорьевича в кабинет. Ярослав встал и обменялся с адвокатом приветственными рукопожатиями.

– Спасибо. Как там в зале? Людей много? – тем временем я мимоходом поинтересовалась у Бориса о порядке и состоянии дел в ресторане.

– Нормально, – пробасил охранник. – Сильно пьяных нет.

– Хорошо, Борис. Ступай. Скажи ребятам, что всё в силе. И пусть к нам кто-то из официантов заглянет.

Борис кивнул и ушёл. Минуты через две всунулась белобрысая голова одного из новеньких официантов, и он неуверенно просочился вовнутрь.

– Мне кофе со сливками, – сделала заказ себе и уточнила у мужа, в очередной раз мысленно споткнувшись на этом слове: – Ярослав, тебе чёрный с одной ложечкой сахара? Эспрессо? – мужчина подтвердил. – Сергей Григорьевич, вам что?

– Зелёный чай.

– Запомнил? – белобрысая голова активно закивала и через секунду официант испарился.

– Вы привезли мой контракт? – спросила у Карпова, требовательно протягивая руку за документом.

– Да. Ваш экземпляр. Нотариально заверенный, – адвокат передал мне бумаги. Взяв в руку контракт, взвесила его на руке, оценивая. Бумага почти ничего не весила. Каких-то тридцать листов. А вот проблемы, связанные с наличием контракта, нежданно-негаданно навалились мне на плечи несоизмеримой тяжестью.

Вернулся официант и принёс мне и гостям заказы.

Ярослав с Карповым переговаривались между собой, меня не тревожа. Я же, отпив кофе, принялась перелистывать страницы контракта, изучая содержимое.

В контракте были прописаны многие моменты, касающиеся совместной жизни, моей верности, совместного быта, развода и даже возможного появления детей. Ребёнок признавался либо сразу, либо после экспертизы ДНК, если у мужа возникали сомнения в отцовстве. Прописывалось, с кем ребёнок останется в случае развода – с отцом. У меня мурашки пробежали по коже, стоило представить, что я собственными руками отдала бы свою кровиночку. Хорошо, что у нас брак фиктивный, и до этого дело не дойдёт!

Завершив чтение, спрятала контракт в сейфе на самом дне, под остальными документами, подальше от глаз родителей. И посмотрела на уютно устроившихся мужчин, которые уже попивали крепкие напитки. А я и не заметила, когда официант приходил второй раз. Время уже было к концу смены.

– Ярослав, тебе придётся выйти со мной к коллективу. Идёмте праздновать нашу свадьбу, – хлопнув руками по столу, поднялась и с улыбкой приблизилась к мужчинам. Ярослав сразу приобнял меня за талию, глядя снизу вверх с каким-то азартом, поблёскивая глазами. – Сергей Григорьевич, вы приглашены.

– За вас! – Карпов отсалютовал бокалом и выпил содержимое до дна, даже не поморщившись. Ярослав отпил небольшой глоток и, хитро прищурившись, спросил:

– На свадьбах обычно целуются. А на нашей?

Я рассмеялась – громко, звонко и чмокнула его в щёчку.

– И на нашей!

Глава 14. «Медовый месяц» с горчинкой

Автоматические двери здания аэропорта распахнулись, стоило только мне поспешно к ним подбежать. Несмотря на наличие собственного авто с водителем, я опаздывала. В кармане джинсов настойчиво вибрировал телефон, но я не спешила его доставать, чтобы ответить, а глазами поспешно прочёсывала людей, заполнивших терминал.

Ярослав уже ждал меня. Мужчина держал смартфон возле уха, но заметив меня, тут же отключился и пошёл мне навстречу.

– Ну, наконец-то! – воскликнул он и строго посмотрел на телохранителя. – Михаил, в чём дело?

– Ярослав Александрович, Надежда Владимировна заезжала в ресторан, – невозмутимо сдал меня охранник.

Ярослав перевёл взгляд на меня и уж было открыл рот что-то сказать, но передумал и заспешил.

– Так, нет времени разбираться. Уже объявили посадку на наш рейс. Постой, – он притормозил и окинул удивлённым взглядом мой скромный багаж. – Один чемодан? Ты серьёзно?

Я в свою очередь посмотрела на свой небольшой чемодан, поправила на плече кожаный рюкзачок и встряхнула зажатый в левой руке чехол с платьем.

– А что не так? – растерянно посмотрела на удивлённого мужчину. – Я взяла всё необходимое. Чего не будет хватать – куплю на месте. Главное – гидрокостюм со мной. Платье вот, – приподняла чехол, демонстрируя его наличие, – на выход.

Ярослав улыбнулся, тряхнул головой и достал из наплечной сумки билеты и наши паспорта.

– Раз ты готова к путешествию, то идём.

Он предупредительно перехватил выдвинутую ручку моего чемодана и покатил его сам. Я поспешила за мужчиной, оглянувшись на прощание на охранника и махнув ему рукой.

Мы быстро оформили документы на стойке регистрации. Улыбчивая девушка с восхищением стала поглядывать на моего супруга, когда прочитала его паспортные данные, видимо, признавая в нём того самого Давыдова, ровно до того момента, пока не взялась за мои документы и не поняла, что господин Давыдов женат. Хорошенькое личико недовольно скривилось. Штамп на посадочном талоне она поставила со злостью и громко хлопнула нашими паспортами о стойку, пожелав нам счастливого пути таким тоном, каким обычно желают обратного.

Ярослав, казалось, не заметил странного поведения женщины, подхватил наши документы. Сам передал наши вещи в багажное отделение, кроме тех, что числились ручной кладью, получил взамен бирки и, подхватив меня за локоть, потянул проходить пограничный контроль.

На вопросы серьёзного пограничника: «Надолго едете?», «Какова цель поездки?» – мы, по очереди проходя контроль, ответили одинаково: «Летим на отдых. Медовый месяц». На удивление, мужчина на этот ответ отреагировал улыбкой и даже пожелал нам хорошо отдохнуть.

Предполётный досмотр обошёлся без приключений. И я, и Ярослав – мы часто летали рейсами разных авиакомпаний, поэтому процедура прошла быстро. Запрещённых вещей у нас не было, ничего не пришлось декларировать.

В зоне вылета к своему гейту мы подошли ровно за десять минут до посадки и на автобусе наконец-то добрались до самолёта.

Путь мы проделали неблизкий, с двумя пересадками. Первый рейс был до столицы нашей родины, а дальше «Катарскими авиалиниями» с одной пересадкой нас доставили в международный аэропорт «Пуант-Ларю» в столице Сейшел Виктории, расположенной на главном острове архипелага – Маэ.

От аэропорта трансфером на вертолёте мы долетели до острова Праслин и поселились в уединённом бунгало на берегу океана, предназначенном для молодожёнов.

Несмотря на усталость от длительных перелётов, я с удовольствием остановилась на роскошной деревянной террасе с видом на тропический берег.

– Великолепно! – полной грудью вдохнула солёный влажноватый океанический воздух.

– Надежда, идём в номер. Будет ещё время полюбоваться, – окликнул меня Ярослав, сопровождая работника, который заносил наши чемоданы в бунгало.

Внутри всё было выполнено в основном из дерева и частично из камня. Я с любопытством прошлась по гостиной, заглянула в просторную ванную и вошла в спальню. Большую часть пространства занимала низкая двуспальная кровать, покрывало которой было украшено гирляндами из живых цветов, посредине сплелись два белых лебедя из полотенец, видимо, символизируя супружескую верность. Всё в номере было подобрано со вкусом и вызывало радостную улыбку.

Единственный беспокоящий момент – это общая с Ярославом постель. Стоило, наверное, об этом задуматься раньше, но только сейчас накатило понимание, что теперь мы окажемся очень близко друг к другу. Слишком интимно. И это не так, как было в нашу брачную ночь, когда я была не при памяти, и даже не так, как было после празднования нашей свадьбы в ресторане, когда мы вчетвером: я, Ярослав, Артур и Сергей Григорьевич, который почему-то к концу вечера стал просто Серёжей, – завалились ко мне домой переночевать. И я им устроила туристическую ночёвку в нашем саду.

– Чего замерла? – раздался рядом немного усталый голос. – Кто первый в душ: ты или я? – Ярослав закатил мой чемодан и оставил возле встроенного шкафа.

– Давай ты, – тихо ответила и пошла разбирать вещи.

Пока мы освежались после перелётов, наступило время ужина. Я надела белые кюлоты, футболку с широким горлом и открытыми плечами в сине-белую горизонтальную полоску – а-ля матроска, и удобные белые кеды. Ярослав – светлые льняные брюки и белую рубашку на выпуск с расстёгнутыми двумя пуговицами. Эта одежда ему очень шла, делая его каким-то простым и доступным. Топ-сайдеры на босую ногу подчеркнули, что мужчина находится на отдыхе.

Окинув меня удовлетворённым взглядом, он взял меня за руку и повёл в сторону ресторана. На территории комплекса всё выглядело ухоженным, начиная от растущих самих по себе пальм и раскидистых тропических растений, до фонариков, бегущих цепочкой вдоль вычищенных дощатых настилов, по которым мы шли. Персонал был малозаметен, а отдыхающих почти не было видно. Только уже в самом ресторане можно было увидеть скопление людей.

Столиков было двадцать, по количеству бунгало, составляющих комплекс. Летний сезон здесь был в разгаре, хотя уже уменьшилось количество туристов, приехавших ради волн. Наилучшие волны в мае – так нам пояснил сопровождающий, когда мы только летели на вертолёте на остров, и я с высоты видела, как сёрферы покоряют волны у одного скалистого мыса на восточном краю острова.

Ярослав приостановился на входе, легко придержав меня за талию. Окинув внимательным взглядом помещение с широким выходом на открытую террасу, уверенно направился к столу, за которым уже сидели немецкие партнёры с семьями.

– Ярослав! – оживлённо воскликнул господин Вермеер и хлопнул господина Кёльна по плечу, привлекая внимание того к нам. Мужчины приподнялись, приветствуя нас.

– А вот и молодожёны! – оповестил господин Кёльн и, стоило нам подойти, стал представлять сидящих за столом дам: – Барбара, моя супруга, – указал он на худощавую женщину спортивного телосложения с коротким высветленным ёжиком волос на голове. – Рядом наша дочь Софи, – девушка-подросток лет шестнадцати, очень похожая на достаточно привлекательного отца, приветливо улыбнулась и непосредственно помахала рукой нам. – Этот молодой человек, – указал он на мальчика лет десяти, – наш сын Альберт. – Теперь уже я помахала ладошкой мальчонке, который с нескрываемым интересом нас рассматривал.

– Разрешите мне представить и свою супругу Агату, – произнёс господин Вермеер и указал на женщину лет сорока пяти. Она была крупнее, чем Барбара, но тоже в отличной форме. Каштановые волосы, уже посеребрённые сединой, были собраны в хвостик. Эта пара была без детей, о чём и сообщил Уве. – Мы в этот раз путешествуем без Лукаса. Мальчик вырос, у него другие интересы. Он укатил с друзьями на фолк-фестиваль в Прованс.

– Так, леди, – обратился он к своим спутницам, – а это молодое семейство – Давыдовы, Ярослав и Надин, – на европейский манер назвал он моё имя. – Ребята только отгуляли свадьбу. Думаю, что мы их мало будем видеть, – он со значением улыбнулся и, подхватив руку жены, поцеловал в ладонь – Мы с Агатой, когда поженились, очень долго не могли отлипнуть друг от друга. Эх, любовь! Замечательное чувство!

– Очень приятно, – Ярослав слегка поклонился дамам. – Мы с женой будем рады провести этот отдых с вами.

Господин Вермеер подозвал официанта, и нам организовали два места, придвинув небольшой стол к большому столу, за которым сидели немцы.

Ужин прошёл в дружеской атмосфере. Присутствующие делились впечатлениями о перелётах, трансферте, отеле. Оказывается, немцы прилетели вчера и уже успели разузнать, как разнообразить досуг. По сути, вечером здесь, на островах, делать было нечего, кроме как посещать бар. А вот в баре была определённая развлекательная программа. Например, сегодня был вечер караоке. Нас активно приглашали, но Ярослав отказался, сославшись на необходимость отдыха. Разошлись мы довольные общением и с договорённостью встретиться завтра на пляже.

Обратная дорога до нашего бунгало нашлась легко. Ярослав зашёл внутрь, а я осталась на террасе, удобно расположившись в кресле из ротанга. Ночь надвинулась быстро, но за счёт низких звёзд и почти полной луны, было достаточно светло, да и океан не выглядел таким тёмным, как наше Чёрное море. Я умиротворённо вздохнула, погружаясь в спокойное, медитативное состояние. Воздух был так насыщен незнакомыми ароматами цветов, прелым запахом тропической растительности, свежестью океана, благоуханием дерева, из которого был построен бунгало, что дышалось намного глубже, чем обычно. Я вдыхала ароматный воздух и не могла надышаться. Прикрыла глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям и вслушиваясь в окружающие меня звуки, стрекот насекомых, потрескивание ловушки от комаров, чьи-то приглушенные голоса на пляже, перемежающиеся взрывами задорного смеха. Всё было великолепно, если бы не одно но.

Причиной, по которой я практически опоздала, был разговор с родителями. Я максимально долго его откладывала, ограничиваясь перепиской с мамой в Телеграм, но, сколько верёвочке не виться, а конец наступит. Конечно, второй администратор согласилась подменить меня на те три дня, пока не вернутся родители, тем более, я сделала все заказы с запасом, выплатила работникам пораньше недельную зарплату, но я оставляла ресторан, «детище» родителей, без присмотра хозяев.

Разговор состоялся по скайпу. Воодушевлённая мама рассказывала про свадьбу Аннушки, моей двоюродной сестры, о том, какой замечательный ей муж достался, а я в это время старалась безмятежно улыбаться, впиваясь ногтями в ладони сжатых в кулаки рук. Как сказать, что я тоже оказалась «счастливо» замужем?

– Мама, – начала я осторожно и сказала ту фразу, после которой обычно начинают переживать ещё больше: – Ты только не переживай…

– Что случилось, Наденька? – мама оглянулась себе за спину, в комнату вошёл отец, и она позвала его к экрану: – Володя, иди с дочкой поздоровайся.

Присутствие отца ещё больше усложняло задачу, но сама дел натворила – сама и расхлёбывай.

– Привет, котёнок! – рядом с лицом матери появилось лицо отца. – Как там дома?

– Привет, па, – махнула рукой и, тяжело вздохнув, продолжила, чувствуя, что сейчас грянет гром: – Я расписалась.

– Где? – не понял отец. – Кто уже приходил с проверкой? Что там уже накопали эти крючкотворцы-проверяющие? Пожарные? Или госсаннадзор?

– Да подожди ты, Володя! – воскликнула мама и оттолкнула разнервничавшегося отца. – Надя, кто он? – строго спросила она. – К тебе что, этот плешивый Грэг прилетел?

– Чего это он плешивый? – возмутилась и тут же сдулась, вспоминая, как некрасиво обошёлся со мной австралиец. – Это не Грэг, ма.

– Надя, – въехал в тему отец и строго стукнул кулаком рядом с ноутбуком, – ты чего творишь? Что это за спонтанные, необдуманные решения? Мы уезжали, у тебя кроме этого кенгурятника, никого не было. Или это Тимур тебя наконец-то окрутил? – отец напряжённо смотрел на экран, ожидая моего ответа.

– При чём тут Тимур! – удивилась ходу его мыслей. – Вы его не знаете. Он… Его зовут Ярослав. Мы с ним познакомились… В общем, у нас любовь с первого взгляда, – выдала единственную подходящую версию своего безумного поступка.

– Какая такая любовь? – взревел, багровея, отец. – Вера, ты слышала, что твоя дочь мелет! Надя, как ты могла? Ты должна была прежде нас познакомить. Кто он, чем занимается? А если он голодранец, альфонс какой-то, ищущий богатеньких невест!

У меня внутри всё сжималось от каждой новой реплики отца. Моя глупость не имела оправдания в их глазах, да я и себя не могла никаким образом оправдать, учитывая то, как всё сложилось на самом деле.

«Эх, папа, это уж скорее меня можно было бы причислить к «голодранцам», если сравнивать наши уровни доходов с доходами семейства Давыдовых», – подумала, но поостереглась вываливать ещё и эту информацию на родителей.

– Папа, ты ошибаешься. Нас познакомила Полина Сергеевна, мы случайно встретились в городе. Ярослав не из тех, кто охотится за состоятельными невестами. Он бизнесмен. Мы сегодня улетаем в медовый месяц на Сейшельские острова. Стоп! – предупредила новый поток укоров в мой адрес. – В ресторане всё будет под присмотром Алины. А через три дня и вы прилетите. Мы с вами увидимся числа двадцать второго.

– Я не знаю, Надя, – заговорила мама, смахивая слезинку с лица. – Это так на тебя не похоже. Но если Полина Сергеевна знает этого мужчину и познакомила вас, то может… Володя, успокойся, – она погладила по лицу разъярённого папу, готового рвать и метать. Он нервно отбросил её руку и, негодуя, высказался:

– Вера, твоя дочь – безответственная, легкомысленная и ей ничего нельзя доверить! – конечно, мне было обидно слышать его слова, но ответить было нечем. То как это выглядело с их точки зрения, именно так и мной бы расценивалось, не знай я всей подоплёки.

– Это и твоя дочь, Владимир! – нервно выкрикнула мама. – Или как? Если Надя во всём была первой, грамоты, медали приносила, то твоя? А как допустила оплошность, то сразу только моя? Что за дискриминация?

– Верочка, – немного притих отец и миролюбиво стал оправдываться, глядя на разбушевавшуюся любимую женщину, пышущую праведным гневом, – Я не то хотел сказать. Конечно, она и моя дочь. Но, Вера, согласись, её поступок не имеет оправдания.

– Почему же? – вклинилась в родительские разборки, припоминая их собственное знакомство: – А как вы познакомились, забыли? И расписались тоже через два месяца знакомства. Ну, у меня это произошло немного быстрее.

Крыть им было нечем. Знакомство родителей было оригинальным: отец на каникулах приехал в Украину во Львов к родственникам друга, с которым он поехал за компанию. А мама жила по соседству. Там они и познакомились, и случилась у них та самая настоящая любовь с первого взгляда. Отец как-то обаял родителей мамы и увез её с собой через два месяца, уже замужней.

Распрощались мы, уже не так эмоционально пылая негативом – они, и внутренним трепетом и страхом – я. В конце разговора отец только пригрозил, что посмотрит, кто это так задурил голову его «умненькому котёночку».

– Наденька, – Ярослав тронул меня за плечо. От неожиданности я дёрнулась всем телом и испуганно посмотрела на мужчину, – испугалась? Ты тут не уснула?

– Ты тихо подошёл, – ответила и ровно села в кресле, подтягивая под себя вытянутые ноги. – Задумалась. Я всё-таки сказала родителям о нас с тобой перед отъездом.