Текст книги "Убойная должность"

Домой к Галине Антон попал впервые в конце января, когда наступили такие морозы, что даже пять минут побыть на улице и то стало проблемой. Ветер, да с морозом – чего уж хуже. Сразу хватает за нос, за щеки, задувает под короткую куртку. И пальцы ног мгновенно леденеют и теряют чувствительность. Да уж! Конец января – это время не для гуляний, в крещенские морозы лучше дома сидеть да чай с вареньем пить.

Именно на чай с вареньем Галя и пригласила Антона. Он взбежал без лифта на пятый этаж и решительно нажал на кнопку звонка. Интересно, бабушка откроет или сама Галя? Пирожки, варенье – все это связано именно с бабушкой, с которой девушка и живет. Интересно на человека посмотреть в домашней обстановке. Тут на многое глаза обычно открываются, и человек зачастую предстает в ином свете. Очень удачное приглашение, просто супер!

За железной дверью раздался звук отодвигаемой задвижки, и вместе с теплом и запахами жилья на Антона пахнуло дорогими духами. Галина с отличным вечерним макияжем на лице улыбнулась Антону и, приглашая войти, распахнула дверь шире. На какой-то миг произошла заминка. Буквально на долю секунды. Антону показалось, что уместным будет прикоснуться щекой к щеке девушки или даже легко по-дружески поцеловать ее в щеку. Но он воздержался, потому что ему почудилось, что Галина этого поцелуя ждала.

Зайдя в прихожую, он оценил ее уют и мягкое освещение, расстегнул «молнию» на куртке и вытащил не милый букетик цветов, а коробку конфет «Рафаэлло». Он решил, что морозить цветы не стоит, они и вечера не простоят после того, как он пронесет их по улице. А вот конфеты, да еще с орехом, да с восхитительной кокосовой стружкой…

– Проходи. Замерз, наверное.

Сказано было обыденно, как-то даже по-семейному. И внутри сразу потеплело. А еще интуиция подсказала, что бабушки дома и нет.

– Ну, – решил Антон проверить, – знакомь с бабушкой, которая напекла такие замечательные пирожки. Прямо детством с порога пахнуло!

– Бабушки дома нет. Она по вечерам с соседками в лото играет. Если придет, то познакомлю.

Дальше все пошло по обычному сценарию. Кухня, чай и все, что к чаю полагается, включая пирожки. Потом неторопливое шествие в комнату, осмотр девичьей кельи, музыка, фотографии, ноутбук с приличного уровня колонками, с помощью которого эта музыка и проигрывалась. Антон вздохнул. А ведь когда-то, еще во времена его юности, все было не так. И фотографии рассматривались в альбоме, который держали на коленях, сидя рядом на диване. И музыка слушалась через магнитофон или музыкальный центр. А сейчас все объединено в одном устройстве. Компьютерные времена! В данном случае «ноутбучные». А мощный у Гали, оказывается, комп.

Они сидели рядом на стульях, касаясь друг друга бедрами, и таращились в экран. Антон чувствовал, какие эмоции испытывала девушка. Казалось, что повернись он к ней лицом, и она не отодвинется. Поднимет руку, проведет по щеке ладонью, и она не отведет глаз. Наклонись он к ее губам, и они приоткроются навстречу с готовностью, потому что все сейчас располагает к этому. К тому, чтобы их губы соприкоснулись, чтобы он ощутил влагу ее рта, мягкость ее податливых губ, чтобы его рука сползла с ее плеча, спустилась к талии, а потом поднялась к груди.

Зачем девушке такой мощный ноутбук дома? Он и дорог, и большинство его возможностей не будет востребовано. Ну «ВКонтакте» полазить, в «Одноклассниках». Ну видеокарта мощная, чтобы фотографии смотреть…

Галина судорожно вздохнула и убрала дрожавшие руки со стола. Антон постарался дышать спокойно, чтобы не подавать виду, что возбужден. А девушка, кажется, тоже взволнована. Спокойнее, спокойнее! Ты на работе, старший лейтенант, а она подозреваемая!

– Галя, – Антон прокашлялся, – а зачем тебе такой мощный ноутбук? Стоит он, наверное, как чугунный мост?

Интересно, а насколько она откровенно ответит? Антон прекрасно видел на табличке справа и ниже клавиатуры параметры.

– Да, стоит он прилично, – улыбнулась Галя. – Но у меня есть возможность, как у сотрудника банка, пользоваться определенными кредитными льготами. Так что! А все это навороты современные, мощность мне нужны для дела. Я ведь частенько и дома работаю, потому что в банке бывают такие «завалы», что времени в офисе их разгребать не хватает. Ты не представляешь, сколько у меня отчетов, планов и иной текущей документации.

Бабушка так и не пришла. Антон засобирался домой, вспомнив о «неотложном» деле. В прихожей, когда Галя, провожая его, ловила взгляд, Антон то и дело менял темы разговора. Еще не хватало темы, что «теперь моя очередь побывать у тебя в гостях» или «когда ты снова придешь?». У Антона были еще планы насчет Галины, но о них он пока не заикался.

А заикнулся он только тогда, когда морозы ослабели. Всего на несколько дней, и эти несколько дней Антон использовал. Он вытащил Галю на улицу, когда город засыпал снег, как это показывали в старинных мультипликационных сказках. Крупные хлопья валили и валили с неба, ветерок бросал их в лица людей, снег налипал на нервно дергающиеся «дворники» машин, шапками скапливался на головах прохожих, стоило им только на минуту остановиться и поболтать друг с другом. Антон любил такую погоду, любил, когда снег или дождь в лицо!

Они дошли почти до самого дома, в котором жил Максим. По приказу Быкова адрес установили давно, а теперь Антон замыслил наведаться к компьютерщику лично.

– Слушай, Галина, – выпалил Антон быстро, как будто что-то вспомнив, – а как бы нам повидать этого твоего Максима?

– А зачем он тебе понадобился?

– Так он же обещал мне ответить на кое-какие вопросы касательно безопасности доступа к счету. Обещал, да так и не ответил. Помнишь, мы в ночном клубе были?

– Какие проблемы, – засмеялась Галя и достала телефон.

Через несколько секунд разговора она весело подмигнула Антону и потащила его за руку через дворы. Кажется, Максим дома и готов принять гостей, только, по легенде, Антон ведь не знает, где Максим живет.

– Ты куда меня тащишь?

– А ты очень удачно про Максима вспомнил. Он живет вон в том доме, видишь, где детская площадка.

– Чудеса! Это какой-то знак свыше! – стал шутить Антон и для видимости поскользнулся и упал. Галя не удержалась и шлепнулась в снег рядом с ним. Было очень весело, и никто к вопросу удачного стечения обстоятельств больше не возвращался. По крайней мере, Антон для этого сделал все.

Максим встретил их, мокрых и разрумянившихся, в прихожей. Он деловито подтянул тренировочные штаны и пригласил проходить.

На вопросы Антона, который их загодя сформулировал таким образом, чтобы они выглядели дилетантскими, Максим ответил очень быстро и доходчиво. И все в том же смысле, что волноваться нечего. А по поводу слухов, так на то они и слухи. Зато о своей «технике» он рассказывал взахлеб. В том или ином разобранном состоянии Антон насчитал в комнате Максима пять системных блоков. Один мощный компьютер выполнял у Максима роль сервера. Еще два служили для каких-то целей, которых Антон просто не понял. Максим рассказывал, что сам пишет программы, что он…

Ушли они с Галей от Максима только часов через пять. Антон и понятия не имел, что Максим совсем не такой, каким показался при первой встрече в офисе банка, куда его приглашала Галя. И совсем не таким, каким Антон его видел в ночном клубе. Сегодня он видел перед собой увлеченного, наверняка талантливого человека, который хотел, чтобы его ценили, уважали, чтобы все знали о его достижениях. В разговоре сегодня как-то проскользнуло, что Максима задевало то, что его недостаточно ценят на работе как специалиста. Кажется, что-то подобное и Галя о нем говорила. А что это дает Антону? Кроме того, что он познакомился с очень интересными людьми? Ничего. Но к цели, увы, он ни на шаг не приблизился.

Глава 4

Решение пришло в голову ночью. Антон проснулся и не сразу понял, что же произошло на самом деле. То ли ему это во сне приснилось, то ли он уже не спал, а в полудреме думал о делах и нашел этот выход. У него должны пропасть со счета деньги! Вот! Не по-настоящему пропасть, а просто следует подать ситуацию таким образом.

И Антон решил посвятить подготовке своего следующего хода три дня. Он уселся за компьютер и перечислил с банковского счета триста рублей на свой телефон, потом заплатил за электроэнергию, за газ. На следующий день он перечислил деньги в «Водоканал» и за кабельное телевидение. Потом за Интернет. А затем отправил десять тысяч, с согласия Быкова, на его счет в Сбербанке.

Вечером Антон позвонил Гале и возмущенным тоном стал сбивчиво объяснять, что с его счета пропали деньги. Наверное, он повел себя не совсем так, как Галя ожидала, но на это и был сделан расчет. Личное личным, а когда грабят, то все личные отношения побоку. Отключив связь, Антон заторопился к офису банка, где работала Галя. Он специально звонил с такого расстояния, которое мог преодолеть за десять минут. Галя дважды пыталась связаться с ним, но Антон умышленно не отвечал. А потом он ворвался к ней в кабинет и стал несколько несдержанно возмущаться тем, что все в один голос его убеждали, что доступ посторонних к его «личному кабинету» невозможен.

Галя чуть не плакала, пытаясь успокоить Антона. Она смотрела на своего друга так, как будто не узнавала его. Собственно, этого Антон и добивался. А потом одна из сотрудниц Романовой вызвала службу безопасности. А еще через полчаса Антон сидел в кабинете Ольховикова в центральном офисе и писал заявление.

Крупная фигура безопасника периодически закрывала окно, потому что хозяин кабинета ходил из угла в угол и старательно убеждал клиента не поднимать шума и не обращаться в полицию. Нет, в полицию, конечно, обращаться надо, но без всяких там возмущений и скандалов. Банку дорога его репутация, а вины ведь за собой он не чувствует. Виноват хакер, который взломал систему, а система-то надежная, стандартная, одобренная руководством. И не такие системы взламывают. В наше время на сто процентов нельзя назвать надежной ни одну систему. Что компьютерную, что социальную.

– А мне что делать, – резко вскинул Антон голову и посмотрел на Ольховикова. – У меня на подходе крупное поступление денег на счет! Я должен вот так спокойно взять и подарить эти деньги дяде?

– Мы обязательно поможем вам – сменим пароли и логины, можем даже открыть вам бесплатно второй счет, на который вы примете ваши деньги…

– Я подумаю, – буркнул Антон, дописывая заявление. – Стоит или не стоит класть деньги в банк, из которого их запросто воруют.

– Я вас понимаю, но и вы нас поймите, – стиснув зубы, стал уговаривать Ольховиков. – Все решаемо, во всем можно разобраться, но на все нужно время. Это фактически форс-мажор, но мы ведь ситуацию не рассматриваем в таком виде. Мы обещаем вам всестороннюю помощь.

Вечером Антон сидел на кухне в конспиративной квартире и заваривал крепкий душистый чай. Он сегодня на радостях зашел в фирменный магазин и купил железную банку настоящего английского чая. Быков сидел и мял пальцами свой затылок. Наверное, у него снова стало подниматься давление.

– Так что ты собираешься делать дальше? – спросил Алексей Алексеевич.

– Дать ему настояться, а потом снова долить кипятку, – пояснил Антон.

– Да далась тебе эта заварка! – проворчал Быков недовольно. – Тоже мне, гурман чайный.

– Во-первых, настоящий чай стабилизирует давление, – невозмутимо пояснил Антон. – У меня и сливки есть порционные. А во-вторых, должен же я что-то любить, кроме работы.

– Ладно, люби, – проворчал Быков и тяжело поднялся со стула.

Полковник повернулся к окну, оперся руками о подоконник и приложил лоб к холодному стеклу. Наверное, у Быкова много дел, возможно, какие-то проблемы, а Антон со своей иронией, с шуточками. Кажется, он иногда перегибает палку с демонстрацией собственной независимости. Быкова Антон уважал, знал он, и как сам Быков его ценит и даже по-своему любит. Надо все-таки вести себя с ним корректнее.

– Я не могу дать гарантии, – начал Антон, усаживаясь за стол и говоря в спину начальника. – Но думаю, что ход этот перспективный. Во-первых, те, кто на самом деле виновен в хищении денег со счетов, начнут волноваться и постараются показать свою непричастность к делу. Их даже может обеспокоить тот факт, что еще кто-то залез в их огород.

– Как они себя выдадут? Какими действиями?

– Не могу предположить, Алексей Алексеевич, могу только ждать и наблюдать. А уж…

– А уж! Я так понимаю, что четкого плана действий у тебя нет. Ладно, до счета, который я открыл на свое имя в Сбербанке, они доберутся, но их остановят. Вовремя остановят, чтобы они не вычислили, что он принадлежит работнику полиции. Кстати, для наблюдения и последующего анализа информирую тебя о следующем! Ольховиков мне добросовестно сообщил о том, что у некоего Антона Копаева, нового клиента их банка, украдены со счета деньги.

– Даже так? – удивился Антон. – Хотя все правильно, я же в его кабинете заявление писал.

– А равно и еще о трех подобных, но уже настоящих случаях хищения из других банков, – продолжил Быков. – Службы безопасности между собой общаются, координируют как-то действия, обмениваются информацией. Вот так-то. Ты попал в струю, Антон, и очень удачно попал.

По плану, который все же у Антона был, он рассчитывал встретиться с Максимом «случайно» и потребовать ответа, как все же это могло такое случиться и можно ли найти этого хакера, который залез в систему банка. Максима он выследил, просидев половину дня в машине с заведенным двигателем у его подъезда. А когда Максим наконец вышел из дома и отправился куда-то по делам, Антон последовал за ним пешком. По дороге он приготовил еще один вопрос. А почему Максим не каждый день ходит в свой банк на работу? То ли у него такой хитрый режим, то ли у него не одно место работы, а несколько, то ли его из банка на днях уволили.

Задавать эти вопросы следовало между делом, когда он настигнет Максима в удобном для такого разговора месте. И вообще, пора начинать за этим Максимом следить. Мутный он какой-то. И слишком талантливый, чтобы не понимать вообще ничего. Знает ведь хмырь что-то, но не рассказывает, сочиняет какие-то сказки. Наверняка ведь у него куча знакомых, таких же помешанных на компьютерах, как и он. И наверняка среди них есть хакеры, парни, которые пытались, а может, и не только пытались, а и удачно проникали в запретные системы. Вот на кого через него надо выходить, вот она, цель. А потом в этой мутной среде пообщаться, посмотреть, кто там что собой представляет…

Стоп! Антон, не имея возможности спрятаться, остановился среди людей на автобусной остановке. Изо рта пассажиров валил пар, который поднимался в морозный воздух вверх. Такое же облачко пара поднималось от группы мужчин на углу улиц. Это Антон отметил чисто рефлекторно. Но главным были не подозрительные группы, а то, что за Максимом следили. Следил еще кто-то, кроме самого Антона.

Сейчас за Максимом шел, широко размахивая руками в вязаных шерстяных перчатках, молодой мужчина. Человека с такой походкой Антон видел минут десять назад и теперь вспомнил даже куртку и брюки на этом мужчине. А среди той группы на углу есть еще двое… один точно тоже шел за Максимом, но десять минут назад. На нем шапка-ушанка из черного, будто с проседью, меха.

Получалось, что следили группой, причем наблюдатели шли за Максимом, нисколько не таясь. Были уверены, что он не заметит слежку и даже не думает, что она может быть. Не умеют следить? Но они же так часто меняются, значит…

Ответ появился очень быстро. Группа на углу рассыпалась в стороны, и все стали делать вид, что незнакомы друг с другом. Но наметанным глазом Антон определил, что пятеро встали так, чтобы перекрыть пути. Кому? Максиму, который попытается бежать? Ни хрена себе поворотики! Один, с явно кавказской внешностью, пошел навстречу Максиму. Кажется, он уже издалека стал смотреть парню прямо в глаза.

Антон скрипнул зубами. Вот что значит относиться к ситуации предвзято. А кто ему сказал, что ничего страшного и экстраординарного произойти не может? Произошло, а у него в кармане ничего из специального оборудования. Может, хоть камера мобильного телефона! На ходу доставая телефон и переводя его на режим камеры, Антон лихорадочно соображал, как ему незаметно произвести съемку. Возможность сделать снимок у него будет только одна. Любая повторная будет замечена дружками этого кавказца, и тогда… Тогда Антон расшифрует себя, подвергнет себя опасности и поставит под угрозу срыва всю операцию. Сам-то он выкрутится, а Максим? Ведь о Максиме будут думать, что он привлек полицию или просто кого-то. Вряд ли это кавказца обрадует. И ничего удивительного не будет, если он захочет ликвидировать Максима как опасного и вышедшего из-под контроля свидетеля. Еще бы знать, свидетеля чего!

Антон ничего не смог придумать, кроме как положить аппарат на ладонь таким образом, чтобы объектив разместился между пальцами. Так можно и поточнее нацелить его на объект, и сделать вид, что чешешь, скажем, бровь. Сунув руку с телефоном в карман, Антон шел на сближение, глядя себе под ноги. Любая встреча взглядом с преступником, а никем другим кавказец и не мог быть, чревата тем, что кавказец что-то заподозрит.

Еще метров пять, еще парочку, еще парочку… Можно! Антон вытащил руку из кармана, убедился, что телефон со стороны кавказца не виден, и поднял руку. Нажатие на кнопку «ОК» – и руку в карман. Кажется, никто не обратил внимания на этот жест проходившего мимо высокого молодого человека. А если рискнуть? В голову Антону пришла новая идея.

Он замедлил шаг, а затем совсем остановился с видом человека, которому неожиданно позвонили. За его спиной Максим сейчас остановился перед кавказцем. От этой парочки до Антона метра три. Достаточно, чтобы потом на компьютере можно было сделать снимок более разборчивым. В лаборатории сделают. Антон снова вытащил из кармана телефон и, теперь уже не таясь, включил камеру. Теперь эти его манипуляции ни у кого не вызовут подозрений. Ведь все похоже на то, что он, скажем, читает эсэмэску, а потом кому-то звонит.

Антон приложил телефон к уху, примерился, прикидывая направление на «объект», потом повернул его на секунду объективом назад и нажал «ОК». Так, теперь посмотреть. Неплохо, но на кадре была в основном видна перепуганная рожа Максима. Теперь несколько шагов в сторону с видом человека, у которого масса дел и срочных звонков. Снова «ОК» и снова просмотр. Кавказец получился не очень плохо, но в основном в профиль. Хватит, больше рисковать не стоит.

Теперь Антон в самом деле набрал номер.

– Алексей Алексеевич, – торопливо заговорил Антон, услышав голос Быкова в трубке. – Это очень важно и срочно. У одного моего нового знакомого вырос большой «хвост». Думаю, что ему это очень неприятно.

– Он его заметил? – тут же спросил Быков.

– Все намного хуже. От него никто и не скрывался. А сейчас там какие-то «терки», если говорить языком криминальных элементов. Мне удалось сделать несколько снимков на телефон, я сейчас отправлю их Сашке Великанову, а вы скажите ему, что это срочно.

– А «объект»?

– Опасность есть, но я думаю, что его прямо сейчас никто убивать не будет. Интуиция подсказывает мне, что его нашли, чтобы поговорить с ним очень серьезно. Возможно, предупредить о чем-то. С выводами торопиться не будем. Предлагаю плясать «от печки», в смысле от личности человека на снимке.

Забежав в ближайшее кафе, Антон заказал себе кофе, потер замерзшие руки и отправил Великанову фотографии. Выпив кофе, он согрелся и решил, что пора посмотреть, что там происходит на улице. А на углу уже никого не было. Прохожие тоже выглядели так, как будто ничего не произошло. Значит, встреча закончилась мирно, иначе бы сейчас на улице все шумно обсуждали похищение, мордобой или стрельбу с поножовщиной. Ага, а вон и парень в ушанке, который мирно удаляется… к остановке. Остановился, ждет автобус.

Добравшись до дому, Антон первым делом сунулся в холодильник и вытащил из него кастрюльку с картофельным пюре и котлетами. Наложив себе порцию, он сунул тарелку в микроволновку, поставил на газ чайник, а сам отправился к компьютеру. Скачав фотографии с телефона, стал рассматривать их на экране монитора. Рука не подвела! Все три снимка, даже два последних, были сносными. Есть шанс, что в лаборатории смогут идентифицировать эту личность, если она, конечно, есть в базе МВД по какой-то причине. Например, этот кавказец находится в розыске за неуплату алиментов.

Телефон завибрировал и стал сползать к краю стола. Антон накрыл его рукой, откинул крышку. Ему не понравилось, что Сашка Великанов, самый грамотный специалист у Быкова в криминалистической лаборатории, позвонил так быстро.

– Да!

– Привет, Антоха. Алексей Алексеевич тут рядом со мной, и мы разглядываем твою фотогалерею.

Голос отдавался эхом по комнате на том конце линии, что говорило о включенном внешнем микрофоне. Значит, есть что обсудить втроем. Что же Сашка там такого нарыл?

– Значит, так, Антон, – прогудел голос полковника, – этого кавказца, который встречался с твоим компьютерщиком Максимом, зовут Лечи Автаевым. Чеченец, находится в розыске с 2004 года. В базе данных числится в списке людей, причастных к терроризму.

– Вот это да! – опешил Антон. – Это называется «сходил за хлебушком».

– В каком смысле? – не понял Быков.

Где-то рядом с полковником громко хихикнул Великанов.

– Я хотел сказать, что у нас какая-то ошибка. Что-то не вяжется. Тут хакеры, кража денег в небольших количествах со счетов в банках, а там террорист.

– Программа дала вероятность сходства девяносто пять процентов, – подсказал рядом Сашка. – Боюсь, что это не «тут» и не «там». Ты во что-то вляпался, Антоха.

– Бли-ин! – почесал двумя руками голову старший лейтенант. – Ладно, а что там числится за этим террористом?

– За Лечи Автаевым числится членство в экстремистских организациях со всеми вытекающими отсюда обвинениями: пропаганда экстремизма, разжигание национальной и религиозной ненависти, участие в подготовке террористических актов в качестве эксперта и инструктора. И в качестве организатора и руководителя тоже. Речь идет о подготовке взрыва в прошлом году у нас в здании ФСКН, который удалось предотвратить.

– А о какой экстремистской организации идет речь? Где он там членствует?

– «Там» – это не совсем у нас, – пояснил Быков. – Помнишь, в прошлом году в Тюменской области выносили приговоры нескольким членам исламской религиозной организации «Хизбут-Тахрир аль-Ислами»?

– «Исламская партия освобождения»? Помню, а кого и от чего они собираются освобождать?

– Они намерены строить во всем мире единый исламский халифат, где будет один язык – арабский. Вообще-то это не наша организация. Она была создана еще в пятидесятых годах в Палестине и признана мировым сообществом террористической. Ее запретили во многих странах, в том числе и мусульманских. На территории России ее деятельность запрещена решением Верховного суда в 2003 году.

– А палку вы там не перегибаете? Может, этой организации уже и нет, а этот Автаев давно на вольных хлебах?

– Тебе предоставить список экстремистских организаций, которые активно действуют на территории России, в том числе Урала, Поволжья и Западной Сибири? – резко и недовольно предложил Быков. – «Аль-Джихад» – Священная война, «Джамаати-Ислами» – Исламская группа, «Исламская партия Туркестана», «Джамият Ихья ат-Тураз аль-Ислами» – Общество возрождения исламского наследия, «Исламский джихад – Джамаат моджахедов». Достаточно? Штаб-квартиры этих сообществ располагаются на Ближнем Востоке и в Южной Азии. И цель у всех одна – установление исламского правления во всемирном масштабе, свержение светских правительств во всех государствах. У нас в России они активно занимаются пропагандой религиозной вражды и вербовкой террористов.

– Я так понимаю, что заниматься мне теперь придется террористами? – обреченно спросил Антон.

– Заниматься ты будешь тем, чем занимался. А террорист тебе в довесок. Твоя задача выяснить, что за связь между этим Автаевым с Максимом и твоей Романовой с Ольховиковым. Что там вообще творится! Кстати, как ты намерен теперь выстраивать отношения с Романовой? Шум ты поднял большой.

– Посмотрим по обстоятельствам, – проворчал Антон. – Пару дней помучается, голову поломает, а там видно будет.

Быков с Сашкой отключили связь, а Антон еще какое-то время смотрел на сделанные им фотографии. С кавказцем все понятно, а вот Максим, если приглядеться, выглядит очень напуганным. Я бы сказал, что он в панике. Что же тебя, парень, с террористами связывает?

…О том, что прибыл эмиссар из центра, Автаев узнал за два часа до встречи. Это было плохо, потому что обычно о приезде предупреждали за несколько дней. И даже людей Автаева привлекали к обеспечению безопасности. Теперь все иначе. Что это, недоверие? Два года Лечи Автаев общался со своим руководством через кодированную связь. Это даже нельзя было назвать общением. В основном он получал задания стратегического характера. Изучать обстановку, подбирать людей, разрабатывать новую тактику, подкупать облеченных властью, особенно силовиков. А тут… Может, с приездом эмиссара поступит и долгожданное задание? Может, закончится этот бестолковый и нудный период практически бездействия.

Но Автаев, к своему огромному стыду, вдруг понял, что возможным изменениям не очень рад. Что это? Успокоился, понравилась сытая жизнь? А как же завещание предков, а как же клятва, борьба? Может, что-то стало с его ненавистью? Нет, ненависть все еще есть, все такая же лютая и жгучая.

Когда Автаев въехал на территорию загородного дома, купленного по подложным документам на другого человека, то сразу понял, что что-то случилось. Двое его боевиков, в чьи обязанности входила охрана дома, стояли понурившись. Рядом с ними находились трое незнакомцев, а со ступеней дома спустился навстречу машине Азамат – личность непонятная. Теперь Автаев сразу понял, что за личность этот Азамат. Понял, почему тот крутился все время рядом, но делами не занимался. Он был чем-то вроде снабженца, человека со связями, который мог достать все что угодно и связаться с кем угодно. Но он Автаеву лично не подчинялся. Как бы слыл помощником, которого можно использовать. Теперь как-то сразу стало ясно, что он был просто соглядатаем, глазами и ушами кого-то из Центра.

В каминном зале, куда Азамат молча проводил Лечи, стояли трое. Одного он знал – это был Вахит. Страшный человек, железный и беспощадный. Вахит курировал Урал и Западную Сибирь. А двое, стоявшие рядом с ним, были, кажется, даже не чеченцами. Один, скорее всего, араб, а второй… Сулейман! Друг его отца, сосед… старый Сулейман!

Лечи склонил голову, но его тут же одернули окриком и приказали смотреть в лицо. Обвинения сыпались одно за другим. Он забыл заветы предков, он предал память отца, память предков. Он живет, как на хорошем пастбище, забыв о долге и о чести. Он подвел тогда-то и тогда-то, он не справился два года назад, и погибли достойные сыны гор, он ошибся, потому что плохо подготовился в прошлом году, и во время захвата были убиты четверо достойных.

– Голос твоих предков говорит, что ты встал на путь позора, трусости, – вдруг сказал Сулейман, и его слова ударили как пощечина. – Кто-то хотел тебя обвинить в предательстве, но ты не предатель.

– Я…

– Ты докажешь, что ты воин! – прикрикнул Сулейман.

– Да, – холодно сказал Вахит, подведя черту. – Ты докажешь. И будет это один-единственный раз, у тебя будет только одна попытка. Или твоя земля проклянет тебя, твой народ отвернется от тебя.

– Я докажу! – закричал Лечи. – Я сын своего народа!

Он упал на колени и обхватил голову руками. В холле стало тихо, и только чье-то тяжелое дыхание еще слышалось неподалеку. Лечи застонал, потому что ему было легче умереть, чем сносить незаслуженные обвинения стать источником позора для своего рода.

Старческая рука легла ему на голову, и Сулейман произнес:

– Ты слишком успокоился, ты погряз в роскоши. Ты слишком привык жить хорошо. Вот в чем твоя беда. А ненависть надо подкреплять кровью, кровью врагов. Запомни это. Если ты будешь жить, то жить должен с честью. Если не сможешь так жить, то ты должен с честью умереть.

Антон и не сомневался, что теперь найти Максима будет сложно. Дверь в его квартире никто не открывал, а свет в окнах не зажигался. Быков пошел на хитрость и организовал сообщение хозяйке, которая сдавала Максиму квартиру. Он намекал, на то, что в квартире постоянно шум, пьянки и что жилец затопил соседей снизу. Хозяйка не замедлила прилететь, но убедилась, что ничего подобного не было. Даже затопленной квартиры этажом ниже. Правда, и Максима дома не оказалось. Это было отчасти хорошо, потому что Быков предполагал, что хозяйка просто обнаружит там труп молодого человека.

Итак, Максим исчез. В банке «Урал-Прогресс», где он работал, тоже ничего о нем не знали и тоже предпринимали попытки к розыску. Все же он считался лучшим IT-специалистом. В целях восстановления отношений Антон даже позвонил Галине. Судя по голосу, девушка была равнодушна к звонку. Обиделась, что он себя тогда так повел? Ладно, это сейчас не главное. Не бросила трубку и то хорошо. Главное, не наврала бы, что ничего не знает о Максиме и где его сейчас искать.

Поход по ночным клубам тоже ничего не дал. Да и не верил Антон, что напуганный угрозами чеченца Максим кинется развлекаться. За три ночи Антон не встретил ни одного человека, которого бы он во время тусовок видел рядом с Максимом.

Следующую новость на Антона обрушил поздно вечером Сашка Великанов.

– Не спишь, супермен?

Антон, который только вернулся из клуба и у которого раскалывалась голова, огрызнулся:

– Ты соскучился или по делу звонишь?

– Да лучше было бы, если бы я звонил, потому что соскучился, – дурашливо проговорил Сашка.

– Что случилось? Для кого лучше? – насторожился Антон.

– Где твоя знаменитая логика, Антоха? Сразу столько вопросов. Ладно, не буду томить, а расскажу все в хронологическом порядке. Значит, так, как говорит Быков. К нам тут наведывался небезызвестный тебе господин Ольховиков. И пребывал он в состоянии угрюмой прострации. Как он сам пояснил, причина в следующем: в один день с трех счетов трех разных банков путем взлома «личных кабинетов» было похищено три миллиона семьсот тысяч рублей.

– Ни хрена себе! Значит, перестали баловаться мелочами и решили сыграть по-крупному?

– Трудно сказать, Антоха. Или все дерганье по нескольку тысяч со счетов было репетицией, проверкой надежности системы, или это другие люди, но работающие по такой же схеме взлома сервиса.

– Может, и так, – вздохнул Антон. – Опять другие! Я и к этим-то не приблизился, а ты мне про других рассказываешь. Топчусь, как…