Текст книги "Сердце Дракона. Книга 9"

Глава 765

Первым из аристократии проснулась Анис. Едва открыв глаза, она выхватила клинок и с криком:

– Убийца! – вскочила на ноги.

С лезвия ее меча сорвался настолько могучий разрез, что стоявшие рядом деревья разлетелись вихрем щепок. Хаджар, в руках которого была костровая палочка, сделал резкий, короткий взмах.

Незапланированная атака Анис, изменив направление, вместо того чтобы врезаться в небольшой костерок, сооруженный Хаджаром и Эйненом, улетела в небо. Там она взорвалась снопом стальных искр и вскоре исчезла.

– Успокойся, дорогая, – Гэлхад, которого била легкая дрожь, обнял сзади Анис. – Это был лишь сон… ночной кошмар.

Анис обмякла в руках великана. Меч едва было не выпал из ее рук. Будучи воином, девушка опомнилась и неуловимым движением вернула меч в ножны.

– Проклятье… проклятье…

Повторяя это слово, будто мантру, Том бил кулаком о ствол дерева. Из-за этого ему на голову дождем падали ветки, но, не долетая до макушки младшего наследника Хищных Клинков, они разлетались в щепки и пропадали.

По щекам младшего Диноса стекали крупные соленые капли. Поняв, что плачет на людях, он отвернулся, вытер лицо рукавом порванных одежд.

Когда он вновь обратил лицо к костру, то от слез не осталось и следа.

Дора же, слегка подрагивая, ютилась в теплом пледе, которым так заботливо ее обернул Эйнен. В такие моменты островитянин совсем не походил на скользкого, опасного пирата.

Видимо, любовь, как бы к ней ни относились, действительно обладала особыми мифическими свойствами.

– Садитесь, – Хаджар указал костерной палочкой на заготовленные заранее чурки. – Возьмите меда.

– Меда?

– Сладкое помогает от страха, – ответил Тому Эйнен.

– Кто сказал, что я чего-то боюсь?! – рявкнул тот.

Но, видя, как Анис и Гэлхад садятся к костру и берут миски со сладостью, выругался и присоединился к остальным.

Какое-то время они сидели и молча ели даже не ложками, а простыми палочками мед. Анис жалась к Гэлхаду, Дора к Эйнену, а Том тянулся к костру.

Хаджар не винил их в слабости. Он на собственной шкуре знал, каким пугающе реалистичным может быть наведенной злой магией сон.

Более того, зачастую он затрагивал те глубинные страхи, которые терзали каждого человека. И неважно, на сколь высокой ступени развития тот стоял.

Ни в этом, ни в любом другом мире не существует человека, который бы не бегал от внутренних демонов. И порой, увы, бывает, что они его догоняют…

– Скоро они проснутся?

Гэлхаду не требовалось уточнять, что он имел в виду Лариса и его людей.

– Вот уже прямо…

– К оружию! – воскликнул вскочивший на ноги старший наследник Хищных Клинков.

– …сейчас, – договорил Эйнен.

Если бы это произошло несколько лет назад, то Хаджара бы впечатлил поток энергии и мистерий, высвобожденных мечом Лариса, но… Эти несколько лет уже миновали, и сейчас, даже учитывая, что Ларис продемонстрировал силу Повелителя и уровень мистерий, граничащих с “Королевством оружия”, это нисколько не впечатлило Хаджара.

Он бы не взялся судить, кто из их поединка вышел бы победителем, просто потому, что он понятия не имел, какими техниками и козырями владел Ларис, но страха он не испытывал точно.

– Том, Анис? – Ларис в удивлении изогнул свою тонкую, словно искусственную бровь.

Хаджар, пожалуй, мог понять, почему по старшему наследнику Хищных Клинков плакали все дочери высоких дворян и аристократов. Он был действительно красив. И силен. И являлся наследником одного из семи столпов Дарнаса.

Иными словами – идеальная партия.

Позади Лариса поднимались и его прихвостни. Всего – шесть человек. Еще двое так и не смогли очнуться.

Хаджар поглядел на друга, но лысый островитянин лишь угрюмо покачал головой. Что же, бывает и такое, что человек не мог справиться с демонами своей души.

Посмотрев на два тела сквозь Реку Мира, Хаджар увидел на их тлеющих энергетических структурах характерные травмы. Такие оставались на адептах, которые не смогли преодолеть душевные раны.

– Здравствуй, – сдержанно кивнул Том, а затем, не скрывая отвращения, добавил: – Старший брат.

– С тобой, тля, никто не разговаривал. – Одной лишь этой фразой Ларис мигом сбил с себя весь лоск.

Хаджар ожидал, что Том вскочит на ноги, обнажит клинок, может, тут же бросится в абсолютно самоубийственную схватку, но нет.

Проглотив обиду и спрятав взгляд, Том повернулся обратно к костру.

– Ты разговариваешь с моим братом, Ларис. – Анис, высвободившись из объятий Гэлхада и поднявшись на ноги, встретилась взглядом с двоюродным братом. – Подбирай выражения.

– А что, этот клоп не может говорить за себя? – Ларис ядовито хмыкнул и бросил Тому: – Помнишь, Томи, как в детстве ты бегал жаловаться своей сестренке? Что, прошло десять лет, а старые привычки не забываются.

Дрожащей рукой Том все же выхватил клинок.

– Ну давай, – Ларис дернул запястьем таким образом, чтобы острие меча сымитировало подманивающий жест. – Попробуй свои силы, клоп. Посмотрим, насколько сильнее…

Меч Анис выписал широкую дугу. Хаджар с удивлением понял, что не смог понять, использовала ли Анис какую-то технику или нет. Но, так или иначе, стоявший позади Лариса мечник – Рыцарь духа пиковой стадии успел лишь хлопнуть ресницами.

Через удар сердца он уже рухнул неприятной грудой окровавленного мяса. Его не спасла даже качественная, тяжелая Небесная броня. Не помог и щит, которым он прикрывал свой торс, – тот попросту разорвало на части.

– Вижу, у кошки появились коготки. – Произошедшее впечатлило всех… всех, кроме Лариса. Он даже не вздрогнул. – Жаль, что отец не разрешил сделать тебя моей наложницей. Наши дети стали бы лучшими мечниками страны.

Тут на ноги поднялся уже Гэлхад. В его руках появилась секира, а воздух вокруг задрожал от силы. Великан явно эти два года без дела не сидел…

Судя по давлению чистой, без примеси техник или мистерий мощи, он сравнился в ее запасах с Безымянным начальной стадии.

– Мне плевать, Ларис, – прорычал гигант, – чей ты там старший наследник. Еще одно слово в таком тоне по отношению к Анис, и я насажу тебя на ближайшее дерево.

– О, твой ручной пес умеет говорить, Анис? А я-то думал, он тебе нужен, просто чтобы ночи скрашивать.

– А для тебя, Ларис, как всегда, привозят молоденьких мальчиков из Моря Песка?

Несмотря на весьма свободные нравы столицы, по отношению к старшему наследнику, на чьих плечах висела ответственность за продолжение рода, эти слова были не просто оскорблением, а обвинением в неисполнении своих обязанностей как старшего наследника.

Если упростить, Анис всего одним предложением не только указала на специфичные вкусы Лариса, но и указала ему на бесчестие.

Опять же – во всех смыслах этого слова.

– В последнее время я переориентировался на мальчиков с Севера. – Улыбка Лариса стала настолько… приторно сладкой, что Хаджару стало как-то нехорошо. – Они более выносливые. Хотя, наверное, ты понимаешь, о чем я говорю.

Ларис явно намекал на теорию о том, что предками Вечной Горы были великаны с севера.

– Проклятый мужеложец, – прорычал Гэлхад. – А ведь я ел с тобой за одним столом!

– Я надеялся, что мы с тобой, здоровяк, поедим и из одной постели, но моя сестра меня опередила.

Кого-то, возможно, могла удивить подобная простая реакция, но стоило принять во внимание, что даже несмотря на поражение от наследника Тарезов, Хищные Клинки все еще считались сильнейшим кланом империи. Вторыми после императорского рода.

– Уходи, Ларис.

Прозвучавший голос для всех стал неожиданностью. Народ едва ли не синхронно повернулся на звук. Они увидели перед собой обычного простолюдина. В старых, поношенных одеждах он сидел на простой чурке и ворошил палочкой угли…

Они увидели перед собой хищного, уставшего зверя, готового в любой момент вгрызться зубами во вражескую глотку.

Они увидели ученика Великого Мечника.

Глава 766

– Я тебя знаю, адепт? – спросил Ларис.

Что примечательно, он перенаправил острие меча с Анис на сидевшего у костра простолюдина. Свита же Лариса приняла явное боевое построение. Но, даже несмотря на это, они сделали шаг назад.

Бессознательно, руководствуясь животными инстинктами, они поспешили отойти подальше от хищного зверя.

– Меня зовут Хаджар Дархан.

На лице Лариса отразилась напряженная мысленная работа. Учитывая, что он являлся Повелителем, то с памятью у него проблем было еще меньше, чем у Рыцарей духа. И это притом, что Рыцари обладали абсолютной памятью…

– Ученик сумасшедшего Оруна?

Хаджар медленно повернулся к Ларису.

– Ты говоришь о моем учителе, старший ученик. И я не Динос и не из Вечной Горы. Я не стану предупреждать тебя дважды.

Какое-то время они играли в гляделки. Все это время Хаджар продолжал шевелить угли палочкой и не думал обнажать меч.

– Что я здесь делаю? – спросил наконец Ларис. – Последнее, что помню – как какая-то тварь утащила меня на дно озера.

Каким бы склизким и в чем-то мерзким старший наследник Хищных Клинков не казался остальным аристократам, ему сложно было отказать в крепости духа.

В то время как на остальных до сих пор сказывались последствия магического кошмара, он не показывал и тени слабости.

– Мы спасли твою жизнь, старший ученик. – Хаджар нарочно использовал обращение, принятое в школах боевых искусств.

Таким образом он хотел нивелировать их разницу в социальном положении. Дешевый прием, который ему подсказал Орун, да оближут его облезлые гиены.

– С какой стати, младший ученик, тебе рисковать ради меня своей жизнью? – прищурился аристократ. – Не имею ничего против варваров, но для меня ты уже староват.

– У тебя слишком много лишних органов, старший ученик, чтобы я польстился на тебя.

– Тогда в чем причина?

– В твоих родственниках, – Хаджар указал обугленной палочкой на Аниса и Тома Диносов. – Они попросили меня помочь тебе. Я согласился.

– Почему?

– Возможно, родственные узы, – пожал плечами Хаджар.

– Почему помог? – уточнил Ларис. – Если ждешь благосклонности клана Хищных Клинков – не жди. Я скорее пойду снова брошусь в омут, чем стану обязан немытому простолюдину.

Ремарка про немытость была абсолютно лишней. После купания в Озере Грез все они были чище, чем прокипяченное столовое серебро.

– Потому что, – коротко ответил Хаджар и отвернулся обратно к костру.

Дальнейшее произошло так быстро, что среагировать успело лишь несколько людей. Кровавая молния, сорвавшаяся с острия меча Лариса, пронзила пространство и ударила в шею Хаджара.

Вернее – должна была ударить в шею.

Вместо этого, рассеченная надвое, она унеслась куда-то в чащу леса. Хаджар же, отряхнув ладони от углей, которыми обернулась костровая палочка, потянулся за следующей.

На какое-то мгновение в бору повисла тишина. Адептам требовалось время, чтобы переварить и осознать увиденное.

Простолюдин, который обычной веткой рассек пусть и легкий, даже поверхностный удар, но все же – принадлежащий Повелителю.

Более того – старшему наследнику Хищных Клинков.

– Я запомню твое имя, Хаджар Дархан. – Ларис убрал меч в ножны и, не оборачиваясь, бросил своим прихвостням: – Мы уходим.

Через несколько минут в бору остались только Анис, вернувшаяся к Гэлхаду, Том, пустым взглядом смотрящий в костер, обнимающиеся Дора и Эйнен и Хаджар, занимавшийся костром.

Они молчали. Думали о своем или просто наслаждались компанией друг друга. Насколько могут наслаждаться компанией люди, которые в удобный и выгодный для себя момент способны отправить к праотцам сидящего напротив человека.

Отношения адептов были сложной историей.

Вскоре, к остатку ночи, большинство, за исключением Хаджара, уснули. Несмотря на все свое развитие, на огромную силу, заключенную в их телах и душах, в ситуациях крайнего истощения даже Повелители мало чем отличались от смертных.

Стоило только суровому испытанию счистить всю шелуху, как под ней оказывался тот самый простой, боящийся темноты смертный.

А боялся он ее всего лишь по одной причине – из-за незнания того, что находится там, за завесой мрака. И неважно, где эта завеса находилась – за краем пещеры, в которой ютились их далекие предки, или за краем жизненного пути.

Но Хаджар не позволял себе забыться сном. Даже несмотря на выставленные Эйненом защитные чары, волшебными рунами сверкавшие на деревьях, Хаджар не смыкал глаз.

И это никак не было связано с дозором или вахтой.

Он просто ждал.

И гость вскоре пришел. Он проник сквозь пелену Рыцаря духа так просто, словно ее и вовсе не существовало. Он не потревожил волшебных рун и появился так же внезапно, как сон, который теплыми объятиями сжал остальных членов отряда.

– К доброй памяти. – Хельмер, садясь рядом с Хаджаром, протянул тому бутылку вина.

– Спасибо. – Хаджар принял стеклянную емкость. Сбив горлышко ребром ладони, он сделал несколько глотков, а потом вылил несколько чарок в костер.

Пламя, приняв в себя вполне обычную, терпкую брагу, выстрелило в небо оранжевым румянцем.

Хельмер, поступив точно так же, затем залпом осушил бутылку. Ворох черных комочков – ночных кошмаров – поднес ему вторую, он откупорил и ее.

Примерно десять минут они вдвоем молча сидели и смотрели в костер.

– Ты знал, что я приду, – не спрашивал, а утверждал повелитель ночных кошмаров, эмиссар самого князя демонов.

Существо силы, границы которой Хаджар не мог осознать. И наверное, он должен был бояться этого чудовища, сотнями тысяч лет слывшего персонажем детских страшилок, но…

В этот момент Хельмер совсем не выглядел тем демоном, что за мгновение смог уничтожить орду из сотен тысяч монстров.

Нет.

Он выглядел тем, кто недавно что-то потерял. Очень ценное. Невосполнимое.

Он выглядел тем, с кого жизнь сбила всю шелуху…

– Ты горшечник? – с ходу спросил Хаджар.

– Человек не может стать демоном, Хаджи. – Полуулыбка Хельмера, половину лица которого прикрывала все та же шляпа, выглядела печально. – Точно так же, как демон не может стать человеком…

Хаджар снова повернулся к костру. Почему-то он верил Хельмеру. В конце концов, тот никогда его не обманывал. Во всяком случае – не в открытую.

Разумеется, демон играл в какую-то свою игру, но та была настолько сложной, что Хаджар даже не мог увидеть своей роли в ней. И тем более он понятия не имел о целях древнего чудовища.

– С чего ты так решил? – Хельмер осушил очередную бутылку. Кошмары уже подтянули к нему третью.

– Он использовал магию снов. – Хаджар разворошил угли. В небе закружился хоровод поднятых им искр. Они слегка жалили лицо и руки. Приятное, горячее чувство. – Ты единственный, кто способен на подобное.

– Догадался-таки?

– Вряд ли шаман орков смог бы создать “такой” кошмар.

Хельмер еще какое-то время смотрел в костер. Хаджар же думал о том, что на самом деле на иллюзорную Землю его отправил вовсе не шаман, а Повелитель Ночных Кошмаров. Это он понял в тот момент, когда осколок души Горшечника пригласил его в свое прошлое.

– Когда-то очень давно я дал ему сердце. – Хельмер брызнул еще немного браги в костер. – Я говорил ему, что это принесет лишь несчастье, но он не слушал… влюбленный глупец. Запомни, Хаджи, ничто в этом мире не стоит того, чтобы расстаться с сердцем…Человеческим сердцем.

– А любовь?

Хельмер повернулся к Эйнену и Доре. Опять же – по какой-то странной причине Хаджар не переживал за друга и его возлюбленную.

Если бы Хельмер захотел или если бы смог – он бы уничтожил весь Даанатан. А может, и всю империю…

– Демоны не испытывают любовь, Хаджар. Только страсть, плотское влечение, желание обладать, но не любовь.

Повелитель ночных кошмаров опрокинул в себя очередную бутылку.

– Он рассказал тебе? – спросил демон.

– Рассказал… что?

– Истину, которую познал в своих страданиях.

– Да, – кивнул Хаджар. – Он сказал, что все, что…

Договорить Хаджар не успел. Край плотоядного клыкастого плаща прикрыл ему рот. А затем так же быстро вернулся к ногам демона.

– Не надо, Хаджар. Я достаточно силен, чтобы вынести эту истину, но никогда не знаешь, кто еще может тебя слышать.

– Но…

– Однажды я видел, – перебил Хельмер, – как бессмертный, услышав слова Горшечника, погиб. Мгновенно. Из-за душевных ран. – Демон бегло посмотрел на собеседника, а затем вновь вернулся к созерцанию пламени. – Ты пока еще очень молод и безумно слаб, чтобы осознать хоть крупицу того отчаяния и глубины, что заключена в этих словах, Хаджи. Горшечник сделал тебе дар и… нанес рану. Однажды она либо сделает тебя сильнее, либо уничтожит.

Следующие два часа они молча пили и смотрели на танцующее пламя. А то каждый раз, когда в него плескали брагой, рыжело и радовалось, взрываясь задорным, жарким шаром.

Хельмер исчез. Так же бесшумно, как и появился.

А Хаджар, оставшись в одиночестве, задумался.

Если демоны не способны любить, то… способны ли лжебоги?

Глава 767

Следующие дни отряд провел в сборе медальонов. Причем, что не так уж и удивительно, в большинстве случаев им не приходилось даже обнажать оружия.

Встреченные ими адепты, ощутив силу противников и узнав их в лицо, спешили самостоятельно расстаться с медальонами. В конечном счете лучше потерять шанс сразиться в Турнире Двенадцати, чем расстаться с жизнью.

Разумеется, так думали только адепты со слабой волей.

Те же, кто отчаянно рвался к вершине пути развития, вступали в ожесточенную схватку насмерть. Произошло это всего раз. И в той битве хватило одного только Гэлхада, чтобы одолеть трех Рыцарей духа развитой стадии.

Хаджар по достоинству оценил возросшую за два года силу великана. Видят Вечерние Звезды, он бы не отказался сойтись с ним в поединке.

К концу третьего испытания у каждого из отряда оказалось по четыре медальона. Учитывая скромные подсчеты нейросети, это должно было быть более чем достаточно, чтобы пройти в следующий тур.

Когда над лесом пронесся гул сигнального горна, то все, даже находящиеся в самом разгаре, битвы были мгновенно прекращены. Ведь если испытание закончилось, значит, в действие вступал указ императора.

Никто не имел права в течение Турнира против кого-либо обнажать свое оружие. Это считалось прямой изменой короне.

А участь изменников, по мнению многих, была более чем просто незавидной.

Спустя меньше часа после того, как прозвенел горн, у выхода из леса собралось не меньше семи тысяч адептов. Перед рядами уставших, изнеможенных, со следами битв на телах претендентов уже стоял старик ректор школы “Святого Неба”.

Компанию ему составляли судьи.

Именно они и начали монотонный процесс сбора медальонов. В итоге средним количеством на одного адепта приходилось три медальона.

Разумеется, находились и уникумы. К примеру, тот же самый Ларис. Он принес сразу пять медальонов. Но, к удивлению многих, он не оказался лидером по количеству “сувениров”.

Им оказался никто иной, как старший наследник Тарезов. Его Хаджар видел впервые в жизни. И если что-то в нем и бросалось в глаза, то это абсолютно неестественный, кроваво-алый цвет волос.

Присмотревшись, Хаджар мог поклясться, что увидел, как между его локонами пробежала алая искра энергии. Энергии, которую сложно было с чем-то спутать.

Особенно после инцидента с осколком души Горшечника.

Высокий, но какой-то нескладный и слегка дерганный Тарез принес сразу девять медальонов. По рядам адептов пронеслись шепотки.

Если успех Лариса в какой-то мере обуславливался наличием отряда прихлебателей, то Тарез участвовал в одиночку.

– Ты что-нибудь слышал о его тренировках? – шепнул Хаджар своему другу.

Эйнен отрицательно “покачал” головой.

– Понял, – вздохнул Хаджар.

– Вряд ли, – островитянин обратил взор своих нечеловеческих фиолетовых глаз на наследника аристократии. – Я ничего о них не слышал, потому что их не было.

– Это как?

– А вот так, – “развел руками” Эйнен. При этом его ладони все так же были вытянуты по швам. – Тарез все эти два года кутил в лучших заведениях Даанатана. А о количестве дев, которые побывали в его постели, до сих пор ходят слухи. Некоторые даже ставки делают.

– То есть ты хочешь сказать, что этот парень два года валял дурака, а затем в одиночку прошел через лес Озера Грез и принес девять медальонов?

– Именно так.

Хаджар выругался. Довольно-таки грязно.

После этого из общей толпы выделилось еще несколько одиночек. Они принесли от четырех до шести медальонов и, скорее всего, принадлежали к тем гениям, которые воспитывались своими учителями в уединении от суеты большого мира боевых искусств.

Такие напрягали адептов империи даже больше, чем известные ученики крупных боевых школ. От последних хотя бы было известно, чего ожидать. В то время как эти юноши и девушки являлись для всех абсолютной загадкой.

Две секты, принимавшие участие в турнире, принесли по три медальона. В том плане – что каждый, кто выступал от секты, принес ровно три.

Минимум, который требовался для прохождения в следующий этап. Может, для кого-то это и выглядело обычным совпадением, но не для Хаджара.

Нейросеть мгновенно подсчитала вероятность подобного стечения обстоятельств. И эта самая вероятность застыла на отметке меньше чем в три процента.

А значит, от сектантов, как и от неизвестных гениев, можно было точно так же ожидать всего чего угодно.

Истину говорили в столице, что настоящий турнир начнется только с четвертого испытания.

– Рад объявить, достопочтенные претенденты, что в следующий тур, который мы начнем через неделю, проходит ровно восемьсот восемьдесят адептов. Остальным, кто уцелел, я желаю удачи на вашем пути развития. Уже один тот факт, что вы так далеко зашли в Турнире Двенадцати, показывает вас как стоящих на самой высоте силы молодого поколения.

Ушедшие из рядов адептов несколько тысяч человек проводили аплодисментами. Они звучали как среди прошедших дальше, так и с многочисленных палуб зрительских летающих судов.

– Вам же, прошедшие в четвертый тур, я так же желаю удачи. – Ректор ударил тростью о землю, и десяток судей пошел по рядам. Они выдавали уже знакомые всем талисманы с номерами. Да уж – организаторы особым воображением не отличались. Четвертый тур оказался точной копией второго. – Правила вы уже знаете. Начиная с четвертого тура мы будем проводить дуэли до тех пор, пока не останется только один победитель. С турнирной сеткой вы сможете ознакомиться сразу после окончания четвертого и начала пятого тура. А сейчас мой вам совет – отдохните и наберитесь сил.

С этими словами ректор попросту растаял в воздухе. Его техника перемещения не выглядела такой же доминирующей и могучей, как Божественная белая молния Оруна, да породит он тухлую медузу. Нет, эта была эфемерной и иллюзорной, но мертвецом окажется тот, кто позволит себе заблуждаться насчет силы ректора.

Хаджар погладил шрам на правой руке.

Вряд ли он хоть когда-нибудь забудет вечер, когда на Гору Ненастий пришел ректор школы “Святого Неба”.

– Пойдемте, – предложил Эйнен.

Отряд направился в сторону столицы, но не успели они сделать и несколько шагов, как с неба прямо перед ними опустилась лодка. И все бы в этом небольшом суденышке ничего, но вот герб на единственном парусе мгновенно привлек всеобщее внимание.

А как иначе?

Не каждый день видишь, чтобы к кому-то спускался гонец самого императора.

Диносы и Гэлхад мгновенно поклонились вестнику воли императора. Каждый гражданин Дарнаса обязан был встречать гонца императора так же, как самого правителя. Ведь гонец, по сути, – изъявление воли императора.

Но тот, одетый в богатые, вышитые драгоценными камнями одежды, прошел мимо опешивших и ошарашенных аристократов.

Подойдя к Хаджару, он окинул его взглядом и при всех собравшихся вокруг адептах громко спросил:

– Хаджар Дархан?

– Да, – спокойно кивнул Хаджар. – Это я.

– Приглашение, – гонец протянул Хаджару запечатанный лично императором свиток.

И пока все адепты не могли понять, видят ли они чудной сон, в котором в императорский дворец приглашают простолюдина, или же это происходит взаправду, Хаджар лишь грязно ругался.