Текст книги "Валерий Брюсов. Художник на рубеже"

Русские символисты

Написанные в период формирования эстетических взглядов Брюсова6464
  См. дневник от 2 янв. 1893 г.: «Приведи в порядок все свои убеждения». – Брюсов В. «Дневники (1891—1910)», М., изд. Сабашниковых, 1927, с. 10.


[Закрыть], первые пьесы («Дачные страсти», «Проза», «Декаденты») свидетельствуют скорее о его поисках основных закономерностей символизма в литературе, нежели в области драматургии. Они позволяют представить сложный путь проникновения начинающего художника и теоретика в поэтику нового направления, усвоения и выявления им приёмов нового творчества. Характерно, что Брюсов постепенно переходит от малых форм – драматической шутки, этюда («Дачные страсти», «Проза») к большим – драме в трёх актах («Декаденты»). Брюсов в ранних драмах пытается выявить черты «нового поэта» конца века с его новым индивидуалистическим сознанием, формулирует принципы и правила символического искусства. Он приходит к мысли, которая, так или иначе, пройдёт через всё его творчество: «Что, если бы я вздумал на гомеровском языке писать трактат по спектральному анализу? У меня не хватило бы слов и выражений. То же, если я вздумаю на языке Пушкина выразить ощущения Fin du siècle! Нет, нужен символизм!»6565
  Брюсов В. «Дневники (1891—1910)», М., изд. Сабашниковых, 1927, запись 22 марта 1893 г., с. 13.


[Закрыть]

Брюсов, начавший с нескрываемой мягкой иронии по отношению к декадентству в своих первых пьесах, постепенно сам заинтересовывается новым литературным направлением и становится его самым ярым апологетом и пропагандистом. Уже в 1894-м г. Брюсов на собственные деньги начинает издание сборников декадентских стихов, назвав их скромно, просто – «Русские символисты». Всего вышло три сборника (в 1894—95 гг.), причём автором большинства стихов во всех трёх был сам Валерий Яковлевич Брюсов, выступающий как под собственной фамилией, так и под разными псевдонимами: М., ***, З. Фукс, К. Созонтов, В. Даров (это лишь те из них, в отношении которых доподлинно известно, что ими пользовался Брюсов6666
  Гудзий Н. К. «Из истории раннего русского символизма (московские сборники „Русские символисты“)» – «Искусство», М., 1927, кн. IV, т. 3, с. 184—185.


[Закрыть]).

С изданием «Русских символистов» связано и начало критической деятельности Брюсова, так как именно в этих сборниках впервые появились, хотя и не большие по объёму, но значительные по содержанию статьи начинающего идеолога нового направления в искусстве. Этими статьями исчерпываются все печатные выступления Брюсова-теоретика до 1899 г.

В своих статьях этого периода Брюсов продолжает начатое им в драматургии изучение нового символического искусства, его интересует «вопрос о символизме, о его сущности и его признаках. При этом Брюсов в своих ранних высказываниях не столько боролся за идеи символизма и декларировал их, как это делают идеологи вновь возникающей школы, сколько пытливо присматривался к явлениям „нового искусства“ (главным образом к французской поэзии) и, как историк литературы, пытался – пока ещё робко – вывести генерализующие их принципы»6767
  Максимов Д. Е. «Брюсов-критик» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 10.


[Закрыть]. Поэтому они отмечены исканиями в большей мере, чем конкретными выводами.

Брюсов, скрывшись за псевдонимом издателя Владимира Александровича Маслова, сразу предупреждал читателя о своём взгляде на символизм: «Нисколько не желая отдавать особого предпочтения символизму и не считая его, как это делают увлекающиеся последователи, „поэзией будущего“, я просто считаю, что и символическая поэзия имеет свой raison d`être [смысл существования – К. Л.]»6868
  «Маслов В. А. (Брюсов) «От издателя» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 27.


[Закрыть].

Вообще, фигура Брюсова действительно стоит несколько особняком от того «лагеря», чьё право на существование Брюсов отстаивал. Он никогда не был увлечён символизмом, как единственно правильным путём для искусства, но всегда считал символизм очень важной вехой в его развитии. В том же 1894 г. он писал: «Я символист. К несчастью… К несчастью, – я не совсем символист. Но за мной идут другие»6969
  Брюсов В. «О судьбах русской поэзии» – цитируется по: Гудзий Н. К. «Из истории раннего русского символизма (московские сборники „Русские символисты“)» – «Искусство», М., 1927, кн. IV, т. 3, с. 196.


[Закрыть]. Может быть, именно поэтому статьи Брюсова отличались от стиля критики, созданной русскими символистами. В них нет особого лирического настроения, которое могло бы превратить их в поэтическую прозу. Статьи Брюсова, в большей части, информационно-аналитичны. Строгие по форме, отличаются они также своей сжатостью, и точностью формулировок. Если для многих символистов характерен тематический монологизм (соборность, «дионисийство» Иванова, «неохристианство» Мережковского, и пр.), то темы и идеи статей Брюсова меняются вместе с автором, меняются лозунги, которые он выдвигает. Владевшее Брюсовым «стремление к неограниченному расширению своего творческого кругозора и приобщению к традициям классического искусства непрестанно выводили его за горизонт литературной школы, к которой он принадлежал, побуждали его с течением времени (…) преодолевать её ранее сложившиеся каноны»7070
  Максимов Д. Е. «Брюсов-критик» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 9.


[Закрыть].

Позже Брюсов напишет: «В своих напечатанных стихах (в первом выпуске „Символистов“) я не видел ничего особенно удивительного или хотя бы странного: многие из этих стихотворений были написаны мною под влиянием совсем не „символистов“, а например (…) Гейне. Я с наивностью думал, что можно быть „символистом“, продолжая дело предшествующих русских поэтов. Критики объяснили мне, что этого нельзя. Они насильно навязали мне роль вождя новой школы, maître de l’ecole школы русских символистов (…)»7171
  «Брюсов В. «Автобиография» (1912—1913 гг.) – Брюсов В. «Голос часов», М., «Центр-100», 1997, с. 41.


[Закрыть]. Однако, как мы уже знаем, Брюсов был совсем не против подобного «навязывания». Да и что оставалось делать этим критикам, ведь если во вступлении к «Русским символистам-1» Брюсов пишет только, что символизм позволяет «выразить тонкие, едва уловимые настроения», а его цель – «загипнотизировать читателя, вызвать в нём известное настроение»7272
  Маслов В. А. (Брюсов) «От издателя» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 27.


[Закрыть], то уже в «Русских символистах-2» Брюсов говорит о типичных признаках символических произведений и даже даёт их классификацию с примерами! Но и здесь он сразу отмечает своё особое мнение: «взгляды, которые я буду высказывать, вовсе не составляют обычного credo символистов»7373
  Брюсов В. «Ответ» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 28.


[Закрыть].

Любопытно, что, по сути, уже в первой статье, где Брюсов выступает от собственного имени7474
  Имеется в виду «Ответ» в «РС-2», т. к. статья в «РС-1» была написана от имени редактора В. А. Маслова.


[Закрыть], он выстраивает теорию символизма, подчёркивая при этом не столько характерные особенности нового течения, сколько «чуждые элементы», которые следует отделять от него. «Таков мистицизм, таково стремление реформировать стихосложение и связанное с ним введение старинных слов и размеров, таковы полуспиритические теории (…)». Брюсов не считает символическими произведения, «которые отличаются одной странностью метафор, сравнений, вообще смелыми тропами и фигурами», а также «блещущие одной новизной сюжета»7575
  Брюсов В. «Ответ» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 29.


[Закрыть]. Такого взгляда на символическое искусство Брюсов будет придерживаться и в дальнейшем, в частности, например, он с иронией отзовётся об идеях о мистериальном, «соборном» театре: «В театре, где есть буфет, не создашь храма»7676
  Письмо Брюсова П. Перцову, середина окт. 1902 г. – «Литературное наследство», т. 27—28 («Русский символизм»), М., 1937, с. 284.


[Закрыть].

Общим признаком символических произведений Брюсов считает то, что в них «поэт передаёт ряд образов, ещё не сложившихся в полную картину (…). Связь, даваемая этим образам, всегда более или менее случайна, так что на них надо смотреть, как на вехи невидимого пути, открытого для воображения читателя». Далее Брюсов называет символизм «поэзией намёков»7777
  Брюсов В. «Ответ» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 30.


[Закрыть]. То есть, Брюсов фактически провозглашает читателя соавтором поэта-символиста, говоря о том, что поэт лишь намекает на некую мысль, а воссоздать её должно воображение читателя. Также он делает первый шаг к мысли, которую подробнее разовьёт в последующих статьях, – задачей нового искусства является раскрытие личности творца, его души как первообраза художественного произведения.

Брюсов сознательно выступает против понимания символизма как своего рода аллегоризма, то есть против традиционного прочтения слова «символ». В неизданной статье «Апология символизма» (1896 г.) он развивает эту мысль: «Слово символ имело определённый смысл задолго до появления новой школы. Как нередко бывает, новое явление выбрало себе название среди уже существующих слов, придав ему однако новое значение (…) Между тем критики, встречая школу символистов (в новом смысле), стали искать в её произведениях символ (в старом смысле). Отсюда и возникла теория символизма, как особой аллегории»7878
  Брюсов В. «Апология символизма» – цитируется по: Д. Е. Максимов «Поэзия Валерия Брюсова», Л., «Худ. лит.», 1940, с. 41.


[Закрыть]. Ещё более определённо он высказывался в другой неопубликованной статье, «К истории символизма»: «как сущность романтизма не в том, чтобы разрабатывать поэзию романских племён, – так символизм не есть поэзия символов»7979
  Брюсов В. «К истории символизма» – «Литературное наследство», т. 27—28 («Русский символизм»), 1937, с. 271.


[Закрыть]. Брюсов отделял символ и от его мистической интерпретации и использовал символизацию просто как художественный приём, без которого не может существовать никакое поэтическое произведение.

В этом смысле показательно объяснение Брюсова относительно двух строк стихотворения «Творчество»:

 
«Всходит месяц обнажённый
При лазоревой луне…»8080
  Брюсов В. «Творчество» (1895) – Брюсов В. «Голос часов», М., «Центр-100», 1997, с. 74.


[Закрыть]
 

«г. Соловьёв, стараясь убедить меня, что месяц и луна в сущности однозначащие понятия, – точно я и без него этого не понимаю! – острил, между прочим, на тему о том, что неприлично-де ему, месяцу, всходить обнажённому при ней, луне… Это забавно, но не убедительно. Подумайте: какое мне дело до того, что на земле не могут быть одновременно видны две луны, если для того, чтобы вызвать в читателе известное настроение, мне необходимо допустить эти две луны на одном и том же небосклоне»8181
  Рок Н. интервью с Брюсовым «Из Москвы. Очерки и снимки» – «Новости», 1895, 18 нояб.


[Закрыть]. Это стихотворение является яркой иллюстрацией подобных взглядов, когда вместо реального, объективного мира даётся лишь намёк на него.

Особое место в ранних высказываниях Брюсова занимает брошюра «О искусстве» (1899 г.), выражающая новый поворот его исканий. Интересно, что эта брошюра была вызвана к жизни статьёй Л. Толстого «Что такое искусство?», прочтя которую, Брюсов был возмущён: «Идеи Толстого, – записал он в дневнике, – так совпадают с моими, что первое время я был в отчаянии, хотел писать „письма в редакцию“, протестовать»8282
  Брюсов В. «Дневники (1891—1910)», М., изд. Сабашниковых, 1927, запись 18 янв. 1898 г., с. 32.


[Закрыть]. Дело в том, что Брюсову показалось, что идеи Толстого почерпнуты из предисловия Брюсова к сборнику «Chefs d’oeuvre» («Шедевры» – 1895 г.), так что «свою книжку статей» он «обратил в простой ответ гр. Л. Толстому»8383
  Брюсов В. «Дневники (1891—1910)», М., изд. Сабашниковых, 1927, запись 12 марта 1898 г., с. 34.


[Закрыть].

В статье «О искусстве» высказано несколько очень важных для Брюсова мыслей. Он снова подчёркивает, что художник пересказывает свои настроения, и прямо заявляет, что «его постоянная цель раскрыть другим свою душу»8484
  Брюсов В. «О искусстве» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 45.


[Закрыть]. «Кто дерзает быть художником, должен быть искренним – всегда без предела»8585
  Брюсов В. «О искусстве» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 46.


[Закрыть], – полагает Брюсов. Он останавливается и на вопросе восприятия произведения искусства, говоря, что нельзя оценивать его по универсальным, заранее составленным правилам: «Надо забыть, что пленяло у других, здесь иное. Иначе будешь слушать и не услышишь, будешь смотреть, не понимая. Каждого художника должно судить – говоря словами родного мудреца – по законам, им самим себе поставленным»8686
  Брюсов В. «О искусстве» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 47. Фраза взята из письма Пушкина к А.А. Бестужеву, янв. 1825 г.


[Закрыть]. В финале статьи Брюсов приходит к выводу о важном значении нового искусства, то есть – символизма, которому «ещё открыто будущее»8787
  Брюсов В. «О искусстве» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 51.


[Закрыть].

Однако, пока статья готовилась к печати, проходила цензуру, Брюсов переменил своё мнение по многим освещённым в ней вопросам, например, вразрез с её утверждениями о том, что искусство – средство общения, уже в следующей статье «Истины (начала и намёки)» Брюсов заявит, что это не так, а творчество есть «только самоудовлетворение и самопостижение»8888
  Брюсов В. «Истины (начала и намёки)» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 60.


[Закрыть]. Ещё до выхода статьи «О искусстве» Брюсов писал о ней Бальмонту: «Я вернулся и перечёл те листки, которые исписывал с гордостью и злорадством (…) О Боже, как всё это оказалось и бледно, и несмело, и совсем не то, что нужно»8989
  Письмо Брюсова К. Бальмонту от 21 июня 1898 г. – «Литературное наследство», т. 98 («В. Брюсов и его корреспонденты»), кн. 1, М., «Наука», 1991, с. 103.


[Закрыть]. Но несмотря на это, он всё же решает её опубликовать, «так, из мести себе»9090
  Письмо Брюсова К. Бальмонту от 21 июня 1898 г. – «Литературное наследство», т. 98 («В. Брюсов и его корреспонденты»), кн. 1, М., «Наука», 1991, с. 104.


[Закрыть].

Начало нового века становится для Брюсова поворотным. Его самые значительные, получившие широкую известность, выступления относятся к 1902—1908 годам. Уже не в отзывах критики, а на деле становится он «вождём символизма», организатором его и идеологическим рупором. «в 900—901 годах он ходил по Москве с записной книжечкой и с карандашиком, организуя молодых поэтов в литературную партию, сухо налаживая аппараты журналов, уча и журя, подстрекая, балуя (…), – сковывая таран свой стенобитный с воловьим упорством»9191
  Белый А. «Начало века», М., «Художественная литература», 1990, с. 164.


[Закрыть], – вспоминал Андрей Белый. И ещё: «Мы ж видели роль его – организатора литературы; с 902 года всерьёз зазвучала роль эта»9292
  Белый А. «Начало века», М., «Художественная литература», 1990, с. 179.


[Закрыть].

В. Я. Брюсов, фотография 1906 г.

Именно в 1902 г. в «Мире искусства» появляется статья Брюсова «Ненужная правда (По поводу Московского Художественного театра)», прозвучавшая, как манифест театрального модернизма. Вообще, отношения Брюсова с Художественным театром всегда были натянутыми, хотя выступал он не против самого театра, а против его художественных методов, а именно – реализма и, в особенности, натурализма. Ещё в 1900-м г., всего через два года после открытия театра, Брюсов холодно отзывался о нём: «Художественный театр имеет успех громадный; заслуга его – отсутствие кое-чего из рутины, его величайший недостаток – пошлый реализм»9393
  Брюсов В. «Дневники (1891—1910)», М., изд. Сабашниковых, 1927, запись кон. янв. – нач. февр. 1900 г., с. 80.


[Закрыть]. Брюсов прекрасно понимал, какая пропасть отделяет этот сверх-реалистический театр от концепций символизма, которому, в свою очередь, необходимо было вырваться за рамки поэзии, чтобы стать настоящим течением в искусстве (а не оставаться только литературной школой). И Художественный театр, как явление нового, авангардного искусства, составлял здесь конкуренцию символизму. «Наши „молодые“, – писал Брюсов Перцову в 1900 г., – прельщены Художественным театром, а я признаю в нём восстающую на хвосте своём змею. Это враг всего истинно нового, тем более опасный, что он берёт личину защитника нового и, действительно, пользуется из него кое-чем (…), что старому не противоречит»9494
  Письмо Брюсова П. Перцову от 7 дек. 1900 г. – цитируется по: «Русский современник», 1924, № 4, с. 228.


[Закрыть]. Не принимал Брюсов и такой части репертуара театра, как пьесы Чехова: «Что до меня, я этот Художеств [енный] театр возненавидел вместе с Чеховым»9595
  Письмо Брюсова П. Перцову, декабрь 1901 г., – цитируется по: «Русский современник», 1924, №4, с. 228.


[Закрыть]. В сущности, все эти мысли и лежат в основе «Ненужной правды».

Статью Брюсов начинает с обоснования общей теории искусства. Так, предметом и содержанием произведения искусства Брюсов называет душу художника, его формой – фабулу, а материалом – образы, краски, звуки; и «важнейший» из этих трёх элементов, «разумеется, содержание»9696
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 62.


[Закрыть]. Причём, утверждает Брюсов, автор может менять как форму произведения, так и «проповедовать то одни идеи, то другие», не касаясь при этом самой сущности произведения, так как «связь между сущностью художественного произведения и его формой, а тем более его материалом – не органическая, случайная»9797
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 63.


[Закрыть]. «Поэтому-то образы художника и таят в себе многообразное значение, (…) за каждым из них (…) открываются бесконечные дали»9898
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 64.


[Закрыть]. Из всего этого Брюсов делает важный вывод: «Самое типическое из искусств – лирика. Собственно, „искусство“ и „лирика“ понятия тождественные. Всё искусство стремится стать лирикой»9999
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 65.


[Закрыть]. Поэзия, особенно лирическая, способна с наибольшей полнотой поведать о душе поэта, используя наиболее яркие, выразительные образы. Брюсов не говорит пока слова «символизм», но ясно, что именно его он имеет в виду.

Эстетика символизма накладывает свой отпечаток и на брюсовскую теорию театра. Его задача – раскрыть перед зрителями личность творца, которым в театре является актёр. «Если артисту самому нечего сказать людям, если в нём не душа художника, – никакие достоинства исполняемой пьесы не спасут его»100100
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 66.


[Закрыть]; ведь пищу эстетическому наслаждению дают именно исполнители, а автор лишь «слуга актёров»101101
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 67.


[Закрыть].

По мысли Брюсова Художественный театр не дал ничего нового, а лишь «подновлённое старое», а потому «он стоит на ложном пути»102102
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 68.


[Закрыть]. Ошибочность его исканий заключается в том, что пытаясь усилить иллюзию путём «подделывания действительности»103103
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 71.


[Закрыть], МХТ на самом деле только разрушает её (иллюзию), не понимая того, что «воспроизвести правдиво жизнь на сцене – невозможно. Сцена по самому своему существу – условна»104104
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 69.


[Закрыть]. Всякое «удвоение» жизни только отвлекает зрителя, – так, видя лавину из ваты, «зрители спрашивают друг друга: а как это делается?»105105
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 71.


[Закрыть] Избежать условностей в театре невозможно, можно лишь одни из них заменить другими. «Чем условность снимания шубы тоньше той условности, что актёр, выходящий слева, идёт с чужбины?»106106
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 70.


[Закрыть] – справедливо задаётся вопросом Брюсов, имея в виду опыт античного театра.

В полемике с МХТ Брюсов предлагает замену «ненужной» овеществлённой правды её художественным образом, нужно не бороться с условностью, а «покорить» её. Сознательная условность – вот к чему призывает Брюсов. И как модель, образец такого «сознательно условного» театра он предлагает театр античный, с его постоянной декорацией, масками и хором, театр, где «зрители следили за действием, а не за обстановкой»107107
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 73.


[Закрыть]. Литературной основой нового театра Брюсов называл драматургию Метерлинка и последние драмы Ибсена, ту драматургию, где автор даёт «возможность актёру всё телесное выразить в духовном»108108
  Брюсов В. «Ненужная правда» – Брюсов В. Собр. соч. в 7 тт., М., «Худ. лит», 1975, т. 6, с. 72.


[Закрыть].

В течение ряда последующих лет Брюсов продолжал, по собственному выражению, последовательно «ожесточённо нападать на Художественный театр»109109
  Письмо Брюсова к Н. Е. Эфросу от 26 сент./9 окт. 1908 г. – «Литературное наследство», т. 85 («Валерий Брюсов»), М., «Наука», 1976, с. 189.


[Закрыть], выбрав его как пример, как самый вопиющий образец «пошлого реализма».

В рецензии на «Власть тьмы» (1902 г.) Брюсов не только сохраняет точку зрения «Ненужной правды» на искусство сцены, но кое-где даже цитирует её. Анализ спектакля Брюсов по обыкновению ограничивает критикой постановочных приёмов, но, надо отдать ему должное, критикой во многом справедливой. Ему чужды «режиссёрские ухищрения», только ослабляющие иллюзию: мужицкий говор, заставляющий зрителя прислушиваться и «ловить промахи исполнителей»110110
  Брюсов В. «„Власть тьмы“ в Художественном театре» – «Литературное наследство», т. 85 («Валерий Брюсов»), М., «Наука», 1976, с. 187.


[Закрыть], контраст живой, запряжённой в соху, лошади с нарисованными декорациями, мрак на сцене, при котором зрители не видят почти ничего, но в то же время прекрасно слышат голоса актёров. «Следуя методу Художественного театра, – сетует Брюсов, – придётся „Ипполита“ исполнять по-гречески, а „Тартюфа“ – по-французски»111111
  Брюсов В. «„Власть тьмы“ в Художественном театре» – «Литературное наследство», т. 85 («Валерий Брюсов»), М., «Наука», 1976, с. 187.


[Закрыть].

Рецензия на «Вишнёвый сад» (1904 г.) не была закончена и осталась в рукописи. В отличие от «Власти тьмы», здесь Брюсов уделяет основное внимание самой пьесе и её автору, а о спектакле отзывается сухо и лаконично. МХТ пользуется «всеми обычными приёмами труппы Станиславского», «играют обычно» (сначала Брюсов написал «плохо»), хотя Брюсов и признаётся, что сам не знает, «как иначе играть Чехова?» Большего разбора, по мнению Брюсова, спектакль не заслуживает. Сама же пьеса, хотя и написана «искуснее, ловчее, чем другие пьесы Чехова»112112
  Брюсов В. «„Вишнёвый сад“ Чехова» – «Литературное наследство», т. 85 («Валерий Брюсов»), М., «Наука», 1976, с. 196.


[Закрыть], существенно ничего нового не говорит. «В „Вишнёвом саде“, в лучшем случае, есть (…) мелкая (…) общественная идея: дворянское оскудение (…) Но эти вопросы куда удобнее и целесообразнее (…) обсуждать в газетах или в научных сочинениях. Искусству с ними делать нечего»113113
  Брюсов В. «„Вишнёвый сад“ Чехова» – «Литературное наследство», т. 85 («Валерий Брюсов»), М., «Наука», 1976, с. 198.


[Закрыть].

Главный упрёк Брюсова Чехову тот же, что и МХТ – это его стремление писать так, чтобы изображаемая жизнь была максимально похожа на действительность. И несмотря на все попытки Брюсова найти достоинства пьесы: интересность и сценичность, «искусное распределение материала»114114
  Брюсов В. «„Вишнёвый сад“ Чехова» – «Литературное наследство», т. 85 («Валерий Брюсов»), М., «Наука», 1976, с. 196.


[Закрыть], законченность и целостность каждого акта, эффектный финал, – общий тон рецензии всё равно остаётся негативным. В своих рецензиях Брюсов сводил спектакли МХТ к набору обстановочных деталей и звуковых эффектов, режиссуру – к натуралистическому воссозданию быта: деревенского во «Власти тьмы», провинциального в «Вишнёвом саде» и т. д. В отношении к МХТ Брюсов оставался стабильно полемичен.

В отличие от критики реалистического театра, в обосновании принципов театра символистского Брюсов был не столь последователен.

Брюсов внимательно следит за постановками пьес Метерлинка, являющего, в соответствии с концепцией Брюсова, образец «новой драматургии». Но современный театр не в силах воплотить новую драму на сцене, полагает критик.

Так, Брюсов говорит о неудаче актёров и режиссёра театра В. Ф. Комиссаржевской, для которых оказалась сложна даже написанная «слишком по-театральному» «Монна Ванна». Подчёркивая, что «все проблески дарования Комиссаржевской» не могли спасти постановки, Брюсов настаивает на принципиальном отличии условного театра от реалистического. «У Шекспира, – считает он, – всё просто, всё логично, у Метерлинка всё сложно, всё сверхрассудочно». Поэтому актёры, «гениально» играющие Шекспира, могут не справиться с Метерлинком. Эта задача по силам только актёру с «новым строем души»115115
  Москвитянин (Брюсов) «Монна Ванна и г. Дорошевич» – «Новый путь», 1903, №2, с. 191.


[Закрыть], то есть с символистским мироощущением.

То же Брюсов говорит и о Художественном театре. Неудачу постановок «Слепых», «Непрошенной», «Там внутри» Брюсов считает закономерной, так как эти пьесы могут жить лишь в мире условностей, а не на «прокрустовом ложе реализма». Давая, как всегда по отношению к МХТ, самый общий анализ игры актёров, Брюсов отмечает, что у них психология чеховских героев и поэтому мир переживаний Метерлинка им чужд. Пусть театр делает то, на что способен, а именно: «ставит Горького да Чирикова»116116
  Брюсов В. «Хроника. Метерлинк на сцене Художественного театра» – «Весы», 1904, № 10, с. 81—82.


[Закрыть], – пренебрежительно заканчивает Брюсов.

Показателен в этом отношении хвалебный отзыв Брюсова о второстепенной французской актрисе Леблан-Метерлинк, гастролировавшей с репертуаром из пьес М. Метерлинка. Брюсов особо отмечает её пластику, ритм и декламацию. По его мнению, благодаря декламации, лишённой разговорного тона, актриса «возносит человеческий голос до высот идеального». Брюсов и раньше считал, что «французская современная сцена по своим заветам особенно близко стоит к античности»117117
  Аврелий (Брюсов) «Гастроли г-жи Леблан-Метерлинк» – «Весы», 1904, № 1, с. 61.


[Закрыть]. Но ещё год назад, в 1903 г., традиционные жест и декламация французского театра ужаснули его. Теперь же, в другом репертуаре, они оказались вполне совместимыми с текстом символистской драмы и помогли её сценическому воплощению. Так Брюсов приходит к пониманию решающего значения сценической техники актёра в условной постановке перед его «строем души».

Когда в мае 1905 г. Станиславский, полагавший тогда, что символизм открывает новые пути для сцены, и Мейерхольд пригласили Брюсова заведовать литературным бюро создаваемой ими Студии на Поварской, Брюсов с радостью согласился. Мейерхольд писал позже, что опыт Студии – это первая попытка «создания Условного театра по плану, подсказанному М. Метерлинком и Вал. Брюсовым»118118
  Мейерхольд В. Э. «Театр. (К истории и технике)» – «Театр. Книга о новом театре», Спб., «Шиповник», 1908, с. 157.


[Закрыть]. Но и этот опыт, по оценке Брюсова, не был вполне удачным.

Мейерхольд пригласил Брюсова на репетицию «Смерти Тентажиля» Метерлинка, которая готовилась в качестве премьеры на открытие студии. Брюсов поддержал эксперимент выступлением на просмотре, и уже на следующий день (20 сент. 1905 г.) получил записку от Мейерхольда: «От имени всей труппы слёзно молю подправить текст <…> перевода „Смерти Тентажиля“. Обаяние ваших слов всё ещё витает в стенах нашего Храма, и мы ждём вас снова к себе с нетерпением»119119
  Цитируется по: Бродская Г. Ю. «Брюсов и театр» – «Литературное наследство», т. 85 («Валерий Брюсов»), М., «Наука», 1976, с. 171.


[Закрыть].

Свой взгляд на поиски Студии, которой так и не суждено было открыться, Брюсов высказал в статье «Вехи. II. Искания новой сцены». Брюсов в целом одобряет стремление Мейерхольда к принципиальной условности, его новые постановочные приёмы: «Во многих отношениях сделаны были попытки порвать с реализмом современной сцены и смело принять условность, как принцип театрального искусства», но, с другой стороны, у критика сложилось впечатление, что «устроители не понимали сами, чего они искали»120120
  Аврелий (Брюсов) «Вехи. II. Искания новой сцены» – «Весы», 1906, № 1, с. 72.


[Закрыть]. В этой интересной условной постановке Брюсов находит много чужеродных реалистических элементов: актёры пользовались условными жестами, но в интонациях «стремились к реальной правдивости разговора», декорации были в общем условны, «но в подробностях резко реалистичны»121121
  Аврелий (Брюсов) «Вехи. II. Искания новой сцены» – «Весы», 1906, №1, с. 73.


[Закрыть] и пр. Все эти же недостатки Брюсов будет подчёркивать и через шесть лет в рецензии на «Гамлета».

«Дайте мне или то, или другое, – восклицает Брюсов, – или реалистическую сцену, или сцену условностей». И если театр стремится к правдоподобию, то, говорит Брюсов, «мы, зрители, строго взыщем за все промахи против жизненной правды; мы спросим, как живут эти люди без потолка, мы спросим, почему в подземелье вместо плесени выросли лианы, спросим, зачем актёры принимают позы, не виданные нами никогда в жизни и т. д.»122122
  Аврелий (Брюсов) «Вехи. II. Искания новой сцены» – «Весы», 1906, №1, с. 73.


[Закрыть]

Некоторых условных элементов недостаточно, нужны не нововведения, а коренные преобразования, поскольку «театр отстал от века, современные театр не удовлетворяет нас, мы более не хотим признавать его истинным искусством». А поэтому необходимо «сознать, что символизм, единственный принцип всех искусств, – вот путь к „новому“ в театре»123123
  Аврелий (Брюсов) «Вехи. II. Искания новой сцены» – «Весы», 1906, №1, с. 75.


[Закрыть], – заканчивает свою мысль критик.

Параллельно с практической критикой Брюсов время от времени выступает и с большими теоретическими работами. Его лекция «Ключи тайн» (1904) и статья «Священная жертва» (1905), в основном повторяющие и развивающие принципы брошюры «О искусстве» и статьи «Ненужная правда», не явились в этом смысле чем-то новым. Скорее это были «литературные манифесты, эклектичные формулировки «коллективного сознания» русского символизма (…) Они не столько выражали личные взгляды Брюсова, сколько формулировали и пропагандировали коллективно выработанное новое понимание литературы»124124
  Пайман А. «История русского символизма», М., «Республика», 1998, с. 165—166.


[Закрыть]. Эти общесимволистские позиции Брюсов защищал с начала века вплоть до 1905—1906 гг., а некоторые из них и позже. Авторское «Я» этих статей спрятано в подтекст или, реже, прикрыто традиционно безличным местоимением «мы».