Текст книги "Солянка"

Солянка
Кирилл Полосухин

Корректор Анна Абрамова

© Кирилл Полосухин, 2024

ISBN 978-5-0062-2230-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Реквием

 
Великой памяти потомков —
Пишу для них свои стихи,
Чтобы запомнили надолго
Фашизма страшные грехи.
 
 
Чтобы потомки не забыли
Концлагеря и смерть людей,
Чтоб люди впредь не допустили
Такое множество смертей…
 
 
Пишу о тех, кого казнили,
Хотя вины за ними нет.
Они как мы, они любили,
Благословляли белый свет.
 
 
Пишу о тех, кто под конвоем
Попал к убийцам в жернова.
Пишу о тех, кто с диким воем
Покинул землю… навсегда…
 
 
А я стою… на улице, политой кровью.
Когда-то врата ада были тут.
Пишу стихи с душевной болью.
Надеюсь, что меня поймут.
 
 
Я этот реквием по тысячам убитых
Пишу, чтобы потомки помнили те дни,
Которые вовеки не забыть нам,
И в память мёртвым загораются огни.
 

I

 
В Европе создана система лагерей,
И цель её – уничтожение классов.
В них происходит умерщвление людей,
Которых называют серой массой…
 
 
И всяк, кто не похож на идеал,
Лицом не вышел или цветом кожи,
Сюда (чтоб встретить смерть) попал…
На прочих узников похожий.
 
 
В них суждено найти последний дом
Военнопленным и простому люду.
Не знает слова «жалость» здесь никто,
Живые смертники повсюду.
 
 
И в тех местах, где правит бал фашизм,
На оккупированных ими землях людных,
Не знают больше слова «героизм»,
Страдая от событий сильно лютых.
 
 
И очень жаль, что много таких мест,
Где человеческая жизнь ничто не стоит.
Пройдут года, и здесь поставят крест,
А после монумент построят.
 
 
Ну а пока тут истребляют люд
И зверски мучают, забыв про веру.
Здесь разрушают кем-то созданный уют
И выпустили злобную химеру.
 

II

 
Оставь надежду всяк сюда входящий,
Иного больше нет у вас пути.
Здесь ужас, душу леденящий,
И каждый знает, что ждёт впереди.
 
 
Врата тюрьмы и есть ворота ада,
За этими стенами жизни нет.
Там запах смерти, запах смрада.
Любого гостя ожидает смерть.
 
 
Сюда привозят много заключённых —
Кого за что, но всех для одного.
И вскоре, в робу облачённых,
Их уничтожат… всех до одного.
 
 
Здесь постоянно новые «цуганги»
Надеются не вылететь в трубу.
Сперва для каждого определяют ранги,
Все сразу узнают свою судьбу.
 
 
На робе заключённых ставят метку,
И цвет её становится судьбой.
Здесь за тебя подбросили монетку
С единым вариантом – на убой!
 
 
А дальше всех расселят по баракам,
В которых ожидают смертный час.
И кто-то молится во мраке:
«О Боже, только не сейчас…»
 

III

 
И вскоре пленников направят в «баню»,
Где каждого убьёт ужасный газ…
Увы, но люди там не выживают
И души в небо улетают каждый раз.
 
 
Газ убивает всех с особой злостью,
Как будто бы смакует свой удел.
А рядом смерть… таинственная гостья
В свои объятья примет души мёртвых тел.
 
 
Вся процедура длится четверть часа,
Чтобы свершилось всё наверняка.
Так происходит уничтожение класса,
Чтоб неугодные почили навсегда.
 
 
Там умирают люди в жутких муках,
И всё вокруг усыпано телами.
Оттуда не услышишь даже звука
(Его замаскируют голосами).
 
 
Есть во дворе прекрасная поляна,
Гусиный гогот слышится на ней.
Но это небольшая часть обмана,
Чтобы не слышали страдания людей.
 
 
А узник, задыхаясь, молит Бога,
Чтобы скорее наступил конец.
Ведь не придёт к нему подмога.
Он понимает, что уже мертвец.
 

IV

 
И после умерщвления – крематорий,
Сгорят в печах останки бренных тел.
Надежды нет на мораторий
За множество хороших, добрых дел.
 
 
Куда девать большие горы трупов?
От них уже исходит смрадный дух.
Предать земле? Конечно, это глупо!
В печах огонь заветный не потух…
 
 
Ужасный лагерь все тела покинут,
Использовав единственную дверь.
И в топку надзиратели подкинут
Ещё убитых и замученных людей.
 
 
И так весь день почти без остановки
В печах на пол укладывают плоть.
В аду так черти жарят всех на сковородке
И знают, как усталость побороть.
 
 
А дым из труб осядет в чьих-то лёгких
И сократит остатки страшных дней.
Он быстро добивает самых стойких,
Он людям делает значительно больней.
 
 
И на поля тот пепел высыпают,
Как будто в удобрение превратился прах.
На тех полях растения сажают,
Пред урожаем не испытывая страх.
 

V

 
Все вещи узников отправят на «канаду»,
Где разберут их в один миг.
Ведь надзиратель ждёт свою награду.
Не зря же он профессию постиг.
 
 
Ведь заключённым здесь не пригодятся
Их кольца, серьги и нательный крест.
Не должен больше узник прикасаться
К вещам, в которых пущен под арест.
 
 
Очки, пенсне, предметы гигиены,
Ботинки, щётки, чашки, костыли…
Всё лишнее, когда вы на пути к геенне
На яркий свет идёте, словно мотыльки.
 
 
Для надзирателя всё серебро и злато,
Что узник смог на воле накопить
(Или в наследство им получено когда-то),
Теперь обязано Германии служить.
 
 
И потому с убитых тел снимают
Всё, что не пригодится им в раю.
Им даже зубы золотые вырывают,
Чтобы безбедно обеспечить жизнь свою.
 
 
Представьте только: тысяча убитых,
У каждого во рту заветный зуб.
Не в каждых кладах, на века зарытых,
Найдёте золота хотя бы жалкий пуд.
 

VI

 
Здесь есть ещё одна большая группа —
Они работают и не щадят себя.
Доводят их до состояния трупа,
Накормят после смены (в конце дня).
 
 
Все, кто работает, становятся скелетом.
Их называют словом «музельман».
Они способны жить ещё при этом,
Но это лишь, увы, самообман.
 
 
Их обязали тягостным трудом
Вину загладить пред великой расой.
Что с узниками произойдёт потом?
Они становятся обычной серой массой.
 
 
Настанет день, они уже не смогут
Подняться утром и пойти пахать.
И в тот же день их в «бане» уничтожат —
Они же здесь не чтобы отдыхать.
 
 
Им не положен выходной и отдых,
Они должны работать целый день.
Поэтому средь них так много скорбных,
Ведь может быть фатальной чья-то лень.
 
 
И эти узники построят крематорий,
В котором позже вылетят в трубу.
Взамен доставят новых осуждённых,
Которых будут приучать к труду.
 

VII

 
А чем же кормят в этих лагерях,
Чтоб узники могли весь день работать?
Быть может, каждый на исходе дня
Еды получит сколько сможет слопать?
 
 
На завтрак наливают чашку чая,
Хотя заварки в этом пойле почти нет.
Он выпивается почти не замечая,
Что этот чай лежал на складе много лет.
 
 
А к чаю подаётся миска каши —
Крупа с водой без вкуса и тепла.
Но даже ей порадуются люди наши:
Она немножечко энергии дала.
 
 
А на обед похлёбка из крапивы
(И повезло, если добавят рыбий жир).
Тут сытость не придёт, но вроде живы.
От голода и белый свет не мил.
 
 
На ужин овощи, которые подгнили.
Из них сготовят много горьких блюд.
И эти овощи, увы, не сохранили
Полезных свойств, чтоб подкрепился люд.
 
 
И рыбью чешую, глаза и кости
Добавить могут в каждую еду.
Наверно, это делают от злости,
А узники живут словно в бреду.
 

VIII

 
Ну а теперь условия для жизни,
Ведь должен узник где-то ночевать,
Набраться сил и поразмыслить…
Своим законным местом называть.
 
 
Всех узников заселят в большой дом,
Который называется бараком.
Трёхъярусные нары в доме том,
Построенные, кстати, с большим браком.
 
 
На нары стелется подстилка из соломы,
Под голову – разорванный бушлат.
Ну вот и всё, условия готовы.
Нестрашно, что клопы кругом кишат.
 
 
Длина барака больше сотни метров,
Для обогрева только маленькая печь.
Согреться как? На это нет ответов.
Наверное, к соседу нужно ближе лечь.
 
 
Здесь неизвестно слово «гигиена»,
И стар и млад страдает от цинги,
А от еды бывает диарея,
И надзиратели – проклятые враги.
 
 
Живите, а точнее, выживайте.
Нужду справляйте где-то далеко.
И своей очереди в «баню» ожидайте,
Хотя, признаться, это нелегко.
 

IX

 
Ещё один закон тут каждый знает:
Нельзя болеть, здесь лечат навсегда.
Кто заболел, того направят в «баню»,
А дальше ждёт его та страшная судьба.
 
 
Здесь есть врачебный кабинет,
В нём помощь оказать не могут.
Ведь сострадания здесь нет
И никогда вам не помогут.
 
 
В больничном блоке есть врачи,
Они нужны здесь для иного.
Они садисты, душегубы, палачи…
От рук их погибает очень много.
 
 
Ведь узники – хороший материал
Для медицинских опытов столь важных.
Здесь в кабинетах убивают наповал
И не боятся муки страшной.
 
 
И опыты, что ставят над людьми,
Нужны для фронта, для победы!
Чтоб эффективнее воевать могли,
Чтоб не тревожили их беды.
 
 
И узники, не выдержавши мук,
Умрут мучительно от страшной боли.
И прекратится сердца стук
Людей, что умерли вне воли.
 

X

 
Есть дом, стоит он возле въезда.
Там трудятся и не щадят себя
Из разных стран красивые невесты,
Чтоб узник получил то, что нельзя.
 
 
Там девушки из разных стран Европы
Работают всем телом и душой.
Сюда ведут порочной жизни тропы,
Хотя известно: это грех большой.
 
 
Попасть в бордель – большое наказание
(Хоть надзиратель не считает так).
Поход сюда – твоих трудов признание:
Сперва работаешь, затем вступаешь в акт.
 
 
В бордели не приходит надзиратель
(Для них свои, элитные дома).
В глазок он смотрит, словно наблюдатель,
И говорит, когда заканчивать пора.
 
 
Сгореть в печи или сходить в бордель —
На это нужно ровно четверть часа.
Свою любовь тебе отдаст модель,
Но у неё таких клиентов масса.
 
 
И узников усталых и голодных
Ведут сюда, как будто на убой.
Ведь им сказали: «Это отдых», —
На самом деле это новый бой.
 

XI

 
А девушки, что блещут красотой,
Получат здесь особенную метку —
Их сразу же отправят на покой
И выдадут волшебную таблетку.
 
 
Осмотрит тут же их хороший врач
И выдаст направление на лечение.
От них не слышен грустный плач:
Их чудо ждёт, их ждёт спасение.
 
 
Поселят их в шикарных номерах
И выдадут приличную одежду.
Здесь их не будет мучить страх
(Им подарили скудную надежду).
 
 
За это им придётся ублажать
Усталых узников несчастных.
А чтобы не пришлось детей рожать,
Лишат их органов «опасных».
 
 
А если вдруг придёт недуг
И заболеет дама эта,
Её в печи у бань сожгут.
Она разменная монета.
 
 
И даже тут есть норматив:
За каждый час – четыре акта.
Здесь вечно слышен негатив,
И нету к узникам простого такта.
 

XII

 
В какой-то миг несчастный узник
Захочет сам решить свою судьбу.
Поймёт, что смерть – его союзник,
И прекратит свою мольбу.
 
 
Здесь муки страшные, здесь голод,
Здесь часто видишь чью-то смерть,
В бараке постоянно холод,
И ты мечтаешь умереть.
 
 
А по периметру «колючка»,
По ней бежит злосчастный ток,
И если ты ее коснёшься,
Случится жизни страшный рок.
 
 
Но не выдерживают нервы,
Надоедает ждать судьбу
И хочется её коснуться
(Скорее вылететь в трубу).
 
 
Дойти туда ты не сумеешь:
Охрана видит всё вокруг.
Засомневаться не успеешь…
Бац! Пуля снайпера – твой друг.
 
 
И все пути ведут на небо,
На самый страшный Божий суд.
И, вставши на одно колено,
Тебя родные помянут.
 

XIII

 
Но есть и тот, кто думает о воле,
Надеется, что совершит побег.
Не покорился он тяжёлой доле,
И хочет он продлить свой долгий век.
 
 
Но как уйти? Ты окружён забором,
А сверху «егоза» и ток бежит.
Местами он дополнен косогором,
Чтоб узник помнил: не убежит.
 
 
Но шансы всё же есть. Приехал поезд,
Привёз провизию, одежду и людей
(Которых скоро в бане упокоят),
И множество других вещей.
 
 
А вещи узников, лежащие в «канаде»,
Которые никто не уволок,
Чтобы фашисты были не в накладе,
Отправят поездом в центральный уголок.
 
 
Всё погрузить лишь узникам доверят,
И, спрятавшись под множеством белья,
Один из них свою судьбу проверит.
За это не грозит ему статья.
 
 
Его, найдя, наказывать не станут,
Ведь за его грехи отправят в «баню» тех,
Кто по его вине навеки канет,
Которые искупят чей-то грех.
 

XIV

 
А может, массовый побег
Удастся как-то подготовить?
Ведь хочет выжить человек,
На воле жизнь свою устроить.
 
 
Недолог век, попав в концлагерь,
Ты вроде жив, но ты мертвец.
Но коль работает весь лагерь,
Работы видится конец.
 
 
Прорыть подкоп один не в силах,
Здесь нужен труд толпы людей.
Остынет кровь однажды в жилах…
Работу выполни скорей.
 
 
Сожгут одних – придут другие.
За пару лет пророют ход.
На волю вырвутся лихие,
В себя поверивший народ.
 
 
Недалеко уйти успеют:
Собаки тут же возьмут след
И никого не пожалеют.
Прощения им не будет, нет!
 
 
Здесь это каждый понимает:
Умрёшь быстрей, коль ты беглец.
Сожгут в печах, когда поймают,
Сопротивлению конец!
 

Эпилог

 
Великой памяти потомков —
Пишу для них свои стихи,
Чтобы запомнили надолго
Фашизма страшные грехи.
 
 
О страшных днях я вам напомнил,
Когда повсюду веял страх
(Собою души он заполнил)
И люди превращались в прах.
 
 
Прошли года, но надо помнить
Людей, которых больше нет.
Их имена уж не упомнить,
Ведь на земле простыл их след.
 
 
Помянем всех людей убитых,
Чтоб упокоилась душа
И не было средь них забытых.
Такая у меня мечта:
 
 
Не допустить повтор событий
Тех очень страшных, жутких дней.
Не повторить кровопролитий
И смерти множества людей.
 
 
Не повторяйте, умоляю,
Событий, о которых стих, —
Своих потомков заклинаю
И современников своих.
 

Моя Русь

 
В наш век непрекращающихся войн
Есть тот, кто хочет вечно править бал,
Чтоб хорошо жилось рабами нам с тобой
И чтоб в Америке всего было навалом.
 
 
А вы уверены, что сможете сейчас
Поставить всю Россию на колени?
До вас пытались это сделать, и не раз…
Вы предыдущих – крохотные тени.
 
 
Вы не в открытую идёте на врага,
А делаете всё словно кукловоды.
Во всех конфликтах видится рука,
Что пишет всем законодательные своды.
 
 
Вы гегемон, агрессор и тиран!
Вы жаждете величия и власти.
Но это лишь очередной обман,
И ждут вас всех великие напасти.
 
 
Вас ждёт итог такой же, как всегда —
Настанет в этом мире справедливость.
И будут люди счастливы тогда…
Познавши вашу низкую трусливость.
 
 
Истории известно много тех,
Кто посчитал себя самым великим.
Нашёлся тот, кто одолел их всех…
Я расскажу о них… героях тихих.
 

I

 
Ну, например, начнём издалека,
Когда Батыя войско наступало,
И потекла кровавая река,
И много русских в тот период пало.
 
 
Батый, Узбек, Мамай и Тохтамыш —
Великие правители державы!
Россия затаилась, словно мышь,
Готовя для врага… отравы.
 
 
Нам жгли дома, нас грабили и били,
Нас обложили данью… Нелегка
Судьба была тогда у всей России…
Победа шла издалека.
 
 
На Куликовом поле мы смогли
Всем показать, как следует сражаться.
И многие в той битве полегли —
Погибли за страну… не думая сдаваться.
 
 
В конце был очень сильный эпизод —
Стояние на берегах речушки малой.
Монголы не преодолели её вброд,
Пойдя назад походкою усталой.
 
 
И мы смогли… мы отстояли Русь,
Восстановили города и веси…
По всем погибшим безгранична грусть,
В честь победителей слагаем песни.
 

II

 
Недолго жить спокойно довелось —
Пришли к нам снова испытания,
И множество врагов, увы, нашлось…
Людей ждало огромное страдание.
 
 
Почти пятнадцать лет страдал народ:
Мы жили без царя на русском троне,
В столице появлялся всякий сброд,
Страна была как будто в страшной коме.
 
 
Все эти годы шла борьба за власть,
И это привело к жестоким битвам.
Лжедмитрии повеселились всласть,
И интервенция была (назло молитвам).
 
 
Нашлись и тут бесстрашные сыны,
Что защитили Русь от иностранцев.
Точнее, выгнали их из страны,
А также всех предателей-мерзавцев.
 
 
Они смогли поднять народ на бунт.
Изгнали тех, кто недостоин править…
Спасибо им за истребленье хунт.
Ошибки прошлого, увы, нам не исправить.
 
 
Кузьма и Дмитрий, низкий вам поклон.
Спасибо за Отечества свободу.
Спасибо, что царю вернули трон
И счастье – великому народу.
 

III

 
Ещё был Карл Двенадцатый, король,
Возглавивший Великую державу.
Его в итоге ожидала боль,
И поражение получено по праву.
 
 
И шведы потеряли навсегда
Приладожье, а вместе с ним – величие.
Они уж не забудут никогда
Полтавский бой, меняющий обличия.
 
 
А помните Гангутское сражение?
Тогда разбили мы великий флот
И, нанеся вражине поражение,
Создали для своей земли оплот.
 
 
Седьмое августа для нас любимый день:
Гренгамское сражение ставит точку —
Отныне Швеция – лишь крохотная тень…
Врага разбили, кстати, в одиночку.
 
 
Агония врага, случившаяся здесь,
Была итогом наших долгих испытаний
И охладила шведов спесь.
Таков итог у всех плохих желаний.
 
 
Побили их мы хитростью с отвагой,
И, обративши в бегство на века,
Мы получили высшую награду —
Не будет больше течь из слёз река.
 

IV

 
А помните, чем кончил Бонапарт
На острове в бурлящем океане?
А перед тем его продал Мюрат,
Хотя и был как будто бы в дурмане.
 
 
Но до того они пошли на Русь
И разоряли города и веси.
Но мы пустили их в обратный путь,
Убрав у них остатки спеси.
 
 
Французы помнят наши холода
(Они приходят в нужную минуту)
И знают, что, сдавая города,
Наводим в стане у врагов мы смуту.
 
 
Французы будут помнить, как потом
Освободили мы Восточную Европу,
Перевернули Францию вверх дном
(Аналогично Великому потопу).
 
 
Победу мы ковали всей страной.
Здесь были хитрость и смекалка, и отвага.
И всяк солдат, что направлялся в бой,
Уверен был, что действует во благо.
 
 
Совет в Филях решил судьбу страны:
Отдав Москву, спасли мы всю Россию!
Мы снова победители войны,
Европа видит новую Мессию!
 

V

 
Теперь начало Первой мировой.
Германия на нас идёт отважно.
Мы отступали, не давая бой,
И за державу становилось страшно.
 
 
Мы выиграли локальные сражения
(На Галицкой земле нас ждал успех).
Но чаще мы терпели поражения,
И радоваться им, конечно, грех.
 
 
Однажды даже мёртвые восстали —
Отправились в атаку на врага.
Они в конечном счёте снова пали,
Но немцы их запомнят навсегда.
 
 
И был герой – Брусилов, генерал,
Который смог поднять солдат на битву.
Устроил он в рядах врага провал,
Им прочитал заупокойную молитву.
 
 
Все ждали, что вот-вот придёт конец:
Агрессоры признают поражение
И Четверной союз почти мертвец…
Антанта получает уважение.
 
 
Мы шли на Запад, чтобы победить
И подарить Европе примирение,
Чтоб люди вновь сумели мирно жить,
И в дне грядущем не было сомнения.
 

VI

 
Но воевать пришлось нам с двух фронтов,
Ведь враг имелся также на Кавказе.
Сперва он оказался не готов
И мог отсутствовать в сём рассказе.
 
 
Но в октябре они сказали «да»
(Атаковав Россию в Чёрном море).
Но получилась в целом ерунда…
Что предвещала туркам много горя.
 
 
Они на миг поверили в себя,
Атаковав Россию и на суше.
В Саракамыше получив огня,
Пошли назад, подвергнутые стуже.
 
 
Не удался врагу простой поход:
Вновь генерал Мороз помог солдатам.
Теперь Россия, взяв отличный ход,
Пошла на помощь страждущим ребятам,
 
 
К народам тем, что православие чтят
И молятся о мире и согласии,
За свою Родину которые скорбят,
Свою свободу почитают счастьем.
 
 
Ведь у России множество друзей,
И никогда мы их в беде не бросим.
Врагу всегда покажем, кто сильней,
И мнения чужого мы не спросим.
 

VII

 
Мы не смогли, увы, мы проиграли.
Внутри страны завёлся грязный червь.
И, к сожалению, о нём мы знали…
Не раз указывали Ленину на дверь.
 
 
Но он вернулся, чтобы нас избавить
От нужд войны и доброго царя.
Его ошибок нам уж не исправить.
Мы потеряли земли и края.
 
 
Он смог поднять державу против власти,
Но, действуя, не думал о хорошем.
И вновь нас ждали страшные напасти.
Не верилось, что справиться мы сможем.
 
 
Он сверг царя, и наступил конец
Великим достижениям наших предков.
Не бьётся больше множество сердец:
Гражданская война… не хватит нервов.
 
 
Итогом были «мир» и «благодать»,
Мы оказались в ранге побеждённых,
Раздали земли, выпустили тать
И стали жить на землях разорённых.
 
 
Теперь нас перестали уважать
И называть великою страной.
Враги не знали, что теперь им ждать,
И стал весь мир натянутой струной.
 

VIII

 
Ещё не всё… не кончилась война!
Россия разделилась на две части:
Одна была, как прежде, за царя,
Другая больше думала о власти.
 
 
Гражданская война всегда ужасна,
Здесь убивали русские родных.
Конечно же, она была напрасна,
В ней погибало много молодых.
 
 
Ещё одно последствие случилось,
Зовётся страшным словом «геноцид».
На Закавказье это приключилось…
С тех пор армянам турок – паразит.
 
 
Центральные державы захотели
Отрезать себе лакомый кусок.
И в чём-то интервенты преуспели…
Направив на Россию свой злой рок.
 
 
И, несмотря на страшные проблемы,
Россия не утратила свой дух.
Ведь ждали нас большие перемены.
Пожар бессилия потух.
 
 
Мы всё смогли: изгнали интервентов,
Закончилась гражданская война…
Россия снова стала претендентом
На самые великие места.
 

IX

 
Ну а теперь поближе к нашим дням.
Давайте вспомним следующие войны,
Когда Германия громила всех подряд
И убивала тех, кто неугоден.
 
 
Фашисты подготовились к войне,
Построив очень много мощных танков,
И потому у нас в сырой земле
Ещё найдутся тысячи останков.
 
 
И снова запылали города,
Концлагеря; уничтожали пленных.
Молюсь, чтобы не вернулись никогда
События тех дней безликих, серых.
 
 
И снова враг топтал Святую Русь.
Были голод и блокада Ленинграда.
И снова, их отправив в дальний путь,
Нами получена свобода (как награда).
 
 
Освободили кучу городов,
А вместе с ними лагеря и пленных.
Освободили мы Европу от оков,
И мир для них теперь не будет серым.
 
 
Над крышею Рейхстага красный флаг
Стал символом победы над врагами.
Теперь по миру ожидают благ
С красивыми и добрыми делами.
 

X

 
А в это время на другом конце земли
Япония хозяйничала знатно.
Она имела боевые корабли,
И цель её была вполне понятна.
 
 
Они атаковали острова,
Которых много в Тихом океане,
И, заявив на них свои права,
Куражились как будто бы в дурмане.
 
 
В один момент союзники сумели
Найти в их обороне слабых мест.
И разом на японцев налетели,
Фактически поставив на них крест.
 
 
А мы смогли утихомирить пыл
И выгнали японцев с континента.
Готовились уже зайти к ним в тыл,
Лишь ожидали лучшего момента.
 
 
Япония, уже еле дыша,
Готовилась к вторжению в страну.
Союзники, их дожимая не спеша,
Заканчивали страшную войну.
 
 
А в это время силы США
На мирных жителей послали бомбы.
И двести тысяч жизней унесло
Их новое оружие свободы.
 

XI

 
И в каждом из описанных событий
России помогали партизаны.
Простые люди вышли из укрытий
И помогли найти в тылу врага изъяны.
 
 
Простые жители захваченных земель
Вдруг превратились в боевые единицы.
У них была единственная цель —
Чтобы свободно жили сёла и станицы…
 
 
Переоценить их вклад, конечно, сложно.
Ведь партизаны часто Богу отдавали душу.
Хоть действовали очень осторожно,
Но помогали планы оккупантов рушить.
 
 
Они спасали раненых военных,
Врагу перерезали линии снабжения…
А если повезёт, спасали пленных.
Всё это вызывает уважение.
 
 
В тылу врага диверсии и взрывы
Осуществляли наши партизаны,
И на борьбу с захватчиком призывы,
И всяческие прочие засады…
 
 
Хотели партизаны перемен —
Свободы для своей родной державы.
Враги-фашисты их не брали в плен:
Такие времена, такие нравы…
 

Эпилог

 
А вы уверены, что сможете сейчас
Поставить всю Россию на колени?
Справляемся с бедой мы каждый раз,
Успехи ваши лишь от нашей лени.
 
 
Мы победим, иного нет пути!
Мы в этой битве защищаем русских!
Их ждёт большое счастье впереди…
Врагам – позор и рок последствий грустных.
 
 
В итоге мир сплотится вокруг нас,
Ведь мы не станем убивать и грабить.
Мы помним предками завещанный наказ…
(К нему мне нечего прибавить.)
 
 
Они нам завещали на века:
«Борись со злом и стой за правду.
Судьба такая очень нелегка,
Но впереди великая отрада».
 
 
И мы идём по этому пути,
Хотя он тягостен и труден.
Судьбой начертано его пройти,
И в трудный миг к нам Бог прибудет.
 
 
Мы победим, как было много раз.
Мы одолеем бури и невзгоды.
Об этом повествует данный сказ.
Стране родной я посвящаю оду.