Текст книги "Пощекочи нервишки. Святые бензопилы. Horror"

8

– Неужели так нужно делать? – с сомнением спросил Ян у прятавшегося за углом больничного коридора Зубодерова.

– Конечно, как ты еще поймаешь призрака, – отзывался Зубодеров, прицеливаясь через камеру Брюса.

Разрушенное здание психбольницы выглядело зловеще со своими темными коридорами. Ржавые решетки прикрывали разбитые окна. Сломанные медицинские приборы валялись по грязным углам заброшенного здания. Разбитые в щепки двери, сломанная мебель, порванные медицинские халаты и разбросанные медицинские бланки – все, что было в заброшенной психиатрической больнице. Но кажущаяся пустота была обманчивой. Это здание было тюрьмой, где держали сошедших с ума привидений и призраков. Зубодеров добился у Суда магов позволения выбрать призрака для камеры Брюса.

– Как же ты его выберешь? – спросил Ян у Зубодерова, когда они вошли в разрушенный вестибюль психиатрической больницы.

– Очень просто, – ответил Зубодеров, – он захочет убить.

– Ого, – обрадовался Ян, поправляя очки, – это как в крутом блокбастере: как мне выбрать эту фигню – она захочет тебя убить. Впечатляет.

Тут он задал вопрос:

– А кого привидение захочет убить?

Зубодеров широко улыбнулся своей доброжелательной улыбкой.

– Конечно, тебя, я же буду за камерой Брюса. Буду ловить привидение, которое погонится за тобой.

Ян рассмеялся. Смех у него получился неуверенный.

Они поднялись на второй этаж и оказались на перекрестках трех коридоров. Один был темнее другого.

– Знаешь, я, как бы это сказать, чтобы не обидеть… – сказал он.

– Говори как есть.

– Я в привидения не верю.

– Это поправимо, – обнадежил Яна Зубодеров. – Это лечится, причем очень быстро.

– Это как?

– Когда встретишь привидение, сразу станет понятно, что они существуют.

– Хе-хе, – опять рассмеялся Ян.

Теперь его смех выглядел вовсе не уверенно. Чернота коридоров психбольницы навевала страх. Разрушенная мебель и сломанные медицинские аппараты под вуалью темноты приобретали очертания чудовищ и призраков.

План был прост: Ян должен с невинным видом прогуливаться по коридорам заброшенной больницы и делать вид, что собирает цветы.

– Стоп! – остановил Зубодерова Ян. – Какие еще цветы могут быть в здании?

– Это образно, – терпеливо объяснял Зубодеров, – чтобы показать привидению свою беспечность. Включи свой артистизм! У тебя, в конце концов, главная роль в перезапуске самого известного ужастика.

– А, ну тогда хорошо, – воскликнул Ян, с опаской вглядываясь в темноту коридоров. – То есть цветы воображаемые.

– Тебя что-то смущает?

– Нет, что меня может смущать: собирать несуществующие цветы в здании психушки – все логично, стандартная ситуация.

– Во-от! Я смотрю, ты осваиваешься потихоньку.

– А где будешь ты?

– Я же буду на самом ответственном посту – за углом! Буду сидеть вместе с камерой Брюса.

Зубодеров глянул на лицо Яна.

– Чего у тебя лицо кислое? Хоть сейчас в чай вместо лимона клади.

– Я буду приманкой?

– Почему приманкой? Твоя задача выманить и привлечь к себе внимание привидения, которое захочет тебя убить…

– Я буду приманкой, – уверенно сказал Ян.

– Да нет же… Хотя можно сказать, что ты действительно будешь приманкой. Но есть и положительная сторона.

Ян подозрительно посмотрел на Зубодерова.

– Просвети меня, пожалуйста.

– Ты же не веришь в привидения.

Ян тяжело вздохнул.

– Так-то оно так, – нехотя сказал он.

Темные коридоры и вся громада заброшенной психиатрической больницы давили ему на нервы, и сейчас он не был уверен, что действительно не верит в привидения.

– Так чего ты боишься?

– Твоя правда, – отозвался Ян.

– Тогда давай прогуливайся по коридорам и делай вид, что собираешь цветы.

Ян опять тяжело вздохнул.

– Что еще? – спросил его Зубодеров.

– Можно я буду просто прогуливаться, не делая вид, что собираю цветы?

– А что так?

– Я стесняюсь, то есть я хотел сказать, увидят – скажут, что я с ума сошел. Еще в психушку упрячут.

Зубодеров распростер руки над молодым человеком.

– Кто тебя здесь увидит?

– М-да, видеть меня здесь некому.

– Кроме привидений.

– Конечно.

– А ты в привидения не веришь.

Ян согласился прохаживаться по коридорам, при этом строить вполне невинное выражение лица и делать вид, что он собирает цветы.

– Будь пластичнее, – суфлировал из своего укрытия Зубодеров, – пой что-нибудь.

Ян становился и переложил букет с воображаемыми цветами из левой в правую руку.

– Что петь, «Реквием» Моцарта?

– У тебя без хора не выйдет, лучше что-нибудь детское. Например, «В траве сидел кузнечик».

Но Ян обиделся.

– Это уже слишком. Здоровый детина, то есть я, собирает цветы в коридоре психбольницы и поет детскую песенку. Да мне прямая дорога в психушку.

– Ты и так уже здесь, чего терять?

– Тебе нечего терять, ты стольких сумасшедших переиграл, а мне неприятно, если меня психом будут считать.

Ян обозлился из-за того, что дал себя уговорить участвовать в этом глупом мероприятии. Он решил просто идти по коридору.

– Я взрослый человек, у меня почти высшее образование, – тихо ругался он, все дальше уходя в темноту по коридору. – А занимаюсь какой-то ерундой. Может, зря я решил принять участие в съемках этого фильма. Харизма, видите ли, у меня хорошая.

– У тебя действительно ничего мордашка, – раздался рядом тоненький голосок, – зачем ты так себя ругаешь? С харизмой у тебя все нормально.

Ян остановился как вкопанный.

У стены на разбитом катафалке сидело чудное белокурое создание в светлом летнем сарафане. Девушка улыбалась Яну. И улыбка у нее была такой чудной, что молодой человек поплыл.

– Здрасьте, – вырвалось у него. – Приятного дня, утра или… что сейчас по календарю, ниже нуля?

– Привет, – вежливо отозвалось чудное создание. Оно потянулось вперед и с наслаждением втянуло в себя воздух.

– Как замечательно пахнет! – сказала девушка и, указав на руку Яна, сжимавшую воображаемые цветы, спросила: – Какие красивые цветы! Сами собирали?

Ян, глупо улыбаясь, посмотрел на свой пустой кулак.

– Ага, – прогоготал он. – Прошу, это вам.

Девушка взяла воздух из его рук и вновь понюхала воображаемые цветы.

– Какой аромат! – воскликнула она.

Ян пожал плечами и решил подыграть прекрасной незнакомке.

– Сам собирал, ромашки, лютики и анютины глазки, – пошутил он.

Девушка возмутилась.

– Это же розы! – с нажимом выкликнула она. – Вы что, слепой! Вот, нюхайте! Чуете, чем пахнет?

Ян сделал вид, что нюхает. Воздух затхлого помещения заставил его чихнуть.

– Так у вас аллергия на розы, – догадалась девушка, – а я, дура, думала, что вы меня разыгрываете.

Она убрала подальше свой кулачок с зажатыми в нем невидимыми розами.

Ян еле прочихался и вытер слезы.

– Вам неплохо бы показаться врачу, – посоветовала девушка, – в здешней больнице есть неплохой аллерголог. У него кабинет в подвале. Но предупреждаю, что он любит коллекционировать сопливые носы. Скажу по секрету, он их солит на закуску. Меня, кстати, Александрой зовут. Можно просто Саша.

Ян шмыгнул носом и назвался.

– Присаживайтесь рядом, – пригласила его Саша, указав на место на катафалке рядом с собой. – Цветы я уберу подальше, чтобы у вас не было аллергии.

Ян сел на скрипучий катафалк и оглядел темный коридор.

– Здесь мило, – сказал он и тут уже понял, что слова его, сказанные в полуразрушенном здании психбольницы, звучат несколько глупо.

Он решил поправить себя:

– Я хотел сказать, что здесь забавно, даже смешно…

– Не вижу ничего смешного, – ответила девушка. – Ничего смешного нет сидеть в разрушенном здании. Вам что, действительно нравится? Вы, наверное, сумасшедший?

«Я, наверное, сумасшедший, – мысленно повторил Ян и, подумав о событиях сегодняшнего дня, признался сам себе: – Наверное, действительно сумасшедший, если притащился в полуразрушенное здание, чтобы вместе с полоумным продюсером ловить в черный ящик привидений».

– Знаете, вы, кажется, правы, – согласился Ян. – Только с сумасшедшим сегодня могла приключиться такая уйма событий.

– Как жаль, – огорчилась девушка. – Вот я полностью нормальна.

– Неужели? Вы сидите здесь, в психушке, в разрушенном здании, и нюхаете несуществующие цветы. И вы считаете себя нормальной?

Ян рассмеялся. Саша рассмеялась вместе с ним.

– Странно звучит, – сказала она. – Но я полностью нормальная.

– Еще бы, – отозвался Ян.

– Ты ведь главного не знаешь, – продолжала смеяться Саша. Ее распирало от хохота. – Я здесь лечусь.

Ян засмеялся сильнее.

– Здесь?! От чего здесь можно лечиться?!

Саша вовсю хохотала так, что чуть не слетела с катафалка.

– Так я же серийный убийца! – выдохнула она, отчего новый приступ хохота накатил на нее и Яна. – Маньяк!

Саша вовсю хохотала так, что чуть не слетела с катафалка.

– Так я же серийный убийца! – выдохнула она, отчего новый приступ хохота накатил на нее и Яна. – Маньяк!

Ян уже плакал от смеха.

– О-ох, – простонал он, – давно я так не смеялся.

Он вытер рукавом слезы и стал немного успокаиваться. Но Саша тронула его ледяным пальцем.

– Это еще не все, – сказала она.

– Как не все, я больше не выдержу.

– Сейчас просто умрешь от смеха. Только приготовься.

Ян пообещал крепиться. Саша выдержала артистическую паузу и выдала:

– Я тебя убью!

Оба расхохотались так сильно, что катафалк застонал под ними. Ян свалился от хохота на пол и стал просто извиваться от смеха.

– Во-от ты даешь! – стонал он от смеха. – Я… меня… меня сейчас разорвет от смеха.

– Ты смотри, раньше времени не умирай! – сквозь смех простонала Саша. – А то… а то кого я убивать буду?

После этих слов Ян подумал, что точно сдохнет от хохота.

– Ой, не могу! – завизжал он. – Сейчас окочурюсь!

Настал черед Саши сползти от смеха с катафалка на пол. Она удержалась на четвереньках и хохотала.

– Не надо! – с усилием простонала она.

Понемногу они успокоились. Ян стенал и утирал слезы и выступивший на лбу от натуги пот рукавом рубашки. Молодой человек сел на полу, привалившись спиной к стене. Саша стояла на коленях напротив него и постепенно приходила в себя.

– О-ой! – шмыгал он носом. – Я точно думал, что лопну от смеха.

Саша молча смотрела на Яна. Улыбка пропала с ее лица, а взгляд стал суровым. Она стала подбираться к Яну.

Тот заметил.

– Вы чего задумали? Если решили сблизиться, то здесь не место – антисанитарная среда. Еще заразу подцепим.

Саша на четвереньках подползала к нему. Ее рот открылся, и, к ужасу Яна, ее челюсти раздвинулись настолько, что запросто могли заглотить голову Яна.

– Ты че творишь! – вскочил на ноги Ян.

Челюсти Саши щелкнули по воздуху. Еще немного, и она отхватила бы полчерепа Яна.

Молодой человек побежал по темному коридору, натыкаясь на обломки мебели. Он падал, поднимался и продолжал бежать. Поднимаясь очередной раз на ноги, Ян бросил взгляд назад. Рассекая воздух, к нему летела Саша. Ее ноги не касались пола.

– Это точно не глюк, – пробормотал он.

Добежав до конца коридора, Ян схватился за обе половины двери и закрыл их. Он успокоился, только когда повернул щеколду, фиксирующую обе половины двери.

– Сумасшедшая какая-то, – утер пот со лба Ян. – Однако что у нее со ртом, ей бы к стоматологу сходить. Хотя и к психиатру не мешало тоже заглянуть.

Двери дрогнули, словно изнутри на них навалился слон.

Ян отступил.

– Ну и силища у девчонки! – изумился Ян.

Вдруг Саша вынырнула прямо из дверей, будто их и не было вовсе. Она столкнула Яна на пол. Тот упал на пол, а Саша уселась сверху. Ее тело излучало ледяной холод. Он обжигал кожу Яна через одежду.

Ян судорожно вздохнул. Саша с интересом смотрела на него, сидя на его груди.

– Ты как хочешь умереть? – спросила она.

– А что, можно выбрать? У вас че, прейскурант есть? – промямлил молодой человек.

Саша замычала, как ребенок перед витриной кондитерской лавки, который не знает, что выбрать из разнообразных сластей. Ее палец покрутился у носа Яна, будто стрелка на часовом циферблате.

– Могу вначале съесть твои глаза, потом уши, а затем нос.

Ян шумно шмыгнул носом.

– Не советую, у меня аллергия, он весь в соплях.

– Люблю солененькое.

– Не могу разделить ваши вкусы.

– Не-е, пожалуй, я поступлю по-другому.

– Это вселяет надежду, так я могу идти?

– Еще чего! Я вначале съем твое сердце, потом мозг, а потом… потом…

– Слушай, думай быстрее, мне холодно.

– Потом съем твой нос.

– Дался вам мой нос…

Саша задумалась, потом улыбнулась. При виде этой улыбки Ян почувствовал, как заледенел позвоночник.

– Убедил!

– Так я пойду? – со слабой надеждой проскулил Ян.

– Ты меня убедил в том, что я начну тебя жрать…

– Ох, йодированная соль!

– …буду жрать прямо с носа!

Рот Саши раскрылся как пасть волка. Зубы вылезли из ее челюстей. Ян прикрыл глаза. Он оцепенел от ледяного холода и ужаса.

– Внимание! Сейчас вылетит птичка! – раздался веселый голос Зубодерова. – Снимаю!

Саша едва успела повернуть к нему голову, как полыхнула фотовспышка и девушку всосало в камеру Брюса. Белесая субстанция, светясь лунным светом, заполнила собой реторту под камерой Брюса.

Радостный Зубодеров встряхнул камеру, с удовольствием глядя на реторту.

– Дело сделано! – воскликнул он. – Наше привидение поймано! Ты долго будешь валяться на полу? – крикнул он Яну. – Поднимайся! Как ты можешь там лежать? Здесь все такое антисанитарное. Вставай, а то подхватишь еще блох или вшей. Мне не хочется вести в машине блохастого человека. Вдруг они перекинутся на мои кресла. Придется пылесосить всю машину.

– Я немного полежу. Хорошо, сейчас уже встаю, – пробормотал Ян, хватая воздух ртом. Он никак не мог опомниться после встречи с привидением.

9

Шумная электричка довезла Ника до станции метро «Китай-град». Ник вышел на платформу. Он не спешил к выходу. Ник дождался, когда толпа людей рассеялась и электричка унеслась в темноту туннеля.

Ник неспешно прошел вдоль стены и, воспользовавшись тем, что никто не обращает на него внимание, открыл дверь для персонала и исчез.

Он прошел через несколько технических помещений, минуя трубы, электрические стойки и вентиляционные короба. Последняя дверь была закамуфлирована под стену. Через нее Ник вышел наружу в ночь. Он оказался в морском порту. Седой туман стелился по брусчатке. Фонари призрачными огнями горели сквозь пелену тумана.

Черный силуэт Ника в шляпе и классическом костюме двигался в тумане вдоль причальной линии. Косые паруса китайских джонок вздымались над черной водой. Ник увидел темную громаду, надвигающуюся по воде из тумана. Деревянный стук свидетельствовал о том, что корабль пришвартовался. Это был громадный драккар. Деревянное изображение дракона, украшавшее нос корабля, угадывалось в пелене тумана. Вдалеке горели электрические огни круизного лайнера. Силуэты портовых кранов, словно гигантских жирафов, вырисовывались в тумане.

Не встретив ни одной души, Ник оказался возле отеля «Неоновый нуар». Сине-красная вывеска горела над входом. Худой консьерж за потрескавшейся стойкой выдал тусклый ключ от номера на третьем этаже с потертой биркой. Отходя от стойки, Ник столкнулся с мужчиной в белоснежном костюме. У него были серебристые от седины волосы и руки с тонкими пальцами.

– Мой номер, как всегда, – сказал он консьержу. Когда мужчина клал ключ во внутренний карман пиджака, Ник увидел в нем краешек опасной бритвы.

Он не удивился, ведь место опасное. Джентльмен же взял ключ из тонкой руки консьержа и проследовал к помпезному лифту, выполненному в стиле ар-деко.

Не заходя в номер, Ник сразу двинулся в бар. Но прежде чем войти в бар, Ник бросил взгляд назад и увидел подходившую к стойке консьержа женщину. Она была в дорогом пальто и широкополой шляпе. Особа была известная. То ли певица, то ли актриса, то ли просто скандальная стерва, которая нисходит со страниц бульварных газетенок и интернет-сайтов сомнительного содержания. И звали ее, кажется, Харя, что ли. Ну и псевдоним!

Ник не стал задаваться вопросом, какого лешего здесь забыла эта скандалистка. Он толкнул дверь и вошел в бар. Здесь стоял туман от курева. Барная стойка еле различалась в белесых клубах. Часть сидевших за ней, уже уронив головы, грезили о несбыточных мечтах. В глаза бросилась смазливая голубоглазая девица дешевого вида. Лицо было испорчено ярким макияжем. Грудь вульгарно вздымалась из декольте. Она, капризно поджав губки, безнадежно смотрела на черную стеклянную бутылку, стоявшую подле нее на стойке. Что характерно, бутылка была закрыта. Ник вздрогнул, когда ему показалось, что к внутренней стенке бутылки приблизился человеческий глаз с абсолютно черным зрачком. Он был очень черным. Ник отвернулся, ему показалось, что он посмотрел в самую глубину вселенной ужаса.

«Это от табачного дыма мне мерещится всякая дрянь», – подумал молодой человек.

Ник плюхнулся за свободный столик и заказал у облапанной посетителями официантки с глазами, в которых затаилась вся скорбь мира, чашку кофе. Тени под глазами девицы были подведены так, что казалось, будто у нее пара синяков.

Ник отпил кофе. Он был паршивым. Среди клубов сигарного дыма он различал странных типов – один подозрительнее другого.

«Что за место для встречи она выбрала», – подумал Ник. Он даже хотел поежиться от страха, но передумал, ведь теперь он опаснейший во всем мире киллер. И поэтому всем нужно бояться его. А он никого не должен бояться.

Свет потускнел в баре, и на мини-сцене началось представление.

Она появилась из-за ярко-голубых занавесей. Чашка с кофе едва не вывалилась из пальцев Ника. Он никогда не видел женщину настолько красивую. Такую чарующую и в то же время пугающую. Она завораживала, отталкивала и в то же время привлекала как мед мух, как оставленный кирпич прапорщика, как гангрена скальпель врача, как сладкая вата несносного ребенка. Ник не мог оторвать от этой женщины своего взгляда.

Представление началось, и фальшивый голос конферансье провозгласил:

– А теперь та, которую вы столько времени ждали, несравненная Мими!

Женщина начала танцевать. Зазвучал «Караван» в серф-обработке. Женщина танцевала восточный танец и одета была соответственно: муслиновое покрывало, тонкие полоски блестящей материи, едва прикрывавшие ее бедра и грудь. Ее одежда скорее подчеркивала прелести женщины, чем пыталась их скрыть.

Она танцевала, активно виляя бедрами. Ник завороженно смотрел на драгоценный камень в ее пупке, который подпрыгивал на каждый взмах ее широких бедер, а вместе с камнем подпрыгивали и зрачки молодого человека вместе с сердцем. Его так увлекла танцовщица, что он и не заметил, как из клубов табачного дыма, распространявшегося по портовому кабаку, возникла Таис. Она бесшумно подсела за столик к Нику.

– Увлекает? – тихо проговорила она.

– А что такое? – не сразу понял Ник, но выступление уже закончилось, и, сорвав бурю аплодисментов пополам с отборной матросской бранью, сдобренной свистом восхищения, Мими упорхнула за занавес. Перед тем как она исчезла за блестящей материей, Ник успел заметить, как из тела танцовщицы показались извивающиеся щупальца. Они были вооружены коралловыми шипами, а заканчивались губчатыми присосками. Ник тряхнул головой, и наваждение спало: он увидел лишь улыбающуюся Мими, которая на секунду вернулась на сцену и послала зрителям воздушный поцелуй, чем еще больше возбудила толпу. Весь портовый кабак еще долго рукоплескал танцовщице уже после того, как она окончательно исчезла.

– А теперь та, которую вы столько времени ждали, несравненная Мими!

– Кажется, у меня помутнение рассудка от этого сигарного дыма, – пробормотал Ник. Он не хлопал со всеми – никак не мог опомниться от странного видения жутких щупалец.

Таис, держа сигарету в изящном мундштуке из слоновой кости, выпустила ему в лицо сиреневое облако сигарного дыма. Тот закашлял.

– Привет, – наконец смог произнести Ник, – знаешь, я ведь не курю, это вредно для здоровья. Ты давно здесь?

– Достаточно для того, чтобы лицезреть, как ты пускаешь слюни на портовую танцовщицу, – ледяным тоном проговорила Таис. – Соберись, тряпка!

– Какие слюни? Знаешь, я тут видел нечто странное, – начал оправдываться Ник.

Но Таис его резко оборвала:

– Меня не интересуют твои извращенные фантазии…

– Да, но…

– Давай займемся делом.

– Тут щупальца… мне показалось.

– Слушай, прекрати меня втягивать в эротические игры. Молчи!

Ник не стал спорить. Таис выглядела великолепно. Ее платье, подчеркивавшее стройность ее тела и соблазнительную форму груди, резко контрастировало с грязным помещением портового кабака. Девушка, оглядываясь, поймала на себе несколько нехороших взглядов худых пижонов в костюмах гангстеров из фильмов тридцатых годов.

– Место для встречи можно было выбрать и поприличнее, – сказала Таис.

– Это ты выбирала место, – напомнил Ник.

– Серьезно? А здесь мило.

– Переходи к делу. Здешняя почва жжет мне лапы.

Она, с удивлением подняв бровь, оглядела Ника.

– Ого, мы заговорили как самый настоящий киллер.

Таис под столом ногой передвинула к Нику чемодан.

– Что опять? – воскликнул он.

– Не шуми.

– Я просто хотел сказать, что неужели мне придется опять повторить трюк с чемоданом?

– Размечтался, крутые киллеры никогда не повторяются.

Крутой киллер жалобно шмыгнул носом.

– Оружие в чемодане, контракт там же, поднимешься к себе и изучишь. Половину денег я уже получила.

– Да как так?

– Че кричишь?!

Ник перешел на шепот.

– Послушай, одно дело оставить чемодан в номере, а другое пойти и целенаправленно грохнуть человека! Потом я хотел сказать тебе, что… я выхожу из игры.

Таис томно улыбнулась и лениво убрала локон, упавший на ее глаз.

– Выйти из игры, Ник, уже не получится.

– Послушай, я никого не хотел убивать, и потом…

Он огляделся по сторонам, словно ему было стыдно, если кто-то услышит его слова.

– Потом я до сих пор не верю, что я действительно кого-то убил в номере 314.

– Не болтай ерунды! – раздраженно заметила Таис.

Рядом возник худой официант в белом смокинге. Он принес на подносе визитку.

– Вам передала мадам Мими, – сообщил он тихим голосом.

– Ого! – обрадовался Ник, схватив карточку.

Таис презрительно фыркнула.

– Тоже мне балерина из графина, – высказалась она.

Ник прочитал каточку. «Жду вас у себя в номере», – было написано. На обороте значился номер 606.

– Отлично, – просиял Ник и вскочил из-за стола.

– Стой, ты ничего не забыл, кобелюка озабоченный? – крикнула ему вслед Таис.

Ник нехотя вернулся и забрал чемодан.

– Не забывай, что вначале дело, – напомнила ему девушка, – оставь чемодан в номере.

Ник пообещал, но вскоре об этом забыл. Он вспомнил о чемодане, только когда старый гремящий лифт довез его до шестого этажа.

На всем этаже горели лишь три лампочки. Они тускло освещали гостиничный коридор.

«Такая женщина могла бы жить и в более роскошных апартаментах», – подумал Ник, ища номер 606. Вначале он пошел не в ту сторону. Двери были темными. Из-за недостатка света номеров на них не было видно. Когда он понял, что идет в другую сторону, то дошел уже до пожарного выхода в конце коридора. Выругавшись, Ник поперся обратно. Наконец дверь с номером 606 была найдена.

Ник переложил чемодан в левую руку и, откашлявшись, постучал в дверь. Он рассчитывал услышать нежный женский голос, но ответом ему была тишина.

Ник еще раз постучался. Не услышав ответа, Ник нажал на ручку. Дверь оказалась незапертой.