Текст книги "Пощекочи нервишки. Святые бензопилы. Horror"

14

– Детка, а это удобно – скрываться от чудовища в таком помещении? – заметил Ник, глядя на то, как Таис подпирает мусорной урной дверь.

– Это нормально, или тебя смущает то, что мы в туалете? – отдуваясь, говорила девушка.

– Меня смущает! Потому что туалет-то… женский!

– Ничего, Ник, я никому не скажу.

В этот момент дверь задрожала. Таис отскочила от нее и задрожала всем телом.

– Ай-яй-яй! – испуганно запричитала девушка. – А дверь надолго не хватит!

– К лешему дверь! Детка, судя по существу, что за дверью, и нас самих надолго не хватит! – весело отметил Ник и тут же поинтересовался: – Что ты ей такое сделала, чудовищу, что она тебя хочет убить?

В отчаянье Таис всем телом бросилась на дверь.

– Ничего, кроме того, что защищала твою честь!

– Че?! Не по-онял!

– То есть свою честь! Короче, к черту честь, сейчас главное выжить. Помоги мне и подопри дверь!

И Таис уперлась в дверь туалета.

Но внимание Ника отвлек чемодан, который молодой человек по-прежнему держал в руке. Внутри чемодана будто проснулось живое существо, которое стало пытаться выбраться наружу.

– Это что еще за ерунда? – изумился Ник, поднимая чемодан на уровень глаз. Бока чемодана выгибались.

Таис изо всех сил налегала на дверь туалета, пытаясь не дать той открыться.

– Ник! Скорее ко мне! Дверь не выдержит! Она ее просто сейчас сломает.

Но Ник рассматривал оживший чемодан.

Он поднес пальцы к его замочкам. Пара легких щелчков, и чемодан раскрылся.

Металлическая змея, сконструированная из стальных звеньев, выскочила из недр чемодана и обвилась вокруг тела Ника.

– Эй, мужики, вы чего без меня начали? – возмутился кролик, дергая ушами. – Я только за пивом отошел, а вы уже кого-то сняли. Наконец встретились дружной компанией, и на тебе – табачок врозь!

Киллер вскрикнул и отбросил чемодан в сторону. Но змея уже сползла с его тела на руку. Защелкали стальные звенья змеи – она стала трансформироваться в некую конструкцию. Ник и глазом не успел моргнуть, как в его руке оказалось двухствольное ружье.

Дверь стала трещать. Таис закричала.

– Ник! Помоги мне! Хватит стоять! Если ты решил помереть, то это твое дело! Я не собираюсь! Подопри дверь!!!

От двери отлетела крупная щепа, и через возникшее отверстие ринулось щупальце. Оно извивалось, ощупывая пространство.

Ник как завороженный рассматривал мощное оружие, столь чудным образом появившееся в его руке. Вдруг дула оружия изогнулись и направились в лицо Ника. Тот уставился в черноту дул. Ник был готов поклясться, в этой черноте вспыхнули призрачные глаза.

– Привет, – сказало ружье, – будем знакомы.

Ник в изумлении открыл рот, но ничего не мог сказать.

От двери с треском отломился кусок, и пара щупалец выскочили из новой пробоины. Они наткнулись на Таис и стали обвивать ее голову.

Девушка закричала. Она оставила дверь и стала отбиваться от гибких щупалец. Дверь теперь держалась лишь за счет подпирающей ее урны. Но и та стала скрипеть о кафельные плиты туалета.

– Ты долго будешь молчать? – спросила двухстволка. – Не отвечать на приветствие невежливо. Знаешь, я тебе в компаньоны не напрашивалась. Могу и вовсе уйти! Итак, здороваться будем или нет?

Ник издал булькающий звук.

– Фу, как некрасиво, – сказало ружье, – а с виду культурный человек. Еще и пиджак с галстуком носишь.

– Здрасьте! – вдруг гаркнул Ник. После упоминая о галстуке он неосознанно поправил узел.

– Вот другое дело, – сказало довольным голосом ружье. Призрачные глаза в глубине стволов заметно подобрели. – Продолжаем знакомство. Как тебя зовут?

Ник назвал свое имя.

– Принято, – сообщило ружье.

Чудовище за дверью рассвирепело и стало крушить дверь. Таис вырвалась из щупальцев. Она отбежала в угол и прикрыла лицо от сыпавшихся от двери щеп. Те, будто деревянные иглы, пронзали воздух.

– У вас здесь шумно, – сообщило ружье, бросив взгляд на разбитую дверь. – Но весело. Люблю, когда весело.

Дверь окончательно развалилась. В туалет ворвалось чудовище. Вид у него был сумасшедший. Как будто в течение недели чудовище испытывало запор, а потом разом приняло лошадиную дозу слабительного. В нем уже невозможно было признать изящную танцовщицу Мими, так восторгавшую публику еще около часа назад.

Чудовище встало напротив Ника, – Таис забилась в угол – и, потрясая щупальцами, издало страшное рычание.

Двухстволка обратилась на монстра.

– Нечего так возмущаться. Видишь, туалет занят. Зайди попозже, – сказало ружье и спохватилось. – А подожди, как это будет по-твоему… Ар-р-рах-хбымы!

– Ты можешь общаться с этим монстром? – обрадовался Ник. – Чего оно хочет?

– Без понятия, – ответило ружье, – я просто прикалывалось. Шучу! А на шутки не обижаются!

Но чудовище было другого мнения. Оно явно решило напасть. Растопырив свои многочисленные щупальца, оно ринулось к Нику.

– Ох! – в ужасе выдохнул он. – По-моему, нам кранты!

– Не думаю, – спокойно ответило ружье. Оно смерило взглядом монстра. – Оценка размеров, веса, степени заражения паразитом, выбираем антипаразитический заряд… Пли!

Раздался грохот! Клубы дыма встали плотным туманом. Заряд, вылетевший из двух стволов, выбил из тела Мими странное чудовище, похожее на полупрозрачную медузу с длинными щупальцами осьминога. Оно зависло в воздухе, объятое клубами оружейного дыма. Тело женщины мигом вернуло себе человеческий облик и превратилось в хорошенькую Мими. Танцовщица простонала и упала на кафель без чувств.

– Что за отвратительное создание, – проговорил Ник, разглядывая медузу, парившую в воздухе.

Таис тоже поднялась на ноги.

– Какая гадость! – воскликнула девушка. – Это сидело внутри этой танцовщицы? И где она это подхватила? Наверно, руки с мылом не мыла. Вот что значит – мойте руки перед едой!

Медуза стала корчиться. Видно, что здешняя среда для нее является чужеродной. Медуза зашипела, стала пузыриться, упала на пол и стала с шипением испаряться. Через полминуты от странного паразита не осталось и следа.

Таис устало опустилась на пол.

– Сходили, значит, в бар, – прошептала она.

Ник ничего не говорил.

Остатки двери, висевшие на одной петле, отъехали в сторону, и в туалет заглянул Ляма.

– Ребята тут спрашивают, не хотите на вечеринку?

Бледные и всклокоченные Ник и Таис молча переглянулись.

– Вечеринка – это круто! – обрадовалось ружье. – Конечно, мы идем! Чур мне штрафной бокал пива!

15

Париж где-то не на Елисейских полях. Коммунальная квартира на Монмартре.

Некогда известная актриса, примадонна больших, средних и малых театров провинции, Фира фон Лебедянски возлежала на тахте в старомодном прикиде Клеопатры. Вытянув тонкие старушечьи губы с густо намазанной на них помадой, она взирала на газету. После прочтения одной из статей фон Лебедянски томно вздохнула, красивым жестом, которому позавидовали все трагики мира, отложила газету и стала взывать к приоткрытой двери.

– Констанц! Констанц! – несмотря на худое и тщедушное телосложение, у старухи был бас, которому позавидовал сам Шаляпин. Причем бас был с трагическими нотками.

– Констанц!

И новый призыв возымел действие. В комнату вошло милое миниатюрное создание с большими наивными глазами и нетронутым бюстиком. На ней была скромная голубая рубашечка и серая юбочка.

Она вытерла руки – видно, занималась кухонными делами.

– Тетушка, вы звали меня? – участливо спросила девушка, хлопая длинными ресницами.

Старая актриса указала своей племяннице рукой на газету жестом полководца, который решил с ходу брать Рим.

– Констанц, я должна там сняться, – завила фон Лебедянски, не выходя из образа театральной Клеопатры.

Констанц отложила салфетку и пробежала глазами по газете.

– Ой, тетя, но это просто кошмар! Как такое только можно снимать, а не то что в нем сниматься.

Она подняла свои наивные глаза на тетушку.

– Тетя, вы меня простите, но этот фильм – это просто… просто… – она наконец нашлась: – Просто кинонавоз, простите меня за некультурное выражение моих мыслей.

Констанц замолчала. Тетя лежала на спине, вытянувшись на тахте и прижав руки к бокам. Она мечтательно смотрела вверх. Взор ей затуманили воспоминания.

– Констанц, ты молода, что ты знаешь о навозе. На нем так мягко и тепло лежать. Я вспоминаю двадцатые годы прошлого века. О, Констанц, море красных флагов, общая любовь и крепкие колхозники, которые пришли меня раскулачивать.

– Ой, тетя, – воскликнула девушка, прижимая кончики пальцев к губам. – Неужели вас тогда прямо в навозе… Вы, должно быть, так жалеете, что с вами это произошло?

Фон Лебедянски раскинула в стороны руки.

– Ох, Констанц, я сильно жалею. Очень сильно жалею, что колхозников было мало.

Она поднялась на локте.

– Да и эти выдохлись быстро! Сопляки!

Фон Лебедянски поднялась на ноги и решительно сказала:

– Констанц, я чувствую, что должна получить роль в этом фильме. О чем он, кстати?

– Тетя, но это фильм ужасов, там про маньяка-убийцу!

Тетя рассмеялась глухим басом и произнесла:

– Ох, Констанц, это разве маньяки. Я помню Макао, трущобы и эмигрантский театр на задворках порта! Вот там были маньяки! Да еще какие! Кокоинщик Гриша Пак чего стоил! Безумный Петя Ли, он носил нож вместо расчески, а певец-кастрат Сифа Веретенских. Ох, Констанц, вот это была любовь! В этом аду я была так счастлива.

Констанц удивилась словам тети настолько, что распахнула свои глаза во всю ширь, данную ей природой.

– Вы были счастливы в грязном портовом театре? Но, тетя, почему?

Старуха коснулась руками своей головы, словно собиралась изображать головную боль, но между тем сказала, смеясь:

– Потому что я была молода, глупенькая.

Она выпрямила свой стан.

– А поэтому, Констанц, чтобы не терять молодости, нужно соблюдать диету.

И она скомандовала:

– Констанц, мой дневной рацион!

Та выразила сомнения:

– Но тетя, вам уже сто семь лет, я думаю, что ваша диета не совсем здоровая, вернее, совсем не здоровая.

Но тетя ничего не хотела слышать.

– Констанц, неси!

Девушка тяжело вздохнула. Она принесла с кухни поднос, на котором размещалась ваза с розой, граненый стакан со спиртом и маленький кусочек вонючего сыра. Тетя употребила жидкость из стакана, занюхала розой и откусила маленький кусочек от сыра.

Поглядев на выражение сомнения на лице племянницы, тетя сказала:

– Констанц, если хочешь вечной молодости, то секрет простой: главное – жить как дышать. Вот и сейчас я упиваюсь жизнью. Заказывай билеты на Родину. Матушка родная земля, блудливая дочь возвращается домой!

16

– Вопросы, я прошу задавать вопросы, – сказала Ирина, и ее слова, сказанные через микрофон, разнеслись по всему залу.

Пресс-конференция, посвященная перезапуску «Ржавых зубьев», вызвала интерес со стороны корреспондентов, и поэтому зал столичного кинотеатра «Прожектор» был забит под завязку.

На сцене за столом сидели Зубодеров, Марк, Ян и Ирина. После краткого пресс-релиза Ирина объявила, что можно задавать вопросы.

Известный корреспондент с телевидения Борис Правдин поднял руку и неспешно поднялся со своего места, чтобы задать вопросы. Но он даже рот не успел раскрыть, как инициативу перехватила наглая девица со связкой фотоаппаратов на шее и в полицейском плаще. Зубы из ее рта торчали в разные стороны.

– Что скрывается за съемкой фильма?! – резко спросила корреспондент. – Вы занимаетесь контрабандой?

– Нет, что вы такое говорите? – возмутилась Ирина. – И вообще, сейчас не ваша очередь говорить. Сядьте, пожалуйста, или вас выведут.

Она обратилась к Борису Правдину и попросила задать свой вопрос. Тот поблагодарил, но задать вопроса у него не получилось, потому что с противоположного зала поднялась рыжая дама в черных как смоль очках.

– Это правда, что все убийства в вашем фильме будут настоящими? Когда главному герою отрубят голову? – у задававшей вопросы журналистки изо рта торчали зубы в разные стороны.

– Это идиотский вопрос, – грубо отозвалась Ирина. – На такие мы не отвечаем. Прекратите, или вас вызовет охрана. Борис, я прошу вас!

Журналист откашлялся, выдержал паузу, словно ожидая, что его могут прервать, а потом открыл рот.

– На каком дне съемок умрут все актеры фильма? – проскрежетала старая журналистка в седом парике. Из ее рта торчали зубища. Они росли под различными углами.

Ирина уже чуть не плакала.

– Да что за дурацкие вопросы! Охрана, пожалуйста, выпроводите эту даму из зала! – вскричала она.

Когда замолкли крики выволакиваемой из зала старой журналистки, Ирина взяла себя в руки и улыбнулась Правдину.

– Борис, пожалуйста, задавайте свой вопрос.

Журналист шумно вздохнул. Он посмотрел на часы, но вопроса не задал.

Ирина улыбнулась шире.

– Борис, пожалуйста, мы слушаем вас.

Журналист махнул рукой.

– Да я лучше подожду, – сказал он.

– Чего вы подождете?

Но ждать пришлось не долго.

Поднялся широкоплечий гражданин в шляпе, в круглых очках и пышных усах. Он пробасил:

– Это правда, что при просмотре вашего фильма в мозги людей будут внедряться паразиты из параллельного измерения?

Не нужно было говорить, что зубы у этого дяденьки торчали в разные стороны.

Ирина взорвалась.

– Когда это закончится! Прекратите издеваться! А то я возьму бензопилу и сама вас всех порву по швам! Всех газетчиков я самолично…

Ирина остановилась. Гнев понемногу стал проходить. Она осознала, что стоит во весь рост, подняв свои маленькие кулачки по направлению к залу, забитому прессой.

В ужасе девушка прикрыла двумя ладошками рот. Она поняла, что сказала лишнее и крайне непозволительное.

– Это не то, что вы думаете! Я извиняюсь! – успела пропищать Ирина, когда зал разорвался фотовспышками и комментариями корреспондентов, которые выходили в прямой эфир прямо из кинотеатра.

Двушка стала малиновой.

– Я извиняюсь, – продолжала говорить она, но ее никто не слушал. В отчаянье Ирина повернулась к Зубодерову. Но тот выглядел весьма довольным. На его широком как блинчик лице расплылась улыбка. Он ободряюще подмигнул Ирине и шепнул ей на ухо:

– Думаю, что реклама нам обеспечена.

Глава четвертая. Съемки фильма ужасов

1

Кровавые цвета уходящего солнца просачивались сквозь плотные темные грозовые тучи. Они клубились над старинным кладбищем. Трое встретились выяснить отношения. Нечесаные волосы, волчий прищур, а руки касаются тяжелых пистолетов, которые оттягивали их внутренние карманы пиджаков. Острые фразы приближают смертельный финал.

Смерть уже устала ждать, когда наконец наступит развязка.

Темнело.

Стали сверкать молнии, и поднялся ветер. Они все еще выясняли отношения на словах, неотвратимо приближаясь к точке невозврата. И вот послышался первый выстрел, а за ним еще несколько прозвучавших одновременно.

«Наконец-то, а то я уже замучилась ждать, – подумала Смерть, – и погода окончательно испортилась».

В подтверждение ее слов мелькнула молния. Почти рядом, как военный снаряд, рванул гром. Затем пошел дождь.

Было уже совсем темно, когда Смерть подлетела к месту трагедии. Три неподвижных тела раскинулись среди могил. Их руки сжимали еще теплое оружие.

Дождь становился сильнее.

– И что за манера выбирать местом для разборок кладбище? – пробурчала Смерть, вытаскивая из-за пазухи телескопическую косу. – Может, это дань традиции или понты. Видимо, для некоторых имеет большое значение место, где умереть.

– Привет, меня зовут Марс! – представился статный молодой блондин. У него был холодный веселый взгляд и улыбчивое лицо с бледной кожей. Он растянул губы в улыбке и показал белоснежные клыки.

Она взмахнула своей косой и вытащила из тел три души. Призраки с ужасом увидели черную фигуру, закутанную в саван с низко надвинутым на лицо капюшоном. Смерть жуть как любила этот момент, когда умершие души видят перед собой ее, Смерть. Смерть для пущего эффекта помахала косой и завыла:

– Пришло ваше время! Следуйте за мной! Я поведу вас в вечность!

Призраки задрожали при этих словах, они с ужасом содрогнулись, увидев между могил свои неподвижные тела. Однако послушно поплыли за черной фигурой.

Смартфон пропел модную мелодию. Смерть выругалась, понимая, что сигнал гаджета портит помпезность и торжественность процедуры исхода душ с кладбища. Но работа – есть работа, поэтому Смерть вытащила смартфон. Пришло сообщение – информация о следующем вызове, то есть следующем умершем.

Смерть остановилась и не поверила своим глазам. Она еще раз прочла корректировку на вызов. Не может такого быть!

…Администратор Департамента корпорации смертей и погибели печатала двумя пальцами на клавиатуре допотопного компьютера. Она походила на обычную высохшую библиотекаршу. Вид у нее был скорбный. Большие очки в тяжелой оправе, волосы сзади перехвачены резиночкой в хвост. Она сидела за обшарпанным конторским столом, углы которого были погрызены неизвестным официальной науке животным. Она не обращала внимания на проплывших мимо нее черных фигур смертей, которые тащили на своих плечах косы различных модификаций и размеров. Администратор была погружена в работу и не любила, когда ее отрывают. Поэтому когда она услышала вежливое покашливание, то решила не отрываться от выпуклого экрана компьютера.

– Простите, – послышался вежливый заискивающий голос, – тут, видимо, ошибка.

Администратор поморщилась и подняла свои глаза на Смерть с телескопической косой, переминавшуюся с ноги на ногу возле стола.

– Простите, – вновь повторила Смерть.

– Ну, – грозно сказала Администратор тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

Смерть хотела было еще раз сказать «постите», но посчитала, что это будет раздражать грозную чиновницу.

– Мне кажется, что возник сбой в системе, – робко сказала Смерть. – Мне пришла информация на вызов, очень странный вызов.

– Система не может давать сбой, – веско заметила Администратор.

Смерть вытащила смартфон, украшенный готическим орнаментом и картинками пляски смерти, и продемонстрировала сообщение.

– Посмотрите сами, это же абсурд, – сказала она.

– Не может быть, – сказала Администратор, даже не взглянув на экран, – выполняйте свою работу. Система не дает сбоев.

Смерть насупилась.

– Но вы даже не взглянули на сообщение, – дрогнувшим голосом сказала она.

Лицо администратора превратилось в неподвижную маску.

– Не мешайте, пожалуйста, работать, – сказала она. – Идите и выполняйте свою работу. Марш на вызов!

Смерти стало разом тоскливо.

– Я хотела бы передать свой заказ другому, – сказала она, – пусть даже меня оштрафуют.

Администратор слегка усмехнулась.

– Кому вы собрались передавать свой вызов? У нас все заняты!

– Как заняты?! – воскликнула Смерть. – Да вот хотя бы…

Смерть оглянулась, чтобы показать на бесконечный поток снующих туда-сюда своих коллег в саванах и с косами, но никого не увидела. Департамент словно вымер. Здесь никого не было, кроме Смерти и Администратора.

– Как же так, – прошептала Смерть.

Она обратилась к администратору:

– Это же подстава! Вы меня подставили! – закричала Смерть. – Это так нечестно!

Но Администратор была неумолима.

– Прекратите истерику! Смерть №02021ФБ97/8, марш на вызов и выполняйте свою работу!

– Но вы видели, к кому мне нужно идти! Это же невозможно!

– Все умирают! – был ответ.

2

Не то чтобы Ужасная Сюзанна проснулась в совсем плохом настроении, но хорошим его назвать было сложно. Вообще девушка она была сложная. Сама профессия к этому обязывала, все-таки она была повелительницей страха и ужаса.

За окнами ее уютного домика шел дождь. Поэтому Сюзанна, завернувшись в плед, залезла с ногами на широкий подоконник вместе с чашечкой кофе и глазела, как дождь поливает ее зеленый садик. Унылая погода была сродни осенней. Ужасная Сюзанна тихо ворчала и шумно прихлебывала сладкий кофе из фарфоровой чашки. Ее широкий рот, уголки которого уходили за уши, был полуоткрыт. Глаза с черными эбонитовыми зрачками наблюдали за тем, как капли дождя стекают по оконному стеклу. От нечего делать она листала толстую книгу с каким-то очень длинным и скучным названием. Что-то вроде «Эстетические аспекты половой жизни лангустов сибирских лесов времен греческой архаики».

Смерть появилась как всегда – черная фигура, облаченная в саван. Она неожиданно возникла в комнате Сюзанны. В руках коса. Капюшон скрывал лицо.

И хотя вроде бы Смерть и появилась, соблюдая все свои атрибуты, чувствовалось, что куража в этом поведении не было.

Смерть откашлялась, чего раньше никогда не делала. Но собралась с духом и взмахнула косой.

– Собирайся, ибо… – начало речи Смерти прервал хрипловатый голос Ужасной Сюзанны.

– Сгинь, не до тебя сейчас, – почти грубо сказала она.

Смерть сконфузилась и сделала еще одну попытку:

– Время пришло, услышь мой…

– Слышу я тебя, – опять прервала ее Сюзанна.

У Сюзанны закончился кофе, и повелительнице страха и ужаса пришлось слезть с подоконника. Она скинула с себя плед и осталась в своем неизменном платье с кружевными воротничком и рукавами.

– Ну-ка метнись на кухню, – сказала Сюзанна Смерти, – и скажи бабулям, чтобы налили еще. Представляешь, никак проснуться не могу.

Смерть автоматически приняла чашку.

– И пусть напекут блинчиков, – давала указание Сюзанна, – мне сладкого охота.

Смерть заколебалась, но решила идти на кухню.

– А НУ СТОЯТЬ! – вдруг остановила ее Сюзанна.

Смерть застыла с чашкой в руке.

– Повернись! – приказала Ужасная Сюзанна.

Смерть нехотя повернулась.

Сюзанна критически оглядела задрапированную фигуру.

– Что это с тобой? – спросила она Смерть.

– Ничего, – пролепетала Смерть. – Я на кухню, ты же мне сказала…

– Нет, в тебе однозначно что-то изменилось с нашей последней встречи.

Смерть стала уверять Ужасную Сюзанну в обратном. Но черные глаза Сюзанны нельзя было обмануть.

– Что у тебя выпирает спереди?

– Ничего, – оправдывалась Смерть, досадуя, что сразу не убежала на кухню.

– Как нет, в районе груди чего?

И прежде чем Смерть смогла что-то сказать, Сюзанна оказалась рядом и одним движением сдернула саван.

Смерть вскрикнула. Под саваном оказалась молоденькая девица смазливого вида с голубыми глазами и непомерно большим бюстом.

Рот Сюзанны растянулся так сильно, что казалось, его уголки сойдутся на затылке девушки.

Смерть залепетала:

– И что с того, что я сделала себе пластику. Я просто брови подвела.

– Ага, – мрачным тоном ответила повелительница страха и ужаса. – Ты сделала сиськи.

– Ну, может, еще подтяжку лица сделала.

– Ты сделала себе силиконовые сиськи!

– Но кому нравится быть костлявой старухой. Это ведь не модно.

– Ты сделала себе сиськи, – упрямо повторяла Сюзанна.

Смерть упавшим голосом начала что-то блеять.

– Бабули! – захлопала в ладоши Сюзанна. – Все ко мне! Посмотрите на это силиконовое чудо!

Вмиг возникли две ведьмы – скорее всего, они подслушивали у двери комнаты.

Импозантная Елена Анатольевна, поправив золотое пенсне, сказала по отношению к Смерти презрительное:

– Фи, – причем с французским акцентом.

Матрена Федоровна была попроще:

– У меня в деревне коровы более скромны, чем ты! И чего ты с собой учудила! – сварливым голосом деревенской бабы начала поносить она Смерть. – Вот куда ты пойдешь в таком виде? Но ежели преставится какой-нибудь извращенец, может, оно и к лучшему – увидеть перед собой силиконовую куклу. А если приличный человек? Он, понимаешь, готовился к таинству перехода в мир иной, закрывает глаза, а тут нате вам, пожалуйста, прошмандовка с силиконовыми холмами приходит и еще завывает: «Пойдем со мной, пойдем со мной». Чего он подумает, а?

– Она сделала сиськи! – с мрачной радостью сказала Сюзанна. – Как ты теперь будешь работать-то?

Масла в огонь подлила Елена Анатольевна:

– А еще она в «Троно-пабе» выкладывает за деньги похабные ролики, – подло наябедничала бабка.

– Че-его? – удивилась Сюзанна и тут же повелела дать ей ноутбук.

– В неглиже.

– Я хочу это видеть!

– Нет! – закричала Смерть, покрываясь красной краской. – Пожалуйста, не надо! Я вас умоляю!

Но ее никто не слушал, ведьмы и повелительница ужаса припали к экрану. После пятиминутного просмотра видео, сопровождаемого стенаниями и вздохами, Ужасная Сюзанна выдала заключение:

– Че за мерзлость? Я тебя спрашиваю! Пошлятина!

Смерть была пунцовой от стыда до самых кончиков волос. Она даже прикрыла лицо руками.

– Это как же нужно так любить деньги, чтобы такое вытворять? Тебе что, не платят? – выговаривала Сюзанна.

Смерть готова была расплакаться от унижения. Она схватила саван и попыталась завернуться в него. Но тут выяснилось, что он не сходится на ее силиконовых красотах. Смерть пыталась выдохнуть, чтобы края савана сошлись, но сильно разволновалась, и у нее ничего не получилось.

Вне себя от обиды и гнева, Смерть схватила свою телескопическую косу и раздвинула ее.

– Я вот чего! – осмелев, воскликнула Смерть. – Время пришло! Понимаешь! Твое время вышло! Тебе нужно идти со мной! Следуй к месту вечного упокоения…

Если в начале своей речи Смерть почувствовала уверенность, то ближе к ее концу она уже улетучилась, и Смерть просто стала мямлить слова.

Ужасная Сюзанна стала суровой. Она уперла руки в бока. Ее фигура придвинулась ближе к Смерти, и та почувствовала страх.

– Ты чего сейчас сказала, кукла силиконовая? – твердым и спокойным тоном проговорила Сюзанна. – Ты чего, прошматроска, сейчас мне сказала? Бабули, вы слышали, что эта путана мне сейчас сказала?

Бабули выросли за плечами. Теперь они не казались веселыми бабульками. Это были грозные ведьмы, в их глазах не было ни капли жалости.

Смерть перепугалась еще сильнее. И с чего она послушалась Администратора и поперлась к самой Ужасной Сюзанне. С чего это на нее нашло помрачение ума?

Тут Смерть допустила последнюю ошибку. Она вяло поводила косой, как обычно делает над покойниками. Это окончательно вывело из себя Ужасную Сюзанну.

– Бабули, ату эту курицу!

Смерть с криком ужаса бросилась прочь из домика Сюзанны. Она понеслась по небу как метеор.

…Смерть упала перед столом Администратора в растерзанном виде. По пути в Департамент ее нагнала Сюзанна и залепила кулачком в глаз. Смерть еле вывернулась. Бланш начинал наливаться чернотой, волосы были растрепаны, платье разорвано, а рукав у савана оторван.

Запыхавшаяся Смерть еле могла отдышаться. Ее бюст прыгал вверх-вниз. Взоры остальных смертей были направлены на нее.

– Как вы посмели вернуться, не выполнив своего задания! – надменно закричала Администратор на весь Департамент.

Смерть не могла отдышаться и, следовательно, не могла ничего сказать.

– Вы нарушаете режим работы! – вещала Администратор. – Сейчас же вернитесь и завершите задание!

Смерть помотала своими кудрями.

– Это не нужно, – наконец вымолвила она.

– Как это не нужно? Что вы себе позволяете…

Смерть указала пальцем за свою спину.

– Это вы им скажите.

Администратор охнула, все остальные смерти отпрянули назад пред появившейся Сюзанной и ее ведьмами.

Черные глаза-бусины Сюзанны просканировали толпу из смертей и остановились на Администраторе. Смерть же опустилась на четвереньки и потихоньку залезла под стол.

– Что тут у вас происходит? – страшным голосом проговорила Ужасная Сюзанна. – Вы что, рамсы попутали? Совсем мозги отмерли у вас!

Администратор задрожала как осиновый лист.

– Мы… мы… мы не виноваты, – пролепетала она. – Э… э… это все… система.

Сюзанна вдруг оказалась рядом со столом Администратора. Она переместилась так неожиданно, что Администратор со страху чуть не потеряла очки.

– Чего? Кто виноват? – грозно проговорила Сюзанна, улыбаясь своей страшной улыбкой. – Деточка, скажи мне погромче, я не поняла. Слышали, бабули, они не виноваты!

– Притворяются, Сюзанночка, – сказала интеллигентная Елена Анатольевна, – это хитрый план… теория заговора.

– В морду им! – отзывалась Матрена Федоровна. – Система виновата! Все беды от хомпутера! Именно от хомпутера!

Администратор не знала, как унять страшный тремор.

– Мы действительно не виноваты, – упавшим голосом выдавила она из себя. – Ваше имя выдала система. Посмотрите сами на экран компьютера.

От взгляда Сюзанны монитор взорвался на мелкие кусочки. Администратор, как провинившийся солдат, встала по стойке смирно, вытянув руки по швам.

– На первый раз прощаю, – пригрозила Сюзанна, – в следующий раз пощады не ждите. Чего удумали!

Она повернулась к бабулям. Со свистом промелькнула стрела и воткнулась в мягкое место Сюзанны. Та остановилась и повернулась к толпе фигур в саванах.

– Та-ак, – проговорила Ужасная Сюзанна тоном, не предвещавшим ничего хорошего. – Кто это сделал?

Толпа смертей вздрогнула. Они, наверное, еще на что-то надеялись и держались молодцом.

Сюзанна спокойно выдернула стрелу. Среди фигур в саванах прошел ропот. С наконечника стрелы, пенясь и шипя, скатывался яд. Он капал на каменные плиты, прожигал их насквозь. К удивлению аудитории, Сюзанна спокойно поднесла стрелу к своему рту и откусила часть наконечника вместе с ядом своими острыми зубами, которые росли в ее рту в несколько рядов.

Девушка с наслаждением похрустела откушенной частью наконечника.

– Яд гюрзы и гадюки, а еще там иприт – ничего бодрит, – сказала она, повеселев. – Классная штука, – сказала она бабулям. – Нужно рецепт взять – салатики заправлять.

Сюзанна сломала стрелу в гробовой тишине.

– Повторяю, смертники, кто это сделал? Предупреждаю, я же узнаю, кто это сделал!

Она стала подходить к толпе смертей. Те стали потихоньку отодвигаться от нее, затем и вовсе бросились бежать.

– Стоять, бандерлоги, куда ринулись! – крикнула им Сюзанна.

Она приказала ведьмам:

– Бабули, а ну-ка фас их всех! Давайте огненную сеть!

Ведьмы сотворили заклинание, в пространстве возникла магическая сеть из огня, и прежде чем хоть одна из смертей решилась улететь, они все попались в нее.

– Вот так, – удовлетворенно сказала Сюзанна. – Посидите здесь, голубчики, а то учудили, система!

Она крикнула ведьмам:

– Но с системой нужно тоже разобраться. Не просто же так кто-то мое имя занес в компьютер?

Она погрозила пальцем копошащейся в сети массе черных саванов, среди которой была и Администратор.

– Я со всеми разберусь, всех выведу на чистую воду.

Под столом сидела силиконовая Смерть и дрожала. Ей одной-единственной удалось не попасть в ведьмовскую сеть. Ужас сковал ее ледяными оковами. Сюзанна усмехнулась ей своей страшной улыбкой. Бабули выступали по обе стороны от повелительницы страха и ужаса. Смазливое личико смерти было в соплях и слезах. Она с ужасом смотрела на подходивших к ней ведьм.

Ее широкий рот растянулся в жуткой усмешке, обнажив двойной рад акульих зубов. Черные глаза с эбонитовыми зрачками торжествующе уставились на Смерть.

Гигантское лезвие косы, блестевшее как лед под морозным солнцем, словно колосья пшеницы, срезало Сюзанну и ее бабушек. Три фигуры, так внушавшие ужас смазливой смерти, рухнули на каменные плиты Департамента смертей. Над ними вздымала высоченная фигура доисторической смерти. В рваных развевающихся лохмотьях, в рваном капюшоне, покрывавшем ее высохший череп, она сжимала в руках корявый черенок громадной косы. За спиной вздымались костяные крылья. Это была праматерь всех смертей – самая первая смерть в мире. Скрежеща своими костяными зубами, она была недовольна.