Текст книги "Мёртвый мир. Поселенец"

«Очень интересно, – подумал про себя Ильич, – они разучились говорить по-человечески, но умеют делать примитивные орудия для борьбы».

Теперь нужно было решать, что делать: ликвидировать эту компанию или ждать, когда уйдут. Но судьба, как всегда, всё уже решила за Вилена. В какой-то момент вожак маленькой стаи поднял голову, и их взгляды встретились. Если бы мутант был чуть более разумен и решил бы отступить, Вилен бы его не тронул. Но этот зверь жил по принципу – «я больше – я сильнее, значит, имею право убить». Главарь, не отводя взгляда, рыкнул остальным, одновременно с этим Вилен нажал на спуск, вбив короткую очередь точно в голову. Промахнуться было нереально, дистанция стрельбы не превышала десяти метров. Мутант рухнул как подкошенный, его голова разлетелась, забрызгав кровью стоявших рядом самок. Первым на произошедшее среагировал обладатель «копья», он с места прыгнул метра на четыре. Вилен расслышал звук бьющегося стекла – теперь тварь была в здании. Вторая самка рванулась вперёд и скрылась под стеной, а вот её «подруга», получившая по уху, склонилась над поверженным вожаком. Ильич не стал ждать, когда она догадается убраться с линии огня, и вкатил ей очередь в спину. Она рухнула на труп, загребая когтистыми лапами кусок заросшего газона. Секундная агония – и снова тишина.

Вилен прислушался: в здании тихо, мутант с копьём никак себя не проявлял, похоже, решил затаиться. Вторая мутантка тоже спряталась. Наступать Ильичу было не с руки, поэтому он ждал, что предпримет противник.

Протяжный вой прокатился по руинам мёртвого города, освещаемого кроваво-красной луной, и тут же со всех сторон ему ответили. На противоположенной стороне улицы заметались неясные тени, они отлично маскировались, но на открытых участках тусклый свет проявлял белую шкуру. Они спешили на зов, спешили отомстить. Вилен поднял автомат и, прицелившись, дал несколько очередей по двум мутантам, несущимся прямо через улицу. Они явно не были знакомы с огнестрельным оружием. Первого Ильич свалил метрах на пятидесяти, видимо, длинная очередь легла очень удачно, тварь с разбегу споткнулась и, влетев головой в капот какой-то малолитражки, замерла навеки. Второго парень срубил уже на подходе, пули угодили в ног у, и, когда тот кубарем полетел на асфальт, Вилен хладнокровно добил подранка. Но тут себя проявила самка, спрятавшаяся под стеной. Она взмыла вверх почти на всю высоту торгового центра, левой лапой схватилась за пластиковый отлив, а правой попыталась дотянуться до противника. Ей не хватило всего пяти сантиметров. Вилен отпрянул и короткой очередью снёс незваную гостью с подоконника. Когти самки сжались, уродуя пластик, и она беззвучно рухнула вниз.

Вилен перевел дух и, бросив взгляд в окно, понял, что пора отступать. Но мутировавшие потомки людей не до конца растеряли свой разум, и какое-то понятие о тактике у них имелось. Пока самка отвлекала Ильича, мутант с копьём сумел подняться наверх. Конечно, Вилен сам виноват, на мгновение он забыл, что внутри здания находится враг, и сосредоточился на противниках, только начавших приближаться к зданию. Мутант буквально выпрыгнул на него из ближайшего павильона, причём не абы как, а выбросив вперед руку с «копьём», целя в спину. Ильич среагировал на резкое движение справа и успел отбить стволом автомата летящий в грудь «наконечник». Отвлекающий манёвр сработал, противник сократил дистанцию и врезался в него всей своей немаленькой массой. Вилена снесло к пожарному выходу, приложив головой об стену, автомат улетел куда-то, на мгновение парень потерял сознание. Мутант же даже не покачнулся, он сделал шаг и воздел лапу с огромными когтями. Ильич, который с трудом оклемался от удара, потянулся к кобуре с «Гюрзой», прекрасно понимая, что не успеет достать пистолет. Что-то стремительное, быстрое метнулось от пожарного входа и буквально снесло мутанта. Вилен схватил рукоять пистолета и потянул его, но в этом уже не было нужды. Пепел стоял над трупом самца. Никаких сомнений, что тот мёртв, не возникало, мощные челюсти пса в одно мгновение сокрушили горло противника, превратив его в кровавое месиво, из которого сейчас фонтаном била кровь, заливая пол вокруг.

– Спасибо, друг, – опираясь на стенку и поднимаясь, произнёс Вилен.

Автомат валялся метрах в трёх на площадке пожарного выхода. Подняв его и проверив на повреждения, Ильич удовлетворенно убрал пистолет в кобуру. АЕК был цел, даже коллиматорный прицел с честью пережил нападение твари.

Вилен шагнул к окну и выглянул на улицу. Твари во весь опор неслись к торговому центру. Ильич вскинул автомат, но не успел, сразу пять мутантов буквально вломились внутрь, прыгая в разбитые окна на нижних этажах.

– Пепел, отходим, – скомандовал Вилен, выскакивая на пожарную лестницу и готовясь захлопнуть дверь.

Пёс одним прыжком оказался рядом с ним. В этот момент из коридора выскочил самый шустрый мутант просто огромного роста, даже тот, с копьём, выглядел не так внушительно. Ильич не стал дожидаться, когда тварь вырвется на узкую лестницу, где получит полное преимущество, и, захлопнув дверь, повернул ключ.

Удар был очень сильным, но замок выдержал. Не выдержала дешёвая китайская жестяная дверь, монстр буквально разорвал тонкую жесть и застрял в пробитой дыре. Вилен двумя выстрелами пробил череп твари и бросился вниз по лестнице. Пепел бежал впереди, видимо, ему тоже не сильно хотелось драться с десятком противников. Они были уже внизу, когда мутанты пробились через остатки двери. Ильич не стал их ждать и нырнул обратно в игровой клуб. Здесь двери были – не чета китайскому ширпотребу: два стальных пятимиллиметровых листа с утеплителем, так просто не пробьёшься.

Вилен, прислонившись к стене, перевёл дух. Что же, вылазка оказалась продуктивной: семь мутантов – очень хороший результат. Он слышал, как с той стороны когти царапают металл, а потом всё стихло. Конечно, они с Пеплом по-прежнему в осаде, но этот раунд остался за ним. Расчистив место на полу, Ильич расстелил спальник и забрался внутрь. С улицы раздавался рык мутантов, но сейчас он просто хотел спать. Двери продемонстрировали свою надежность, а значит, можно спокойно отдохнуть.

Проснулся Вилен в полной темноте и даже не сразу понял, где находится. На лестнице и снаружи стояла полная тишина. Достав фонарь, он посветил на часы, время приближалось к десяти утра. Быстрый завтрак, причём пришлось отдать Пеплу сразу две банки с мясной кашей. Это начинало беспокоить, прокормить здорового пса кашами из сухпаев было нереально. Ильич прекрасно понимал, что скоро придётся переходить на подножный корм, у него осталось всего четыре упаковки ИРП – даже если экономить, питаясь по минимуму, хватит дней на шесть. Скорее всего, пёс может жрать всё, что добудет сам, а вот сможет ли Вилен есть то, что подстрелит? На секунду захотелось попробовать активировать маяк и попросить у Валеры мешок с рисом или ещё каких-нибудь круп, но он отринул эту идею. Конечно, рюкзак стал чуть легче за последнюю неделю, но сколько килограммов еды можно утащить на горбу? Обзаводиться запасами будет нужно, когда он остановиться в конкретном месте, где решит осесть. Вечер и ночь доказали, что делать это лучше вдали от крупных городов: с одной стороны, он в клубе надёжно защищён от мутантов, с другой – жить в постоянной осаде – увольте. Да и маяк в помещении не работает.

Вилен снял верёвку, которая до сих пор была привязана к двум ручкам, смотал её и убрал в рюкзак, прислушался. На улице было по-прежнему тихо. Если мутанты всё ещё там, то они затаились. Но в любом случае надо выбираться. Сменив «банку» в автомате, Ильич повернул ключ. Тот с трудом сделал два положенных оборота: дверной замок много лет не смазывали и он прилично заржавел. Повезло, что вообще работает. Вилен толкнул рукой дверь и тут же вскинул автомат.

Снаружи был солнечный летний день. Правда, не хватало пения птиц, но оно и к лучшему. Тишина в этом мире – залог спокойствия. Первое правило выживания Вилен создал для себя ещё в Волоколамске: услышал незнакомые звуки – стреляй или беги. Всё, что двигается и шумит, хочет сожрать тебя.

Тел мутантов не было, о ночном бое напоминали только огромные пятна крови на траве. Похоже, «белые» не гнушались питаться себе подобными, а учитывая, что Вилен уложил семерых, – получалось минимум полтонны мяса. Так что косвенно их охоту можно было считать удачной. Вилен ещё раз внимательно осмотрелся и тронулся прочь от спуска в метро. Его не преследовали. Скорее всего, стая решила, что для одного раза потерь достаточно.

Вилен и Пепел добрались до пересечения Профсоюзной и Нахимовского проспекта, но дальше двигаться по прежнему маршруту оказалось нереально. Сплошной завал из автомобильной пробки и рухнувших на неё домов. Кроме того, даже если бы он из чистого упрямства захотел продираться вперёд, пришлось бы преодолеть трещину в асфальте, которая тянулась на многие десятки метров. Ильич подошёл к ней и глянул вниз. На дне разлома колыхалась обычная вода, из которой торчали куски каких-то труб и несколько машин, утонувших по самые крыши. Вилен решил, что лучше всего будет обойти этот участок, благо окружных путей хватало.

– Пепел, давай налево к Ленинскому проспекту, – скомандовал он, – здесь мы не пройдём.

Пёс фыркнул, словно говоря: «Я что, дурак, лезть в этот завал?» И, не торопясь, потрусил в указанном направлении. Они успели пройти по Нахимовскому метров двадцать, когда в паре километров от этого места грянул одиночный выстрел. Затем – длинная очередь, потом стрельба шла, не переставая, минуты три. Вилен, прижавшись спиной к отбойнику, попытался определить направление. Ничего не выходило. По звукам он насчитал семь или восемь стволов, причём – разных. Узнаваемое тявканье «калашей» перемешивалось с незнакомой скорострельной трещоткой и одиночными винтовочными выстрелами. Казалось, стрельба идёт повсюду, эхо носилось по руинам, на секунду окунув Вилена в воспоминания молодости. Вскоре пальба сошла на нет. Несколько секунд стояла тишина, а потом раздался крик, обычный человеческий крик. Но то была не радость победы – это был голос человека, которого жрут живьём. К нему присоединились ещё голоса – много голосов. Потом раздался одиночный выстрел, и город снова захватила мёртвая тишь. Кто бы там не стрелял, по всему выходило, что бой они проиграли.

Ильич не стал искать место схватки, и так было ясно, что выживших там нет. Нужно сваливать побыстрее, на вопли могут явиться мутанты со всей Москвы, и оказаться у них на пути Вилен не слишком хотел. Отбежав метров на сто, он укрылся за ближайшим киоском «Роспечати» и перевёл дух. Парень оказался прав – из перехода метро «Профсоюзная» наружу выбралось семь тварей, чем-то напоминавших тех, что охотились на него накануне. Только шкура у них была не белая, а светло-коричневая, словно ночные «мраморные» мутанты нашли работающий солярий. Вилен с минуту изучал их в бинокль, пока они не скрылись в одном из дворов. Что же, мир снова преподнёс ему сюрприз: либо мутанты умеют пользоваться оружием, что вряд ли, либо здесь есть люди. Вот только откуда они взялись? Одно Вилен знал теперь точно: он тут не один. Надо сказать, этот факт сильно поднял ему настроение, он очень боялся того, что окажется единственным человеком на этой мёртвой планете. Дней пять назад он рассуждал сам с собой на тему одиночества. На ум пришёл рассказ Рея Бредбери «Уснувший в Армагеддоне», где космонавт потерпел катастрофу на богом забытой мёртвой планете, которую населяют призраки, ведущие в его мозгу войну за единственное тело. Вилен тогда с ужасом подумал о подобной перспективе. Эта внезапная стрельба в центре погибшего много лет назад города дарила надежду. Надежду на то, что он не один, на то, что он сможет жить рядом с другими людьми. Если и не ходить друг к другу в гости, то хотя бы словом перекинуться, уже какое-никакое, а общение.

Пепел, легонько ухватив зубами за рукав «горки», потянул его в сторону Ленинского проспекта, намекая, что пора бы уже и двигаться. Вилен кивнул, соглашаясь. Из Москвы надо было сваливать, и как можно быстрее. За все дни своего путешествия он встретил меньше мутантов, чем здесь за последние сутки. И чем скорее они с псом покинут мёртвый город, тем больше шансов добраться до людей. Ведь, скорее всего, стрелявшие недавно люди пришли сюда из какого-то другого места. Хотя это были просто догадки, не имеющие под собой абсолютно никакой базы.

Вскоре парочка выбралась на Ленинский проспект, и тут пёс предостерегающе заворчал, повернув голову в сторону центра. Вилен, уже научившийся доверять другу, мгновенно юркнул за первую попавшуюся машину. Теперь и он отчетливо расслышал звук множества шагов. Выглянув, Вилен увидел, как через перекресток метрах в сорока от него, сгибаясь под весом старых «сидоров» и деревянных ящиков, окрашенных в тёмно-зелёный цвет, переходила группа крепких мужчин. Почти у каждой машины, которая встречалась на пути, они останавливались, быстро осматривали и шли дальше.

Странная это была компания: девять человек, все одеты в старую «афганку» песочного цвета, на ногах – кирзовые сапоги. Ильич мог дать зуб на спор, что в ящиках – оружие и боеприпасы. Вооружение группы тоже выглядело странно: «калаши» первого выпуска, именуемые дилетантами АК-47. Пара СКС за плечами, новеньких, только что из «пушечного сала». Некоторые «афганцы» сжимали в руках ещё более древние стволы. ППШ Вилен видел раньше только в музее, причём это была не поздняя модификация, с рожковым магазином, а с дисковым, от которого армия отказалась в середине Великой Отечественной войны из-за его ненадежности.

Теперь надо было решить, что делать. Воевать с этими людьми он не собирался, но ребята были явно на взводе, это стало ясно почти сразу. Когда из-под очередной машины на них выпрыгнула тварь размером с пуделя, она была встречена огнём аж пяти стволов и буквально растерзана в клочья шквалом свинца.

– Им так никаких патронов не хватит, – усмехнувшись, шёпотом пробормотал Вилен.

То, на что у него уходило три-четыре патрона, эти бойцы сделали с максимум затрат, изведя полсотни «маслят» на какую-то мелочь. Скорее всего, выйди он сейчас из укрытия и крикни «привет», его ожидала бы точно такая же участь. Убили бы просто потому, что испугались.

«Похоже, люди явно не местные, – прикинул Вилен. – Не могли они столько лет тут выживать с такими навыками стрельбы».

Вывод напрашивался сам собой: крутые изменения произошли на старушке Земле, если в этот мир начали закидывать поселенцев.

– Пепел, рядом, – скомандовал Ильич. – Идём очень тихо за ними, ничем себя не выдаём.

Не дожидаясь реакции пса, Вилен выбрался из своего укрытия. Его напарник не подвёл, пошел рядом, как привязанный, в полуметре справа. В движении за этой группой имелся большой риск, шумели они на всю улицу. Рано или поздно притянут к себе внимание приличного количества тварей, которые их и порвут.

Так они двигались около часа. Группа впереди, Вилен следом, прикрываясь машинами. За это время можно было бы уже давно добраться до набережной, но те продолжали обшаривать машины, причём Ильич так и не смог понять, что им там надо. В результате во время обыска одной из машин «афганцы» проморгали начало атаки. Из подвала полуразвалившегося дома вылетела пара местных «крыс», они сбили с ног одного из бойцов. Одну тварь здоровенный бугай отправил могучим пинком в полёт, переломав ей, наверное, все до единой кости, а вот вторая успела отхватить кусок ноги у упавшего человека. Дальше какое-то время раненый шёл сам, ногу ему перетянули жгутом из автомобильной аптечки, но вскоре начал отставать. Бугай забрал себе его «сидор», но это не слишком помогло пострадавшему, и его взяли «на буксир» товарищи. Кстати, Вилену тоже пару раз пришлось отбиваться от тварей, которые вылезали из развалин на шум, производимый группой. С половиной из них почти бесшумно разделывался Пепел, с другими успешно справлялся автомат с глушителем. Отряд «афганцев» так и не заметил, что в сотне метрах позади него что-то происходит.

Наконец группа выбралась на Третье транспортное кольцо и свернула к набережной. Ильич тщетно пытался постичь смысл их перемещения. Куда и зачем идёт этот странный отряд, было неясно. Наконец те пошли на Новоандреевский мост. Ширина реки здесь не превышала ста пятидесяти метров. Начало моста было полностью свободным от машин и другого хлама, а вот на другой стороне образовался целый завал из столкнувшихся и сгоревших автомобилей. Соваться на мост, пока странный отряд не удалится на достаточное расстояние, было бы полной глупостью, пересечь открытое пространство скрытно просто не представлялось возможным. Но загадочные «афганцы» как раз решили, что дальше им идти не нужно. Вилен достал бинокль и начал изучать местность.

Теперь ему стала ясна цель отряда. Те стояли напротив металлической ограды, которая отгораживала большое здание банка ВТБ. Похоже, отряд достиг конечного пункта. Теперь Ильичу нужно было решить, что делать: выйти под стволы, рискуя получить пулю во время переговоров, или забыть об этих людях и двигаться дальше? Дилемма непростая. Кое-что он всё же понял, глядя на этих людей. Не военные, со старым, скорее всего, списанным оружием. Один из них снял гимнастерку, и под ней обнаружились вполне характерные татуировки.

Так вот зачем вояки и правительство забрали себе Валерину установку. Конечно, это была только догадка, но очень похожая на правду. Кого забрасывать в мир, полный мутантов, без права на возвращение? Военных? Искателей приключений? Конечно, нет. Сюда будут ссылать тех, кому нет прощения, на ком клейма ставить негде, или – просто неугодных. Вилен вспомнил, что буквально через два дня после его перехода в этот мир должны были состояться президентские выборы. Он закрыл глаза, и тут же в его памяти всплыл лозунг, который по сто раз на дню произносил с экрана телевизора человек с военной выправкой и в хорошем костюме: «Я железной рукой очищу страну от огромной армии заключённых, коррупции и преступности».

Вот, значит, как новая власть решила данный вопрос…

Что же, этот метод был не хуже расстрелов в Китае и Северной Корее. Скорее всего, даже более эффективен. Не просто так закинули сюда этот отряд. Вилен вернулся к последнему автомобилю, в котором копались странные переселенцы. В нём лежало три скелета, судя по одежде – две женщины и мужчина за рулем. Что здесь могло заинтересовать бывших заключённых, если Вилен правильно трактовал татуировки? То, чего теперь не хватало: скелеты были без каких-либо украшений. Конечно, есть женщины, которые вообще не носят золото-бриллианты, но – это большая редкость. Машина дорогая, миллиона два, не меньше. Ильич с трудом мог поверить в то, что женщины, сидевшие в такой машине, не имели на себе украшений.

Вот почему «афганцы» шли к этому банку. Стены – не главное, внутри есть что-то ценное. Возможно, золото. Идеальная схема – обезопасить граждан, снизить преступность, забрасывая сюда тех, кто несёт стране и простым людям угрозу. А они, если выживут, будут выгребать из мёртвого мира всё ценное – то же золото, к примеру.

Короче говоря, старатели. Золотая лихорадка наших дней.

Пепел потянул Вилена за рукав, мол, пора отсюда двигать, чего ждём? Но Ильич не торопился, он быстро достал из недр рюкзака чемоданчик с приблудами к автомату и сменил коллиматор на оптику. Бинокль был сейчас не слишком удобен, он заставлял отложить оружие, что в этом мире не слишком разумно.

Вилен быстро вернулся к парапету и продолжил наблюдать за странной компанией. Разговаривали они громко, но дистанция была так велика, что он просто не мог расслышать слов. И парень решился. Перебежав прямо по центру моста, прикрываясь завалом, Вилен забрался в сгоревший джип, стоявший с самого края. Пепел, обогнавший его примерно секунд на двадцать, заполз следом. Теперь от отряда их отделяло несколько сгоревших машин и метров сорок чистого пространства. Самый здоровый «старатель», напоминавший средних размеров гориллу, получив приказ, отправился к воротам, где за минуту выломал замок. Раненый тихо стонал, лёжа на асфальте, и выглядел крайне паршиво.

– Пахан, апартаменты вскрыты, – доложил вернувшийся здоровяк.

Чисто уголовное слово «пахан» сняло последние сомнения. Перед Виленом был один из первых отрядов вынужденных переселенцев. Теперь надо решать, что делать. Наблюдая за действиями уголовников, он прикидывал, стоит ли выходить и представляться. Ведь кончат его – просто за хорошую снарягу, оружие и боеприпасы кончат.

Командир отряда – крепкий мужик с коротким ёршиком волос, оглядел спутников и приказал:

– Слон, бери Бомбу и Глобуса, обойдите здание, потом аккуратно заходите внутрь. Башкой вертеть, ушами слушать, хлебалом не щёлкать. Если что подозрительное, стреляйте сразу, а ещё лучше – бегите.

«Похоже, он не дурак, – сделал вывод Вилен. – Или успел проникнуться реалиями новой жизни». Но проблема остаётся: выйти и поговорить или тихо отвалить? Ну есть тут теперь люди, значит, и во Владимире быть могут. Зачем обязательно лезть к первым встречным? Нет, у них своя дорога, у него своя. Дождаться, пока зайдут внутрь банка, и ходу отсюда.

От ограды снова послышались голоса, обсуждали раненого. Похоже, его песенка была спета. Старший что-то приказал, и один из бойцов разрезал штанину на ноге подранка. Ильичу через оптику было отлично видно: напавшая на «старателя» тварь вырвала кусок мяса размером с ладонь, рана казалась очень глубокой, до самой кости. Не надо быть доктором, чтобы понять: раненый умрёт с вероятностью в сто процентов, и умрёт в ближайшие несколько часов.

Какое-то время заключённые обсуждали ситуацию, потом старший приказал:

– Шрам, добей его. Всё равно сдохнет.

Мужик, стоявший рядом с ним, спокойно достал штык-нож от АК и одним ударом прикончил раненого. Вскоре явилась троица, ходившая в разведку. Ильич пропустил их доклад, обдумывая ситуацию, после чего пришёл к выводу, что старший был совершенно прав, – рана серьёзная, сил и средств для лечения нет. Добить в данном случае – не жестокость, а гуманность. С трупом тоже поступили просто, но вполне по-человечески: дотащили до промоины и закидали землёй и камнями.

Со стороны банка раздался звук битого стекла – это бойцы выполняли приказ пахана пробраться внутрь. Как только дорога внутрь оказалась свободной, остальной отряд, завершив погребение, двинулся к зданию, только старший замешкался у могилы.

И тут из кустов, росших у соседней пятиэтажки, к нему рванулся человекообразный мутант. Таких тварей Вилен ещё не видел. Не больше метра ростом, похож на ребенка или карлика, горбатый, передвигается на четырёх конечностях, причём имеет какое-то подобие одежды. Вилен знал, как быстр Пепел, но этот мутант был просто молнией, на расстояние в двадцать метров у него ушла всего секунда. Затем – неимоверный прыжок и удар ногами в грудь отставшего от отряда пахана. Девяностокилограммового мужика снесло на остатки асфальта, словно маленького ребенка. При этом мутант ловко ухватился одной рукой за отворот гимнастёрки, словно ковбой на родео, удержавшись на падающем человеке и занося вторую руку для удара. Вилен видел трёхсантиметровые звериные когти. Одно движение – и уже ничто не спасёт бывшего заключённого. Его бойцы ещё только начали оборачиваться, сам пахан пребывал в нокауте, а его автомат отлетел метра на два в сторону.

И Ильич решился. Едва тело человека коснулось земли, он нажал на спусковой крючок. Короткая очередь буквально снесла мутанта с поверженного пахана. Всё вокруг мгновенно пришло в движение: уголовники рванули к упавшему командиру, несколько пуль, выпущенные одним из них, разнесли голову мутанта, валяющегося на асфальте, ещё двое начали искать неизвестного стрелка, шаря стволами по домам и островкам битых автомобилей. Но Вилен и не собирался объявлять, кому именно их пахан обязан жизнью. У них своя дорога, у него – своя. Забившись под руль внедорожника, он сжался настолько, насколько это было возможно. Минут пять продолжался гвалт, потом голоса начали стихать.

Ильич аккуратно выглянул. Двое самых здоровых, подхватив главаря под руки, тащили его к банку, остальные, ощетинившись стволами, медленно прикрывали отход. Через минуту они уже скрылись в банке. Какое-то время у выбитого окна маячил один из братков, но вскоре и он исчез в глубине здания.

Вилен выждал тридцать минут и уже собирался уходить, когда из ближайшего двора вылетели трое мужиков в кирзачах и в «афганке». Они постоянно оглядывались, словно за ними гнались. Один из них указал на распахнутые ворота, и все трое ломанулись к банку. Двое были невредимы, а вот у третьего рука свисала как плеть, гимнастёрка намокла от крови. Свой автомат он держал за цевьё. «Сидоров» у них не наблюдалось. Бежавший последним высокий смугляк с маленькими щегольскими усиками накинул на ворота засов и побежал догонять напарников.

Вилен не удержался от любопытства и решил подождать развития событий. Сейчас второй отряд по незнанию влез на застолблённую территорию, и Ильичу было жутко интересно, договорятся они или начнут стрелять друг в друга. Он просидел в джипе ещё двадцать минут, но так и не услышал ни единого выстрела. Либо новичков взяли в ножи, либо они договорились. Но позиция Вилена не изменилась: даже если договорились, это ничего для него не меняло, в Москве он не желал оставаться. Слишком большой город, слишком много мутантов.

Выбравшись, он ещё раз внимательно осмотрел здание банка и, не заметив никаких наблюдателей, что есть духу рванул по мосту. Через минуту Ильич был уже на другой стороне. Отдышавшись и бросив прощальный взгляд на банк, Вилен потрепал пса по загривку. Тот пошёл возле ноги, не отходя ни на метр. Пройдя метров двадцать, парень почувствовал на себе пристальный взгляд. Резко развернувшись, он вновь посмотрел на банк. И на этот раз рассмотрел человека. В открытом окне четвертого этажа стоял мужчина, пристально глядя в его сторону. Ильич вскинул автомат и быстро навёл оптику на вероятного противника. Узнал пахана, главаря первой группы, которому спас жизнь. Тот спокойно, не дергаясь, смотрел на уходящего незнакомца. Вилен опустил ствол и, прощаясь, поднял руку.

– Спасибо, – крикнул главарь и тоже поднял руку в ответ.

Ильич кивнул, он не столько услышал, сколько понял, что тот поблагодарил, и, развернувшись, решительно зашагал в сторону шоссе Энтузиастов. Если всё будет хорошо, то сегодня он покинет Москву.

Через два часа, застрелив несколько мелких мутантиков, которые кинулись на них из высокой травы, Вилен и Пепел вышли на прямую дорогу до Балашихи. Обедали в одном из газетных киосков. Годы пощадили его, витрины были целыми, дверь запиралась на замок, что дало им возможность немного отдохнуть и обдумать произошедшее. Похоже, скоро тут станет очень людно. Вилен уже прикинул: в Москву забросили несколько десятков отрядов, типа – пробная партия. Он знал минимум о трёх: первый, который сожрали, второй, за которым он шёл, и третий, который прорвался к банку следом. Хотя, теоретически, последние могли принадлежать и к разгромленному отряду. Теперь придётся удвоить осторожность, раньше в этом мире не стреляли, но всё меняется, и угодить в засаду – проще пареной репы. Люди опасней мутантов, у них присутствует хитрость, выдумка и самое главное – алчность. Для любой группы уголовников Вилен будет человеком, с которого можно снять автомат и боекомплект. Конечно, не все такие, но большинство из них не бросят своих привычек. Проще отнять то, что уже собрали другие.

Данная ситуация не радовала. Если сюда и дальше будут ссылать отщепенцев, то рано или поздно он с ними столкнётся в бою. Конечно, он лучше подготовлен, но их будет много. Остаётся всего два варианта: либо уходить в глушь, постаравшись наладить контакт с Валерой, либо примкнуть к такому отряду, выбрав наиболее приличный из них.

Выкурив несколько сигарет, Вилен посмотрел на Пепла. Тот лежал и сыто икал, пара мутантов стала для него очень неплохим обедом. Что ещё ожидать от местного пса? Естественно, он свободно мог питаться местной живностью, собака-то немаленькая и не травоядная.

– Пора в путь, друг, – погладив пса, устало произнёс Ильич, – сегодня нужно покинуть Москву.

Пепел тяжко вздохнул и нехотя поднялся на ноги. Вилен, ухватившись за прилавок, рывком встал и, передернув затвор автомата, отпер дверь.

– Давай поднажмём, друг, время уже к пяти, – обратился Вилен к своему безмолвному спутнику. – Чем быстрее выйдем, тем раньше отдохнём.

Через четыре с половиной часа Вилен, сопровождаемый Пеплом, покинул Москву. Ночевать пришлось на границе Балашихи. Соваться в город, когда на него уже почти опустились сумерки, было неблагоразумно, поэтому ночь человек и собака провели в неплохо сохранившемся фургоне «Газели». Пёс приволок в зубах какого-то небольшого зверька и быстренько съел его, хозяину не предложил, видимо, знал, что человек на добычу не позарится. Вилену пришлось довольствоваться консервами. Это начинало раздражать – Ильич любил хорошо поесть. Готовил, правда, весьма посредственно, поэтому женщины, умевшие хорошо готовить, задерживались в его доме чуть дольше тех, что не умели или их стряпня не соответствовала вкусам хозяина. В моменты одиночества Вилен просто набирал номер и делал заказ в одном из ресторанов, расположенных неподалёку. Пока Пепел ел, Ильич не стал закрывать дверцу фургона и смотрел на брошенный город, поглощаемый ночью. Вывод из созерцания был прост: никто не привезёт ему горячую пиццу или шашлык и те новомодные японские и китайские блюда, которые Вилен не переваривал.

Эта ночь отличалась от предыдущих новыми для этого мира звуками. Изредка, на грани слышимости, из мёртвого мегаполиса доносилась трещотка стрельбы. Иногда она стихала быстро, а иногда перестрелка шла минут десять.

Балашиха представляла собой унылую кучу развалин, хотя здесь разрушений было намного меньше, и произошли они скорее в результате воздействия времени и природы, а не взрывов, опрокинувших Москву. Здания просто рассыпались, город мёртв, мертвее не бывает, как, впрочем, и все остальные, которыми Ильичу довелось любоваться за эти дни.

Возле КПП ОДОНа Вилен остановился. Не надо быть гением, чтобы понять – здесь вели бой. Весь пятачок от ворот до дороги завален скелетами, об ожесточенном сражении свидетельствовал ковер из гильз, буквально покрывавший округу. Хотя «завален» – это сильно сказано, скелетов было около полутора десятков. Вилен не обнаружил ничего, похожего на оружие. Значит, кто-то после того, как бой закончился, подобрал трофеи.