Текст книги "Земная кровь"

Глава восьмая

Они отмечали победу Железного Роберта над Огненным Клинком с Дибы. Роун выпил слишком много и не отпускал Стеллери до самого отбоя. Тенперь же его мучили ночные кошмары – ему канзалось, что он борется с какими-то огромными женлезными руками, которые пытались его поймать, потом до него доносился зовущий любимый голос, а он не в состоянии был откликнуться…

Роун с трудом продрал глаза и ясно услышал собственное дыхание, с хрипом рвавшееся из горнла, и откуда-то несущиеся пронзительные завынвания сирены. Он хотел вскочить с постели, одннако сокрушительная тяжесть удерживала его, распластав на спине. Край кровати врезался в руку, а складки одеяла впились в тело словно лезвие клинка. Где-то далеко бренчали колокольнчики, а тусклый свет за черным стеклом диска над дверью почему-то превращался в зловещую красноту – то вспыхивающую, то гаснущую…

Роун с невероятным трудом перевернулся на бок, буквально переложив онемевшую руку словно железную колоду. Попытавшись все-таки встать, он с грохотом свалился с кровати на пол.

Лежа на полу ничком, он почувствовал сильнную вибрацию, сотрясающую и палубные плиты. Двигатели работали – здесь, в глубоком космосе, за четыре парсека до ближайшей системы! Задынхаясь, он поднялся на ноги, кости его хрустели от появившихся при ускорении перегрузок. Нанверняка сейчас около трех нормальных сил тянжести. Сквозь рев двигателей, бренчание колонкольчиков и вой сирены донесся до него, как ему показалось, призывный голос Джамбо.

Роун с трудом вышел из комнаты в коридор, волоча ноги точно якоря. Тем временем шум нанрастал, выли пронзительные сирены, откуда-то издалека неслись зовущие голоса. В конце кориндора ждал распахнутый лифт. Забравшись внутрь, Роун с трудом дотянулся до контрольной панели и нажал кнопку палубы зверинца. Чудесным обнразом на какое-то мгновение убивающий вес иснчез, и Роун успел перевести дыхание; затем снова сдавила многотонная темнота, прочерчиваемая крошечными красными огоньками…

Он лежал на полу, ощущая запах крови. Бенло-голубое мерцание с потолка позволило ему рассмотреть длинный белый коридор и решетчантые двери в стенах. Роун пополз по коридору и вдруг увидел, как из-под дверей вытекают чернно-красные и ярко-зеленые струйки, быстро пренвращающиеся в поблескивающую пленку с канким-то странным замысловатым узором.

Преодолевая разрывающий его голову гул двингателей и рвущиеся из клеток рев и стоны понследней агонии, Роун заставлял себя двигаться дальше, не заглядывая в клетки.

Высокая, решетчатая дверь стойла Джамбо была выгнута наружу, двухдюймовый стальной прут вырван из гнезда. Ослепший слон лежал со сломанными ребрами, и только его хобот еще ненмного двигался. Кровь текла из его открытого рта и из-под опущенных век. Роун представил, какой отчаянной была борьба животного за глонток воздуха.

– Джамбо! – выдохнул он.

Тяжелый хобот слегка шевельнулся. Огромные ноги дрогнули, стон вырвался из разбитой груди.

Роун взглянул на укрепленное в скобах ружье. Вытащив его, проверил заряд, поднял, преодоленвая сопротивление тяжести, прицелился в променжуток между истекающими кровью закрытыми глазами Джамбо. И нажал курок…

В покрытом коврами коридоре, ведущем к апартаментам Гома Балжа, сирена звучала глунше. Роун протащился на свинцовых ногах мимо искана, лежавшего с вытянутой трехпалой рункой, в сторону комнат хозяина.

В кабинете лежал Гом Балж, его тело было вдавлено в пол, глаза вылезли из орбит. Он едва пошевелился, когда Роун приблизился к нему, и с трудом поднялся на четвереньки.

– Зачем ты… убиваешь нас всех… Гом Балж? – спросил Роун и замолк, чтобы отдыншаться.

– Не я…– прохрипел антрепренер. – Это не я… юный землянин, – он хрипло выдохнул. – Каким-то образом… пришли в действие старые… поенные… схемы… отражения… Максимальное ускорение… три стандартных… силы тяжести…

– Почему?

– Никто не знает… почему… юный земляннин…

– Что ты… можешь сделать?

– Это… очень плохо… юный землянин. Нинкакой надежды… Пришло время… завершить… биологический процесс…

– Ты имеешь в виду… умереть?

– Когда… окружающая обстановка… станонвится… враждебной… быстрая смерть… самое женланное…

– Я хочу жить. Скажи… что мне делать?! Казалось, огромная голова Гома Балжа еще больше втянулась в сдавленную массу тела.

– Инстинкт самосохранения… интересно… Жаль… у нас нет… возможности… обсудить это.

– Что я могу сделать, Гом Балж? – Роун притронулся к его толстой руке. – Я должен… попытаться.

– Нужно поберечь… дыхание. Пять минут… еще можно дышать… что касается меня… я могу немного… посопротивляться… не обращай… внинмания…

– Я выключу двигатели, – Роун задохнулнся. – Как?

– Бесполезно… юный землянин. Слишком поздно… смотри… у тебя из носа… течет кровь…

– Скажи, что мне делать…

– На военной палубе, – прохрипел Гом Балж, – командная… контрольная панель… рынчаг, выкрашенный белым… но ты… не сможешь…

– Я попытаюсь, – сказал Роун.

Нескончаемо долго полз Роун по серой палубе, оставляя за собой кровавую дорожку, прежде чем оказался у высокого порога нужного ему помещения. Красная мерцающая панель над дверью предупреждала: лВоенный контрольный пункт, только для командного состава».

С трудом одолев высокий порог, Роун оказался в пыльной комнате со множеством панелей и огнромных экранов. На его глазах мертвая серость огромных экранов ожила в зеленоватой белизне панели мигающими яркими огоньками. По главнному экрану двигалось вниз темное изображение, подрагивали датчики давления и расстояния; данные появлялись, а затем исчезали на цифернблате землистого стекла. Роун втиснул себя в кресло боевого управления, сумел прочитать и расшифровать светящиеся голубым символы: РПС БЛОКИРОВКИ (РПС – радиолокационная противоракетная система.). Какой-то темный силуэт обозначился на главном экране. Изображение нанпоминало космический корабль.

Неожиданно в центре панели мелькнул зеленный огонек. На экране появились красные букнвы, они образовали фразу на каком-то древнем языке: лГЛАВНЫЕ БАТАРЕИ К БОЕВОЙ ГОнТОВНОСТИ».

Затем фраза видоизменилась: лГЛАВНЫЕ БАнТАРЕИ К БОг. ГОТОВНОСТЬ ДЕСЯТЬ СЕнКУНД».

На вспомогательных панелях словно разыгрынвалась цветовая гамма – желтый цвет уступал место красному, а тот – белому.

лОГОНЫ» – появилось на панели. И в тот же миг Роун почувствовал, как корабль задрожал, одновременно что-то щелкнуло внутри панели. Ряд за рядом вспыхнули контрольные приборы, выдавая информацию, настойчиво мигали сигнальными огнями датчики – автоматика контнролировала боевую ситуацию.

От напряжения глаза Роуна словно заволокло туманом, он крепко сожмурился, стараясь их как бы прочистить, и, открыв их, действительно увиндел тот самый белый рычаг, о котором ему гонворил Гом Балж.

Рычаг находился справа от красной, располонженной по кругу мрачной надписи: лГЛАВНЫЙ РАДАР – СЛЕЖЕНИЕ». Неимоверным усилием Роун поднял тяжелую руку, потянувшись, ухвантился за гладкий рычаг и перевел его с положенния лавто» – на ручное. Боевые огни померкли.

Изучив управление, Роун обнаружил еще одну рукоятку – с зазубринами, на ней были высеченны буквы, образовавшие фразу: лЧРЕЗВЫЧАЙнНОЕ УСКОРЕНИЕ». Роун перевел ее на ноль.

Мириады шумов умолкли. Сила тяжести упанла до нормальной корабельной, что означало – в половину стандартной силы тяжести. Роун буквально взмыл вверх, вылетев из кресла. В наступившей тишине скрипел металл, приспонсабливаясь к сниженным нагрузкам. А откуда-то издалека все еще неслись надрывные призывнные крики.

И тут Роун вспомнил о Стеллери. Минуя конридоры, он бросился к ее комнате. Дверь была приоткрыта, он лихорадочно ее толкнул…

Страшным грохотом пространство ударило ему в лицо… Он почувствовал себя пылинкой, несунщейся в просторах желтого неба. Где-то далеко слышались зловещие раскаты грома, откуда-то продолжали нестись зовущие голоса… Он хотел ответить и не мог – легкие были забиты дымом. Он попытался вздохнуть, и когда это ему удалось, сумел открыть глаза… То, что он увидел, повергло его в леденящий ужас – рухнувшие менталлические фермы, обломки лепных украшенний, обугленные куски того, что было раньше комнатой Стеллери…

– Стеллери! – в отчаянии закричал Роун и опустился перед ней на колени Железный брус пробил ей бедро, намертво пригвоздив к полу. Роун почувствовал ком в горле. Сдерживая слензы, он ухватился за холодный металл, чтобы вынтащить его из тела Стеллери, рванул его с такой силой, что комната поплыла перед глазами. Но безрезультатно.

Роун с трудом поднялся, в голове звенело. Комната утопала в едком, удушающем дыму, бледно-желтые языки пламени без устали лизали разбросанную где попало бумагу и разорванную ткань. Скрученная проволока и лопнувшие трубы свисали с разбитой стены. Вода тонкой струйкой текла из отверстия, а рядом бежал целый поток какой-то жидкости с резким запахом.

Бледно окрашенная мертвая рыба из акваринума лежала на полу…

Слишком поздно… Роун повернулся, подхвантил стеганое одеяло и швырнул его на горящую бумагу. Со свистом полыхнула смазочная жиднкость, пламя взметнуло черные клубы дыма, и волна жара плетью ударила Роуна в лицо. Он схватил одеяло, сунул его под разбитый водопронвод, а затем накрыл им тело Стеллери. Прикосннувшись к полу вокруг нее, мокрая ткань зашинпела. Не замечая обжигающей боли в спине, он снова попытался выдернуть брус, но с одинаконвым успехом он мог бы попробовать сдвинуть с места гранитный утес.

Пламя достигало уже потолка, жар становился невыносимым, воздух жег горло и грудь.

Роуну под руку попался кусок металлической трубы. Он подпихнул его под брус и стал нажинмать, как на рычаг, до тех пор, пока не ощутил на своих ладонях прыгающие язычки пламени. Роун вовремя успел их сбить.

Волосы Стеллери полыхали огнем, золотая одежда, обгорев, закручивалась спиралью. Спотынкаясь, Роун поспешил в коридор – надо было срочно найти Железного Роберта, вместе они спансут Стеллери…

Гом Балж так и лежал на полу в своих апарнтаментах, где его оставил Роун. Тяжелые веки наполовину прикрывали его огромные глаза, конторые сейчас ничего не выражали.

– Тебе все-таки удалось, юный землянин, – его голос звучал тихо, слабое подобие прежнего рокота. – Слишком поздно для меня, я боюсь…

Роун обессилено покачнулся.

– Где Железный Роберт, Гом Балж?

– Я не знаю. – Бессмысленный взгляд упал на руки Роуна и остановился на почерневшей одежде.

– Ты обгорел, бедный парень. Теперь ты умнрешь. Жаль. А я думал о тебе, юный землянин. Однажды… я бы объявил тебя… величайшим сунществом в Галактике…

– Там Стеллери, – произнес Роун, с трудом прорываясь сквозь черный туман, который все сильнее и сильнее обволакивал его сознание. – Мне нужен Железный Роберт…

Стенной микрофон щелкнул, и странный голос возвестил:

– Внимание всем! Собраться в главном обенденном зале! Оружие не брать! Неповиновение канрается смертью!

– Что это за голос? – слабо произнес Гом Балж. – Выходит, мы взяты на абордаж?

Роун усилием воли стряхнул с себя оцепененние.

– Я видел корабль на экране, – сказал он. – Мы выстрелили, а потом они – в ответ. Думаю, они победили.

– Да. – Гом Балж мигал тяжелыми веками. – Я знал это. Я чувствовал беду. В свое время лБелшаззар» был могучим имперским крейсером, но сейчас прозвучал его последний аккорд…– почти беззвучно прошептал он.

– Что мне делать, Гом Балж? – закричал Ронун в отчаянии.

По тяжелому телу Гома Балжа пробежала коннвульсия, наружу вырвался последний хрип, и стало совсем тихо.

– Ну вот и все, Гом Балж мертв, – медленно вымолвил Роун вслух. – Джамбо мертв… и…– Он повернулся и бросился по коридору в обеденнный зал.

Звуки разрушения эхом разносились по металнлическим отсекам. Приглушенный взрыв потряс палубные плиты под ногами. Едкий запах горянчего металла и горящей изоляции перехватил дыхание. Роун приблизился к арочному входу и двумя длинными прыжками перенес себя в шинрокий обеденный зал с его потертыми коврами, почерневшими позолоченными украшениями. И… остановился, ошарашенный, глядя на опронкинутые столы и массу бездыханных тел…

Посреди этого хаоса, сжимая оружие и широко расставив ноги, стояли неизвестные существа со слегка вьющимися волосами.

– Помогите мне! – позвал их Роун.

Существо, стоявшее поближе, обернулось, легнким движением вскинув ружье. Па голове у него торчали рога, а глаза напоминали черные камни. Один из стоявших поодаль, в противорадиационной маске, шагнул в сторону рогача, одним уданром вышиб оружие из его рук и направил на. Роуна свой пистолет.

– Стеллери! Помогите мне! – продолжал иснкать помощи Роун.

Высокий спрятал свой пистолет в кобуру и снял маску. Роун увидел большие серые глаза, тонкий нос и белые зубы, как у него, у Роуна. Роун признал в нем гуманоида.

От неожиданности Роун застыл на месте.

– Похоже, ты довольно чистого происхожденния, малыш, – сказал высокий мужчина. – Отнкуда ты?

– Я – землянин, – ответил Роун. – Помоги мне. Огонь…

Рогатое существо приблизилось и взмахнуло рукой над головой Роуна… Он пошатнулся от удара, комната поплыла перед глазами.

– Прочь руки от малыша, – приказал высокий. Роун потряс головой, сгоняя туманную повонлоку.

– Но я задал тебе вопрос, малыш. А Генри Дред не спрашивает дважды, – пистолет по-прежнему был направлен на грудь Роуна.

Роун повернулся, чтобы уйти. Рогатый гуманоид встал поперек дороги, готовясь к новому замаху.

– Убирайся с моей дороги! – выпалил Ронун. – Я должен найти Железного Роберта.

– Держи его, – приказал Генри Дред, выхвантывая из кобуры пистолет и поворачиваясь к арочному проему двери.

Высокий, зеленокожий искан появился в пронеме сзади Роуна. Кзак вскинул свое ружье, разндался оглушительный взрыв, и вспышка голубонго пламени полыхнула по глазам. Искан опронкинулся навзничь.

– Посмотри, есть ли там еще кто-нибудь. – Генри Дред ткнул в пустоту пистолетом.

Волосатое существо со сгорбленными плечами и лысым черепом прошло мимо Роуна, высоко поднимая ноги. И тут Роун увидел силуэт, темнневший на фоне освещенного коридора.

– Железный Роберт! – закричал Роун. – Беги!

Столкнувшись с каменным гигантом, лысое существо выстрелило в упор. Роун увидел вспышнку голубого пламени, которое с секунду плясало на широкой груди Железного Роберта, услышал его глухое недовольное рокотание, затем он иснпытал' удовольствие от того, как каменный гингант с легкостью оторвал лысого от пола и швырннул его в стену. Рикошетом отлетев на несколько футов, тот грохнулся на пол и застыл неподвижнно. Лицо его странно расплющилось, из разбитонго уха текла кровь.

– Всем стоять! – рявкнул Генри Дред. – Мои бластеры его достанут.

Роун ребром ладони ударил рогатого по запянстью, на лету поймал выпавшее ружье и навел его на Генри Дреда.

– Не стреляй в него! – приказал Роун.

Железный Роберт спокойно стоял в проеме, медленно переводя взгляд с одного на другого. Все шесть ружей были направлены на него.

– Чего вы ждете? Убейте его! – Рогатое сунщество указало на Роуна.

Генри Дред нацелил ружье в лицо Роуна и приказал:

– Брось оружие, малыш.

– Нет, – отрезал Роун.

Рот мужчины скривился. На лбу проступили капельки пота.

– Не вздумай стрелять, малыш, у меня отнличная реакция, к тому же ты на мушке. Лучше опусти ружье.

– Роун, – пророкотал глубокий голос Железнного Роберта. – Давай я его убью? – И он сделал шаг в сторону Генри Дреда.

Все шесть ружей проследовали за ним дулами.

– Нет, Железный Роберт. Иди к Стеллери, быстро!

– Я запросто расправлюсь с ним, – настаивал Железный Роберт. – У него всего два маленьких ружья.

– Помоги Стеллери, Железный Роберт! – занкричал Роун. – Делай, как я тебе говорю.

Роун с трудом заставлял себя стоять прямо, не думать о Стеллери, об ожогах на руках и теле, о запахе обугленной плоти. Он просто старался удержать в руках ружье, нацеленное в грудь пинрата. И Железный Роберт все понял, он разверннулся и пошел.

– Будь умницей, малыш, – процедил сквозь стиснутые зубы Генри Дред. – Брось ружье, пока я тебя не спалил.

Высокий и крепкий, со шрамами на лице, он стоял натянутый, как тетива, направив на Роуна два ружья, и готовый к действиям. Пот капельнками стекал по его лицу.

– Попробуй, – как можно спокойней ответил Роун.

Генри Дред скривил рот, пытаясь изобразить ухмылку.

– Да, ты шустрый малый. Раньше никому не удавалось отобрать таким способом ружье у Кзака. Не думаю, что ему это понравилось.

– Почему ты не прикончишь этого навозного червя?

Рогатый стоял на полусогнутых, с ненавистью взирая на Роуна.

– Ну давай, Кзак, прыгай на него. Бьюсь об заклад, он успеет срезать тебя наповал. Хочешь рискнуть?

Другой рогатый что-то сказал на своем языке. Дред в ответ гневно рявкнул, видно, отдал канкой-то приказ. Окружение его засуетилось, двое, минуя Роуна, выскочили в коридор.

– Не вздумай спалить Железного Роберта, – предупредил Роун. – Если он не вернется, я тебя пристрелю.

Пират облизнул пересохшие губы. Он в упор смотрел на Роуна.

– На кой черт тебе этот ходячий Боло, манлыш? Ты же человек…

– Он мой друг.

– Дружишь с джиком? – усмехнулся Генри

Дред.

– Зачем ты всех убил?

– Эта лоханка первой выстрелила по моему кораблю. Конечно, мои экраны с легкостью могли бы отразить ту музейную рухлядь, которой вы в меня запустили, – глаза мужчины сузились, – но никто не может уйти безнаказанным от Генри Дреда.

– Ты убил Джамбо, Гома Балжа и, может быть…– Голос Роуна осекся.

– Да не принимай ты все близко к сердцу, малыш. Для меня это бизнес. Мне нужны горюнчее и боеприпасы…– Голос его то ослабевал, то усиливался, плавая в пустоте.

Роун старался не закрывать глаз, прислонивншись к стене, он все еще крепко сжимал ружье.

– …а эта лохань попалась под руку. Такова жизнь.

В коридоре, за спиной Генри Дреда произошло какое-то движение. Появился Железный Роберт. За ним шагнуло из двери лохматое существо и вскинуло ружье.

Прежде чем кто-либо успел сообразить, Роун развернул свое ружье, выстрелил в пирата и снонва прицелился в Генри Дреда. Лохматый пират замертво свалился на пол.

– Подожди там, Железный Роберт, – окликннул его Роун.

Дред опустил свои пистолеты и отбросил их в сторону. Казалось, он был потрясен.

– Похоже, держать такие вещички опасно, – спокойно заметил он. – Малыш, у тебя реакция ящерицы, но ты сильно обгорел. Надо, чтобы тенбя осмотрел мой медик. А теперь убери-ка бланстер и давай обговорим кое-что.

Роун упорно держал ружье, прислушиваясь к дикой пульсации в голове. В проеме двери ждал Железный Роберт.

– Слушай, малыш, давай сделаем так – ты отложишь ружье, а я гарантирую тебе полную безопасность. Тебе и человекоподобному силачу тоже. Ты же не можешь держать меня на принцеле вечно?

Роун взглянул в глаза мужчины. Они смотренли на него в упор.

– Ты мне даешь мужское слово гуманоида? – спросил Роун.

Дред облегченно выдохнул.

– Конечно, малыш, – он бросил взгляд на Кзака и остальных. – Вы все это слышали, – произнес он безразлично.

Роун опустил ружье. Кзак тут же бросился к нему, выхватил ружье и вскинул его… И в тот же миг сполз по стене, сбитый выверенным уданром Генри Дреда. Генри Дред раздосадованно понмассировал кулак.

– Этот тупица слишком туго соображает, – бросил он Роуну. – Я полагаю, мы – люди – должны понимать и держаться друг друга, не так ли, малыш?

Он наклонился и сгреб оружие. Железный Ронберт двинулся к нему, на плече чернело оплавнленное пятно.

– Мне убить его? – пророкотал он.

– Нет… Железный Роберт… Стеллери…– Ронун прислонился к стене, чувствуя сбивающее с ног головокружение. Железный Роберт едва уснпел его подхватить.

– Нет, Роун. – Огромная каменная голова медленно качнулась. – Светловолосая ушла навсегда. Сейчас она танцует для Богов в их вынсоком жилище, ей повезло…– Казалось, глубонкий и проникновенный голос шел откуда-то совсем издалека. – А ты отведи Роуна к своему доктору, – сказал Железный Роберт Дреду.

– Да, малыш в плохой форме. Тебе, верзила, нелишне тоже показаться. Ведь в тебя всадили половину заряда с пяти шагов, а тебе хоть бы что. Да, пожалуй, и я не прочь использовать танкого джика в своих делах.

Глава девятая

Чьи-то чужие твердые, будто покрытые ченшуйчатой кожей, руки своими тонкими пальцанми долго, настойчиво тормошили и мяли Роуна. Они не были такими, как у Стеллери, – теплыми и мягкими, человеческими руками, они не успонкаивали и не согревали; совсем напротив – их прикосновение сопровождалось болью. Резким движением Роун попытался оттолкнуть их от сенбя, но обжигающая боль снова повергла его в полуобморочное состояние. И даже не столько санма эта боль, сколько вдруг остро пронзившая его мысль – он больше никогда не увидит бело-зонлотистых волос, смеющихся светло-карих глаз. И мягкие теплые руки никогда не прикоснутся к нему, не отогреют его душу…

– Он просыпается, – произнес пронзительно резкий голос. – Живучий организм. Не такой, как у некоторых этих, курчавых. Я прямо чувствую, как их души дрожат и сжимаются под моими рунками, и умирают-то они как-то сразу, словно однним дуновением свечу задули. А этот – нет…

– Заставь Роуна жить, доктор, – гремел бас Железного Роберта рядом. – Сделай его сильным.

– Да, да, только отойди назад, огромный, уродливый увалень. Я промыл ему раны. Вот у меня здесь. – Слышно было, как врач что-то ищет среди лекарств. – Aral Ну, теперь посмотнрим…

У Роуна перехватило дыхание от страшной бонли в груди, словно ее залили расплавленным свинцом. Пробудил его проникающий сквозь занкрытые веки яркий свет. Роун застонал.

– Ну вот, теперь он почувствует себя лучше. Лежи спокойно, землянин. Это всего лишь боль…

– Ты облегчил ему боль, доктор? – не унинмался Железный Роберт.

– Долго же я мечтал о таком пациенте, конторому подошли бы мои препараты, великан! Ленгендарная фармакология. Все сделано, чтобы эпонха землян умерла. А я ведь так долго их спасал. Генри Дред любит болтать, будто у его мошеннников человеческая кровь, но мои-то ножи знают все их секреты. Полукровки, мутанты, гуманоидный мусор! А этот парень – совсем другое денло. Он почти классический пример земного пронисхождения. Редкое существо…

Тонкий голос все болтал и болтал, в то время как руки ощупывали и ощупывали, а пламя прикасалось, обжигая, и оборачивалось тупой ненчувствительностью. Роун медленно вздохнул и ощутил приятную наркотическую сонливость, понгружающую его словно в теплую воду.

– Это строение! Эта кожа, – продолжал голос издалека. – Как легко скользит по ней лезвие! И цвет. Видишь иллюстрацию к своей книге…

– Он спит, доктор, или…

– Он спит, монстр. Тьфу! Хорошо, что мне не надо полосовать твою железную оболочку… А тенперь отойди. Мне предстоят целых два часа труднной работы, и не надо, чтобы твои габариты меншали мне.

Через несколько часов Роун открыл глаза и в слабом свете, робко пробивающемся сквозь реншетчатую фрамугу, увидел перед собой массивнный силуэт.

– Железный Роберт…– голос Роуна почему-то звучал как слабое лягушачье кваканье.

– Ты уже очнулся, Роун. Ты хорошо спал. Доктор – малость глуповатое создание, но лечит хорошо.

– Я бы его пристрелил, Железный Роберт…

– Зачем же, Роун, он ведь вылечил тебя.

– Я имею в виду мужчину, их командира. Он убил Стеллери. А ведь ты мог разгромить их всех, вместе с кораблем…

– Но тогда Роун и Железный Роберт тоже умерли бы. Ты и так чуть не умер. А ведь здесь столько разных интересных вещей, мест, куда можно отправиться. У тебя впереди еще длинная жизнь, Роун.

– Только не у меня. Я ведь всего лишь земнной урод, и моя жизнь коротка. Отец говорил, что людям отпущен короткий век. А теперь мне и жизнь не в радость…

– Не говори так, Роун, в твоей жизни еще будет много радостей. Отведать доброго вина, нанпример, посмотреть далекие солнца, покорить много женщин и убить много врагов; узнать о целых Вселенных. Надо многое узнать, Роун, и так же много испытать самому. Впереди достанточно времени, а умереть еще успеешь.

– Все мои друзья мертвы. И Стеллери.

– Но я-то жив, Роун. – Железный Роберт зандвигался, и Роун услышал какой-то металлический звук. – Железный Роберт по-прежнему твой друг.

Превозмогая боль в перевязанной руке, Роун приподнялся на локте, всматриваясь в полумрак. Ему бросилась в глаза массивная цепь, лежащая на коленях Железного Роберта, и закованные в железные наручники его запястья.

– Железный Роберт, ты прикован к стенне?! – вскричал Роун.

– Конечно, уж будь уверен. Генри Дред боитнся меня. Я разрешил себя приковать, если он пришлет тебе доктора.

Роун рывком сел, не обращая внимания на головокружение и неистовую пульсацию в виснках. Он тяжело спустил ноги на пол. Полная кружащихся огней темнота заполонила комнату; он ухватился за край койки, пережидая, когда пройдет эта сумасшедшая круговерть.

– Я заставлю его убрать кандалы, – услышал он свои собственные слова как бы со стороны. – Я заставлю его… Он же обещал, как человек ченловеку…

– Не надо, Роун, ложись! Тебе сейчас вредно двигаться…

– Я не хочу ложиться. Позови его, позови Генри Дреда…

– Роун! Ты должен делать так, как сказал доктор, иначе будет плохо…

Роун с трудом поднялся на ноги и с удивленнием отметил, что пол раскачивается под его нонгами, как канат на высоте.

– Генри Дред! – позвал он, понимая, что вместо крика снова вырывается просто громкое кваканье.

– Подожди, Роун, кто-то идет…

В коридоре раздался металлический звук шангов, неожиданно вспыхнули световые блики, от распахнутой двери упали длинные тени, и высонкая, широкоплечая фигура появилась в комнате.

– Ты меня звал, мальчик, верно? Эй, да ты уже на ногах?!

– Ты заковал Железного Роберта. Ты не сдернжал своего слова, – выпалил горячо Роун.

– Генри Дред всегда держит свое слово…

Роуну показалось, что широкая фигура мужнчины стала расплываться. Он прищурился, нанпрягая зрение, и вдруг покачнулся.

– Вели расковать его. Он мой друг! – продолнжал требовать Роун.

– Ты бы лучше забрался обратно на койку, мальчик, ты бредишь! На борту этого корабля я – капитан, а ты – пленный. Я позволил констоправу подлатать тебя, но не бери в голову…

Роун двинулся к Генри Дреду, плохо владея своими ногами.

– Вели расковать его, лжец! Держи свое слово, убийца!

Глаза Дреда угрожающе сузились.

– Послушай ты, паршивый, маленький…

Роун сделал выпад, но Генри Дред отскочил, выхватив из набедренной кобуры пистолет, и прицелился. Железный Роберт поднялся, гремя цепями.

– Я целюсь тебе между глаз, землянин, – сквозь зубы процедил Генри Дред. – Еще один шаг, и вот увидишь, я спалю тебя.

– Плевать я на это хотел, – отмахнулся Роун. – Чушь!

– Нет, Роун! – пророкотал Железный Ронберт. – Послушай, что говорит Генри Дред!

Роун попытался сделать еще один шаг, но пол под ним словно опрокинулся. Стиснув зубы, он собрал последние свои силы, чтобы не упасть и отогнать наваливающуюся на него темноту.

– Я ношу цепи ради тебя, Роун. А ты сделай это ради меня, – уговаривал его Железный Ронберт.

– Малыш, да ты просто свихнулся! – проланял голос Генри Дреда. – Ты же убьешь себя!

– Подожди, Роун, – ухватился за нужный аргумент Железный Роберт. – Вот когда ты поправишься, у тебя и появится шанс убить его.

Генри Дред расхохотался, и смех его звучал как свирепое рычание.

– Вот-вот, послушай своего кореша, малыш. Убьешь меня, когда будешь чувствовать себя понлучше.

Затем тени сдвинулись, свет померк, затихло звяканье металла. Роун наклонился, ощупью наншел кровать и грохнулся поперек нее.

– Он – человек, Железный Роберт. Земляннин, почти как я. Но совсем не такой, какими были земляне, по рассказам отца.

– Генри Дред слишком сильно напуган, – как мог мягче пробормотал Железный Ронберт. – И, видно, он не настолько человек, канким сам себе кажется. Ты заметил, стоило тебе только его позвать, он сразу и пришел. Может быть, Генри Дред очень одинок, и в этом все дело, Роун…

Прутья, приваренные поперек дверного пронема хранилища боеголовок, были толщиной с рунку Роуна и располагались близко друг к другу. Роун оперся на швабру и посмотрел на Железнного Роберта, находящегося за этими прутьями. Тот сидел на дюралевой плите, прогнувшейся под его тяжестью, почти невидимый в тени неосвенщенной камеры.

– Минид, которого зовут Шишколобым, санмый противный, – сказал Роун. – Он около семи футов ростом и воняет, как грязевой улей харонов. Вчера он толкнул меня, и я едва не свалился с пандуса.

Оковы Железного Роберта забренчали. Роун видел, как поблескивают его маленькие глазки.

– Будь осторожен, Роун. Не позволяй этим подонкам свети себя с ума. Делай, как я сканзал, – жди.

– Почему я должен ждать? Я не хочу ждать. Я…

– Потому что ты получил тяжелые ожоги. Надо, чтобы они зажили. Или хочешь остаться калекой на всю жизнь? Жди и не обращай внинмания на их подначки и издевательства.

– Я и так не обращаю, но я-то знаю, кого убью в первую очередь, как только…

– Роун, прекрати этот глупый разговор. Ты же обещал делать все, что я скажу тебе…

– И я сдержу свое обещание, Железный Ронберт, я же не Генри Дред!

– Подожди-ка, Роун, ты просто слишком серндит на него. Он держит свое слово. Он же обещал, что не убьет нас, и мы пока еще живем. Так что все в порядке.

– Знаешь, я ему скажу, что если он не освонбодит тебя, то при первой же возможности я вынкраду ружье и прикокошу его.

– Если ты это сделаешь, Роун, то будешь большим дураком. Я совсем не против сидеть здесь, в темноте, и отдыхать. Не так уж много выпадало мне спокойных дней в последние вренмена. Я сижу и размышляю о старом доме, о тех годах, когда Железный Роберт был молодым; рандости не обходили меня, и у меня много приятнных воспоминаний – запахи, ощущения, звуки, лица. Знаешь, Роун, действительно, у меня впернвые появилось время как бы со стороны окинуть взглядом всю свою жизнь.

– Ты сильнее, чем любой из нас…– У Роуна перехватило дыхание, и он заставил свой голос звучать зло, чтобы скрыть собственную сланбость. – А ты позволил им заковать себя, ты – немой кусок металлолома…

Железный Роберт раскатисто захохотал.

– Ну, сидеть за решеткой в цепях – это ведь совсем не сложно. А вот оставаться снаружи и позволять Шишколобому третировать себя – это уже опасно. Но ты ведешь себя умно, Роун. Оснтаешься спокойным и выжидаешь. Скоро ты понправишься окончательно, а потом мы посмотрим, что будет.

Роун бросил взгляд вдоль коридора. Грохнула крышка люка, и три минида вышли из грузового отсека.

– Ну, тебе представляется сейчас возможность насладиться спектаклем, Железный Роберт, – Ронун почувствовал необходимость взять себя в руки.

– Ладно, Роун, теперь иди, быстро, не свянзывайся с этим грязным стадом…

– Нет, я добьюсь своего, не давая сдачи, – процедил Роун сквозь зубы. – И я не собираюсь от них удирать, мне плевать, что они там будут говорить.

И, наклонившись, внешне спокойно, он приннялся работать шваброй.