Текст книги "Чужой: Изоляция"

3

LV-426

НОЯБРЬ 2137 ГОДА

С того места, где они стояли, Марлоу открывался хороший обзор. Скальные образования по большей части были темными, иззубренными и ничем не примечательными, но из их массы торчало огромное цилиндрическое сооружение, по форме напоминавшее подкову. В тусклых сумерках, в клубах вихрящейся пыли, мешающей рассмотреть детали, оно почти казалось частью пейзажа.

Но более внимательный осмотр позволял понять обратное – странный объект возник не в результате геологических процессов или воздействия эрозии. Его создал разум.

Это был космический корабль.

Огромный космический корабль, застрявший в поверхности планеты. Слишком большой, чтобы поместиться в их трюм, но обычно в кораблях имеются какие-то вещи. Марлоу приподнял сканер, чтобы убедиться, что сигнал исходит именно отсюда.

Так и было.

Он опустил прибор.

– Пошли.

На то, чтобы преодолеть дистанцию до корабля, у них ушло добрых полчаса. Все это время Фостер продолжала сканирование, но смогла получить только внешние параметры. Она проговаривала их вслух для бортового регистратора «Анесидоры», но Марлоу не прислушивался. Значение имело лишь то, что находилось внутри.

«Чужой корабль, – подумал он, и возбуждение мешалось с благоговением. – Настоящий долбаный чужой корабль – и именно я его нашел!»

К черту покупку нового корабля – он сможет отойти от дел и купить где-нибудь дом. Можно будет разбить садик и выращивать там одни грейпфруты. Или виноградник. Он сможет не только есть виноград, но и воздавать великолепной находке должное вкусным вином. Впрочем, если подумать, Марлоу не настолько любил вино. Но можно было его продавать…

«Хватит забегать вперед».

Они подошли к остову, и он навис над ними, словно гигантское дремлющее существо, вросшее в землю. Включив фонари на шлемах, они начали обход по часовой стрелке в поисках входа, и через некоторое время наткнулись на проем. Видимо, здесь было нечто вроде люка или шлюза, но если тут когда-то и имелась дверь, то она исчезла, оставив только черное зияющее отверстие. Перед ним были навалены груды камней.

– Похоже, кто-то выбил дверь, – сказала Фостер.

– Мы не сможем на нем лететь, пока не залатаем, – добавил Хейст.

– Лететь, – рассмеялся Микс. – Ты совсем из ума выжил, Хейст? Эта штука мертва так же, как твоя половая жизнь. Без источника питания мы не сможем ее с поверхности поднять, не говоря уж о развитии нужной стартовой скорости.

– Как думаете, что мы тут найдем? – выдохнула Фостер.

– Что-нибудь крупное, – Марлоу посмотрел на нее и улыбнулся. – Что ж, пошли внутрь.

Осторожно перебравшись через обломки, они помедлили на границе темноты. Казалось, она поглощает свет фонарей. Впрочем, через секунду Марлоу перешагнул порог, а остальные последовали за ним. Проем вел в длинный извилистый коридор с округлым потолком. Стены были ребристыми – ряды вертикальных выступающих гребней вызывали ассоциации со скелетом.

– Осторожнее, – предупредила Фостер, зайдя внутрь. – Тут трубы повсюду.

Пока она это говорила, Микс едва не споткнулся об одну из них.

– Черт! Кто это строил?

– Кто-то, кто никогда не предполагал, что тут будут ходить без приглашения, – ответила Фостер. – Планировка тоже странная – везде какие-то трубы. – Она огляделась по сторонам. – Вероятно, это был какой-то технический люк.

– На фига тогда делать так сложно? – в голосе Микса звучали сомнения. – Что, они не проводят обслуживание?

– Может, у них этим дроны занимаются?

Идя дальше, они аккуратно обходили цилиндрические трубы, проложенные в полу. Никто не хотел рисковать вывихнуть лодыжку или еще чем похуже. Но через некоторое время Марлоу начал гадать, не состоит ли весь чертов корабль из бесконечной серии служебных коридоров.

– Впереди проем, – сказала Фостер.

– Давно пора, – пробормотал Марлоу. Его жена и Хейст шли впереди, закрывая ему обзор.

– О боже мой! – произнесла Фостер.

– Вот дерьмо! – в то же время воскликнул Хейст.

А Микс издал какой-то булькающий звук.

И все они стояли на дороге. Марлоу зарычал и протиснулся вперед, чтобы тоже увидеть, что же их так впечатлило. И замер на месте, лишившись дара речи.

Большую часть своей жизни Марлоу провел в замкнутом пространстве кораблей, где простор являлся роскошью. Даже на Земле просторными были только арены, склады и тому подобное. У людей не было прав на такую роскошь. В результате, он привык к ограниченному пространству – обычно тесному – и умел им пользоваться. И для него это было нормой. Потому сейчас, когда он встал в дверном проеме, по его спине пробежали мурашки.

Тускло освещенный зал перед ними был настолько огромен, что Марлоу затруднялся определить его размеры. Темные серые ребра и повторяющиеся очертания придавали ему сходство с внутренностями огромного организма, что только усиливалось мерцанием света, исходившим из непонятного источника.

Еще когда Марлоу впервые купил «Анесидору», он восхищался ее обширным грузовым трюмом. На то, что остальные части корабля был тесными, ему было плевать – зато у него была куча места для находок.

Сюда, по самой скромной оценке, он мог бы вместить четыре «Анесидоры». Да еще и сложить их кучкой – было похоже, что зал занимает пространство по всей высоте огромного корабля. Его стены уходили в стороны и терялись в тенях, куда не доставал свет фонарей. Но даже так Марлоу сумел рассмотреть большой объект в центре зала.

Существо было человекоподобным и сидело в центре сооружения, выглядевшего как огромная орудийная башня. Было сложно сказать, где заканчивалось сиденье и начинался его владелец. Вокруг были какие-то столбы и выемки, и все это опоясывало что-то вроде рва.

– Аккуратнее с тем, что трогаете, – предупредил Марлоу, когда они вошли. – Не хочу, чтобы вы что-нибудь сломали.

Его голос звучал тихо, поглощенный тенями необъятного пространства. Они все направились к орудийной башне – или, может быть, телескопу. Или кокпиту – Марлоу понятия не имел, что это, но ему было плевать. Позже еще будет время разобраться. Пока они подходили ближе, он сообразил, что фигура была огромной – по меньшей мере шестнадцати футов ростом – и явно находилась здесь уже очень долгое время. Она выглядела ископаемым.

Фостер, похоже, была на той же волне:

– Потрясающе, – ее голос звучал непривычно нетвердо. – Сколько же этому всему может быть лет?

– Что это? – Хейст смотрел на сооружение. – Кокпит?

– На корабле это было бы логично, – тихо откликнулся Микс.

Марлоу поежился. «Вот уж точно». Не то чтобы эта штуковина могла быть чем-то кроме корабля, но, опять же, он нанимал Микса и Хейста не ради их мозгов. Он их нанял потому, что они могли управлять судном класса «Анесидоры»… и стоили дешево.

– Ха! – Хейст триумфально вскинул руки. – Думаю, мы нашли наш большой куш!

– Эй, тише! – громко прошипел Микс.

От громкого фырканья Хейста у Марлоу аж заболели уши.

– Что, думаешь мы его так разбудим? – Хейст повернулся к громадному существу. – Эй, извини, приятель.

– Довольно! – рявкнул Марлоу. Хватит с него этого дерьма. – Мы теряем время. Осмотритесь, поглядите, что еще тут можно найти.

Остальные замолкли, и он жестами разослал их по разным направлениям.

Фостер направилась к турели и всмотрелась в существо, что сидело возле нее. Частично оно выглядело человеком, частично напоминало… слона? Его грудь была открыта, и со своего места Марлоу мог видеть ребра – центр грудной клетки словно разворотило взрывом изнутри.

– Это похоже на что-то вроде скафандра, Марлоу, но выглядит органикой, – медленно проговорила Фостер. – Сложно сказать, где заканчивается скафандр и начинается его владелец, но синтетики тут нет. Это определенно какая-то форма жизни.

– Это было формой жизни. Теперь это наша собственность, – ухмыльнулся капитан. – По праву находки.

Он послал ей воздушный поцелуй, и она ответила тем же.

Где-то сбоку Хейст издал такой звук, словно его тошнит. После этого все умолкли. Марлоу с Фостер обошли кокпит – или турель, или консоль, или чем там оно было – по кругу. Марлоу заметил отпечатки в пыли.

– Черт возьми! – пробормотал он, надеясь, что это всего лишь обогнавший их Микс. Но тут позвала Фостер:

– Марлоу, мы кое-что нашли! Тут следы!

«Видимо, не Микс».

Он подошел туда, где стояли Хейст с Фостер, и там обнаружились не просто следы, а такие отметины в пыли, словно что-то тащили волоком.

«Что за черт?..»

– Это еще не всё. – Фостер отступила в сторону, чтобы показать ворот лебедки. Кабель уходил в отверстие, что вело в отсек под ними. Но вниманием Марлоу завладело само приспособление. В отличии от всего прочего, здесь найденного, этот предмет был совершенно точно изготовлен людьми. На его боку красовалось слово.

«НОСТРОМО»

«Бинго».

– Может, они покинули корабль и осели здесь? – предположила Фостер.

Хейст вскинул ладони:

– Ну, если они всё еще живы – прощай наше право находки.

– Не делай поспешных выводов, – сказал ему Марлоу. – Давайте выясним.

Но эта мысль его поразила, и он внимательно огляделся.

– Я найду этот маячок и выключу его. Не хочу, чтобы еще кто-нибудь нашел это место. – Он махнул рукой. – Микс, Хейст, проверьте, что внизу.

Те подчинились, а Фостер пошла назад к пилоту – это существо должно было быть пилотом – и продолжила осмотр. Марлоу же сверился со сканером, снова обнаружил сигнал и направился на другую сторону огромного отсека. Там обнаружилась боковая комната. Пройдя сквозь очередной входной проем в форме колокола, он оказался на некоем подобии мостков. Они вели к гигантской консоли, тоже выполненной в форме колокола.

По обе стороны от мостков имелись выпуклости, увенчанные светильниками – всё вместе напоминало поручни. Открытое пространство под мостками казалось бесконечным – от такого зрелища у Марлоу закружилась голова, и он порадовался, что тут есть за что ухватиться.

С каждым шагом, приближающим его к консоли, он чувствовал в ушах глухой звон. И этот звон нарастал, хотя негромкие звуки не должны были бы проникать сквозь скафандр. Его начало подташнивать, а непонятный шум начал напоминать звон в ушах после взрыва в трюме, свидетелем которого он стал, будучи еще подростком.

Он обдумал идею уйти отсюда. Блевануть в скафандре – перспектива не из приятных. Самым безопасным и наименее отвратительным вариантом будет скопившаяся в шлеме рвота, нюхать которую придется до тех пор, пока снова не окажешься на воздухе. Самый паршивый вариант, разумеется, это захлебнуться рвотными массами и помереть.

«Еще всего пару шагов…»

Протянув руку, он коснулся голубого огонька, сияющего в центре консоли. Тут же огонек погас. Марлоу глянул на сканер, и обнаружил, что тот больше не считывает сигнал маячка. Тошнота отступила, звон стих.

– Маячок прекратил… – начал было он.

– Марлоу, ты должен это увидеть! – прервала его Фостер. – Это поразительно!

Не понимая, что же вызвало такой энтузиазм, Марлоу развернулся и осторожно пошел обратно к колоколообразному выходу. Он снова пересек огромную летную палубу и вернулся к ровно гудевшей лебедке. Микс таращился вниз, в отсек под ними. Когда он поднял голову, Марлоу отчетливо разглядел его ухмылку за стеклом шлема. Резкие тени от луча фонарика делали выражение лица Микса удивительно зловещим.

– Это место продолжает преподносить подарки, – сказал Микс. – Давай, пристегивайся.

Он протянул Марлоу крюк от лебедки, и тот прицепил карабин к поясу своего скафандра. Шагнув в отверстие, он почувствовал, как трос натянулся.

Пока Микс медленно спускал его вниз, Марлоу обнаружил, что влажность словно накрыла его теплым одеялом. Скафандры должны защищать от экстремальных температур, они хорошо справились снаружи и в самом корабле, но что будет здесь внизу? Даже скафандр не выдержит чрезмерного жара.

– Вот же дрянь… – пробормотал Марлоу.

Стены здесь были скругленными сильнее, чем где бы то ни было, а пол выглядел таким же ребристым, каким, похоже, было все на этом дурацком корабле. Кроме того, он обнаружил канаву, проходящую через весь отсек. И даже во мраке он мог разглядеть ряды и ряды каких-то овальных предметов.

Когда Марлоу был ребенком, родители во время одной из тех редких оказий, когда они делали для него что-то приятное, взяли его в поездку в какой-то музей где-то в Европе – он не мог вспомнить, куда точно. И там была выставка поразительных яиц – украшенных драгоценными камнями, тщательно сохраненных. Ничего более прекрасного десятилетний Марлоу никогда не видел.

«Когда я разбогатею, то куплю себе одно из них», – подумал он тогда.

Теперь, глядя на огромный отсек, наполненный похожими предметами – хотя и намного крупнее тех яиц из музея, – он ощутил дрожь предвкушения. Это были инопланетные артефакты. Это были его яйца. Он мог назвать свою собственную чертову цену за эти штуки, а что самое прекрасное – их можно было транспортировать! Он не имел понятия, как забрать инопланетного пилота или его орудийную башню (или консоль, или чем там было это дерьмо) – но вот эти вещички… Их он сможет отнести на «Анесидору».

Видения виноградников танцевали у него перед глазами, пока он спускался вниз, чтобы присоединиться к Хейсту и Фостер. Те стояли, не двигаясь, и вглядывались в овальные предметы. Вокруг клубился туман, от пола исходило слабое голубое свечение. Или от палубы, раз уж технически это являлось частью корабля. Или, может, это была уже пещера под кораблем. На этой мысли Марлоу окончательно потерял чувство пропорций и расстояний.

На каждом яйце был блестящий налет, и краем глаза Марлоу заметил, как одно из них шевельнулось – он мог в этом поклясться.

«Может, они все еще живые?»

Идея казалась нелепой. Корабль находился здесь очень долго – тело пилота совсем высохло. Само собой, зародыши давно бы уже вылупились из яиц – или умерли. Но не произошло ни того, ни другого…

«Чужие формы жизни. По-настоящему живые, а не как мертвое ископаемое наверху».

Словно по сигналу, шевельнувшееся яйцо начало трястись.

Его верхушка раскрылась, словно очищенный банан.

Фостер нагнулась поближе, чтобы заглянуть внутрь. Марлоу и Хейст стояли сразу за ней. Внутри яйцо оказалось склизкой массой – Марлоу подумал, что так выглядела бы устрица с нарушением слизевой секреции.

– Посмотри, не сможешь ли ты… – начал он.

Фостер потянулась к яйцу.

Раздался хлюпающий звук, из яйца с завывающим визгом вырвалась здоровенная костистая тварь и прицепилась к шлему Фостер. Она напоминала паука или скорпиона, и с нее капала отвратительная вязкая слизь.

– Фостер! – вскрикнул Марлоу, когда та упала на спину на покрытый туманом пол. Он услышал звук бьющегося стекла.

Или это было его сердце?

Костистая тварь была примерно того же размера, что и шлем. Она прорвалась внутрь – вот откуда был звук разбитого стекла – и прицепилась к лицу его жены. Он не был уверен, могла ли та хотя бы дышать!

– Фостер! – выкрикнул он снова. – Иисусе, Фостер!

Все мысли о еде, винограде, виноградниках и богатстве вылетели у него из головы, потому что все эти вещи не имели смысла, если у него не будет Фостер, с которой можно будет их разделить. Он схватил существо, потянул за него изо всех сил, но оно погрузило свои острые лапы в кожу Фостер и не ослабляло хватку.

– Надо доставить ее обратно на корабль, – сказал Марлоу, упрямо не желая выпускать тварь.

– Марлоу, но каран… – начал было Хейст, но Марлоу не желал этого слышать.

– Помоги мне доставить ее на чертов корабль, мать твою! Сейчас же!

Часть первая
Решимость

«СИГСОН ТЕКНОЛОДЖИЗ»,

ПРЕЗЕНТАЦИЯ ДЛЯ КЛИЕНТОВ

АНДРОИДЫ МОДЕЛИ

«РАБОЧИЙ ДЖО»

СТАНЦИЯ «СЕВАСТОПОЛЬ»

МАЙ 2137 ГОДА

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ГУДЯЩЕЕ СЕРДЦЕ СИНТЕТИЧЕСКОГО РЕШЕНИЯ «СЕВАСТОПОЛЬ». СЛЕДУЮЩИМИ ПУНКТАМИ ВАШЕГО ТУРА СТАНУТ ТЕХНОБАШНЯ И ЯДРО «АПОЛЛО», НО СНАЧАЛА – ПРИМЕР САМОУПРАВЛЕНИЯ АНДРОИДОВ.

КОГДА СИНТЕТАМ «АПОЛЛО» ТРЕБУЕТСЯ БОЛЬШЕ, ЧЕМ МОГУТ ПРЕДОСТАВИТЬ РЕМОНТНЫЕ МАСТЕРСКИЕ, ОНИ ПРИХОДЯТ СЮДА. МЫ ВЕРИМ, ЧТО ЭТО ПЕРВЫЙ МАССОВЫЙ КОНВЕЙЕР ПОЛНОСТЬЮ АВТОМАТИЗИРОВАННОГО ЦИКЛА «СИНТЕТ-ДЛЯ-СИНТЕТА». ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА НЕ ТРЕБУЕТСЯ. НЕ НУЖНО И ДОРОГОЕ ХИРУРГИЧЕСКОЕ ОБУЧЕНИЕ. ВСЕ ДАННЫЕ ПОСТУПАЮТ НАПРЯМУЮ ИЗ «АПОЛЛО», И КАЖДЫЙ НАДРЕЗ РЕГИСТРИРУЕТСЯ В ЛОГАХ.

ЭТО – БУДУЩЕЕ

ЗАВТРА – ВМЕСТЕ!

4

БАЗА «БЕЗМЯТЕЖНОСТЬ», ЛУНА

НОЯБРЬ 2137 ГОДА

– Извините, сержант, вы не видели Зулу… ээ, рядового Хендрикс?

У сержанта, к которому Аманда Рипли обратилась с вопросом, на зеленой спецовке, прямо над сердцем, было нашито имя Мессерет. Он шел мимо бараков пехотинцев. Аманда пришла сюда, собираясь встретиться с Зулой, чтобы пойти обедать, но в бараках оказалось пусто – что и само по себе было необычно.

– Последний раз я видел рядового этим утром, – ответил сержант. – Прямо перед тем, как она поднялась на борт транспортного судна.

– Она направилась на миссию? – глаза Аманды расширились. – Почему она мне об этом не сказала?

– Полагаю, потому что ты – гражданская, и тебе не положено знать о перемещениях военного персонала, – сержант Мессерет уставился на нее с тем презрением, которое люди, вовлеченные в специализированное поле деятельности, всегда испытывают к тем, кто в это поле не вовлечен.

– Я не хочу знать о ее перемещениях, сержант, – Аманда раздраженно нахмурилась. – Но я бы хотела, чтобы ей хватило вежливости отменить нашу обеденную встречу. Видимо, я забыла, что пехотинцев не обучают манерам.

– Это что, шутка такая? – Мессерет шагнул к ней – плечи вперед, мышцы напряжены. Он был вооружен – Аманда видела девятимиллиметровый служебный пистолет М4А3 у него в кобуре – и легко мог взять над ней верх, если бы захотел.

Аманда вздрогнула:

– Понимать сарказм их тоже не учат, – она выпрямилась, отказываясь отступать. Если Мессерет решит поднять на нее руку или оружие – ну, тогда не будет особой разницы, отступит она или останется на месте. А отступления ей никогда еще пользы не приносили.

Впрочем, когда она не отступала, пользы тоже не было.

Если ей не повезет, дело закончится дракой. Черт возьми.

На миг Мессерет просто навис над ней, тяжело дыша. Аманда почуяла сладкий запах той дерьмовой выпечки, что всегда подавали в столовке для морпехов. Она выдвинула челюсть, и уставилась на сержанта.

Наконец, тот отступил.

– Ну, Хендрикс тут нет. Так что и тебе тут делать нечего. Проваливай.

Небрежно отсалютовав, Аманда сказала:

– Да, сэр, мистер Солдат, сэр!

После чего развернулась на месте, позволив себе улыбнуться. Одной из вещей, что она выучила за время их зарождающейся дружбы с рядовой первого класса колониальных морских пехотинцев Зулой Хендрикс, была та, что лучшим способом взбесить морпеха было назвать его «солдатом».

Этот термин был для армии.

Пока она шла к выходу, раздражение улеглось. По правде сказать, она была рада за Зулу. Впервые Аманда встретила женщину в лазарете здесь, на базе «Безмятежность» – та проходила там реабилитацию после травмы спины. Они несколько раз вместе обедали, а пока Зула поправлялась, она ходила с Амандой на вызовы, просто чтобы выбраться из опостылевшего лазарета. И она очень сильно помогла Аманде, когда этот урод Бродски чуть не убил пять человек.

Но если Зула была готова к миссии, значит, ее реабилитация наконец-то закончилась.

«Вот и славно».

Было здорово, когда для разнообразия кто-то получал хорошие новости.

Направившись к фудкорту, она взяла немного лапши ло мейн с олениной, которая пахла старыми резиновыми покрышками, и свекольного риса, по консистенции напоминавшего передержанную на огне овсянку. Пролистав свой нотпад, она обнаружила два сообщения от приемного отца – их она отправила в корзину, как и все прочие – и напоминание, что в ее расписании обслуживания следующим идет починка двигателя «Лагдамена».

Вот почему она хотела пообедать с Зулой. Наземный багги «Лагдамен X34» был бесполезным куском дерьма. Они вечно ломались, но у «Безмятежности» был контракт с «Лагдамен», согласно которому те предоставляли транспортные средства для путешествий по лунной поверхности. С тех пор как Аманда прилетела на Луну, большую часть времени она только и делала, что ремонтировала «Лагдамены». Она хотела пожаловаться подруге – Зула уже помогала ей с починкой «Лагдамена» и наверняка посочувствует.

Новый сигнал нотпада прозвучал, когда она закончила есть. Пришло видео от ее начальника, Дмитрия Славашевича. Она включила воспроизведение.

– Когда отправишься чинить «Лагдамен», там будет еще «B-7» от «Су-Чао», которому нужен капитальный ремонт, – сказал он. – Пожалуйста, не трогай «В-7». Его починку должен выполнить сертифицированный инженер, так что это работа Альвареса.

«Сукин с…»

Человек на экране поднял ладонь:

– И прежде, чем ты начнешь жаловаться, хочу тебе напомнить: я отлично знаю, что ты способна отремонтировать «В-7», и что, скорее всего, ты можешь отремонтировать его быстрее и лучше Альвареса. Но если починку выполнит не инженер с дипломом, нас разнесет в пух и прах целая стая адвокатов «Су-Чао» за то, что с их оборудованием разбирается неквалифицированный персонал. Так что оставь «В-7» в покое и займись «Лагдаменом».

Аманда поборола желание швырнуть нотпад через весь фудкорт. Ее сдержала только мысль о том, что купить новый было не на что.

Вместо этого она просто посидела на месте, раздумывая над словами Дмитрия. Во всяком случае, ему хватило такта говорить извиняющимся тоном. Не ее вина, что она не могла позволить себе получить сертификат.

Не ее вина…

Она оборвала мысль. Сожаления были для тех, кто мог их себе позволить. А она даже съедобный обед себе позволить не могла.

Запив вонючий ло мейн и кашеобразный рис сельтерской без газа, она направилась в инженерный док. Как бы там ни было, а «Лагдамен» сам себя не починит.

Она зашла в мастерскую и увидела «В-7», заманчиво стоящий в помещении. «В-7» был машиной более высокого класса, чем «В-6», а уж от несчастного «В-5» его и вовсе отделяла целая пропасть. Аманда бы с удовольствием покопалась в «В-7», чтобы посмотреть, что заставит его мурлыкать – но нет, этим займется Альварес.

«Скорее всего, он напортачит, – подумала она, – и они пришлют машину обратно, и ему придется заниматься починкой снова. А значит, Дмитрий выставит им счет дважды. Хитрый ублюдок».

Отвернувшись от «В-7», Аманда приготовила себе кофе. Пока тот заваривался, она начала работу над «Лагдаменом»: встав перед ним на колени, открыла центральный люк и тут же обнаружила, что треснул трубопровод. Снова. Сварочная работа была достаточно простой – она могла бы выполнить ее даже спящей. Аманда даже подумала плюнуть на кофе и проверить, сделает ли она это, но мысль упорхнула.

Пусть эта дерьмовая работа не достойна ее способностей – хотя и достойна получаемой оплаты, – она сделает ее, черт возьми, хорошо. Не все были такими упертыми по части сертифицирования, как «Су-Чао», так что пока она выполняет свою работу хорошо, у нее все еще есть шанс получить работу получше. Может, даже заняться еще чьим-то «В-7».

Если только ей не станут припоминать прошлое.

Подхватив свой сварочный аппарат «Мазурский Д-121», Аманда закинула ранец с блоком питания на спину. Затем надела шлем и опустила на лицо защитную маску.

«Ну, давайте покончим с этим дерьмом».

Как раз когда она заканчивала заваривать трубопровод, в дверях позади нее раздался голос – достаточно громкий, чтобы было слышно за работой «Мазурского»:

– Рипли?

Сперва Аманда подумала, что это Дмитрий, но акцент был другим. Выключив сварочный аппарат, она подняла забрало и обернулась.

Фигура в дверном проеме была слишком высокой, чтобы принадлежать Дмитрию, и слишком тощей для Альвареса. Ее обладатель носил зеленый комбинезон – слишком чистый и отглаженный для кого-то из числа регулярного персонала «Безмятежности». Если он все-таки был местным, то стоял в местной иерархии сильно выше, чем те, с кем она обычно имела дело.

– Я Сэмюэльс, – сказал он. – Я работаю на Компанию.

«Отлично, дармоед из “Вейланд-Ютани”».

Рипли молча встала на колени, опустила на лицо маску и продолжила работу. Она уже почти закончила и не имела желания слушать, что там ей мог сказать представитель Компании. Само собой, что бы ни было на уме этого тупицы Сэмюэльса, оно не стоило того, чтобы она отвлекалась.

– Это касается твоей матери!

Она выключила сварочный аппарат.

– Мы считаем, что нашли ее, Аманда.

«Твой одиннадцатый день рождения. Я как раз вернусь и куплю тебе самый лучший подарок.

«Какой подарок?»

«Если я тебе скажу, то это уже не будет сюрпризом, не так ли?»

Аманда сняла шлем. Отпихнув какие-то покрытые смазкой запчасти, она положила его на заваленный стол, и уставилась на Сэмюэльса, давая понять, что он привлек ее внимание. Теперь, когда не нужно было перекрикивать «Мазурского», он продолжил обычным голосом:

– Коммерческое судно «Анесидора» обнаружило бортовой самописец с «Ностромо».

Аманда отвернулась и посмотрела в сторону. Они не нашли Эллен Рипли. Они даже не нашли «Ностромо». Всего лишь еще один кусок мусора, который мог – а может, и нет – иметь отношение к кораблю ее матери.

– Где? – спросила она, но ее энтузиазм угас.

– Дзета Сетки.

Во всяком случае, это находилось в разумных пределах поисковой операции.

– Что он вам сообщил? – поинтересовалась она, направляясь к кофейному аппарату.

– Мы не знаем. Устройство забрали на станцию «Севастополь».

– Очередной кусок подлинного креста, – пробормотала она.

– Прошу прощения?

Наливая ему кофе, она пояснила:

– Пару лет назад, кто-то рассказал мне, что в Средние века люди продавали кусочки дерева, которые, по их утверждению, были кусочками креста, на котором якобы был распят Иисус Христос. Но если бы удалось собрать все эти кусочки и сложить вместе, то можно было бы получить крест величиной с Европу.

Она протянула Сэмюэльсу кружку с кофе. Тот ее принял.

– Спасибо. До тех пор, пока мы не отправимся на «Севастополь», мы не можем быть уверены – подлинный он или нет. Разумеется, это частная собственность, так что Компания хочет получить его как можно скорее. «Севастополь» – это склад запасов в регионе, постоянный свободный пор…

– Я в курсе, – Аманда пригубила кофе, и заметила, что Сэмюэльс к своему не притронулся. И то, что она его оборвала, его, похоже, не смутило.

– Транзит уже организовали, – сказал он. – Курьерский корабль «Торренс» отправится в те края через пару дней. Мы отправимся вм…

Аманда снова его прервала:

– Мы?

– Я и еще одно исполнительное лицо.

Аманда вздохнула, гадая, зачем он ей все это рассказывает. Там было даже без гарантий – просто какой-то коммерческий перевозчик, утверждающий, что у него есть нечто интересное. За эти годы она успела поработать с целой кучей мусорщиков, и их капитаны славились своей страстью к преувеличениям – в лучшем случае. И лгали о своих активах – в худшем.

А потом Сэмюэльс выложил еще одного туза:

– И ты, если захочешь.

Едва не выронив кружку, Аманда отставила ее в сторону.

– Я уполномочен предложить тебе место на «Торренсе», если ты захочешь присоединиться. Может, это тебя как-то утешит.

Не успев сдержаться, Аманда презрительно ухмыльнулась:

– Я давно забросила идею утешиться, мистер Сэмюэльс, – она повела рукой вокруг. – К тому же у меня здесь работа, и я не могу себе позволить от нее отказаться на то время, что уйдет у «Торренса» на перелет до «Севастополя» и обратно.

– Это не проблема, – невозмутимо ответил Сэмюэльс. – У тебя есть фиксированное предложение о найме от Компании – с тех пор, как тебе исполнилось восемнадцать.

Аманда фыркнула. Подачек «Вейланд-Ютани» ей хватило, еще когда она была подростком. А став взрослой, она предпочла собственный путь проторенной дорожке, которую навязывала Компания.

Сэмюэльс тем временем продолжал:

– Тебя зачислят консультантом на все время миссии. Мы будем платить тебе вдвое больше того, что ты получаешь у мистера Славашевича за черную работу.

Он шагнул вперед. Аманда сперва отпрянула, но сотрудник Компании не выказал и тени той угрозы, что излучал когда-то сержант Мессерет.

– Слушай, Рипли, когда папка по этому делу легла на мой стол, я изучил предысторию. Я знаю, что ты долгое время искала мать и бралась за работы, для которых ты слишком хороша.

Снова взяв кружку, Аманда сделала глоток.

– По самому худшему сценарию, – продолжил он, – мы прилетим на «Севастополь», а там не окажется… – Сэмюэльс ухмыльнулся, и это было первой сменой выражения его лица с тех пор, как он появился в комнате, – …кусочка «подлинного креста». И тогда ты вернешься сюда, на «Безмятежность» – или куда сама пожелаешь – с изрядно увеличившимся количеством денег на банковском счету. Но если нам повезет, там действительно окажется самописец с «Ностромо», и ты наконец-то узнаешь, что случилось с твоей матерью.

Аманда ухмыльнулась в ответ:

– А вы узнаете, что же случилось с вашим очень дорогим кораблем.

– В числе прочего – да, – кивнул он, – но нас волнует судьба всей команды – не только уорент-офицера Рипли, но и капитана Далласа, старшего помощника Кейна, научного офицера Эша и остальных. Итак, ты…

Она подняла ладонь:

– Расслабься, Сэмюэльс, ты заполучил меня еще на этапе двойной оплаты. Конечно, дважды ничего – это все еще ничего, но я возьму все, что смогу. Только пообещай мне, что вы не используете оборудование «Лагдамен»!

Сэмюэльс понимающе улыбнулся.

– Не могу поручиться за каждую вещь на «Торренсе», но у капитана Верлен безукоризненная репутация. Могу только сказать с определенной уверенностью, что она использует добротное оборудование.

– Отлично.

Она сбросила с плеч ранец «Мазурского» и пристроила его на стол, рядом со шлемом. Ради этого, ради реальной возможности найти мать, она наконец-то примет давнее предложение Компании.

– Когда мы отправляемся?

ЗАШИФРОВАННАЯ ПЕРЕДАЧА

Отправитель: капитан Константино Блэйн, USCSS «Бродяга»[1]1
  USCSS (United States Cargo Star Ship) – грузовой межзвездный корабль Соединенных Штатов (англ.) – Примеч. пер.


[Закрыть]

Получатель: капитан Диана Верлен, USCSS «Торренс»

Дата: 19 ноября 2137 г.

Тема: Офицер навигации

Верлен, ты искала навигатора? У меня есть друг, который только что потерял свой корабль и ищет работу. Я могу за него поручиться, и у него отличные рекомендации. Все та же старая история: мегакорпорации под него подкопались, отобрали всех клиентов. Маленьким компаниям все сложнее заполучить контракты, и даже я сам подумываю с этим покончить, пока мне еще есть что продавать.

Но у тебя, похоже, дела идут. Я тут был в доках, и говорят, что ты только что отчалила. Станция «Севастополь» – вот же дыра дерьмовая. Впрочем, я слышал, что «Вейланд-Ютани» хорошо платят. Удачи тебе. Если не можешь их победить, примкни к ним, верно?

Давай пересечемся, когда ты вернешься.

Это сообщение вместе со всеми приложениями строго конфиденциально, не подлежит разглашению и защищено. Если оно попало к вам по ошибке, распространение и копирование запрещается. В этом случае, пожалуйста, уведомите отправителя, ответив на сообщение, а затем полностью удалите его из вашей системы.