Текст книги "Пятая зима"

– Я же говорил вам, что Бет хорошо умеет обращаться со всякими зверюшками, – сказал Джейми, когда я принесла Эмили вторую свинку, но девочки промолчали – обе были буквально околдованы пушистыми смешными зверьками.

Глядя на них, я невольно улыбнулась. Оливия низко склонилась над своей свинкой и начинала хихикать каждый раз, когда та шевелила усами.

– Папа, она хочет меня пощекотать!

Эмили неторопливо и сосредоточенно гладила шелковистую черную шерсть своей свинки.

– Давай заведем таких свинок, папа, – сказала она, и я с беспокойством посмотрела на Джейми. Боже мой! Что я наделала!

Но Джейми только рассмеялся.

– Посмотрим. Может быть, будущей весной… если, разумеется, вы обе будете хорошо себя вести.

* * *

Остаток дня прошел лучше, в отличие от не слишком удачного утра. Мы съели наш диетический набор для пикника, после чего вознаградили себя мороженым. Когда от мороженого остались одни воспоминания, девочки отправились в веревочный городок. Время пролетело незаметно, пора было ехать домой, и мы загрузились в машину. Едва войдя в гостиную, Оливия плюхнулась на диван перед телевизором, Эмили раскрыла какую-то книгу, а я болтала с Джейми, который готовил пиццу и чесночные гренки к чаю.

– А можно мы пойдем на вокзал, когда ты поедешь домой? – спросила меня Оливия, когда мы уже сидели за столом. – Мне нравится бывать на вокзале. Там поезда…

Рот у нее был набит пиццей, но я прекрасно поняла каждое слово. Джейми поспешил мне на выручку.

– Прости, милая. Когда Бет поедет домой, ты будешь дома у мамы.

Эмили нахмурилась.

– Но мы вернемся к маме только завтра, – уточнила она.

– Все верно, – подтвердил Джейми. – Бет останется на ночь. Точнее, на две ночи.

Оливия рассмеялась:

– А где она будет спать? У нас нет столько кроватей!

На это Джейми ничего не ответил – только посмотрел на меня и поспешил отвлечь дочь десертом. Я, однако, заметила, что Эмили стала как-то необычно молчалива, да и поглядывала она на меня с явным неодобрением. Должно быть, поэтому для меня не стало большим сюрпризом, когда Оливия, ворвавшись на следующее утро в спальню Джейми и обнаружив меня лежащей рядом с ним, возмущенно завопила:

– Тебе нельзя здесь спать! Это мамина постелька!

Через мгновение она уже мчалась в комнату Эмили, вопя во все горло:

– Бет спит в маминой постельке! Бет спит в маминой постельке!

И хотя в тот день мы делали все, о чем я думала – кормили уток, ходили в собор и гуляли в саду, – неудачное утро наложило отпечаток на все наши действия и слова. Оливия казалась уставшей и капризничала по малейшему поводу, Эмили же была молчалива и холодна до грубости. Начало получилось ясно не таким, как мы надеялись, и я, улучив момент, шепнула Джейми:

– Эмили меня ненавидит.

Он вздохнул.

– Вовсе нет. Она ненавидит ситуацию, в которой оказалась, – только и всего.

Лишь когда девочки отбыли наконец к матери, я почувствовала некоторое облегчение, но прошедший день оказался таким тяжелым, что и я, и Джейми буквально впали в какое-то тяжелое отупение. Весь вечер мы просидели на диване перед телевизором, держась за руки, словно жертвы кораблекрушения. Говорить о том, что произошло за день, никому из нас не хотелось.

Глава 9

Кто знает, если бы Джейми не нужно было работать в следующие выходные, совпавшие с сороковой годовщиной брака Ричарда и Сильвии, мы, возможно, и не отважились бы повторить наш безумный эксперимент под названием «Я-знакомлюсь-с-дочерьми-Джейми». И тогда, быть может, наши дальнейшие отношения сложились бы совершенно иначе. Но Джейми поехал на работу, а я отправилась на годовщину.

Согласно первоначальному плану, Джейми должен был пойти на рубиновую свадьбу Ричарда и Сильвии вместе со мной. На торжество ждали даже Джорджио, который приехал к Рози на выходные из своего Рима. Признаться, я очень рассчитывала на Джейми. Мне хотелось, чтобы обо мне говорили «Бет и Джейми», а не просто «Бет». И мне определенно не хотелось снова встретиться с Марком и Грейс без пары. Увы, я так и не смогла изобрести предлог, чтобы не ходить на торжественный ужин, как я, несомненно, поступила бы, будь он посвящен кому-то другому. Но этот ужин был посвящен не кому-то постороннему. Он был посвящен Ричарду и Сильвии – людям, которых я любила больше собственных родителей. Вот почему я надела самое лучшее красное платье (в честь рубиновой свадьбы) и поставила на пол машины купленный в подарок красный пион в горшке, прижав его сиденьем, чтобы он не опрокинулся.

В дом Сильвии и Ричарда я приехала самой последней. День снова был теплым, погожим, и выбравшись из машины, я сразу услышала, что виновники торжества и гости собрались в саду. Пока я огибала дом, прижимая к себе горшок с цветком и бутылку красного вина, и чувствуя, как от неуверенности у меня все сильнее сосет под ложечкой, легкий ветерок доносил до меня голоса и веселый смех.

В саду я увидела Рози и Джорджио, Марка и Грейс, нескольких друзей и соседей с детьми и, разумеется, счастливую пару – Ричарда и Сильвию.

– Бет, дорогая! Ну наконец-то! – воскликнула Сильвия, бросаясь мне навстречу. – Мы уже заждались!

– Поздравляю с годовщиной! – Я поцеловала Сильвию, стараясь держать пион так, чтобы не сломать.

– Привет, дорогая. – Ричард тоже подошел, чтобы обнять меня за плечи. Я поцеловала его в щеку, а потом вручила обоим свой подарок.

– Сорт «Бирманский рубин», – сказала я. – Надеюсь, в вашем саду найдется для него место. Признаюсь честно, я выбрала его главным образом из-за названия.

– Мы оба очень любим пионы, правда, Сильв? – сказал Ричард, который обрадовался подарку совершенно искренне. Он вообще очень любил все, что растет в саду. – Огромное спасибо, Бет. Идем, я смешаю тебе коктейль. Ты уже знакома с Джорджио?

Джорджио обнимал Рози за талию, однако он выпустил ее, чтобы поцеловать меня в щеку.

– Привет, bella, – сказал он с мягким южным акцентом. – А где твой бойфренд? Его сегодня не будет?

Я обняла Рози.

– К сожалению, сегодня ему пришлось поехать на работу, но он просил передавать вам всем наилучшие пожелания.

– Чем это таким важным он занят? – спросила Рози.

– Как раз сегодня Джейми необходимо проследить за установкой винтовой лестницы в доме, который он перестраивает.

– Уж лучше он, чем я, – вставил Марк, для которого непосильной задачей было повесить на стену книжную полку, не говоря уже о том, чтобы сделать эту полку из дерева. Ричард в свое время долго пытался научить его хотя бы основам ручного труда, но не особенно преуспел. Когда Марк наклонился, чтобы поцеловать меня, я почувствовала исходящий от него мягкий, с острой ноткой, аромат дорогого одеколона.

Грейс расцеловала меня в обе щеки:

– Привет, Бет.

– Привет, Грейс. Как поживаешь?

Как и я, Грейс надела сегодня красное. Недаром говорится: великие люди думают одинаково.

– Спасибо, хорошо. Судя по тому, что рассказывал мне Джейми, его последний проект пользуется успехом. Ты не ездила смотреть этот его новый дом? Это настоящее чудо!

Я кивнула.

– Да, пару недель назад он возил меня на площадку, – сказала я небрежно, хотя, по правде сказать, я помнила не столько дом, сколько сад – безнадежно заросший, но большой, полный цветов и птичьего пения. Часть сада Джейми уже расчистил и засыпал гравием, превратив этот участок в дополнительную площадку для парковки. Это было, разумеется, практично, и все же мне было немного грустно думать о том, сколько деревьев и кустов пришлось при этом вырубить.

– Все в порядке? – заботливо поинтересовалась Рози, когда мы остались наедине. – Ты не сердишься на Джейми за то, что он не приехал?

– Конечно нет. Просто сегодня единственный день, когда мастер по установке лестниц смог работать у него. Если бы не это, Джейми бы обязательно приехал.

Мой ответ прозвучал достаточно естественно, но на самом деле я немного покривила душой. Нет, я не сердилась на Джейми за то, что сегодня его не было рядом. Я просто была немного разочарована. Огорчена. Из-за того что он был занят, я снова оказалась одна в доме Ричарда и Сильвии – в месте, которое уже давно превратилось в сцену, где на протяжении многих лет разыгрывалась пьеса о моей безнадежной и безответной любви к брату лучшей подруги. Если бы Джейми был сейчас со мной, мне было бы легче, но увы…

Нацепив на лицо беззаботную улыбку, я взяла Рози за руку.

– Нет, я правда в порядке. И вообще все хорошо. Твоим родителям здорово повезло с погодой. Какой прекрасный сегодня вечер!

Рози смерила меня таким взглядом, словно перед ней вдруг оказалась древняя полубезумная старуха, которой вздумалось поболтать о погоде, но, к счастью, ничего не сказала. Вместо этого она подвела меня к Джорджио, который оказался человеком на редкость общительным и компанейским. Ему без особого труда удалось меня развеселить, и вскоре я уже от души смеялась его шуткам, искренне надеясь, что моя подруга знает, как крупно ей повезло подцепить такого обаятельного парня.

Немного погодя я снова оказалась рядом с Грейс.

– Как поживают твои родственники? – спросила я в надежде наладить хотя бы какое-то подобие нормального общения.

– Неплохо, спасибо, – ответила она, слегка пожимая плечами. – Моя сестра ждет третьего ребенка. Папа и мама, разумеется, вне себя от счастья.

Действительно ли в ее голосе прозвучали горькие нотки или мне это просто почудилось? Я внимательно посмотрела на Грейс, но ее лицо не выдавало никаких чувств, и я продолжала:

– Это хорошие новости. Просто отличные! А как поживает твоя бабушка? Она здорова?

На этот раз лицо Грейс изменилось. Она, впрочем, сразу отвернулась и стала пристально рассматривать ближайшую цветочную клумбу.

– Бабушке пришлось переехать в дом престарелых, – ответила она, стараясь говорить небрежно, словно речь шла о чем-то незначительном. – Ей уже довольно много лет, и… В общем, самые простые вещи ей теперь не под силу.

Я вспомнила свадьбу, вспомнила, как бабушка Грейс улыбалась, когда с ней разговаривал Марк, и мне стало жаль старую леди. Конечно, я не знала ее близко, но мне она показалась очень приятным человеком.

– Прискорбно это слышать.

Когда Грейс снова взглянула на меня, на ее лицо вернулось нейтральное выражение.

– Мама выбрала для бабушки лучший дом престарелых, какой только могла найти. Он больше похож на гостиницу, чем на медицинское учреждение. Я часто там бываю.

Я разочарованно кивнула. Мне было очень неприятно наткнуться на стену, которой Грейс себя окружила. Она проделывала это уже не в первый раз, и мне оставалось только гадать, как на самом деле она относится к тому, что ее бабушку поместили в дом престарелых. Я полагала, что ни один нормальный человек не станет радоваться подобному. Манера, в которой Грейс пыталась разговаривать со мной, была явно направлена на то, чтобы отбить у меня охоту продолжать расспросы.

– Ну что ж… – пролепетала я. – Если ей там хорошо…

– Ей там лучше, чем дома, – отрезала Грейс. – Она очень расстраивалась, что не может сама себя обслуживать. Как сказала мама, в «Кенвуд-плейс» ее, по крайней мере, вкусно накормят.