Текст книги "Звёздные войны. Расцвет Республики. Во тьму"

Улетать никто не спешил. Зато многие группы собрались вместе, сложили награбленное и поплелись обратно в сторону уровня шлюзов. Они были готовы к переговорам. Теперь Комак и другие джедаи смогут обсудить странные флюиды, испускаемые идолами и столь сильно отдающие темной стороной.

Но Комак не обманывался: он понимал, что добился лишь временной передышки. Опускаясь на пол в своем развевающемся одеянии, он не сомневался, что хрупкое перемирие долго не продлится.

Часть вторая
Двадцать пять лет назад

Дым в ноздрях. Рев в ушах. Кровь на языке.

Последним прорезался тусклый кружащийся свет, затуманенный пылью, от которой слезились глаза.

Комак сел прямо и попытался оценить обстановку. Челнок был более-менее цел, поскольку температура внутри держалась на постоянном уровне. В иллюминаторах виднелась поверхность планетоида, покрытая коркой соли; сильный ветер вздымал в воздух блестящие кристаллики. Очевидно, корабль рухнул на склон холма, потому что весь его корпус был опасно накренен. Корабль пропахал в земле глубокие борозды, открыв взору темно-зеленую породу, похороненную под сантиметрами соли.

«Надо найти мастера Симмикса», – подумал юноша. Это была его первая обязанность – которая, однако, не означала, что можно игнорировать нужды тех, кто поблизости. Орла сидела рядом с ним, наклонившись вперед и уперев ладони в панель второго пилота. Ее дыхание было частым и прерывистым.

– Орла, – сумел выговорить Комак. – Ты в порядке?

– Да… – не очень уверенно ответила она.

С помощью Силы Комак поискал двух других пассажиров. Мастер Ларет нашлась почти мгновенно: она вышла из кабины и, несмотря на боль, была сосредоточенной – и все же ее душу наполняла печаль.

Но там, где полагалось быть мастеру Симмиксу, спокойствию и мощной концентрации, которые всегда сопровождали его, Комак не почувствовал ничего.

– Мастер Симмикс? – позвал он, отказываясь признавать то, что уже сообщила ему Сила. Впервые в своей жизни он оттолкнул Силу, считая, что та лжет. Комак вскочил на ноги и побежал по перекошенной палубе на корму корабля. – Учитель?

В дверях показалась Ларет Соверал, ее лицо и одеяние были перепачканы сажей. Она была женщиной высокого роста и даже в этот миг смятения и невзгод оставалась красивой и властной. Золотисто-карие глаза спокойно встретили его взгляд.

– Мне очень жаль, падаван. Твой учитель воссоединился с Силой.

Согласно всем постулатам доктрины джедаев, Комаку следовало радоваться за мастера Симмикса, который освободился от иллюзий мира смертных и от оков плоти.

Однако ощущение было такое, будто ранкор когтями вырвал ему внутренности.

Когда Комак бросился вперед мимо мастера Ларет, та ни слова не сказала, лишь посторонилась. Несколько шагов, и юноша увидел мастера Симмикса, безжизненно лежавшего в углу. Ремни безопасности на челноке не были рассчитаны на филлисаров и другие расы, лишенные конечностей; когда они вылетали, Симмикс лишь рассмеялся, заявив, что готов рискнуть.

«Ну почему я не настоял?» Мастер Симмикс всегда заботился о жизнях других, но временами бывал безрассудным в отношении своей собственной. Комаку не раз приходилось ему об этом напоминать. Симмикса эти напоминания обычно веселили; он говорил, что вверил свой инстинкт самосохранения ученику. И все же в этот раз, последний и роковой, он недоглядел.

«Это была моя обязанность – напомнить ему о риске», – сказал себе Комак. Он опустился на колени подле зеленого, чешуйчатого тела учителя и закрыл глаза. Не он сам принял решение взять челнок T-1, но юноша знал: часть вины лежит на нем и всегда будет лежать тяжким бременем.

* * *

– Хоть что-то идет по плану, давно пора, – прорычал Айсамер. Перед ним светились координаты разбившегося корабля джедаев. Ласат подозвал двух охранников: – Эй, вы, дуйте туда. Если кто-то выжил, позаботьтесь о том, чтобы ненадолго.

Хатты предвидели и это. Как они объяснили Айсамеру, они и хотели, чтобы в этот регион прилетели джедаи, причем не просто в поисках одаренных младенцев или в исследовательских целях, а с некоей миссией. Миссией, которая потерпит сокрушительный крах, тем самым доказав жителям этих планет, что ни далекая Республика, ни джедаи им не помогут. Старая нелюбовь к Республике начинала как будто ослабевать. Хатты хотели ее укрепить.

Тогда, если эти провинциалы захотят торговать с Галактикой, им придется вести дела через «Директорат». А значит, в конечном итоге и через хаттов, хотя об этом аспекте сделки Айсамер мало задумывался. Их процент будет всего лишь символическим – так, для порядка. Он охотнее представлял себя самого в окружении неисчислимых сокровищ, богатого сверх всякой алчности.

И всего-то нужно: позаботиться о том, чтобы ничто не помешало хаттским планам массового порабощения.

В углу, где сидели пленники, монарх Кассел вполголоса произнес:

– Полагаю, это наши спасатели.

– Бывшие спасатели, – ответила королева Тандека. – Теперь они добыча. Если вообще пережили крушение.

– Я слыхал, джедаи очень сильные, – сказал Кассел. Надежда в его голосе, похоже, была искренней. – Возможно, его охранники не смогут их уничтожить.

Королева Тандека вздохнула. Они сидели вместе уже довольно долгое время – достаточно долгое, чтобы ее недоверие к правителю Э’роно несколько рассеялось.

– Вы пытаетесь развеселить меня.

Кассел пожал плечами и смущенно улыбнулся:

– Грустнее-то быть не может.

Тандека не ответила. Кассел явно не был способен заглядывать так далеко в будущее, как она, и этой слепоте она завидовала.

Потому что, когда она пыталась спрогнозировать дальнейшее развитие ситуации, каждый сценарий заканчивался смертью их обоих.

* * *

Орла взяла Комака под руку, и оба вышли наружу. Студеный ветер был колючим от соли. Комак отделался лишь мелкими ушибами и в физической поддержке не нуждался – но она, несомненно, считала, что контакт с товарищем поможет ему обрести внутреннее равновесие. Его горе и смятение резонировали в Силе; было видно, что и Орла, и мастер Ларет чувствуют все. Если бы одна из них надумала его урезонить – если бы просто осмелилась заявить, что джедаю не подобает так страдать, – Комак за себя не ручался.

Однако в данный момент мысли мастера Ларет были заняты делом.

– Пещеры, – сказала она, перекрикивая вой ветра, и указала на смутные очертания входа, которые виднелись дальше вдоль гряды. – Пошли.

Они побрели через соляные дюны. Комак облегченно вздохнул, когда вся компания наконец ввалилась в пещеру. Каменная поверхность внутри казалась отполированной, начищенной до блеска за сотни лет шлифовки солью, и выглядела чуть ли не влажной в лучах световых стержней.

А может, причиной была не только соль. Когда глаза Комака приспособились к темноте, он разглядел вырезанное на стене изображение большой змеи с капюшоном – не филлисара, но сходство было достаточно сильным, чтобы заставить его отвернуться. Казалось, портрет мастера Симмикса был выбит здесь много столетий назад в ожидании его прихода.

– Похитители скоро обшарят корабль, – сказала мастер Ларет. – Мне жаль, что пришлось оставить тело Симмикса, но если они найдут его, то, возможно, решат, что он прилетел один. Так мы сможем выиграть время, чтобы отыскать логово похитителей.

– Эти рисунки… мастер Симмикс что-то говорил о них, и змеи, кажется, играют важную роль в местных традициях, – только и сумел выговорить Комак. По идее, в пути он должен был читать о фольклоре этих мест. Симмикс очень советовал. Но, хотя легенды и мифы всегда интересовали Комака, он лишь пролистал текст. Надо было вести корабль. А впереди ждал бой. Неужели фольклор мог где-нибудь пригодиться?

Или так ему казалось. Сейчас, глядя в глаза вырезанному в скале змею, Комак уже не был столь уверен.

Орла выпрямилась:

– Эти рисунки чем-то важны. Как будто… как будто Сила пытается нам что-то сказать. Может, уйдем отсюда?

Мастер Ларет склонила голову, признавая весомость слов Орлы, но не соглашаясь с ними:

– Если мы уйдем отсюда, придется искать какое-нибудь другое убежище. А его нет. Наш долг – идти вперед.

– Но что, если… – начала Орла и осеклась. Звук услышали все. Странный, низкий гул, доносившийся из глубины пещеры, почти как шелест… нет, слишком тяжелый…

Орла с Комаком напряглись. Мастер Ларет, которая оказалась впереди, уже держала меч в руке и зажгла его как раз вовремя: в голубом сиянии клинка все увидели громадную белую змею многометровой длины и не меньше метра в ширину, которая ползла к ним, обнажив клыки.

Глава 8

Дез понимал, что спокойствие на станции хрупкое, что нужно ходить дозором и обеспечивать мир. Но он не мог не задержаться ненадолго на «Посудине», пытаясь взять в толк то, что рассказал Комак Вайтес. Он спросил:

– В каком смысле вы были перенесены?

Комак покачал головой:

– Я не имел в виду, что мое фактическое местоположение в пространстве изменилось. Но мое сознание было не здесь. Я оказался в каком-то темном и жутком месте. И смотрел в ужасную бездну. Мою душу терзала боль, способная разорвать ее пополам. Почему, я не могу сказать. Но мучения были вполне реальными.

Дез задумался.

– Вы в то время изучали древние артефакты, верно?

Комак кивнул:

– По всей Галактике ходят легенды о предметах, насыщенных темной стороной. Об амулетах, кристаллах и даже ледниках, вмещающих в себе столько же злобы, как и в живом существе. Некоторые утверждают, что самые могущественные ситхи умели это делать – вливать свою собственную тьму в окружавшие их предметы.

– И вы думаете, эти артефакты были таким же образом помечены темной стороной? – спросил Дез.

– Такие вещи обычно не более чем легенда, – осторожно ответил Комак, – но в каждой легенде есть зерно правды. Известно о существовании как минимум одного артефакта темной стороны. Поэтому исключать такую вероятность нельзя.

– Если это не идолы, – вслух подумал Дез, – тогда тьма наверняка исходит от растений, которых на станции полно.

Комак фыркнул:

– Нет. Я уже встречал растения, глубоко пропитанные темной стороной; мне знакомы эти ощущения. Эффект может быть очень сильным, но тут чувствовалась… сосредоточенность. Даже нацеленность. За этим стоял разум.

Дез нахмурился:

– Разум? Без присутствия разумного существа?

– Звучит странно, – признал Комак, размышляя. – Но это возможно, особенно если…

– Если что?

Комак медленно проговорил:

– Если идолы служат чем-то вроде… знака опасности. Если они транслируют осмысленное предостережение, а именно что мы должны держаться подальше от заключенной в них тьмы.

– В данный момент держаться от них подальше мы объективно не можем, – заметил Дез. – Что же делать?

– Ничего. Нам нужно какое-то место, где все могут пересидеть, пока закрыты гипертрассы. Других в этой системе нет. – Комак тяжело вздохнул и помассировал виски.

Дез обдумал услышанное.

– Вы хотите сказать, что здесь присутствует темная сторона…

– И мы заперты вместе с ней, – закончил Комак.

«Что я могу сделать?» – этот вопрос мастер Джора учила задавать себе первым делом. Однако в данном случае, безотносительно любых предостережений, с этой смутной угрозой присутствия темной стороны он ничего не мог поделать. Если тьма проявит себя, тогда он отреагирует. А пока лучше заняться более насущными делами.

Вспомнив о мастере Джоре, Дез понял, что предпринять дальше.

– Посидите пару минут, – сказал он Комаку, который послушно кивнул. – Я поищу Рита.

* * *

Обучение Рита проходило главным образом в архивах, но доводилось ему и выезжать на спасательные операции. Однажды он помогал вызволить пассажиров с поломавшегося транспортника в системе Брилд. В другой раз он был в команде джедаев, которая участвовала в эвакуации горящего небоскреба на самом Корусанте. Та, вторая операция была особенно сложной, даже смертельно опасной. Так что опыта ему было не занимать.

Однако он никогда не видел – да и помыслить не мог, что увидит, – группу спасенных, столь неблагодарную за свое спасение, как эти беженцы. Даже по прошествии нескольких дней, проведенных на амаксинской станции, они вели себя все так же строптиво и грубо.

– Сперва вы паркуете нас рядом с погаными мизи! – прорычала капитанша оринкан. – А теперь говорите, чтобы мы отдали всю нашу еду! Вы кем вообще себя считаете?

Человек в атласном плаще с меховой оторочкой погладил бородку и провозгласил:

– Наши пассажиры, конечно же, оплатили авансом элитное меню, которое готовят наши прославленные повара из первоклассных ингредиентов, поэтому не может быть и речи о том, чтобы лишить их честно приобретенного.

– Никто из вас не умеет делиться! – сердито бросила Нэн, которая стояла в самом центре, скрестив руки на груди. Из-за своего невысокого роста и упрямо вздернутого подбородка она казалась скорее маленькой девочкой, чем девушкой-подростком. Старичок Хейг, стоявший позади, твердо держал руку на ее плече. – Вам самим не стыдно?

Капитан мизи поглядел на нее поверх своего длинного носа:

– Нет.

– Нам всем нужно сохранять спокойствие, – промолвил Рит раз, наверное, уже восемнадцатый. Юноша стоял посреди толпы пассажиров, держа в руке планшет, и старался не выказывать раздражения (вероятно, потому мастер Комак и поручил ему это дело; это был тест на терпение). – Мы все в одной лодке, и никто не знает, сколько это продлится. Сигнал, что путь свободен, может прийти через час – а может и через пятнадцать месяцев. Если вы сейчас проявите расточительство или эгоизм, есть все шансы, что позже горько об этом пожалеете.

Тишина. Полностью убедить никого не удалось, подумал Рит, но они хотя бы на секунду перестали препираться.

– Приветики! – Из шлюза, принадлежавшего «Посудине», вышел Лиокс Джиаси: руки он держал в карманах, разноцветные бусы раскачивались при каждом шаге. – Ого, ничего себе. Красиво тут, правда? Дух захватывает. Прямо как островной курорт, только не в океане, а посреди космоса.

Некоторые из беженцев переглянулись. Очевидно, это была стандартная реакция при первом знакомстве с капитаном Джиаси.

– Да уж, мы могли бы куковать в намного худшем месте, – вслух подумал Лиокс, заходя под густой полог листвы. Он понюхал желтый цветок и улыбнулся: – Например, на пустынной планете. Или на вулканической. Или вообще в космической пустоте: сидели бы и гадали, успеем ли выбраться или воздух кончится раньше.

Рит рефлекторно сделал глубокий вдох. И не он один.

Пилот с добродушно-расслабленным видом прислонился к дереву.

– Видите ли, на это можно смотреть с двух сторон. С одной – мы не попали туда, куда хотели, и так быстро, как бы хотели. Тут нам не повезло. Не такое уж несчастье на фоне общей картины, но не повезло. С другой стороны, в то время как сотни или тысячи других погибли ужасной смертью, мы набрели на безопасное местечко – да что там, не просто безопасное, а очаровательное. Вот тут нам повезло по полной программе, вы не находите?

Некоторые из присутствующих кивнули. Нэн не шелохнулась, но Рит заметил на ее лице тень улыбки. Даже оринкане заелозили ногами, оставив свои обычные боевые стойки.

– Посему предлагаю не горевать из-за нашей маленькой неприятности, а радоваться огромной удаче, которая нам выпала, – продолжил Лиокс. – Мы подходим к кризису с позиции силы. Так почему бы не вести себя сообразно?

Капитан круизного лайнера не медлил ни секунды:

– Честно говоря, большинство наших блюд можно смело уполовинить, и они все равно останутся питательными. Мы можем поделиться.

Не желая отставать, капитан мизи ввернул:

– Так вышло, что мы везем груз запчастей. Какие-то из них могут пригодиться тем, кто получил повреждения в гиперпространстве. Страховка покроет нашему клиенту потери.

Оринканская капитанша хрюкнула – прозвучало это не совсем дружелюбно, но должно было означать, что ее команда будет сотрудничать.

После этого Рит смог достаточно быстро составить опись продуктов питания и других ценных припасов. Когда все в конце концов разошлись, он повернулся к Лиоксу, который так и стоял, прислонившись к дереву:

– Спасибо.

– Не за что, малыш. Иногда всем нам требуется напоминание, что в жизни нужно видеть хорошее.

Всего пару дней назад Рит едва ли был готов признать, что у кого-то вроде Лиокса Джиаси можно чему-нибудь научиться (помимо азов функционирования корабля). И его радовало, что на деле оказалось иначе.

Лиокс продолжил свою медитативную прогулку по оранжерее, и Рит впервые после прерванного разграбления амаксинской станции остался один. Одиночество его не радовало. Когда разум не был занят какими-то первоочередными задачами, он мысленно возвращался к стычке с несостоявшимся похитителем Нэн…

Гудение меча… тяжелый звук падения на пол отрубленной конечности…

Воспоминания Рита прервал шелест папоротников. Ветви раздвинулись, и вышел Дез Райден. Молодой рыцарь улыбнулся, но Рит понял, зачем тот пришел, еще до того, как Дез спросил:

– Как ты?

– Все еще не в себе, – сознался падаван. – Не то чтобы… чувствую себя виноватым, но и невиноватым тоже, если ты меня понимаешь. Я просто… просто не могу не думать о том моменте. Все время гадаю, мог бы я поступить как-то по-другому, чтобы тот человек сохранил свою руку.

Дез опустился прямо на голую землю и сел, скрестив ноги. Дроид 8-T, который трудился неподалеку, проворно его просканировал, явно пришел к выводу, что он не представляет угрозы корням, и вернулся к работе.

– Вероятно, ты мог поступить по-другому, – сказал Дез. Для Рита его слова были как удар плети. Но Дез продолжал: – Как именно, ты не знаешь. И я не знаю. В тот момент ты считал это необходимым для спасения Нэн?

– Да. Иначе не стал бы рубить.

– Знаешь, – произнес Дез, – каждые год-два какой-нибудь падаван получает втык за излишнюю агрессивность. За использование меча вместо слов, за прибегание к насилию, когда дипломатия или переговоры лучше решили бы дело. Тебя, Рит, такому дознанию не подвергнут. Момент был опасный, а угроза – явной. Твой ответ был соразмерен риску для жизни Нэн.

Слова Деза немного утешили Рита. Но не слишком.

– Я все время думаю об этом… проигрываю снова и снова в своей голове, пытаюсь найти другой выход из ситуации.

– Хорошо. Чтобы переосмыслить свои поступки, нужна внутренняя сила. Только не зацикливайся на прошлом до такой степени, чтобы забыть о настоящем.

Рит вымученно улыбнулся:

– Тебе это хорошо удается.

– Скажи это мастеру Джоре, – оскалился в ответ Дез. – Она не поверит.

Настроение Рита улучшилось. Он знал, что груз содеянного будет давить еще какое-то время, но лишь для того, чтобы помочь усвоить урок. И все же он не мог не подумать вслух:

– Тот тип… которого я… как он там?

– А, жить будет, – ответил Дез. – Если только Орла Джарени его не добьет.

* * *

– Срез чистый… прямо в локте, так что можно сразу ставить протез… а рану клинок прижег, – сказала Орла, увидев, что обезболивающее наконец полностью подействовало на организм человека в красном шарфе. – Насчет инфекции можете не беспокоиться.

– Меня не инфекция беспокоит! Я руку потерял! – рявкнул человек. Сознание полностью вернулось к нему, а следом и ярость. – Это вы, джедаи, виноваты во всем, что…

– Как и вы сами виноваты в том, что пытались похитить молодую девушку. – Орла поднялась на ноги, стараясь ни обо что не удариться в тесном бытовом отсеке «Посудины». Она даже не пыталась скрыть презрение. – Вас просили остановиться, и вы могли это сделать. Но не послушались, потому что подумали, будто падаван не сможет помешать вам похитить девушку. И теперь пожинаете последствия своей очень-очень грубой ошибки.

Человек, конечно, понимал, что виноват, но, обуянный праведным гневом, отступаться не желал:

– Не корчи тут святую. Разве джедаи сами не похищают детей?

Чтобы не выдать вспышку гнева, понадобилась вся дисциплина.

– Родители добровольно отдают своих одаренных детей в храмы, чтобы там их обучали пути джедаев. Это свободный выбор. – Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Помогло лишь отчасти. – На будущее: если молодая девушка будет кричать, чтобы вы ее отпустили, знаете что? Тоже дайте ей выбор. Если нет, на последствия не жалуйтесь. А теперь соберите ваш экипаж и в течение часа уведите свой корабль от станции, или мы сделаем это за вас.

Человек в красном шарфе побледнел:

– Вы лишите нас воздуха? И еды?

– Вы уже наверняка успели очистить достаточно воздуха, чтобы было чем дышать несколько недель. Умереть с голоду мы вам не дадим. Но и позволять похитителям разгуливать по станции тоже не намерены. – Орла захлопнула аптечку. – Короче говоря, вон отсюда.

* * *

После того как бандитский корабль отстыковался от станции и началось организованное распределение припасов, Комак Вайтес решил, что может посвятить несколько минут обретению равновесия.

Зловещая тьма, что таилась на борту станции, продолжала его тревожить – но для того, чтобы исследовать эту тьму более полно, требовалась энергия Силы. Медитация была необходимой прелюдией к действию.

Комак аккуратно отметил для себя местоположение всех остальных путешественников с «Посудины»: Рит и Дез были на станции вместе с Лиоксом, Орла – в кают-компании, Аффи отдыхала в своей каюте, а Жеода, по-видимому, оставили за старшего на мостике; лишь после этого он стал искать спокойное и уединенное местечко. Таковое нашлось в самом конце корабля, перед запечатанным грузовым контейнером (любопытно, что экипаж «Посудины» все время извинялся за тесноту в импровизированных каютах, при этом оставив столько места для груза, о котором никто даже не упоминал). Он расстелил свое тяжелое одеяло, сложил его наподобие коврика для медитаций и опустился на колени.

«Я созерцаю мир внутри себя, – подумал он. – Я созерцаю мир внутри себя».

На протяжении многих лет эта мантра помогала успокоиться; Комаку нравилась ее сбалансированность. Но со временем она сделалась слишком буквальной, чтобы служить мантрой.

«Я джедай. Всегда им был. Такова моя сущность, и я никогда не пытался ее изменить.

Но Орден не дает ответа на вопросы, которые меня терзают. Вопросы, которые со временем встают все острее.

На этой станции обитает тьма. Мне она… даже слишком знакома. Но здесь она приобретает форму странную и пугающую. Сознание без телесной сущности. Кто сотворил это? Как темная сторона проникла сюда?

Как темная сторона вообще куда-либо проникает? Порой мне кажется, что и мы, джедаи, в чем-то виноваты. Ведь мы отказываемся видеть Силу в ее полноте, изучать не только свет, но и тьму».

Не будь темная сторона столь чуждой, подозревал Комак, природа идолов давно бы стала понятна.

«Как можно делить Силу пополам? Как можно оправдать такое насилие – а ведь это насилие! – и такое разделение, даже если это разделение света и тьмы?»

* * *

Следовало отдать Лиоксу должное: ловко он заставил беженцев успокоиться. Но Аффи была вынуждена признать, что джедаи быстро придумали для всех общую цель, а именно – исследовать нижние кольца станции. И так вышло, что эта цель идеально совпадала с ее собственной.

Ее отчет о вылазке на верхние кольца был выслушан достаточно спокойно; вот и хорошо, потому что отчет был правдив. Но правда там была не вся. Информацию о шифре контрабандистов и свои мысли на этот счет Аффи пока оставила при себе.

«Это место никак не может быть регулярным портом гильдии. Смысл нулевой, – рассуждала девушка, готовясь к вылазке вместе с остальными добровольцами: Ритом, Нэн, Дезом и длинноруким мизи, который, как и все мизи, предпочел остаться безымянным для чужаков. – Оно далеко от путей и не имеет никаких видимых преимуществ. Но что, если в гильдии есть какое-то тайное общество, которое действует за спиной Сковер? Они могут незаконно наживаться, понемногу воруя грузы или деньги, и подделывать ведомости, чтобы скрыть это от руководства. Предзаписанные координаты могли быть загружены с другого корабля, который замешан в этой схеме».

Спрашивать Лиокса, причастен ли он, было бессмысленно. Нет, конечно.

Как ни злила Аффи эта гипотеза, она выглядела самой правдоподобной. Сковер не стала бы от нее что-то скрывать, а значит, кто-то скрывал свои делишки от самой Сковер.

Она надулась от гордости, представив, как находит доказательства, предъявляет их своей приемной матери, слышит в ответ: «Отлично, дочка…»

– Ладно, – сказал Дез Райден, вернув ее к реальности. Разведывательная группа собралась вокруг него перед выходом на нижнее кольцо. Каждый надел свою версию дорожного костюма (за исключением джедаев, чья повседневная одежда явно годилась на все случаи жизни). – У нас нет четких данных насчет того, что может быть внизу, – только то, что там не сплошной металл. Если это склад, там могут оказаться полезные вещи… которые мы справедливо разделим между всеми. Если каждый это понимает и готов рискнуть, тогда вперед.

– Тебе обязательно надо идти? – вполголоса спросил Рит у Нэн, которая была ростом примерно по пояс мизи.

– Я в порядке, – возразила Нэн. Она не выказывала никаких признаков психологической травмы после попытки похищения; Аффи не ручалась, что на ее месте сохранила бы такое же хладнокровие. – К тому же… Хейг не может лазать. А кто-то из нас должен быть здесь. Значит, я.

– Ты заботишься о нем, – сказал Рит.

Нэн улыбнулась:

– Он платит той же монетой.

Хватит этого шоу с флиртом. Аффи переключила внимание на туннели, которые вели на нижние кольца.

В отличие от других туннелей, здесь были видны признаки многолетнего запустения. Хотя несущие конструкции оставались нетронутыми, сквозь них проросли корни и лианы из дендрария, превратив некогда просторные коридоры в лабиринт густых колючих зарослей, погруженный в глубокую тень. Не то чтобы Аффи не смогла бы обследовать ходы в одиночку; это было бы даже предпочтительней – вдруг и внизу обнаружатся шифровки контрабандистов? Однако извилистые туннели были достаточно зловещими, чтобы она оценила достоинства прогулки в компании.

Дез, который шел первым, начал спускаться по туннелю. Гравитация не работала, то есть притяжение шло с нижних колец. К счастью, узловатые корни служили импровизированной лестницей. Ухватившись покрепче, Аффи полезла вниз.

В течение нескольких секунд ее окружали одновременно корни деревьев и бесчисленные звезды – контраст, который восхищал своей необычностью. Но любоваться было некогда: мизи, который лез следом, так спешил спуститься, что резал лианы, расчищая путь.

Аффи услышала гудки и жужжание дроида. Бросив взгляд наверх, она увидела 8-T, который мчался вперед, цепляясь гусеницами за стену туннеля. «Хм, – подумала она. – Дотошные механизмы».

Послышался треск, а затем охнул Рит. Посмотрев вниз, Аффи увидела, что его нога прорвала тонкий корень. Ничего страшного.

Или так ей казалось. 8-T с жужжанием промчался мимо нее, догнал Рита и послал в него электрический разряд.

– Ой! – Рит затряс рукой, будто обжегшись. – Что за…

Мизи взвыл от боли. Аффи посмотрела вверх и увидела еще одного 8-T, который щелкал секатором в его сторону, метя в пальцы. Еще выше по туннелю в их сторону спускались три других 8-T.

Верилось с трудом, но другого объяснения не было.

– Нас атакуют!