Текст книги "Капитализм всеобщего блага. Новая модель мировой экономики"

Ничто так наглядно не продемонстрировало взаимосвязь «богатства и здоровья» в Америке, как пандемия COVID-19, ударившая в гораздо большей степени по тем, у кого меньше средств. Яркий пример – Нью-Йорк. В первые недели пандемии у многих состоятельных жителей Манхэттена была возможность перебраться на север штата или даже покинуть его пределы, получить необходимую медицинскую помощь в частной больнице или иным образом защищаться от вируса. В свою очередь, бедные жители Нью-Йорка оказались в гораздо более уязвимом положении. Они жили и работали в условиях большего риска заразиться и меньшей вероятности получить адекватную медицинскую помощь и в большинстве своем физически не могли переехать в другое место. В результате одно из ранних исследований показало, что «самый высокий уровень госпитализации и смертности, связанных с коронавирусом, наблюдался в Бронксе, где самая высокая доля афроамериканцев (38,3 %), самая низкая годовая медианная величина дохода домохозяйства (38 467 долларов США) и доля жителей, имеющих как минимум степень бакалавра (20,7 %)» (55). Такая же картина наблюдалась и в других штатах США, и по всему миру.

Но, несмотря на глобальную тенденцию, согласно которой такие болезни, как COVID-19, сильнее поражают бедные слои населения, в других странах с развитой экономикой неравенство в доступе к медицинской помощи до сих пор остается не столь ярко выраженным, и поэтому продолжительность жизни продолжает расти. Вряд ли для кого-то это большой сюрприз, но за пределами США практически во всех странах с развитой экономикой в той или иной форме существует система всеобщего доступа к услугам здравоохранения. Среди 36 стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), например, только Мексика имела более низкий процент охваченного населения, чем в США, а большинство других стран достигли 100 %-ного охвата (56) как за счет государственного, так и прямого частного медицинского страхования.

Мировые показатели уровня социальной и экономической мобильности еще более неоднозначны. Глобальный индекс социальной мобильности, рассчитанный Всемирным экономическим форумом в 2020 году, показал, что «есть лишь несколько стран с подходящими условиями для развития социальной мобильности» и что «большинство государств недорабатывают в четырех областях: справедливая заработная плата, социальная защита, условия труда и непрерывное обучение», даже несмотря на то что достижение более высокого уровня социальной мобильности является важной частью реализации модели капитализма «всех заинтересованных сторон».

В частности, в отчете сказано:

Если взять все страны и средний уровень доходов в каждой из них, то видно, что дети, рожденные в менее обеспеченных семьях, как правило, сталкиваются с бо́льшими препятствиями на пути к успеху, чем их более состоятельные сверстники. Неравенство усиливается даже в странах, переживших быстрый рост. В большинстве стран люди из определенных групп исторически оказывались в более неблагоприятных условиях, а низкая социальная мобильность закрепляет и усугубляет подобное неравенство. В свою очередь, неравенство способно подорвать единство экономики и общества (57).

В других исследованиях также отмечена аналогичная динамика. Отчет Всемирного банка за 2018 год показал, что лишь 12 % молодых людей в Африке и Южной Азии имеют более высокий уровень образования, чем их родители, что зачастую является предпосылкой для продвижения по социально-экономической лестнице (58). В других регионах, включая Восточную Азию, Латинскую Америку, Ближний Восток и Северную Африку, согласно отчету, средний уровень экономической мобильности действительно повысился. Но отчет также предупредил: «Хотя мобильность и имеет тенденцию к повышению по мере того, как экономика становится богаче, процесс нельзя назвать неизбежным. Скорее его следует воспринимать так, что по мере развития экономики уровень мобильности, вероятно, возрастет, при условии наличия более равных возможностей, что обычно требует увеличения государственных инвестиций и проведения более эффективной политики» (59). Другими словами, при нехватке государственных инвестиций – все чаще встречающаяся ситуация в случае ограниченного бюджета у правительства – уровень экономической мобильности во многих странах может упасть, а не подняться.

Итак, что Саймон Кузнец сказал бы обо всех этих открытиях, многие из которых идут вразрез с его собственной теорией?

Нам не нужно строить догадки. По словам его коллеги по Национальному бюро экономических исследований Роберта Фогеля, Кузнец неоднократно предупреждал, что его «ссылки на отрывочные данные были не доказательствами, а «чистой воды догадками» (60). Другими словами, Кузнец слишком хорошо знал, что его открытия в 1950-х годах были применимы лишь к определенным условиям, которыми и оказался золотой век капитализма. Фогель также отметил, что даже в то время Кузнец обнаружил «факторы, которые возникли в ходе роста экономики и могли влиять как на увеличение, так и на уменьшение неравенства».

В свете этих выводов Бранко Миланович, бывший ведущий экономист Всемирного банка, недавно попытался построить новую «кривую Кузнеца». Саймон Кузнец особо отмечал, что технологии являются фактором, способным как положительно, так и отрицательно повлиять на неравенство. Миланович вывел на основе этого кривую неравенства, которая кажется гораздо более полной, учитывая эволюцию, наблюдаемую в последние десятилетия. Он называет это «циклом Кузнеца», показывающим наличие колебаний неравенства по мере того, как набирают силу волны технического прогресса и предпринимаются соответствующие правительственные меры (см. ниже иллюстрацию 2.5).

Иллюстрация 2.5. Ожидаемые изменения уровня неравенства в зависимости от дохода на душу населения и этапа реализации промышленной революции. Источник: Piketty, Saez and Zucman, World Inequality Report 2018.

На этом графике Первая промышленная революция, обозначенная Милановичем, примерно совпадает с первыми двумя промышленными революциями, когда, соответственно, получили распространение поезда и паровая тяга, а также двигатель внутреннего сгорания и электричество. Вторая промышленная революция примерно соответствует Третьей и Четвертой промышленным революциям, которые среди прочих инноваций принесли нам компьютер и искусственный интеллект. Его точка зрения понятна. Он считает, что технологии ведут к увеличению неравенства, но по мере того, как мы адаптируемся к ним и принимаем меры по устранению вызванного ими неравенства, позже мы сможем добиться его сокращения. Мы вернемся к этой идее во второй части книги.

Но несмотря на предупреждения Кузнеца и недавнюю работу Милановича, политики во всем мире пошли дальше и сделали ставку на стратегию, отдавшую предпочтение росту валовых показателей, а не инклюзивному развитию и быстрому внедрению технологий, а не более взвешенному управлению технологическим развитием. Это было ошибкой, потому что сегодня, в век быстрого технологического развития, налицо естественная тенденция к увеличению неравенства. Для политиков теперь намного важнее принять контрмеры, чтобы замедлить или остановить развитие данной тенденции. То, что мы не сделали этого до сих пор, составляет второе «проклятие» Кузнеца и подразумевает, что многие люди во всем мире платят очень высокую цену за технический прогресс, которого мы достигли в последние годы.

Третье «проклятие» Кузнеца: окружающая среда

Третье и последнее «проклятие» Кузнеца касается влияния на окружающую среду. Как только «кривая Кузнеца» устремилась вверх в 1960–1970-х годах, начало расти и беспокойство о внешних эффектах, вызванных высокими темпами экономического роста на Западе: увеличении загрязняющих выбросов, ухудшении экологической обстановки и истощении природных ресурсов. Учитывая захватывающий Запад консьюмеризм и быстрый рост численности населения во всех регионах мира, резонно задаться вопросом, какой урон наша социально-экономическая система нанесла глобальному всеобщему достоянию. Из-за машин и заводов в городах царил смог; в защитном озоновом слое обнаружена растущая дыра; строительство атомных электростанций неизбежно связано с появлением ядерных отходов; мы повсеместно используем пластик и прочие вредные для человека и окружающей среды материалы (например, асбест в строительстве).

Однако аналогично наблюдению Кузнеца, касающемуся неравенства, некоторые экономисты считали, что волноваться не о чем: как только они обнаружили рост темпов загрязнения окружающей среды, появились обнадеживающие признаки того, что оно тоже со временем снизится. Действительно, по мере того как усложнялись технологии производства, они становились и более экологически чистыми, и ресурсо-эффективными. При рассмотрении отдельных категорий товаров и услуг создается впечатление, что экологический ущерб совпадает с экологической «кривой Кузнеца». Все приходили к мысли, что если подождать еще несколько лет или десятилетий, то и эта проблема, как и ранее существовавшее неравенство, разрешится сама собой. К сожалению, так не случилось.

Деградирующая окружающая среда

Последнее и, возможно, самое разрушительное, с чем нам предстоит разбираться, – это продолжающаяся и набирающая обороты деградация окружающей среды, вызванная влиянием нашей экономической системы, и проблемы, несущие в себе угрозу жизни человека, связанные с глобальным потеплением, экстремальными погодными явлениями и продолжающимся чрезмерным производством отходов и выбросов.

В то время как большинство экологических отчетов сегодня посвящены глобальному потеплению, это лишь часть гораздо более серьезной проблемы. Созданная нами экономическая система далека от принципов устойчивого развития, несмотря на обнадеживающие сигналы на экологических «кривых Кузнеца». Всемирный экономический форум впервые привлек внимание к данной все обостряющейся проблеме в 1973 году. Затем Аурелио Печчеи, президент Римского клуба, негосударственного аналитического центра, выступил в Давосе с результатами своего знаменитого исследования The Limits to Growth («Пределы роста»). Публикация его исследования годом ранее «произвела фурор, поставив под сомнение соответствия глобального экономического роста принципам устойчивого развития». Авторы исследования, «изучившие несколько сценариев развития мировой экономики», в общих чертах обозначили в Давосе «выбор, который общество должно сделать, чтобы гармонизировать экономическое развитие и экологические ограничения» (61).

Ученые предупреждали о том, что при нынешней траектории роста в ближайшем будущем человечество столкнется с «резкой и серьезной нехваткой» пахотных земель (62).

Они напоминали, что запасы пресной воды на Земле ограничены и что с увеличением потребности будет усиливаться соперничество и конфликты вокруг доступа к ним (63). Говорилось и о часто чрезмерном использовании различных природных ресурсов, таких как нефть и газ, что привело к экспоненциальному росту загрязнения окружающей среды (64).

Но все их предупреждения были напрасны. Худший из сценариев, изложенных Римским клубом, не сбылся, поэтому бо́льшую часть послания благополучно забыли. После небольшого затишья в 1970-х годах экономически эффективное производство почти ежегодно ставило все новые и новые рекорды, оставляя все более тяжелый экологический след. Несмотря на ошибочность прогнозов Римского клуба относительно скорого истощения ресурсов, сегодня мы убедились, насколько дальновидным и были его исследователи. В 1970 году, всего за два года до публикации The Limits to Growth («Предела роста»), глобальный экологический след человечества все еще был хотя и немного, но ниже уровня, когда Земля могла бы полностью восстановиться. Если бы мы остались на том уровне производства и потребления, то сохранили бы равновесие, оставив Землю пригодной для жизни и плодородной для будущих поколений.

Но в итоге все произошло иначе, поскольку население планеты продолжало расти. На сегодняшний день в мире проживает примерно вдвое больше людей, чем в начале 1970-х годов. Согласно расчетам организации Global Footprint Network (GFN) (65) к 2020 году человечество использовало «бюджет природных ресурсов» на весь год примерно уже к августу, а это означает, что в течение следующих 4–5 месяцев их использование было чрезмерным (см. иллюстрацию 2.6). (Кризис, разразившийся из-за пандемии COVID-19, включая месяцы принудительного ограничения передвижения и замораживания многих видов экономической деятельности, действительно положительно повлиял на дату наступления «дня экологического долга» (66).) Директор по науке GFN Дэвид Лин предупреждает, что наш экологический след, конечно же, лишь некий показатель: невозможно точно сказать, насколько пагубно влияют на окружающую среду экономические процессы производства и потребления. Однако очевидно, что использование природных ресурсов в мире далеко от устойчивости и усугубляет многие другие пагубные тенденции, такие как глобальное потепление. И каков наш рекорд на этом фронте?!

Иллюстрация 2.6. Начиная с 1970 года практически ежегодно «Всемирный день экологического долга» наступает все раньше и раньше. Источник: данные Global Footprint Network об уровне экологического следа и биоемкости за 2019 г., «Всемирный день экологического долга».

Рассмотрим для начала ископаемое топливо, на восстановление запасов которого могут потребоваться миллионы лет. Несмотря на однократное использование, на уголь, нефть и природный газ по-прежнему приходится порядка 85 % всего мирового потребления первичной энергии (67) и две трети мирового производства электроэнергии (68). В течение всего прошлого века примерно каждые 20 лет их потребление практически удваивалось. Несмотря на призывы к постепенному прекращению использования ископаемого топлива, в 2018 году его добыча даже увеличилась. Подобные цифры заставили нервничать даже главного экономиста BP Спенсера Дейла (69):

«В то время, когда общество все активнее требует ускорить переход к низкоуглеродной энергетической системе, – писал он в Статистическом обзоре своей группы в 2019 году, – энергетические данные за 2018 год рисуют тревожную картину».

Это касается не только ископаемых видов топлива. Если брать шире, то за последние полвека, по сведениям Международной группы мониторинга ресурсов программы ООН по окружающей среде, использование природных ресурсов утроилось (70). По данным организации, за последние 20 лет человечество «активизировало» их добычу и переработку, что «является причиной более 90 % потерь нашего биоразнообразия и нехватки воды и примерно половины воздействия на изменения климата».

Названные тенденции наложились на рост уровня загрязнения воды, воздуха и почвы.

Рассмотрим сначала вопрос с водой. По оценкам «ООН-Водные ресурсы», агентства, координирующего работу Организации Объединенных Наций в области водоснабжения и санитарии, в мире 2 миллиарда человек живут в странах, испытывающих сильную нехватку воды (71), зачастую в результате изменения климата. Но даже при наличии доступа к воде она часто сильно загрязнена. В глобальном масштабе, по данным агентства (72), «вероятно, более 80 % сточных вод сбрасывается в окружающую среду без надлежащей очистки», причем источниками загрязнения чаще всего являются «интенсивное сельское хозяйство, промышленные и горнодобывающие предприятия, а также неочищенные городские ливневые водостоки и сточные воды». Это ставит под угрозу доступность чистой воды как в городах, так и в сельской местности и создает большие риски для здоровья.

Кроме того, существует проблема пластика, негативное влияние которого в ближайшие десятилетия будет только расти. Накапливающийся в океанских водах пластик способен очень сильно повлиять на жизнь на суше. Повсеместное содержание микропластика в воде отчасти связано с тем, что для его полного разложения необходимы десятилетия. Согласно текущим оценкам, к 2050 году в наших океанах может оказаться больше пластика, чем рыбы (73). Самый известный и любимый всеми пример – «Большой тихоокеанский мусорный остров», состоящий в основном из остатков микропластика, оказавшегося в водах Тихого океана. Но проблема носит глобальный характер и затрагивает все водоемы мира.

Во-вторых, по данным международной организации «Гринпис» (Greenpeace), почти две трети городов мира также превышают показатели загрязнения, заложенные в «Руководящих принципах ВОЗ по качеству воздуха» (74). Во многих крупных азиатских мегаполисах уровень загрязнения настолько высок, что даже гулять на улице вредно для здоровья (75), что подтверждают многие из тех, кто там живет или просто побывал.

В-третьих, по данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (76), загрязнение почвы – скрытая реальность всех регионов мира и прямая угроза здоровью человека.

Активная разработка месторождений и загрязнение окружающей среды также начали разрушать природные экосистемы во всем мире и угрожали сделать ситуацию с глобальным потеплением неуправляемой, с серьезными последствиями как для ныне живущих в регионах, сильно пострадавших от климатических изменений, так и для будущих поколений. Влияние человека на окружающую среду подтверждают и другие данные.

Межправительственная платформа по биоразнообразию и экосистемным услугам (МПБЭУ), финансируемая ООН, в отчете за 2019 год пришла к выводу, что «природа деградирует в мировом масштабе беспрецедентными в истории человечества темпами», а отдельные биологические виды уже вымирают «как минимум в десятки или сотни раз быстрее, чем в среднем» за последние 10 миллионов лет» (77). Цитируя исследование, Financial Times также написала, что «один из восьми миллионов видов растений и животных на Земле находится под угрозой исчезновения» (78).

Другое специализированное агентство ООН – Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК) – в конце 2018 года выпустило предупреждение о том, что нынешняя траектория выбросов CO₂ также приведет к запуску неконтролируемого цикла развития глобального потепления с серьезным негативным влиянием на жизнь на Земле, если к 2030 году не будет достигнуто значительного сокращения выбросов. В документе говорится: «Стратегии, ограничивающие глобальное потепление до 1,5 °C или чуть выше, могут потребовать быстрых и радикальных изменений в энергосистеме, системе землепользования, городских, инфраструктурных (включая транспорт и строения) и промышленных системах» (79). Но надежды даже на эту узкую тропинку к ограничению глобального потепления на 1,5 °C спустя два года почти испарились. Всемирная метеорологическая организация (ВМО), еще одна аффилированная с ООН структура, в июле 2020 года заявила, что потепление на 1 °C станет реальностью уже в течение следующих пяти лет (2020–2024 гг.), и предположила, что существует шанс 1 из 5, что за этот период потепление может составить и 1,5 °C (80).

Нет человека, который не испытал на себе хотя бы некоторые последствия меняющегося климата. Пока я пишу эту книгу, последние два лета снова оказались одними из самых жарких за всю историю наблюдений (81). Даже высоко в Альпах в швейцарском городке Церматт, где я люблю гулять летом и где температура воздуха обычно довольно умеренная, глобальное потепление и экстремальные погодные явления в буквальном смысле делают свое дело. Ледник Теодул с каждым годом отступает все дальше, и когда я побывал там летом 2019 года, тающий ледник вызвал в долине наводнение, хотя за несколько дней не выпало ни капли дождя (82).

Сталкиваясь с подобными изменениями на протяжении веков, люди отвечали на них просто: они начинали мигрировать. Сегодня Международная организация по миграции при ООН предупреждает, что «постепенные и внезапные изменения окружающей среды уже приводят к значительным перемещениям населения. За последние 30 лет количество штормов, засух и наводнений увеличилось втрое, что привело к разрушительным последствиям для социально уязвимых групп населения, особенно в развивающихся странах» (83). Ожидается, что общее количество климатических мигрантов к 2050 году будет сравнимо с общим количеством международных мигрантов в мире сегодня, – порядка 200 миллионов человек (84).

Руководителям крупного бизнеса известно об увеличении экологических рисков, поскольку те занимают все более заметное место в ежегодном отчете Всемирного экономического форума о глобальных рисках. Впервые в 2020 году в нем сказано: «Серьезные угрозы нашему климату являются главной причиной всех основных долгосрочных рисков, приведенных в Докладе о глобальных рисках» (85). В документе указывалось на риски, связанные с экстремальными погодными явлениями, неспособностью избежать или адаптироваться к последствиям изменения климата, экологический ущерб, вызванный деятельностью человека, значительное сокращение биоразнообразия, что приводит к серьезному истощению ресурсов и разрушительным стихийным бедствиям.

Мы не должны легкомысленно относиться к рискам, как делали в 1970-х годах, тем более что следующее поколение уже заглядывает нам через плечо, гадая, какое наследие мы планируем им оставить. Это было бы просто предательством по отношению к нашим потомкам.

Действительно, в последние несколько лет угрозы, создаваемые глобальным потеплением, стали серьезной проблемой для следующего молодого поколения, и его представители начинали требовать более активных действий в борьбе с изменением климата. Во многом вдохновленные сверстниками, такими как шведская школьница Грета Тунберг, сотни тысяч активистов движения в защиту климата вышли на улицы, выступая перед любой аудиторией, готовой их слушать, и по возможности меняя ее привычки. Мы понимаем их озабоченность и поэтому пригласили Грету Тунберг выступить на нашей ежегодной встрече в 2019 году. Главное послание Тунберг заключалось в том, что «наш дом горит» (86) и что мы должны немедленно что-то предпринять.

Будем надеяться, что мир прислушается к призыву следующего поколения оперативно создавать экологически ответственную экономическую систему по сравнению с 1973 годом. Со времени выступления Аурелио Печчеи прошло несколько десятилетий. С тех пор мы не смогли добиться нужных результатов и в итоге ухудшили ситуацию с точки зрения экономики, здравоохранения и экологии для будущих поколений, а также по-прежнему не можем обеспечить большому количеству людей достаточный уровень благосостояния. Таково последнее «проклятие» Кузнеца. Он никогда не утверждал, что наша экономическая система будет жизнеспособна вечно.

◾ ◾ ◾

Мы не услышали благоразумных предостережений Саймона Кузнеца, который говорил, что ВВП – плохой показатель для оценки общественного прогресса, поскольку он больше ориентирован на измерение производственного потенциала, чем каких-либо иных признаков процветания. Экономист не был убежден, что сокращение неравенства доходов в 1950-х годах будет постоянным, а, скорее, видел в нем временный эффект конкретных технологических достижений, способствовавших в то время выраженному росту. И он никогда не считал правильным понятие некой «экологической кривой Кузнеца», предполагавшей, что вред окружающей среде будет уменьшаться по мере развития экономики. Мы выбрали те составляющие его теории, которые нас устраивали, и сейчас расплачиваемся за это.

Но прежде, чем попытаться исправить ошибки в нашем экономическом развитии, мы должны сначала ответить себе на вопрос, существует ли какой-то другой путь развития. И до какой степени он уже себя проявил на Востоке, в усиливающей свои позиции Азии?!

Примечания

1 Кузнец родился в городе Пинске (ранее Российская империя, ныне – Республика Беларусь).

2 “Political Arithmetic: Simon Kuznets and the Empirical Tradition in Economics”, Chapter 5: The Scientific Methods of Simon Kuznets, Robert William Fogel, Enid M. Fogel, Mark Guglielmo, Nathaniel Grotte, University of Chicago Press, p. 105, https://www.nber.org/system/files/chapters/c12917/c12917.pdf.

3 Прямая цитата из автобиографии Кузнеца для Нобелевского комитета. The Nobel Prize “Simon Kuznets Biographical,” 1971, https://www.nobelprize.org/prizes/economicsciences/1971/kuznets/biographical/.

4 “GDP: A brief history,” Elizabeth Dickinson, Foreign Policy, January 2011, https://foreignpolicy.com/2011/01/03/gdp-a-brief-history/.

5 Там же.

6“Beyond GDP: Economists Search for New Definition of Well-Being,” Der Spiegel, September 2009, https://www.spiegel.de/international/business/beyond-gdp-economists-search-fornew-definition-of-well-being-a-650532.html.

7 Телефонное интервью Дайана Койла Питеру ван Хэму, 18 августа 2019 г.

8 В долларах США на 2010 г.

9 World Bank, GDP Growth (annual %), 1961–2018, https://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.MKTP.KD.ZG.

10 “What’s a Global Recession,” Bob Davis, The Wall Street Journal, April 2009, https://blogs.wsj.com/economics/2009/04/22/whats-a-global-recession/.

11 United States Census Bureau, International Data Base, September 2018, https://www.census.gov/data-tools/demo/idb/informationGateway.php.

12 “World Economic Outlook,” International Monetary Fund, Updated July 2019, https://www.imf.org/en/Publications/WEO/Issues/2019/07/18/WEOupdateJuly2019.

13 “World Economic Outlook,” International Monetary Fund, April 2019, Appendix A https://www.imf.org/~/media/Files/Publications/WEO/2019/April/English/text.ashx?la=en.

14 Это касается роста ВВП исходя из рыночного валютного курса (см. соответствующую строку в таблице, указанную в сносках 11 и 12).

15 “World Bank Country and Lending Groups,” World Bank, https://datahelpdesk.worldbank.org/knowledgebase/articles/906519-world-bank-country-and-lending-groups.

16 “The Great Emerging-Market Growth Story is Unravelling,” The Financial Times, June 2019, https://www.ft.com/content/ad11f624-8b8c-11e9-a1c1-51bf8f989972.

17 Оценку ВМФ на 2019 г. см. выше. Оценку ИМФ на 1 квартал 2020 г. см. https://www.iif.com/Portals/0/Files/content/Research/Global%20Debt%20Monitor_July2020.pdf.

18 “Coronavirus Lifts Government Debt to WWII Levels – Cutting It Won’t Be Easy,” The Wall Street Journal, August 2020, https://www.wsj.com/articles/coronavirus-lifts-governmentdebt-to-wwii-levelscutting-it-wont-be-easy-11598191201.

19 “Resolving Global Debt: An Urgent Collective Action Cause,” Geoffrey Okamoto, IMF First Deputy Managing Director, October 2020, https://www.imf.org/en/News/Articles/2020/10/01/sp100120-resolving-global-debt-an-urgent-collective-action-cause.

20 “Gross Debt Position, % of GDP,” Fiscal Monitor, International Monetary Fund, April 2020, https://www.imf.org/external/datamapper/G_XWDG_G01_GDP_PT@FM/ADVEC/FM_EMG/FM_LIDC.

21 “Inflation Rate, Average Consumer Prices, Annual Percent Change, Advanced Economies,” World Economic Outlook, International Monetary Fund, April 2020, https://www.imf.org/external/datamapper/PCPIPCH@WEO/ADVEC/OEMDC.

22 International Monetary Fund, DataMapper, https://www.imf.org/external/datamapper/GGXWDG_NGDP@WEO/OEMDC/ADVEC/WEOWORLD.

23 “Youth Dividend or Ticking Time Bomb?” Africa Renewal, UN, 2017, https://www.un.org/africarenewal/magazine/special-edition-youth-2017/youth-dividend-or-tickingtime-bomb.

24 “EM Youth Bulge: A Demographic Dividend or Time Bomb?” Jonathan Wheatley, Financial Times, May 2013, https://www.ft.com/content/f08db252-6e84-371d-980a-30ab41650ff2.

25 National Institute of Population and Social Security Research, Japan, http://www.ipss.go.jp/pp-zenkoku/e/zenkoku_e2017/pp_zenkoku2017e_gaiyou.html#e_zenkoku_II.

26 “Gross Debt Position, % of GDP,” Fiscal Monitor, International Monetary Fund, April 2020, https://www.imf.org/external/datamapper/G_XWDG_G01_GDP_PT@FM/ADVEC/FM_EMG/FM_LIDC.

27 Там же.

28 “U.S. Central Bank Cuts Interest Rate for 1st Time Since 2008,” CBC, July 2019, https://www.cbc.ca/news/business/federal-reserve-interest-rate-decision-1.5231891.

29 “United States Fed Funds Rate, 1971–2020,” Trading Economics, https://tradingeconomics.com/united-states/interest-rate.

30 Это распространенная практика для многих нефтегазодобывающих стран, таких как Иран, Россия, Саудовская Аравия, Ирак, ОАЭ, Ливия и Кувейт, а также таких развивающихся рынков, как Китай, Индонезия, Мексика и Египет. См.: “Energy Subsidies, Tracking the Impact of Fossil-Fuel Subsidies,” IEA, https://www.iea.org/topics/energy-subsidies.

31 “Public Spending on Health: A Closer Look at Global Trends,” World Health Organization, https://apps.who.int/iris/bitstream/handle/10665/276728/WHO-HIS-HGF-HF-Working Paper-18.3-eng.pdf?ua=1.

32 “Global Infrastructure Outlook,” Global Infrastructure Hub, https://outlook.gihub.org/.

33 “We’ll Live to 100—How Can We Afford It?” World Economic Forum, http://www3. weforum.org/docs/WEF_White_Paper_We_Will_Live_to_100.pdf.

34 “Labor Productivity and Costs,” Bureau of Labor Statistics, https://www.bls.gov/lpc/prodybar.htm.

35 “Decoupling of Wages from Productivity,” OECD, Economic Outlook, November 2018, https://www.oecd.org/economy/outlook/Decoupling-of-wages-from-productivitynovember-2018-OECD-economic-outlook-chapter.pdf.

36 “Some Notes on the Scientific Methods of Simon Kuznets,” Robert Fogel, National Bureau of Economic Research, December 1987, https://www.nber.org/papers/w2461.pdf.

37 “Global Inequality is Declining – Largely Thanks to China and India,” Zsolt Darvas, Bruegel Institute, April 2018, https://bruegel.org/2018/04/global-income-inequality-isdeclining-largely-thanks-to-china-and-india/.

38 “Upper-Middle-Income Countries,” World Bank, https://datahelpdesk.worldbank.org/knowledgebase/articles/906519-world-bank-country-and-lending-groups.

39 “China Lifts 740 Million Rural Poor Out of Poverty Since 1978,” Xinhua, September 2018, http://www.xinhuanet.com/english/2018-09/03/c_137441670.htm.

40 “Minneapolis Fed, “Income and Wealth Inequality in America, 1949–2016,” https://www.minneapolisfed.org/institute/working-papers-institute/iwp9.pdf.

41 “Piketty’s Inequality Story in Six Charts,” John Cassidy, The New Yorker, March 2014, https://www.newyorker.com/news/john-cassidy/pikettys-inequality-story-in-six-charts.

42 “World Inequality Report, 2018,” https://wir2018.wid.world/files/download/wir2018-summary-english.pdf.

43 The Precariat: The New Dangerous Class, Guy Standing, 2011, https://www.bloomsbury.com/uk/the-precariat-9781849664561/.

44 Интервью Питера ван Хэма с Калле Ласном, Ванкувер, Канада, март 2012 года.

45 “World Inequality Report, 2018,” https://wir2018.wid.world/files/download/wir2018-summary-english.pdf.