Текст книги "Дракон"

Глава 14

Кертис Микер запарковал «Меркури Когуар» своей жены и привычным шагом прошел три квартала к Театру Форда между улицами Е и F на Десятой авеню. Он застегнул воротник своего пальто, защищаясь от холодного осеннего воздуха, и присоединился к группе пожилых горожан, в этот поздний субботний вечер совершающих пешую экскурсию по столице.

Экскурсовод остановил группу перед зданием театра, в котором Джон Уилкс Бут застрелил Авраама Линкольна, и коротко рассказал об обстоятельствах этого исторического события, прежде чем перевести экскурсантов через улицу к дому Петерсена, в котором скончался президент. Микер беспрепятственно ускользнул от них, показал швейцару у входа свой значок федерального агента и прошел в вестибюль театра. Он обменялся несколькими фразами с администратором и затем присел на диванчик, где, казалось, спокойно читал программу спектакля.

Любому из запоздавших завсегдатаев театра, быстро проходивших мимо Микера, спеша занять свои места, он показался бы безразличным посетителем, которому наскучила новая постановка пьесы конца девятнадцатого века на тему американо-испанской войны, и он предпочел переждать спектакль, сидя в вестибюле.

Микер определенно не был ни туристом, ни театралом. Занимаемая им должность называлась заместитель директора высокотехнологичных операций, и он редко выходил из дома вечерами, разве что к себе в служебный кабинет, где он занимался изучением фотографий, полученных с разведывательных спутников.

Он был в сущности застенчивый и скромный человек, который редко произносил подряд больше одной-двух фраз, но его глубоко уважали специалисты-разведчики как лучшего аналитика-расшифровщика спутниковых снимков. Он был из тех людей, которых женщины называют симпатичными, с черными, тронутыми сединой волосами, с добрым лицом, приятной улыбкой и глазами, в которых светилось дружелюбие.

Пока его внимание, казалось, было приковано к программке, рука незаметно скользнула в карман и нажала кнопку передатчика.

В зале театра Реймонд Джордан мучительно боролся с дремотой. Под косыми взглядами жены он прикрывался зевотой, чтобы избежать не вступать в сотый раз в один и тот же диалог. К облегчению зрителей, сидевших в старомодных жестких креслах, пьесы и действия в Театре Форда были краткими. Джордан пошевелился, приняв более удобную позу в жестком деревянном кресле, и позволил себе помечтать о рыбалке, которую он запланировал на завтра.

Внезапно его грезы были прерваны тремя короткими писками, которые издали часы с цифровым индикатором у него на руке. Это были так называемые дельта-часы – наименование, связанное с шифром, которым они были снабжены, – но внешне они выглядели как обычные часы фирмы «Рэйтех», так они и были помечены, чтобы не бросались в глаза. Он прикрыл рукой жидкокристаллический индикатор, на котором высветились некие цифры. С помощью дельташифра они сообщили ему о серьезности ситуации и о том, что кто-то желает вызвать его или встретиться с ним.

Он прошептал на ухо жене, что просит простить его, но ему нужно выйти, и, пройдя по проходу, вышел в вестибюль. Когда Джордан заметил Микера, его лицо омрачилось. Хотя он нисколько не жалел, что его вызвали из зала, ему не понравилось, что причиной послужил какой-то кризис.

– Как развивается ситуация? – спросил он, сразу переходя к делу.

– Мы узнали, на каком корабле находилась бомба, – ответил Микер, вставая.

– Мы не можем разговаривать здесь.

– Я договорился с администратором о президентском кабинете театра. Я могу наедине проинформировать вас там.

Джордану было знакомо это помещение. Он пошел впереди, ведя за собой Микера, и вошел в заднюю комнату, обставленную в стиле шестидесятых годов прошлого века. Он закрыл дверь и посмотрел на Микера.

– Вы вполне уверены в ваших выводах? Ошибка исключена?

Микер серьезно покачал головой.

– Снимки с метеорологического спутника, пролетевшего над этим местом до взрыва, показали три судна в этом районе. Мы задействовали наш старый разведывательный спутник «Скай Кинг», когда он пролетал над районом после взрыва, и исключили два судна из трех.

– Каким образом?

– С помощью компьютерного усиления изображений от радарно-сонарной системы, что позволило видеть сквозь воду, словно она была совершенно прозрачной.

– Вы проинформировали об инциденте ваших людей?

– Да.

Джордан смотрел Микеру прямо в лицо.

– Вы удовлетворены вашими выводами?

– У меня нет никаких сомнений, – просто ответил Микер.

– Доказательства надежны?

– Да.

– Знайте же, что вы разделите ответственность, если факты окажутся неточными.

– Как только я закончу свой доклад, я собираюсь отправиться домой и спать как младенец. Ну, почти так.

Джордан почувствовал некоторое облегчение и устроился в кресле за столом. Он ожидающе посмотрел на Микера.

– Ну, так что же вы выяснили?

Микер вытащил из глубокого внутреннего кармана пальто небольшую кожаную папочку и положил ее на стол.

Джордан улыбнулся.

– Я вижу, вы не доверяете чемоданчикам.

– Я предпочитаю держать руки свободными, – ответил Микер, пожав плечами. Он открыл папочку и выложил пять фотографий. На первых трех были видны суда на поверхности моря, изображенные с удивительной четкостью, можно было разглядеть малейшие подробности. – Вот это норвежский грузопассажирский лайнер, кружащий вокруг дрейфующего японского автомобилевоза. В двенадцати километрах от этого места британское океанографическое судно опускает на воду подводный исследовательский аппарат.

– Это снимок до взрыва, – сказал Джордан.

Микер кивнул.

– Следующие два сделаны спутником «Скай Кинг» после взрыва, и на них видны два искореженных корпуса на дне. Третье судно исчезло. Кроме нескольких разбросанных обломков судовых двигателей на дне, от него ничего не осталось.

– Что это было за судно? Какое из трех? – медленно спросил Джордан, как бы предчувствуя, каким будет ответ.

– Нам удалось вполне определенно отождествить те два, которые затонули целиком. – Микер сделал паузу, чтобы оторваться от фотографий и посмотреть Джордану в глаза, как бы подчеркивая свой ответ. – Судно, транспортировавшее бомбу, – японский автомобилевоз.

Джордан вздохнул и откинулся в кресле.

– Я не слишком удивлен тем, что у Японии есть бомба. Необходимая технология имеется у них уже много лет.

– Прорыв наступил, когда они построили реактор-бридер на быстрых нейтронах с металлическим теплоносителем. Когда реакция расщепления ядер осуществляется быстрыми нейтронами, бридер накапливает больше плутония, чем он сжигает. Это первый шаг к созданию ядерного оружия.

– Вы выучили свой урок, – сказал Джордан.

– Я должен знать, что мне следует искать.

– Вроде неуловимой, еще не обнаруженной фабрики по производству ядерного оружия, – ядовито сказал Джордан.

Микер посмотрел на него невозмутимо, затем улыбнулся.

– Но ваша наземная разведка тоже не смогла найти ключ к тому, где они делают эти бомбы.

– Верно, – признал Джордан. – Японцам удалось создать невероятно эффективную систему маскировки. У меня такое чувство, что их правительство тоже не имеет об этом ни малейшего представления, совсем как мы.

– Если бы их производственные мощности располагались на поверхности земли, наша новая спутниковая сеть их бы засекла.

– Странно, что нигде нет аномально высокой радиоактивности.

– Мы также не обнаружили никаких отклонений вблизи их атомных электростанций и могильника ядерных отходов рядом с прибрежным городом Рокота.

– Я видел эти отчеты, – сказал Джордан. – Они вырыли четырехтысячеметровую шахту, чтобы сбрасывать свои отходы. Не могли ли мы чего-нибудь упустить?

Микер отрицательно покачал головой.

– Мы должны были бы все же заметить признаки широкомасштабного строительства или специфический характер транспортных потоков в направлении такого места или из него.

– Черт возьми! – вспылил Джордан. – Япония безо всяких помех направляет в океаны суда с ядерными бомбами, предназначенными для портовых городов Соединенных Штатов, а мы без толку гадаем, не зная, где их изготавливают, каков их конечный пункт назначения и каков общий план всей этой операции.

– Вы действительно сказали «бомбы», во множественном числе? – спросил Микер.

– На записях сейсмологического центра в Колорадо видно, что был еще один взрыв, через миллисекунду после первого.

– Очень скверно, что вы не начали крупномасштабную операцию с целью получить ответы на эти вопросы еще десять лет назад.

– А на какие средства? – прорычал Джордан. – Последняя администрация урезала финансирование проектов по сбору разведданных. Все, что интересовало политиков, – это Россия и Ближний Восток. В последнюю очередь государственный департамент позволил бы нам опробовать наших лихих ребят на такой нации, как японцы. Два отставных агента, которых нам пришлось держать на контрактах, – вот и все, что нам было позволено иметь там. Израиль – еще одна страна, на которую нам никогда не дают средств. Вы не поверите, но были времена, когда нам приказывали смотреть в другую сторону, пока Моссад устраивал фокусы, в которых потом обвиняли арабов.

– Президенту придется дать вам полную свободу действий, когда вы покажете ему всю серьезность положения.

– В то утро, когда я докладывал президенту, я уже знал определенно одну вещь. – Гладкая, лощеная маска Джордана дала еле заметную трещину, и его голос стал холодным, как лед. – Неважно, как мы будем бороться с этим кризисом, нам все равно придется действовать вдогонку. Что больше всего тревожит меня, действительно вселяет в меня страх Божий, это то, что мы на самом деле уже опоздали, чтобы сорвать этот заговор, уже наполовину осуществленный.

Из-за двери донеслись звуки голосов. Пьеса была окончена, и зрители устремились в вестибюль.

Джордан вскочил.

– Я должен прервать нашу беседу и появиться в вестибюле, иначе моя жена по дороге домой будет изображать из себя айсберг. Спасибо, что ознакомили меня с данными, полученными вашей пташкой.

– Тут есть еще одна штука, – сказал Микер. Он вытащил еще одну фотографию из своей папочки и поднес ее к свету.

Джордан впился взглядом в странный предмет в центре снимка.

– Похоже на какой-то большой трактор. Почему это важно?

– То, что вы видите на этом снимке, – это неизвестный экипаж, едущий по морскому дну на глубине пять тысяч метров, на расстоянии не более двадцати километров от эпицентра взрыва. Вам известно, чей это аппарат и что он там делает?

– Да … – медленно произнес Джордан. – Я не знал этого, но теперь мне это известно. Спасибо, Кертис.

Джордан повернулся спиной к совершенно сбитому с толку Микеру, открыл дверь и смешался с толпой, выходящей из театра.

Глава 15

Как и обещал, Питт вывел покалеченный вездеход из-под завала. Стальные траки визжали, продираясь сквозь застывшую лаву сантиметр за сантиметром. Мучительно медленно огромная машина пробила себе дорогу наверх, на поверхность морского дна, отряхнула щебень и песок, которые, как река, мутным потоком волочились за ней, и выкатилась на пустынную равнину.

– Мы свободны, – обрадованно вскричал Планкетт. – Очень неплохо сработано.

– Очень неплохо сработано, – передразнил его Питт. Он переключился с ручного управления на автоматическое и вызвал на экран монитора несколько географических карт. – Просто чудо, что мы вырвались наружу без протечек и механических повреждений.

– Мой дорогой друг, моя вера в тебя глубока, как море… а-а, мы под ним. Я ни минуты не сомневался в твоей стойкости.

Питт с любопытством взглянул на него.

– Если тебя так легко удалось убедить поверить мне, то у меня в Нью-Йорке есть мост, который я с удовольствием продал бы тебе.

– Какой еще мост?

– Ты что, разыгрываешь меня?

– Да, я неплохо играю в бридж. Выиграл несколько матчей. А ты?

– Я неплохо раскладываю пасьянс «Старая Дева».

Этот обмен шутками был не более чем причудливый способ оценить, в какой переплет они попали, но ведь это были мужчины, находившиеся в отлично известной им стихии, хорошо понимавшие, как опасно стать пленниками подводных глубин. И если кто-нибудь из них и испытывал страх, то не выдал его.

– Теперь, когда мы выбрались из-под оползня, что мы собираемся делать дальше? – спросил Планкетт так спокойно, словно просил передать ему чашку чая.

– План состоит в том, чтобы двигаться наверх, – ответил Питт, показав пальцем на крышу кабины.

– Поскольку у этого замечательного гусеничного трактора нет никакой плавучести, а над нами добрых пять километров морской воды, то как ты собираешься совершить невозможное?

Питт улыбнулся.

– Ты просто сиди и наслаждайся видами морского дна. Мы собираемся предпринять прогулку через горы.

– Добро пожаловать на борт нашего судна, адмирал. – Капитан Мортон безупречно отдал честь и протянул руку для приветствия, но проделал все это сугубо формально, как положено. Он не был рад этой встрече и не пытался притворяться обрадованным. – Редкий случай, когда нам приказывают всплыть посреди моря во время плавания, чтобы взять на борт гостей. Должен вам сказать, что я от этого не в восторге.

Сэндекер пригасил свою улыбку, перейдя из шлюпки «Шанхайской раковины» на мостик торчащей из воды рулевой рубки «Туксона». Он пожал руку Мор-тона с рассеянной небрежностью и с видом превосходства, который, если это вообще было возможно, делал его присутствие здесь чем-то более или менее нормальным.

– Я не дергал за ниточки, чтобы заставить вас отклониться от выполнения вашего задания, чтобы я мог заскочить к вам на коктейль, капитан. Я здесь потому, что выполняю приказ президента. Если это доставляет вам неудобства, то я готов с радостью вернуться на джонку.

Тревога отразилась на лице Мортона.

– Не сочтите за оскорбление, адмирал, но русские спутники…

– Сфотографируют нас в живых красках для развлечения их аналитиков из разведки. Да, несомненно, но нам на самом деле наплевать на то, что они увидят и подумают. – Сэндекер повернулся к Джиордино, вскарабкавшемуся на мостик. – Мой помощник, директор проекта, Ал Джиордино.

Почти безотчетно Мортон приветствовал Джиордино полусалютом и провел их через люк в центр управления подлодкой. Они последовали за капитаном в небольшой отсек с прозрачным столом-планшетом для прокладки курса, за которым находился экран, дающий трехмерное сонарное изображение морского дна.

Лейтенант Дейвид Делюка, штурман «Туксона», сидел за столом. Он выпрямился в кресле, когда Мортон представил ему гостей, и тепло улыбнулся им.

– Адмирал Сэндекер, это большая честь видеть вас здесь. Я никогда не пропускал ваших лекций в Академии.

Сэндекер просиял.

– Надеюсь, я вгонял вас в спячку.

– Вовсе нет. Ваши доклады о проектах НУМА были захватывающе интересными.

Мортон бросил взгляд на штурмана и кивнул на стол-планшет.

– Адмирала чрезвычайно заинтересовало ваше открытие.

– Так что ты можешь показать мне, сынок? – спросил Сэндекер, положив руку на плечо Делюка. – Я слышал, что тебе удалось обнаружить необычные звуки, идущие с морского дна.

Делюка секунду колебался.

– Мы услышали странную музыку…

– «Русалочку Минни»? – быстро перебил его Джиордино.

Делюка утвердительно кивнул.

– Сначала ее, но затем это стало звучать похоже на марши Джона Филиппа Сузы.

Глаза Мортона изумленно сузились.

– Как вам удалось об этом узнать?

– Это Дирк, – уверенно сказал Джиордино. – Он все еще жив.

– Будем надеяться, что это так, – сказал Сэндекер, почувствовав прилив радости. Он пристально посмотрел на Делюка. – Вы все еще можете слышать эту музыку?

– Да, сэр. Как только мы зафиксировали его положение, мы смогли отслеживать источник звука.

– Он движется?

– Со скоростью примерно пять километров в час, прямо по дну.

– Они с Планкеттом, значит, сумели пережить землетрясение и выбраться оттуда на «Большом Джоне», – сообразил Джиордино.

– Вы не попытались установить контакт? – спросил Сэндекер у Мортона.

– Мы пробовали, но наше оборудование не предназначено для передачи сообщений через воду глубиной более тысячи метров.

– Мы можем связаться с ними с помощью подводного телефона, установленного на нашем аппарате, – предложил Джиордино.

– Если только … – Сэндекер заколебался. Он посмотрел на Мортона. – Могли бы вы их услышать, если бы они пытались связаться с надводным судном, капитан?

– Раз мы можем слышать их музыку, то мы могли бы услышать и их голоса. Может быть, забитые помехами и искаженные, но я думаю, что наши компьютеры могли бы отфильтровать сигнал и выдать осмысленное сообщение.

– Какие-нибудь подобные сигналы были приняты?

– Никаких, – ответил Мортон.

– Наверно, их телефонная система повреждена, – предположил Сэндекер.

– Почему же тогда они могут передавать музыку?

– Это аварийный маяк-усилитель, предусмотренный на случай, если машина выйдет из строя, – ответил Джиордино. – Вездеход-спасатель может в этом случае найти поврежденную машину, ориентируясь на звук. Но он не предназначен для передачи голоса или приема сообщений.

Мортон медленно закипал от раздражения. Он не привык терять контроль над ситуацией на борту своей собственной лодки.

– Могу я спросить, кто эти люди на «Большом Джоне», как вы его называете, и как они дошли до того, чтобы шляться по дну Тихого океана?

Сэндекер пренебрежительно махнул рукой.

– Извините, капитан, но это секретный проект. – Он снова повернулся к Делюке. – Вы сказали, что они движутся.

– Да, сэр. – Делюка нажал несколько клавиш, и на экране, смонтированном над столом, появилась трехмерная голограмма участка морского дна. Людям, собравшимся вокруг стола, казалось, что они смотрят на затопленный Большой Каньон сверху, через стекло, покрывающее аквариум. Детали рельефа были выделены новейшим компьютером и цифровым усилением сонарного изображения, отображающими поверхность дна с помощью смешанных тонов зеленого и голубого цветов, как на карте.

Зона разлома Мендочино своей грандиозностью затмевала знаменитую туристскую достопримечательность северной Аризоны. Ее крутые обрывы вздымались на высоту 3000 метров над дном расселины. Неровные валы, идущие вдоль гигантской трещины в океанической коре, рассекались сотнями ущелий, что придавало ей вид огромной раны, пересекающей рябь на поверхности песка.

– Последнее достижение техники визуального представления подводного рельефа, – с гордостью заявил Мортон. – «Туксон» был первой подлодкой, на которой установлена эта система.

– Кодовое название «Великий Карнак», – высокомерно прокомментировал Сэндекер. – Все знает, все видит. Наши инженеры из НУМА помогали проектировать ее.

Лицо Мортона, теперь забавно красное и сердитое, выражало окончательное поражение в этой игре «кто здесь главный». Но он взял себя в руки и отступил с достоинством.

– Лейтенант, покажите адмиралу его любимую игрушку в действии.

Делюка взял короткую указку, похожую на дирижерскую палочку, и направил выходящий из ее конца луч света на голографическое изображение морского дна.

– Ваш подводный вездеход появился в этой точке небольшого каньона рядом с основной зоной разлома и теперь движется зигзагом, поднимаясь по склонам к верхней точке края разломной зоны.

Джиордино мрачно смотрел на плоский участок, на котором недавно стояла исследовательская станция.

– Немного же осталось от «Мокрых делянок», – печально произнес он.

– Станция не была рассчитана на то, чтобы стоять там вечно, – утешил его Сэндекер. – Результаты давно окупили затраты, и с лихвой.

Не ожидая, чтобы его попросили это сделать, Делюка увеличил масштаб изображения, пока размытые очертания «Большого Джона», поднимающегося вверх вдоль крутого склона, не стали различимы.

– Это самое резкое изображение, которое мы можем получить, – сказал он.

– Этого вполне достаточно, – похвалил его Сэндекер.

Глядя на крохотное пятнышко, затерянное в бескрайней водной пустыне, никто из них не мог поверить, что там внутри жили и дышали два человека. Движущееся изображение было таким реалистичным, что им приходилось сдерживаться, чтобы не протянуть руку и потрогать его.

Образы, приходившие им в головы, были совершенно разными. Делюка представлял себе, что он – астронавт, наблюдающий жизнь на другой планете, тогда как Мортону казалось, что это похоже на слежение за грузовиком на шоссе из вертолета, летящего на высоте тридцати тысяч футов. Сэндекер и Джиордино оба представляли себе, как их друг сражается с враждебной средой, борясь за свою жизнь.

– Можете ли вы спасти их с помощью своего глубоководного аппарата? – спросил Мортон.

Джиордино так вцепился в поручень, ограждающий стол с видеомонитором, что костяшки его пальцев побелели.

– Мы можем встретиться с их аппаратом, но ни у них, ни у нас нет шлюза, через который можно было бы перейти из одной машины в другую при давлении воды в несколько тонн на квадратный сантиметр. Если они попытаются покинуть «Большой Джон» на такой глубине, их сплющит до одной трети нормального размера.

– А как насчет подъема их на поверхность с помощью троса?

– Мне неизвестен ни один корабль, оборудованный тросом длиной в шесть километров и при том достаточно прочным, чтобы выдержать свой собственный вес, но говоря уже о весе «Большого Джона».

– «Гломар Эксплорер» мог бы это сделать, – сказал Сэндекер. – Но это судно занято бурением нефтяных скважин на шельфе у берегов Аргентины. Оно не может прекратить свои работы, переоборудоваться и добраться сюда меньше чем за четыре недели.

Мортон начал понимать неотложность проблемы и отчаяние своих гостей.

– Сожалею, что ни я, ни мой экипаж ничего не можем сделать, чтобы помочь вам.

– Спасибо, капитан. – Сэндекер тяжело вздохнул. – Я ценю вашу моральную поддержку.

Они все целую минуту молча стояли, глядя на маленькое пятнышко, ползущее по голограмме, как жук по склону оврага.

– Интересно, куда он направляется, – пробормотал наконец Делюка.

– О чем вы? – спросил Сэндекер, словно его только что внезапно разбудили.

– С того момента, как я слежу за ним, он движется в одном и том же направлении. Он иногда меняет курс, когда склон становится слишком крутым, но после того, как склон выполаживается, он снова возвращается к своему первоначальному курсу.

Сэндекер, глядя на Делюка, внезапно понял, в чем дело.

– Дирк направляется на подводное высокогорье. О Боже, я чуть было не зачислил его в покойники, не удосужившись разобраться в его намерениях.

– Постройте примерный курс, которым он следует, – приказал Мортон Делюка.

Делюка запрограммировал свой навигационный компьютер, введя необходимые данные, и снова посмотрел на монитор, ожидая, когда на нем высветятся результаты расчетов. Цифры вспыхнули почти мгновенно.

– Ваш человек, адмирал, следует по азимуту три-три-четыре.

– Три-три-четыре, – твердо повторил Мортон. – Но там впереди нет ничего, кроме мертвой равнины.

Джиордино посмотрел на Делюка.

– Пожалуйста, расширьте сектор вперед по курсу вездехода.

Делюка кивнул и расширил изображение в том направлении, которое указал Джиордино.

– Выглядит почти так же, если не считать нескольких подводных гор.

– Дирк направляется к Конроу Гайот, – убежденно сказал Джиордино.

– Гайот? – переспросил Делюка.

– Так называют подводные горы с плоскими вершинами, – объяснил Сэндекер. – Подводный вулкан, вершина которого была размыта волнами, когда он медленно уходил под воду.

– Какова глубина до вершины? – спросил Джиордино у Делюки.

Молодой штурман достал карту из ящика под столом и расстелил ее на прозрачной поверхности стола.

– Конроу Гайот, – вслух прочитал он. – Глубина триста десять метров.

– Каково расстояние оттуда до вездехода? – На этот раз вопрос задал Мортон.

Делюка смерил расстояние циркулем и приложил его к шкале, расположенной в низу карты.

– Примерно девяносто шесть километров.

– При скорости восемь километров в час, – прикинул Джиордино. – Если увеличить это расстояние вдвое, чтобы учесть неровную поверхность и объезды расщелин, то, в удачном случае, они доберутся до вершины Конроу примерно в это время к завтрашнему дню.

Взгляд Мортона стал скептическим.

– Подъем на Гайот может приблизить их к поверхности, но они все еще будут на глубине триста метров, или почти тысячи футов. Как этот парень…

– Его зовут Дирк Питт, – подсказал ему Джиордино.

– Хорошо, Питт. Как он собирается добраться до поверхности? Вплавь?

– Не с такой глубины, – быстро ответил Сэндекер. – Давление внутри «Большого Джона» поддерживается на уровне одной атмосферы, такое же, как на уровне моря. Внешнее давление воды на такой глубине выше в тридцать три раза. Даже если бы мы могли снабдить их: самым современным водолазным снаряжением и гелиевокислородной смесью для дыхания глубоко под водой, их шансы все равно были бы равны нулю.

– Если бы даже внезапное увеличение давления не убило их в тот момент, когда они будут покидать кабину вездехода, то это наверняка сделает кессонная болезнь при подъеме наверх, – добавил Джиордино.

– Так что тогда у Питта в рукаве? – настаивал Мортон.

Джиордино, казалось, уставился на что-то, находящееся за переборкой отсека.

– Я не знаю ответа на этот вопрос, но мне кажется, нам следует подумать об этом, и поскорее.