Текст книги "Актуальные проблемы современного уголовного права и криминологии"

К вопросу о развитии института наказания в российском уголовном праве

К. А. Долгополов,

доцент кафедры уголовного права и процесса Северо-Кавказского гуманитарно-технического института, кандидат юридических наук

Законодательный и научный опыт прошлых веков в части развития института наказания огромен, неоднозначен и во многом мало изучен. Его характерной особенностью является некоторая произвольность в конструировании видов наказания, в постановке уголовной политики, а также частая смена парадигмы наказания в законодательной практике. Становление института наказания в российском уголовном праве, как известно, происходило с учетом отечественных социально-культурных традиций, а также зарубежного законодательного опыта. К примеру, принятие христианства на Руси явилось важнейшим событием, оказавшим плодотворное влияние на развитие российского уголовного законодательства, в том числе института наказания. С христианством на Русь пришло византийское право, что имело первостепенное значение для развития наказания: появились новые виды наказания, ранее не известные российскому уголовному праву, – ссылка, телесные наказания, смертная казнь[91]91
  Сыч, К. А. Уголовное наказание: теоретико-методологические проблемы. Вологда, 2001. С. 15.


[Закрыть].

Следует заметить, что особое развитие, например, телесных наказаний в российском праве связывается с XV веком. Россия того исторического периода представляла собой феодальное государство, где господствовали жестокие нравы. Характеризуя этот исторический период русской истории, Н. Евреинов писал: «Опираясь на духовенство, Государи неизмеримо возвысились над своими подданными, их холопами, которых они считали чуть ли не полной своей собственностью и распоряжались ими как хотели. Малейшее приравнивание себя к светлой, недосягаемой особе владык жестоко каралось»[92]92
  Еврешов, Н. История телесных наказаний в России. Харьков, 1994. С. 24.


[Закрыть].

Судебник 1555 года официально провозглашал, что перечень преступлений и наказаний за них ограничивается этим законом. Однако судебная практика по своему усмотрению расширила этот перечень, виды наказаний, их количественные показатели (сроки, количество ударов и т. д.), которые не были определены в тексте закона. Практически это вело к произволу со стороны судебных органов.

Сложившуюся ситуацию пыталось исправить Уложение 1649 года: классификация преступлений носила более точный характер, система наказаний существенно изменилась. В этот период проявилась устойчивая тенденция ужесточения наказания и устрашающего его воздействия на граждан. Уголовное наказание все более становится публичным правом, которое базируется преимущественно на общественном интересе.

Один из исследователей Соборного уложения П. Строев отмечал, что этот памятник русского уголовного права является чудовищным, кровожадным и до невероятности свирепым. Смертная казнь была предусмотрена в шестидесяти случаях[93]93
  Строев, П. Историко-юридическое исследование Уложения, изданного Алексеем Михайловичем. Спб., 1883. С. 8–9.


[Закрыть]. Рассматриваемый уголовный закон непосредственно указывал на членовредительские наказания: сечение рук, ног, пальцев, носа, ушей, языка.

Членовредительские наказания использовались также в качестве способа клеймения преступников. В частности, Соборное уложение повелело «кликать», чтобы никто не держал людей с резаными ушами. Если у них нет письма, что они уже наказаны за свою вину[94]94
  Сергиевский, Н. Д. Наказание в русском праве в XII веке. Спб. С. 158.


[Закрыть].

В целях оказания устрашающего воздействия на граждан отсечение человеческого тела как результат применения членовредительского наказания происходило в публичных местах.

Практика отсечения ушей, языка, резания носов и ноздрей была наиболее распространенной. Она служила не только целям уголовной политики, но и для клеймения преступников. Широкое применение телесных наказаний преследовало преимущественно превентивную цель – всеобщее устрашение граждан.

Основная цель телесных наказаний была сформулирована еще в Соборном уложении: устрашающее воздействие на граждан посредством жестокости процедуры исполнения наказания с целью удержания от совершения гражданами преступлений.

Такого рода тенденции сохранялись в период правления Петра I. В Воинском уставе Петра I, например, уголовное наказание разделялось на пять видов: 1) обыкновенные телесные наказания; 2) жестокие наказания; 3) наказания смертные, которые чинятся заостренным мечом, виселицей, колесом, четвертованием и огнем; 4) легкое поражение чести; 5) тяжелое поражение чести (шельмование).

Данный перечень наказаний, применяемых в период правления Петра I, свидетельствует, что по-прежнему сохраняются тенденции устрашающего воздействия на граждан. Наказания по своей юридической сущности носили характер физического и морального подавления личности преступника.

Уголовные законы Петра I, как известно, принимали в расчет при определении меры наказания характер совершенного виновным нарушения. Главным злом, которое необходимо было наказать, было неповиновение воле царя, противодействие его распоряжениям, желаниям, стремлениям.

«И раньше наши законы не отличались мягкостью, – писал по этому поводу Н. Еврешов, – но Уложение Алексея Михайловича рядом с законодательными постановлениями Петра Великого и последующих государей, кажется даже милосердием».

Кроме телесных наказаний, квалифицированных видов смертной казни, система наказаний в Петровскую эпоху пополнялась наказаниями, унижающими человеческое достоинство, причиняющими нравственные страдания.

Таким образом, в этот период личность преступника, его законные интересы, человеческое достоинство не имели принципиального значения при определении карательного воздействия на осужденного. Страх как цель уголовного наказания составлял основу уголовной политики.

К числу наказаний, которые призваны были унизить человеческое достоинство, с полным основанием можно отнести так называемое шельмование. Сущность рассматриваемого вида наказания заключается в позорном обряде, в результате которого шельмованный лишается прав, состояния, доброго имени, над ним переламывалась шпага, а сам преступник объявлялся вором, извергом, шельмой и исключался из общества честных людей. Для личности преступника наступали тяжелые правовые последствия в результате применения этого вида наказания: 1) шельмованный не мог быть принят на службу; 2) шельмованный лишался покровительства закона, а потому всякое посягательство на него не влекло уголовной ответственности; 3) шельмованный не допускался в общество добрых и честных людей; 4) такой осужденный не привлекался к присяге[95]95
  Таганцев, Н. С. Русское уголовное право. Часть Общая. Т. 2: лекции. М., 1994. С. 143, 110, 115.


[Закрыть].

В указанный период получила развитие тенденция, известная в юридической литературе как извлечение материальной выгоды из труда осужденных. Ссылка на работы (каторга) состояла в том, что в результате применения этого вида наказания использовался бесплатный труд каторжан на строительстве новой столицы, заводов, при разработке природных богатств, где требовались рабочие руки[96]96
  Филиппов, А. О. О наказании по законодательству Петра Великого в связи с реформой. М., 1891. С. 160.


[Закрыть].

Сам термин «каторга» происходит от названия гребного судна, называемого на Руси каторгой, где использовался труд гребцов. В литературе отмечалось, что ссылка на работы явилась разновидностью лишения свободы, потому как виновный принуждался к тяжким работам и лишался свободы на время или пожизненно.

Следует отметить, что ссылка на работы как вид уголовного наказания имеет некоторое сходство с ныне действующим наказанием в виде обязательных работ: и в том и другом случае используется бесплатный труд осужденных (безусловно, на этом их сходство заканчивается).

При Екатерине II ссылка на поселение также признавалась фактом реализации не только уголовной политики, но и социальной, поскольку осужденных направляли в незаселенные районы России, например, в Оренбургский край, отдаленные места Сибири и других районов.

Извлечение материальной выгоды из личности осужденного в этот исторический период развития института наказания становится важнейшей целью уголовной политики, наряду с целью общего и специального предупреждения.

Посредством применения отдельных видов наказания, например, ссылки на поселение, решались проблемы социальной политики. Малонаселенные районы России, преимущественно азиатского региона, пополнялись населением за счет осужденных-поселенцев.

В этой связи следует подчеркнуть, что с данного периода наметилась тенденция применения наказания, не связанного с лишением свободы. С принятием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, которое существенно ограничило применение чрезмерно жестких и позорящих наказаний, гуманизация отношения личности осужденного, к его человеческому достоинству получила развитие. Все виды наказании в рассматриваемом законе делились на уголовные и исправительные. Наиболее жесткие, например, смертная казнь или ссылка на каторжные работы, при назначении наказания виновному увязывались с тяжестью совершенных им преступлений[97]97
  Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Свод законов. Спб., 1886. С. 10–12, 14.


[Закрыть].

Впервые в истории российского уголовного права Уложение выделило в качестве самостоятельных категорий преступление и уголовно-правовой проступок, что имело непосредственное отношение к механизму назначения наказания. Коме того, отмеченный закон, наряду с основными, определял и дополнительные виды наказаний. В частности, он предусмотрел в качестве дополнительного наказания лишение всех прав состояния, которое назначалось с основным наказанием: смертная казнь, ссылка на каторжные работы, ссылка на поселение в Сибирь и т. д. Правовые последствия назначения такого дополнительного наказания заключались в потере прав собственности, семейных прав.

Особенности работы органов внутренних дел по специальной виктимологической профилактике преступности в городах-курортах юга России

Л. А. Закаляпина,

начальник отделения договорно-правовой работы ФГКУ УВО ГУ МВД России по Ставропольскому краю

Проблемы безопасности курортов и профилактики преступности в них ранее изучались в научной литературе[98]98
  См., например: Боровой, А. А. Организация функционирования городских и районных органов внутренних дел в городах-курортах: дис… канд. юрид. наук. М., 1985; Мозеров В. И. Преступность в курортных городах и меры ее предупреждения (по материалам органов внутренних дел): дис… канд. юрид. наук. М., 1990; Волков, В. Р. Организация и совершенствование деятельности участковых инспекторов милиции по охране общественного порядка и профилактике правонарушений в курортных городах: дис… канд. юрид. наук. М., 1991; Мелехин, О. Ю. Современные особенности борьбы с преступностью в условиях курортного региона (уголовно-правовые и криминологические аспекты): дис… канд. юрид. наук. М., 1998; Полтарыгин, Р. В. Профилактика преступности несовершеннолетних и молодежи в условиях курортного региона: дис… канд. юрид. наук. М., 2002.


[Закрыть], однако указанные исследования обходили стороной вопросы виктимологической профилактики[99]99
  В данной статье понятия «предупреждение», «профилактика», «превенция» используются как равнозначные.


[Закрыть], актуальность которой признана уже на федеральном уровне[100]100
  Например, в проекте Федерального закона РФ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» объектами профилактической деятельности в России являются, помимо традиционных, ещё и «лица, способные стать жертвами правонарушений в силу присущих им субъективных качеств или объективных свойств», а к видам профилактической деятельности впервые отнесена «виктимологическая профилактика правонарушений, заключающаяся, в частности, в выявлении лиц, способных стать жертвой правонарушения, устранении ситуаций, формирующих поведение отдельных лиц, обусловливающее совершение в отношении них правонарушений, выявлении групп риска таких лиц с целью восстановления или активизации их защитных свойств».


[Закрыть]. Особенности работы органов внутренних дел по специальной виктимологической профилактике преступности в городах-курортах юга России в данной статье освещаются впервые.

Под специальной виктимологической профилактикой преступности в городах-курортах юга России следует понимать согласованную деятельность различных субъектов профилактики, нацеленную на дифференцированную девиктимизацию социальных групп путем устранения (ослабления) личностно-микросредовых причин и условий их виктимизации в городах-курортах юга России.

Эта цель является ведущей для рассматриваемого вида профилактики, ориентированного на наиболее виктимные группы лиц, выявленные в ходе изучения уголовных дел и обобщенной статистической информации по городам-курортам юга России, и содержащего меры, нейтрализующие обстоятельства, при которых эта виктимность реализуется, т. е. предполагающего работу с «фоном виктимности»[101]101
  Варчук, Т. В., Вишневецкий, К. В. Виктимология: учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / под ред. С. Я. Лебедева. М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2008. С. 42.


[Закрыть], присущего каждой социальной группе и выражающего потенциальную уязвимость принадлежащих ей лиц. На данном уровне весьма актуальны действия органов внутренних дел по недопущению ситуаций, чреватых возможностью виктимных последствий, путем создания условий, исключающих такую уязвимость или значительно затрудняющих рискованное, агрессивное, легкомысленное, провоцирующее и иное опасное поведение будущих жертв из определенных категорий граждан.

В среднем за период с 2007 по 2012 г. в городах-курортах юга России коэффициент криминальной виктимизации как соотношение числа потерпевших на 100 тыс. постоянного населения составил 520,1[102]102
  В г. Пятигорске – 930,5 (максимальный среди городов-курортов); в г. Кисловодске – 722,6; в г. Железноводске – 44,0 (минимальный); в г. Ессентуки – 245,5; в г. Туапсе – 622,3; в г. Анапе – 485,0; в г. Сочи – 464,3; в г. Геленджике – 646,7.


[Закрыть], тогда как в России – 1751,6[103]103
  Ситковский, А. Состояние и прогноз криминальной виктимизации // Профессионал. 2011. № 5. С. 25–29.


[Закрыть]. Следует обратить внимание, что данный расчет производился исходя из численности постоянного населения муниципальных образований городов-курортов без учета количества приезжих, которое в разы превышает число местных жителей. Принимая во внимание показатели сезонной миграции в городах-курортах, напрашивается вывод о наличии здесь высокого уровня латентности, перманентно присущей преступности в таких городах в силу общих и специфических причин, значительно затрудняющих профилактическую работу органов внутренних дел.

К числу мер специальной виктимологической профилактики, осуществляемых органами внутренних дел в южно-российских городах-курортах, следует отнести, во-первых, информационные меры, которые призваны способствовать выработке положительных стереотипов поведения, формированию у жертв позитивной личностной и ситуативной установки. Речь идет о воспитательно-профилактическом воздействии на конкретные виктимные категории граждан (мигранты, организованные туристы, неорганизованные туристы, иностранцы, сезонные работники и пр.) путем: информирования о возможной опасности преступного посягательства, о допустимых формах и методах самозащиты; доведения до их сознания понимания условий совершения преступлений; обучения их методам распознавания преступников по особенностям поведения и опасных ситуаций по типичным внешним признакам; разъяснения причин, порождающих совершение характерных преступлений в отношении тех или иных категорий граждан; формирования общественного мнения с целью создания воспитывающей, сдерживающей обстановки вокруг лиц, чье поведение способствует совершению преступлений против них и (или) их ближайшего окружения, и т. п. Кроме того, посредством СМИ у органов внутренних дел имеется возможность не только распространять информацию для данной целевой аудитории, но и обрабатывать поступающую в прессу, на радио, телевидение корреспонденцию (так называемая «обратная связь»), что даст ценную информацию для определения направлений последующей профилактики.

Важная роль в числе реализуемых органами внутренних дел специальных виктимологических мер предупреждения преступности в городах-курортах юга России отводится противодействию такому непременному атрибуту массового отдыха, как употребление алкогольных напитков и наркотических веществ, ведь, являясь крайне негативным «фоновым» явлением, оно напрямую способствует виктимизации не только отдыхающих, но и местных жителей. Если речь идет о корыстных и корыстно-насильственных деяниях, которые составляют львиную долю в структуре преступности рассматриваемых городов, то развитие преступной ситуации во многом усугубляется наркотическим или алкогольным опьянением потенциальной жертвы, превращая ее в достаточно легкую добычу и не требуя от виновного приложения больших усилий для совершения преступления. Если речь идет о насильственных и хулиганских деяниях, то катализирующая роль опьянения проявляется двулико: опьянение жертвы делает ее неспособной защищаться и тем самым провоцирует злоумышленника, равно как и умеренная степень опьянения преступника придает ему «храбрости» и позволяет преодолеть моральные барьеры на пути к противозаконной цели.

К числу возможных превентивных мер в данном направлении можно отнести проведение органами внутренних дел в местах скопления отдыхающих (парки, скверы, пляжи, дискотеки, ночные клубы и пр.) систематических рейдов с целью выявления: лиц, незаконно приобретающих, хранящих, перевозящих с целью сбыта или без таковой наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги; лиц, потребляющих такие средства либо распивающих спиртосодержащие вещества; лиц, находящихся в состоянии алкогольного опьянения, оскорбляющем человеческое достоинство и общественную нравственность, в целях их доставления в медицинский вытрезвитель; лиц, занимающихся пропагандой либо незаконной рекламой наркотических средств, психотропных веществ или их прекурсоров, и иных лиц в целях привлечения нарушителей к административной или уголовной ответственности. К специальным мерам виктимологической профилактики также следует отнести проведение сотрудниками полиции и Госнаркоконтроля профилактических бесед в образовательных учреждениях городов-курортов с учащимися и педагогами о возможных вариантах поведения при столкновении с преступниками, в том числе распространяющими в учебных заведениях и возле них наркотические средства или психотропные вещества. Профилактическая значимость таких мероприятий в городах-курортах юга России обусловлена предотвращением виктимологически опасных ситуаций и ликвидацией сопутствующих им условий.

Значительный превентивный потенциал содержится в проведении органами внутренних дел с местным населением, в том числе представителями бизнеса, просветительско-агитационной работы для устранения условий, способствующих совершению корыстных и корыстно-насильственных преступлений в отношении них и их имущества. Речь идет об усилении технической укрепленности квартир и офисов (установка надежных запирающих устройств, кодовых замков и домофонов, средств видеоконтроля за входами в подъезды, квартиры и иные помещения, оборудование их средствами охранной сигнализации с выводом на пульты централизованной охраны), приобретении травматического или газового оружия и газовых баллончиков для самозащиты, создании юридическими лицами подразделений, обеспечивающих безопасность их деятельности и взаимодействие с органами внутренних дел городов-курортов юга России, и т. п.

Также в числе специальных мер виктимологической профилактики следует назвать совместную деятельность органов внутренних дел и администраций коллективных средств размещения (санаториев, домов отдыха, пансионатов и пр.) по организации контроля за поведением отдыхающих в период пребывания в указанных учреждениях, по привлечению их внимания к необходимости принятия мер по обеспечению ими личной безопасности и сохранности личного имущества, по размещению в местах общего пользования справочной информации о месте нахождения и контактных телефонах правоохранительных органов, по предотвращению и пресечению проявлений криминогенно-виктимного поведения гостей курортов и пр. Кроме того, в качестве меры, имеющей важное превентивное значение, необходимо упомянуть распространение среди отдыхающих Памятки, содержащей рекомендации по действиям в целях недопущения совершения преступлений в отношении них либо их имущества, а равно в целях минимизации последствий имевших место различных противоправных актов.

Отдельного внимания заслуживают меры специальной профилактики, осуществляемые органами внутренних дел в отношении такой высоко виктимной категории населения городов-курортов юга России, как мигранты. Изученный К. В. Вишневецким соответствующий опыт стран Запада свидетельствует о том, что научно обоснованная, сегментированная и целенаправленная работа по девиктимизации мигрантов (включая распространение информации виктимологического характера, психологическую помощь, специализированную работу с группами населения, регулярно контактирующими с мигрантами), является одним из ключевых звеньев более обширной деятельности по виктимологической профилактике преступности в стране. Она способствует девиктимизации этнических меньшинств, снижению уровня агрессивности в обществе и в конечном итоге снижает общий виктимизационный фон в обществе[104]104
  Вишневецкий, К. В. Криминогенная виктимизация социальных групп в современном обществе: автореф. дис…д-раюрид. наук. М., 2007. С. 21.


[Закрыть]. Безусловно, по мере интеграции групп мигрантов (особенно на протяжении нескольких поколений) действие «фактора образа жизни» на процесс виктимизации постепенно снижается, что, однако, не вызывает автоматического снижения виктимизирующего потенциала несовместимости культур. Здесь необходимы целенаправленная культурно-воспитательная работа и скоординированная миграционная политика.

Таким образом, особенностями работы органов внутренних дел по специальной виктимологической профилактике преступности в городах-курортах юга России являются выраженное сезонное расширение круга объектов профилактики в результате «наплыва» отдыхающих и сезонных работников, сезонное расширение круга субъектов профилактики в виде активного привлечения к предупредительной деятельности администраций коллективных средств размещения (гостиниц, пансионатов, санаториев и пр.) в целях организации контроля за поведением приезжих, а также высокий уровень латентности, перманентно присущей преступности в таких городах в силу общих и специфических причин.

Коррупциогенные моменты в уголовно-правовых отношениях

С. А. Иванов,

доцент кафедры уголовного права и процесса Юридического института Северо-Кавказского федерального университета, кандидат юридических наук, доцент

Вопрос о коррупциогенности уголовного закона неразрывно связан с особенностями уголовно-правовых отношений, их специфическим субъектным составом и основаниями возникновения и прекращения. Это объясняется тем, что в процессе разрешения уголовно-правового конфликта заложенная в праве модель правоотношения непосредственно реализуется в конкретном общественном отношении, придает ему желаемую форму; с момента такой реализации конкретное отношение становится уголовным правоотношением[105]105
  Генрих, Н. В. Предмет уголовного права: Генезис научной мысли и проблемы современной интерпретации. М.: Юрлитинформ, 2010. С. 82–83.


[Закрыть]. В уголовном правоотношении, которое строится по тем правовым формам, что закреплены в уголовно-правовых нормах, неизбежно отражаются все их конструктивные особенности, недостатки и изъяны. Причина этого понятна. Уголовно-правовые нормы, регулируя те или иные общественные отношения, определяют их субъектный состав, взаимоотношения субъектов между собой и те юридические факты, по поводу которых эти отношения возникают, изменяются и прекращаются. Если сказать иначе, то уголовно-правовые нормы, воздействуя на общественные отношения, и превращают их, в конечном счете, в уголовные правоотношения с определенной структурой, характером и юридической природой. Поэтому в тех случаях, когда в уголовно-правовой норме содержится коррупциогенный фактор, он обязательно должен сказаться на каком-либо из элементов уголовно-правовых отношений.

В общей теории права принято считать, что правоотношения состоят из трех основных элементов: 1) объект – то, по поводу чего возникает, изменяется и прекращается правоотношение; 2) субъекты – то есть участники правоотношений, обладающие определенным статусом, а также взаимными правами и обязанностями и 3) содержание – то есть совокупность прав и обязанностей субъектов правоотношения. Анализ уголовно-правовой литературы показывает, что многие ученые (В. Д. Филимонов, Э. Л. Сидоренко, Н. В. Генрих и т. д.) в целом разделяют указанную концепцию и применяют ее к уголовным правоотношениям. Следовательно, в уголовно-правовом отношении также выделяют объект, субъектов и содержание.

Что же касается представления об отдельных элементах уголовного правоотношения, то здесь мнения ученых расходятся. Начнем по традиции с объекта уголовного правоотношения. В литературе под объектом уголовно-правового отношения разными учеными понималось и наказание, направленное на воспитание и перевоспитание лиц, совершавших преступление[106]106
  Элькинд, П. С. Сущность советского уголовно-процессуального права. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1963. С. 14.


[Закрыть], и совершенное общественно опасное деяние[107]107
  См. Огурцов, Н. А. Правоотношения и ответственность в советском уголовном праве. Рязань, 1976. С. 66.


[Закрыть], и поставленный под угрозу нарушения объект уголовно-правовой охраны[108]108
  Кропачев, Н. М. Уголовно-правовое регулирование. Механизм и система. СПб, 1999. С. 226–227.


[Закрыть] и даже задачи отрасли уголовного права[109]109
  Мельникова, Э. Б. О понятии и сущности уголовно-правовых отношений // Советское государство и право. 1970. № 6. С. 94.


[Закрыть]. Однако во всех этих позициях не уловлена суть объекта уголовного правоотношения. Объект уголовно-правового отношения не может являться наказанием, хотя бы потому, что не во всех уголовно-правовых случаях наказание применяется, а отношение имеет место всегда. Он не может быть также совершённым лицом общественно опасным деянием, потому что тогда юридический факт отождествляется с объектом урегулированного нормами права общественного отношения, а это противоречит теории правоотношений. Объект уголовного правоотношения не следует смешивать и с объектом уголовно-правовой охраны вследствие того, что бытие уголовно-правового отношения, его динамика никак напрямую не связаны с состоянием охраняемого уголовным правом объекта. Уголовно-правовое отношение может, например, возникнуть в том случае, когда вред объекту уголовно-правовой охраны не причинялся, и может прекратиться в том случае, когда восстановление нарушенного блага так и не произошло. И наконец, задачи отрасли уголовного права нельзя ассоциировать с объектом уголовного правоотношения по той причине, что социальные проблемы, которые должны решаться средствами уголовного права, и то, что обусловливает существование и развитие правоотношений, представляют собой разные явления. Если в первом случае речь идет об охране важнейших социальных ценностей, то во втором – о воздействии мер уголовно-правового характера на правовой статус лица, совершившего общественно опасное деяние.

Так что же представляет собой объект уголовно-правового отношения? Отвечая на данный вопрос, вспомним еще раз формулировку объекта правоотношений. Как уже отмечалось, объект правоотношений – это, то по поводу чего возникает, изменяется и прекращается урегулированное нормами права отношение между субъектами. В сфере действия уголовного права отношение между субъектами возникает по поводу привлечения лица, совершившего общественно опасное деяние к мерам уголовно-правового характера, что естественным образом включает в себя и привлечение виновного в преступлении лица к уголовной ответственности. Говоря иными словами, уголовно-правовое отношение возникает в связи с реализацией карательной и предупредительной функции государства в отношении конкретного лица, которое своим деянием поставило под угрозу причинения вреда либо причинило вред важнейшим социальным ценностям, охраняемым уголовным законом. Поэтому объектом уголовного правоотношения следует считать оценку государством в лице своих правоохранительных органов того вреда, что причинен деянием виновного лица важнейшим ценностям общества и реализацию в отношении него мер уголовно-правового характера.

Теперь перейдем к субъектам уголовного правоотношения. Наиболее распространенным является суждение, что уголовное правоотношение складывается между государством и лицом, совершившим преступление[110]110
  Генрих, Н. В. Указ. соч. С. 107.


[Закрыть]. В научной литературе оно не один раз подвергалось сомнениям и оспаривалось. В частности Г. О. Петрова предложила считать управомачивающим субъектом не государство, а общество[111]111
  Петрова, Г. О. Понятие уголовно-правового отношения. Ставрополь, 1993. С. 7–9.


[Закрыть]. В число субъектов уголовно-правового отношения предлагалось включить потерпевшего. Высказывались и другие точки зрения по данному вопросу. Несомненным является только одно обстоятельство: уголовно-правовые отношения строятся на императивном начале. Это означает, что в уголовном правоотношении один субъект обладает властными полномочиями в отношении другого субъекта. Лицо, совершившее преступление, испытывает на себе воздействие властных функций со стороны государства в лице его правоприменительных органов. Такой характер взаимоотношений дает некоторым исследователям (Г. А. Кригер, А. В. Наумов, Н. А. Лопашенко) повод для того, что бы управомачивающими субъектами уголовных правоотношений признавать правоприменительные органы и их должностных лиц. Они упускают из вида тот факт, что правоприменительные органы и их должностные лица действуют не сами по себе, а от имени государства.

Точка зрения о том, что полномочия правоприменительным органам на участие в уголовно-правовом отношении делегированы государством, правда может привести к мысли о том, что и государство, находясь на страже важнейших социальных ценностей и привлекая к ответственности посягнувших на них лиц, действует не самостоятельно, а выражает волю всего общества. Однако это уже будет не совсем правильно. Общество слишком разнородно по своему составу, а значит иметь к чему-либо какой-то определенный подход просто не может. В силу этого обстоятельства общество не способно выступать в качестве субъекта по отношению к тем лицам, которые его образуют. Кроме того, квинтэссенция политической власти и воли общества как единого целого социального организма, несомненно, сосредоточена в государстве. Но и оно по понятным причинам не может непосредственно вступать в какие-либо отношения с индивидами и вынуждено действовать через правоприменительные органы и образующих их должностных лиц. В результате получается, что в уголовно-правовом отношении присутствуют как минимум два участника: один участник – это лицо, посягающее на важнейшие общественные ценности и причиняющее им вред или создающее угрозу его причинения, а другой участник – это государство в лице правоприменительных органов, оценивающее деяние первого участника и определяющего дальнейшие для него юридические последствия. Это, конечно, не исключает того факта, что в уголовно-правовом отношении могут присутствовать и другие участники, например, потерпевший либо третьи лица.

Сколько бы лиц не участвовало в уголовно-правовом отношении, все они связаны между собой совокупностью прав и обязанностей, которые образуют третий элемент уголовного правоотношения, его содержание. Не вдаваясь в подробную характеристику данного элемента уголовного правоотношения, следует лишь заметить, что у государства есть важнейшее право по определению мер уголовно-правового характера, подлежащих применению по отношению к виновному лицу, и оно обязано подчиниться воле государства и претерпеть все связанные с уголовно-правовым воздействием ограничения своего правового статуса. Конечно, лицо, совершившее общественно опасное деяние, имеет право требовать от государства применения к себе адекватных мер уголовно-правового воздействия, предусмотренных УК РФ, и государство обязано это учитывать, но в любом случае правоприменительные органы и их должностные лица обладают достаточно широким арсеналом средств уголовно-правового воздействия на виновное лицо, выбор которых зависит только от правосознания правоприменителя.

Сказанное позволяет усмотреть несколько моментов в уголовно-правовом отношении, способствующих коррупциногенному поведению их субъектов:

1) это неравенство субъектов уголовно-правового отношения, при котором государство применяет свои властные функции, выражающиеся в привлечении или отказе от привлечения к уголовной ответственности виновного лица;

2) потенциальный конфликт между интересами государства и личными интересами должностного лица, который выражает его волю в уголовно-правовом отношении;

3) относительная свобода в выборе мер уголовно-правового воздействия на виновное лицо у правоприменителей, действующих от имени государства;

4) прямая заинтересованность лица, совершившего общественно опасное деяние в применении к нему наиболее мягких мер уголовно-правового характера или неприменении к нему этих мер вообще, так они влияют на ограничение его правового статуса и, следовательно, на его социальное положение и возможности.

Отсюда можно сделать вывод, что не только конструкция уголовно-правовой нормы, но и характер уголовно-правового отношения могут участвовать в возникновении коррупционных взаимоотношений между лицами, представляющими государство, и лицами, совершившими социально опасные деяния.