Текст книги "Черная Африка: прошлое и настоящее. Учебное пособие по Новой и Новейшей истории Тропической и Южной Африки"

Не имея точной карты местности, итальянцы полагались на кроки, составленные со слов местных жителей, а они давали заведомо ложную информацию. Ошибки итальянского командования привели к тому, что в этом генеральном сражении эфиопской армии противостоял не весь экспедиционный корпус сразу, а по очереди три его колонны, перепутавшие пути подхода к полю битвы. Умелое руководство императора Менелика, мужество эфиопских воинов вкупе с тактическими ошибками итальянского командования привели к полному разгрому итальянцев. По подсчетам эфиопской стороны потери европейцев составили 11 тыс. чел. убитыми и, около трех с половиной тысяч были взяты в плен. Эфиопские трофеи включали огромное количество современного огнестрельного оружия и почти всю артиллерию противника.

Правда, Мене лик не решился преследовать противника. В результате Италия, потерпевшая сокрушительное поражение на поле боя, сохранила за собой Эритрею, создав плацдарм для вторжения в 1935 г.

Победа при Адуа значительно укрепила в стране и без того высокий авторитет императора Менелика. Это позволило ему намного быстрее реализовывать задачи по окончательной централизации, укреплению и модернизации страны, которые и составляли суть его государственной деятельности на протяжении последующих пятнадцати лет.

Восточноафриканское Межозерье. Территории, лежащие между Великими африканскими озерами, называются Восточноафриканским Межозерьем. Здесь еще на рубеже I и II тысячелетий и. э. возникло государство Китара, расцвет которого пришелся на XII–XIV вв. Государство возникло в результате взаимодействия земледельческих и скотоводческих народов.

Земледельческую культуру принесли народы языковой группы банту, распространившиеся с территории современного Камеруна. В Межозерье они пришли во второй половине I тысячелетия. Банту умели добывать железную руду, переплавлять ее в примитивных печах и делать из нее различные изделия, например, железные наконечники для мотыг и для стрел.

Вторую, скотоводческую, культуру несли народы нилотской группы, пришедшие в Межозерье, как считают, с Эфиопского нагорья. Они пришли сюда к началу II тысячелетия и. э. Они разводили (и до сих пор разводят) крупный рогатый скот – коров и быков, но не таких, к которым привыкли мы. Это – белые горбатые животные, привычные к местному климату. Скотоводческие народы мяса практически не едят, но зато очень любят молоко и особенно молочнокислые продукты. А самое главное, они искусные воины, ведь они свободны от ежедневного труда земледельцев.

В результате контактов (далеко не всегда мирных) этих двух групп народов и возникла Великая Китара. Великой ее называют потому, что она просуществовала около десяти веков, знала три династии правителей, и была прародительницей всех крупнейших государств региона – Буньоро, Торо и Буганды.

К началу Нового времени Китаре пришлось уступить главенство в Межозерье своей бывшей маленькой и незаметной южной провинции Буганде, жители которой назывались баганда.

Буганда. Одним из крупнейших и интереснейших государств доколониальной Тропической Африки стала Буганда, располагавшаяся северо-западнее озера Виктория на территории современной Республики Уганда.

Эту страну издавна покрывала сеть грунтовых дорог шириной до шести метров, по которым тянулись земледельцы и ремесленники, несшие дань правителю: пальмовое пиво, шкуры и гончарные изделия. По этим же дорогам возвращалось с поля брани вооруженное копьями и щитами войско, захватившее богатую добычу, прежде всего, целые стада коров. Все они стекались в столицу. Там находились обширные храмовые постройки, а главное – дворцовый комплекс лубири, где жил верховный наследственный правитель, кабака, со своими многочисленными женами, наложницами и придворными.

Аккуратно возделанные банановые плантации, на которых трудились женщины, красивая одежда жителей – живописные тоги из лубяной материи, похожей на замшу – все это настолько отличало страну от ее соседей, что первые европейцы, увидевшие ее лишь во второй половине XIX в., назвали здешний народ баганда «черными японцами».

От Китары Буганда унаследовала деление на провинции – саза, – правда, здесь они дробились на более мелкие округа – гомболола и мирука. Каждую провинцию или округ возглавлял наместник, называвшийся соответственно ому-саза, ому-гомболола и так далее. Назначался каждый наместник непосредственно самим кабакой, перед ним и отвечал за свои действия. Поскольку наместники часть времени обязательно проводили при дворе, все они имели заместителей, которые выполняли за своих отсутствующих начальников их обязанности: собирали подати для кабаки, созывали войско в случае войны, налаживали строительство дорог, а также поддерживали порядок и выносили судебные решения.

Центром жизни государства был кабака. Он считался если не божеством, то во всяком случае связующим звеном с духами своих предков, восходивших к легендарному основателю Буганды Кинту. Именно духам предков и поклонялись баганда. Пантеоны своих божеств существовали у каждого рода и у всей Буганды. После смерти очередного кабаки его прах торжественно хоронили, причем пуповину и нижнюю челюсть отдельно, и все эти погребения почитались священными. При каждом из них назначался хранитель, который должен был твердо запомнить на всю жизнь и передать потомкам рассказ о деяниях почившего властителя. Так, в устной форме, от поколения к поколению сохранялась история Буганды – письменности в этой стране, как и в большинстве областей Тропической и Южной Африки, в доколониальные времена не знали. Историю своей страны и своего клана должен был знать каждый член общества.

Кабака был абсолютным правителем Буганды. Но так сложилось не сразу. Другой титул кабаки – ссабатака, то есть старейшина старейшин, указывает, что прежде он был просто “первым среди равных” старейшин родов – батака. Роды, или кланы, были устойчивой единицей социальной организации Буганды. Старейшины или их представители имели определенные придворные должности, которые передавались по наследству, и поначалу составляли большинство управленческого сословия.

Однако в XVIII в. происходит постепенное становление и укрепление служилой аристократии. Лучший случай выдвинуться предоставляли войны, которые Буганда вела с соседями постоянно. Отныне не права наследования, а личные качества – талант полководца или организатора, смелость, инициатива зачастую определяли положение человека в обществе. Вчерашний простой земледелец мог стать управителем целой провинции. Как раз на служилую аристократию, начиная с XVIII в., все больше опирались кабаки, что одновременно укрепляло их собственную власть, поскольку именно они принимали решения о назначении на военные и административные посты, а также о смещении с них. При этом кабака зорко следил за тем, чтобы кто-либо из его наместников не стал слишком сильным, постоянно переводя их из одной провинции в другую или даже понижая в должности.

На вершине служилой иерархии Буганды находились главный советник катикиро (которого впоследствии европейцы ошибочно принимали за премьер-министра), начальник придворного ритуала кимбугве и верховный главнокомандующий – муджаси. Все большее место служилая знать занимала и в люкико – верховном совете при кабаке, потеснив и там родовую аристократию. Однако в стране продолжали существовать государственные должности, которые занимали только особы высокого происхождения. Самыми важными из них были номинальные (не обязательно настоящие) мать (намасоле) и сестра (лубуга) кабаки, которые принадлежали к обширной родне повелителя и считались его соправи-тельницами.

Сыновья царствующего кабаки воспитывались в разных концах страны и не должны были видеться, чтобы не вступить в заговор против родителя. Все они обладали равными правами на престол, все, кроме самого старшего сына, который носил титул кивева и был одним из главных наставников своих братьев. Неудивительно, что в Буганде часто возникали войны за престолонаследие, которые были большим бедствием для страны. Но во второй половине XVIII в. им был положен конец: все «лишние» принцы, помимо единственного, названного умирающим кабакой своим преемником, умерщвлялись еще в период междуцарствия. Ввел этот обычай 27-й кабака Семакокиро, вошедший в историю Буганды как радетель за укрепление государства.

Наибольшего расцвета Буганда достигла при кабаке Мутесе I, правившем в 1856–1884 гг. В этот период она господствовала в Восточно-африканском Межозерье, оттеснив на второй план своего вечного соперника – Буньоро. Мутеса I создал начатки постоянной армии и грозу региона – флот боевых каноэ. Самые большие из таких каноэ имели до 20 метров в длину и до двух метров в ширину. Они вмещали до 150 человек, из них 30–40 гребцов, а остальные – воины. Начальник флота каноэ получил титул габунга. Он и его воины подчинили Буганде очень многие народы, жившие по берегам озера Виктория.

Сам Мутеса редко ходил в военные походы, но обязательно выслушивал отчеты о них. Каждый из командиров полков по очереди докладывал кабаке о военных операциях, называя при этом самых смелых своих подчиненных и трусов. Первых Мутеса тут же награждал, а вторых приговаривал к смерти.

Межозерье развивалось в относительной изоляции от внешнего мира. Торговцы, в том числе и работорговцы с побережья Индийского океана, попали сюда только во второй половине XVIII в. Они несли с собой ислам. Мутеса также принял ислам и следовал мусульманскому ритуалу десять лет. Он владел, помимо родного языка луганда, также арабским и языком суахили.

Первых европейцев-христиан в Буганде увидели лишь в 1862 г., это были известные английские путешественники Джон Спик и Джеймс Грант. А в 1875 г. Буганду посетил другой известный путешественник – Генри Мортоном Стэнли. Он пригласил в Буганду европейских миссионеров, за которыми последовали и колониальные деятели.

Суахилийская цивилизация. В Средние века на океанском побережье Восточной Африки на стыке местных и исламской культур (ее принесли с собой переселенцы из Аравии и Персии, в VII–VIII вв. и. э.) возникла суахилийская цивилизация.

В свое время эта цивилизация потрясла первых португальских мореплавателей, посетивших эту часть Африки в самом конце XV в. Когда экспедиция Васко да Гамы в 1498 г. обогнула континент с юга и приблизилась к его восточным берегам, мореплаватели неожиданно обнаружили оживленные порты и населенные города.

К XIII в. возникшие по всему восточно-африканскому океанскому побережью торговые поселения выросли в крупные каменные города-государства Кильва, Пате, Ламу и другие. Вот довольно типичное описание одного из суахилийских городов-государств, сделанное португальским путешественником в начале XVI в.: «Кильва представляет собой мавританский город со множеством прекрасных домов из камня и извести, и окна в этих домах сделаны наподобие наших, и улицы города очень хорошо распланированы»[9]9
  The Book of Duarte Barbosa. Ed. by M. L. Dames. Haklyut Society, 1918. Vol. l.P. 32.


[Закрыть].

Суахилийская цивилизация была не только очагом торговли и каменного городского строительства, – здесь расцветала богатая духовная культура, для которой были характерны лирические песни и эпические поэмы на местном языке суахили (название языка, как и всей цивилизации, происходит от арабского слова «сахель» – берег). В каждом городе-государстве велись и хроники, послужившие бесценным источником для поколений историков. Города-государства суахили пришли в упадок после Великих географических открытий, в результате которых португальцы постепенно перехватили инициативу в морской торговле – основе экономического процветания суахилийской цивилизации.

Занзибарский султанат. Наследником суахилийской цивилизации стал Занзибарский султанат, возникший по воле оманского султана Сейи-да Саида. Этот южноаравийский владыка был очарован красотами острова Занзибар и решил перенести туда свою столицу. К 1832 г. он переехал туда, включив в свои владения до трехсот крупных и мелких соседних островов, самые известные из которых – Пемба и Мафия. При Сейиде Саиде и его преемниках на Занзибаре и соседних островах были заложены гвоздичные плантации, ставшие основой экономического процветания султаната. Другой важной статьей экономики была работорговля. Занзибарский султанат стал одним из крупных центров работорговли, поставляя рабов из внутренних районов Восточной Африки на Ближний Восток. На рабском труде держались и занзибарские плантации. В городе процветал большой невольничий рынок.

После смерти Сейида Саида в 1856 г. его империя была поделена между наследниками на две части – Оманский и Занзибарский султанаты. Занзибарские султаны вели активную внешнюю политику, на острове были постепенно открыты консульства всех ведущих европейских держав и США. Здесь был построен ряд красивых зданий, в том числе и знаменитый «Бейт-эль-Аджаб» – султанский дворец чудес. Занзибар стал воротами в Восточную Африку для европейских товаров. Невольничий рынок был закрыт в 1871 г. султаном Сейдом Баргашем под давлением европейских держав. В ходе схватки за Африку Занзибарский султанат, в конце концов, попал в зависимость от Великобритании.

Центральная Африка – один из самых трудных для жизни человека регионов. Здесь густые тропические леса уступают место саваннам на плато, которые уступами поднимаются от океана вглубь континента. На самом восточном из этих плато, Шаба, банту в ходе своих миграций консолидировались и начали вторичные миграции. К началу Нового времени на побережье Атлантического океана к югу от устья р. Конго расселились баконго; к югу от них, на территории современной Анголы – бамбунду, в междуречье Касаи и Санкуру – бакуба, на плато Шаба балуба, а в северо-восточной Анголе – балунда.

Конго. Еще в средневековье к югу от устья р. Конго сложилось государство под таким же названием. Правитель государства носил титул маниконго. К началу Нового времени маниконго приняли католичество от португальских миссионеров. Первый был крещен под именем Жуау Первого в 1491 г. Страна в период расцвета (XVI-первая половина XVII в.) была разделена на шесть провинций, имелось множество придворных должностей с пышной титулатурой. Во второй половине XVII в. в Конго не раз вспыхивали междоусобные войны. Окончательному распаду государства способствовала так называемая Антонианская ересь, когда в Конго объявилась некая пророчица Беатриче, объявившая, что в нее вселился святой Антоний. Она проповедовала в частности ненависть к миссионерам и находившемуся в их руках королю. «В стране нет короля», – говорила она. Беатриче была сожжена на костре в 1706 г., а ее сторонники были разгромлены королевскими войсками лишь в 1709 г. После этого от Конго осталась практически только окружавшая столицу провинция Мбанза-Конго (Сан-Сальвадор).

Ангола (Ндонго). Это государство возникло на южной периферии Конго около XV в. Оно было густонаселенным и полиэтничным. Основу его экономики составляли переложное земледелие и скотоводство, а также обработка металлов (железо и медь), гончарное ремесло и ткачество. Во главе государства стоял верховный правитель, управлявший страной с помощью иерархии наместников. Двор правителя отличался пышностью. Ндонго имело сильную по тем времена армию, насчитывавшую до 50 тыс. солдат. Именно это обстоятельство определило упорность сопротивления государства португальскому проникновению. Португалия вела там так называемые «ангольские войны» с 1575 г. Войска возглавлял Паулу Диаш де Новаиш. Он добился помощи правителя Конго Алвару Первого и вместе они продвинулись вглубь Ндонго, построив там ряд крепостей. Сопротивление португальцам возглавила Нзинга Мбанде Нгола (р. около 1582 г.). Она была принцессой, а с 1624 г. стала правительницей Ндонго и вела долгую войну с португальцами. В 1641 г. она заключила против них союз с Голландией. В октябре 1647 г. ангольско-голладнские войска разбили португальцев. Однако те взяли реванш в 1648 г. Смерть Нзинги в 1663 г. способствовала дальнейшему упадку Ндонго, и с конца XVII – начала XVIII в. Португалия полностью подчиняет себе Анголу.

Государства народов бакуба, балуба и балунда. В глубине Экваториальной Африки последовательно достигали своего расцвета государства народов бакуба, балуба и балунда. Первое, называвшееся Бушонго, возникло к концу XVI в., а наивысшего расцвета достигло в 1630–1680 гг. Отличительными чертами его были, в частности, рабская гвардия и специализация судей по различным типам дел. Расцвет государства балуба приходится на конец XVIII – начало XIX в. В это время оно простиралось с запада на восток на 600 км. Титул верховного правителя государства – мулохве. При нем существовал совет знати и номинальная мать-соправительница. Титул верховного правителя государства балунда – муата ямво. Наивысшего расцвета государство достигло в XVIII – первой половине XIX в.

Экспансия муата ямво на восток привела к возникновению около 1750 г. государства Казембе, устроенного по образцу государства балунда. К концу XVIII в. Казембе стало доминирующей силой на территории нынешнего южного Заира и Замбии. Оно вело торговлю с городами восточноафриканского побережья и в 1798–1799 гг. успешно отразило атаки военной экспедиции португальцев.

Государства внутренних районов Экваториальной Африки имели много общего. Они долгое время развивались практически в полной изоляции. В каждом из них существовал верховный наследственный правитель, определяемый по нормам материнского права. При правителе существовал совет знати и многочисленные придворные. Каждое государство имело несколько уровней административного управления. Резиденция правителя находилась в поселении городского типа, но местоположение столицы постоянно менялось. Денежным эквивалентом служили раковины нзимбу, более известные как каури. Наиболее стабильным по составу было государство бакуба, менее стабильным – балуба и еще менее – балунда.

Автохтонным населением Намибии являются саны (бушмены). Они были организованы в небольшие семейно-клановые группы и занимались охотой и собирательством, при этом у каждой группы была своя обширная территория. Много позже туда пришли нама (одна из групп койкой) с юга и бантуязычные гереро с востока.

Мигрировавшие на север современной Намибии овамбо расселились вдоль рек Кунене и Окаванго. Они издавна разводили крупный и мелкий рогатый скот, главными земледельческими культурами для них были зерновые. Продукты земледелия и скотоводства в рационе овамбо традиционно дополнялись добытым на охоте и собирательством.

С земледельчеством был связан переход овамбо к оседлости. В начале Нового времени на территории современной страны овамбо возникли социальные надклановые структуры, часто именуемые в европейской литературе «королевствами». Одним из таких образований была Укваньяма. Она достигла расцвета, в первой половине XIX в., когда к ней были присоединены территории многих других «королевств» овамбо. Во главе централизованных объединений овамбо стоял верховный правитель, непременно принадлежавший к «королевскому» роду. Правитель считался представителем на земле верховного божества, и процедура его воцарения, сопровождалась сложным ритуалом. Правителю приносились материальные подношения в виде скота, зерна и орудий сельскохозяйственного труда. Ему принадлежала также определенная доля трофеев, захваченных во время военных походов, а также часть добычи, полученной на охоте и рыбной ловле. Кроме того, подданные должны были участвовать в строительстве общественных зданий (например, «королевского крааля») и в военных походах. В ответ правитель, считавшийся верховным собственником или распорядителем всего сущего, раздавал своим подданным земли в пользование, имел обязательства по их физической и моральной защите, осуществлял посредничество с предками. Правитель возглавлял судебную систему своей страны, а с выходом овамбо в широкие торговые связи во второй половине прошлого века еще и контролировал внешнюю торговлю.

Надобщинные структуры овамбо к концу доколониального периода представляли собой достаточно типичные для Африки ранние государства.

Гереро постоянно передвигались в поисках пастбищ и воды, преодолевая огромные расстояния. Смыслом жизни, мерилом богатства и престижа для гереро был скот. Скот давал гереро основную пищу: утром они пили свежее молоко, а вечером – сквашенное в калебасах кислое молоко. Мясо не занимало большого места в рационе гереро. Хозяйственной ячейкой гереро являлась община во главе со старейшиной, управлявшим своими подданными вместе с советом старейших членов общины. Однако к середине XIX в. у гереро появился институт омухоны – наследственного надобщинного лидера. Социальные структуры, которые были созданы гереро к моменту колониального раздела Африки, следовало бы отнести к вождествам. Таких вождеств было несколько. Они были совершенно независимы, их овахона (ми. от омухона) считались равными друг другу.

Одним из таких овахона стал омухон Магареро (Камагереро), выдвинувшийся в ходе войн гереро против нама (1863–1870 гг.) и ставший предводителем гереро. Он даже объявил себя верховным вождем гереро. Далеко не все гереро признали Камагереро своим верховным вождем, хотя позже германские колониальные власти официально объявили его таковым. Как бы то ни было, в последней трети XIX в. под его властью была объединена часть гереро, и центром этого объединения стала Окахандья.

Отдельные группы нама, продвигавшиеся в северном направлении на территорию современной Намибии в южные районы плоскогорья, насчитывали от нескольких десятков до нескольких тысяч человек. Результатом войн и миграций в восточной части Южной Африки в первой трети XIX в. было вторжение намаязычных групп урлам на территорию сегодняшней Намибии. Урлам, потомки смешанных браков нама, рабов-малайцев и европейцев, умели скакать на лошадях, пользоваться огнестрельным оружием, а также говорить, читать и писать на языке буров. В Юго-Западной Африке они покорили жившие там другие группы нама и передали им свои знания и навыки.

Урлам расселились среди нама в первые десятилетия XIX в. Их вторжение нарушило традиционный уклад жизни местного населения и хрупкий социально-политический баланс в здешних краях. Урлам были организованы в мобильные военные отряды – коммандос – под началом капитанов, владели современной для той поры тактикой боя. Они использовали свое военно-техническое техническое превосходство над местным населением (бычьи упряжки и огнестрельное оружие) для захвата принадлежавшего гереро скота. В 1830-1850-х гг. вождь урлам Йонкер Африканер подчинил многие группы нама и гереро и создал военно-территориальное образование, власть которого распространялась на большую часть центральных районов современной Намибии. После смерти Йонкера Африканера в 1861 г. его государство распалось, однако нама держали гереро в постоянном страхе. Войны между гереро и нама продолжались с перерывами практически весь XIX в. В 1870 г. между ними был заключен мирный договор.

Военные действия, однако, прекратились ненадолго и вскоре вспыхнули вновь, и лишь в 1890 г., перед лицом общей опасности – германского колониализма – гереро и нама окончательно заключили мир.