Текст книги "Психология кризисных и экстремальных ситуаций. Индивидуальные жизненные кризисы; агрессия и экстремизм"

Глава 3
Психология выживания

3.1. Определение понятий

Исходя из определения экстремальной ситуации (см. 2.1), основной психологической задачей в ее преодолении является восстановление психического баланса, нарушенного сверхсильным, угрожающим здоровью и жизни, средовым воздействием. Чаще всего при недолгосрочном интенсивном вызове нарушенный в экстремальных ситуациях баланс психики восстанавливается без сознательных усилий со стороны индивида и не предполагает специальной деятельности по его восстановлению. Однако длительно продолжающиеся негативные воздействия среды требуют направленных усилий со стороны человека, активации внутренних и привлечении внешних ресурсов для восстановления психического гомеостаза. Если преодоление индивидуальных жизненных кризисов проходит в процессе переживания, то в экстремальных ситуациях, характеризующихся предельными по своей интенсивности реакциями и сопровождающихся изменениями в функционировании всей психики, деятельность по восстановлению психического баланса может быть описана как выживание.

В Толковом словаре Ушакова слово «выжить» определяется как «остаться в живых, уцелеть, оправившись после болезни, потрясения, несчастной и тяжелой жизни». Однако с развитием физиологии экстремальных состояний человека этот термин приобрел другое значение, которое сегодня широко используется в такой области знаний, как безопасность жизнедеятельности. В специальной литературе выживание чаще всего понимается как активная, целеустремленная деятельность, направленная на сохранение жизни, здоровья и работоспособности в условиях автономного существования. Под «автономным» понимается самостоятельное, независимое существование человека в природных условиях, лишенных привычных средств жизнеобеспечения. Автономное существование делят на вынужденное и добровольное. Вынужденная автономия – это существование человека, оказавшегося в безлюдной местности (или на акватории) без помощи извне в результате непредвиденных, не зависящих от него обстоятельств. Он вынужден самостоятельно обеспечивать свои жизненные потребности, чтобы выжить и вернуться к людям. Добровольная автономия – это ситуация, когда человек или группа людей по собственной воле, целенаправленно на определенное время переходит на самостоятельное существование в природных условиях.

Автономное существование требует от человека определенных знаний для выполнения грамотных действий, направленных на выживание. Знание вопросов оказания неотложной медицинской помощи пострадавшим, подачи сигналов бедствия, определения своего местонахождения, строительства временных убежищ, добычи воды и пищи и т. д. – залог успешного преодоления сложных природных условий в ситуации автономии. Следует подчеркнуть, что отсутствие необходимых знаний не могут подменить ни энтузиазм, ни безупречное здоровье, ни наличие запасов продуктов и аварийного снаряжения. Однако нужно не просто знать правила поведения в той или иной экстремальной ситуации, но и уметь применить приобретенные знания на практике.

В связи с этим мы в отдельную группу выделяем эдукологические факторы, т. е. специальные знания, умения и навыки, необходимые человеку для выживания при автономном существовании. Именно их глубина и надежность определяют, сохранятся ли у человека столь необходимые в подобных ситуациях хладнокровие, изобретательность, самообладание или будут превалировать эмоциональная напряженность, страх, уныние, грозящие срывом функциональной деятельности.

(Воловин В. Г., 1995)

Выживание в автономных условиях существования является основным предметом специальной дисциплины – безопасности жизнедеятельности. Эта научная и учебная дисциплина рассматривает выживание в автономных условиях в следующих аспектах: «умение правильно оценить создавшуюся обстановку, преодолеть эмоциональные реакции тревоги и страха, рассчитать свои силы; готовность к взаимодействию и взаимопомощи, осознанное подчинение личных интересов интересам группы, способность взять на себя роль лидера группы; проявление изобретательности и находчивости, способность с максимальной эффективностью применить свои знания, умения и навыки при выполнении мероприятий и грамотных действий по жизнеобеспечению» (Воловин В. Г., 1995).

Однако термин «выживание» приобрел более широкое значение, распространившись наряду с существованием в автономных условиях и на другие ситуации с неблагоприятными условиями жизнедеятельности. Это ситуации техногенных катастроф и природных катаклизмов, ситуации заложничества и других видов насилия, ситуации военных конфликтов и многие другие. Любая ситуация, предъявляющая человеку требования, превосходящие его психические и физические возможности, ставит перед ним задачу выживания. Безусловно, к таким ситуациям в первую очередь относятся психотравмирующие ситуации, угрожающие здоровью и жизни человека. Не случайно в психологической помощи одним из важных постулатов в работе с человеком, пережившим травматический стресс, является трансформация образа «жертвы» в образ «выжившего». Тем самым подчеркивается, что, несмотря на потери, которые неизбежны при психической травме, у человека есть все основания относится к себе с уважением, так как он сохранил себя и свою жизнь в сверхтрудных для любого человека условиях.

В экстремальной психологии этой дефиницией нередко определяют не только направление деятельности, но и динамику функциональных состояний человека в экстремальных ситуациях, а также как результат процесса взаимодействия индивида с крайне неблагоприятным воздействием среды.

Процесс выживания сопровождается включением осознанных и неосознанных (часто примитивных, архаических) психических механизмов сохранения жизни, которые могут конфликтовать и конкурировать с необходимостью разрешения экстремальной ситуации, требующей, как правило, необычных для человека действий и решений, в том числе подвергающих его жизнь опасности.

В процессе выживания различают индивидуальные стили деятельности, такие как «спринтерская» стратегия, проявляющаяся в максимальном, но кратковременном расходовании сил, и «стайерская», характеризующаяся бережным и длительным расходованием сил и энергии (Казначеев В.П., 1975). Эффективность той или иной стратегии зависит от соответствия ее сложившейся ситуации. В одних случаях более эффективной для выживания может оказаться спринтерская стратегия (например ситуация пожара), в других – стайерская (например ситуация заложничества).

На процесс выживания человека оказывают влияние различные причины (рис. 3.1), получившие название факторов выживания (Головочев М. В., Гелашвили Д. Б., Богатырева Т. П., 1995).

По отношению к системе «человек – среда обитания», принятой в безопасности жизнедеятельности, авторы условно делят все факторы выживания на 2 группы: антропологические и средовые. Первая группа – антропологическая – включает факторы, имеющие отношение только к человеку, к его валеологическим и эдукологическим характеристикам. Во вторую группу входят средовые факторы, под которыми понимают различные составляющие среды обитания (природные, социальные, техногенные), которые могут оказать прямое или косвенное воздействие как на организм человека, так и на его личность в автономных условиях.

Рис. 3.1. Факторы выживания в автономных условиях (по: М. В. Головачев, Д. Б. Гелашвили, Т. П. Богатырева, 1995)

Проблема выживания в психологии экстремальных состояний сфокусирована преимущественно на антропологических факторах выживания. Более подробно эти факторы и факторы риска психической травматизации в экстремальных и чрезвычайных ситуациях будут описаны ниже.

Литература

Воловин В. Г. Человек в условиях автономного существования // Библиотека экстремальных ситуаций: справочно-методический сборник. Вып.9. М., 1995.

Головачев М.В., Гелагивили Д.Б., Богатырева Т.П. Концепция классификации факторов выживания // Библиотека экстремальных ситуаций: справочно-методический сборник. Вып. 25–27. М., 1995.

3.2. Факторы риска и ресурсы выживания в экстремальных и чрезвычайных ситуациях

В современной науке весь спектр психологических последствий влияния стрессогенных факторов чрезвычайных ситуаций (ЧС) на личность рассматривается с позиции биопсихосоциального подхода в виде этапов адаптационной стратегии организма, в континууме «психическое здоровье (гомеостаз) – промежуточные формы психического здоровья (адаптация и компенсация) – психопатология (дезадаптация)». Как было сказано выше, смертельная опасность, возникающая в условиях ЧС любого вида, приводит к актуализации личностных ресурсов (затрагивая все уровни организации организма), переоценке жизненных ценностей и приближает психофизиологические реакции индивида к адаптационному барьеру. При этом субъективно-объективное влияние экстремальных факторов ЧС на личность затрудняет прогнозирование последствий («Психология кризисных и экстремальных ситуаций…», 2013), которые могут носить как негативный (защитно-адаптивные реакции, пограничные психические расстройства, психогенные состояния непсихотического и психотического уровня и др.), так и позитивный (совершенствование копинг-стратегий, расширение ресурсов адаптации и др.) характер.

Существует связь стратегий выживания и факторов риска развития неблагоприятных психологических последствий в ЧС. К объективным характеристикам ЧС, повышающим уровень уязвимости личности, относятся: 1) степень внезапности возникновения ЧС;

2) семантика ситуации (степень ее экстремальности для индивида, природный, антропогенный или смешанный характер воздействия);

3) масштабность ЧС; 4) сила и длительность воздействия экстремальных факторов (огня, воды, отравляющих веществ, взрывов и др.); 5) несвоевременность и неэффективность оказания медикопсихологической помощи.

К факторам выживания в зоне ЧС и факторам риска, влияющим на развитие негативных социально-психологических последствий, по мнению Л. Г. Пыжьяновой (2011), относятся: 1) выраженность угрозы жизни (реальной, потенциальной или мнимой); 2) количество пострадавших и погибших в ЧС; 3) возраст жертв (детский, работоспособный); 4) количество людей, получивших физические травмы и пострадавших, судьба которых неизвестна; 5) степень разрушений инфраструктуры, нарушения условий жизнедеятельности; 6) выраженность изменения жизненного стереотипа; 7) степень «завершенности» ситуации (неясность перспектив развития ЧС); 8) своевременность и полнота информированности пострадавших и их родственников; 9) этнокультурные особенности пострадавших; 10) однородность национальной и конфессиональной среды; 11) территориальные особенности населенного пункта (подверженность местности наводнениям, землетрясениям и др.); 12) удаленность проживания пострадавших от зоны ЧС, необходимость их эвакуации; 13) характер освещения последствий ЧС в СМИ, степень общественного резонанса и др.

Диапазон функций гомеостатического регулирования, резервных возможностей человека, степень выраженности и тяжесть состояний дезадаптации определяются также взаимным влиянием индивидуальных факторов риска, называемых «предикторами персональной уязвимости». К их числу относятся: 1) детский или пожилой возраст; 2) индивидуально-психологические и гендерные психофизиологические особенности (ригидность, интровертированность, психический инфантилизм, астенические черты, гиперсензитивность, зависимость, личностная тревожность; импульсивность, склонность к чрезмерному контролю, фиксация на препятствии к подавлению негативных эмоций, низкий уровень интеллектуального развития, самооценки и морально-волевых качеств; неадекватность копинг-стратегий, мотивационных установок, ценностных ориентаций и др.); 3) низкая устойчивость центральной нервной системы к стрессу (слабый тип высшей нервной деятельности); 4) недостаточная пластичность гомеостатических и регуляторных систем организма; 5) генетическая предрасположенность (психопатии, наличие в анамнезе психических или социопатических расстройств); 6) индивидуальное психосоматическое состояние организма (сниженный иммунитет, хронические заболевания в анамнезе, дефицит ростовесового показателя и др.); 7) нервно-психическая неустойчивость, социальная дезадаптация, алкогольная (наркотическая) зависимость; 8) травматический опыт в анамнезе (черепно-мозговые травмы, несчастные случаи, психологическое и физическое насилие, дисгармоничные отношения в семье и др.); 9) низкая степень подготовленности (психологической, физической и профессиональной) к действиям в экстремальной обстановке; 10) материальное положение индивида, его семьи и др.

В конечном счете, варианты индивидуальных и массовых негативных психологических последствий ЧС будут зависеть от соотношения внутренних факторов уязвимости (индивидуальных факторов риска) и защищенности (ресурсов преодоления, факторов выживания), т. е. от структуры личности человека. Сходные варианты психического реагирования, которые выявляются в различных социально-профессиональных группах в сложных условиях ЧС, делают обоснованным предположение об общих механизмах защитноприспособительной деятельности. С другой стороны, выявляемые различия ставят вопрос об индивидуальных психофизиологических особенностях, устойчивость и уязвимость которых во многом определяются сформировавшейся в процессе онтогенеза совокупностью предрасполагающих условий. Вспомним основные уровни уязвимости личности в русле биопсихосоциальной парадигмы, которые приводят к индивидуальным и массовым последствиям в зоне чрезвычайной ситуации (рис. 3.2).

Как было сказано выше, одним из факторов риска неблагоприятных последствий является семантика ситуации, когнитивное восприятие характера ЧС. Исследования психиатров (Ю. А. Александровский, Б. П. Щукин, Е.В.Снедков, Б. В. Овчинников, А. И.Колчев и др.) и психологов (Н. В. Тарабрина, М. А. Падун, В. А. Агарков, Е. А. Миско, М. Е. Зеленова, Е. О. Лазебная и др.) доказали, что наиболее интенсивной и разрушительной для личности является реакция на угрозу, исходящую от другого человека. Антропогенные ЧС и террористические акты подрывают базовые структуры личностной организации человека – его привычную картину мира и всю систему жизненных ценностей. Техногенные катастрофы, причиной которых часто являются преступная халатность персонала предприятий либо сочетание причин технического, организационного и нормативноправового характера (Чернобыльская авария, 1986; авария на Саяно-Шушенской ГЭС, 2009; крушение теплохода «Булгария», 2011 и др.), помимо психической дезадаптации, вызывают у пострадавших гнев, ненависть, стремление наказать виновных, компенсировать понесенный ущерб. Особой психотравматичностью обладают ЧС смешанного, комплексного характера (землетрясение и цунами в Японии, вызвавшее ядерную аварию на АЭС «Фукусима» в 2011 г., наводнение 2012 г. в Крымске и т. п.).

Уровни уязвимости личности и последствия чрезвычайной ситуации

Рис. 3.2. Основные уровни уязвимости личности и последствия ЧС

Согласно данным Департамента США по здравоохранению и гуманитарной помощи, опубликованным в 2004 г. (Mental health response…, 2004), существуют характерные отличия психических реакций людей на массовые насильственные действия антропогенного характера и на чрезвычайные ситуации природного происхождения (табл. 3.1).

В развитии психических нарушений, связанных с ЧС, отмечается динамическая закономерность (Медико-психологическая коррекция…, 2010): 1) изменчивые соотношения защитно-приспособительных (в том числе гиперкомпенсаторных) и дезадаптивных форм ситуационного реагирования; 2) стабильное сочетание и взаимное потенцирование вегетативно-соматических и психических компонентов ситуационного реагирования; 3) постепенное усложнение расстройств: от астенических и психовегетативных к аффективным, в части случаев – патохарактерологическим, а при дополнительных негативных факторах – интеллектуально-мнестическим; 4) при длительном сохранении последствий ЧС отмечается тенденция к стабилизации болезненных состояний, сопоставимых с клинически очерченными синдромами (астеническим, психовегетативным, неврозоподобным, депрессивным, психоорганическим). В исследовании Пыжьяновой Л. Г. установлено, что наиболее значимыми социально-психологическими последствиями ЧС являются массовые истероидные, фобические, панические, агрессивные реакции и слухи. Каждый вид последствий связан с факторами риска их возникновения и подтверждается регрессионными моделями (рис. 3.3, 3.4) (Пыжьянова Л. Г., 2010).

Таблица 3.1. Различия оценки ситуаций массового насилия, стихийных бедствий и их психологических последствий

Рис. 3.3. Факторы риска, связанные с возникновением массовых истероидных реакций, и их бета-коэффициенты (по Л. Г. Пыжьяновой)

Рис. 3.4. Факторы риска, связанные с возникновением массовых фобических реакций, и их бета-коэффициенты (по Л. Г. Пыжьяновой)

Таким образом, в посткатастрофный период происходит суммирование и взаимное потенцирование множества психогенных факторов, приводящих к перенапряжению механизмов физиологической и психологической защиты, истощению ресурсов, резервных возможностей организма, снижается способность человека к совладанию с последствиями психических и физических травм.

Зарубежные исследователи (Garmezy N., Masten S., 1984; Rutter M., 1987) обогатили психологию экстремальных и кризисных ситуаций концепцией защитных (внешних и внутренних) факторов, способных обезвредить действие даже самых сильных стрессоров. В противоположность стресс-факторам антистрессорное воздействие на человека могут оказывать «внешние» ресурсы выживания: биологические (качественное питание, чистый воздух, обеспеченность лекарствами и т. д.), психосоциальные (семейная, дружеская поддержка и т. д.) и социокультурные (материальная обеспеченность, социальная защищенность, высокий уровень жизни и др.). При этом задействуются психологические механизмы, одни из которых ухудшают адаптацию (факторы уязвимости), другие – улучшают (факторы защищенности, ресурсы преодоления). По мнению М.Ш.Магомед-Эминова (1998), для выживания человека (как биологического существа и личности) важна «мотивация на самосохранение».

В контексте ресурсной концепции личностные и социальные переменные рассматриваются как ресурсы психологического преодоления и выживания в катастрофах.

Ресурсы психологического преодоления – это актуализированные потенциальные возможности человека, представленные в виде способов или действий, инструменты психической саморегуляции, направленные на совладание со стрессорами прошлых, настоящих или будущих жизненных ситуаций. Основными атрибутами ресурсов преодоления как психологических «инструментов» являются осмысленность, осознанность, мотивированность, значимость и целенаправленность их использования, а также осознанного накопления для совладания с прогнозируемыми в будущем стрессовыми ситуациями (Водопьянова Н.Е., 2009).

Согласно модели «консервации» (накопления) ресурсов С.Е.Хобфолла (Hobfoll St. Е., 1989), люди стремятся приобрести, сохранить, защитить и восстановить то, что ценно для них, при этом стресс возникает как в ситуациях фактической или угрожаемой потери ресурсов, так и в ситуации невозможности возмещения истраченных ресурсов. По мнению С.Е.Хобфолла, ресурсы (психические, энергетические, вегето-соматические характеристики, материальные объекты, профессиональные возможности и др.), необходимые для выживания человека, способствуют психологической устойчивости в стрессовых ситуациях или служат средствами достижения значимых целей (табл. 3.2). Стратегия накопления ресурсов (даже в отсутствие действующего стрессора) – это антиципаторный копинг, который обуславливает стресс-реакции и влияет на стрессоустойчивость в целом (там же).

Таблица 3.2. Классификация ресурсов (по С. Е. Хобфоллу)

Одним из видов ресурса выживания в зоне ЧС является экстренная психологическая и медицинская помощь (подробно описанная в учебном пособии: Психология кризисных и экстремальных ситуаций: психодиагностика и психологическая помощь: учеб, пособие / коллек. авторов; под ред. Н. С. Хрусталевой. СПб., 2013). Понимание роли перечисленных выше факторов риска в развитии состояний дезадаптации лежит в основе комплексного динамического подхода к лечебно-профилактическим мероприятиям, проводимым во время и после ликвидации ЧС. Основными принципами оказания эффективной медико-психологической помощи пострадавшим являются: 1) приближенность помощи к очагу поражения; 2) неотложность – оказание специализированной медицинской и психологической помощи в наиболее ранние сроки для купирования острых реакций и расстройств; 3) адекватность выбора и применение наиболее щадящих методов и средств коррекции и лечения развивающихся состояний; 4) преемственность методических подходов лечебно-профилактических мероприятий, осуществляемых на всех этапах ликвидации последствий ЧС; 5) этапность – оказание неотложной медико-психологической помощи пострадавшим на всех этапах медицинской эвакуации.

В соответствии с этико-деонтологическими и правовыми гражданскими нормами психолого-психиатрическая помощь в ЧС должна быть максимально добровольной в той мере, которая возможна и оправданна в данных условиях. Напомним, что в очаге стихийного бедствия или катастрофы возможны следующие мероприятия:

1. Оказание первой медицинской и экстренной психологической помощи жертвам, пострадавшим и очевидцам событий, находящимся в остром психотическом состоянии, в состоянии психомоторного возбуждения или ступора (фармакологическими средствами, психотерапевтическими и психологическими техниками, направленными на коррекцию не синдромов, а симптомов расстройств).

2. Психотерапевтическая помощь выжившим, находящимся в условиях изоляции в виде экстренной «информационной терапии», прямой и косвенной суггестии (через систему звукоусилителей), целью которой является психологическая поддержка, уменьшение тревоги и страха пострадавших.

3. Психопрофилактика острых реакций психотического и непсихотического уровней, отсроченных нервно-психических нарушений и массовых психических явлений среди пострадавших и населения. Это предполагает адекватное информационное обеспечение всех спасательных мероприятий. Для борьбы с паникой необходимы выявление и изоляция «отрицательных лидеров», надежность, взвешенность и структурированность распространяемой информации с четко сформулированными и психологически продуманными рекомендациями.

4. Психотерапевтическая помощь родственникам погибших и людей, находящихся под завалами, с помощью поведенческих приемов, направленных на снятие психоэмоционального возбуждения и панических реакций; использование экзистенциальных техник, способствующих принятию утраты и поиску психологических ресурсов совладания. Возможно применение психофармакотерапии и рефлексотерапии, помогающих повысить защитно-приспособительные и резервные возможности организма.

5. Психокоррекционная и психотерапевтическая помощь спасателям, сотрудникам спецслужб и другим «ликвидаторам», находящимся в месте ЧС (психологический дебрифинг, техники, направленные на структурирование и выражение эмоционального переживания, методы нейролингвистического программирования, фармпрепараты профилактического действия).

Профилактика развития негативных последствий ЧС среди сотрудников силовых структур и спасателей должна начинаться в предэкспедиционном периоде и включать следующие мероприятия: 1) психологическую подготовку – целостную систему научнообоснованных психолого-педагогических мероприятий, направленных на формирование навыков, обеспечивающих толерантность к стрессу; 2) оперативный психологический контроль и прогноз деятельности (перед заступлением на дежурство или выездом в зону ЧС); 3) подбор психологически совместимых групп.

Психофизиологическое сопровождение сотрудников в постэкспедиционном периоде также является одним из ресурсов выживания и преодоления последствий ЧС и включает в себя: 1) психофизиологическую реабилитацию – систему медико-психологических мероприятий, направленных на восстановление функционального состояния организма, нормализацию всех психических сфер (эмоциональной, мотивационной, морально-нравственной, когнитивной), достижение оптимального уровня личностной адаптации и профессиональной работоспособности (Гончаров С. Ф.и др., 1999); 2) психологический мониторинг – динамическое наблюдение за психофизиологическим состоянием спасателей, основной задачей которого является диагностика негативных психологических последствий, связанных с профессиональной деятельностью; вынесение рекомендаций по формам и методам реабилитации. Подбирается блок информативных психодиагностических методик с целью изучения интеллектуально-мнестической, эмоционально-личностной сфер, психофизиологических особенностей и сферы межличностных взаимоотношений; 3) психологическую экспертизу – углубленную оценку профессиональной пригодности на этапах повышения квалификации либо как компонент очередных и внеочередных аттестаций с использованием комплекса методик профессионального психологического отбора (Медико-психологическая коррекция…, 2010).

Эффективное планирование мероприятий по психологическому сопровождению аварийно-спасательных и других неотложных работ (АСДНР) также способствует выживанию и является одним из ресурсов преодоления негативных последствий ЧС.Пыжьянова Л. Г. (2011) в своем исследовании выявила, что информация о степени выраженности риска возникновения каждого из видов неблагоприятных последствий ЧС позволяет в режиме мониторинга планировать АСДНР, корректируя исходные данные при поступлении новой информации (рис. 3.5).

Рис. 3.5. Структурно-функциональная модель системы управления социально психологическими рисками в зоне ЧС (по Л. Г. Пыжьяновой)

1. Дайте определение понятиям «критическая жизненная ситуация» и «чрезвычайная ситуация». Каковы сходные (неспецифические) и отличительные (специфические) последствия каждой из этих ситуаций с точки зрения биопсихосоциальной парадигмы?

2. Назовите факторы риска развития неблагоприятных социально-психологических последствий ЧС и ресурсы их преодоления (выживания).

3. Каковы особенности психологических последствий ЧС антропогенного и природного характера?

4. Какие мероприятия должны проводиться в очаге ЧС с целью профилактики развития негативных последствий?

Литература

Основная

Гончаров С. Ф., Ушаков И. Б., Лядов В. Н., Преображенский В. Н. Профессиональная и медицинская реабилитация спасателей. М., 1999.

Медико-психологическая коррекция специалистов «силовых» структур: метод, пособие / под ред. А. Б. Белевитина. СПб., 2010.

Дополнительная

Водопьянова Н. Е. Противодействие синдрому выгорания в контексте ресурсной концепции человека // Вестник С.-Петерб. ун-та. 2009. Сер. 12, вып. 1, ч. 1. С. 75–86.

Пыжъянова Л. Г. Оценка социально-психологических факторов риска и оперативное прогнозирование неблагоприятных социально-психологических последствий чрезвычайных ситуаций федерального характера: автореф. дис… канд. психол. наук. СПб., 2011.

Hobfoll St.E. Conservation of Resources: A new attempt at conceptualizing stress // American Psychologist. 1989. Vol.44 (3). P. 513–524.

Mental Health Response to Mass Violence and Terrorism: A training manual / U. S. Department of Health and Human Services Substance Abuse and Mental Health Services Administration Center for Mental Health Services. S.I., 2004.