Текст книги "Незримый фронт Отечества. 1917–2017. Книга 2"

Щиголев Виталий Захарович

Полковник в отставке. Закончил высшую Краснознаменную школу КГБ СССР имени Ф. И. Дзержинского, курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС). Дважды направлялся в составе оперативной группы в Афганистан: с ноября 1979 по январь 1980 года и с января по июль 1981 года. За участие в штурме дворца крепости Тадж-Бек и проявленное мужество награжден орденом «Красной Звезды».

Ветеран военной службы и боевых действий, член ассоциации ветеранов внешней разведки, член ассоциации организаций и ветеранов «Группы “Вымпел”».

Разведчикам-диверсантам 900 ОПДП посвящается

© В. З. Щиголев, 2017

Спустя тринадцать с половиной лет после окончания Великой Отечественной войны Приказом Председателя Комитета Государственной безопасности при Совете министров СССР от 22 декабря 1958 года в штат Управления КГБ при Совете министров СССР по Ленинградской области было введено новое подразделение – специальная группа, состоящая при начальнике Управления, с подчинением по линии работы 13-му отделу при Первом Главном Управлении (внешняя разведка) КГБ при Совете министров СССР.

Главной задачей специальной группы определялась подготовка и проведение мероприятий по обеспечению мобилизационной и боевой готовности отряда особого назначения, состоящего преимущественно из членов КПСС и ВЛКСМ, владеющих иностранными языками, бывших партизан, участников разведывательно-диверсионных групп, действовавших в тылу врага, и войсковых разведчиков, положительно зарекомендовавших себя в годы войны.

13 отдел, созданный в марте 1954 и преобразованный в октябре 1966 года в отдел «В», был во многом преемником Особой группы при наркоме внутренних дел СССР, возглавляемой легендарным П. А.Судоплатовым, который с самого начала Великой Отечественной войны руководил разведывательно-диверсионной работой в тылу стремительно наступавшей германской армии.

Старший майор государственной безопасности П. А. Судоплатов (с января 1942 года – начальник 4-го (за фронтового) Управления НКВД СССР) в октябре 1941 года преобразовал приданные Особой группе воинские части и подразделения в отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН) войск НКВД СССР, численностью 25 тысяч человек, в составе двух полков, которые делились на батальоны, отряды, спецгруппы и отдельные подразделения. Бригада комплектовалась из сотрудников органов НКВД–НКГБ, военнослужащих пограничных и внутренних войск, слушателей Высшей школы НКВД, сотрудников милиции, добровольцев-спортсменов ЦДКА, общества «Динамо» и института Физической культуры, а также комсомольцев, мобилизованных по призыву ЦК ВЛКСМ. Один из батальонов, численностью около 2 тысяч человек, состоял из иностранных граждан, многие из которых имели опыт войны в Испании, – эмигрантов из Германии, Австрии, Испании, Италии, Польши, Болгарии, Финляндии и других стран, изъявивших желание активно участвовать в борьбе с фашизмом.

В октябре 1941-го бойцы ОМСБОНА участвовали в общевойсковых боях под Москвой. В последующем, сформированные отряды, группы и индивидуально подготовленные исполнители из состава бригады действовали в ближнем и глубоком тылу противника, где вели разведку, осуществляли диверсии на вражеских объектах и транспортных коммуникациях, оказывали помощь партийным и государственным органам в организации партизанского движения и создании городских и поселковых подпольных ячеек, уничтожении изменников Родины и агентов вражеских спецслужб. Всего с 1941 по 1944 год специалистами ОМСБОНА было подготовлено 212 спецотрядов и диверсионно-разведывательных групп общей численностью 7316 человек. За успешное выполнение особо важных заданий командования в тылу врага 5172 военнослужащих бригады были награждены боевыми орденами и медалями, многие из них посмертно.

В 50–60-е годы 13 отдел ПГУ осуществлял подготовку сил специальных операций к действиям на территории вероятного противника в угрожаемый период или началом полномасштабных боевых действий между Востоком и Западом. В этих целях заблаговременно создавались разведывательно-диверсионные резидентуры на предполагаемом театре военных действий (ТВД) с задачей выявления уязвимых мест в системах транспортных коммуникаций и энергоснабжения, тщательного изучения стратегических и особо важных объектов, в том числе атомной энергетики, подлежащие уничтожению (выводу из строя) с использованием диверсионно-разведывательных групп (ДРГ). В связи с этим перед специальными группами территориальных органов государственной безопасности, где должны были быть сформированы отряды особого назначения, ставились следующие задачи:

• подбор, комплектование и организация тщательного изучения личного состава отряда, в том числе и в полевых условиях;

• проведение мероприятий по повышению квалификации спецконтингента через радио– и аэроклубы ДОСААФ;

• подбор на должности командиров групп (КГ), их заместителей по разведке, помощников КГ по политчасти и старших радистов из числа наиболее подготовленных кадровых офицеров госбезопасности и военнообязанных запаса, с последующим, по согласованию с Центром, выездом их за границу в составе туристических групп и делегаций с целью визуального ознакомления со страной или районом предполагаемой деятельности;

• специальная подготовка групп и отдельных исполнителей на конспиративных объектах для проведения спецмероприятий (акций) в тылу противника и обеспечения их спецсредствами, оружием, документами, обмундированием и снаряжением;

• отбор и изучение кандидатов для подготовки в качестве нелегалов на особый период;

• руководство и оказание практической помощи командованию отряда, выполнение других специальных заданий Центра;

• изучение физико-географической, политико-экономической и военной характеристик вероятного ТВД или страны пребывания.

В процессе подбора кандидатов для зачисления в отряд особого назначения рекомендовалось: по-прежнему обращать особое внимание на возможность использования участников Великой Отечественной войны, годных к службе в воздушно-десантных войсках, а также лиц, проживавших ранее на территории капиталистических государств. Особо подчеркивалось, что ввиду особой секретности решаемых задач отряд особого назначения должен состоять из честных и беспредельно преданных советской родине офицеров, сержантов и рядовых, готовых пожертвовать всем во имя защиты государственных интересов страны.

В 1966 году, в целях повышения боевой готовности и уровня профессиональной подготовки личного состава частей особого назначения, их структурного совершенствования, решением руководства Комитета государственной безопасности на месте отрядов особого назначения при отделе «В» была создана бригада особого назначения (БОН) в составе шести отдельных парашютно-десантных полков (ОПДП) и одного отдельного батальона, общей численностью 4 тысячи 500 человек, носивших кадрированный характер, дислоцированных в различных географических центрах Советского Союза и укомплектованных национальными кадрами, которые с наступлением времени «Ч» приступали к разведывательно-диверсионной деятельности на своих географических направлениях или сопредельных территориях, владея языком и зная обычаи местного населения. Через 13 лет правильность избранного курса на своевременное создание частей особого назначения и их целевого предназначения полностью оправдала себя в ходе 10-летней войны в Республике Афганистан.

Так, в мирное время, в начале 1981 года, одиннадцать офицеров Ленинградского Управления КГБ совместно с сотрудниками территориальных органов КГБ Северо-Западного региона – все из состава 900 ОПДП, были направлены в ДРА, где в составе двух команд оперативно-боевого отряда КГБ «Каскад» оказывали практическую помощь местным органам безопасности в провинции Герат по организации борьбы с многочисленными бандформированиями из числа противников народной власти и контрреволюционным подпольем, получению своевременной информации об эмиссарах, засылаемых с территории Пакистана.

В феврале 1976 года, в ходе очередной и, как оказалось, последней реорганизации оперативно-боевого (спецназовского) направления разведки органов государственной безопасности, отдел «В» был преобразован в 8 отдел и введен в состав Управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР, которому оперативно подчинялись:

• Соединение особого назначения (БОН), включавшее специальный резерв внешней разведки;

• Курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС) КГБ СССР, где ежегодно по семимесячной программе готовили командиров разведывательно-диверсионных групп специального назначения к действиям в тылу противника. Состав курса формировался в основном из сотрудников территориальных органов КГБ, имеющих опыт работы в контрразведывательных подразделениях, владеющих одним-двумя иностранными языками, по состоянию здоровья годных к службе в ВДВ, по личным и деловым качествам способных возглавить группу специального назначения к действиям в непростых условиях тыла противника. Именно из офицеров, прошедших КУОС, состоял оперативно-боевой отряд (ОБО) «Зенит» ПГУ КГБ СССР, численностью 150 человек, сыгравший определяющую роль в спецоперациях «Бакал-79» и «Шторм-333», успешно проведенных в декабре 1979 года в столице Афганистана во взаимодействии с отрядом спецназначения ГРУ ГШ Министерства обороны и подразделениями Воздушно-десантных войск;

• с 1981 года Отдельный учебный центр (ОУЦ), преобразованный позднее в отряд «Вымпел».

В военное время на базе 8 отдела Управления «C» ПГУ КГБ СССР предусматривалось развертывание Управления «ДР» (диверсионно-разведывательного), а на местах, в территориальных органах, вместо спецгрупп создавались отделы «ДР», планировавшие и осуществлявшие проведение в указанный период активных разведывательных и диверсионных операций на территории главного противника.

С 1979 по 1991 год Управление «С» возглавлял генерал-майор Юрий Иванович Дроздов – участник Великой Отечественной войны, более 35 лет своей жизни отдавший службе в нелегальной разведке, пользовавшийся огромным авторитетом в ПГУ. Именно ему было поручено лично Председателем КГБ СССР Ю. В. Андроповым впервые в послевоенный период задействовать силы специального назначения органов госбезопасности за пределами Советского Союза. Под его руководством был разработан план и успешно осуществлена с минимальными потерями уникальная спецоперация «Шторм-333» по овладению дворцом-крепостью Тадж-Бек в Кабуле и устранению от власти Х. Амина. Ю. И. Дроздов был инициатором и создателем в структуре органов безопасности штатного отряда специального назначения «Вымпел», с первоначальной численностью в одну тысячу человек.

С учетом резко осложнившейся к началу 80-х годов международной обстановки и в целях повышения боевых возможностей частей особого назначения, руководством КГБ СССР было принято решение ввести комплексное обучение (разведчиков, подрывников, радистов и врачей-хирургов), предусматривающее последовательное прохождение ими в течение 6–8 лет одиночной и групповой подготовки по их специальностям, а также оперативной подготовки по основам разведывательной работы и обеспечению безопасности группы на территории противника. Содержание целевой подготовки оперативно-боевых групп (ОБГ) определялось исходя из характера военно-политической и оперативной обстановки в районах предполагаемого задействования групп и их задач. При комплектовании ОБГ учитывалась способность группы действовать в данном составе при выполнении задания в тылу противника, а также психологическая совместимость ее членов. Специальная подготовка ОБГ, после обязательного прохождения личным составом воздушно-десантной, легководолазной (для отряда легких водолазов) и горно-альпинистской подготовки, была более глубокой и конкретной по программам, разработанным 8 отделом, и проводилась специальной группой как на учебных сборах при частях Советской Армии, так и на конспиративных объектах.

Формирование одного из шести полков БОН – 900 ОПДП (Северо-западного направления) было возложено на Управление КГБ при Совете Министров СССР по Ленинградской области, с задачей комплектования на базе формируемой части 40 разведывательно-диверсионных групп (РДГ) первого и второго эшелонов и 5 групп головного отряда, уровень подготовки которого должен был приближаться к уровню подготовки разведчиков-нелегалов. Особо подчеркивалось, что РДГ должны быть готовы к выполнению разведывательно-диверсионных задач на территории противника в первые дни особого периода, а при необходимости и в мирное время.

Особое внимание отводилось подготовке и проведению комплексных и тактико-специальных учений (ТСУ), организуемых как по планам Центра, так и по линии службы разведки Управления. В ходе таких учений, проходивших в сложных условиях лесистой, горно-лесистой и лесисто-болотистой местности, в северных районах и тундровой зоне, полнее раскрывались морально-психологические, физические и личные качества офицеров и сержантов ОБГ, их уровень профессиональной подготовки. Учения вырабатывали чувство коллективизма, товарищеской выручки и взаимопомощи, готовность к преодолению трудностей и новых испытаний, возникающих в ходе решаемых задач. Учения прививали любовь участников к профессии военного разведчика, без которой трудно рассчитывать на успех в сложной, быстроменяющейся обстановке на территории, контролируемой противником.

Сегодня, по прошествии времени, можно с полным основанием утверждать, что разработанные и проведенные специальной группой службы разведки Управления такие тактико-специальные учения, как «Дозор-86» – действия ОБГ на территории крупного промышленного центра, с целью проникновения на режимные ОВО; «Атом-88» – действия ОБГ по разведке и проникновению на объекты атомной энергетики; «Онега-89» – базирование ОБГ в условиях лесисто-болотистой местности Карелии, ведение разведки промышленных объектов, участие в чекистско-войсковой операции, проводимой Комитетом госбезопасности республики; «Балтийская осень-90» – выполнение разведывательно-диверсионных задач в тылу противника (по учебно-боевой обстановке в одной из стран Северной Европы; «Полярная звезда-91» – действия ОБГ в условиях тундровой зоны на территории Кольского полуострова, ведение разведки объектов энергообеспечения области, – полностью подтвердили сказанное о роли комплексных учений в подготовке разведывательно-диверсионных подразделений, а также позволили в полном объеме проверить умение личного состава групп повышенной готовности конспиративно вести разведку, проникать на особо режимные военные и промышленные объекты с целью вывода их из строя, действовать в условиях активного противодействия территориальных органов безопасности и поисковых отрядов, слаженность и морально-психологическую совместимость коллективов. Результаты учений получили высокую оценку Центра, где особо отмечались возросший уровень профессиональной подготовки членов ОБГ к действиям в условиях приближенных к боевым.

К исходу 1990 года, в строгом соответствии с планом 8 отдела, три группы повышенной готовности со знанием требуемых иностранных языков из состава 900 ОПДП были доведены до полной оперативной готовности и, несмотря на продолжавшееся ухудшение внутриполитической обстановки в стране и усиление антиармейской кампании, мобилизованы к использованию в случае возникновения кризисной ситуации, а члены групп по своим политическим, моральным, личным и деловым качествам, патриотизму, а также уровню специальной и физической подготовки способны выполнить специальные задания в тылу противника.

И в заключение. Прошло более четверти века, как это важное направление внешней разведки с более чем полувековой историей было упразднено. Правильно ли это? Время, а главное – события, происходящие в быстро, порой кардинально меняющемся мире, несомненно, расставят всё по своим местам и вынесут свое заключение в правильности принятого руководством страны решения в далеком 1991 году.

 
В декабре есть еще одна дата
Без отметки на календаре.
Я тебя целую, как брата
На кабульском чужом дворе.
 

С. Климов

© В. З. Щиголев, 2017

Как известно, быстротекущее время – на редкость искушенный ретушер. Неумолимо проходят годы, десятилетия – и некоторые, казалось бы, чрезвычайно важные события нашей жизни сглаживаются. Они как бы уходят за горизонт, покрываются флером забвения. Наоборот, случаются часы и даже минуты, которые со временем становятся лишь острее и зримее. Для человека военного подобного рода моменты истины – это всегда эпизоды вооруженной борьбы, столкновения жизни и смерти. Сколько бы времени ни прошло, они все так же будоражат, тревожат, заставляют учащеннее биться пульс. За ними – горячий азарт атаки, грохот акаэсов, запах крови и пороховой гари, возгласы боевых товарищей. Незатихающая боль и скорбь утрат. И – ни с чем несравнимое ликование от добытой с таким трудом победы. Прошло более тридцати лет, а тревожная ночь декабря 1979 года по-прежнему в моей памяти до последней детали…

Начало 1979 года выдалось для меня, в ту пору 30-летнего старшего лейтенанта Управления КГБ СССР по Ленинградской области, достаточно беспокойным. Позади остались вечерняя школа, заводская проходная, незабываемая срочная служба в кремлевском полку и интереснейшие годы учебы на иностранном факультете в прославленной Высшей Краснознаменной школе КГБ им. Ф. Э. Дзержинского.

После окончания курсов усовершенствования офицерского состава в подмосковной Балашихе весной следующего года стал готовиться к длительной служебной командировке. Таким образом, все лето провел в Псковской воздушно-десантной дивизии. Затем вместе с семьей убыл в отпуск – в Прибалтику. И вдруг – срочный вызов обратно в Балашиху. Причем без объяснения причин. А сюда уже съезжались из республик, краев и областей всего необъятного Советского Союза ее выпускники.

В системе государственной безопасности КУОС был в то время основным центром подготовки командиров разведывательно-диверсионных подразделений для действий в тылу противника. Именно в этом учебном заведении готовились кадры еще для войны в Испании, а позднее – бойцы из группы Павла Судоплатова и Ильи Старинова. В том числе такой непревзойденный мастер секретных операций, как Герой Советского Союза Николай Кузнецов. Руководил КУОСом всеобщий любимец и образец для подражания слушателей – полковник Григорий Иванович Бояринов. Профессиональный разведчик-диверсант с опытом боевых действий еще со времен Великой Отечественной войны, он почти два десятка лет отдал преподавательской и научной работе в области партизанской и разведывательно-диверсионной деятельности.

Как выяснилось, в Балашиху нас вызвали не для развлечений. Немедленно начались интенсивные занятия по дополнительной огневой, физической и минно-взрывной подготовке, а также по тактике действий в составе оперативно-боевой группы. Вот тогда-то почти шепотом впервые прозвучало – Афганистан. «Странно», – подумалось мне. Южное направление не совсем соответствовало моему знанию иностранного языка и северо-западному предназначению. Однако неуместные вопросы задавать в то время было не положено. К тому же мое недоумение очень скоро рассеялось.

Внимательный анализ ситуации еще в 1978–1979 годах подтверждал обоснованность тревоги руководства СССР за состояние южных рубежей страны. Изменения в политической жизни Афганистана в 1978 году серьезно обеспокоили и противников Советского Союза, ибо затрудняли осуществление их планов. В ЦРУ, например, было решено с помощью специально подготовленной агентуры противодействовать режиму Тараки. Американские разведчики, готовившие агентуру из числа афганцев, утверждали, что так просто русским Афганистан не отдадут. Чуть ли не открыто грозили, что создадут международную вооруженную коалицию сопротивления демократическому режиму, добиваясь ослабления советского влияния в стране. Вплоть до развертывания басмаческого движения в советской Средней Азии. Наивно спрашивать: для чего? Закрепление в Афганистане приблизило бы США к уникальной кладовой мира – Таджикистану и другим соседним регионам. Только слепой сегодня может не видеть того, с каким маниакальным упорством именно здесь, в самом подбрюшье современной России, орудуют натовские войска. Правда, при этом уже ни на кого особо не оглядываясь. Настанет день, и наши политики, уверен, всерьез задумаются о далеко идущих стратегических целях этой бурной и неослабевающей военной активности вблизи наших суверенных границ.

Долгое время подробности штурма дворца Амина оставались строжайшей государственной тайной. В Советском Союзе эти события проходили под кодовым названием «Второй этап Апрельской революции». О людях, совершивших этот «второй этап» не было известно ровным счетом ничего. Как через много лет вспоминал в своей книге «Трагедия и доблесть Афгана» генерал А. Ляховский, еще 8 декабря 1979 года в кабинете Л. И. Брежнева состоялось совещание, в котором принял участие узкий круг членов Политбюро ЦК КПСС: Ю. Андропов, А. Громыко, М. Суслов и Д. Устинов. Они долго обсуждали положение, сложившееся в Афганистане и вокруг него, взвешивали все «за» и «против» ввода туда войск. В качестве подтверждения необходимости такого шага со стороны Ю. Андропова и Д. Устинова приводился целый ряд доводов. А именно: предпринимаемые со стороны ЦРУ США усилия по созданию «новой Великой Османской империи» с включением в нее южных республик из состава СССР. Отсутствие на юге надежной системы ПВО, что в случае размещения в Афганистане американских ракет типа «Першинг» ставит под угрозу многие жизненно важные объекты, включая космодром Байконур. Кроме того, обращалось внимание на возможность использования афганских урановых месторождений Пакистаном и Ираком для создания ядерного оружия. Не исключались и крайние меры. Например, установление в северной части Афганистана власти оппозиции в целях присоединение этого района к Пакистану и т. п. На том совещании было принято решение проработать два варианта: руками спецслужб КГБ устранить Хафизуллу Амина и поставить на его место вполне предсказуемого Бабрака Кармаля. И, кроме того, послать ограниченное количество войск на территорию Афганистана для последующей стабилизации обстановки.

Тем временем «отстрелявшиеся» молодые офицеры в составе небольших групп поэтапно убывали в Афганистан, где вливались в состав оперативно-боевого отряда КГБ СССР «Зенит». Всего в начале декабря в Кабул прибыли две подгруппы (по 30 человек в каждой). А 23 декабря в Баграм была переброшена спецгруппа «Гром» (тоже 30 человек). Во избежание путаницы скажу, что такие кодовые названия у них были только на территории Афганистана. В центре, в Москве, они назывались по-другому. Группа «Гром» – подразделение «А», спецгруппа по борьбе с терроризмом, в составе одного из Управлений КГБ. Впоследствии, по версии журналистов, «Альфа». А оперативно-боевой отряд (ОБО) «Зенит» – будущий «Вымпел». Численность «зенитовцев» (вместе с ранее прибывшими) достигла 150 человек. Общее руководство ими осуществлял А. Поляков.

Подходила и наша очередь. Группа под руководством подполковника А. Голубева насчитывала около 16–18 человек. В нее входили офицеры территориальных органов, особых отделов и специалистов внешней разведки, знавших язык «дари». Именно таким составом мы были представлены в конце октября в Ясенево одному из руководителей ПГУ КГБ СССР. Генерал вкратце обрисовал ситуацию, складывающуюся в Афганистане. И, не называя основной цели пребывания ОБО «Зенит» в этой стране, тем не менее не исключил возможность участия офицеров отряда в некой совершенно секретной спецоперации. Здесь, заверил он с явным подтекстом, будут в полной мере востребованы знания и навыки, полученные нами во время учебы в Балашихе. Непосредственно перед вылетом, инструктируя группу, заместитель начальника отдела Управления «С» ПГУ, участник Великой Отечественной войны, полковник А. И. Лазаренко обратил особое внимание на дисциплину, организованность, выучку и взаимодействие, необходимые участникам в ходе проведения боевых действий. Без этого, подчеркнул он, вряд ли удастся выполнить поставленную задачу и избежать потерь. Как вскоре выяснилось, словно в воду глядел опытный офицер-ветеран.

А напряженность в Кабуле нарастала. Вражда между основным противоборствующими политическими группами – «Халькистами» и «Парчамистами» привела к гибели президента республики Тараки. С приходом к власти Х. Амина начались покушения на лидеров сторонников бывшего президента. В городе регулярно вспыхивали перестрелки. Стало известно, что глава государства дважды конспиративно посещал американское посольство. Возникло опасение, что американцы спешно планируют переворот. Одновременно Х. Амин, опасаясь многочисленных врагов и ведя очевидную «двойную игру», просил советское руководство прислать для его охраны и борьбы с неприятельским подпольем подготовленных специалистов.

Наш отряд, в отличие от других, следовал в Афганистан под видом инженерного подразделения советской армии с промежуточной остановкой в Ташкенте. Здесь мы находились около недели и были приняты начальником особого отдела Туркестанского военного округа. Он то и уточнил: основной задачей спецоперации будет захват и удержание в течение двух-трех часов, до похода основных сил, одного из важнейших государственных объектов в Кабуле. Через несколько дней группа в полном составе на самолете военно-транспортной авиации вылетела из Ташкента, преодолела хребты Гинбукуша и вскоре благополучно приземлилась на аэродроме авиабазы Баграм, расположенной в 60 километрах от Кабула. Разместились там же, в палатках, в ожидании приказа к бою.

И такой приказ не заставил себя ждать. Заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Н. Гуськов уже 11 декабря отдал команду на захват так называемого «объекта Дуб» – резиденции главы государства в центре Кабула. Ни плана дворца, ни системы его охраны не имелось. Известно было лишь, что здание охраняют примерно две тысячи афганских гвардейцев. Как ни храбрись, а чересчур много для наших 22 «зенитовцев» и роты поддержки спецназа ГРУ. Тем не менее в течение двух суток напряженно проводились организационные мероприятия. Составлялись планы и схемы охраны объекта, уточнялись вопросы взаимодействия. В результате – какой-никакой – план захвата оказался сверстан. В палатке, при колеблющемся свете свечи, документ был доведен ответственным за его исполнение майором Я. Семеновым до командиров боевых подгрупп. В час «Х» 13 декабря объединенной группе надлежало в течение часа выдвинуться из Баграма в Кабул и штурмом овладеть резиденцией Х. Амина. В расчетное время участники штурма, разбитые по подгруппам, с полным боекомплектом заняли свои места. Колонна бронетехники, рыча моторами, покинула территорию авиабазы и взяла курс на Кабул. Теперь можно только гадать – чем бы закончилась эта спешно подготовленная операция. Но на каком-то уровне руководства, по все видимости, все же возобладал здравый смысл. Не пройдя и трети пути, мы неожиданно получили команду «отбой». Отряд возвратился обратно к месту своей дислокации.

В связи с этим неудавшимся рейдом ранее нелегально прибывшие в Баграм (под охраной сотрудников КГБ) Б. Кармаль и его ближайшие сподвижники были вынуждены возвратиться в Ташкент. А 17 декабря года наша группа вместе с 154-м батальоном 15-й бригады спецназа ГРУ, укомплектованным выходцами из Средней Азии и поэтому неофициально названным «мусульманским» (батальон предназначался как раз для усиления новой резиденции главы государства – дворца Тадж-Бек), передислоцировались из Баграма на окраину Кабула. Расположились в 600 метрах от объекта, в помещении недостроенной армейской казармы с окнами без стекол. Вместо них натянули плащ-палатки, поставили печки «буржуйки», койки в два яруса. Получили обмундирование – форму афганской армии без знаков различия, одеяла из верблюжьей шерсти. В тот год зима в Кабуле была холодной. Ночью температура опускалась до 20 градусов мороза, так что утренняя физзарядка проходила весьма интенсивно.

В ночь с 25 на 26 декабря 1979 года в Кабуле десантировалась 103-я воздушно-десантная дивизия. Было слышно, как советские военно-транспортные самолеты садились в аэропорту Кабула. И хотя один ИЛ-76 с 37 десантниками на борту при этом врезался в гору в районе перевала Саланг, в целом это была, по мнению экспертов, хорошо организованная операция. Говоря о вводе войск в ДРА, необходимо уточнить: именно 25 декабря глава государства Х. Амин планировал выступить по местному радио и телевидению с неким чрезвычайным обращением к народу. Он собирался сообщить о том, что просьба руководства Афганистана о вводе войск удовлетворена советскими руководителями и что войска уже пересекают государственную границу. Однако к 25 декабря текст этого заявления все еще не был согласован на уровне внешнеполитических ведомств двух стран. Так что выступать Х. Амин не мог. Но даже 26 декабря, когда наши войска уже находились в Кабуле, согласованного документа так и не дождались. Только 27 числа в канцелярию главы ДРА поступил готовый вариант заявления. Но в этот день события шли уже совершенно по другому сценарию.

После десантирования воздушно-десантной дивизии закончилось сосредоточение в Кабуле основных сил и средств по проведению операции с кодовым названием «Байкал-79», начало которой была назначено на 27 декабря. В российском посольстве в Кабуле на первом этаже была библиотека, которую в оперативном порядке переоснастили во временный штаб по проведению операции. Повесили с внешней стороны табличку «посторонним вход воспрещен». Конкретный план боевых действий существовал в форме карты-схемы с подробной легендой. Текущей технической отработкой и уточнением плана занимались профессиональные командиры-штабисты.

Было известно, что в государственной системе ДРА всего три человека имели полномочия отдавать серьезные распоряжения и командовать армейскими частями, подразделениями МВД и спецслужбами. Это сам Хафизулла Амин, начальник службы безопасности Асадулла Амин и начальник генерального штаба Якуб. Х. Амин являлся одновременно и министром обороны республики. Поэтому первая задача операции состояла в том, чтобы надежно нейтрализовать эту «тройку», лишить ее физической возможности противодействовать мероприятиям, которые будут реализовываться местной оппозицией при нашей поддержке. Вторая задача заключалась в необходимости оказать предметную помощь здоровым политическим силам страны в овладении стратегическими объектами управления и жизнеобеспечения непосредственно в столице – Кабуле. Наконец, третья задача, после решения первых двух, – важность обеспечения повсеместной стабильности обстановки в целом и общественного порядка в частности.