Текст книги "100 великих авантюристов"

Анна Ламинит

Эту монахиню-мошенницу, жившую на рубеже XV и XVI вв., почитали как святую не только простые люди, но и знать. На своей мнимой святости она сколотила немаленький капитал. Впрочем, сколько веревочке ни виться…

Анна Ламинит родилась в Аугсбурге в семье ремесленника. Уже в юности она была замечена в недостойном поведении, сводничестве и проституции. Уличенная в непотребстве, девица была выставлена у позорного столба, а затем розгами изгнана из города. Однако через несколько лет Анна вернулась в родные места. Она поселилась в женском приюте, где должна была посещать церковные службы и молиться за спасение души покровителей общины, ухаживать за могилами и собирать милостыню.

Поняв, что здесь особенно ценится благочестие, Ламинит вскоре стала выделяться своим «святым» поведением и принятыми религиозными обетами. Она носила исключительно черные одеяния и рассказывала о пришедших ей божественных откровениях и видениях, а также о явлениях ей ангелов и святой Анны. Женщина сообщила, что уже четырнадцать лет, как она дала обет голодания и не принимает пищу. И в течение всего этого срока ее организм не имеет естественных отправлений. Объявленное Анной абсолютное неприятие пищи, кроме прочих подвигов, создало ей известность «живущей в миру святой».

Слава святой Анны быстро распространилась по Европе. В Аугсбург стекались многочисленные паломники, желая услышать слово святой Анны, получить у нее совет. Среди поклонников Ламинит оказались и весьма высокопоставленные персоны – в частности император Священной Римской империи Максимилиан I и его супруга, Бьянка Мария Сфорца. Влияние Анны было таким сильным, что по ее желанию супруга императора организовала грандиозное церковное шествие по Аугсбургу с участием всех духовных лиц, а также монахов и монахинь. Во главе шествия шла босая императрица со своей свитой, в черном покаянном одеянии и с зажженными свечами в руках.

В 1511 г., возвращаясь из Рима, Анну посетил Мартин Лютер.

Анна получала немалые вознаграждения за свои благословения и молитвы, а также присваивала часть средств, доверяемых ей жертвователями в пользу бедных, так что в итоге составила неплохой капитал.

Под личиной «святой» скрывалась все та же распущенная девица, когда-то изгнанная с позором. Анна имела любовную связь с богатым аугсбургским купцом Антоном Вельзером, от которого родила сына. На этого ребенка Вельзер выплачивал Анне ежегодное содержание в 30 гульденов, не подозревая, что тот давно умер. В Аугсбурге также ходили слухи о связях святой с некоторыми священниками. Из-за этого среди горожан стали зарождаться первые сомнения в ее святости.

Разоблачила мнимую святую Кунигунда Австрийская, сестра императора Максимилиана I. Глубоко верующая Кунигунда была настроена скептически насчет святости Анны и решила устроить ей проверку. В 1512 г. она пригласила Анну в мюнхенский монастырь, в котором Кунигунда проживала после смерти супруга, герцога Баварии Альбрехта IV. В монастыре через отверстия в стенах комнаты для гостей многие свидетели видели, как Анна ела и пила, а затем через окно выбросила свои экскременты. Уличенная мнимая святая была вынуждена сознаться в обмане. Дав обет покаяться, Анна была отпущена в Аугсбург. Однако, вернувшись в родной город, Анна вновь стала играть роль голодающей святой, после чего указом Кунигунды была выслана из Аугсбурга. Город она покинула, сохранив накопленное состояние и снаряженная в дорогу Антоном Вельзером.

После остановки в Кемптене, где Анна вновь попыталась выступить в роли голодающей святой, но была вскоре разоблачена, женщина приехала в Кауфбойрен. Здесь она познакомилась с вдовцом Гансом Бахманом, арбалетным мастером, уехала с ним во Фрибур и в ноябре 1514 г. вышла за него замуж.

Во Фрибуре Анна была обвинена в похищении ребенка и в присвоении алиментов. Потерпевшей стороной выступал Антон Вельзер. Анна была арестована и неоднократно допрошена (без применения пыток), в результате чего открылись и ее более ранние мошенничества и аферы. Она и ее супруг были приговорены к смертной казни.

За совершенные святотатства Анне полагалось сожжение на костре, однако оно было заменено более легкой казнью «по гуманным соображениям». Женщину посадили в мешок и держали под водой в реке Зане, «пока душа не покинула тело». Ганса Бахмана повесили.

После смерти Анны Ламинит правящий совет Аугсбурга принял ряд мер, чтобы признания, сделанные ею на следствии, не получили широкого распространения, так как от этого могли пострадать и город, и многие влиятельные семьи.

Катрин Монвуазен

Во второй половине XVII в. двор Людовика XIV, Короля-Солнце, потряс скандал с отравлениями – так называемое дело о ядах. В нем были замешаны самые высокопоставленные особы, включая официальную фаворитку короля мадам де Монтеспан. В центре этих событий была зловещая фигура гадалки, отравительницы и «ведьмы»…

Катрин Монвуазен занималась акушерством, изготавливала лекарства в своей собственной лаборатории, а еще, как говорят, была великолепной куртизанкой. Ее благосклонности добивались особы из аристократических, финансовых и судейских кругов, однако Катрин сама выбирала, с кем проводить ночи. Шли годы, ее любовники старели и даже умирали. И лишь Катрин, вопреки всем законам, оставалась цветущей молодой женщиной. Некоторые с удивлением подмечали, что Катрин не меняется с годами и по-прежнему выглядит поразительно молодо.

Еще девочкой Катрин заметила, что умеет читать чужие мысли и предсказывать будущее. Теперь у нее на столике лежали карты Таро, а ее пороги обивали не только восторженные поклонники, но и состоятельные клиенты, желавшие узнать о своем будущем.

Пригодилось и незаурядное образование, данное отцом-алхимиком. Мадам Монвуазен изготавливала любовные зелья и яды, а такой товар всегда в ходу. Катрин готова была не только предсказать клиенту смерть богатого родственника, но и приблизить этот счастливый час. Парижане называли ее яды порошком для наследников.

Кроме приворотных зелий и ядов, еще одним направлением ее деятельности стало создание эликсира молодости. Решив использовать для него плаценту – «рубашку», в которой младенец находится во чреве матери, Катрин стала проводить опыты. Успех превзошел все ее ожидания. Под покровом ночи госпожа Монвуазен избавляла легкомысленных парижанок от нежеланного плода. Так что материал для научных изысканий у нее был. Когда же наладилось промышленное производство волшебного снадобья, «сырья» стало не хватать. И Катрин открыла настоящий бизнес. Десятки женщин – проституток, жадных или циничных дурочек – становились инкубаторами. На всем протяжении беременности предпринимательница выплачивала им деньги и снимала жилье, а в нужное время проводила искусственные роды (после ареста в саду Катрин были обнаружены останки 2000 эмбрионов). Ей ассистировали аббаты Мариэтт и Леменьян (впоследствии обвиненные в святотатстве и расчленении тел), аббат Турне (со временем казненный за изнасилование ребенка во время сатанинского обряда), аббат Даво, поставлявший человеческий жир для изготовления ритуальных свечей (им снабжал за умеренную плату палач), аббат Гибур изготавливал облатки из теста, крови младенцев и нечистот.

Однажды клиенткой Катрин стала юная красавица Франсуаза де Монтеспан. Она не собиралась травить мужа, да и эликсир вечной юности ей был не нужен. Она желала любви короля. Катрин провела отработанный ритуал – и спустя несколько дней красавица стала любовницей Людовика XIV. Король оказался любовником страстным, но непостоянным. Всякий раз, когда он начинал поглядывать на сторону, маркиза де Монтеспан отправлялась за помощью к Катрин де Монвуазен.

Но в 1679 г. маркизе было уже тридцать девять, она родила королю семерых детей, характер имела ворчливый и вздорный. А тут еще появилась некая Фонтанж – молодая особа, завладевшая вниманием короля. Франсуаза заказала мессу, однако результата не последовало. Тогда она решила погубить и разлучницу, и любовника.

Однако к тому времени череда странных смертей придворных привлекла к себе внимание короля, и был создан специальный трибунал Огненной палаты для расследования этих случаев. И вскоре Монвуазен была арестована, а спустя месяц предстала перед судом.

На суде раскрылась вся ее тайная деятельность. В связях с Монвуазен были уличены несколько родственников короля, многие светские дамы признались, что принимали участие в черных мессах. Отвергнутую Монтеспан, дав ей ренту 20 тысяч ливров, отправили в ее поместье, а сатаниста Гибура упрятали в тюрьму.

В 1680 г. Катрин Монвуазен была сожжена на Гревской площади. Мужество, с которым она держалась у столба, снискало ей немало поклонников и уважение среди зрителей.

Анна Ожельская

Анна Ожельская была известна не только как историческая личность, но и как одна из самых хорошеньких женщин своего времени.

Анна была внебрачной дочерью короля Польши Августа Сильного и простой француженки и до шестнадцати лет жила в полной безвестности. Возможно, судьба ее так и осталась бы неведомой, если бы в ее бедной доле не принял самое горячее участие граф Рутовский, ее единокровный брат.

Граф Рутовский сам был побочным сыном Августа от пленной турчанки Фатимы; он был годами двумя старше Анны, командовал полком королевской гвардии и отличался редкой добротой. Прослышав о том, что в Варшаве в приемной семье живет якобы внебрачная дочь его отца (по ряду причин после смерти матери девочка росла и воспитывалась вдали от двора и втайне от отца), он разыскал Анну и выразил желание принять участие в ее судьбе.

Их отец, король Август, отличался крайней любвеобильностью. Несмотря на то что законный ребенок у него имелся всего один, внебрачных детей, по слухам, было более трех сотен! Многих из них он, как и графа Рутовского, признал и принимал участие в их судьбе.

Рутовский поначалу не говорил Анне правды об ее происхождении, но приложил все силы и средства, чтобы дать ей полагающееся воспитание. Чтобы не вызвать горького разочарования, если отец сразу не признает ее, он уговорил девушку явиться ко двору в офицерском мундире и принять участие в королевском смотре войск в составе его, графа Рутовского, полка.

В день смотра король ехал вдоль рядов того полка, которым командовал Рутовский, и вдруг остановился перед молоденьким офицером. Через некоторое время король сделал несколько шагов далее, но не мог удержаться, чтобы не повернуть коня и не подъехать к офицеру снова. Он был поражен странным сходством…

Когда граф открыл ему правду, король едва мог сдержать слезы радости. Это была его дочь – поразительно красивая и вместе с тем невероятно похожая на него самого!

Спустя некоторое время король официально признал Анну своей дочерью, дав ей фамилию Ожельская (от польского слова orzeł (ожел), что означает орел). Тем самым король стремился показать, что Анна по рождению принадлежит Польше, так как польским гербом был белый одноглавый орел.

Анна стала для Августа любимейшей из всех дочерей, отец окружил ее всевозможной роскошью. Залы королевского дворца были отделаны заново; в них начались блестящие балы. Анну окружали поклонники, грезившие не только об изумительной красоте девушки, но и о тех благах, которыми ее отец-король мог осыпать их после свадьбы. Среди них был некий Цетнер, молодой человек немецкого происхождения, семья которого давно осела в Польше. Именно его избрала Анна, причем совершенно не скрывала своей любви, однако не имела ни малейшего желания вступать с возлюбленным в брак. Правда, это не помешало ей через некоторое время подарить ему наследника.

В это время к Анне посватался герцог Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Бекский, и ему не отказали. Этот брак был поистине выгоден всем заинтересованным сторонам: герцогу доставалась богатая невеста, король выдавал внебрачную дочь замуж, а Анна обретала тихое счастье в уютной семейной гавани.

Великолепнейшую свадьбу сыграли в Дрездене, причем на торжестве присутствовали два короля и множество герцогов и князей.

Вот так бедная брошенная сирота, а затем избалованная ветреница стала одной из самых очаровательных женщин в Европе, и грех своего рождения и свой собственный прикрыла герцогским титулом.

Маркиза Паива

В XIX в. Паива была одной из самых известных куртизанок Франции. Начав с самого дна французского общества, она благодаря острому уму и предприимчивости сумела стать одной из его знаковых фигур. Приехав во Францию без гроша в кармане, она закончила свой земной путь владелицей огромного состояния и богатейшей коллекции драгоценностей.

Настоящее ее имя было Эсфирь Борисовна Лахман. Она родилась в 1819 г. в семье польских евреев, когда-то переехавших в Москву. Отец был портным, жили бедно. Казалось, девочку ожидает такая же незаметная судьба.

Когда Эсфирь было шестнадцать, родители выдали ее замуж за близкого к их семье человека – тоже портного, как и отец, но француза. Приданого ей собрать не удалось.

Едва родив ребенка, молодая женщина бросила семью и в 1838 г. сбежала из дому. Длительные странствия привели ее в Париж. Здесь она назвалась Терезой и, не имея средств к существованию, стала заниматься проституцией, живя в одном из беднейших кварталов города. Как и у множества других женщин этой «профессии», у нее была мечта: найти именитого и состоятельного мужчину, который смог бы обеспечить ей безбедное существование.

«Терезе» повезло. Однажды одним из ее клиентов оказался австрийский пианист Генрих Герц. Все свое умение молодая женщина использовала для того, чтобы удержать его возле себя. И не напрасно: Генрих стал ее постоянным любовником, а впоследствии ввел в круг парижской богемы, где она познакомилась с Готье, Вагнером, Жирарденом, Листом. Ведя роскошную жизнь, Эсфирь довела своего любовника практически до разорения. Возмущенная родня музыканта, воспользовавшись моментом, когда Герц уехал по делам, запретила ей даже приближаться к его дому. Так ее связь с известным музыкантом была прервана. Однако это уже не имело значения: за это время Эсфирь успела превратиться из бедной проститутки в одну из самых элегантных парижанок с обширными связями. А смерть первого мужа в 1847 г. окончательно развязала ей руки.

Эсфирь уехала в Англию, она вращалась в высшем свете, меняя любовников как перчатки. Дольше других она поддерживала связь с лордом Стенли, известным британским аристократом, трижды занимавшим пост премьер-министра. Однако семью ради любовницы лорд бросать не собирался, и в 1848 г. женщина вновь вернулась в Париж.

Эсфирь был необходим дворянский титул. И случай получить его не замедлил представиться. В Париже появился состоятельный португалец Альбино Араужу де Паива, называвший себя маркизом. И хотя титул вызывал сомнения, состояние де Паивы было внушительным: его отец владел опиумными складами в Макао. Кроме того, Альбино был молод и полон энергии. Опытная куртизанка быстро завладела его вниманием, вскоре сыграли и свадьбу. Эсфирь наконец вполне законно стала маркизой.

Совместная жизнь у супругов не заладилась с первого дня, и в скором времени они разъехались. Однако де Паива не давал жене развода до самой своей смерти в 1871 г., хотя это не слишком тяготило ее. Женщина продолжала вращаться в высшем свете Парижа, находя себе все новых любовников. В 1863 г. с ней познакомился принц Наполеон III и включил ее в число своих фавориток, однако после нескольких совместных ночей охладел к маркизе.

Возможно, это изменило отношение Паивы к Парижу и Франции. Она затаила сильнейшую обиду, что в дальнейшем, как оказалось, стоило Франции очень дорого.

Через какое-то время маркиза Паива познакомилась с землевладельцем и промышленником из Силезии графом Гвидо Хенкель фон Доннерсмарком. Юноша годился ей в сыновья, однако маркизу это не остановило. В 1871 г. они поженились.

Настал звездный час Эсфирь! Молодой муж построил ей роскошный особняк на Елисейских полях, приобрел загородную усадьбу. Как оказалось, Гвидо был близок к прусскому канцлеру Бисмарку и во Франции занимался шпионажем. Именно поэтому связь с известной куртизанкой была ему весьма выгодна. Теперь Гвидо даже не требовалось самому выискивать людей, обладающих важной информацией. Это делала его жена. Целых шесть лет супружеская пара собирала и передавала в Пруссию секретную информацию о Франции, для чего опытная куртизанка использовала все свои чары.

В 1877 г. тайная миссия графа и его жены была раскрыта, и супругам пришлось бежать в Силезию. Они осели в Нойдеке – родовом замке Доннерсмарков. Однако при всем богатстве графа дела в его родовых владениях шли не блестяще. Упадок дополнялся значительными тратами во время жизни в Париже. И выяснилось, что Эсфирь прекрасно разбирается в финансовых делах! Она быстро поняла, где слабые места, и в результате помогла графу стать одним из крупнейших предпринимателей объединившейся Германии. Удачно взятые кредиты, данные банками Франции и Германии, помогли Доннерсмарку приобрести значительное количество предприятий, в число которых входили угольные шахты, рудники, хозяйственные комплексы. Собственный металлургический завод «Лаурахютте» граф объединил с государственным предприятием «Кенигсхютте». На их основе он создал акционерное общество, принесшее огромное состояние.

Несмотря на то что Эсфирь, став немецкой графиней, превратилась в очень состоятельную женщину, она практически полностью отошла от высшего света. Последние годы женщина провела в уединении в замке Нойдек и умерла в конце января 1884 г.

Софи Доуз

Софи Доуз – лондонская проститутка, ставшая любовницей, наследницей и, возможно, убийцей последнего принца Конде.

Софи родилась в семье рыбака-контрабандиста, работала горничной в Портсмуте, а затем служанкой в лондонском борделе на Пикадилли. Возможно, она так бы и осталась в самых низах общества, но судьбоносная встреча круто изменила ее жизнь.

В 1811 г. она познакомилась с клиентом борделя – французским принцем крови, Луи-Анри, герцогом де Бурбоном, последним в роду Конде. Юная Софи очаровала уже немолодого Бурбона – на момент знакомства ему было 55 лет. Он снял для любовницы и ее матери роскошный особняк в Лондоне, а после Реставрации привез девушку в Париж и занялся ее образованием.

Одаренная девушка быстро выучила французский, греческий и латынь и освоила светские манеры. В 1818 г. Луи-Анри выдал ее замуж за барона Адриена Виктора де Фешера, майора королевской гвардии. Фешер считал, что она внебрачная дочь Конде, и воспринял такой брак как честь для себя.

Так Софи превратилась в титулованную дворянку и благодаря красоте и уму стала известна в свете. Однако через несколько лет обман раскрылся, и барон Фешер немедленно отослал жену от себя и пожаловался Людовику XVIII. Король приказал не допускать ее ко двору, публично ославив баронессу проституткой. В 1827 г. Фешеры официально развелись.

Однако в царствование Карла X Софи вновь стали принимать в свете, а ее племянница и племянник вступили в выгодные браки. Это стало результатом сделки, которую ей предложили герцог Орлеанский Луи Филипп и его жена: воспользовавшись большим влиянием баронессы Фешер на престарелого принца Конде, они попросили ее добиться, чтобы тот завещал бóльшую часть фамильного состояния их четвертому сыну, малолетнему герцогу Омальскому, которого Конде крестил. (Единственный сын Конде был расстрелян Наполеоном I в 1804 г., после чего богатый род был обречен на вымирание.) Завещание было подписано в июле 1829 г., а уже в январе 1830 г. Софи вернулась ко двору Карла X, а ее племянник получил титул барона. «В конце концов, каких только мерзавцев мы у себя не принимаем…» – сказала по этому поводу невестка короля Мария Тереза.

Другим покровителем баронессы был Талейран: в обмен на удачные браки ее родственников и прием в свете она делала все возможное, чтобы Конде был благожелателен к министру, который некогда принимал участие в расстреле его сына.

Вскоре после Июльской революции 1830 г., которая возвела на престол Луи Филиппа, 74-летний принц Конде был найден повешенным в одном из своих замков. Официальное следствие пришло к выводу о самоубийстве. Часть недвижимости получила баронесса Фешер, а огромный капитал (60 миллионов золотых франков) с процентами – маленький сын нового короля. Однако из-за показаний слуг возникли подозрения, что принц не повесился, а был убит собственной любовницей. Недоумение вызывал и основной наследник – завещание казалось подозрительным. Полагали, что принца убила Софи, по сговору с Луи Филиппом и королевой, из-за попытки Конде изменить завещание или даже бежать из страны без нее. Распространился и более пикантный слух – о случайном удушении старика в результате любовных утех.

Князья де Роган, родственники последнего Конде, попытались оспорить завещание принца в суде, но проиграли дело. Что касается репутации нового короля, Луи Филиппа, принятие наследства сильно ей повредило.

Ненависть к баронессе Софи была столь велика, что она была вынуждена покинуть Францию и вернуться в Лондон. В 1840 г. она умерла и была похоронена на кладбище Кенсал-Грин.