Текст книги "Европейская аналитика 2018"

Российско-германские отношения в условиях конфронтации России с коллективным Западом

Владислав Борисович Белов

кандидат экономических наук, заместитель директора ИЕ РАН по научной работе, заведующий Отделом страновых исследований, руководитель Центра германских исследований

С формированием весной 2018 года в Германии нового коалиционного правительства во главе с А. Меркель и переизбранием В. В. Путина на пост президента РФ у российско-германского сотрудничества обозначились благоприятные перспективы для поступательного развития. На фоне существенного ухудшения отношений России с коллективным Западом, в первую очередь с США и Великобританией, оба лидера продолжили конструктивный диалог. Значительно возросла угроза применения американских экстерриториальных санкций к немецким компаниям. В этих условиях российско-германские отношения могут внести важный вклад в восстановление отношений Москвы с Брюсселем и выработку совместных шагов, учитывающих неадекватное поведение американской администрации.

14 марта 2018 года по представлению федерального президента Ф.-В. Штайнмайера Бундестаг избрал А. Меркель главой правительства ФРГ, которое она сформировала в соответствии с партийными договорённостями. 7 мая в должность президента вступил В. В. Путин. Среди внешнеполитических приоритетов лидеров – сотрудничество между РФ и ФРГ. Их личное взаимодействие и рабочий диалог во многом определяют его дальнейшее развитие.

С начала весны 2018 года резко ухудшились отношения между Россией и Западом, обусловленные так называемым «делом Скрипалей», бомбардировкой Сирии в связи с мнимой химической атакой и усилением санкционного давления со стороны США на российскую политическую и экономическую верхушку. Жёсткие секторальные санкции Министерства финансов США от 6 апреля 2018 года в отношении ряда российских гражданских и юридических лиц ещё больше обострили ситуацию. Впервые они напрямую затронули интересы компаний из третьих стран, в первую очередь европейских. Опасения немецкого бизнеса в связи с принятием 2 августа 2017 года Закона США CAATSA подтвердились – его субъекты оказались в зоне рисков применения к ним ограничительных мер Америки в связи с их сотрудничеством с Россией. Российско-германская хозяйственно– политическая кооперация неожиданно стала составной частью германо-американского дискурса.

Взаимодействие с Россией – коалиционные аспекты

Принципы отношений нового правительства Германии с РФ изложены в пункте 4 раздела XII коалиционного договора, согласованного ХДС/ХСС и СДПГ в начале февраля 2018 года3030
  Ein neuer Aufbruch für Europa. Eine neue Dynamik für Deutschland. Ein neuer Zusammenhalt für unser Land. Koalitionsvertrag zwischen CDU, CSU und SPD // Berlin, 7. 2018. Februar. S. 149–150.


[Закрыть]. Партнёры по коалиции подчёркивают заинтересованность в хороших отношениях с нашей страной и в тесном взаимодействии для обеспечения мира и урегулирования важнейших международных вызовов. Особо подчёркивается наличие большого потенциала сотрудничества в торгово-экономической области и существенный интерес к кооперации в гражданско-общественной сфере. Наряду с упоминанием необходимости выполнения Минских соглашений указывается и возможность смягчения санкций Евросоюза по мере их реализации. Важным и неожиданным представляется положение об общем экономическом пространстве от Лиссабона до Владивостока.

У партий коалиции различный подход к России: у блока ХДС/ХСС он более жёсткий в сравнении с социал-демократами, в целом сохраняющими верность принципам остполитик. Тем не менее, в коалиционном знаменателе – стремление к последовательному улучшению отношений с важнейшим политическим и экономическим игроком на постсоветском пространстве евразийского континента, сокращению конфронтационного потенциала и усилению взаимодействия по всем важнейшим направлениям.

У представителей оппозиционных партий в Бундестаге также существуют различия в подходах к РФ. Традиционно наиболее жёсткую позицию занимают «зелёные», делающие упор на демократические ценности и права человека и призывающие сохранить санкционный режим. Либералы занимают относительно сдержанную позицию. Придерживаясь ценностного подхода, они выступают за постепенное смягчение санкций по мере выполнения Минских соглашений. Во многом пророссийски настроены представители партий «Левая» и «Альтернатива для Германии». Последняя призывает признать Крым частью Российской Федерации. Депутат Робби Шлунд от «АдГ» (у этой партии – крупнейшая оппозиционная фракция) возглавил рабочую группу по отношениям между Бундестагом и Государственной думой («Группа дружбы»). Данный факт ставит под вопрос эффективность её функционирования со стороны нижней палаты немецкого парламента – большинство членов Бундестага не хотят сотрудничать с российскими коллегами под руководством «Альтернативы». Возможно, поэтому прорабатывается инициатива создания большой межпарламентской комиссии с участием руководства Госдумы и Бундестага.

Отметим, что из Бундестага и активной политической жизни ушёл ряд корифеев, определявших в последние годы содержание российско-германского диалога на разных уровнях. В политику пришло молодое поколение, не пропитанное духом Московского договора и разрядки времён Вилли Брандта. Существенно вырос прагматизм. Примером является назначение на пост уполномоченного федерального правительства по отношениям с Россией, странами Восточного партнёрства и Средней Азии Дирка Визе – молодого социал-демократа (34 года), для которого восточный вектор ауссенполитик выглядит как чистый лист бумаги. Кстати, само понятие и содержание новой восточной политики пока не нашло отражения в официальных документах.

Политические вопросы сотрудничества

Во время рабочей встречи в Сочи 18 мая 2018 года А. Меркель и В. В. Путин охарактеризовали взаимные отношения как хорошие, положительно оценили перспективы их развития во всех сферах и подтвердили готовность к продолжению конструктивного рабочего диалога. Это произошло на фоне отрицательной оценки многими отечественными и немецкими экспертами состояния двустороннего сотрудничества, которые как накануне встречи, так и после неё состязались в уровне негативности характеристик – от «глубокого кризиса» до «полного взаимного непонимания и недоверия»3131
  См., напр.: Кортунов А. Советы постороннего: несколько пожеланий Федеральному канцлеру. URL: http://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/ analytics/sovety-postoronnego-neskolko-pozhelaniy-federalnomu-kantsleru/ (дата обращения 17.06.2018); Майстер Ш. Поиск новой основы российско-германских отношений. 2018. URL: http://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/poisk-novoy-osnovy-rossiysko-germanskikh-otnosheniy/?sphrase_id=13814762 (дата обращения 17.06.2018); Стратиевский Д. Германо-российские отношения – конец Остполитик? URL: http://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/germano-rossiyskie-otnosheniya-konets-ostpolitik/?sphrase_id=13814762 (дата обращения 17.06.2018); Тренин Д. Россия и Германия: от отчуждения к новому соседству. URL: http://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/comments/rossiya-i-germaniya-ot-otchuzhdeniya-k-novomu-sosedstvu/ (дата обращения 17.06.2018); Fix L. Deutsche Russlandpolitik muss international Verantwortung übernehmen. URL: http://www.faz.net/aktuell/politik/inland/deutsche-russlandpolitik-muss-internationalverantwortung-uebernehmen-15582078.html (дата обращения 17.05.2018).


[Закрыть].

Понятно, что немецкий политический истэблишмент не признаёт Крым в качестве субъекта РФ, считает его переход в другую государственную юрисдикцию аннексией и грубым нарушением норм международного права, осуждает участие России в поддержке непризнанных республик Донбасса. Во многом с этим связана жёсткая позиция А. Меркель в отношении сохранения санкций и невозможности возврата России в клуб ведущих мировых держав. Также понятно, что у РФ и ФРГ всегда было своё отношение к большинству вопросов международной безопасности, особенно к причинам возникновения конфликтов и путям их разрешения. Но всегда присутствовало стремление к взаимному обсуждению и пониманию позиций друг друга.

В Сочи это проявилось в оценке сирийского, иранского и украинского кризисов3232
  Важной частью подготовки встречи в Сочи стали переговоры в середине мая 2018 года между руководителями внешнеполитических ведомств России и Германии С. В. Лавровым и Х. Маасом, в рамках которых удалось найти взаимопонимание по основным международным вопросам.


[Закрыть]. При ряде принципиальных различий были найдены точки соприкосновения, которые послужили для продолжения диалога на политическом и экспертном уровне. Среди прочего, речь шла о безальтернативности реализации Минских соглашений, заинтересованности обеих стран в работе в рамках «нормандского формата» и Контактной группы, а также готовность продвигать идею специальной мониторинговой миссии ООН. В конце июля 2018 года неожиданно для экспертного сообщества в Берлине прошла встреча А. Меркель, Х. Мааса, С. В. Лаврова и начальника Генерального штаба РФ В. Герасимова, в центре которой оказались вопросы ситуации на Украине и в Сирии. Обсуждение, ради которого федеральный канцлер прервала свой отпуск, прошло в закрытом режиме. Неожиданностью стала и рабочая встреча В. В. Путина и А. Меркель 18 августа в Мезеберге, итоги которой не были представлены общественности. Известно только, что основными темами обсуждения оставались украинский и сирийский (особенно вопросы его гуманитарной составляющей) конфликты, а также вопросы энергетической безопасности.

Рабочий диалог по этим вопросам на уровне министров иностранных дел РФ и ФРГ продолжился 14 сентября 2018 года в Берлине. С. В. Лавров среди прочего отметил, что различия в подходах к проблемам не исключают интенсивных отношений.

Экономическая кооперация

Непосредственно со сферой политики связана экономика – в 2017 году был достигнут явный прогресс: почти на 20 % вырос российско-германский внешнеторговый оборот, увеличились взаимные капиталовложения в форме прямых инвестиций3333
  Белов В. Б. Хозяйственно-политические успехи немецкого бизнеса в России // Научно-аналитический вестник ИЕ РАН. 2018. № 2. С. 92–100.


[Закрыть]. Рост взаимных поставок продолжился в 2018 году.

В экономической сфере приоритет объективно принадлежит энергетике. Здесь у обеих сторон есть профессиональное понимание основ энергетической безопасности России, Германии и Евросоюза, а также стремление исключить из неё политические факторы. Руководство ФРГ с весны 2018 года проявляет себя явным лоббистом Украины. Оно неоднократно обращалось к России с просьбой наряду с будущими поставками газа через «Северный поток – 2» сохранить транзит через украинскую газопроводную систему. В. В. Путин, вполне корректно и положительно отреагировав в Сочи на просьбу А. Меркель, подчеркнул, что в этом вопросе решающей должна быть экономическая обоснованность транзитных поставок газа. Это положение он ещё раз озвучил в августе в Мезеберге.

Оба лидера едины в негативной оценке последствий возможных экстерриториальных американских санкций3434
  А. Меркель во время короткой встречи с Д. Трампом 27 апреля 2018 года по просьбе своего предпринимательского сообщества обсудила возможности введения исключений для нового санкционного режима, но не встретила понимания у американского президента.


[Закрыть]. Одновременно они считают, что на сегодняшний день у Германии, ЕС и России нет адекватных ответов на них. Накануне сочинских переговоров председатель Еврокомиссии Ж.-К. Юнкер в Софии заявил о задействовании с 18 мая 2018 года так называемого Блокирующего регламента ЕС от 1996 года, призванного нейтрализовать экстерриториальные эффекты ограничительных мер США. В обновлённом виде он был введён 7 августа 2018 года. Немецкий бизнес занял выжидательную позицию. Его дальнейшее взаимодействие с российскими компаниями, попавшими под ограничительные меры американской администрации, во многом будет зависеть от позиции федерального правительства.

Россия подготовила свой Закон о противодействии, вступивший в силу 5 июня 2018 года. Его проект вызывал серьёзные опасения и отечественного, и европейского бизнеса. По запросу немецких компаний федеральный канцлер в Сочи обратилась к президенту РФ с просьбой учесть риски возможных негативных последствий для российско-германской хозяйственной кооперации. В. В. Путин пообещал, что Закон не затронет интересы компаний из РФ и ЕС.

Накануне сочинского саммита министр экономики и энергетики ФРГ П. Альтмайер в Москве обсудил блок хозяйственно-политических вопросов со своими российскими коллегами. 14–15 мая он провёл встречи с двумя ведущими российскими министрами экономического блока (Д. В. Мантуровым, А. В. Новаком), сохранившими свои посты в новом правительстве РФ, и Д. А. Медведевым. Наряду с энергетикой (П. Альтмайер занялся «челночной газовой дипломатией», прилетев в Москву из Киева и улетев туда же), обсуждались и другие вопросы. Немецкий министр обратил внимание на то, что есть много сфер, не затронутых взаимными санкционными режимами ЕС и РФ, в которых можно более активно развивать двустороннюю кооперацию, в том числе вовлекая в них малые и средние предприятия.

В конце июня 2018 года в Москве прошло очередное заседание Российско-Германской стратегической рабочей группы по сотрудничеству в области экономики и финансов (СРГ), возобновившей работу (в условиях взаимных санкционных режимов ЕС и РФ) в начале лета 2016 года. Среди прочего, участники обсудили запуск стратегической инициативы «Партнёрство для эффективности». Она направлена на содействие росту производительности труда на российских предприятиях с учётом опыта немецких компаний и специализированных центров ФРГ.

Хорошие перспективы имеет сотрудничество в области цифровизации экономики – как на уровне правительственных структур, так и на уровне отдельных компаний3535
  Белов В. Б. Цифровая повестка российско-германской хозяйственной кооперации // Современная Европа. 2018. № 2 (81), март–апрель. С. 120–128.


[Закрыть]. Во время Петербургского международного экономического форума участники Германо-Российской инициативы по цифровизации экономики (основана в феврале 2018 года) уточнили основные направления кооперации в области цифровой трансформации, в первую очередь в сфере промышленности.

Германское бизнес-сообщество в России поддерживает совместную закупочную инициативу корпорации МСП, Российского экспортного центра и «Деловой России», направленную на идентификацию и классификацию российских поставщиков для нужд иностранных компаний, заинтересованных в локализации своего производства в РФ. В этом же контексте оно реализует проект “VETnet” по дуальному профессиональному образованию квалифицированной рабочей силы, а также поддерживает проекты по повышению энергоэффективности и согласованию стандартов технического регулирования. Эти аспекты важны для углубления промышленной кооперации и локализации немецких высокотехнологичных производств в российских регионах.

Немецкие и российские компании в целом приспособились к взаимным экономическим ограничительным мерам ЕС и РФ. 2017 и 2018 годы показывают, что бизнес способен к дальнейшему восстановлению и развитию кооперационных связей во всех народнохозяйственных сферах.

Россия и Германия активно продолжают взаимную научно-техническую кооперацию – в ней участвуют как академические и отраслевые научные учреждения, так и высшие учебные заведения. Успешно идёт студенческий обмен и культурно-гуманитарное сотрудничество. 14 сентября 2018 года в Берлине в присутствии глав внешнеполитических ведомств были подведены итоги взаимного Года регионально– муниципальных партнёрств. Осенью 2018 года начнётся перекрёстный Год научно-образовательных партнёрств. В 2019 году пройдёт большая культурная программа «Русские сезоны».

Европейский контекст отношений

Обсуждение вопросов политического и экономического взаимодействия России и Евросоюза продолжилось в конце мая 2018 года, во время встречи В. В. Путина и Э. Макрона на Петербургском международном экономическом форуме, а также в начале июня, в ходе визита российского президента в Австрию и его переговоров с федеральным президентом ван дер Белленом и канцлером С. Курцем3636
  Краткая встреча В. В. Путина и С. Курца также состоялась 18 августа 2018 года.


[Закрыть]. И немецкий, и французский, и австрийские лидеры послали однозначные сигналы своим европейским коллегам о том, что пришло время:

• возобновления и расширения диалога с Россией во всех сферах, в том числе в сфере безопасности;

• более активного вовлечения в обсуждение политических и экономических вопросов не только глав государств и правительств, но и ведущих функционеров институтов Евросоюза;

• противодействия антироссийскому европейскому лобби, во многом ориентирующемуся на деструктивную политику США, соответственно, активного поиска путей обхода американских экстерриториальных санкций;

• поиска знаменателя общих хозяйственно-политических интересов, в том числе понимания того, что проект «Северного потока – 2»

усиливает энергетическую безопасность Европы и стран Евросоюза, соответственно, необходимости нейтрализации возможных американских санкций в отношении европейских компаний, участвующих в его реализации.

В этом контексте одним из важных вопросов в будущей повестке хозяйственно-политических переговоров должно стать обсуждение вклада ФРГ и РФ в давно предложенный С. В. Лавровым взаимный аудит отношений между РФ и ЕС, а также в начало диалога между руководящими органами ЕС и ЕАЭС.

Выводы

По состоянию на осень 2018 года у российско-германского сотрудничества сохранялись хорошие шансы для продолжения поступательного развития. Это касается всех сфер – политической, экономической, гуманитарной.

Россия и Германия, несмотря на известные расхождения, готовы к конструктивному обсуждению на двустороннем уровне всех основных мировых проблем и существующих международных конфликтов, в том числе и на постсоветском пространстве. Понятно, что оно будет вестись в контексте трансатлантических и европейских интересов ФРГ и евразийского вектора внешней политики РФ. Кремлю предстоят сложные переговоры о необходимости смещения приоритетов с развития отношений на двустороннем уровне, на котором настаивает ЕС («ЕС – постсоветские государства»), к отношениям между Евросоюзом и Евразийском экономическим союзом. Они могли бы идти параллельно с обсуждением возможностей постепенного восстановления институционального сотрудничества Москвы с Брюсселем. Здесь стоит учитывать возможности существенно укрепившегося германо-французского тандема.

Сближения позиций можно ожидать в сфере противодействия неадекватному поведению американской администрации во главе с президентом Д. Трампом.

Камнем преткновения останутся вопросы, связанные с Крымом и ситуацией на Юго-Востоке Украины. Сохранится жёсткая позиция Германии в отношении санкционного режима Евросоюза и, соответственно, Минских соглашений. Шансов на смягчение санкций по причине деструктивной позиции Украины очень мало.

Несмотря на очевидные риски возможных экстерриториальных санкций США, продолжится рост взаимных инвестиций и товарооборота. Для дальнейшего повышения их эффективности имеет смысл активизировать работу Российско-Германской бизнес-платформы, созданной в конце 2015 года Восточным комитетом немецкой экономики, Российско-Германской внешнеторговой палатой, «Деловой Россией» и РСПП. Хорошие перспективы существуют в сфере цифровизации, в том числе в рамках немецкой стратегии «Индустрия 4.0». Взаимное экономическое сотрудничество способно внести важный вклад в выполнение майских указов президента РФ. Ведущее место в этом должен занять малый и средний бизнес наших стран.

Надо более активно использовать существующие двусторонние дискуссионные площадки, на которых можно обсуждать перспективы противодействия санкциям США и возможностей качественного и количественного углубления двустороннего сотрудничества. Немецкая сторона готова увеличить финансирование существующих форумов. Думаю, что и Россия могла бы сделать такой же шаг. Потенциал таких площадок уникален. Такого нет в отношениях с другими странами.

Необходимо подумать о более активном использовании «мягкой силы» и её разнообразных институтов для продвижения лучших практик взаимного сотрудничества. Имеет смысл обратить внимание на деятельность различных некоммерческих организаций, например общества «Россия–Германия».

С учётом хорошего состояния взаимодействия в научно-технической и гуманитарных сферах имеет смысл возобновить обсуждение возможного смягчения визового режима ЕС и РФ для учёных, студентов, школьников и представителей сферы культуры.

ЕС–Россия: возможности и препятствия сотрудничества в сфере безопасности

Дмитрий Александрович Данилов

кандидат экономических наук, зав. Отделом европейской безопасности ИЕ РАН

В статье анализируются современные политические отношения России и ЕС и возможности сотрудничества в сфере безопасности. Хотя ЕС в своей Глобальной стратегии видит в России стратегический вызов, Россия в обновлённой Концепции внешней политики рассматривает Евросоюз как «важного партнёра». Такое различное взаимное восприятие подчеркивает, что отношения Россия–ЕС в сфере безопасности испытывают дефицит перспективного стратегического видения и продолжают развиваться реактивно, хотя и в парадигме взаимного сдерживания. Формула Евросоюза «избирательное сотрудничество + конструктивный диалог» не работает, поскольку стороны не могут определить желательные ориентиры и институциональные рамки отношений. Нарастающая неопределённость увеличивает риски консолидации конфронтационных отношений в Европе и между Россией и ЕС. Несмотря на стремление Евросоюза к стратегической автономии и эффективной ОПБО, его увеличивающаяся зависимость от американских гарантий и стратегических целей США размывает потенциал сотрудничества России и ЕС в сфере безопасности. Но, с другой стороны, это является ещё одним серьёзным аргументом для восстановления системного и структурированного политического диалога между Россией и ЕС. В статье сделан вывод о том, что обе стороны должны рассматривать это как непременное условие сотрудничества, особенно в сфере безопасности, которое, в свою очередь, не должно утерять общеевропейскую (евразийскую) перспективу.

Аксиоматичная формула отношений Россия–ЕС «мы обречены на сотрудничество», которая базировалась на солидном массиве торгово-экономических связей, существенных взаимных интересах и близости позиций по многим ключевым темам международных отношений и кризисного урегулирования, не выдержала испытания украинским кризисом 2014 года. Концепция построения Общих пространств «от Лиссабона до Владивостока» во всех сферах – экономике, безопасности, образовании, науке и культуре – провалилась, как и «почти завершённое» новое базисное соглашение между Россией и ЕС. Европейский союз столкнулся с серьёзными преградами своей «мягкой» экспансии, которая соприкоснулась с пространством российских особых интересов. Проект общеевропейской конвергенции после «холодной войны», несмотря на импульсы первой половины 2000-х годов, провалился.

Россия для Евросоюза из стратегического партнёра превратилась в стратегический вызов и главную угрозу европейской безопасности. Системный политический диалог и сотрудничество на основе отраслевых диалогов были демонтированы, и на смену им пришла санкционная философия и практика отношений.

Внешнеполитические концепции: отсутствие стратегического ви́дения

После последнего саммита Россия–ЕС в январе 2014 года, прошедшего в урезанном формате, отношения сторон всё ещё продолжают оставаться неопределёнными. Стратегическое ви́дение отношений отсутствует, практическое взаимодействие строится в ограничительных санкционных рамках и в геополитической парадигме взаимного сдерживания. Приспособительные реакции к изменившимся реалиям и динамично меняющейся международной обстановке превалируют над стратегическим мышлением и перспективой.

Глобальная стратегия ЕС (ГС/ЕС) отражает нынешнее ви́дение России в качестве «ревизионистской державы», но не является стратегией в отношении РФ. Пять руководящих принципов Ф. Могерини3737
  Outcome of the Council Meeting. 3457^th Council meeting. Foreign Affairs. Brussels, 14 March 2016. P. 4.


[Закрыть] являются, скорее, попыткой найти внутренний политический и институциональный баланс в Евросоюзе, нежели концептуальными рамками развития отношений. Брюссель готов рассматривать возможности пересмотра характера и содержания отношений только на условиях выполнения Минских соглашений через призму преимущественно ответственности России в урегулировании украинского конфликта. Москва не считает себя стороной конфликта и поэтому не может согласиться ни с европейским подходом к его урегулированию, ни с «рамочными условиями» ЕС по отношениям с РФ.

Российская Концепция внешней политики, утверждённая президентом В. В. Путиным 30 ноября 2016 года, рассматривает «системные проблемы в Евро-Атлантическом регионе» и глубокий кризис российско-западных отношений в контексте «осуществляемой Организацией Североатлантического договора (НАТО) и Европейским союзом (ЕС) геополитической экспансии» и их «нежелания приступить к реализации политических заявлений о формировании общеевропейской системы безопасности и сотрудничества»3838
  Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 30 ноября 2016 года). П. 61 // Сайт МИД РФ. 2016. 01.12. URL: http://www.mid.ru/web/guest/foreign_policy/official_documents/-/asset_publisher/CptICkB6BZ29/content/id/2542248 (дата обращения 15.09.2018).


[Закрыть]. Москва, несмотря на кардинальный пересмотр Евросоюзом своей линии в отношении России, отвечает ему асимметрично, продолжая называть ЕС «важным торгово-экономическим и внешнеполитическим партнером»3939
  Концепция внешней политики Российской Федерации. П. 63.


[Закрыть]. Однако и в России нет ясного ви́дения, каким образом можно строить отношения с «важным партнёром» – Евросоюзом, члены которого объединились вокруг сдерживания России, противостояния ее «агрессивным действиям» и «возрастающей военной наступательности»4040
  Facing Russia’s strategic challenge: Security developments from the Baltic to the Black Sea // Directorate-General for External Policies. Policy Department. November 2017 – PE 603.853. P. 4. URL: http://www.europarl.europa.eu/RegData/etudes/STUD/2017/603853/EXPO_STU(2017)603853_EN.pdf (дата обращения 15.09.2018).


[Закрыть].

Европейским ответом на попытки России постепенно стабилизировать отношения стало признание того, что без Москвы невозможно решать важнейшие международные проблемы, включая кризисное урегулирование, а значит, нужны каналы для диалога (дипломатии). Но и в этом случае Москва уже рассматривается не как сложный партнёр, а как неизбежный сосед (от которого невозможно улететь на другую планету), и это явно снижает профиль заинтересованного «содержательного диалога» и потенциал сотрудничества. Но, по крайней мере, не закрывает перспективу и, напротив, оставляет окна возможностей открытыми. Как постулирует ГС/ЕС, «ЕС и Россия взаимозависимы. Поэтому мы будем привлекать Россию к обсуждению разногласий и к сотрудничеству в случае совпадения наших интересов»4141
  Shared Vision, Common Action: A Stronger Europe. A Global Strategy for the European Union’s Foreign and Security Policy. June 2016. P. 33. (http://eeas.europa.eu/top_stories/pdf/eugs_review_web.pdf (дата обращения 15.07.2018)).


[Закрыть].

Такие окна возможностей, наряду с объективной заинтересованностью ЕС и большинства его стран-участниц нормализовать и стабилизировать взаимное сотрудничество, позволяют рассматривать позитивную перспективу отношений. По существу, стратегический выбор сводится к двум сценариям – эскалация конфронтации или восстановление всестороннего сотрудничества. И в данном случае речь не идёт о «назначении» виновных в нынешнем кризисе, речь идёт о том, чтобы национальные и коллективные стратегии были ориентированы на сохранение и продвижение глобальной цели единой Европы. Мы уже сделали значительный крен в сторону взаимного сдерживания, продолжаем вкладывать значительные политические и материальные ресурсы в «управление гневом», но поддержание относительной стабильности в условиях сдерживания должно быть вписано в стратегическую перспективу восстановления общеевропейского партнёрства. Другими словами, даже если у России и ЕС теперь нет возможности вернуться в русло общих пространств, необходимо декларировать и следовать стратегическому ви́дению единой Европы как неизменной объединяющей цели. В практическом плане это должно способствовать восстановлению системного политического диалога на всех международных площадках и уровнях: Россия– ЕС, Совет Россия–НАТО, ОБСЕ.

Проблемы восстановления диалога: взгляд c российской стороны

Восстановление системного диалога Россия–Запад должно стать приоритетной политической задачей. Обе стороны согласны с тем, что “business as usual” в современных условиях невозможен. Вместе с тем даже управление отношениями взаимного сдерживания требует налаживания прерванных коммуникаций. Дефицит диалога может провоцировать мультипликацию взаимных рисков и угроз, включая военно-политические, и консолидацию конфронтационных тенденций. Евросоюз заморозил системный политический диалог с Россией, активность Совета Россия–НАТО сведена к минимальному уровню поддержания политических контактов, ОБСЕ деградирует как общеевропейская площадка, как и Совет Европы, и становится заложницей российско-западных противоречий и разногласий, превращаясь в арену политической борьбы.

В то же время, несмотря на декларируемое евроатлантическое единство, отсутствует концептуальное политическое единство в том, что касается отношений с Россией. Одни и те же государства Евро– Атлантики блокируют политический диалог с Москвой в рамках Евросоюза, но предлагают развивать основанное на принципах избирательное сотрудничество; однако, напротив, в рамках НАТО они поддерживают двуединый подход – сдерживание + политический диалог, но отказываются от практического сотрудничества. Это, в свою очередь, усиливает стратегические дисбалансы национальных внешних политик, особенно в сфере безопасности. Несбалансированные национальные политики безопасности и обороны затрудняют развитие межгосударственного диалога стран ЕС/НАТО с РФ. Нарастающие вызовы обеспечения трансатлантических балансов, существенные разногласия в европейско-американских отношениях и внутри ЕС и НАТО осложняют нахождение единых подходов в отношениях с Россией. В этой связи Москва, с одной стороны, и Евро– Атлантическое сообщество, с другой, сталкиваются с проблемой стратегических коммуникаций Россия–Запад и развития политического диалога.

С российской точки зрения важно устранить институциональную Евро-Атлантическую асимметрию: разблокировать практическое взаимодействие в СРН и за счёт этого наполнить реальным содержанием политический диалог Россия–НАТО; по линии Россия–ЕС найти возможности обеспечения перспективной повестки сотрудничества (даже если в избирательном формате) путем восстановления политического диалога. Однако до сих пор такая концепция сбалансированного отношения Евро-Атлантики к России не рассматривается на Западе в качестве стержневой линии практической политики. Евросоюз и НАТО объединились вокруг поиска консолидированных ответов на «российский вызов» и формирования совместных механизмов партнёрства, и российская повестка рассматривается в этих рамках в парадигме сдерживания.

Однако для Москвы в отношениях с ЕС важно не упустить общеевропейскую перспективу и направить диалог именно в это русло. В условиях, когда конъюнктура взаимного сдерживания ограничивает возможности двусторонних отношений, Россия апеллирует к «гармонизации и сопряжению процессов европейской и евразийской интеграции, что позволит не допустить появления разделительных линий на европейском континенте»4242
  Концепция внешней политики Российской Федерации. П. 63.


[Закрыть]. Это создаёт одновременно и препятствия, и перспективы.

Перспективы связаны с формированием стратегического ви́дения и практического сотрудничества в рамках общего Евро-Азиатского пространства, с включением в контекст будущего взаимодействия ЕС и России их широких интересов в Азии и в отношениях с региональными державами и, что особенно важно, с Китаем. Разработка Стратегии ЕС по Центральной Азии увеличивает заинтересованность Евросоюза согласовывать свою активность с Россией, и Средняя Азия включена Брюсселем в контекст избирательного партнёрства с Россией.

Препятствия связаны со сложностью сопряжения интересов России и ЕС на постсоветском пространстве, и особенно в Центральной Азии, где позиции Евросоюза относительно слабы. Москва не склонна рассматривать Центральную Азию как пространство договорённостей с Евросоюзом в контексте «избирательного партнёрства» в интересах ЕС. С другой стороны, и ЕАЭС находится в стадии становления, и это ограничивает его потенциальное взаимодействие с ЕС. К тому же сотрудничество двух интеграционных союзов в любом случае не может вырваться за рамки российско-европейских противоречий. А отсутствие в ЕАЭС повестки безопасности и обороны по определению не дает возможности России и ЕС ориентироваться на развитие этого канала политических отношений.

Конечно, различия интересов и стратегическая конкуренция по-прежнему будут довлеть над отношениями Россия–ЕС на этом пространстве. Однако стороны должны учитывать как общие цели, которые их объединяют, так и возможности – канализировать двусторонние отношения в рамки потенциального сотрудничества интеграционных объединений ЕС и ЕАЭС. Но диалог Россия–ЕС по сотрудничеству на постсоветском пространстве и в Центральной Азии не может развиваться как «избирательный», он может состояться лишь в общем контексте развития российско-европейских отношений.