Текст книги "Ксенофобия, радикализм и преступления на почве ненависти на пространстве ОБСЕ. 2018–2020 гг."

Ксенофобия, радикализм и преступления на почве ненависти на пространстве ОБСЕ, 2018–2020 гг

© Коллектив Авторов 2021

Предисловие
Цели и методология исследования

Целью данного исследования является выявление общих трендов борьбы с радикализмом и экстремизмом на пространстве ОБСЕ в сфере законотворчества и правоприменительной практики, а также определение наиболее успешного опыта в противостоянии этим явлениям. Ещё одна цель, которую ставили перед собой авторы монографии, состояла в том, чтобы на основе анализа социологических опросов, официальных данных и материалов неправительственных организаций определить современный уровень ксенофобии и преступлений ненависти в странах мониторинга. В задачу исследования входил также анализ деятельности радикальных и экстремистских организаций, которые являются, по сути, основными бенефициарами и участниками общественных процессов, ведущих к возникновению новых рисков в сфере общественной безопасности и стабильности существующих политических систем.

Поскольку в мире существуют разные взгляды на экстремизм, равно как и разные оценки угроз общественной безопасности в связи с экстремистскими и радикальными проявлениями, а следовательно, и разные требования к антиэкстремистскому законодательству и правоприменительным практикам, единственной актуальной методологией исследования в данном случае является метод международного компаративного динамического анализа. С другой стороны, в каждой стране существуют свои критерии преступлений ненависти и экстремистской направленности, которые не позволяют проводить простой статистический сравнительный анализ преступности стран мониторинга. Однако возможен сложный компаративный анализ, когда сравнивается процентная динамика по каждой стране отдельно за определённый временной период.

Метод международного компаративного анализа подразумевает изучение предмета исследования путём сравнения и сопоставления однотипных политических, социальных и иных явлений в различных странах и политических системах с целью определения общих закономерностей и условий их возникновения в ходе общественно-политических и социально-экономических процессов. Динамический характер компаративного анализа выражается в том, что исследование затрагивает определённый исторический период, в данном случае эмпирические данные собирались на протяжении 7 лет – с 2013 по 2020 год.

Как правило, компаративный анализ применяется при сравнении сложных процессов и явлений, которые описываются набором широко варьируемых признаков. В силу этого данный метод хорошо подходит для изучения разного рода социальных и политических факторов, в том числе предпосылок радикализации общества, угроз общественной безопасности и пр.

Анализ проводился на примере следующих стран Европы и Америки: США, Канада, Британия, Франция, Германия, Польша, Греция, Италия, Украина, Россия, Нидерланды и Испания. Выбор стран мониторинга был определён, исходя из таких факторов, как приверженность общим ценностям, декларированным такими международными организациями, содействующими сотрудничеству в области стандартов права, прав человека, демократического развития, законности и культурного взаимодействия, как Совет Европы и ОБСЕ. Кроме того, важным фактором являлись общие вызовы в области борьбы с экстремизмом и радикализмом, с которыми сталкивалась в последние годы каждая из этих стран. Перечень стран мониторинга позволяет говорить об анализе вышеуказанных факторов на пространстве ОБСЕ, хотя в него не входит целый ряд стран Европы и б. СССР, являющихся членами организации. Тем не менее он позволяет проследить общие тенденции в законотворчестве, правоприменительной практике и других сферах государственного управления и общественной жизни, которые влияют на ситуацию с экстремизмом во всех этих странах.

Исходя из целей исследования, объектом изучения стало антиэкстремистское и антидискриминационное законодательство, которое может повлиять на положение национальных и религиозных меньшинств, правоприменительная практика в отношении защиты общественной безопасности, прав меньшинств, а также действий экстремистской направленности. Объектом анализа стали также ксенофобские настроения в странах мониторинга и их влияние на радикализацию общества, деятельность экстремистских группировок и их влияние на радикализацию отдельных групп населения, а также других факторов, влияющих на этот процесс. Кроме того, отдельным объектом исследования стали преступления на почве ненависти, зависимость их количества и тяжести от уровня радикализации общества и активности экстремистских организаций. Как уже указывалось, экстремистские и радикальные организации явились отдельным предметом изучения. Практически в работе составлен полный перечень наиболее значимых из них, включая международные сетевые структуры, дан обзор методов их работы, включая распространение своих взглядов и вербовку новых членов в информационной онлайн-среде.

В подготовке материала участвовали исследователи из многих европейских университетов и научных центров: Центра анализа правого радикализма в Лондоне – Center for Analysis of the Radical Right, UK, Обсерватории радикальной политики в Париже (Observatoire des radicalités politiques); университета «Пантеон» в Афинах (Pantheon University of Athens), Берлинского регистра по документации проявлений правого экстремизма и дискриминации по округу Штеглиц-Целендорф (Германия), Института изучения преступности и правоприменительной практики, Нидерланды (Netherlands Institute for the Study of Crime and Law Enforcement), ф-та истории Ягеллонского университета в Кракове (Jagiellonian University, Dept. of History, Kracow), российского Института изучения проблем национальной политики и межнациональных отношений, Москва, Украинского института анализа и менеджмента политики, Йоркского университета, Торонто (York University (Toronto)) и др.

Историография вопроса

На фоне огромной массы работ, посвящённых проблемам радикализма и экстремизма в отдельных странах, изучение общих региональных трендов, в частности компаративные исследования радикализма в Европе, Северной Америке или бывшем СССР, не является распространённым явлением.

В России следует выделить труды Центра этнополитических исследований при Институте этнологии и антропологии (ИЭА) РАН, который с 1993 года опубликовал десятки мониторинговых исследований, касающихся анализа межэтнических конфликтов в постсоветских странах[1]1
  Центра этнополитических исследований. ИЭА РАН, онлайн: http://iea-ras.ru/index. php?go=Structure&id=12&in=view.


[Закрыть].

Тогда же, в 1993 году, при содействии ИЭА РАН была создана НПО «Содействие осуществлению этнологического мониторинга и раннему предупреждению конфликтов», которая более известна под названием «Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов» (EAWARN). В 2015 году организация трансформировалась в Распределённый научный центр межнациональных и межрелигиозных проблем[2]2
  «СЕТЬ ЭТНОЛОГИЧЕСКОГО МОНИТОРИНГА EAWARN ПЕРЕДУМАЛА ЗАКРЫВАТЬСЯ», «Национальный акцент», онлайн: https://nazaccent.ru/content/11250-set-etnologicheskogo-monito ringa-eawarn-prosushestvuet-eshe.html.


[Закрыть]. Организация занималась оценкой социально-культурной и политической ситуации в многоэтничных регионах и сообществах, в основном также на территории бывших советских республик. На базе осуществлявшегося ей мониторинга регулярно формировались Бюллетень «Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов», ежегодные доклады «Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах», а также банк данных «Этничность и конфликты в постсоветских государствах»[3]3
  Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, онлайн: https://dic. academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1428250.


[Закрыть].

В 1994–2014 гг. ею были подготовлены доклады под названием «Этнополитическая ситуация в России и сопредельных государствах» под редакцией акад. В. А. Тишкова, которые представляли собой сборники статей на тему межэтнических конфликтов на постсоветском пространстве. В некоторых из них (например, в статье в. н. с. Центра этнополитических исследований РАН, к. и. н. В. В. Степанова, «О Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации») анализируется опыт европейских стран. В частности, в упомянутой статье шла речь об опыте Великобритании по созданию программного государственного документа по борьбе с экстремизмом, а также о разных подходах в Британии и РФ к дефинициям экстремизма[4]4
  В. В. Степанов «О Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации» // «Этно политическая ситуация в России и сопредельных государствах. Ежегодный доклад Сети этнологического мониторинга, 2013 г.», с. 165, онлайн: http://xn–8sbnatxcctbeddbtj9c2e.xn-p1ai/files/ doc-files/2016/08/etnopoliticheskaya_situaciya_v_rossii_-_2013.pdf.


[Закрыть].

Необходимо также отметить работы Информационно-аналитического центра «Сова», авторы которого в ряде своих мониторинговых обзоров использовали метод компаративного анализа при оценке рисков экстремизма в России. Например, в 2015 году вышла аналитическая статья директора Центра А. Верховского «Уголовное право стран ОБСЕ против преступлений ненависти, возбуждения ненависти и языка вражды». В ней представлен детальный анализ правовых норм, направленных против радикальных организаций, что весьма полезно для анализа правоприменительной практики в странах Европы[5]5
  Александр Верховский «Уголовное право стран ОБСЕ против преступлений ненависти, возбуж дения ненависти и языка вражды», М., 2015, онлайн: https://www.sova-center.ru/files/books/cl15-text.pdf.


[Закрыть].

В 2011–2014 гг. Международным правозащитным движением «Мир без нацизма» было издано три тома мониторинговых обзоров под названием «Белая книга нацизма» под общей редакцией к. и. н. В. В. Энгеля[6]6
  См.: интернет-платформа «Гражданская нация», публикации, онлайн: https://www.ru.civic-nation. org/publikatsii/?PAGEN_1=3.


[Закрыть]. Обзоры построены на огромном фактологическом материале, полученном при анализе как законодательной базы, так и материалов СМИ 21 европейской страны мониторинга. Собранные и систематизированные по единой методике данные позволили авторам составить рейтинг радикально-националистической опасности в Европе. Целью исследования было выявление основных направлений общественного развития различных стран Европы с точки зрения радикально-националистических (неонацистских) угроз, а также выработка рекомендаций по их минимизации.

Важно сказать о совместном проекте российской АНО «Институт изучения проблем национальной политики и межнациональных отношений» и латвийской НПО «Европейский центр развития демократии», который построен именно на сравнительном мониторинге ксенофобии и преступлений ненависти в странах Европы. В рамках проекта с 2014 года было подготовлено 5 общеевропейских докладов и целый ряд аналитических статей по проблемам радикализма[7]7
  Там же, онлайн: https://www.ru.civic-nation.org.


[Закрыть].

Отдельно нужно выделить работы участников данного проекта, например проф. БФУ им. Канта – д. п. н. И. Н. Тарасова, в частности его работу «Правый радикализм и факторы ксенофобских социальных практик в Венгрии и Словакии: сравнительный анализ», опубликованную в журнале «Сравнительная политика» в 2017 году[8]8
  И. Н. Тарасов «Правый радикализма и факторы ксенофобских социальных практик в Венгрии и Словакии: сравнительный анализ» // ж-л «Сравнительная политика», 2017, т. 8, № 1, онлайн: https://www.comparativepolitics.org/jour/article/view/574/478.


[Закрыть]. В ней на основе компаративного анализа практик праворадикальных организаций двух стран автор доказывает, что деятельность этих групп оказывает определяющее влияние на формирование ксенофобских настроений в обществе.

В 2018 году в журнале «Актуальные проблемы Европы» была опубликована статья коллектива сотрудников ИНИОН РАН «Политические партии перед новыми вызовами: опыт Западной Европы и России», написанная на основе материалов методического семинара, организованного Центром научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем. В ней была сделана одна из немногих в российской историографии попыток проанализировать на основе компаративного анализа политической жизни в России и странах Западной Европы причины популярности право– и леворадикальных партий в условии глобализации. Интересно, что авторы соглашаются с тем, что Россию не затронул данный процесс, однако при этом они делают вывод, что это происходит в силу несформированности системы политических партий, находящихся в реальной конкуренции на политическом поле[9]9
  «Политические партии перед новыми вызовами: опыт Западной Европы и России» // ж-л «Ак туальные проблемы Европы», 2018, с. 235–268., онлайн: https://cyberleninka.ru/article/n/politic heskie-partii-pered-novymi-vyzovami-opyt-zapadnoy-evropy-i-rossii-metodicheskiy-seminar-tsent ra-nauchno-informatsionnyh.


[Закрыть].

В 2018 году в Московском институте психоанализа под редакцией к. и. н. В. В. Энгеля вышла монография международного коллектива авторов «Современные ультраправые. Правый радикализм в Европе: идеология, социальная база, перспективы». В книге анализируется социальная база ультраправых, предпосылки возникновения этого движения в современных европейских странах, идеология, взаимоотношения с властью и источники финансирования. Кроме того, в книге даны биографические портреты лидеров основных праворадикальных партий[10]10
  «Современные ультраправые. Правый радикализм в Европе: идеология, социальная база, пер спективы», ЦМКА, Московский институт психоанализа, 2018.


[Закрыть].

В 2019 году Центром мониторинга и компаративного анализа межкультурных коммуникаций (ЦМКА) при Московском институте психоанализа была опубликована в «Журнале социологии и социальной антропологии» статья В. В. Энгеля «Современный европейский радикализм: компаративный анализ». Используя методы компаративного анализа на примере 15 европейских стран, автор прослеживает общие тенденции формирования ксенофобских настроений и, главное, роль государства и политических игроков в этом процессе. При этом он приходит к выводу, что формирование ксенофобских и радикальных настроений в Европе – это процесс, полностью отвечающий интересам не только ультрарадикальных партий и групп, но и правящих элит, поскольку позволяет им оставаться у власти в условиях роста ксенофобских настроений среди избирателей. Ради этого элита идёт на явные и скрытые союзы с праворадикальными партиями, присутствующими в парламентах Европы. Однако у этого явления есть и другая сторона: постепенное сползание общества и политических элит вправо и коррозия демократических институтов[11]11
  В. В. Энгель «Современный европейский радикализм: компаративный анализ» / /Московский институт психоанализа. ЦМКА // «Журнал социологии и социальной антропологии», с. 138–161, онлайн: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennyy-evropeyskiy-radikalizm-komparativnyy-analiz.


[Закрыть].

Тогда же, в 2019 году, в журнале «Media, War & Conflict» была опубликована статья 4 российских авторов, сотрудников Лаборатории больших данных Томского государственного университета – М. Мягкова, Е. Щекотина, С. Чудинова и В. Гойко, на английском языке: «Сравнительный анализ стратегий выживания праворадикальных и исламистских сообществ в социальных сетях (данные российской социальной сети ВКонтакте)»[12]12
  “A comparative analysis of right-wing radical and Islamist communities’ strategies for survival in social networks (evidence from the Russian social network VKontakte)”// “Media, War&Conflict”, vol. 13, № 4, p. 425–447.


[Закрыть]. В статье представлен сравнительный анализ интернет-сообществ праворадикалов и исламистов, которые считаются многочисленными и опасными экстремистскими группировками в российском обществе. Интернет-сообщества были отобраны на основе контента, размещённого в крупнейшей российской социальной сети ВКонтакте. Авторы обнаружили, что как праворадикальные, так и исламистские группы используют схожие поведенческие приёмы, причём наиболее распространённым является подражание идеологически нейтральному содержанию. Кроме того, каждое экстремистское сообщество применяет свои уникальные методы.

Что касается западных исследований, то здесь стоит упомянуть монографию проф. Мичиганского университета Геберта Китчельта в сотрудничестве с Энтони Дж. МакГанном «The Radical Right in Western Europe: A Comparative Analysis», опубликованную в 1997 году. В ней на основе анализа социально-политического и экономического положения в Австрии, Дании, Франции, Германии, Италии, Норвегии и Великобритании впервые делается попытка обосновать электоральный успех праворадикалов в некоторых из упомянутых выше стран. В монографии утверждается, что изменения в социальной структуре и экономике сами по себе не могут адекватно объяснить успех экстремистских партий. Вместо этого мы должны обратить внимание на конкурентную борьбу между партиями, их внутренние организационные модели и их долгосрочные идеологические традиции, чтобы понять принципы, определяющие их успех. В книге впервые делается вывод о том, что праворадикалы имеют больше шансов на успех, когда умеренные правые партии, попавшие в парламент, стремятся занять центристскую нишу, отмежёвываясь от крайне правых избирателей[13]13
  Herbert Kitschelt, Anthony J. McGann “The Radical Right in Western Europe: A Comparative Analysis”, Michigan, 1997.


[Закрыть]. Стоит подчеркнуть, что уже через 20 лет в условиях роста ксенофобских настроений в западном обществе умеренные правые партии будут делать всё возможное для того, чтобы не потерять ультраправого избирателя, что приведёт к их сближению с праворадикальными партиями и даже к созданию общих межпартийных коалиций[14]14
  В. В. Энгель «Современный европейский радикализм: компаративный анализ» // Московский институт психоанализа. ЦМКА// «Журнал социологии и социальной антропологии», с. 138–161, онлайн: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennyy-evropeyskiy-radikalizm-komparativnyy-analiz.


[Закрыть].

Большую роль в компаративном исследовании правого радикализма в Европе сыграли работы известного голландского политолога, специализирующегося на политическом экстремизме и популизме в Европе и США, – д-ра Каса Мудде (Cas Mudde). В 2002 году он опубликовал монографию «The Ideology of the Extreme Right», в которой на основе компаративного анализа ситуации в Нидерландах, Бельгии и Германии в к. 90-х гг. попытался нарисовать общий портрет европейских праворадикалов. Он отмечает, что, хотя отдельные партии могут акцентировать внимание своих избирателей на разных проблемах, все ультраправые Европы разделяют основную идеологию национализма, ксенофобии, шовинизма, а также закона и порядка, который, впрочем, понимается по-разному праворадикальными и правоэкстремистскими группами[15]15
  Cas Mudde “The Ideology of the Extreme Right”, Manchester University Press, 2002, online at: https:// library.oapen.org/viewer/web/viewer.html?file=/bitstream/handle/20.500.12657/35009/341385. pdf?sequence=1&isAllowed=y.


[Закрыть].

Кас Мудде стал одним из первых западноевропейских исследователей, который начал исследование расизма и экстремизма в Центральной и Восточной Европе. В своей статье «Racist Extremism in Central and Eastern Europe», опубликованной в журнале «Slavic and East European Journal» в 2005 году, он представил результаты своего исследования на основе компаративного анализа деятельности праворадикальных групп в Болгарии, Чехии, Эстонии, Венгрии, Литве, Словакии, Польше и Словении. Результаты этой работы он также сравнил с ситуацией в Западной Европе и сделал достаточно сенсационный по тем временам вывод: не существует никакого «особого» восточно-европейского расизма и экстремизма. Несмотря на исторические особенности, ему свойственны абсолютно все черты европейского радикализма, включая идеологию национализма и ксенофобии. Он также доказал, что Восточная Европа, вопреки распространённому тогда мнению, не является ни рассадником расистского экстремизма, ни убежищем для расистских экстремистов[16]16
  Cas Mudde “Racist Extremism in Central and Eastern Europe” // “Slavic and East European Journal”, May 2005, № 19 (2), p. 161–184.


[Закрыть].

Первое всестороннее и действительно общеевропейское исследование популизма радикальных правых партий в Европе К. Мудде сделал в своей монографии «Populist Radical Right Parties in Europe», увидевшей свет в 2007 г. Эта книга, основанная на большом количестве источников и научной литературы, предлагает критический и оригинальный взгляд на три основных аспекта европейского правого популизма: концепции и классификации; темы и проблемы; объяснения неудач и успехов на выборах. Он завершается обсуждением влияния праворадикальных партий на европейские демократии и наоборот[17]17
  Cas Mudde “Populist Radical Right Parties in Europe”, University of Georgia, 2007.


[Закрыть].

Наконец, современное состояние правого радикализма было исследовано К. Мудде в монографии «The Far Right Today», вышедшей в Кембридже в 2019 г. Это всесторонний анализ праворадикальных и экстремистских партий и групп в Европе (автор анализирует отличия между ними), который охватывает историю, идеологию, организацию, людей (лидеров, членов и активистов, а также избирателей), действия этих организаций и возможные последствия. Главный вопрос, на который хочет получить ответ автор: насколько серьёзны электоральные перспективы ультраправых в Европе? Автор делает вывод о том, что правая идеология и крупные праворадикальные партии постепенно становятся частью политической реальности Европы. Интересно, что в этой монографии, наряду с использованием в компаративном анализе материалов по странам Европы и Америки, Мудде часто обращается к опыту азиатских стран, в частности Индии и Японии[18]18
  Cas Mudde “The Far Right Today”, Polity, Cambridge, 2019.


[Закрыть].

В 2013 году в Лондоне вышел сборник, посвящённый вопросам изучения правого радикализма в Европе и США, под названием «Right-Wing Radicalism Today. Perspectives from Europe and the US», под редакцией Сабины фон Меринг и Тимоти Маккарти[19]19
  “Right-Wing Radicalism Today. Perspectives from Europe and the US”, London, 2013, online: https:// www.routledge.com/Right-Wing-Radicalism-Today-Perspectives-from-Europe-and-the-US/Mering-McCarty/p/book/9780415627283.


[Закрыть]. В нём содержится целый ряд статей различных авторов, написанных на основе компаративного анализа праворадикальных партий в странах Европы и в Соединённых Штатах Америки. Важно, что авторы не пытались, как это иногда принято, доказать принципиальное различие между этими партиями в Западной и Восточной Европе, что позволило им сделать ряд важных выводов, касающихся большинства государств на пространстве ОБСЕ. Например, д-р Томас Грумке в статье «Глобализированные антиглобалисты: идеологическая основа интернационализации правого экстремизма» («Globalized anti-globalists: the ideological basis of the internationalization of right-wing extremism») показывает на примере Венгрии (партия «Йоббик»), Германии (НДПГ) и ряда других стран, как глобализация способствует развитию и распространению правого радикализма и экстремизма, а также рушит главный миф, касающийся утверждений о том, что отличительный признак праворадикальных групп – концентрироваться на проблемах только своих стран и не вступать в реальные политические союзы с коллегами из соседних государств и тем более регионов мира. Автор показывает, что экстенсивные международные и транснациональные сети имеют место среди крайне правых, которые всё более и более становятся взаимосвязаны организационно и идеологически. Глобализация не только провоцирует на объединение ультраправые группы, но и способствует росту их популярности среди обывателей. В частности, автор обусловливает успех на выборах венгерской неофашистской партии «Йоббик» именно ростом глобальных процессов[20]20
  Ibid, p. 9–18.


[Закрыть].

В другой статье сборника под названием «Сравнительный взгляд на правый экстремизм, антисемитизм и преступления на почве ненависти в Польше, Украине и России» («A comparative look at right-wing extremism, anti-Semitism, and xenophobic hate crimes in Poland, Ukraine, and Russia») Йоахимом Керстеном и Натальей Ханкель на основе компаративного анализа праворадикальных групп в трёх странах была сделана попытка выяснения роста популярности ультраправых на постсоциалистическом пространстве. Авторы справедливо отметили несколько основных факторов, которые предопределили такое развитие событий. Прежде всего, подчёркивалась роль религии, в основном католицизма, в формировании националистического неприятия светской социалистической идеологии. Кроме того, отмечается роль демократического «взрыва» к. 80-х в воссоздании старых исторических моделей национализма, когда откат к прошлому расценивался как инструмент борьбы с коммунистическим наследием. Копирование старых националистических моделей привело к формированию такой идеологии правых радикалов, которая мало отличалась от фашистских моделей начала XX века, включая украинский интегральный национализм или русское черносотенное движение. По мнению авторов, религиозное рвение в сочетании с националистическим патриотизмом привело к воссозданию старой идеологии расовой чистоты, согласно которой «другие», будь то этнические, религиозные меньшинства или геи, были главной опасностью и источником «расового загрязнения». Интересно, что схожие тенденции были зафиксированы и на территории бывшей ГДР в первый период после воссоединения с Западной Германией, когда там происходил рост интереса к идеологии Третьего рейха[21]21
  Joachim Kersten, Natalia Hankel “A comparative look at right-wing extremism, anti-Semitism, and xenophobic hate crimes in Poland, Ukraine, and Russia” // “Right-Wing Radicalism Today. Perspectives from Europe and the US”, London, 2013, online: https://www.routledge.com/Right-Wing-Radicalism-Today-Perspectives-from-Europe-and-the-US/Mering-McCarty/p/book/9780415627283, p. 85–94.


[Закрыть].

Вообще в 10-х гг. XXI века на Западе появилось достаточно много компаративных исследований, посвящённых вопросам идеологии праворадикалов стран Восточной Европы. Авторы стремились найти своеобразие этих партий, их отличие от аналогичных групп в Западной Европе. В этой связи необходимо упомянуть работу проф. факультета политических и социальных наук Scuola Normale Superiore во Флоренции – Андреа Пирро. Самостоятельно и в соавторстве с другими исследователями он опубликовал несколько статей на эту тему. В частности, в сентябре 2013 года увидела свет его работа «Populist Radical Right Parties in Central and Eastern Europe: The Difef rent Context and Issues of the Prophets of the Patria», опубликованная в журнале «Government & Opposition». В ней автор проанализировал программы и предвыборные выступления лидеров болгарской «Атаки», венгерского «Йоббика» и Словацкой национальной партии, которые в то время набирали популярность в этих странах. На основе этого анализа он сделал вывод о том, что, несмотря на определённые национальные отличия, идеология этих партий абсолютно идентична, основана на клерикализме, ненависти к этническим меньшинствам, особенно к цыганам и ирредентам соседних народов, а также евроскептицизме[22]22
  Andrea Pirro “Populist Radical Right Parties in Central and Eastern Europe: The Difef rent Context and Issues of the Prophets of the Patria” // “Government & Opposition”, vol. 49(4), p. 600–629.


[Закрыть]. В последующие годы автор опубликовал ещё несколько работ на ту же тему[23]23
  Andrea L. P. Pirro, Homepage, online: https://scholar.google.com/citations?user=9efVotAAAAA J&hl=en.


[Закрыть].

В связи с исследованиями ультраправых в регионе Восточной Европы хотелось бы также выделить работу венгерских авторов Анны Кенде и Петера Креко, предметом изучения которых являются праворадикальные партии и ксенофобские настроения в Центральной и Восточной Европе. В 2019 году они опубликовали статью под названием «Xenophobia, prejudice, and right-wing populism in East-Central Europe». На примере Венгрии, Румынии, Словакии и Болгарии авторы исследовали различные характеристики национализма в указанном регионе, а также факторы межгрупповой напряжённости, особенно в контексте антииммигрантского политического дискурса. По их мнению, успех правого радикализма на постсоциалистическом пространстве заключался в высокой, но нестабильной национальной идентичности, основанной на опыте хрупкого национального суверенитета, глубоко укоренившейся и социально приемлемой (т. е. нормативной) межгрупповой вражде с меньшинствами (особенно по отношению к меньшинству рома) и на эффективном использовании иммигрантской угрозы в этом контексте[24]24
  Anna Kende, Peter Kreko “Xenophobia, prejudice, and right-wing populism in East-Central Europe” // ”Current Opinion in Behavioral Sciences”, vol. 34, August 2020, p. 29–33, online: https://www. sciencedirect.com/science/article/pii/S2352154619301299.


[Закрыть].

В 2018 году вышел в свет сборник «The Oxford Handbook of the Radical Right» под редакцией Йенса Ридгрена, в котором был сделан широкий обзор идеологии и деятельности правых радикалов и исламистов, их взаимодействия с религиозными институтами, влияния глобализации и пр. Исследования, представленные в сборнике, касались не только европейских стран, но и России, США, Австралии, Израиля и Японии[25]25
  “The Oxford Handbook of the Radical Right”, Edited by Jens Rydgren, Oxford, 2018, online at: https://global.oup.com/academic/product/the-oxford-handbook-of-the-radical-right-9780190274559?cc=lv&lang=en&.


[Закрыть]. В предисловии д-р Ридгрен также пишет о культурном расизме как важной составляющей новой праворадикальной идеологии. При этом влияние культурного расизма автор напрямую связывает с изменениями социальной среды в связи с ростом миграционных потоков.

Рост иммиграции как причины усиления праворадикальных настроений активно обсуждался многими авторами в активный период миграционного кризиса 2015–2018 гг. С такой позицией были согласны большинство исследователей, например: Льюис Дэвис из Union College в США и Самит Деоле из университета Мартина-Лютера в г. Галле-Виттенберге в Германии, которые анализировали этот феномен на примере региона Центральной и Северной Европы – Дании, Финляндии, Венгрии, Австрии и Норвегии[26]26
  Lewis Davis and Sumit S. Deole. 2017. Immigration and the Rise of Far-Right Parties in Europe. – Ifo DICE Report, # 4/2017, December, vol. 15. (https://www.cesifo-group.de/DocDL/dice-report-2017-4-davis-deole-december.pdf (accessed: 02.12.2018).


[Закрыть]. С ними согласен проф. Маскингамского университета (США) Керберг Джейсон, который проанализировал это явление на примере голосования в парламенты 16 европейских стран[27]27
  Kehrberg Jason “The Demand Side of Support for Radical Right Parties” // “Comparative European Politics”, #13(5), p. 553–576, online at: https://www.researchgate.net/publication/264474027_The_Demand_Side_of_Support_for_Radical_Right_Parties.


[Закрыть], и многие другие. При этом они считают, что главной проблемой иммиграции являются не только культурные отличия иммигрантов от коренного населения Европы, которые могут быть причиной социальной фрустрации, но и опасения трудового класса относительно того, что их места могут занять иммигранты, готовые получать меньшие деньги за тот же труд.

Социально-экономические аспекты миграционного кризиса, приведшие к росту популярности праворадикалов, исследуются в работах проф. Erasm University в Роттердаме – Менно Фенгера, в которых на примере компаративного анализа миграционных процессов и активности ультраправых в США, Швеции, Нидерландах, Бельгии, Германии и Франции он делает вывод о том, что новыми избирателями ультраправых становятся белые представители рабочих профессий, причём зачастую это образованная прослойка, которая постепенно вытесняется с рынка труда трудовыми мигрантами из стран третьего мира[28]28
  Menno Fenger “The social policy agendas of populist radical right parties in comparative perspective” // Journal of International and Comparative Social Policy, Volume 34, Issue 3: SI: Social Policy and Populism: welfare chauvinism and identity politics in a Europe on the brink of Brexit, October 2018, p. 188–209, online at: https://www.cambridge.org/core/journals/journal-of-international-and-comparative – social-policy.


[Закрыть]. Этой же точки зрения придерживаются и многие другие исследователи, в частности проф. греческого Panteon University Василики Георгиаду, сотрудница британского University of Exeter – доктор социологии Ламприни Рори – и асс. проф. Афинского университета экономики и бизнеса Костас Руманиас. В своей совместной работе «География европейских ультраправых в XXI веке: мезоуровневый анализ» («Mapping the European far right in the 21st century: A meso-level analysis»), опубликованной в 2018 г. в журнале «Electoral Studies», они, опираясь на широкую выборку социологических исследований в 28 европейских странах в период с 1999 по 2014 г., сделали вывод о том, что экономические сложности, связанные с притоком иммигрантов, усиливают позиции даже не правых радикалов, которые в большей степени эксплуатируют культурную негативную реакцию обывателей, а правых экстремистов, стремящихся к слому существующих политических и экономических систем[29]29
  Vasiliki Georgiadu, Lamprini Rori, Costas Roumanias “Mapping the European far right in the 21st century: A meso-level analysis” // “Electoral Studies”, vol. 54, August 2018, p. 103–115, online at: https:// www.sciencedirect.com/science/article/pii/S026137941830026X#!.


[Закрыть].

Антимусульманские настроения как идеологическая основа в деятельности многих европейских праворадикальных групп были исследованы в статье Дэвида Белла и Зана Страбака «Исключение мусульман в Восточной Европе и Западной Европе. Сравнительный анализ антимусульманских настроений во Франции, Норвегии, Польше и Чехии» («Exclusion of Muslims in Eastern Europe and Western Europe. A Comparative Analysis of Anti-Muslim Attitudes in France, Norway, Poland and Czech Republic»). Она была опубликована в журнале «International Journal of Minority and Group Right» в ноябре 2020 года. В качестве источника авторы использовали данные Европейского социального исследования в 4 странах за 2014–2015 гг. Они выяснили, что антииммигрантские подходы, существующие в странах с давней историей иммиграции из стран третьего мира, т. е. в странах Западной Европы, в значительной степени отличаются от подходов в странах Восточной Европы с минимальным присутствием мигрантов. Результаты анализа показывают, что как уровни, так и детерминанты антимусульманских настроений в этих двух европейских регионах сильно различаются, причём самый высокий уровень антиисламских настроений фиксируется в странах с самым низким числом мусульман – в Польше и Чехии, что объясняется активной антиисламской пропагандой, поощряемой в т. ч. правительством[30]30
  David Andreas Bell, Zan Strabac“ Exclusion of Muslims in Eastern Europe and Western Europe. A Com parative Analysis of Anti-Muslim Attitudes in France, Norway, Poland and Czech Republic” // “International Journal of Minority and Group Right’, vol. 28, #1, p. 117–142.


[Закрыть].

Говоря о компаративном анализе правого радикализма, нельзя не сказать об огромной исследовательской работе, которую проводит Центр анализа правого радикализма в Лондоне (Center for Analysis of the Radical Rights – CARR). Созданная в 2017 году д-ром Мэтью Фельдманом эта организация объединила основных исследователей этого явления в разных странах мира. На протяжении последних лет CARR публиковал разного рода исследования, сделанные на основе компаративного анализа в различных странах мира или в отдельных регионах, посвящённые самым разным аспектам правого радикализма: идеологии, популизму, международным связям и т. д.[31]31
  Center for Analysis of the Radical Rights, online at: https://www.radicalrightanalysis.com/.


[Закрыть] Можно выделить также отдельные доклады CARR о праворадикальном популизме[32]32
  “Populism Research Unit. Year in Review Report”, CARR, December 2020, online at: https://usercontent. one/wp/www.radicalrightanalysis.com/wp-content/uploads/2020/12/PRU-Year-in-Review-2020.pdf.


[Закрыть], идеологии ультраправых[33]33
  “Ideology Research Unit. Year and Review Report”, CARR, December 2020, online at: https://usercontent. one/wp/www.radicalrightanalysis.com/wp-content/uploads/2020/12/IRU-Year-in-Review-2020.pdf.


[Закрыть], а также об их организационной структуре, опубликованные в декабре 2020 г.[34]34
  “Organisation Research Unit. Year and Review Report”, CARR, December 2020, online at: https:// usercontent.one/wp/www.radicalrightanalysis.com/wp-content/uploads/2020/12/ORU-Year-in-Review-2020.pdf.


[Закрыть] В частности, обращает на себя внимание серия статей ряда авторов, посвящённая анализу деятельности праворадикалов в период пандемии коронавируса. Например, ст. научный сотрудник CARR В. Энгель доказывает в одной из своих статей, опубликованных на сайте организации, «Станет ли мир более толерантным после пандемии COVID-19?» («Will be the world more tolerant afet r the Covid-19 Pandemic?»)[35]35
  Valery Engel “Will be the world more tolerant afet r the Covid-19 Pandemic?”, May 27, 2020, online at: https://www.radicalrightanalysis.com/2020/05/27/will-be-the-world-more-tolerant-afet r-the-covid-19-pandemic/.


[Закрыть], что праворадикальные партии потеряли часть своей популярности в период пандемии, поскольку миграционные потоки существенно сократились, а общественный дискурс сместился «в сферу здравоохранения и государственных антикризисных мер – в поле, где радикалы чувствуют себя менее уверенно, чем в вопросах иммиграции, беженцев и членства в ЕС»[36]36
  Ibid.


[Закрыть].