Текст книги "Вопрос национальной идентичности в контексте глобализации"

Дальнейшее затягивание процесса национального самоопределения и роли России в мировой политике чревато утратой ею законного и естественного места, а в более широком плане – в глобальном историческом процессе в целом. С конца 80-х гг. сначала Советский Союз, а потом постсоветская Россия отодвигается на периферию мирового развития, что уже имеет крайне негативные последствия не только для нее, но и для всего мира. И это происходит, несмотря на видимые в последние годы успехи во внутренней и внешней политики России. Однако они только приостановили дальнейший ее отход на периферию мировых отношений.

Это происходит потому, что за последние два десятка лет основные дискуссии и политическая борьба в России идет вокруг экономических и политических вопросов, интересующих кланы и политические группировки, пришедшие к власти. Властные структура и узкая группа политиков продолжают обсуждать проблемы, как должна быть устроена экономика, какую роль должно играть ней государство, как добиться того, чтобы экономика развивалась на благо всех граждан, каким образом создать политические и государственные институты, отражающие волю народа и действующие в соответствии с нею.

При этом проблемы культуры вообще отброшены на периферию и мало кого интересуют. Преподавание гуманитарных наук во многих вузах последовательно сокращается или исключается из учебного процесса.

Неустойчивость в экономической и социально-политической жизни вызывают у значительной массы населения России чувство тоски по «сильной руке» и «железному порядку» при некотором признании необходимости сохранения и даже последовательном развитии основных демократических институтов: правового государства, гражданского общества, представительной демократии, свободы слова и совести, творческой самореализации и т. д.

К сожалению, несмотря на многочисленные заявления российских высших политических кругов, представления о новой России у той части международного сообщества, которую принято называть Западом, продолжают в основном по-прежнему оставаться окрашенными в негативные тона. На Западе более или менее хорошо знают, чем Россия не должна быть, но не имеют конструктивных идей и соображений относительно того, чем Россия может и должна стать, если все-таки обретет свою национальную идентичность.

Это необходимо не только в интересах России, но и Западах, поскольку политика современной России должна быть предсказуемой и управляемой российским обществом и в его интересах. В противном случае трудно будет выстроить жизнеспособную систему партнерских связей, материализованную в плодотворное и равноправное сотрудничество с Западом по широкому кругу фундаментальных проблем мировой политики. Но западное сообщество, зараженное эгоцентризмом, поглощено навязыванием своего видения настоящего и будущего мира странами мирового сообщества в ущерб этим странам.

Поэтому Россия должна продолжать поиск своей национальной идентичности и определять национальную стратегию своего развития в условиях, происходящих в мире весьма противоречивых процессов глобализации. Нельзя не заметить, что эти процессы наталкиваются на национальную идентичность и могут привести к поражению идентификационного ядра, хранящего наиболее устоявшиеся, накапливающиеся порой тысячелетиями этнические характеристики о себе самих.

Сохранение и укрепление этого ядра, как представляется, и составляет важнейшую задачу национальной безопасности, поскольку национальная идентичность является ее сущностной основой и одновременно важнейшим ресурсом конкурентоспособности в условиях глобализации. Причем для многих стран это означает сохранение национального выживания. При этом в мире получают развитие многообразные конфликты, исход которых зависит от прочности сложившихся национальных идентичностей.

Утрата национальной идентичности ведет, как показывает мировая практика, к потере не только национальных ценностных ориентиров, но и значительной части национального суверенитета государств. В условиях повсеместного и всеобъемлющего кризиса каждое государство, даже из числа тех, которые добровольно и сознательно передают значительную часть своего национального суверенитета более мощным государствам и межгосударственным объединениям, делают все возможное, чтобы сохранить собственную национальную идентичность. Поскольку идентичность является важным структурным компонентом выживания национальных государств, то она сама вовлекается в водоворот всемирной конкуренции. Идет «битва идентичностей».

В битве идентичностей России необходимо сохранить центральное идентификационное ядро, обеспечивающее ее субъектную устойчивость, государственную и культурно-историческую жизнеспособность, а также конкурентные преимущества в современном мире. Многие качества, характерные для русского этноса, потеряны в советский и постсоветский периоды. В результате возникла угроза существования русской культуры.

При этом нельзя допускать разрушения русской культуры и его носителя русского народа. Если они не выстоят против напора массовой культуры Запада, не устоят этнические культуры народов Российской Федерации. Продолжающееся проникновение западной массовой культуры в российскую культурно-историческую общность, начавшееся еще в советский период, несравнимо ни с одним из ранее названных выше влияний.

Идет процесс тотального разрушения самобытных этнических культур народов России. И самую активную роль в этом процессе играют средства массовой информации, и, в первую очередь, каналы центрального телевидения, радиовещания и немалая часть творческой интеллигенции. Это, кажется, начали хорошо понимать даже либерально-демократические руководители современной России. Поэтому не случайно Указом Президента Российской Федерации № 537 от 12 мая 2009 г. была утверждена «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года»[19]19
  См.: http://www.scrf.gov.ru/documents/99.html


[Закрыть].

В принятой Стратегии сформулирована основная задача, стоящая перед Россией – формирование и поддержание собственной национальной безопасности, создание внутренних и внешних условий для реализации стратегических национальных приоритетов[20]20
  См.: Там же. С. 1, 2.


[Закрыть]. В документе названы важнейшие направления обеспечения национальной безопасности, которые должны обеспечивать реализацию конституционных прав и свобод граждан России, обеспечивать осуществление устойчивого социально-экономического развития и охрану суверенитета страны, ее независимость и территориальную целостность. К числу основных характеристик состояния национальной безопасности отнесен уровень обеспечения ресурсами здравоохранения, культуры, образования и науки в процентном отношении от валового внутреннего продукта.

В принятом документе отмечено, что в условиях глобализации процессов мирового развития, международных политических и экономических отношений, формируются новые угрозы и риски для развития личности, общества и государства. В этой связи Россия, в качестве гаранта благополучного национального развития, казалось бы, должна перейти к новой государственной политике в области национальной безопасности.

В Стратегии констатировалось «прямое негативное воздействие на обеспечение национальной безопасности в сфере науки, технологий и образования оказывают отставание в переходе в последующий технологический уклад, зависимость от импортных поставок научного оборудования, приборов». В документе отмечена слабая мотивация в сфере инженерно-технического, профессорско-преподавательского и педагогического состава и качество общего среднего образования, профессионального начального, среднего и высшего образования. В сфере науки, технологий и образования «силы обеспечения национальной безопасности во взаимодействии с институтами гражданского общества» были призваны осуществлять «гражданское воспитание новых поколений в традициях престижа труда ученого и педагога»[21]21
  http://www.scrf.gov.ru/documents/99.html. С. 13.


[Закрыть].

Прошло четыре года, но за истекшее время, на мой взгляд, практически мало что изменилось, как в поставках оборудования, так и в мотивации профессорско-преподавательского состава. Мало положительных примеров можно привести и в решении вопроса по осуществлению гражданского воспитания новых поколений в традициях престижа труда ученого и педагога. Возникает вопрос: кто будет осуществлять эти, безусловно, важные задачи? Одной из сил, названных в Стратегии, – это гражданское общество. Но в России оно пока находится в эмбриональном состоянии.

В принятой Стратегии в качестве одной из главных угроз национальной безопасности названы засилье «продукции массовой культуры» и попытки пересмотра взглядов на историю России. Нельзя сказать, что по указанным проблемам ничего не сделано, но результаты пока незначительны. Это неудивительно, поскольку противостоять деструктивным либеральным и псевдодемократическим силам, имеющим финансовую поддержку, непросто и некому. В условиях, якобы, существующего гражданского общества патриотическая часть российской интеллигенции не организована, а институты гражданского общества не созданы.

России предстоит тяжелая борьба за выживание. В этой борьбе может сохраниться государство, имеющее развитую экономику. Но этого мало: нужен народ, понимающий, что и как нужно делать, осознающий свое место в современной российской жизни. В борьбе за свое выживание главным словом должно стать местоимение «МЫ», потому что каждый российский гражданин должен определиться со своим местом в работе по обустройству России, которое будет обеспечивать не выживание, а ее развитие. Для этого необходимо не только относить себя к русскому этносу, а ощущать себя русским и доказывать каждому из нас это своим трудом на каждом рабочем месте.

Гезалов Ариз Авяз оглы,
кандидат философских наук, старший научный сотрудник Института философии, социологии и права Национальной академии наук Азербайджана, старший научный сотрудник Российского института культурологии, заместитель вице-президента РФО по международным делам (Баку – Москва, Азербайджан – Россия)
ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Огромное влияние на укрепление дружеских отношений между странами оказывают культурные и научные связи.

Гейдар Алиев

В начале третьего тысячелетия одной из наиболее обсуждаемых является проблематика глобализации. Обилие публикаций и подходов – свидетельство практической актуальности поднимаемых вопросов, сложности и многообразия этого явления. Глобализация – многоликий и многомерный процесс, действие которого сказывается на развитии отдельных государств и всего мирового сообщества, затрагивает все сферы человеческой деятельности.

Глобализация характеризуется сложным взаимодействием собственно культурного фактора и цивилизационного развития, его противоречивым, сложным влиянием на прогресс общества. Азербайджан, справедливо полагает академик Рамиз Мехтиев, не может игнорировать вызовы нового времени, стоять в стороне от глобализационных процессов, которые непосредственно затрагивают интересы каждого государства, нации, этноса и даже личности[22]22
  См.: Мехтиев Р. Азербайджан: вызовы глобализации. Баку: «XXI – Yeni Nəşrlər Evi», 2004.


[Закрыть].

Сегодня феномен культуры среди иных явлений общественной жизни отличается особой универсальностью. Культура, вырабатываемая людьми сознательно или неосознанно, является – через свои ценности, нормы, традиции и т. п. – опосредующим звеном между человеком и окружающим миром. В этом смысле ни природа, ни политическая история, ни национальная картина мира не могут быть представлены человеком иначе как через культуру.

Универсальность феномена культуры проявляется и в том, что в рамках целого культуры «на равных» выступают далекие и подчас взаимоисключающие явления. Среди них – наука и религия, философия и искусство, здравый смысл и мистика, массовые коммуникации и творческая интуиция и т. д. Явления, относящиеся к разным историческим эпохам, различным этническим или национальным традициям, опирающиеся на отличные друг от друга природные, социально-исторические, хозяйственно-экономические и иные предпосылки, взаимодействуя между собой и проникая друг в друга, выступают как составляющие той или иной культурной системы. Разные сферы культуры объединяются общим культурно-историческим и социокультурным контекстом, близкими идеалами и мировоззренческими установками, органичной преемственностью ментальных структур, лежащих в основании морфологически различных культурных явлений или разворачивающегося диалога культур.

Понятия «национальная культура» и «культурная идентичность» стали в последние годы ключевыми категориями в обществоведческой мысли и культурной политике. Сегодня, в условиях нарастающей глобализации, во всем мире все настойчивее заявляет о себе так называемый «этнический парадокс современности» – рост национального самосознания народов, поиск национальной и культурной идентичности, возвращение к духовным истокам. Стремительное развитие мировых коммуникационных систем и интенсификация межкультурной интеграции обусловливают активизацию интереса человека к своему месту обитания, к культурному своеобразию, к национальному «Я», к исторической памяти, демонстрирующим «категорический императив» современности, что мозаичность мира лучше однообразия и универсализма.

Национальная культура выступает как средство активизации ценностной сферы взаимоотношений своего агента (субъекта) с другими народами, тем самым устанавливая естественную жизненную связь с ними. Только в экономическом, социальном, творческом и т. д. общении с другими культурами национальная культура последовательно «открывает» перед собой значимые собственные ценности, способствуя выработке в многонациональном социуме и в мировом культурном пространстве системы ценностных отношений по отношению к своей культуре, к истории своего народа, своей «малой» Родины, к «Они», к своему настоящему и будущему.

Идея глобализации, рисующая картину однолинейного прогресса в истории человечества и таящая в себе угрозу унификации многочисленных культур, уходит еще в глубины истории. Право на равновеликое существование в мире параллельных самостоятельных культур было обосновано в книге русского культуролога Н. Я. Данилевского «Россия и Европа», в которой он предупреждал об опасности утверждения в мире императивов и ценностей одного культурно-исторического типа как культурной парадигмы.

Культурная история, по Н. Я. Данилевскому, представляет собой смену культурно-исторических типов, которые различаются по религиозным, политическим, социально-экономическим признакам. Каждая культура имеет свою судьбу, свою историю, свою систему ценностей. Его теория, основывающаяся на многолинейности развития общества и культуры, отличает «общечеловеческое» как нечто абстрактно-общее, унифицированное, неповторимое, уникально-самобытное. Данилевский считал, что в мире одновременно существует множество разнородных культур, или культурно-исторических типов, т. е. особых культур, которые раскрывают свои возможности в конкретные исторические периоды.

По мнению философа, «человечество» – отвлеченное понятие. Оно лишено всякого действительного значения. На деле в мире одновременно сосуществует множество разнородных культур, или культурно-исторических типов. Заметим, что понятие «культурно-исторический тип» у Н. Я. Данилевского включало в себя и культуру, и цивилизацию, оно нередко отождествлялось философом то с культурой, то с цивилизацией.

В современной обществоведческой мысли существуют различные подходы к осмыслению сущности процессов, происходящих в мировой культуре. Некоторые исследователи трактуют глобализацию как объективный, естественный процесс распространения достижений «высоких» культур (под которыми понимаются, прежде всего, американская и западная культуры) на весь остальной мир, прежде всего на культуры «низшие» с целью их «подъема» на уровень передовых государств Запада.

Другие рассматривают глобализацию как подчинение всех национальных культур единому общечеловеческому, космополитическому (американскому, по преимуществу) культурному стандарту, как политику США и западных стран, направленную на установление тотального господства, в том числе и собственно средствами культуры (мода, информация, шоу-бизнес, массовая культура и т. д.), на размывание национальной культурной самобытности, культурного разнообразия для обеспечения беспрепятственной реализации своей культурной продукции на мировых рынках. Особенно вторая половина 20 века стала периодом беспрецедентной культурной экспансии США. После второй мировой войны она коснулась Западной Европы, в 60-е годы – Японии, в 70-е – стран Латинской Америки, в 90-е – России. Долгие годы российское культурное пространство оставалось в политической и культурной изоляции от Запада. Благодаря «закрытым границам», широкомасштабного проникновения ценностей «фаустовской» (западной) и американской культуры в советское общество не происходило, тем не менее, в 80–90-е годы страна, в которой начались цивилизационные трансформации, стала более открытой и доступной внешним влияниям. Открытие государственных границ одновременно обусловило и открытие культурных и положило начало процессу вестернизации культур как одной из форм ее современной модернизации и унификации. Глобализация ускоряет процессы аккультурации в современном обществе (взаимодействие и взаимовлияние культур, в ходе которых происходит их изменение, усвоение ими новых элементов, образование в результате смешения различных культурных традиций принципиально нового культурного синтеза), которые тесно связаны с культурной диффузией, стихийным и неконтролируемым заимствованием чужих культурных (особенно американских и западных) ценностей, воспринятых как идеальные образцы для подражания. Эти процессы имеют как положительное, так и негативное измерение. С одной стороны, они позволяю национальным культурам больше общаться между собой и узнавать, друг о друге, создают условия для диалога и обмена культурной информацией, унифицированный стиль жизни, единые образовательные стандарты; технические условия цивилизации, языки общения (английский язык, например, становится средством международного общения) способствуют взаимопониманию народов. С другой стороны, чрезмерно активное заимствование, распространение одинаковых культурных образцов и стандартов по всему миру опасны потерей культурной самобытности. В современных условиях взаимодействие культур, по сути, разворачивается по сценарию, который предложил шведский социолог У. Ханнерс: мы становимся свидетелями «культурной гомогенизации» на основе адаптации европейских стандартов к национальным условиям. При этом, как справедливо подчеркивает С. Н. Иконникова, национальные культуры приобретают значение «экзотического символа», привлекающего туристов, национальные черты стираются или сохраняются как экзотика[23]23
  См.: Иконникова С. Н. Антропологический вектор глобализации культуры // Культура и глобальные вызовы мирового развития: 5-е Международные Лихачевские чтения. СПб., 2005. С. 102.


[Закрыть].

Более перспективным и гуманистическим направлением глобализации, по мнению ряда исследователей, является развитие диалога между государствами и культурами. Многие видят в процессах глобализации мощный фактор интенсификации межкультурных контактов, поиск новых форм взаимопонимания и равновеликого общения на основе взаимоуважения, терпимости, сохранения традиционных ценностей и приобщения к современным достижениям мировой культуры, единение национальных культур для совместных решений глобальных проблем современности, угрожающих мировой культуре в целом.

Для полнокровного функционирования и развития культуры народа, как известно, нужны как внутренние стимулы, так и внешние, обусловленные необходимостью творческого взаимодействия с миром других культур. Драма любой культуры, как подчеркивает А. Панарин, заключается в резком ослаблении статуса «Другого» в мире – того, кто выступает источником альтернативного знания[24]24
  См.: Панарин А. Что такое глобальный мир? // Москва. 1998. № 4. С. 26.


[Закрыть]. В истории цивилизаций расцвет многих культур связан именно с их умением учиться, интересом к заимствованиям и с творческим переосмыслением достижений Других, сохраняя в то же время свою автономность. Способность к заимствованию во многом зависит от типа ментальности народа, особенностей его религиозной веры и т. д.

Культура постоянно нуждается в собеседнике, адресате, партнере, восприемнике. Консервирование национальных ценностей снижает ее творческий потенциал, оборачивается в реальности материальным обеднением жизни и духовным оскудением народа. Мы придерживаемся того понимания бытия культуры, которое основано на идее диалога культур и широко представлено в мировой философской и культурологической мысли, начиная от М. Нубсра, определившего сущность человеческого бытия как «диалогической жизни», до М. М. Бахтина, Н. С. Библера, Ю. Лотмана и др. Истина и смысл существования любой культуры выявляются в процессе диалогического соприкосновения с судьбой другого народа.

Быть в культуре – значит пребывать во взаимодействии с прошлым и будущим, с «актуальными» Другими. Диалог культур – интерес и неприятие, восприятие и отторжение. Сама история развития человеческой цивилизации есть красноречивое доказательство объективации диалога культур, когда встреча разных культурных миров (будь то отношения между европейцами и арабами, европейцами и китайцами, славянами и монголо-татарами др.), несмотря на различие и особенности, даже в условиях политического противостояния, способствовала их взаимному культурному обогащению. Живое взаимопроникновение разных ментальностей, иного жизненного опыта, творческое сотрудничество и взаимопонимание всегда продуктивнее монологического догматизма, самоизоляции и самолюбования. Искусственно воздвигаемые преграды и границы губят культуру, заключают бытие народа в строго очерченные рамки собственного «жизненного мира», лишают его возможности творческого приобщения к мировой истории, судьбе человечества.

Диалогизм[25]25
  Диалогизм – направление в философии первой половины ХХ в., ставившее целью создание нового типа рефлексии на основе диалога – в качестве отношения к Другому как к «Ты».


[Закрыть] выступает как один из решающих факторов сближения людей и национальностей, означает также возможность взаимодействия противоположных укладов жизни, религий и ценностных ориентации, порой враждующих друг с другом, ограничивает гипертрофию этноцентризма в оценке своих культурных достижений и возможностей. Высокомерие, недоверие и даже враждебность по отношению к чужим культурам, привычка рассматривать облик других народов только в черно-белых тонах есть та почва, которая питает воинствующий национальный эгоизм (негативный национализм), граничащий с идеей национальной и культурной исключительности. «Мы» и «Они» – это реальная мозаика культурной и этнической карты современного мира. Как подчеркивает М. С. Каган, диалог является «универсальным, всеохватывающим способом существования культуры и человека в культуре», а современная историко-культурная ситуация как в мире, так и в нашем обществе – это наступление эпохи «многомерного диалога»[26]26
  Каган М. С. Философия культуры. СПб., 1996. С. 405.


[Закрыть].

Мировая культурная практика свидетельствует, что сложности реализации, вплоть до кризисов и провалов, «универсальной» культурной модели для других культурных миров убедили сегодня многих теоретиков (и зарубежных, и отечественных) в том, что далеко не всегда и не везде ценности одной культуры оказываются полезными для других культур, для их прогрессивного и качественного развития. Все больше сторонником находит позиция, что современном бытии культур являются «опора на собственные силы», на собственный культурный архетип и традиции в процессе «нового открытия» родных и творческого осмысления чужих культурных ценностей, идея диалогического общения как основы прогресса в условиях глобализирующегося мира.

Объективация духовного потенциала идеи диалога культур в условиях многонационального общества, фактор ее устойчивого прогресса, и особое значение он приобретает именно в условиях ее включения в общемировой глобализационнный процесс. Равновеликое общение многочисленных этнических культур народов многонациональной страны, с одной стороны, и той национальной культуры с другими национальными культурами – с другой, есть необходимое условие движения к глобальному миру, представляющему в идеале единство в многообразии в интересах всех национальных культур и всего человечества.