Текст книги "Африканские войны. Кровавые реки черного континента"

Илья Полонский
Ангола. Независимость, рождённая в боях

11 ноября Ангола отмечает сорок лет независимости. С этим африканским государством, расположенным очень далеко от России, тем не менее связано многое и в советской, и в современной российской истории. Ведь сама независимость Анголы стала возможной именно благодаря политической, военной, экономической поддержке ангольского национально-освободительного движения со стороны Советского Союза. Более того – в Анголе побывали тысячи советских военнослужащих – военных советников и специалистов. Это была еще одна «неизвестная война», в которой Советский Союз оказывал помощь ангольскому правительству в борьбе против действовавшей на территории страны повстанческой организации УНИТА. Поэтому для России День независимости Анголы, который отмечается 11 ноября каждого года, также имеет определенное значение.

«Африканский алмаз» Португалии

Путь Анголы к независимости был долгим и кровопролитным. Португалия упорно не хотела расставаться со своей крупнейшей (после освобождения в XIX веке Бразилии) заморской колонией. Даже экономическая отсталость Португалии и утрата серьезных позиций в мировой политике не заставляли Лиссабон отказаться от территорий в Африке и Азии. Слишком долго Португалия владела своими колониями, чтобы безболезненно и легко с ними расстаться. Так, земли Анголы осваивались и колонизировались на протяжении почти пяти столетий. С тех пор, как в 1482 г. экспедиция португальского мореплавателя Диогу Кана прибыла в Королевство Конго, (существовавшее в северной части современной Анголы и на территории современной Республики Конго), эти земли стали объектом экономических, а позже и военно-политических интересов португальской державы. В обмен на промышленные товары и огнестрельное оружие короли Конго стали продавать португальцам слоновую кость, а главное – чернокожих рабов, востребованных в другой важнейшей колонии Португалии – Бразилии. В 1575 г. другой португальский мореплаватель, Паулу Диаш де Новаиш, основал город Сан-Паулу-ди-Луанда. Было построено крепостное сооружение – форт Сан– Мигел, а также занята земля под поселение португальских колонистов. Вместе с Новаишем прибыли сто семей колонистов и 400 солдат португальской армии, которые и стали первым европейским населением Луанды. В 1587 г. португальцы построили еще один форт на ангольском побережье – Бенгелу. Оба форпоста португальской колонизации вскоре получили статус города – Луанда в 1605 г., а Бенгела в 1617 г. Именно с создания Луанды и Бенгелы и началась португальская колонизация Анголы. Осваивая побережье, постепенно португальцы продвигались и вглубь страны. Местных правителей подкупали или побеждали в войнах.

В 1655 г. Ангола официально получила статус португальской колонии. За столетия португальского господства в Анголе несчетное количество ангольцев было вывезено в рабство – в первую очередь, в Бразилию. Один из ведущих стилей бразильского боевого искусства капоэйра так и называется – «ангола», поскольку его разработали и культивировали выходцы из центральных и восточных областей Анголы, вывезенные в бразильское рабство. Численность вывезенных из Анголы африканцев достигала 3 миллионов человек – целая небольшая страна. В то же время, до середины XIX века португальцы контролировали лишь ангольское побережье, а набеги за рабами во внутренние области Анголы осуществлялись с помощью местных царьков и профессиональных работорговцев. Вожди племенных образований Внутренней Анголы долго сопротивлялись португальской колонизации, поэтому окончательно завершить завоевание страны португальские колониальные войска смогли лишь к 1920-м гг. Столь длительный процесс колонизации Анголы неизбежно сказался на формировании социальных и культурных различий ангольского населения. Африканское население Луанды, Бенгелы и некоторых других прибрежных городов и районов проживало под властью португальцев несколько столетий. За это время оно было христианизировано и перешло на португальский язык не только в официальном, но и в бытовом общении. «Асимиладуш» – так португальцы называли европеизированную часть ангольского населения, исповедовавшую католицизм и говорившую на португальском языке. Население внутренних районов Анголы процессам культурной ассимиляции практически не подверглось и продолжало вести архаичный образ жизни, говорить на племенных языках и исповедовать традиционные верования. Конечно, постепенно и во внутренних районах распространялся португальский язык и утверждалась христианская религия, но происходило это достаточно медленно и поверхностно.

«Расовая демократия» и люди трех сортов

Тем не менее, португальские колониальные власти любили рассуждать о том, как Португалия беспокоится о благополучии чернокожих жителей Анголы. Однако, вплоть до прихода к власти в Португалии профессора Оливейру Салазара, португальская элита не задумывалась об идеологическом обосновании необходимости присутствия в африканских и азиатских колониях. Но Салазар был человек политически грамотный и озабоченный вопросами сохранения контроля над заморскими владениями. Поэтому в годы его правления в Португалии получила широкое распространение концепция лузотропикализма. Ее основы сформулировал бразильский ученый Жилберту Фрейри в работе «Большая хижина», опубликованной в 1933 г. Согласно точке зрения Фрейри, португальцы занимали особое место среди других европейских народов, поскольку издавна контактировали, взаимодействовали и даже смешивались с представителями африканских и азиатских народов. В результате выполнения цивилизаторской миссии португальцам удалось сформировать уникальную португалоязычную общность, объединяющую представителей самых разных рас и народов. Это произошло, в том числе, и потому, что португальцы, по мнению Фрейри, отличались куда большей, по сравнению с другими европейскими народами, расовой терпимостью. Эти взгляды импонировали Салазару – отнюдь не потому, что португальский профессор видел свое родство с ангольскими крестьянами или рыбаками Восточного Тимора, а поскольку с помощью популяризации лузотропикализма можно было преодолеть нарастающие антиколониальные настроения в африканских и азиатских владениях и продлить господство Португалии еще на некоторое время. Впрочем, в действительности политика португальской державы в колониях была далека от идеала расовой демократии, разрекламированного философом Фрейри и поддерживавшегося Салазаром. В частности, в Анголе существовало четкое деление на три «сорта» местных жителей. На верху социальной иерархии ангольского общества находились белые португальцы – приезжие из метрополии и креолы. Далее шли те самые «асимиладуш», о которых мы сказали чуть выше. Именно из «асимиладуш», кстати, постепенно формировались ангольские средние слои – колониальное чиновничество, мелкая буржуазия, интеллигенция. Что касается большинства жителей колонии, то они составляли третью категорию населения – «индиженуш». Самая многочисленная группа ангольских жителей была и самой дискриминируемой. «Индиженуш» составляли основную массу ангольских крестьян, «контрактадуш» – наемных работников на плантациях и рудниках, фактически находившихся на положении полурабов.

Лучшим показателем подлинной «расовой демократии» португальских колонизаторов оставались колониальные войска Португалии, дислоцированные в ее африканских владениях – не только в Анголе, но и в Мозамбике, Гвинее-Бисау, Сан-Томе и Принсипи и Кабо-Верде. В колониальных подразделениях офицерский и унтер-офицерский состав присылался из самой Португалии, а младший сержантский и капральский состав набирался из числа португальских креолов, проживавших в колониях. Что касается рядовых солдат, то их набирали путем призыва белых поселенцев и путем найма чернокожих добровольцев. При этом солдаты разделялись на три категории – белые, «асимиладуш» – мулаты и «цивилизованные черные», и «индиженуш» – добровольцы из числа жителей внутренних провинций. Португальский генералитет не доверял чернокожим солдатам и даже мулатам, поэтому численность африканцев в рядах колониальных войск Португалии никогда не превышала 41 %. Естественно, что в армейских подразделениях дискриминация существовала в весьма жесткой форме. С другой стороны, армейская служба давала чернокожим ангольцам возможность не только обрести военную подготовку, но и поближе познакомиться с европейским образом жизни, в том числе и с социалистическими настроениями, которые, так или иначе, имели место среди некоторой части португальских призывников и даже офицеров. Колониальные войска играли основную роль в подавлении постоянно вспыхивавших восстаний туземного населения.

Вместе с тем, не только туземцы представляли опасность для португальского господства в Анголе. Куда большей угрозой колониальному порядку были как раз те самые «асимиладуш», которых португальская элита считала проводниками культурного влияния Португалии и идей лузотропикализма среди ангольского населения. Действительно, многие чернокожие африканцы, даже в годы правления Салазара получили возможность обучаться в метрополии, в том числе и в высших учебных заведениях. По сравнению с некоторыми другими странами это был несомненный прогресс. Но доступ к образованию, в свою очередь, открывал коренным ангольцам и выходцам из других африканских колоний Португалии, глаза на истинное положение вещей. Молодые «асимиладуш», отправлявшиеся учиться в Лиссабон и Коимбру с целью последующей чиновничьей карьеры в колониальной администрации, работы врачом или инженером, знакомились в метрополии с национально-освободительными и социалистическими идеями. Так, из числа образованных молодых людей, которые обладали определенными амбициями, но никогда бы не смогли реализовать их на практике в условиях португальского колониального управления, происходило формирование ангольской «контрэлиты». Уже в 1920-е гг. в Луанде появляются первые антиколониальные кружки. Естественно, что их создавали «асимиладуш». Португальские власти были очень обеспокоены – в 1922 г. они запретили Ангольскую лигу, выступавшую за улучшение условий труда для представителей «индиженуш» – наиболее бесправной части африканского населения. Затем появилось Движение молодых интеллектуалов Анголы во главе с Вириату да Крузом – оно выступало за защиту ангольской национальной культуры, а позже обратилось в ООН с просьбой о превращении Анголы в протекторат Организации Объединенных Наций. Интеллектуальное ядро ангольского национально-освободительного движения, между тем, начало формироваться как раз в метрополии – среди африканских студентов, обучавшихся в португальских вузах. Среди них были и такие будущие ключевые фигуры войны за независимость Анголы как Агостиньо Нето и Жонас Савимби. Несмотря на то, что впоследствии пути деятелей, ставших лидерами МПЛА и УНИТА, разошлись, тогда, в 1940-е гг., во время учебы в Португалии, они составляли единый кружок сторонников независимости Анголы.

Становление национально-освободительного движения

Новая страница в истории национально-освободительного движения Анголы была открыта в 1950-е гг. Именно в начале этого десятилетия профессор Салазар принял решение об активизации заселения Анголы европейскими колонистами. 11 июня 1951 г. Португалия приняла закон о предоставлении всем колониям статуса заморских провинций. Но в реальном положении местного населения это решение мало что изменило, хотя и дало толчок дальнейшему развитию национально-освободительного движения Анголы. В 1953 г. был создан Союз борьбы африканцев Анголы (Partido da Luta Unida dos Africanos de Angola) – ПЛУА, представлявший собой первую политическую партию чернокожего населения, выступившую за полную независимость Анголы от Португалии. В следующем 1954 г. появился Союз народов Северной Анголы, который объединял ангольцев и конголезцев, выступавших за восстановление исторического Королевства Конго, земли которого частью входили в состав Португальской Анголы, частью – в состав Французского и Бельгийского Конго. В 1955 г. была основана Коммунистическая партия Анголы (КПА), а в 1956 г. произошло объединение ПЛУА и КПА в Народное движение за освобождение Анголы (МПЛА). Именно МПЛА было суждено сыграть ключевую роль в борьбе за независимость и победить в постколониальной гражданской войне в Анголе. У истоков МПЛА стояли Мариу Пинту де Андраде и Жоаким де Андраде – основатели Компартии Анголы, Вириату де Круз, Илидиу Машаду и Лусио Лара. К МПЛА присоединился и вернувшийся из Португалии Агостиньо Нето. Первым председателем МПЛА стал Вириату де Круз.

Постепенно ситуация в Анголе накалялась. В 1956 г, после создания МПЛА, португальские власти активизировали репрессии против сторонников независимости страны. Многие активисты МПЛА, в том числе и Агостиньо Нето, попали в тюрьмы. В то же время, набирал силы Союз народов Анголы, во главе которого стоял Холден Роберто (1923–2007), он же Жозе Жилмор, – представитель конголезской королевской фамилии племени баконго.

Именно баконго когда-то создали Королевство Конго, чьи земли затем заняли португальские и французские колониальные владения. Поэтому Холден Роберто выступал за освобождение лишь территории Северной Анголы и воссоздание Королевства Конго. Идеи общеангольской идентичности и совместной с другими народами Анголы антиколониальной борьбы Роберто интересовали мало. Да и чужд он был остальным лидерам ангольского движения за независимость. Во-первых, жизненный путь Холдена Роберто – представителя аристократии баконго – складывался по-другому. С детства он жил не в Анголе, а в Бельгийском Конго. Там окончил протестантскую школу и работал финансистом в бельгийской колониальной администрации. Во-вторых, в отличие от остальных борцов за независимость Анголы Холден Роберто не был социалистом и республиканцем, а выступал за возрождение африканского традиционализма. Свои базы Союз народов Анголы (УПА) создал на территории Бельгийского Конго. По иронии, именно этой организации было суждено открыть первую страницу долгой и кровопролитной войны за независимость Анголы. После того, как 3 января 1961 г. рабочие хлопковых плантаций в Байша-де-Кассанже (Маланже) объявили забастовку и потребовали повышения заработной платы и улучшения условий труда, вспыхнули массовые волнения. Рабочие сожгли свои паспорта и напали на португальских коммерсантов, за что португальская авиация разбомбила несколько деревень в этом районе. Погибло от нескольких сотен до нескольких тысяч африканцев. В отместку боевики МПЛА численностью в 50 человек 4 февраля 1961 г. атаковали полицейское отделение в Луанде и тюрьму Сан-Паулу. В столкновениях погибло семь полицейских и сорок боевиков МПЛА. На похоронах погибших полицейских продолжались столкновения между белыми поселенцами и чернокожими, а 10 февраля сторонники МПЛА напали на вторую тюрьму. Беспорядками в Луанде воспользовался Союз народов Анголы Холдена Роберто.

Португальцы в Анголе

Начало войны за независимость

15 марта 1961 г. около 5 тысяч боевиков под командованием самого Холдена Роберто вторглись в Анголу с территории Конго. Стремительный рейд УПА застал португальские колониальные войска врасплох, поэтому сторонникам Роберто удалось захватить целый ряд деревень, уничтожая чиновников колониальной администрации. В Северной Анголе УПА вырезали около 1000 белых поселенцев и 6000 африканцев, не принадлежавших к народу баконго и обвинявшихся Роберто в том, что они также являлись оккупантами земель «Королевства Конго». Так началась война за независимость Анголы. Однако португальским войскам вскоре удалось взять реванш и уже 20 сентября пала последняя база Холдена Роберто в Северной Анголе. УПА начало отступление на территорию Конго, а португальские колониальные войска уничтожали без разбора и боевиков, и мирное население. В первый год войны за независимость погибло 20–30 тысяч гражданских ангольцев, около 500 тысяч человек бежало в соседнее Конго. Одну из колонн беженцев сопровождал отряд из 21 боевика МПЛА. Их атаковали бойцы Холдена Роберто, которые взяли боевиков МПЛА в плен, а затем 9 октября 1961 г. казнили их. С этого момента началось и противостояние двух национальных организаций, переросшее затем в гражданскую войну, шедшую параллельно войне антиколониальной. Главной причиной этого противостояния были даже не столько идеологические различия между националистами-монархистами из УПА и социалистами из МПЛА, сколько племенная рознь между баконго, чьи интересы представлял Союз народов Анголы, и северными мбунду и «асимиладуш», составлявшими большинство активистов Народного движения за освобождение Анголы.

В 1962 г. Холден Роберто создал на основе Союза народов Анголы и Демократической партии Анголы новую организацию – Национальный фронт освобождения Анголы (ФНЛА). Он заручился поддержкой не только Демократической Республики Конго (Заира), где все более сильные позиции обретал националист Мобуту, занявший пост главнокомандующего вооруженными силами. Кроме того, помощь Роберто стали оказывать израильские спецслужбы, а негласное покровительство – Соединенные Штаты Америки. 1962 год стал определяющим и для дальнейшего политического пути МПЛА. В этом году Вириату да Круз был переизбран с поста председателя МПЛА. Новым председателем МПЛА стал Агостиньо Нето (1922–1979). По ангольским меркам это был очень образованный и необычный человек. Сын методистского проповедника в католической Анголе, с юных лет Нето был обречен быть в оппозиции колониальному режиму. Но он блестяще учился, получил полное среднее образование, что для ангольца из обычной семьи было редкостью, и в 1944 г., окончив лицей, стал работать в медицинских учреждениях.

В 1947 г. двадцатипятилетний Нето отправился в Португалию, где поступил на медицинский факультет знаменитого университета в Коимбре. Находясь на антиколониальных позициях, Нето установил связи не только с проживавшими в Португалии африканцами, но и с португальскими антифашистами из Объединенного демократического движения. Женой Агостиньо Нето стала португалка Мария-Эужена да Силва. Нето не только совмещал учебу на врача с общественной деятельностью, но и писал неплохие стихи. Впоследствии он стал признанным классиком ангольской поэзии, выделял среди любимых авторов французских поэтов Поля Элюара и Луи Арагона, турецкого поэта Назыма Хикмета. В 1955–1957 гг. за свою политическую деятельность Нето находился в заключении в Португалии, а после освобождения, в 1958 г. окончил Коимбрский университет и вернулся в Анголу. В Анголе Нето открыл частную клинику, в которой большинство пациентов медицинские услуги получали бесплатно или за очень маленькую плату. В 1960 г. его снова арестовали, причем при задержании Нето португальская полиция убила более тридцати пациентов клиники, которые пытались защитить своего главврача. Политика этапировали в Лиссабон и поместили в тюрьму, затем разрешили перейти под домашний арест. В 1962 г. Нето бежал на территорию Демократической Республики Конго. На съезде партии в том же 1962 г. были приняты основные пункты программы национально-освободительного движения Анголы – демократия, многоэтничность, неприсоединение, национализация, национально-освободительная борьба, недопущение создания иностранных военных баз на территории страны. Прогрессивная политическая программа МПЛА способствовала получению поддержки со стороны Советского Союза, Кубы и Германской Демократической Республики. В 1965 г. произошла историческая встреча Агостиньо Нето с Эрнесто Че Геварой.

В 1964 г. в Анголе появилась третья национально-освободительная организация – Национальный союз за полную независимость Анголы (УНИТА), которую создал Жонас Савимби, к этому времени вышедший из ФНЛА. Организация Савимби выражала интересы третьего крупнейшего народа Анголы – овимбунду и действовала преимущественно в южных провинциях Анголы, сражаясь против ФНЛА и МПЛА. Политическая концепция Савимби представляла собой «третий путь», альтернативный и традиционалистскому консерватизму Холдена Роберто, и марксизму Агостиньо Нето. Савимби исповедовал причудливую смесь маоизма и африканского национализма. То, что УНИТА вскоре вступила в открытую конфронтацию с просоветским МПЛА, обеспечило этой организации поддержку США, а затем и ЮАР.

Однако, благодаря серьезной финансовой и военной помощи со стороны СССР, Кубы, ГДР, других социалистических стран и даже Швеции, лидирующие позиции в национально-освободительном движении Анголы окончательно завоевала МПЛА. Этому способствовало и наличие внятной политической программы, и отсутствие примитивного национализма, характерного для ФНЛА и УНИТА. МПЛА открыто провозглашала себя левой, социалистической организацией. Еще в 1964 г. было принято знамя МПЛА – красно-чёрное полотнище с большой жёлтой звездой в центре, основанное на красно-чёрном флаге кубинского Движения 26 июля в сочетании со звездой, заимствованной с флага Национального Фронта освобождения Южного Вьетнама. Повстанцы МПЛА проходили военную подготовку в социалистических странах – Советском Союзе, Чехословакии, Болгарии, а также в Алжире. На территории СССР боевики МПЛА обучались в 165-м учебном центре по подготовке иностранных военнослужащих в Симферополе. В 1971 г. руководство МПЛА приступило к формированию мобильных эскадронов по 100–150 бойцов каждый. Эти эскадроны, вооруженные 60-мм и 81-мм минометами, использовали тактику внезапных нападений на посты португальских колониальных войск. В свою очередь, португальское командование отвечало беспощадным уничтожением не только лагерей МПЛА, но и деревень, где могли скрываться боевики. На помощь португальским колониальным войскам пришли Южно-Африканские силы обороны, поскольку южноафриканское руководство было крайне негативно настроено в отношении возможной победы национально-освободительного движения в Анголе. По мнению бурских националистов, стоявших у власти в ЮАР, это могло стать дурным и заразительным примером для Африканского национального конгресса, также ведшего борьбу против режима апартеида. С помощью южноафриканских войск португальцам к началу 1972 г. удалось существенно потеснить войска МПЛА, после чего Агостиньо Нето во главе отряда из 800 бойцов был вынужден покинуть территорию Анголы и отступить в Конго.

«Революция гвоздик» дала свободу колониям

Скорее всего, война за независимость Анголы продолжалась бы и дальше, если бы не начались политические изменения в самой Португалии. Закат португальского правоконсервативного режима начался еще в конце 1960-х гг., когда в 1968 г. Салазар получил инсульт и фактически отошел от управления государством. После того, как 27 июля 1970 г. 81-летний Салазар скончался, новым премьер-министром страны стал Марселу Каэтану. Он попытался продолжать политику Салазара, в том числе и в плане удержания колоний, но делать это с каждым годом становилось все труднее. Напомним, что затяжные колониальные войны Португалия вела не только в Анголе, но также в Мозамбике и Гвинее-Бисау. В каждой из этих стран были сосредоточены значительные войсковые подразделения, содержание которых требовало колоссальных средств. Экономика Португалии просто не выдерживала той нагрузки, которая легла на нее в связи с почти пятнадцатилетней колониальной войной. Тем более, что и политическая целесообразность колониальной войны в Африке становилась все менее понятной. Было ясно, что после пятнадцати лет вооруженного сопротивления португальские колонии уже не смогут сохранять те социальные и политические порядки, которые существовали в них до начала антиколониальных войн. Не горели желанием отправляться на войну в Африку и португальские призывники, а многие офицеры колониальных войск были озлоблены на командование, поскольку не получали желаемого продвижения по службе и, рискуя жизнями на чужих африканских землях, росли в званиях гораздо медленнее, чем «паркетные» офицеры из штабных подразделений в Лиссабоне. Наконец, гибель тысяч военнослужащих в африканских войнах вызывала закономерное недовольство членов их семей. Усугублялись и социально-экономические проблемы страны, вынужденной вести длительные войны.

В результате недовольства военных, среди младшего и среднего командного состава португальской армии была создана нелегальная организация, получившая название «Движение капитанов». Она получила большое влияние в вооруженных силах страны и обеспечила поддержку со стороны гражданских организаций, в первую очередь – португальских левых и демократических молодежных организаций. В результате деятельности заговорщиков, на 25 апреля 1974 г. «капитаны», среди которых были, разумеется, и лейтенанты, и майоры, и подполковники, назначили вооруженное восстание. Оппозиция обеспечила себе поддержку в целом ряде подразделений португальских вооруженных сил – инженерном полку, пехотном полку, кавалерийском полку, полку легкой артиллерии, легкопехотном батальоне «казадориш», 10-й группе коммандос, учебном центре артиллерии, учебном центре специальных операций, военно-административной школе и трех военных школах. Заговор возглавил майор Отелу Нуну Сарайва-ди-Карвалью. 26 апреля 1974 г. «Движение капитанов» было официально переименовано в «Движение вооруженных сил», во главе которого встала Координационная комиссия ДВС в составе: полковник Вашку Гонсалвиш, майоры Витор Алвеш и Мелу Антуниш – от сухопутных войск, капитан-лейтенанты Витор Крешпу и Алмейда Контрерас – от военно-морских сил, майор Перейра Пинто и капитан Кошта Мартинш – от военно-воздушных сил. Правительство Каэтану было низложено, в стране произошла революция, вошедшая в историю как «революция гвоздик». Власть в Португалии была передана Совету национального спасения, который возглавил генерал Антониу ди Спинола – бывший генерал-губернатор Португальской Гвинеи и один из главных теоретиков концепции колониальной войны в Африке. 15 мая 1974 г. было сформировано временное правительство Португалии во главе с Аделину да Палмой Карлушем. Практически все зачинщики «революции гвоздик» требовали предоставления независимости африканским колониям Португалии, что положило бы фактический конец существовавшей практически полтысячелетия португальской колониальной империи. Однако против этого решения выступал генерал ди Спинола, поэтому его пришлось заменить на генерала Франсишку да Кошта Гомиша – также ветерана африканских войн, командовавшего португальскими войсками в Мозамбике и Анголе. Португальское руководство согласилось предоставить в 1975 г. политическую независимость всем африканским и азиатским колониям страны.

Бои за Луанду и провозглашение независимости

Что касается Анголы, то предусматривалось, что политическую независимость страна получит 11 ноября 1975 г., но перед этим три основные военно-политические силы страны – МПЛА, ФНЛА и УНИТА – должны были сформировать коалиционное правительство. В январе 1975 г. на территории Кении встретились руководители трех ведущих военно-политических организаций Анголы, которые решили после формирования коалиционного правительства заняться и вопросом создания органов власти, полиции, вооруженных сил независимого ангольского государства. Но уже летом 1975 г. произошло серьезное обострение отношений между МПЛА с одной стороны и УНИТА и ФНЛА с другой стороны. Противостояние организаций объяснялось очень просто. МПЛА вынашивало планы превращения Анголы в страну социалистической ориентации под эгидой Советского Союза и Кубы и не желало делить власть с националистами из ФНЛА и УНИТА. Что касается последних группировок, то они также не желали прихода к власти МПЛА, тем более, что зарубежные спонсоры требовали от них не допустить прихода к власти в Анголе просоветских сил.

Бои за Луанду

В июле 1975 г. в столице Анголы Луанде, где к этому времени присутствовали вооруженные формирования всех трех группировок, начались столкновения между бойцами МПЛА, ФНЛА и УНИТА, стремительно переросшие в настоящие уличные бои. Превосходящим по численности подразделениям МПЛА удалось достаточно быстро выбить с территории столицы отряды своих оппонентов и установить полный контроль над Луандой. Надежды на мирное решение конфликта трех военно-политических организаций и создание коалиционного правительства полностью развеялись. Анголе предстояла продолжительная и еще более кровопролитная, чем война за независимость, гражданская война «всех против всех». Естественно, что все три организации после июльских боев в Луанде обратились за помощью к своим зарубежным покровителям. В ангольское противостояние вступили другие государства. Так, 25 сентября 1975 г. на территорию Анголы с северного направления вторглись подразделения вооруженных сил Заира. Ставший к этому времени президентом Заира Мобуту Сесе Секо еще с шестидесятых годов оказывал военную помощь ФНЛА, а Холден Роберто доводился заирскому лидеру родственником, предусмотрительно еще в начале 1960-х гг. женившись на женщине из клана жены Мобуту. С юга на территорию Анголы 14 октября вторглись подразделения вооруженных сил ЮАР, вступившиеся за УНИТА. Южноафриканское руководство также видело опасность в приходе к власти МПЛА, поскольку последняя поддерживала национально-освободительное движение СВАПО, действовавшее на территории подконтрольной ЮАР Намибии. Также с территории Намибии вторглись вооруженные формирования Португальской армии освобождения (ЭЛП), выступавшие против МПЛА.

Осознавая опасность своего положения, председатель МПЛА Агостиньо Нето официально обратился к Советскому Союзу и Кубе с просьбой о помощи. Фидель Кастро отреагировал мгновенно. На Кубе началась запись добровольцев в экспедиционный корпус, который вскоре был доставлен в Анголу – на помощь МПЛА. Благодаря военной поддержке Кубы МПЛА смогло сформировать 16 пехотных батальонов и 25 зенитных и минометных батарей, которые вступили в боевые действия. До конца 1975 г. в Анголу прибыло и около 200 советских военных советников и специалистов, а к берегам Анголы подошли боевые корабли ВМФ СССР. МПЛА получила от Советского Союза значительное количество оружия и денег. Перевес вновь оказался на стороне ангольских социалистов. Тем более, что противостоявшие МПЛА вооруженные силы ФНЛА были гораздо слабее вооружены и плохо обучены. Единственным полноценным боевым подразделением ФНЛА был отряд европейских наемников во главе с неким «полковником Каллэном». Так представлялся молодой грек Костас Георгиу (1951–1976) – уроженец Кипра, служивший солдатом в британском парашютно-десантном полку, но уволившийся с военной службы из-за проблем с законом. Основу отряда составляли наемники – португальцы и греки (позже прибыли также англичане и американцы, которые, однако, не имели опыта боевых действий, а многие – и военной службы, что значительно ухудшило боеспособность отряда). Участие европейских наемников не помогло Холдену Роберто противостоять МПЛА. Тем более, что на стороне МПЛА выступали хорошо подготовленные кубинские военнослужащие. В ночь с 10 на 11 ноября 1975 г. войска ФНЛА и подразделения вооруженных сил Заира в битве при Кифангондо потерпели сокрушительное поражение, предрешившее дальнейшую судьбу Анголы. Столица страны осталась в руках МПЛА. На следующий день, 11 ноября 1975 г., была официально провозглашена независимость Народной Республики Ангола. Таким образом, провозглашение независимости было осуществлено под властью МПЛА и движение стало правящим в новой независимой Анголе. Первым президентом Анголы в этот же день был провозглашен Агостиньо Нето.